Человек из Санкт-Петербурга Фоллетт Кен

– На вокзале на Ливерпуль-стрит. Он купил билет до Уолденхолла. Сейчас сидит в поезде.

– Поезд уже ушел?

– Осталось еще... семь минут.

– На вокзале есть полицейские?

– Только пара бобби.

– Этого мало... этот тип очень опасен.

– Я могу задержать поезд, пока вы не пришлете сюда подкрепление.

– Наш анархист может что-то заподозрить и удрать. Нет. Продолжайте за ним следить...

А что теперь они предпримут? Либо снимут его с поезда где-нибудь по пути, либо дождутся, пока он сойдет на станции в Уолденхолле.

В любом случае ему надо немедленно покинуть поезд.

Но как быть с этой ищейкой? Его следует оставить в поезде, так, чтобы он не смог поднять тревоги, а у Феликса было бы достаточно времени скрыться.

«Можно его связать, если бы было чем, – подумал Феликс. – Можно ударить так, чтобы он потерял сознание, но для этого нужен какой-нибудь тяжелый предмет под рукой. Можно задушить, но это требует времени, и вдруг кто-нибудь увидит. Можно было бы сбросить с поезда, но мне нужно, чтобы он оставался в вагоне...»

Поезд начал замедлять ход. "Возможно, они уже ждут меня на следующей станции, – соображал Феликс. – Жаль, что я не вооружен. А у сыщика есть пистолет? Не думаю. Можно разбить окно и перерезать ему горло осколком стекла, но сбежится целая толпа.

Я должен сойти с этого поезда".

Вдоль железнодорожного пути виднелось несколько домов. Поезд въезжал в деревушку или крохотный городок. Тормоза заскрежетали, показалась станция. Феликс пристально всматривался, не видны ли полицейские. Платформа казалась пустой. Локомотив дернулся и остановился, весь в клубах дыма.

Из вагонов начали выходить пассажиры. Мимо окна, где расположился Феликс, прошествовало семейство: женщина со шляпной коробкой, высокий мужчина в твидовом костюме и двое маленьких детей.

"Я мог бы сбить сыщика с ног, – думал Феликс, – но голыми руками трудно по-настоящему сильно ударить.

Полиция может подстроить ловушку на следующей станции. Мне обязательно нужно сойти с поезда".

Поезд засвистел.

Феликс поднялся.

Детектив выглядел испуганным.

– В поезде есть туалет? – спросил Феликс.

Сыщик не ожидал такого вопроса.

– Мммм... конечно, должен быть, – промямлил он.

– Благодарю.

«Он не знает, можно ли мне верить», – подумал Феликс.

Он вышел из купе в коридор.

Побежал в конец вагона. Поезд запыхтел и дернулся вперед. Феликс оглянулся назад. Детектив высунул из купе голову. Феликс вошел в туалет и снова вышел. Сыщик продолжал наблюдать. Поезд набрал скорость. Феликс двинулся к двери вагона. Детектив помчался по нему со всех ног.

Повернувшись, Феликс изо все силы ударил его в лицо. Сыщик запнулся. Феликс саданул его в живот. Какая-то женщина закричала. Схватив сыщика за лацканы пальто, Феликс потащил его в туалет. Тот отчаянно сопротивлялся и сумел здорово ткнуть его меж ребер. Поезд продолжал набирать скорость. Взяв обеими руками голову детектива, Феликс шмякнул ее о край раковины. Один раз, другой... Полицейский осел. Феликс бросил его и вышел из кабинки. Прошел к двери, открыл ее. Теперь поезд мчался на порядочной скорости. С другого конца вагона на него смотрела женщина с белым от страха лицом. Феликс прыгнул. Дверь за ним с грохотом закрылась.

Приземлившись, он споткнулся, но удержал равновесие. Поезд уносился прочь, быстрее и быстрее. Феликс направился к выходу из станции.

– Немного поздновато сошли с поезда, – заметил билетный контролер.

Феликс кивнул и протянул ему билет.

– По этому билету вы можете проехать еще три станции, – объяснил контролер.

– В последнюю минуту я передумал.

Внезапно раздался лязг тормозов. Они оба посмотрели на рельсы. Поезд замедлял ход: кто-то, видимо, нажал на аварийный тормоз.

– Эй, что там происходит? – спросил билетер.

Усилием воли Феликс заставил себя небрежно пожать плечами.

– Обыщите меня, если хотите, – бросил он.

Ему хотелось бежать прочь, но это было бы самым худшим из всех возможных действий.

