Зона приема Выставной Владислав

– Ну что, помог тебе твой Остров? – тихо спросил Аким.

– Хороший вопрос, – отозвался Кот.

Он смотрел на свои ладони и видел, как едва заметно проступают прошедшие было темные линии. Болезнь возвращалась. Он прислушался к собственным ощущениям. Что он должен чувствовать – разочарование? Страх?

Пустота.

– Да нормально все, – Кот машинально вытер ладони о штаны. – Пройдет.

– Выглядишь ты теперь намного лучше. Наверное, болезнь отпустила?

– Это ненадолго. На Большой земле все вернется. Если я не найду другое решение.

Он помолчал и добавил:

– Теперь у меня есть еще немного времени в запасе. И надо распорядиться им правильно.

– Как ты хочешь им распорядиться? – тихо спросил Аким.

Кот пожал плечами:

– С Иркой помирюсь. Да со всеми помирюсь, прощения попрошу, кому зло сделал. Продам барыгам «монету», а деньги отдам… Даже не знаю кому – лишь бы на добрые цели пошли. А хотя бы тебе отдам – чтобы ты учиться пошел. Ты из нас самый способный, вот и Лавров так считает. Жаль, не было у меня никогда настоящего дела – самое бы время форсировать задуманное, завершать проекты. Ну ничего, ты за меня все сделаешь.

– Ты говоришь так, будто уже прощаешься.

– Да, что-то я рановато начал, – Кот рассмеялся. – А что поделать, если так сложилось? Ложиться и ждать?

– Так, как ты всегда поступал: бороться до конца.

– Так-то оно так, все ты правильно говоришь… – Кот похлопал Акима по плечу.

Раньше он действительно так считал. Но разговор с Шаманом что-то перевернул в его представлениях о жизни. Нет, бороться он не перестанет, это не в его правилах. Но исчезла куда-то суета, растворились сомнения и страх. Он примет все как есть. Он готов. И от понимания этого появлялась незнакомая раньше уверенность, сила и какая-то пронзительная ясность мысли.

Он готов.

Остров растаял за кормой в облачной дымке. И в тот же миг впереди проявилась другая земля. Кот сразу понял: это не новый Остров, это настоящий берег.

Берег Зоны.

Мотор заглох, когда до берега оставалось не более десятка метров. Машина подошла к кромке по инерции, тихо ткнулась в землистый бугор. Кот и Аким соскочили на сушу. Предусмотрительный Шевцов принялся перекидывать им заранее сложенные на броне «трофеи»: пара «калашей», РПК с дисковым магазином, в народе именуемым «бубном», ящик с патронами, ящик с неприкосновенным запасом, пару захваченных с собой пятилитровок воды, еще какую-то мелочь. А после соскочил сам.

Следом случилось нечто неожиданное, но почему-то никого не удивившее: что-то зашипело, забулькало, и БТР, накренившись на корму, стал тонуть. Минута-другая – и машина целиком скрылась под водой, только булькнули на поверхности несколько крупных пузырей. Почудилось, что спасший их БРТ не просто утонул – он растворился в породившем его Море, как кубик рафинада.

– Хочется отдать честь, как затопленному «Варягу», – глядя на застывшего сталкера, произнес Шевцов. – Но без фуражки не принято.

– Все это было похоже на дурной сон, – глядя на пузыри, сказал Кот.

– Говорят, сон благотворно влияет на здоровье, – заметил контрразведчик. – Что скажешь, Аким?

Аким лишь бледно улыбнулся в ответ. Незамысловатая шутка иногда помогает взбодриться, да только не теперь, когда все были эмоционально и физически выжаты. Но дело даже не в этом.

– Пора возвращаться, – сказал Кот. – И чем скорее, тем лучше. Мы слишком долго в Зоне. И еще неизвестно, какие последствия вызовет наше пребывание в Море.

– А сколько вообще можно находиться в Зоне? – спросил Аким.

– Не важно, сколько дерьма ты сможешь заставить себя сожрать. Важен сам факт: ты жрал дерьмо.

– Неприятное какое-то сравнение.

– Зато самое точное. Человеку в Зоне не место. Долгое нахождение здесь может сделать из тебя нелюдя.

