Ковчег отходит ровно в восемь Хуб Ульрих

Пингвины, кряхтя, затолкали чемодан на ковчег.

Но прежде чем все запереть, голубка в последний раз бросила взгляд на землю, которая должна была вот-вот уйти под воду.

— Странно, у меня такое чувство, что я что-то забыла. Что-то очень важное… — Голубка почесала в затылке. — Ладно, потом вспомню.

И торопливо захлопнула люк.

Кто хоть раз побывал на Ноевом ковчеге, знает, что это судно огромного размера. Ковчег столь велик, что на нем нетрудно заблудиться. Достаточно сказать, что он был трехпалубным. Ной ужасно гордился своим ковчегом и уверял, что некоторые рекомендации по строительству он получил лично от Бога. Например, по Божьему совету, он построил ковчег из сосны, а потом хорошенько его просмолил, чтобы вода не затекала внутрь.

К сожалению, у пингвинов не было никакой возможности оценить мастерство Ноя. Пыхтя и отдуваясь, волоча за собой тяжелый чемодан, они следовали за голубкой по бесконечным коридорам ковчега. То и дело им приходилось протискиваться в самых узких местах, спускаться по самым крутым лестницам, так что в конце концов они совершенно не знали, где находятся. Но стоило только одному из пингвинов тихонько застонать, как голубка рассерженно шипела:

— Тссс! Все звери давным-давно спят!

Дойдя до конца какого-то длиннющего коридора, голубка открыла дверь. Пингвины зашли за ней следом и втащили за собой чемодан.

— Где мы?

— Мы в самом низу, — шепнула голубка. — В чреве ковчега.

Пингвины поставили чемодан и стали оглядываться. Вокруг было темно, если не считать тусклого света от электрической лампочки. У стены стояли какие-то бочки. Со всех сторон что-то трещало и скрипело.

— Чем здесь так странно пахнет? — спросили пингвины.

— Это смола, — указав на бочки, ответила голубка. — Ной просмолил весь ковчег, чтобы он не протекал.

— Значит, это запах смолы?

— Тише вы! А то всех перебудите, — голубка с беспокойством посмотрела наверх. — Особенно у львов сон очень чуткий.

— Но это же невыносимо — здесь так воняет!

— Не волнуйтесь, скоро здесь будет пахнуть только рыбой, — холодно сказала голубка, направляясь к двери. — Еще вопросы будут?

Конечно, у пингвинов еще были вопросы, причем целая куча:

— До какого часа открыт буфет? Нужно ли переодеваться к ужину? Где выдают лежаки? Есть ли на палубе бассейн? Где записаться на аэробику?..

— Вы что, так и не поняли, куда попали? — оборвала их голубка. — Это вам не круизный лайнер, это спасательное судно!

Вдруг раздался оглушительный рев. Пингвины одновременно вздрогнули, а голубка заохала:

— Ой-ой, львы проснулись! Думаете это так легко — уложить в постель парочку львов? Особенно если ты всего-навсего голубка. Я ухожу, и чтоб я вас больше не слышала!

— Одну минуточку, — возмутились пингвины. — Мы что, должны все время сидеть здесь внизу?

— Радуйтесь, что вас вообще взяли. Судно переполнено. Конечно, тут внизу темно и душно, но все-таки внутри лучше, чем снаружи.

— И что же нам делать?

— Спать, как все.

— А когда мы причалим?

— Мы еще не снялись с якоря, а вы уже хотите знать, когда мы причалим!

Внезапно откуда-то сверху послышались громкие трубные звуки. Пингвины снова вздрогнули. А голубка всплеснула крыльями:

— Ну надо же! Слоны тоже проснулись. Это все из-за вашей…

Она не договорила — корабль вдруг заходил ходуном, голубка кубарем полетела на пингвинов, а чемодан сам собою стал кататься по полу. Спотыкаясь и падая, птицы цеплялись друг за друга, а со всех сторон раздавались страшные звуки: рев медведей, гоготанье гусей, блеянье овец, хрюканье свиней, трубный глас слонов, уханье сов, шипение змей, крики обезьян, меканье коз, ржанье лошадей, лай собак, писк косуль, вой волков, мяуканье кошек, кваканье лягушек, мычание коров, кукареканье петуха, кудахтанье курицы, рев бегемотов — в общем, шум самый невообразимый.