Билетер заколебался, раздираемый подозрением и беспокойством за поезд. Наконец, он произнес:

– Подождите здесь, – и бросился вдоль платформы.

Поезд остановился в паре сотен ярдов от станции. Феликс смотрел, как контролер пробежал платформу и спустился вниз по насыпи.

Огляделся вокруг. Он был один. Быстрым шагом он покинул пределы станции и вошел в городок.

Несколькими минутами позже мимо него к станции пронеслась машина с тремя полицейскими.

На окраине городка Феликс перелез через какую-то изгородь и растянулся в поле пшеницы, дожидаясь темноты.

Огромный «Ланчестер» с ревом подъехал к замку Уолденов. Весь дом горел огнями. Один полицейский стоял у входа, другой прохаживался по террасе. Причард остановил машину. Полицейский у входа отдал честь. Причард открыл дверцу авто, и Уолден вышел.

Из дома выплыла миссис Брейтуотер, экономка.

– Добрый вечер, милорд.

– Добрый вечер, миссис Брейтуотер. Дома есть кто?

– В гостиной сэр Артур и князь Орлов.

Уолден кивнул, и они вместе вошли в дом. Сэр Артур Лэнгли был главным констеблем и старинным школьным приятелем Уолдена.

– Вы ужинали, милорд? – спросила экономка.

– Нет.

– Может быть, подать пирог с дичью и бутылку бургундского?

– На ваше усмотрение.

– Хорошо, милорд.

Миссис Брейтуотер удалилась, а Уолден прошел в гостиную. Алекс и сэр Артур стояли у камина с рюмками бренди в руках. Оба были в вечерних костюмах.

– Привет, Стивен. Как поживаешь? – спросил сэр Артур.

Уолден пожал ему руку.

– Так вы поймали того анархиста?

– Боюсь, он ускользнул от нас...

– Проклятье! – воскликнул Уолден. – Этого я и опасался! Но никто меня не слушал.

Взяв себя в руки, он пожал руку Алексу.

– Не знаю, что и сказать тебе, мой мальчик, ты, наверное, считаешь нас круглыми идиотами.

Он вновь обратился к сэру Артуру.

– Что, черт возьми, там произошло?

– Феликс спрыгнул с поезда в Тингли.

– Где же был хваленый детектив Томсона?

– В туалете с проломленной головой.

– Превосходно, – с горечью проговорил Уолден. Он тяжело опустился в кресло.

– К тому времени, когда оповестили городскую полицию, Феликс словно растворился.

– Вы понимаете, что сейчас он направляется прямиком сюда?

– Да, конечно, – успокаивающе произнес сэр Артур.

– Следует проинструктировать ваших людей, что, когда они его снова увидят, пусть стреляют.

– Теоретически, хорошо бы, но ведь у них нет оружия.

– Черт побери, им давно бы пора иметь его!

– Я согласен с вами, но общественное мнение...

– Лучше сначала расскажите мне, что вы предпринимаете.

– Хорошо. Пятеро патрульных контролируют дороги между нашей станцией и Тингли.

– В темноте они не смогут его разглядеть. – Может быть, и не смогут, но, по крайней мере, их присутствие заставит его несколько умерить пыл.

– Сомневаюсь. Что еще?

– Я поручил констеблю и сержанту охранять ваш дом.

– Я видел их.

– Их будут сменять каждые восемь часов, днем и ночью. Князя уже охраняют два телохранителя из спец подразделения полиции, а к вечеру Томсон пришлет еще четверых – они приедут на машине. Будут дежурить по двенадцать часов, так что рядом с Алексом все время будет по три человека. Мои люди не вооружены, но у агентов Томсона имеются револьверы. Мой совет – пока Феликс не пойман, князь Орлов должен находиться в своей комнате и не выходить оттуда. Еду ему будут приносить телохранители.

– Я так и сделаю, – сказал Алекс.

Уолден взглянул на него. Тот был бледен, но спокоен. «Он очень мужественный человек, – подумал Уолден. – Будь я на его месте, я бы уже рвал и метал из-за безрукости британской полиции».

Вслух Уолден сказал:

– Считаю, нескольких телохранителей совершенно недостаточно. Нам понадобится целая армия.

– К завтрашнему утру она у нас будет, – объяснил сэр Артур. – В девять часов начнем прочесывание местности.

– Почему не с рассветом?

– Потому что армию еще нужно собрать. Сюда придет сто пятьдесят человек со всего графства. Большинство из них уже в постели, так что их еще надо разбудить, проинструктировать и прислать сюда.

