Тайные смыслы Второй мировой Кофанов Алексей

Заградотряды и особисты

Что такое заградотряды?

— Это кровавые палачи, которые отсиживались с пулеметами позади полевых войск и чуть что — стреляли им в спину! — твердят сказочники.

Нет. [474]

Заградотряды появились даже не после приказа «Ни шагу назад», а годом раньше, в июле 1941-го. Но вот незадача: не существует воспоминаний о том, как эти отряды «стреляли в спину»! Они проверяли документы идущих в тыл солдат, чтоб те не дезертировали.

Скажем, документально подтверждено, что заградотряды с 1 августа по 1 октября 1942 года задержали 140 755 дезертиров. Из них:

арестовано — 3980;

расстреляно — 1189;

направлено в штрафроты — 2776;

направлено в штрафбаты — 185;

возвращено в свои части и на пересылочные пункты — 131 094. [475]

Подавляющее большинство не наказано НИКАК! (Если не считать отправки на фронт — ну так что ж поделаешь? Война…)

Не верите очевидцам и документам? Тогда поставьте себя на место участников событий.

Допустим, вы — боец заградотряда. Вас мало, узкая ленточка. Главная опасность для вас — наступающие немцы (коммунистов и чекистов они убивают, не глядя); а единственная защита — сидящие впереди полевые войска. Вы будете расстреливать свою защиту, обрекая себя на гибель?

Теперь представьте, что вы — армеец, а заградотряд залег у вас за спиной. Если вы хороший солдат, то вас эти ребята вообще не волнуют: вы драпать не собираетесь. А вот если вы трус…

Кто страшнее: горстка чекистов в тылу — или надвигающаяся армада немцев? Конечно, немцы. Если вы струсили, то, спасая жизнь, вы просто вожметесь в землю, пока они не дойдут вплотную, и поднимете руки. И плевать вам на этот заградотряд! Проще говоря, у него просто не будет возможности стрелять вам в спину.

Вывод: заградотряды НЕ стреляли в спину армейцам. Это подтверждают и документы, и воспоминания очевидцев, и психология.

Случалось им и в бой вступать. Например, 13 сентября 1942-го 112-я стрелковая дивизия под давлением противника отошла с занимаемого рубежа. Тогда оборону занял заградотряд 62-й армии под руководством лейтенанта госбезопасности Хлыстова. Отряд дрался четверо суток… [476]

С 1943-го их использовали как обычные оборонительные части, а в 1944-м расформировали.

Кто такие «особисты»?

Это сотрудники Особого отдела НКВД, занимавшегося контрразведкой. Заградотряды, кстати, к ним не относились.

В апреле 1943-го Особые отделы были преобразованы в СМЕРШ (что означает «Смерть шпионам»), но смершевцев все равно по привычке называли особистами. Система усложнилась: отныне параллельно существовали три контрразведки, три разных СМЕРШа — в Наркомате обороны (начальник — В. Абакумов, подчиненный лично Сталину), в Наркомате ВМФ (начальник — нарком флота Н. Кузнецов) и в НКВД. Сотрудники каждого СМЕРШа работали только в пределах своего ведомства, и первые два формально госбезопасности не подчинялись.

Впрочем, подавляющее большинство руководителей оставались кадровыми чекистами.

О работе СМЕРШа читайте прекрасный роман Владимира Богомолова «Момент истины»: он основан на реальных событиях и документах. Вот кусочек из него:

«Контрразведка — это не загадочные красотки, рестораны, джаз и всезнающие фраера, как показывают в фильмах и романах. Это огромная тяжелая работа… четвертый год по пятнадцать — восемнадцать часов каждые сутки — от передовой и на всем протяжении оперативных тылов… Огромная соленая работа и кровь… Только за последние месяцы погибли десятки отличных чистильщиков[218], а вот в ресторане я за всю войну ни разу не был.

Условия у нас такие, что любой бывалый шерлок, даже из столичной уголовки, от отчаяния повесился бы на первом же суку.

