Жгучее желание Кренц Джейн Энн
Зак замер.
– Вот почему вы обе отправились к нему в лабораторию в день похорон.
Рейн кивнула:
– Велла пишет в своем дневнике, что отчаянно желала получить последнюю дозу противоядия. К тому времени она уже поняла, что Уайлдер – враг, и знала, что если он обнаружит лабораторию, то попросту уничтожит.
– Так она приняла последнюю дозу? – спросил Гордон, подавшись вперед.
– Да. – Рейн вновь сделала глоток и опустила бокал. – Я помню, как мы приехали в ту ночь в лабораторию. Она знала код, поэтому без труда открыла дверь. Когда мы вошли внутрь, она усадила меня на стул и дала мою любимую книгу, но в ту ночь я никак не могла сосредоточиться.
– Неудивительно, – вставил Эндрю, – ведь тебе пришлось присутствовать на похоронах собственного отца.
– Затем Велла прошла в маленькую комнатку, где отец установил специальный холодильник. – Рейн чуть помолчала, глядя на пляшущие в камине языки пламени. – А спустя несколько минут в помещение ворвался Уайлдер Джонс со своими людьми и начал крушить все вокруг. Тетя Велла выбежала из комнаты и, схватив меня на руки, принялась плакать и кричать на Уайлдера. А потом я помню, как мы сидели на заднем сиденье машины: нас везли домой.
– В ту ночь она приняла последнюю дозу противоядия, – задумчиво произнес Зак и перевел взгляд на Эндрю и Гордона. – Когда вы начали замечать, что она в беде?
Они переглянулись, и Гордон ответил:
– Три-четыре месяца спустя. В первый раз это продлилось несколько дней, а потом, как нам показалось, Велла вернулась к обычной жизни. Во всяком случае, на некоторое время.
– Мы думали, что худшее позади, – добавил Эндрю, – но такие приступы стали повторяться все чаще. Каждый последующий протекал тяжелее и дольше предыдущего. После таких приступов Велла становилась еще более хрупкой и слабой.
– Но умерла она лишь месяц назад, – заметил Зак, откинувшись в кресле и сложив пальцы домиком. – И все еще была бы жива, если б ее не убили.
– Ее пришлось отвезти в клинику, – напомнил Гордон.
– Да, но вы рассказали, что она была достаточно спокойной и здравомыслящей в последний год своей жизни. И все это благодаря лечению доктора Огилви. А еще мы точно знаем, что в ночь своей смерти она мыслила четко и ясно. Ведь ей удалось написать Рейн послание.
– К чему ты клонишь? – спросила Рейн.
Зак постучал пальцами друг о друга.
– Я думаю, что у созданного твоим отцом противоядия были недостатки. Ему наверняка пришлось преодолеть какие-то технические препятствия.
Рейн озадаченно сдвинула брови.
– Что ты имеешь в виду?
– Насколько я знаю, твоя тетя прожила дольше, чем кто-либо из тех, кому вводили препарат, а потом лишали его. Во всех остальных случаях принимавшие наркотик умирали в течение нескольких дней: в основном в результате самоубийства, но Велла Талентайр, несмотря на все свои странности, не сошла с ума и не наложила на себя руки. Это делает ее случай уникальным.
Все присутствующие некоторое время обдумывали услышанное.
В конце концов Рейн зашевелилась в кресле и нарушила молчание:
– В таком случае тебе, наверное, интересно будет узнать, что еще сделала тетя Велла той ночью.
Зак внимательно посмотрел на Рейн.
– Мой отец хранил свои записи в трех экземплярах: в компьютере, в распечатанном виде и в личном дневнике. Уайлдер Джонс знал об этом и потому уничтожил все три варианта. Но перед его приездом тетя Велла успела сфотографировать страницы дневника, в которых описывался процесс создания противоядия, и в ту ночь забрала фотокопию с собой.
Зак прищурился:
– В рапорте говорится, что Уайлдер обыскал Веллу, прежде чем посадить вас в машину.
– Может быть, он думал, что мне достаточно травм для одного дня, или просто отвлекся на бившуюся в истерике Веллу. В общем, меня он не обыскал. А тетя Велла спрятала копию записей в мою книгу. Так что это я вынесла формулу отца из лаборатории.
Все одновременно посмотрели на лежащую на столе тетрадь.