Вошла миссис Брейтуотер с подносом. На нем красовались пирог с дичью, полкурицы, блюдо картофельного салата, булочки, холодные колбаски, ломтики помидор, сыр чеддер, набор соусов и фрукты. За экономкой следовал лакей с бутылкой вина, кувшинчиком молока, кофейником, блюдом мороженого, яблочным тортом и половиной шоколадного кекса.

– Бургундское еще не настоялось, милорд. Перелить его в графин?

– Да, пожалуйста.

Лакей завозился у маленького сервировочного столика. Уолден был голоден, но слишком возбужден, чтобы приступить к еде. «Наверно, я и уснуть не смогу», – подумал он.

Алекс налил себе еще бренди. «Он постоянно пьет», – понял Уолден. Движения Алекса были сосредоточенными и почти механическими, видимо он изо всех сил старался сохранить самообладание.

– Где Шарлотта? – вдруг заволновался Уолден.

– Пошла спать, – ответил Алекс.

– Пока все это не кончится, она не должна выходить из дома.

– Пойти сказать ей, милорд? – спросила миссис Брейтуотер.

– Нет, не стоит ее будить. Я увижусь с ней за завтраком.

С этими словами Уолден отпил вина, надеясь, что оно как-то снимет напряжение.

– Мы могли бы еще раз перевезти тебя в другое место, если тебе этого хочется, Алекс.

Алекс через силу улыбнулся.

– Не вижу в этом большого смысла. Феликс все равно отыщет меня. Мне лучше всего скрыться в своей комнате, как можно быстрее подписать договор и уехать домой.

Уолден согласно кивнул. Слуги вышли из гостиной.

– Стивен, тут еще такое дело... – смущенно проговорил сэр Артур. – Я хочу сказать, встает вопрос, почему Феликс вдруг помчался поездом в Уолденхолл.

Уолдену, охваченному паникой, даже не пришло в голову задуматься об этом раньше.

– Да, действительно. Боже милостивый, как же он об этом узнал?

– Насколько я знаю, о местопребывании князя Орлова было известно лишь двум группам людей: работникам посольства, получавшим и передававшим телеграммы и вашим домочадцам.

– Среди моих слуг есть предатель? – недоверчиво спросил Уолден.

Сама мысль об этом ужаснула его.

– Да, – несколько неуверенно ответил сэр Артур – Либо, что вероятнее, среди членов вашей семьи.

Званый ужин, устроенный Лидией обернулся полной катастрофой. В отсутствие Стивена роль хозяина дома исполнял его брат Джордж, и из-за этого число гостей оказалось нечетным. Но главной бедой было то, что мучимая беспокойством Лидия с трудом могла поддерживать беседу и уж никак не блистала. Все гости, за исключением самых доброжелательных, справлялись о Шарлотте, прекрасно зная, что она попала в немилость. Лидия отвечала, что дочь просто уехала на несколько дней отдохнуть в деревню. Она механически произносила какие-то слова, не сознавая, что именно говорит. В мозгу ее роились кошмары: вот арестовывают Феликса, стреляют в Стивена, вот Феликса избивают до смерти, вот Стивен весь в крови; Феликс скрывается, умирает Стивен. Она жаждала поделиться с кем-нибудь своими переживаниями, но с гостями могла обсуждать лишь вчерашний бал, предстоящую регату, ситуацию на Балканах или бюджет, предложенный Ллойд Джорджем.

К счастью гости не задерживались: они спешили на бал, на очередной прием, на концерт. Когда все разошлись, Лидия прошла в холл к телефону. Со Стивеном она связаться не могла, так как в Уолденхолле телефона еще не было. Так что пришлось звонить в дом Черчилля на Экклстон-Сквер. Хозяина дома не оказалось. Позвонила в Адмиралтейство и Национальный клуб либеральной партии – снова безуспешно. Но ей необходимо было знать, что же произошло. Тут она вспомнила о Безиле Томсоне и позвонила в Скотланд-Ярд. Томсон все еще находился на работе.

– Добрый вечер, леди Уолден, – сказал он.

«Люди будут со мной вежливы!» – подумала Лидия.

– Что нового? – спросила она.

– Боюсь, новости плохие. Наш приятель Феликс снова ускользнул от нас.

Лидия почувствовала огромное облегчение.

– Благодарю вас... благодарю, – с трудом выговорила она.