– Бывали случаи? – поинтересовался Шевцов.

– Ты бандитов местных знаешь? – прищурился Кот. – Они не ограничивают себя временем пребывания в Зоне, особенно когда идет сбор «экзотики». И у всех от этого мозги набекрень. Более жестоких отморозков ты нигде не найдешь.

– Это точно, – признал Шевцов. – И жизнь у них аномально короткая.

– Так и есть, – сказал Кот. – Немногие урки живут у нас больше года. Штырь да еще несколько авторитетов исключение. Они ловко пользуются этим, чтобы не подсидел никто и не скинул, а сами-то берегутся. Но даже они меняются настолько, что их трудно назвать людьми. С ними невозможно иметь дело – они напоминают злобных пришельцев.

– Прямо заговор рептилоидов, – усмехнулся Шевцов. – Нет, ты прав. Наши психологи, из конторы, так и говорят: измененная психика, извращения, жестокость. При этом феноменальная хитрость – иначе бы их всех давно переловили.

– Вот-вот, – кивнул сталкер. – Это помимо чисто внешних изменений. Присмотритесь при случае – некоторые даже внешне будто на зверей похожи становятся, разве что шерсти не хватает. Это я все к чему говорю? Сваливать отсюда надо. Погуляли, и хватит.

– А где мы сейчас находимся? – спросил Аким.

– Хороший вопрос, – Кот покрутился вокруг себя. – Странно, что-то я совсем не узнаю эти места.

– В любом случае, мы где-то на южной стороне Моря. Надо выбрать направление и идти, а там сориентируемся.

Сталкер помолчал, пристально вглядываясь в голые древесные стволы на пригорке. Вообще, так делать нельзя. Дурной это путь – наобум через Зону переть. Но выбора просто нет.

– Ладно, – медленно сказал Кот. – Сделаем так. Сначала отойдем подальше от Моря. Иначе оно и дальше будет на мозги действовать.

– Вот это точно, – решительно сказал Шевцов. – Я тоже думаю, что возле этого киселя мы правильного решения не примем.

Собрав оружие и прочий скарб, спасенный с затонувшего бронетранспортера, направились в сторону деревьев. Деревья это всегда хорошо – по крайней мере, гарантия от случайной «комариной плеши». От чего деревья не спасают, так это от «порченой земли». А здесь она имелась в изобилии, отчетливо очерченная «черной колючкой». Идти между пораженными участками всегда опасно – можно и в «лабиринт» угодить. За себя Кот уже не боялся. Он почти смирился с неизбежным. Но теперь почему-то особо пронзительно стал переживать за друзей. Что с ним такое – непонятно. Откуда такая сентиментальность? Наверное, перегорели какие-то предохранители, защищавшие его всю жизнь здоровым цинизмом.

Сквозь «порченые земли» они все-таки прорвались. Едва «черная колючка» осталась за спиной, Кот позволил себе чуть расслабиться, сбавить темп и сунуть в рот сигарету из пачки, захваченной на блокпосту. Чиркая зажигалкой, вяло подумал: интересно, если сигареты – порождение воспаленного подсознания, как и все на том Острове, вредны ли они, как обычные? Может, эти вообще – смертельный яд? Или, напротив – целительная «пустышка» для мечтающего бросить? На вкус – сигарета как сигарета, дешевая и паршивая, какие они курили во времена службы, – и дым вонючий, и действует так же…

Шевцов тем временем вышел вперед, двинулся уверенной походкой воспитанника спецслужб. Надо бы его притормозить – такие вот уверенные здесь пачками ложатся.

– Жаль, бэтээр утопили, – обернувшись, хмыкнул Шевцов. – Ехали бы сейчас с комфортом. А что? Бандиты же здесь как-то катаются! От «жгучего пуха» и от «жарки» броня вполне защитила.

– А «комариная плешь»? – из-за спины поинтересовался Аким.

– А мы бы потихоньку. Едешь так, не спеша, гайки только вперед выкидываешь. А, Кот?

Сталкер мрачно глядел на контрразведчика. Болтливость – это совсем на него непохоже, тревожный звоночек. Признак стресса и потери контроля. Все, пора брать ситуацию в свои руки.