Наконец все стихло. Слышен был только монотонный гул. Палуба по-прежнему ходила вверх-вниз. Медленно раскачивалась лампочка, подвешенная к потолку.

— Мы отчалили, — объявила голубка. — Ковчег пустился в плаванье. Приятного путешествия.

На пороге она обернулась — дрожа от страха, пингвины стояли во чреве ковчега и крепко держались за крылья.

— Странно, — помедлила голубка. — Опять у меня это смутное чувство, будто я что-то забыла. Что-то очень важное… Ладно, потом вспомню.

И исчезла за дверью.

Пингвины тотчас раскрыли чемодан.

— Надеюсь, он там не задохнулся, — сказал первый.

Маленький пингвин был похож на гармошку. Друзья легонько пихнули его, но он не шелохнулся. Тогда они принялись его обнюхивать. Неужели маленький пингвин мертв? Но стоило только одному из пингвинов сказать: «Наверняка он попал на небо», и маленький пингвин вскочил как ошпаренный.

— Где я?! — крикнул он.

— На Ноевом ковчеге.

— А чем здесь так странно пахнет?

— Смолой. Ты скоро привыкнешь.

— Мне здесь не нравится, — пробурчал маленький пингвин, вылезая из чемодана. — Пойду-ка я лучше домой.

Большим пингвинам пришлось рассказать ему, что дома больше нет, что вся земля теперь лежит под водой, потому что Бог наслал на землю потоп.

Маленький пингвин тяжело вздохнул.

— Значит, Бог и правда существует?

— Можешь не сомневаться, — сказали пингвины и вдруг накинулись на маленького. — Вечно у нас с тобой неприятности! На ковчеге было место только для двух пингвинов, но мы тайно пронесли тебя на борт, и об этом никто не должен узнать. Ясно тебе?

— А что же будет со всеми остальными?

Пингвины ответили не сразу.

Они пожали плечами и сказали:

— Рано или поздно они всё сами увидят.

— Что?

— Ну…

— Что тонут?

— Ты сам это сказал.

— И Бог это допустит?

Друзья попытались ему объяснить: вроде бы Бог разгневался на всех людей и животных, похоже, он совсем потерял терпение и решил все начать заново. Но вообще-то они и сами не очень хорошо все поняли.

— А мне все ясно, — сказал маленький пингвин.

Опустив голову, он медленно отошел в самый дальний угол и тихо заплакал.

— Это я во всем виноват! Я говорил, что Бога нет, и за это он наслал на нас потоп.

— Но он мог и не расслышать!

— Он все слышал, — мрачно ответил маленький. — У него же отличный слух. Я был плохим пингвином и не хотел исправиться. А еще… — проговорил он совсем тихо, — еще я кое-кого убил.

— Кого же?

— Бабочку.

— Да мы об этом давным-давно забыли!

— Но Бог-то не забыл! — всхлипнул маленький пингвин. — У него прекрасная память.

— Да не видел он ничего, — заверили маленького пингвины. — Перед потопом у него наверняка было дел по горло. И вообще, ты же не специально наступил на нее.

— Как сказать, — ответил маленький пингвин и безутешно зарыдал.

Но большие пингвины не сдавались:

— С чего ты взял, что она мертва? Она довольно быстро оправилась, и если б ты не сбежал, ты бы сам это увидел. Она встрепенулась и улетела. Только левое крыло у нее помялось.

Конечно, это было неправдой — никому из них и в голову не пришло посмотреть, что стало дальше с той бабочкой. Но сейчас нужно было успокоить маленького пингвина — его рев наверняка был слышен на всем ковчеге.

— Вы просто хотите меня утешить! — убивался маленький пингвин.

Он упал на живот и стал изо всех сил колотить по палубе.

— Это я убил бабочку и всему миру принес горе!

Маленький пингвин простер свои коротенькие крылья вверх и крикнул что есть мочи:

— Я верю в тебя, Бог! Но почему ты наказываешь всех остальных? Один-единственный пингвин тебя оскорбил, а ты мстишь всему свету! И это ты называешь справедливостью? Я зол на тебя. Очень-очень зол! Ты слышишь меня, Бог? Слышишь ли ты меня?!