В любом уголовном розыске — дактилоскопия, оперативные учеты, лаборатория и научно-технические отделы; там на каждом шагу постовой или дворник, готовые помочь и словом и делом. А у нас?..

Ширина полосы фронта — свыше трехсот километров, глубина тылового района — шестьсот с лишним. Сотни городов, сотни узловых и линейных станций; ежесуточно — тысячи передвигающихся к фронту и по рокадам[219] бойцов, сержантов и офицеров, повсюду леса, большие чащобные массивы. А жители здесь, в западных областях, запуганные, молчаливые, из них слова дельного не вытянешь. И вся наша техника, кроме личного оружия, — трофейный Пашин фотоаппарат.

Причем уголовка имеет дело с самодеятельностью отдельных лиц, а мы — с преступниками, за которыми сильнейшее государство, которых готовят не полуграмотные паханы, а изощренные агентуристы, готовят в специальных школах, снабжают легендами, экипировкой и документами опытнейшие профессионалы».

Как и везде, встречались среди особистов и трусы — но не они определяли лицо этой мужественной и нужной профессии.

— Всех наших, попавших в плен, потом посадили в ГУЛАГ! — поют сказочники. — И вообще, особисты зверски лютовали!

А, ну конечно. Кстати, забавно: русскую госбезопасность ненавидят именно враги русского государства и русского народа. Так же воры ненавидят милицию. Вас это удивляет?

Ладно, смотрим факты.

За войну трибуналы вынесли 450 000 смертных приговоров и примерно столько же иных наказаний. Через Вооруженные силы прошли тогда 34,5 миллиона человек, стало быть, осуждено 3 %.

«Иные наказания» — это что?

В первый год войны фронтовиков-преступников отправляли в тыловые лагеря и тюрьмы. Там было гораздо безопаснее, чем на передовой. Смертность в пресловутом ГУЛАГе не превышала 5 % в год, лишь в 1943-м подскочила до 20 %; пехотинец же служил в среднем 3 месяца — затем либо в землю, либо в госпиталь. И многие стали нарочно совершать небольшие преступления, чтобы спастись. Это называется скрытым дезертирством.

Надо его поощрять? Я тоже думаю, что нет.

И после приказа «Ни шагу назад» преступников стали отправлять в штрафные части: рядовых и сержантов — в роты, офицеров — в батальоны. Больше того. Штатских мужчин, осужденных за нетяжкие преступления и годных по здоровью, отныне тоже посылали не в лагерь, а в штрафроту.

Зачем? А затем, что многие тыловики приноровились уклоняться от военкомата в тюрьме — и нарочно попадались на какой-нибудь мелочoвке. Для труса пара лет «кошмарного ГУЛАГа» гораздо симпатичнее окопа под пулями. То есть это тоже скрытое дезертирство.

Сталин его пресек.

А теперь важные детали. В штрафную часть посылали на срок не более трех месяцев. Если осужденный получал награду или боевое ранение, он тут же переводился в обычную часть (или госпиталь), а из документов исчезало упоминание о его судимости. Отбывшему срок в штрафбате офицеру возвращалось его прежнее звание и все права. Если же он погибал, то звание тоже возвращалось, и его семья получала содержание, как за честного героя. То же происходило с рядовыми. А если бы они отправились в лагерь, их семьи никаких пособий не получили бы.

Кстати, аналогичные части имел и вермахт (о чем упоминает Сталин в приказе) — но там служили от трех до пяти лет, а ранение или награда срок не сокращали. Европа, культура, гуманизм…

Далее:

— После Победы всех наших штрафников амнистировали, факт наказания вычеркнули из их судьбы.

— Всего их было 400 000, меньше полутора процентов от численности Вооруженных сил.

— Говорят, будто они массово гибли, «атакуя с лопатами вместо винтовок». Конечно, это не так. Из них погибли 50 000, то есть 1/8.

Командовали штрафчастями обычные офицеры. Но в обычных частях месяц службы в войну засчитывался за 6 месяцев (для получения следующего звания), в штрафных же месяц считался за год. Через полгода эти офицеры переводились в обычные части.