Отбросив окурок, Кот протянул руку, чтобы придержать приятеля за плечо.

И поймал пальцами воздух.

Шевцов исчез.

Еще не понимая, что стряслось, он каждой клеточкой своего существа ощутил опасность. Успел отскочить на шаг назад – и увидел, как земля в буквальном смысле слова с грохотом уходит у него из-под ног. А мигом позже заметил и Шевцова. Тот барахтался на дне десятиметровой ямы. Даже не ямы – воронки, невесть откуда взявшейся в земле и продолжавшей крутиться, со скрежетом всасывая в себя все новое пространство, расширяясь и подбираясь все ближе к обалдевшим Коту и Акиму.

– Что это такое? – беспомощно выкрикнул Аким.

– Не знаю! – продолжая пятиться, отозвался Кот.

– Похоже на карстовую воронку! – сообщил Аким. – Бывают такие провалы в земле.

– И что, тебе от этого легче?! – огрызнулся сталкер, подхватывая парня, едва не соскользнувшего в бездну.

Край этой расширяющейся воронки, больше походившей на вулканический кратер, не просто приближался – он заставлял двоих оставшихся на поверхности пятиться назад – прямиком к границе «порченой земли», недвусмысленно обозначенной «черной колючкой».

Однако, совсем хреново. Тут хочешь не хочешь, придется делать выбор, от чего сдохнуть – улетев в этот невесть откуда взявшийся «кратер» или вляпавшись в «порчу».

Решение пришло мгновенно. Шевцов внизу разразился многоэтажным матом: он все больше сползал к центру почти уже стометровой воронки, где зиял совсем уже неприятного вида черный провал. Похоже, именно в эту дыру со свистом уходила осыпающаяся земля. Туда, видать, собрался нырнуть и приятель.

– Я за ним! – прорычал Кот Акиму. – Жди здесь!

И, не дожидаясь ответа, сиганул вниз.

Это не было в полном смысле прыжком в пропасть. Скорее – скоростным спуском на заднице по крутому сыпучему склону. В любом случае, затормозиться, а тем более остановиться на склоне, казалось, невозможно. Черный обрыв в центре приближался с пугающей скоростью. Кот уже не смотрел на копошащегося у края Шевцова – пора было подумать о собственном спасении. Был бы у него альпеншток – можно было бы попытаться зацепиться за какое-нибудь уплотнение в почве. Но у него не было ничего подобного.

Кроме автомата.

Извернувшись, сталкер сорвал с плеч «калаш». Это стоило ему равновесия – теперь он летел вниз кубарем, рискуя уже не остановиться. Неистовым броском ему удалось вогнать в податливую землю ствол автомата и прекратить кувыркание. Пропахивая автоматом глубокую борозду, он тем не менее продолжал сползать вниз. В какой-то момент ему удалось вроде бы остановить движение к центру воронки. Но тут же что-то тяжелое буквально снесло его с места. Надо думать, Аким, догнавший-таки лидера. В любом случае, Кот устремился дальше, вниз, не имея уже шансов остановиться. В какой-то момент он уже попрощался с жизнью – голова была уже в метре, полуметре, в сантиметрах от черного обрыва. Не выдержав, он зажмурился…

И тут же что-то резко рвануло за ногу. Падение прекратилось.

Он не успел обернуться, чтобы посмотреть, что же спасло его. Потому что, открыв глаза, заглянул в пропасть, над которой уже зависли голова и плечи.

На мгновение время для него остановилось. Он видел, как в дыру в центре земляного кратера устремляется земля, осыпающаяся с краев. Осыпается – и улетает искрящимися облаками.

В холодный звездный космос.

Он не усомнился ни на секунду – эта дыра вела в самую настоящую космическую бездну, ту, над которой прошлой ночью он скользил на лодке в своем нереальном плавании. Еще одно окошко в бесконечность? Или – в бесконечно далекий мир, откуда пришла сюда Зона?

Звезды в глубине этой «черной дыры» медленно двигались – по широкой дуге вокруг невидимого центра, как на ночном небе Земли, если «ускорить» ночь в несколько раз. И невозможно было понять – как это происходит, почему, если это действительно вакуум, не уносится туда с ревом земная атмосфера? Но был холод – жуткий, небывалый, от которого покрылись ледяной коростой неровные края провала.