– Не думаю, что вам следует особенно беспокоиться, – продолжал Томсон. – Князя Орлова хорошо охраняют.

Краска стыда залила лицо Лидии: она так обрадовалась тому, что с Феликсом все в порядке, что на мгновение забыла об Алексе и Стивене.

– Я... я постараюсь не волноваться, – сказала она. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, леди Уолден.

Она повесила трубку.

Пошла наверх и вызвала горничную, чтобы та помогла ей расшнуровать корсет. В голове у нее был сумбур. Неопределенность сохранялась; все, кого она любила, по-прежнему подвергались опасности. Как долго эта будет продолжаться? Она была уверена, что Феликс не отступится от своего плана, пока его не поймают.

Пришла горничная и помогла ей раздеться. Лидия знала, что некоторые дамы поверяли горничным свои секреты. Но только не она. Однажды в Петербурге она сделала это...

Она решила сесть за письмо к сестре, так как ложиться спать было еще рано. Попросила горничную принести ей из утренней комнаты почтовую бумагу. Набросила накидку и села у окна, глядя в темноту парка. Приближалась ночь. Три месяца не было дождей, но в последние несколько дней погода резко изменилась. Похоже, скоро начнутся грозы.

Горничная принесла бумагу, ручки, чернила и конверты. Взяв листок бумаги, Лидия написала: «Дорогая Татьяна...»

Она не знала, как начать. "Как я могу объяснить поведение Шарлотты, если не понимаю саму себя? – думала она. – И я не решаюсь ничего написать о Феликсе, так как Татьяна может рассказать царю, а если царь узнает, что Алекс чудом избежал гибели...

Феликс такой ловкий. Как ему удалось узнать, где скрывается Алекс? Мы даже Шарлотте об этом не сказали!

Шарлотта".

Лидия похолодела.

Шарлотта?

От волнения она встала, и у нее вырвался крик:

– О, нет!

«Около сорока лет, в твидовой кепке».

Чувство обреченности и ужаса охватило Лидию. Словно она погрузилась в кошмарный сон, в котором происходит то, чего человек больше всего страшится: под тобой рушится лестница, ребенок попадает под колеса, гибнет любимый человек.

Она закрыла лицо руками. Голова у нее кружилась.

"Я должна все обдумать, я должна попытаться думать. Боже, помоги мне сосредоточиться.

Шарлотта встречалась с мужчиной в Национальной Галерее. В тот же вечер она спросила меня, где находится Алекс. Я ей не сказала. Возможно, она спрашивала и Стивена тоже: но он бы ей не сказал. Затем ее отослали в Уолденхолл, и естественно она обнаружила, что Алекс скрывается там. А спустя два дня в Уолденхолл отправляется Феликс. Хоть бы это был сон, – молилась она. – Боже, сделай так, чтобы я проснулась сейчас в своей постели и наступило бы утро".

Но это не был сон. Феликс был тем человеком в твидовой кепке. Шарлотта встретила своего отца. Они держались за руки.

Ужас, ужас.

Сказал ли Феликс Шарлотте всю правду? Раскрыл ли он тайну, хранившуюся девятнадцать лет? Произнес ли слова: «Я твой отец?» Знал ли он сам об этом? Конечно, знал. Иначе, зачем бы она... помогала ему?

"Моя дочь вместе с анархистом замышляет убийство.

Она помогает ему.

Что же делать? Надо предупредить Стивена? Но как же это устроить, не признаваясь, что не он настоящий отец Шарлотты? Мне надо что-то придумать".

Она вновь позвонила горничной. «Я должна найти способ положить конец всему этому, – размышляла она. – Не знаю, как, но что-то же необходимо делать».

Когда появилась горничная, Лидия распорядилась:

– Упакуй мой чемодан. Утром я уезжаю в Уолденхолл.

Когда стемнело, Феликс двинулся через поле. Ночь была теплой, сырой и черной: густые облака скрывали звезды и луну. Шел он медленно, почти ничего не видя перед собой. Добравшись до железной дороги, повернул к северу.

Вдоль рельс он мог идти немного быстрее, так как от них шел слабый свет, да к тому же он знал, что препятствий здесь не встретит. Он проходил через темные станционные постройки мимо пустынных платформ. Слышал шуршание крыс в безлюдных залах ожидания. Крыс он не боялся: когда-то ему приходилось убивать их и питаться ими. Названия станций были отштампованы на металлических табличках, и Феликс прочитывал их на ощупь. Добравшись до Уолденхолла, он вспомнил указания Шарлотты: дом находился в трех милях от деревни, если идти по северной дороге. Железнодорожная ветка шла примерно на северо-восток. Он прошел вдоль нее еще милю, считая шаги. Досчитав до тысячи шестисот, он вдруг наткнулся на кого-то.