Если кто его и услышал, так это голубка. Стремительными шагами она спускалась в трюм. Первый пингвин едва успел прыгнуть в чемодан и захлопнуть за собой крышку. Еще чуть-чуть — и было бы поздно.

Дверь распахнулась, и на пороге появилась голубка.

— Вы что, не можете вести себя как приличные животные? — крикнула она. — Вас слышно даже на верхней палубе. Вам спать пора!

Будь она повнимательней, она бы сразу заметила, что один из пингвинов немного уменьшился.

— Я и без вас тут замучилась, — пожаловалась голубка. — Антилопы по непонятным мне причинам не желают спать рядом со львами. Дятлы пробили дыры в палубе. А муравей потерял свою пару и теперь ищет по всему ковчегу. А от Ноя помощи не дождешься. Он только и знает что командовать — поди туда, сделай это, да поторапливайся! Ни разу я не слышала от него и слова благодарности…

Внезапно она замолчала и стала с интересом рассматривать пингвинов.

— Этот пингвин выглядит как-то иначе, — наконец сказала она.

От страха маленький пингвин потерял дар речи.

— Все пингвины выглядят одинаково, — сказал второй пингвин.

— Раньше я тоже так думала, — голубка перевела взгляд с одного пингвина на другого. — Но этот пингвин явно меньше.

— Он похудел.

— Вот оно что, — голубка не сводила глаз с маленького пингвина. — А почему он молчит?

Маленький пингвин откашлялся и сказал осипшим голосом:

— Я есть хочу.

— У него и голос другой, — заметила голубка.

— Это от голода, — в один голос ответили пингвины.

Голубка устало вздохнула, закатила глаза и нехотя протянула пингвинам пачку печенья.

— Это из моих личных запасов. Но об этом ни слова! На ковчеге строго запрещено есть свою еду. Хотя это правило никто не соблюдает, а у кенгуру даже есть специальные сумки для продуктов.

Увидев, с какой жадностью пингвины уплетают печенье, голубка пожалела, что проявила сочувствие, и рявкнула:

— Только не вздумайте здесь мусорить! И не ешьте все сразу — кто знает, сколько нам тут еще болтаться.

С порога она еще раз посмотрела на пингвинов — они стояли во чреве ковчега и жевали.

— Странно все-таки, — проговорила голубка. — Мне все кажется, будто я что-то забыла. Что-то очень важное.

Голубка почесала в затылке и махнула крылом:

— Ладно. Потом вспомню.

И быстро вышла.

В следующую секунду из чемодана выпрыгнул первый пингвин и устремился к печенью. Некоторое время в трюме не было слышно ничего, кроме чавканья и хрумканья.

Глубоко внизу, в самом чреве ковчега, нет ни дня, ни ночи. Только качается из стороны в сторону электрическая лампочка. Пахнет смолой.

— Ах, — всхлипывает маленький пингвин. — Лучше б я утонул и лежал сейчас на морском дне.

Ему кажется, что они целую вечность в пути. Печенье давно кончилось. Пингвины лежат на спине, прислушиваясь к шуму дождя и урчанью у себя в животе.

— Ах, — снова и снова вздыхает маленький пингвин. — Лучше б я утонул и лежал сейчас на морском дне.

— Если ты еще раз это скажешь, мы выбросим тебя за борт, так и знай, — не выдержали остальные.

— Тем лучше, — заплакал маленький пингвин. — Тогда я наконец-то утону и буду лежать на морском дне.

А про себя подумал:

«Наверняка они давно жалеют, что меня взяли. Кто-то из нас то и дело должен лезть в этот чемодан. Но рано или поздно голубка все равно все узнает. И моим друзьям только и останется, что выкинуть меня за борт. Это будет лучший выход для всех нас…»

А вот что думали остальные пингвины:

«Зря мы пронесли его на борт тайно. Нужно было прямо сказать: нас трое и мы не допустим, чтобы кто-то из нас утонул. Пингвины могут быть только втроем, и если Бога это не устраивает, то придется ему в будущем обойтись без пингвинов».