Рука уже тянулась туда – чтобы проверить, реально ли то, что видят глаза. Дурацкий порыв, не достойный сталкера, – ведь он не подумал даже, что произойдет, в случае если увиденное правда? Полопаются сосуды в пальцах? Мгновенно замерзнут и омертвеют ткани? Рука просто разлетится ледяными осколками?

Всего этого он, к счастью, не узнал. Потому что тот, кто держал его за ноги, дернул – и медленно потащил назад. Загадочные звезды скрылись за краем провала.

Обернувшись, сталкер увидел не менее живописную картину: за ногу его держал надувшийся от натуги Шевцов, которого, в свою очередь, держал Аким, вцепившийся в воткнутый в землю автоматный ствол.

– Куда это ты собрался?! – задыхаясь, крикнул Шевцов.

– Не делай резких движений! – флегматично отозвался Кот. – Плавнее двигаемся!

Легко сказать: пока он поворачивался лицом к товарищам, едва не выскользнул из крепких лап Шевцова. Развернувшись, попытался закрепиться на крутом склоне. Выкапывал руками подобие ступеней – но те мгновенно засыпало новым слоем сползавшей сверху почвы, от чего путь вверх увеличивался втрое. Наконец он добрался до своего автомата, на котором закрепился Аким.

– Ты чего мне на голову прыгнул?! – поинтересовался Кот. – Я же сказал тебе – жди!

– Я помочь хотел… – пробормотал Аким.

– У тебя же веревка в вещмешке, дурень! – добавил Шевцов. – Ты бы сейчас вытащить нас смог!

– Я забыл. Я думал…

– Тихо! – оборвал его Кот. Даже рукой дернул, от чего немного сполз вниз по наклонной.

Аким запнулся, Шевцов внимательно поглядел на сталкера. Кот закрыл глаза, вслушался. Чуйка подсказывала новую угрозу – нечто похуже необъяснимой дыры в земле.

Открыв глаза, он уже знал, куда смотреть. Сверху, по правую руку от них, что-то обильно стекало в «воронку». «Оно» было невидимо, но прекрасно наблюдался след этого нечто – оплавленная, дымящаяся от высокой температуры почва. Через несколько секунд волна удушливого жара докатилась до них.

– «Жарка»? – быстро спросил Шевцов.

– Что-то вроде… – отрывисто сказал Кот. – Вверх, быстро!

Если это «жарка», то в замкнутом пространстве «воронки» она быстро выжжет кислород, вытеснив его ядовитыми парами, – и гуляй, Вася. Это если их до этого не сварит заживо в этой кастрюле.

Шевцова не пришлось упрашивать. Он быстро нашел рациональный способ перемещения вверх по осыпающейся наклонной плоскости – втыкая в землю пару предусмотрительно захваченных штык-ножей. Вгоняемые в землю плашмя, они вполне действенно выполняли роль гибриды лопатки и альпенштока. Нашлось применение и мотку капронового шнура из вещмешка Акима – из него сделали некое подобие альпинистской «связки». Остался сущий пустяк: выбраться из этой дыры. Причем дыры – в буквальном смысле слова.

Выползали не меньше часа. По пятам полз раскаленный воздух, все больше вытесняемый клубами ядовитых газов. Когда, наконец, хрипя и кашляя, они по очереди вывалились на привычную ровную поверхность, Кот заметил, что прекратился шум осыпающейся земли. Заставил себя обернуться. И точно: воронка перестала расширяться. Жуткой дыры в центре не было видно – ее скрывали серые облака дыма. Теперь эта впадина еще больше напоминала жерло вулкана..

А как же космос, звезды внизу? Неужто померещилось? Кот скосился на друзей. Лучше не рассказывать об увиденном. В Зоне полно вещей, о которых лучше молчать. Некоторые свои откровения Зона выдает лишь для личного пользования. Сиди себе да размышляй – что это было. Расскажешь кому – сочтут за психа.

– Все целы? – сплюнув землю, поинтересовался Кот.