Теперь о «поголовно севших в ГУЛАГ бывших пленных».

Да, вышедших из плена или окружения помещали в спецлагеря НКВД — для проверки. Держали в них обычно не больше двух месяцев.

Зачем проверка? Слушаем В. Шелленберга, начальника VI управления РСХА: «Из военнопленных отбирались тысячи русских, которых после обучения забрасывали вглубь русской территории. Их целью наряду с передачей информации было политическое разложение населения и диверсии. Другие группы забрасывали к партизанам для борьбы с ними. Чтобы скорее добиться успеха, мы начали набирать добровольцев из числа русских военнопленных прямо в прифронтовой полосе» [477].

Ясно? Шеф вражеской разведки открытым текстом говорит: окруженцев и пленных массово вербовали! Поэтому проверять их было абсолютно необходимо.

Но каковы результаты проверки? Всех сажали и казнили? Не совсем…

Вот данные о бывших пленных, содержавшихся в спецлагерях с октября 1941-го по март 1944-го. [478]

Арестовано три с половиной процента! А после октября 1944-го учет пленных вообще не велся, всех зачисляли в обычные части.

И еще одно.

После войны было репатриировано 4 199 488 советских граждан. Проверив, арестовали из них лишь 14 % — власовцев, полицаев, бургомистров и т. д.; остальных отпустили.

Как «кровавый режим» покарал эти 14 %? Поголовно расстрелял?

Опять не угадали.

Половина отбыла шестилетнее спецпоселение. «Власовцев привезли в наш район вместе с пленными немцами и разместили в тех же лагерных пунктах. Жили они в своих бараках, за пределами лагерных зон, ходили свободно, без конвоя». [479] Затем с них сняли судимость, а работу на поселении зачли в трудовой стаж. [480]

Вторая половина (совершившая тяжкие преступления) села в лагеря.

А смертную казнь 26 мая 1947 года вообще отменили…

Кровавый, кровавый, кровавый Сталин.

Партизаны

Перейдем от пленных и штрафников к тем, кто воевал хорошо.

Немцы сами себе вырастили ГЕМОРРОИЩЕ. Им подгадила их вечная, иррациональная, ничем не обоснованная русофобия. Понимали, что себе же вредят, — но не могли удержаться…

О чем я?

Геббельс 25 апреля 1942 года записал в дневнике: «Вначале население Украины смотрело на фюрера как на спасителя Европы и сердечно приветствовало немецкую армию.[220] Через несколько месяцев отношение к нам резко изменилось. Мы слишком больно ударили по русским, особенно по украинцам[221], круто поступая с ними. Затрещина не всегда является убедительным доводом» [481].

Некоторые немцы вели себя пристойно, не насиловали, не грабили. Но большинство попросту не считало нас людьми. Типичное поведение нелюдей.

Вот тут они и нарвались…

Вскоре после войны вышла книга двух британских аналитиков «Коммунистические партизанские действия». Она интересна нам потому, что это взгляд со стороны, предельно трезвый и беспристрастный: преувеличивать значение партизан авторы не стремились.

А для затравки такая фразочка из книги: «Коммунисты довели методы ведения партизанской войны до совершенства, и в любой будущей войне нам придется бороться против партизан в нашем тылу» [482].

Как вам? А?! Сколько еще нужно доказательств, что британцы всегда стремились нас уничтожить? Любая будущая война мыслится против коммунистов[222] и на их территории!

Вернемся к теме. Приведу несколько цитат из этой книги.

«Исключительно много вреда партизаны причиняли на центральном фронте, а также в некоторых районах северного фронта, где огромные пространства покрыты лесами и болотами. Здесь они превратились в настоящее бедствие» [483].

Из приказа Гитлера от 6 сентября 1942 года: «Действия партизанских отрядов на востоке стали крайне опасными и представляют серьезную угрозу нашим коммуникациям, идущим к фронту».