Вдруг в полной тишине раздался голос маленького пингвина:

— Вы еще помните, как было дома?

Пингвины задумались. Сколько же с тех пор прошло времени? Кажется, дома все было белым. Но о ярком снеге теперь — лишь тусклые воспоминания. Еще дома было много блестящего льда. И как же было здорово стоять, прижавшись вплотную друг к другу, и знать наверняка, что ничего не произойдет. Это так успокаивало. А что теперь с ними будет? Увидят ли они когда-нибудь свою родину? И маленький пингвин запел осипшим голосом:

— О родине! — подхватили остальные.

— О, родина! — запели они все вместе. — Где же ты?

Песня звучала все громче.

— О, родина! — заливались пингвины. — О, наша родина!

И внезапно пошли в пляс.

— О, родина! Где же ты?

Каждый, кто видел, как танцуют пингвины, знает, что во время танца они выделывают разные прыжки и пируэты, хлопают крыльями и то и дело падают, налетая друг на друга. Танец доставляет пингвинам такую радость, что они забывают обо всем на свете.

Вот и сейчас они даже не услышали, как в трюм спустилась голубка и рывком открыла дверь.

— Сколько можно шуметь?! — крикнула голубка. — Только я прилегла!

Голубка была в ночном колпаке. От возмущения она раскраснелась как помидор. Будь голубка чуточку поспокойней, она бы сразу увидела, что перед ней не два, а целых три пингвина. Все трое замерли посреди танца.

— Мы тут устроили небольшой вечер воспоминаний, — робко сказал первый пингвин.

— Я уже сорок дней на ногах! — шумела голубка. — Сначала у жирафов была морская болезнь и они свесили шеи за борт, потом павлины от волненья распустили хвосты и никому места не осталось… А от Ноя помощи не дождешься! Вот уже сорок дней, как он закрылся у себя в каюте и отказывается выходить. Вся ответственность на мне! И что, думаете, хоть кто-то сказал мне «спасибо»? Ничего подобного!

И голубка захлопнула за собой дверь.

— Уф, — выдохнули пингвины. — Она не заметила, что нас трое!

А маленький пингвин захихикал:

— Нашей голубке срочно нужны очки.

Внезапно он замолчал, потому что снаружи вновь послышались шаги.

— Она возвращается!

Маленький пингвин прыгнул в чемодан и закрыл за собой крышку. Еще чуть-чуть — и было бы поздно. Дверь распахнулась: на пороге стояла голубка и, уперев крылья в бока, оглядывалась вокруг.

— Здесь только что был третий пингвин.

— Откуда ему было взяться? — с невинным видом спросили пингвины.

— Мне показалось, я видела третьего, — продолжая озираться, сказала голубка.

— Тут нечему удивляться, — заметили пингвины. — Если сорок дней трудиться без продыху, неся на себе весь груз ответственности, не слыша ни слова благодарности и не получая никакой помощи от Ноя, то вполне можно увидеть третьего пингвина.

Голубка давно не слышала ничего столь приятного. Все остальные животные только и делали, что привередничали.

— Только вы меня понимаете! — чуть не плача воскликнула она. — Даже не представляете, как я устала! Дождь льет и льет, как будто и не думает заканчиваться. А тут еще эта дурацкая затея с ковчегом! Раньше мне казалось, что на этом ковчеге мы поплывем в светлое будущее, а теперь я думаю, что мы до скончания века будем прозябать на нем, да так никуда и не причалим. Кто знает, может, и лучше нам было утонуть самым жалким образом.

Голубка опустила голову, закрыла глаза крыльями и тихонько всхлипнула. Пингвины в это время раздумывали, как бы ее выставить, но так, чтобы она не обиделась. И не нашли ничего лучшего, чем открыть настежь дверь и прокричать: «До свидания!»

Но голубка продолжала тихо плакать. Вдруг в тишине раздался голос. Он шел прямо из чемодана:

— Не могли бы вы поскорее избавиться от этой дурацкой голубки? Я тут задыхаюсь.

— Это еще что? — встрепенулась голубка.

Пингвины сделали вид, что внимательно прислушиваются.