Шевцов кивнул. Молодец, пыхтит, но помалкивает. Даже не интересуется, что же это, к чертям собачьим, было?! И то верно: к чему вопросы, когда и без того все ясно: все выбрались, все живы!

Видать, встряска пошла на пользу.

Аким продолжал ошалело хлопать глазами и хватать ртом воздух. Сталкер усмехнулся, поднялся. Принялся отряхиваться, не преминув, впрочем, язвительно заметить:

– В общем, все поняли: нечего лезть поперек батьки в пекло!

И неторопливо двинул дальше.

Местность по-прежнему была незнакомой. Впереди были лысые бугры, каких Кот еще не встречал ни разу. Ну бугры так бугры, все равно лучше, чем «порченая земля» по сторонам. Вариантов нет – надо идти вперед. Только вот разметить путь от возможных ловушек. Привычных гаек под рукой нет, но это не проблема.

– Глеб, дай патронов! – попросил Кот.

Контрразведчик всем своим видом выразил недовольство, но горсть патронов отсыпал. Сталкер примерился – и отправил вперед первый. Следом – еще несколько. Похоже, опасности бугры не представляли. Так и пошли. Перевалили через один, спустились в ложбину. Снова три брошенных патрона – и путь продолжен.

Они прошли так шагов триста, когда Кот почуял неладное. Не давал ему покоя маленький неказистый домик впереди. Черт его знает, откуда он здесь взялся, среди этих бугров.

– А ну стойте! – приказал сталкер.

Спутники привычно подчинились. Еще бы, в Зоне сталкер – всегда хозяин. Пристально вглядываясь вдаль, он медленно спросил:

– Мне одному кажется, что дом движется?

– Что? – недоуменно произнес Шевцов. – Где?

– Здесь не только дом, здесь все как бы не на месте, – тихо сказал Аким.

И только после его слов Кот словно прозрел: проклятые бугры действительно движутся! Медленно, едва заметно для глаза, колышутся, как огромные земляные волны. И они сейчас стояли как раз посреди одной такой «волны».

– Так, – медленно произнес Кот. – Зря мы сюда полезли.

– Что такое? – завороженно произнес Аким.

– «Акварель».

– Это опасно? – быстро спросил Шевцов.

– Как сказать… Сами по себе ползучие холмы угрозы не несут, если, конечно, пейзаж не поплывет. Тогда и размазать может. А сейчас тут более-менее стабильно. Но так мы никогда не поймем, где находимся. Снова, видать, началась перетасовка местности.

– Перетасовка? – повторил Аким. – Это как?

– Бывает такое. В Зоне все в движении. Ловушки постоянно меняют расположение, границы самой Зоны расползаются. А внутри нет-нет да местность поплывет. Поэтому здесь бесполезно ориентироваться по картам. Уже не одна экспедиция так сгинула. В Институте теперь только вешкам доверяют: воткнули – она торчит. Поплывет местность – вешка тоже отклонится. Просто, как все гениальное.

– Пространственные аномалии, – констатировал Аким.

– Они самые, – не стал спорить Кот.

Хочет вешать околонаучные ярлыки – пусть вешает. Толку от этого никакого, но некоторых это почему-то успокаивает. Назови «комариную плешь» «гравиконцентратом» – и все ходят с довольным видом. А вертолетчикам, грохнувшимся в эту хреновину, уже неважно, как ее называют всякие умники.

– Бегом! – скомандовал Кот. – Вялым шагом отсюда не выбраться.

Перешли на бег. Это тоже рискованно: легко какую-нибудь ловушку пропустить. Но иначе никак – движение рельефа заставляет тупо топтаться на месте. Знакомый сталкер с погонялом Бам рассказывал про одного бедолагу, который так и загнулся в «акварели», сутками топчась на месте. Непонятно, правда, откуда этому бородатому проныре известны подробности. Кот так и спросил тогда: что, мол, бросил товарища? Чуть до драки не дошло.

Задыхаясь, они продолжали бежать, пока бугры внезапно не сменил каменистый пустырь.

– Стой! – крикнул сталкер, замерев на месте.

Все послушно остановились, тяжело переводя дух от бега. Из этой коварной «движухи» они вроде вырвались, но главное, на радостях не вляпаться в новое дерьмо.