Фельдмаршал фон Манштейн сообщил: «В 1944 году в полосе группы армий „Центр“ в течение семи часов[223] партизаны совершили около тысячи налетов на шоссейные и железные дороги».

«За 2 года, по далеко не полным данным, советские партизаны истребили более 300 тысяч оккупантов, из них 30 генералов, 6336 офицеров и 1520 летчиков. Произведено не менее 3 тысяч крушений вражеских эшелонов, уничтожено 3263 железнодорожных и шоссейных моста. Уничтожены 1191 танк и бронемашина, 476 самолетов, 378 орудий, 895 баз и складов с вооружением и боеприпасами» [484].

Результат ОЧЕНЬ впечатляющий. Ни много ни мало — десять процентов потерь на восточном фронте немцы понесли от партизан. [485]

А теперь самое интересное. За всю войну через Вооруженные силы прошло 34,5 млн человек, партизан же было около миллиона. [486] Выходит, они воевали ВТРОЕ эффективнее, чем регулярная армия!

Нет, вдумайтесь. Обычно партизанам особого значения не придают: мол, чего там, какие-то деды в тулупах… Вот на фронте да — артиллерия, самолеты, танки! А эти много ль навоюют?

И тем не менее — втрое эффективнее…

Как им это удалось?!

Прежде всего, партизаны были добровольцами. Они изначально хотели «бить гадов»; в регулярной же армии множество людей случайных, мобилизованных против воли.

У партизан нет навязанной сверху субординации. Дурак, неудачник, трус в принципе не может стать командиром (даже если такого назначат силой, люди у него не задержатся, уйдут в другой отряд). Партизанский командир — это тот, кто заслужил уважение добровольцев. А значит, человек смелый, умный, удачливый. В армии зачастую не так…

А удачливость — это не случайное свойство, типа цвета волос. Это выработанная долгой работой над собой интуиция, показатель высокоразвитой личности. И рядовые партизаны тянутся к своему командиру, растут вслед за ним.

Феномен потрясающей результативности партизанских действий до сих пор изучен мало. Может быть, его и нельзя научно обосновать: ведь тут мы касаемся тайн русской души. А душу на предметном стекле не распластаешь…

И вот еще одна из русских черточек. На нашей захваченной земле немцы проводили медосмотры угоняемых в рейх — и 90 % незамужних девушек до 29 лет оказались девственницами! [487] Такое целомудрие потрясло оккупантов. Многие поняли, что этот народ им не победить. Вроде бы партизаны тут ни при чем, но связь непосредственная.

Ясно, зачем после развала СССР нам вдалбливают «сексуальные свободы»?

Эль-Аламейн

А теперь немного экзотики. Заглянем в теплые края.

После Перл-Харбора японцы на тихоокеанщине с цепи сорвались. Они высадились в Таиланде и на Филиппинах, взяли Гонконг, Малайю, Сингапур, Бирму, Индонезию; австралийцы окапывали побережье, боясь вторжения… За пять месяцев японцы подмяли 4 242 000 км², а вместе с захваченными ранее частями Китая — 9 800 000 км², где жили 400 млн человек. Империя, шутки в сторону!

В начале июня 1942-го японские авианосцы напали на атолл Мидуэй, где размещалась база ВМФ США. Но теперь Рузвельту не понадобилось играть в поддавки, и внезапности не вышло.

А вышла знаменитая битва авианосцев, которые стояли так далеко, что не видели друг дружку: взаимно уничтожались палубной авиацией. Сражение нового типа. Торпедоносцы и бомбардировщики взлетали с японских палуб и летели долбать палубы американские, противник делал то же самое.

Японцам не повезло: они потеряли 4 авианосца, крейсер и 2500 человек — в том числе всех лучших летчиков. Адмирал Ямагути добровольно остался на тонущем корабле и погиб вместе с ним — чем ОЧЕНЬ помог родине…[224]

Янки утратили авианосец, эсминец и 300 человек.

После этого самураям пришлось забыть о дальнейших захватах территорий.