– Она забрала у меня фотокопии, как только мы вернулись домой. Я не видела их до тех пор, пока не начала читать этот дневник. Они лежали в самом конце тетради.
Зак загадочно смотрел на языки пламени.
– Что ж, одна из тайн семьи Джонс раскрыта.
– Какая? – спросила Рейн.
– Теперь понятно, почему в последние три месяца своей жизни дядя Уайлдер жил на грани риска. Все говорили, будто он ищет смерти. Мама оказалась права. Причиной подобного странного поведения была женщина.
Рейн посмотрела на Зака:
– Ты хочешь сказать, что веришь, будто он по-настоящему влюбился в Веллу?
– Думаю, дядя Уайлдер встретил любовь своей жизни, но настолько все испортил в отношениях с Веллой, что, должно быть, решил: надежды на счастье нет. Именно поэтому и обрек себя на смерть.
Рейн долго раздумывала над словами Зака, наконец вымолвила:
– Ему не стоило ей лгать.
– Она тоже лгала ему насчет формулы, – парировал Зак.
– Словом, лгали друг другу оба, – мрачно констатировал Гордон. – По собственному опыту могу сказать, что подобный подход к межличностным отношениям ни к чему хорошему не приводит.
Чуть позже позвонил Бредли Митчелл. Трубку взял Зак. Закутанная в махровый халат Рейн вышла из ванной, когда он как раз заканчивал разговор. Отключив телефон, Зак посмотрел на нее.
– Митчелл сообщил, что Кессиди Катлер как-то ухитрилась отыскать в клинике открытое окно, спрыгнула вниз и сломала себе шею.
Рейн опустилась на край кровати и сложила руки на коленях.
– Самоубийство.
– Да.
– А что с Ники Пламер?
– Пока жива. Но врач говорит, что она все глубже погружается в психотическое состояние. Она больше не разговаривает и вообще ни на кого не реагирует. Никто не верит, что она выйдет из этого состояния. – Зак сел рядом с ней и взял ее руку в свою. – Все та же старая схема.
– Бредли рассказал что-то еще об убийствах, совершенных Кессиди Катлер?
– Сказал, что дело выглядит довольно внушительным.
На лице Рейн отразилось довольство.
– Оно продвинет его по карьерной лестнице. И самое приятное в этом то, что ему не придется делить почести и славу с подругой-экстрасенсом.
Зак опрокинул Рейн на спину, уперся руками в матрас по обе стороны от ее лица и склонился над ней:
– Я очень надеюсь, что ты не станешь сейчас говорить, будто скучаешь по работе с ним, потому что мне такие упоминания ужасно не нравятся.
Рейн обхватила Зака за шею:
– Как ты это делаешь?
– Делаю что?
– Выглядишь грозным, опасным и в то же время невероятно сексуальным.
Казалось, Зак некоторое время всерьез обдумывал слова Рейн.
– Будь я проклят, если знаю ответ. Наверное, это…
– Дар. – Рейн рассмеялась и притянула Зака к себе. – Не по Бредли я скучаю, а по работе.
Зак нежно поцеловал Рейн в губы, а потом поднял голову:
– Знаю. Я понимаю, каково это – иметь такие способности, как у нас. Но не беспокойся: в качестве жены магистра и внештатного консультанта «Джи и Джи» ты найдешь применение своим способностям.
Рейн удивленно заморгала:
– Я стану агентом «Джи и Джи»?
– Почему бы нет? Ты рождена для этой работы.
– Ух… А ты обсуждал это с Фэллоном Джонсом?
– Обсуждать нечего. Я же босс.
Зак погасил смех Рейн поцелуем, заполнившим пространство вокруг постели невидимой потрескивающей энергией.
Глава 59
Санитар остановился у палаты 705 и заглянул внутрь через маленькое окошко. Пациентка все еще спала. В бледном свете луны он видел очертания ее фигуры на кровати. Она лежала в той же позе, что и часом раньше: на боку, спиной к двери, натянув одеяло на голову и не двигаясь.
Что-то неестественное было в ее спокойствии. Санитар дежурил в этом отделении больницы с того самого момента, как сюда поместили эту странную пациентку. Но еще никогда она не спала так беспробудно.