— Мы ничего не слышим.

— Звук шел из чемодана, — пояснила голубка.

Пингвины энергично покачали головами.

— Мне он с самого начала показался подозрительным, — и голубка постучала кончиком крыла по крышке чемодана. — Открывайте! Живо!

Но пингвины не пошевелились.

— Я хочу знать, что у вас в чемодане!

— Бог, — крикнул из чемодана маленький пингвин.

— Кто-кто? — вздрогнула голубка.

Маленький пингвин откашлялся и произнес более низким голосом:

— Ты не ослышалась.

— Хм, никогда не поверю, — хмыкнула голубка.

— Ты что, не веришь в Бога? — угрожающе спросил голос.

— Верю, но…

— Вот видишь.

— Но мне трудно поверить, что Бог сидит в этом чемодане, — оправдывалась голубка.

— Почему же? Бог может быть во всем.

Голубка вопросительно взглянула на пингвинов, и они одновременно кивнули.

— А ты докажи, что ты Бог, — хитро сказала голубка.

— Ты должна верить в меня, не требуя доказательств, — строго сказал голос.

— Ты многого хочешь.

— Я знаю. Но без этого невозможно. Иначе все было бы слишком просто. Не случайно же говорится «верить в Бога».

Голубка чуточку подумала.

— Знаете, во что я верю? — сказала она после небольшой паузы. — Что это обман. Сейчас я открою чемодан, а дальше посмотрим.

— Как хочешь, но тогда ты ослепнешь, — предупредили из чемодана.

— Ослепну?

— Кто увидит Бога, тот ослепнет. Так что если вдруг захочешь ослепнуть, просто открой этот чемодан. Но имей в виду — левая застежка слегка заедает.

Голубка еще раз с сомнением посмотрела на пингвинов. Тем временем первый пингвин размышлял, правда ли, что увидев Бога, можно потерять зрение, а второй пингвин изо всех сил надеялся, что Бог, который все видит, сюда, в чрево ковчега, не заглядывает.

Но тут чемодан заговорил снова:

— Ты медлишь? И правильно делаешь. К тому же было бы чертовски обидно, если б такая прелестная белая голубка вдруг ослепла.

— А откуда ты знаешь, что я прелестная белая голубка?

— Как же мне не знать — ведь я сам тебя создал. Когда я закончил со всеми животными, то сказал себе: создам существо, которое превзойдет всех остальных, создам его по своему образу и подобию. Так появилась белая голубка.

Услышав это, голубка взволнованно захлопала крыльями.

— Кажется, я начинаю верить, что в этом чемодане действительно пребывает Бог. — Она бросилась на колени перед чемоданом и заголосила. — О, прости меня за мое неверие!

— Уже простил — Бог милостив.

— Я даже не подозревала, какой ты чуткий и понимающий!

— К сожалению, у многих обо мне превратное представление.

Голубка подползла поближе к чемодану.

— Честно говоря, я немножко на тебя сердилась.

— Значит, я тебе не безразличен.

Голубка молчала. Пингвины изумленно переглядывались. И как этот маленький пингвин додумался до такого?

— А скажи-ка, за что ты на меня сердилась? — поинтересовался чемодан.

И хоть этот вопрос прозвучал довольно дружелюбно, у голубки было такое чувство, что от ее ответа многое зависит. Может, это ловушка? Голубка подумала и, была не была, выпалила:

— Этот потоп — настоящая катастрофа!

В чемодане немного помедлили, а потом сказали:

— Честно говоря, я и сам не считаю его большим достижением. С этим потопом я немного…

— Со мной ты можешь быть совершенно откровенен, — вставила голубка.

— Я с ним немного переборщил.

— Переборщил? — воскликнула голубка.

А большие пингвины испуганно переглянулись.

— Я совершил ошибку, — признался чемодан.

Но тут пингвины схватили голубку за крылья и потащили к двери.

— Богу нужен отдых, он устал.

— Оставьте меня! Это так волнительно! Никогда не думала, что это такое наслаждение — лично разговаривать с Богом.

— Ты можешь наслаждаться этим в любое время, — пообещали из чемодана. — В этом чемодане я всегда к твоим услугам.