В конце мая 1942-го войска Эрвина Роммеля (немцы и итальянцы) перешли в наступление в Северной Африке, отбили у британцев пол-Египта и притомились лишь в июле у городка Эль-Аламейн. Роммель просил подкреплений, но русский фронт съел все резервы.

Англичане постояли в обороне, накопили сил — и в октябре разгромили противника! Это называется «сражением у Эль-Аламейна». Произошло оно одновременно со Сталинградской битвой.

Немцы стали отступать. Бриттам повезло настолько, что к концу января 1943-го они выбили их даже из Ливии — в Тунис. Но и там те закрепиться не смогли, потому что в Алжире высадились американцы. Войска Роммеля сдались, сам он улетел.

Западные историки пишут:

— Аламейн — величайшая битва! Мы сломали хребет нацизму! А Сталинград… ну да… что-то такое тоже было…

Ну для англичан это действительно событие: ведь до того они вообще не воевали. А Роммеля они боялись до обморока; их главнокомандующий на Среднем Востоке даже издал приказ:

«Существует опасность, что Роммель станет для наших солдат колдуном или пугалом.

Он ни в коем случае не сверхчеловек, хотя очень энергичен и обладает способностями. Даже если бы он был сверхчеловеком, было бы крайне нежелательно, чтобы наши солдаты уверовали в его сверхъестественную мощь.

Я хочу, чтобы вы всеми возможными способами развеяли представление, что Роммель является чем-то большим, чем обычный германский генерал. Важно не называть имя Роммеля, когда мы говорим о противнике в Ливии. Мы должны упоминать „немцев“, или „страны Оси“, или „противника“, но ни в коем случае не заострять внимание на Роммеле.

К. Дж. Окинлек» [488].

Похоже, командующий таки верил в божественность генерала — раз даже избегал поминать его имя всуе…

Британцы дождались момента, когда Роммель по болезни отсутствовал, а командовал его заместитель, — вот тогда и перешли в наступление. Храбрецы.

— Почему это западные историки неправы? — нахмуритесь вы. — Докажи!

Да пожалуйста:

1) Под Роммелем было 10 немецких и итальянских дивизий — или 3,5 % от тех, что воевали против СССР.

2) При Эль-Аламейне они потеряли убитыми, ранеными и пленными 59 000 человек [489] — или 1,3 % вооруженных сил «Оси». Под Сталинградом же они утратили 16,3 % своих войск. [490] В двенадцать раз больше.

3) Африканский фронт тянулся на 60–70 км, сталинградский — на 400.

4) Гитлер всегда жестко наказывал своих генералов за поражения. Помните? После провала под Москвой в отставку ушло всё армейское руководство.

Как после африканского провала наказан Роммель? Получил «бриллианты к Рыцарскому кресту» и назначен командующим группой армий в Италии! Что это значит? А вот что: Гитлер не считал драчку у Эль-Аламейна сколько-нибудь значительным событием.

Весь смысл толкотни взад-вперед по африканскому побережью — имитировать «войну с Англией». Надо ведь припрятать от мира факт, что Берлином руководит Лондон!

Для того бритты и вылепили из Роммеля «великого полководца», «колдуна», «Лиса пустыни» — чтоб казалось, будто они бьются с НУ ОЧЕНЬ страшным противником. Значимость толкотни повышали. Поглядел бы я на этого «Лиса» на русском фронте…

Короче, сопоставлять Сталинград и Аламейн непристойно.

Итак, сами «союзники» воевали еле-еле (2,5 тысячи убитых японцев у Мидуэя, аламейнская стычка…). Но, может, они хотя бы помогали нам?

Что ж, вот вам два куска из писем Сталина послу Майскому.

19 октября 1942-го: «У нас у всех в Москве создается впечатление, что Черчилль держит курс на поражение СССР, чтобы потом сговориться с Германией за счет нашей страны. Без такого предположения трудно объяснить поведение Черчилля по вопросу о втором фронте в Европе, по вопросу о поставках вооружения для СССР, которые прогрессивно сокращаются» [491].