Припав к земле, Кот внимательно оглядел неровную поверхность впереди. Так и есть: легкое марево поднимается от земли, это притом, что тропической жары вокруг не наблюдается.

Подкинув на ладони автоматный патрон, отправил его в это неприметное марево. Последствия оказались неожиданными.

Хлестко щелкнул выстрел. Камень под ногами Шевцова подпрыгнул, плеснув крошевом, с визгом рикошета пуля отправила вдаль.

– Так, с патронами пора заканчивать, – сказал контрразведчик. – Так мы сами себя поубиваем.

– Что это, гравиконцентрат? – спросил Аким.

Кот покачал головой:

– Нет, «комариная плешь» просто раздавила бы патрон в лепешку. Это на «микроволновку» похоже. Если туда голову сунуть – она тоже бахнет, как батарейка в костре. Так что стоим, не дергаемся.

Патроны все же пришлось использовать – иначе безопасный путь никак не проложить. Шагов сто прошли нормально. Затем снова раздался сухой хлопок выстрела. Впереди фонтанчиком всплеснулась земля.

– Слушай, хватит уже! – хмуро сказал Шевцов. – Потом кого-нибудь покалеченного через всю Зону тащить!

– Так это не я, – растерянно отозвался Кот. – Патроны у меня давно кончились!

Он показал пустые ладони.

– Не ты? – повторил Шевцов.

И, не сговариваясь, все трое попадали лицом в желтую траву.

Снова бахнуло, и пуля всплеснула землю по правую руку.

– Эй, загорающие! – донесся издалека чей-то крик. – Вставайте, нам вас так не видно!

– Кто это? – моргнув, спросил Аким.

– А я знаю? – сплевывая пыль, отозвался Кот.

– А сейчас мы посмотрим, кто! – передергивая затвор своего РПК, пообещал Шевцов.

Рывком стал на одно колено и послал пару коротких очередей в сторону подозрительного кустарника за россыпью камней, метрах в пятидесяти отсюда. После чего так же быстро распластался на земле. Сделал знак товарищам, чтобы те отползли в крохотную ложбинку по соседству.

– Э, вы чего такие резкие? – снова крикнул голос примирительно и вроде как даже обиженно. – Мы ж не на поражение стреляли!

– И мы тоже – не на поражение! – крикнул в ответ Шевцов. – Кто такие? Чего надо?

– А ты сам кто такой?

– А не твое собачье дело!

Шевцова оборвала длинная очередь. Залегших на землю друзей осыпало землей, красноречиво просвистели пули.

– Эй, хорош! – крикнул Шевцов.

– А ты не хами, – посоветовал голос. – Мы еще даже не начинали.

И Кот вдруг узнал эту интонацию.

Зубов. Точно – он. Сталкер ощутил, как нахлынула волна бессильной злости. Уже не в первый раз приходится сталкиваться с этим гадом за пределом институтских стен. Подонок давно уже должен был сгнить в тюрьме, пропасть, раствориться. Но какая-то поразительная живучесть помогает ему каждый раз выскальзывать из казалось бы патовых ситуаций. Тоже, между прочим, своеобразный талант. Такого надо за деньги показывать в каком-нибудь серпентарии.

– Эй, вы чего там притихли? – позвали со стороны кустарника. – Все живы?

– Да вроде того! – бодро отозвался Шевцов.

– Вот и хорошо. Потому что нам ваши жизни не нужны.

– Это правильно! Зачем они вам?

– Нам нужно кое-что другое. Эй, Кот! Ты чего там притих?

Шевцов колко поглядел на друга. Аким дернул сталкера за рукав, покачал головой: «Не надо». Но Кот, как всегда, поступил по-своему. Наверное, за это он получил когда-то свое прозвище.

– Чего тебе нужно, Зубов? – хрипло крикнул он.

– О, узнал! – довольно отозвался Зубов. – Ну так иди сюда, дело есть.

– Никуда он не пойдет! – крикнул за него Шевцов.

– Да все с ним будет в порядке!

– Ну конечно, мы такие лохи, уши развесили. Хрена вам лысого, а не Кота! – Шевцов бодро подмигнул друзьям. Аким бледно улыбнулся.

– Так дело не пойдет, – сообщил голос. – Хочу, чтобы вы знали: вы окружены, все у нас под прицелом, и от нас вам не уйти. Не хотелось бы, чтобы кто-то пострадал. Но пострадавшие будут, это я гарантирую. Мы не для того пришли в Зону, чтобы вернуться ни с чем!

– Я знаю, что ему нужно, – тихо сказал Кот, откладывая в сторону автомат.

Шевцов остановил его попытку подняться:

– Погоди, ты же не собираешься…

– Я просто поговорю с ним, – сказал Кот. – Так будет лучше.

Шевцов нахмурился, затем резко приподнялся, крикнул:

– Эй, кто там у вас главный – Зубов?

– Ну допустим.

– Сделаем так: вы встретитесь на нейтральной территории, у плоского камня в центре поляны. Только двое – ты и он. Поговорите спокойно – и разойдетесь. Если что-то пойдет не так – буду стрелять. Как говорится, уравняем шансы.

– Идет! – легко согласился Зубов. – Жду у камня.

И точно: из-за кустарника, правда не с той стороны, откуда можно было ожидать, появилась сутулая фигура в нелепом длинном плаще. И неторопливо направилась в центр поляны. Кот уже поднялся навстречу, когда заметил еще одну фигуру, появившуюся вслед за Зубовым. Кот думал, что разучился удивляться, – однако нет, аж замер от изумления.

Этим вторым оказался Гвоздь.

Шевцов мгновенно припал к пулемету, заподозрив подвох. Но Кот успокоил его:

– Все в порядке. Я пошел.

Этот плоский булыжник напомнил чем-то переговорный стол. По одну сторону – сталкер, по другую – гнусный упырь, ловко притворяющийся ученым. В неизменных очках с чудовищно толстыми линзами, в этом дурацком, карикатурном плаще.

И третий – чуть в сторонке, с лихорадочным блеском в глазах. Он не участвовал в разговоре, нет. Он наслаждался созерцанием.

– Что он здесь делает? – не глядя на бывшего друга, глухо спросил Кот.

– А, этот? – Зубов пожал плечам. – Наш проводник. Большой оригинал: в качестве платы за работу выпросил право наблюдать за всем происходящим. А мне не жалко – пусть наблюдает.

– А он не боится, что после таких наблюдений его случайно переедет трамвай?

– Эй, ты не боишься? – повернувшись к проводнику, оскалился Зубов.

– Не-а, – отозвался Гвоздь. – Пускай он боится.

– Слышал? – Зубов развел руками. – Он не боится.

– Тогда к делу, – оборвал его Кот. – Чего тебе надо?

– Ты не догадываешься?

– Слушай, если ты решил в шарады со мной играть, я пошел. – Кот приподнялся с камня.

Зубов остановил его жестом:

– Не валяй дурака, Кот. У тебя на руках объект, который тебе не по статусу.

– Что значит – не по статусу?

– Значит, не по Сеньке шапка. Не твой масштаб. Не может простой сталкер с такой штуковиной торговаться. Мне все про нее Гугл рассказал. Ты ведь знаешь, он в этом деле разбирается.

– Как же не знать. Так чего ты хочешь?

– Отдай «монету», Кот. Тебе же лучше будет.

Кот рассмеялся, как он надеялся, достаточно едко:

– Забавный ты тип, Зубов. И запросы у тебя не кислые. С какой стати я должен просто отдать тебе такой улов?

– Ты, вообще, понимаешь, что оказалось в твоих руках?

– Откуда? Я лаборант, человек темный. Это ты у нас доктор наук, скоро академиком станешь.

– Спасибо, что признаешь это. Так вот, эта штука, которую ты так бездарно пытаешься продать, обладает такой ценностью и властью, что раздавит тебя в лепешку, прежде чем ты поймешь, что к чему.

– Это потому, что через дырку кино интересное смотреть можно?

– Не прикидывайся, все ты понимаешь. Институтские камеры наблюдения показывают, что ты отлично научился пользоваться этой штукой – когда проходил сквозь стену.

– Да ну, не может быть. Это был не я, это ты меня с кем-то перепутал.