Санитара охватило беспокойство. Женщину тщательно охраняли, чтобы она не совершила самоубийство, но он работал здесь довольно долго и поэтому знал: те, кто хочет лишить себя жизни, как правило, преуспевают.
Санитар набрал секретный код, открывающий дверь, вошел в палату и двинулся к кровати.
– Мисс Пламер? Вы не спите?
Наклонившись, чтобы тронуть пациентку за плечо, он понял: фигура на кровати сложена из подушек и свернутого одеяла, но было уже поздно.
Санитар услышал за спиной легкое шарканье тапочек по кафельному полу, а в следующее мгновение голову взорвала боль, и мир вокруг погрузился во тьму.
Она выбрала самого невысокого санитара, и все равно его одежда была ей слишком велика. Рубашка источала запах мужского пота и сигаретного дыма. Она давно изучила распорядок: нужно всего лишь незаметно пересечь холл, ведущий к лестнице, а если это удастся, то и из здания выберется; если повезет, то санитара еще некоторое время никто не хватится.
Она спустилась по лестнице в раздевалку для персонала, нашла шкафчик санитара и, достав оттуда кепку и куртку, убрала волосы под головной убор и подняла ворот.
Легкое гипнотическое воздействие у служебного выхода, и охранник ни капли не усомнился в личности покидавшего клинику сотрудника.
Спустя несколько минут она уже отъезжала от клиники на старенькой малолитражке санитара, подумав, что машину нужно будет сменить, пока не рассвело. Она ехала быстро и не сбавляла скорости, стараясь за короткое время уехать от клиники как можно дальше. А еще у нее было время обдумать дальнейшие планы.
Для организации она все равно что умерла, но ситуация изменится, когда обнаружат валяющегося без сознания санитара.
Внутренний круг приступит к поискам, едва только станет известно, что она сбежала. Копы и «Джи и Джи» тоже станут ее разыскивать. Ники Пламер должна исчезнуть, по крайней мере до тех пор, пока не сможет предоставить Внутреннему кругу веские доказательства предательства Джона Стилуэлла Нэша.
Зато когда она докажет, что только ей удалось понять, насколько на самом деле опасен Нэш, директор будет ей очень благодарен. После этого он отдаст ей должность Нэша в организации, и тогда от Внутреннего круга ее будет отделять всего несколько шагов. А там и до кресла директора недалеко.
Конечно же, все удивятся, узнав, что она выжила, после того как ее лишили препарата. Возможно, она позволит им думать, что обладает врожденным иммунитетом к побочным эффектам наркотика. А может, солжет, что Нэш никогда не давал ей настоящий препарат из страха, что она станет сильнее его. Да, пожалуй, так лучше: Нэш дал ей подделку. Отлично. Еще один гвоздь в крышку его гроба.
Во Внутреннем круге считали, что она обладает довольно посредственным талантом стратега, который с помощью наркотика удалось усилить до девятого уровня. Правда же состояла в том, что она действительно была экстрасенсом девятого уровня и лишь прикидывалась посредственным стратегом. С ее способностями оказалось довольно легко подменить маленькие пузырьки с препаратом, когда ей ввели три первые дозы, призванные подсадить на наркотик. Позже она просто выбрасывала новые порции препарата в ближайшую помойку.
Она с самого начала почувствовала, что раз организация бесплатно раздает наркотик своим агентам, значит, существует обратная сторона медали. Внутренний круг желал убедиться, что может контролировать создаваемых им невероятно опасных и могущественных экстрасенсов.
Она оказалась права.
Ей, как и другим, ужасно хотелось использовать наркотик, но она не собиралась принимать его до тех пор, пока не убедится, что ее жизни ничто не угрожает или что существует противоядие. Она собственными глазами видела, что наркотик делает с Джоном Стилуэллом Нэшем.
Говорят, что самые ужасные ссоры происходят между родственниками. Она не усомнилась в этом ни на минуту. Интересно будет посмотреть на выражение лица Нэша, когда он узнает, что является не единственным продуктом репродуктивных экспериментов, которые проводил Джон Стилуэлл в конце девятнадцатого века.
Только вот выживают не сильнейшие, а очень, очень умные.
На следующий день Фэллон Джонс читал новости с экрана компьютера. Они казались столь незначительными, что любой другой человек, не обладающий нездоровым стремлением соединять совершенно не связанные между собой точки, просто не обратил бы на них никакого внимания.