28 октября 1942-го: «Черчилль заявил нам в Москве, что к началу весны 1943 года около миллиона англоамериканских войск откроют второй фронт в Европе. Но Черчилль принадлежит, видимо, к числу тех деятелей, которые легко дают обещание, чтобы так же легко забыть о нем. Он торжественно обещал бомбить Берлин интенсивно в течение сентября — октября. Однако не выполнил своего обещания и не попытался даже сообщить в Москву о мотивах невыполнения. Что же, впредь будем знать, с какими союзниками имеем дело» [492].

Вот так…

Однако на слова Черчилль был щедр всегда. В августе 1942-го он съездил в Москву, а 8 сентября сказал в палате общин:

«Для России большое счастье, что в час ее страданий во главе ее стоит этот твердый полководец. Крупная личность Сталина соответствует бурным временам, в которых ему приходится жить. Он является человеком неистощимого мужества и силы воли, простым, непосредственным и даже резким в разговоре, что я, выросший в палате общин, не могу не оценить. Прежде всего Сталину присуще спасительное чувство юмора, исключительно важное для всех людей и наций, и в особенности для великих людей. Сталин обладает глубокой хладнокровной мудростью с полным отсутствием иллюзий. Я верю, что мне удалось дать ему почувствовать, что мы являемся хорошими и преданными товарищами в этой войне, но это докажут дела, а не слова» [493].

Всё правда! Кроме последнего предложения…

Стратегический план Сталина

После Барвенковского провала немцы мощно двинулись на юго-восток, вышли к Волге и Кавказу. Вот карта их наступления. Слева — фронт на 1 мая 1942-го, справа — на 18 ноября (см. с. 421). Не путайте линию фронта с Волгой!

Немцы глубоко засунули лапищу — как оказалось, в капкан.

Чего добился враг? Вроде бы триумфа: отхватил громадный кусок нашей земли.

Но при этом он чудовищно растянул фронт, а ведь края «лапы» надо оборонять! На это не хватало войск, и дыры пришлось затыкать чем попало: итальянцами и румынами (при всем уважении к этим народам, воевали они никак).

С дорогами в этом районе плохо, так что снабжалась вся группа армий «Юг»[225] двумя транспортными ниточками — через Ростов-на-Дону и Харьков, причем дальше обе линии смыкались в Днепропетровске. На всю лапищу один кровеносный сосуд… И ему не давали покоя партизаны.

Чем «триумф» обернулся? Страшным разгромом. «Сталинград был из ряда вон выходящим, немыслимым дотоле поражением, поворотным пунктом всей минувшей войны… Голгофа германской армии на берегах Волги затмила все военные трагедии прошлого» [494], — писал немецкий ветеран.

Вывод: Сталин заманил их туда нарочно. Тонко спланированной гениальной комбинацией. Утечка информации категорически исключалась, поэтому он даже от своих полководцев скрыл суть замысла. Полагаю, обсуждал он его разве что с маршалом Борисом Михайловичем Шапошниковым.

— Докажи! — скажете вы упрямо и резонно.

— Сейчас.

Помните, еще осенью 1941-го — за год! — он приказал готовить оборону Сталинграда? Фронт тогда проходил от этого города в пятистах километрах! Как Верховный узнал,[226] что немцы там окажутся?

Узнал — из-за любви Гитлера к мелким эффектам, вроде подписания капитуляции в Компьенском вагоне. Фюреру важно было захватить город с именем Сталина!

— Но погоди, — прервете вы, — его имя носило множество городов и поселков! Почему именно этот?

Потому, что другие лишь «носили имя» — а обороной Царицына Сталин руководил лично. И оставил такую память, что жители сами попросили переименовать город в Сталинград еще в 1925-м, когда Иосиф Виссарионович почти никакой власти не имел! То была воля горожан, а не административный ресурс — что меняет значение города.

Сталинград — ДЕЙСТВИТЕЛЬНО город Сталина; а все остальные — формально.