Человек удивленно вскрикнул и Феликс схватил его за горло.

От мужчины исходил сильнейший запах пива. Феликс понял, что это всего лишь пьянчужка, возвращающийся домой, и ослабил хватку.

– Не бойся, – заплетающимся языком произнес человек.

– Да, ладно, – сказал Феликс и отпустил его.

– Я иду по шпалам, чтобы не заблудиться.

– Ну, топай дальше.

Человек двинулся в путь. Не успев отойти, добавил:

– Не вздумай спать на рельсах – в четыре проходит молоковоз.

Феликс ничего не ответил, и пьяница заковылял прочь.

Феликс ощутил отвращение к самому себе, ведь мог так и убить человека. Он становился уж слишком нервным. Слава Богу, не убил. Но так не годится.

Он решил отыскать дорогу. Сошел с полотна, споткнулся, а затем напоролся на легкую проволочную изгородь. Секунду подождал. Что же такое перед ним? Поле? Чей-то огород? Площадка для гольфа? Но сельская ночь так темна, а до ближайшего уличного фонаря миль сто. Вдруг он услышал какой-то шум, перед глазами мелькнуло что-то белое. Наклонившись, он отыскал на земле камешек и метнул его в тот белый предмет. Послышалось ржание и топот копыт уносившейся галопом лошади.

Феликс прислушался. Будь поблизости собаки, они бы залаяли. Но вокруг было тихо.

Пригибаясь, он пролез сквозь ограду. Медленно прошел по паддоку. Наткнулся на какой-то куст. Снова заржала лошадь, но он ее не видел.

Наткнулся на еще одно проволочное заграждение, пролез сквозь него и уперся в какое-то деревянное строение. Вокруг сразу же заквохтали куры. Залаяла собака. В окне дома зажегся свет. Феликс ничком бросился на землю и затаился. По свету в окне понял, что оказался в маленьком дворике фермы, у курятника. А за домом он увидел дорогу, которую искал. Куры утихли, собака взвыла напоследок, а свет погас. Феликс решился выбираться на дорогу.

Вдоль грунтовой дороги шла сухая канава. А за канавой виднелся лес. Феликс вспомнил: «Слева от дороги вы увидите лес». Значит, он почти у цели.

По петляющему большаку он двинулся к северу, все время прислушиваясь, не идет ли кто. Пройдя милю или более, почувствовал, что слева от него возникла стена. Немного далее располагались ворота, за ними свет.

Оперевшись о железные перекладины ворот, всматривался вдаль. От ворот, видимо, шла длинная подъездная дорожка. На краю ее он смутно различил портик большого дома с колоннами, освещаемый парой фонарей. Перед домом прохаживалась высокая фигура: несомненно, охранник.

'"В этом доме, – думал он, – находится князь Орлов. Интересно, где окно его спальни?"

Вдруг он услышал шум быстро приближающегося автомобиля. Бросился шагов на десять назад и прыгнул в канаву. Через мгновение фары авто осветили стены, оно остановилось у ворот, и кто-то вышел.

Феликс услышал стук. «Видимо там есть сторожка», – понял он. Но в темноте ее не было видно. Окошко открылось, и чей-то голос прокричал: «Кто там?»

Другой голос ответил:

– Полиция, спецотдел Скотланд-Ярда.

– Одну минуту.

Феликс лежал, не двигаясь. Он слышал нетерпеливые шаги вышедшего из машины человека. Наконец, дверь открылась. Залаяла собака, чей-то голос скомандовал:

– Спокойно, Рекс.

Феликс затаил дыхание. Была ли собака на поводке? Учует ли она Феликса? А вдруг подойдет к канаве, найдет его и поднимет лай?

Железные ворота со скрежетом отворились. Собака залаяла снова.

Тот же голос произнес:

– Да замолчи же, Рекс!

Дверца машины захлопнулась, и она зашуршала по дорожке. В канаве вновь стало темно.

«Теперь, – подумал Феликс, – если собака и обнаружит меня, я убью ее и привратника тоже и убегу».

Он весь напружинился, готовый вскочить, как только услышит, что собака обнюхивает канаву.

Ворота, скрипнув, закрылись.

Через секунду захлопнулась дверь сторожки.

Только тут Феликс с облегчением вздохнул.