«…Ники Пламер, подозреваемая в заговоре, направленном на похищение мэра Орианы, штат Вашингтон, сбежала из психиатрической клиники Уинтер-Коув и, судя по всему, утонула.
Женщину, похожую по описанию на Ники Пламер, видели последний раз на пароме в Сиэтле. Машину, угнанную прошлой ночью с больничной стоянки, обнаружили на борту парома.
Во время проведения психиатрической экспертизы Пламер находилась под охраной с целью предотвращения самоубийства. Власти полагают, что она спрыгнула за борт где-то между Сиэтлом и Бремертоном. Тело не обнаружено».
Фэллон подошел к окну и устремил взгляд на затянутый пеленой тумана городишко Скаргилл-Коув. Так стоял он некоторое время и думал о точках.
Глава 60
Официальная штаб-квартира американского филиала Тайного общества располагалась в типичной для Лос-Анджелеса офисной башне, поблескивающей сталью и стеклом. Офисов здесь было на удивление немного, ибо организация никогда не приветствовала массовые скопления. Ее члены в большинстве своем были убежденными одиночками и не слишком любили всякого рода организацию их деятельности. Формально совет собирался в Лос-Анджелесе несколько раз в год, а в остальное время совещания происходили в режиме он-лайн или по телефону.
Решение устроить штаб-квартиру в Лос-Анджелесе было принято в 1930 году, когда стало очевидно, что в Калифорнии проще всего скрыть тех, кто посвятил себя изучению всего необычного и сверхъестественного. В Лос-Анджелесе таких людей воспринимали как совершенно нормальных.
Как хорошо, думал Зак, что, после того как он займет кресло магистра, им с Рейн не придется жить в этом огромном городе блеска, скоростных автострад и солнца. Зато в Ориане они устроятся прекрасно. К тому же это место просто идеально для воспитания детей.
Но сначала нужно решить все вопросы со своим будущим советом.
На противоположном конце стола его дед заканчивал вступительную речь. Высокий и представительный Банкрофт Джонс прямо-таки источал властность, и не только паранормального происхождения. Он обладал той самой харизмой, коей природа награждала всех рожденных стать лидерами. В возрасте семидесяти восьми лет он оставался все таким же невероятно быстрым и прозорливым охотником, как и раньше.
– …Поэтому мне очень приятно объявить, что мой внук Закари Гейбриель Джонс согласился занять пост магистра, – провозгласил Банкрофт.
Присутствующие разразились бурными аплодисментами. Десять мужчин и женщин, сидящих за столом, разом повернулись к Заку. Все они обладали различными, но неизменно мощными паранормальными способностями. Зак знал, что стать членами совета им позволили честолюбие и умение политически маневрировать, совершенно не связанные с их особыми талантами. Иметь с ними дело на протяжении многих лет будет крайне непросто.
Пожилой мужчина, сидевший напротив Зака, поднялся со своего места и откашлялся.
– Я знаю, что выражу общее мнение, если скажу, что мы рады вашему согласию принять назначение, – произнес Гектор Эрреро. – Но вам немаловажно будет знать, что вас просили занять этот пост не только из уважения к долгому и продуктивному сотрудничеству вашей семьи с Тайным обществом.
С дальнего конца раздался тихий смешок Мэрилин Хьюстон:
– Если бы нашей целью было назначить на пост магистра человека с фамилией Джонс, мы могли бы выбрать любого из ваших родственников. Ведь ваша семья чрезвычайно плодовита, мистер Джонс.
Раздался смех, и Зак тоже улыбнулся в ответ.
Эрреро снова откашлялся и продолжил:
– Мы все чувствуем, что в грядущие десятилетия обществу придется столкнуться с рядом серьезных трудностей. Впереди тяжелые и, возможно, опасные для нас времена. Мы давно уже стремимся стать полноценной частью общества, и это дается нам весьма непросто. Вдобавок к этому исходящая от «Ночной тени» угроза крепнет год от года. Эту организацию необходимо уничтожить: ведь, расцветая пышным цветом, она не только разрушит Тайное общество, но и пустит корни в советах директоров крупнейших корпораций и даже правительстве.
Это Банкрофт предложил дать заключительное слово одному из самых могущественных и влиятельных членов совета.