Второе: он стоит на Волге, а эта река — символ России.

Добавилась и мелочь: что это транспортный узел и центр военпрома. Ну и Волгу перерезать. Некоторые историки эту материальную сферу считают главной, но они неправы.

«Сталинград был настолько соблазнительной целью, что казалось невозможным отказаться от него» [495], — говорил Кейтель. Город манил Гитлера, как сыр в мышеловке.

Однако нужно было открыть ему туда дорогу — да так, чтобы фюрер подвоха не просек. Каким образом? Читаем мемуары тогдашнего начальника Генштаба А. Василевского: «Данные нашей разведки о подготовке главного удара врага на юге не были учтены. На юго-западное направление выделили меньше сил, чем на западное. Стратегические резервы сосредотачивались в основном возле Тулы, Воронежа, Сталинграда и Саратова».

Прямо-таки «не были учтены»? Увы, значит, и Василевского Сталин не посвятил в тонкости плана… Ведь читаем внимательно: южный участок фронта нарочно ослаблен (чтоб немцы смогли его прорвать), однако по краям будущего прорыва сосредоточены резервы (чтоб захлопнуть мышеловку)!

Провоцируя хищника на прыжок, надо его раздразнить. Подсунуть вроде как слабую добычу, чтобы он за ней погнался.

И вот как Сталин раздразнил Гитлера. Снова читаем Василевского:

«В конце марта Ставка[227] рассматривала предложение командования юго-западного направления[228] о проведении крупной наступательной операции. Командование просило у Ставки дополнительно значительных сил и средств. И. В. Сталин дал С. К. Тимошенко согласие на разработку более узкой, чем тот намечал, операции с целью разгрома харьковской группировки врага наличными силами.[229]

12 мая войска Юго-Западного фронта перешли в наступление. Сначала оно развивалось успешно, но уже 17 мая ударная группировка противника перешла в контрнаступление из района Славянск, Краматорск и прорвала фронт.

Я внес предложение прекратить наступление Юго-Западного фронта и бросить часть его сил на пресечение вражеской угрозы со стороны Краматорска. В ответ мне было заявлено, что принимаемых мер достаточно, а потому Юго-Западный фронт продолжит наступление.

19 мая ударная группировка противника, действовавшая на Барвенковском выступе, вышла в тыл советским войскам. Из окружения сумела выйти лишь меньшая часть нашей ударной группировки. В результате обстановка на юге резко изменилась в пользу противника. Это и обеспечило им успех прорыва к Сталинграду и на Кавказ» [496].

Мат в четыре хода:

1) раздразнили немцев, наступая малыми силами;

2) позволили окружить Барвенковскую группировку (Тимошенко тоже не был в курсе стратегического плана Сталина);

3) ослабили фронт и позволили немцам его прорвать;

4) в ослеплении успеха те бросились вперед и опомнились, лишь безнадежно влипнув.

И этот план вождь разработал, похоже, еще осенью 1941-го.

— Да не было никакого плана! Твой Сталин не послушал умных людей — того же Василевского! — крикнет читатель. А грамотный читатель ему поддакнет:

— Какая «ловушка»? Гитлер сам планировал весной 42-го наступать на юге!

Не спорю. Пятого апреля фюрер подписал «Синий план» (Fall Blau), вот его текст:

Директива № 41

Совершенно секретно 5.4.1942

Необходимо, не предпринимая активных действий на центральном участке фронта, добиться на севере падения Ленинграда[230] и установить связь с финнами по суше, а на южном крыле осуществить прорыв в район Кавказа.

Первоочередная задача сухопутных войск и авиации по окончании распутицы — создать условия для осуществления главной операции на южном участке фронта.

Следующие задачи: очистить от войск противника Керченский полуостров и Севастополь, отрезать и уничтожить противника, вклинившегося по обе стороны р. Изюм[231]. Необходимые для того силы должны быть получены за счет сокращения линии фронта.[232]

Цель главной операции: для выхода к Кавказу уничтожить русские силы, расположенные южнее Воронежа. Эта операция может быть проведена лишь путем ряда следующих друг за другом наступлений. Осуществление их следует с севера на юг согласовать по времени так, чтобы на каждом этапе обеспечить максимальную концентрацию войск.

Следует избежать, чтобы в результате слишком позднего поворота войск противник мог уйти от окружения.

Операцию начать прорывом из района южнее Орла. Цель этого прорыва — захват Воронежа.[233] Танковые и моторизованные соединения имеют задачей продолжать наступление на юг с целью поддержки второго прорыва, осуществляемого из района Харькова на восток. Третье наступление следует вести так, чтобы войска, продвигающиеся вниз по течению р. Дон, соединились в районе Сталинграда с теми силами, которые пробиваются на восток из района Таганрог — Артемовск через р. Донец. В завершение операции они должны войти в соприкосновение с танковой армией, наступающей на Сталинград.

В любом случае следует достигнуть Сталинграда или же, по меньшей мере, подвергнуть его воздействию нашего оружия в такой степени, чтобы он перестал служить военно-промышленным и транспортным центром.[234]

Для занятия удлиняющейся в ходе этих операций линии фронта привлечь союзников. Севернее расположить венгров, затем — итальянцев и далее к юго-востоку — румын.

Адольф Гитлер [497]

— Ну вот! — ядовито усмехнется мой критик. — Гитлер сам планировал на юге наступать, так что Сталин тут ни при чем!

Ага. Тогда объясните: почему он еще за год велел готовить оборону Сталинграда? Зачем по периметру будущего прорыва немцев расставил стратегические резервы? Какие еще доказательства изначального замысла Сталина вам нужны??

Несомненно, он хотел, чтоб немцы двинули на юг. Во-первых, он планировал это еще в октябре 1941-го. Во-вторых, итогом удара немцев стало их сокрушительное поражение. Включите логику: если вы давно задумали некое событие, и оно принесло вам удачу — то по чьей воле оно произошло?

И варианта тут два:

1) либо Сталин НЕ знал о планах Гитлера, и они совпали случайно;

2) либо он ПРЕДУГАДАЛ идею фюрера — и воспользовался вражеским броском, как дзюдоист: в этом виде борьбы главное — повалить противника, пользуясь его собственной силой и весом.

Второе мне кажется более правдоподобным.

Тогда вы спросите:

— Но как же приказ «Ни шагу назад»? Что-то он не особо похож на заманивание!

А вы на его дату посмотрите: 28 июля. Немцы уже почти дошли до Сталинграда, залезли в ловушку. И теперь ее следовало захлопнуть!

Сталин понимал, что все процессы развиваются постепенно, и разом прекратить отход невозможно. Прежде чем войска начали буквально исполнять повеление «ни шагу назад», прошло еще два месяца. Так что приказ был своевременным.

Отступали мы все медленнее, с ожесточенными боями. В середине августа немцы подошли к Сталинграду вплотную, их темп постоянно снижался. Лишь спустя месяц некоторым вражеским частям удалось войти в черту города, уже почти напрочь сожженного бомбежками и артиллерией. Уличные бои затянулись на четыре с половиной месяца! Иначе говоря, немцы в них увязли.

И вот только тогда, в середине сентября, Сталин посвятил начгенштаба Василевского и заместителя Верховного главнокомандующего Жукова (главных военачальников) в свой план: окружить застрявшего в Сталинграде врага. До того вождь держал план в тайне даже от них!

Слушаем А. Василевского: «Сталин ввел режим строжайшей секретности на всю подготовку операции. Нам в категорической форме было предложено не сообщать о ней даже членам ГКО[235] (! — А. К.). Мы с Г. К. Жуковым могли донести до командующих фронтами лишь то, что непосредственно касалось каждого из них, — и ни слова больше.

Жукову и мне было предложено выехать под Сталинград, чтоб уточнить все необходимые детали. Г. К. Жуков отправился на Сталинградский, я на Юго-Восточный фронты»[236] [498].