– Мысль о подпитанных наркотиком агентах «Ночной тени», занимающих важные посты в высших эшелонах власти нашей страны, недопустима, – предупредил Эрреро. – В противном случае ущерб от их деятельности будет огромен. Мы должны бороться с этой заразой, по крайней мере в обозримом будущем, и бороться нам придется в одиночку.
По рядам членов совета пробежал одобрительный, но не слишком радостный гул.
– Мы все знаем, что ждать поддержки от правительства, средств массовой информации и правоохранительных органов не приходится, – добавил Эрреро. – Ведь большинство людей по-прежнему считают, что все паранормальное – это удел писателей-фантастов, шарлатанов, ток-шоу и сумасшедших. И пока не в наших силах убедить их в том, что опасная секретная организация, состоящая из невероятно могущественных экстрасенсов, существует и должна восприниматься всерьез.
Все без исключения сидящие за столом сжали губы и заметно помрачнели.
– Поэтому мы приветствуем нашего нового магистра, наделенного всеми необходимыми качествами, чтобы вести нас за собой в это рискованное время. – Эрреро устремил за Зака взгляд своих прожигающих насквозь глаз. – Мы просим вас принять присягу и занять кресло магистра, Закари Гейбриель Джонс.
Зак поднялся со своего места, но вместо того чтобы направиться во главу стола, он обвел взглядом всех членов совета, потом медленно положил папку на столешницу из полированного камня и, четко проговаривая каждое слово, произнес:
– Прежде чем принять присягу, я хочу представить вам мою невесту, мисс Рейн Талентайр – дочь Джадсона и Миранды Талентайр.
Эти имена произвели на присутствующих эффект разорвавшейся бомбы. Рты раскрылись, а глаза расширились от негодования. Зак знал, что некоторые из присутствующих входили в совет, когда Джадсона Талентайра изгоняли из Тайного общества, да и остальным его имя было хорошо известно.
Прежде чем кто-то успел сказать хоть слово, Банкрофт открыл дверь, и в зал вошла Рейн.
Остановившись на пороге, она холодно и спокойно кивнула присутствующим. Выглядела она строго и вместе с тем сногсшибательно в подогнанном по фигуре черном пиджаке от Армани, узких брюках и туфлях на высоких каблуках. Темные волосы были собраны на затылке в элегантный узел, очки в темной оправе лишь оттеняли глубину глаз, напоминавших полные тайн озера.
«Как, черт возьми, случилось, что мне так повезло? Я буду любить ее до последнего вздоха», – подумал Зак, обошел вокруг стола и взял Рейн за руку, даже не пытаясь скрыть гордости.
– Добро пожаловать, дорогая. Позволь мне представить тебе членов Управляющего совета американского филиала Тайного общества.
Зак быстро перечислял имена, члены совета нехотя кивали, кое-кто пробормотал приветствия, но большинство присутствующих словно лишились дара речи.
И тогда Рейн, одарив их своей особенной улыбкой, ровно произнесла:
– Очень приятно познакомиться со всеми вами.
Зак с трудом подавил улыбку. К счастью, никто из членов совета не понял, что их только что поставили на место.
– Как я уже говорил, – вступил Зак, – моя невеста – дочь Джадсона Талентайра, обвиненного много лет назад в несанкционированных исследованиях и в итоге изгнанного из общества. Тогда этим делом занималось агентство «Джи и Джи», и оно уничтожило результаты его исследований.
Никто не среагировал на эти слова – всем эта история была известна.
– Однако ни совет, ни «Джи и Джи» так и не поняли, что Талентайр работал вовсе не над формулой наркотика, а над противоядием.
Зал загудел как потревоженный улей.
– Талентайр создал свою версию формулы наркотика лишь для того, чтобы опробовать на ней действие противоядия, – продолжил Зак.
На лицах присутствующих отразились самые различные эмоции, среди которых преобладали замешательство и понимание, причем в равной степени. По меньшей мере двое из членов совета, обладавших чрезвычайно высоким уровнем интуиции, уже начали понимать, к чему клонит Зак.
– Уверен: вы все понимаете, какое стратегическое преимущество дало бы нам противоядие в борьбе с «Ночной тенью», – продолжил Зак. – Помимо всего прочего, оно ослабило бы контроль организации за своими агентами.
– Противоядие стало бы для нас огромным подспорьем, – заметил Пол Ашида. – Сейчас провал операции в «Ночной тени» карается смертью или сумасшествием, а существование противоядия помогло бы нам переманивать на свою сторону тех, кого они отвергли.
Лицо Дженис Форстер просветлело:
– А еще это позволило бы нам внедрить в организацию своих шпионов.
Ее поддержал Коннор Прайс:
– Дьявол, одни только слухи о существовании противоядия посеют панику внутри организации.
Когда началось бурное обсуждение, Банкрофт тихо поднялся со своего места и сложил руки за спиной. В его глазах читалось удовлетворение, и он подмигнул Заку: все шло так, как и было задумано.
Уилсон Эверли прервал оживленную беседу с Ашидой и с надеждой повернулся к Заку.
– Вы говорите, Джадсон Талентайр открыл противоядие?
– Оно несовершенно. Его успели протестировать на одном-единственном человеке, и эксперимент оказался не вполне успешным. Однако наши эксперты проанализировали препарат и пришли к выводу, что Джадсону Талентайру удалось преодолеть несколько технических препятствий, которые помешали создать противоядие нам.
В разговор вступил Банкрофт:
– Доктор Джеймсон сообщил, что записи Талентайра указали нашим ученым совершенно другое направление. Он уверен, что его команде с высокой степенью вероятности удастся создать стабильный эффективный препарат, способный нейтрализовать версию формулы создателя, разработанную «Ночной тенью», в течение нескольких месяцев.
– Это настоящий прорыв! – провозгласил Гуэрра. – Это лекарство будет первым действительно сильным оружием, которое мы обернем против «Ночной тени». Но почему мы узнали об этом открытии только сейчас? Ведь Талентайр умер несколько лет назад.
Зак ждал этого вопроса:
– Секрет противоядия был утерян после смерти Талентайра. В процессе недавнего расследования, проводимого «Джи и Джи», Фэллон Джонс принял решение поднять старое досье Джадсона Талентайра, и выяснилось, что там слишком много пробелов.
Банкрофт начал излагать тщательно продуманную историю:
– Талентайр собирался передать созданный им препарат Тайному обществу, но погиб в автомобильной катастрофе, не успев сообщить «Джи и Джи» о своем открытии. Большинство его документов было уничтожено агентами, однако сестре Талентайра удалось спасти формулу противоядия. Но после того как агенты «Джи и Джи» обошлись с ее братом, она решила не отдавать формулу обществу и забрала эту тайну с собой в могилу.
Зак посмотрел на Рейн: подошла ее очередь рассказывать.
Она обвела взглядом собравшихся и продолжила:
– Папка, что лежит на столе, содержит документацию, касающуюся нового расследования дела моего отца агентами «Джи и Джи». Это правда, что он был одержим собственными исследованиями в запрещенных областях, но в агентстве уверены, что он не собирался использовать свои открытия в преступных целях.
– Талентайра интересовала лишь наука, – заметил Зак. – Он досконально изучил биохимию формулы основателя, что позволило ему проделать огромную работу и найти путь к созданию противоядия.
– Постойте-ка, – перебила его Дженис Форстер. – Вы же сказали, что формула противоядия была потеряна.
– Так мы считали до тех пор, пока не умерла Велла Талентайр, – сказал Зак. – Однако несколько недель назад она нашлась среди ее личных вещей, оставленных в наследство моей невесте.
Внимание присутствующих вновь сосредоточилось на Рейн, и на ее губах опять заиграла особая улыбка, только на сей раз гораздо теплее предыдущей.
– Я решила отдать найденную мной формулу Тайному обществу, потому что уверена: ей будет найдено разумное и достойное применение, – как того и хотел мой отец.
Слова Рейн вызвали очередную бурю эмоций.
Зак наклонился к невесте и шепнул на ухо:
– Вот так, детка, ты переписала историю.
Рейн рассмеялась:
– Как же я люблю тебя, Закари Гейбриель Джонс!
– А уж как я-то, Рейн Талентайр!
С этими словами Зак заключил Рейн в объятия и на глазах у собственного деда и всего Управляющего совета поцеловал. Раздались аплодисменты. Зак ощутил в тот же миг вибрирующую в воздухе энергию любви и понял, что и Рейн тоже ее почувствовала. Эту любовь они пронесут через всю свою жизнь.
Читать бесплатно другие книги:
