Милые обманщицы. Безупречные Шепард Сара

32. Эмили хватается за биту

Эмили облегченно вздохнула, обнаружив, что боковая дверь их дома была открыта. Мокрая и озябшая, она проскользнула в прачечную и едва не расплакалась при виде столь милых сердцу, по-домашнему уютных мелочей. Вот вышитый крестиком любимый мамин слоган над стиральной машиной – «ДА БЛАГОСЛОВЕН БУДЕТ ЭТОТ БЕСПОРЯДОК!»; на полке – аккуратные ряды флаконов с моющими средствами, отбеливателем и кондиционером для белья; у двери – отцовские зеленые резиновые сапоги.

Зазвонил телефон; звонок прозвучал, словно крик. Эмили схватила полотенце из кучи белья, накинула его на плечи и осторожно сняла беспроводную трубку.

– Алло? – Ее пугала даже собственная речь.

– Эмили? – прозвучал на другом конце знакомый голос.

Эмили нахмурилась:

– Спенсер?

– О боже. – Спенсер вздохнула. – Мы ищем тебя повсюду. С тобой все в порядке?

– Я… я не знаю, – дрожащим голосом произнесла Эмили.

Как безумная, она неслась по кукурузному полю. Дождь превратил междурядья в реки грязи. Туфля слетела с ноги, но Эмили не остановилась, и теперь подол ее платья и ноги были покрыты коркой грязи. За полем начинался лес, и ей пришлось пробираться сквозь заросли. Пару раз она поскользнулась на мокрой траве и упала, ободрав локоть и бедро, а потом молния ударила в дерево в нескольких шагах от нее, и на землю посыпались острые сучья. Она знала, что в грозу опасно было находиться в лесу, но не могла остановиться. Ей все казалось, что Тоби идет следом.

– Эмили. Оставайся там, где ты есть, – наставляла Спенсер. – И держись подальше от Тоби. Я все объясню потом, но сейчас просто запри дверь и…

– Я думаю, что Тоби и есть «Э», – перебила ее Эмили, понизив голос до шепота. – И я думаю, что это он убил Эли.

Повисла пауза.

– Я знаю. И тоже думаю, что он убийца.

– Что? – крикнула Эмили.

Послышался близкий раскат грома, и Эмили съежилась от страха. Спенсер не ответила. На линии воцарилась мертвая тишина.

Эмили положила трубку на сушилку. Спенсер знала? Значит, догадки Эмили были верны? Но тогда все становилось гораздо серьезнее, чем она думала.

И тут она услышала голос:

– Эмили! Эмили!

Она оцепенела. Голос доносился как будто из кухни. Она бросилась туда и увидела, что Тоби заглядывал в раздвижную стеклянную дверь. Его костюм промок под дождем, волосы слиплись, юноша дрожал. Лицо скрывалось в тени.

Эмили закричала.

– Эмили! – снова позвал Тоби. Он подергал ручку двери, но девушка быстро задвинула засов.

– Уходи, – прошипела она. Он мог поджечь их дом. Вломиться. Задушить Эмили во сне. Если он смог убить Эли, значит, он был способен на все.

– Я насквозь промок, – крикнул он. – Впусти меня.

– Я… я не могу с тобой говорить. Пожалуйста, Тоби, пожалуйста. Оставь меня в покое.

– Почему ты убежала от меня? – Тоби казался растерянным. Ему приходилось кричать сквозь грохот дождя. – Я так и не понял, что произошло в машине. Меня просто… взбесили все эти рожи. Но прошло столько лет, пора забыть. Прости.

Его голос, исполненный мольбы, пугал еще сильнее. Тоби снова подергал ручку двери, и Эмили завопила:

– Нет!

Тоби замер, и она огляделась по сторонам в поисках чего-нибудь увесистого. Тяжелое керамическое блюдо с цыпленком. Тупой кухонный нож. Может, стоило пошарить в шкафах и найти сковородку?

– Пожалуйста. – Эмили так трясло, что подкашивались ноги. – Просто уйди.

– Позволь мне хотя бы вернуть твою сумочку. Она у меня в машине.

– Положи в мой почтовый ящик.

– Эмили, не дури. – Тоби со злостью заколотил в дверь. – Впусти меня!

Эмили схватила со стола блюдо с цыпленком и выставила его перед собой, прикрывшись им, как щитом.

– Убирайся!

Тоби стряхнул с лица мокрые пряди.

– Все, что я сказал тебе в машине… ты неправильно поняла. Прости, если мои слова тебя…

– Слишком поздно, – перебила его Эмили. Она крепко зажмурилась. Ей хотелось только одного – открыть глаза и убедиться в том, что все это ей приснилось. – Я знаю, что ты с ней сделал.

Тоби оцепенел:

– Постой. Что?

– Ты меня слышал, – сказала Эмили. – Я. Знаю. Что. Ты. С. Ней. Сделал.

У Тоби отвисла челюсть. В пелене дождя его глаза казались черными дырами.

– Откуда ты могла это узнать? – Его голос дрогнул. – Никто… никто не знал. Это было… так давно, Эмили.

Эмили ахнула. Неужели он думал, что ему удастся выйти сухим из воды?

– Я так полагаю, твой секрет разоблачен.

Тоби зашагал взад-вперед по веранде, взлохмачивая пальцами волосы.

– Но, Эмили, ты не понимаешь. Я был совсем маленьким. И очень глупым. Я сожалею о том, что сделал.

Эмили почувствовала внезапный прилив сострадания. Меньше всего ей хотелось, чтобы Тоби оказался убийцей Эли. Она вспомнила, как он помогал ей после падения с велосипеда, как защищал ее от Бена, каким потерянным и ранимым он выглядел, когда стоял один на танцполе «Фокси». Может, он и впрямь раскаивался в своем преступлении. Может, он просто не совладал с эмоциями.

Но тут Эмили вспомнила ночь, когда пропала Эли. Они так хорошо проводили время, впереди их ожидало чудесное лето. Девочки планировали съездить на побережье Джерси в ближайшие выходные и уже купили билеты на июльский концерт группы «Ноу Даубт»[62], а в августе Эли собиралась устроить грандиозное празднование своего тринадцатилетия. Но все это улетучилось, стоило Эли шагнуть за порог амбара Спенсер.

Тоби мог подкрасться к ней сзади. Возможно, он ударил ее чем-то. Может, сказал какие-то слова. А потом сбросил в яму и забросал землей, чтобы никто ее не нашел. Так все это было? Сделав свое черное дело, Тоби сел на велосипед и поехал домой? Вернулся в Мэн, где оставался до конца лета? Смотрел репортажи о поисках Эли, сидя перед телевизором с миской попкорна, как фильм на Эйч-би-оу?[63]

«Я рад, что эта гадина мертва». Ничего ужаснее Эмили в жизни не слышала.

– Пожалуйста, – взмолился Тоби. – Я не могу заново переживать все это. Как не могу и…

Он не договорил. Закрыв лицо руками, он побежал прочь от дома, обратно в лес.

Все стихло. Эмили огляделась вокруг. Кухня блистала чистотой – родители уехали на выходные в Питсбург навестить бабушку Эмили, а перед отъездом мама всегда маниакально надраивала дом. Кэролайн еще не вернулась со свидания с Тофером.

Эмили была совсем одна.

Она бросилась к входной двери. Проверила замки, на всякий случай накинула цепочку. Потом она вспомнила про гаражную дверь: механический блокиратор недавно сломался, и отец все ленился починить его. Любой, кто обладал достаточной силой, мог поднять дверь.

И тут ее словно током ударило. У Тоби осталась ее сумка. А в ней – ключи.

Она схватила телефонную трубку и набрала 911. Никаких гудков. Она сбросила номер и проверила, работал ли телефон. Глухо. Эмили почувствовала слабость в ногах. Видимо, гроза повредила телефонную линию.

Она стояла в прихожей ни жива ни мертва. Тоби волочил Эли за волосы? Она была еще жива, когда он сбросил ее в яму?

Эмили побежала в гараж и осмотрелась. В углу она заметила старую бейсбольную биту. С таким оружием было не страшно. Ощущая в руке приятную тяжесть, она выскочила на крыльцо, заперла за собой дверь запасным ключом, взятым на кухне, и уселась на качели, пристроив биту на коленях. Дрожа от холода, она вдруг увидела в другом углу крыльца огромного паука, который плел свою паутину. Эмили всю жизнь боялась пауков, но сейчас решила, что будет храброй. Она не собиралась позволить Тоби навредить ей.

33. И кто из сестер вреднее?

На следующее утро Спенсер вернулась в свою комнату из душа и заметила, что окно было открыто. Да-да, рама была поднята вместе с москитной сеткой. Шторы колыхались на ветру.

Она подбежала к окну, чувствуя, как сдавило горло. Хотя она уже успокоилась после того, как дозвонилась вчера ночью Эмили, происходящее казалось странным. Хастингсы никогда не снимали москитные сетки, потому что с улицы могла залететь моль, которая погубила бы их дорогие ковры. Одним рывком Спенсер закрыла окно и нервно заглянула в шкаф и под кровать. Никого не было.

Когда зажужжал смартфон, она едва не выскочила из шелковых пижамных штанов. Телефон лежал в ворохе одежды, которую она скинула на пол по возвращении с «Фокси» – чего прежняя Спенсер Хастингс никогда бы не сделала. Пришло электронное письмо от Сквидварда.

Дорогая Спенсер, спасибо за досрочное выполнение задания. Я прочитал ваши ответы на вопросы и очень доволен. До встречи в понедельник. – Мистер Макадам.

Спенсер плюхнулась на кровать – сердце билось медленно, но сильно.

За окном светило солнце – воскресный день выдался на редкость погожим. В воздухе разливался аромат яблок. Ее мать, в соломенной шляпе и подвернутых джинсах, с садовыми ножницами в руках, шла по дорожке к кустам, чтобы провести обрезку.

Спенсер просто не могла мириться с этой пасторальной идиллией. Она схватила телефон и набрала номер Рена. Вдруг появился бы шанс встретиться пораньше? Ей необходимо было вырваться из Роузвуда. В трубке раздалось несколько длинных гудков, потом что-то щелкнуло. Рен ответил не сразу.

– Это я, – всхлипнула Спенсер.

– Спенсер? – сонным голосом произнес Рен.

– Да. – Подавленное настроение сменилось злостью. Он что же, не узнал ее голос?

– Можно, я перезвоню? – Рен зевнул. – Просто я… еще сплю.

– Но… мне нужно поговорить с тобой.

Он вздохнул.

Спенсер смягчилась:

– Извини. Пожалуйста, можешь поговорить со мной прямо сейчас? – Она кружила по комнате. – Мне необходимо услышать дружеский голос.

Рен затих. Спенсер даже заглянула на экран мобильника и проверила связь.

– Послушай, – наконец произнес он. – Мне нелегко это говорить, но… наверное, у нас ничего не получится.

Спенсер потерла ухо.

– Что?

– Я думал, что все сложится. – Рен говорил как-то отстраненно, почти как робот. – Но, похоже, ты слишком молода для меня. Я просто… не знаю, как сказать. Мы с тобой живем в разных мирах.

Комната стала размытым пятном, потом покачнулась. Спенсер так крепко сжала трубку, что побелели костяшки пальцев.

– Подожди. Что? Еще вчера мы были вместе, и все выглядело иначе.

– Я знаю. Но… Боже, оказывается, это так трудно объяснить… В общем, я начал встречаться с другой девушкой.

На какое-то мгновение у Спенсер будто отключился мозг. Она не могла сообразить, что ответить. Она даже сомневалась, не перестала ли дышать.

– Но у нас с тобой был секс, – прошептала она.

– Я знаю. Извини. Но, думаю, все к лучшему.

К лучшему? Для кого? В трубке послышался знакомый звук – кофеварка Рена просигналила, что кофе готов.

– Рен… – взмолилась Спенсер. – Зачем ты так со мной?

Но он уже отключился.

На дисплее мобильника высветилась надпись: ВЫЗОВ ЗАВЕРШЕН. Спенсер зажала телефон в вытянутой руке.

– Привет!

Она вздрогнула. В дверях стояла Мелисса. В желтой трикотажной футболке от «Джей Крю» и апельсиновых шортах «Адидас» она выглядела как солнечный зайчик.

– Как все прошло?

Спенсер недоуменно моргнула.

– Что?

– «Фокси»? Весело было?

Спенсер отчаянно пыталась укротить бушующие эмоции.

– Ах да. Здорово.

– В этом году опять устроили этот жуткий ювелирный аукцион? Как вел себя Эндрю?

Эндрю. Она хотела объясниться с Эндрю, но Тоби спутал все планы. Спенсер пришлось уехать с «Фокси» вскоре после того, как она разыскала Эмили – благо, лимузинов на парковке скопилось немало. Родители восстановили ее кредитные карты, так что она могла позволить себе такую поездку.

Она внутренне корчилась, представляя, каково сейчас было Эндрю. Наверное, ничуть не лучше, чем ей – в каком-то смысле они оба получили удар в спину. Впрочем, глупо было сравнивать. Ведь у них с Реном завязался настоящий роман, а Эндрю обманывал себя, думая, что они со Спенсер могли стать парой.

Ее вдруг осенило. А не обманывалась ли она, думая, что они с Реном уже стали парой? В конце концов, каким же надо было быть козлом, чтобы давать девушке отставку по телефону!

Мелисса села рядом с ней на кровать, терпеливо ожидая ответа.

– Эндрю славный. – Спенсер совсем размякла. – Он был… настоящим рыцарем.

– А что подавали на ужин?

– Голубя, – солгала Спенсер. Откуда ей было знать?

– Было романтично?

Спенсер лихорадочно пыталась придумать какие-нибудь пикантные сценки с участием Эндрю. Скажем, как они пили аперитив. А потом, пьяные, отплясывали под Шакиру. Она мысленно одернула себя. Был ли в этом смысл? Все это уже не имело значения.

Постепенно туман в голове рассеивался. Мелисса была рядом и ужасно мило пыталась загладить свою вину. Она интересовалась «Фокси», а до этого уговаривала родителей простить сестру… Но Спенсер отплатила ей, украв Рена и старую работу по экономике. Даже Мелисса не заслуживала такого предательства.

– Я должна рассказать тебе кое-что, – выпалила Спенсер. – Я… я встречалась с Реном.

Мелисса лишь слегка поморщилась, поэтому Спенсер продолжила:

– Всю эту неделю. Я ездила в его новую квартиру в Филадельфии, мы общались по телефону и все такое. Но… я думаю, теперь все кончено. – Она свернулась калачиком и обхватила себя руками, словно ожидая, когда Мелисса начнет ее избивать. – Ты можешь ненавидеть меня. Я даже не обижусь. Можешь сказать маме и папе, чтобы они вышвырнули меня из дома.

Мелисса прижала к груди полосатую подушку, обтянутую легкой жатой тканью. Прошло много времени, прежде чем она ответила.

– Не переживай. Я ничего им не скажу. – Мелисса откинулась на спинку кровати. – На самом деле это я должна кое-что рассказать тебе. Помнишь вечер пятницы, когда ты не могла дозвониться Рену? И оставила пять сообщений?

Спенсер опешила:

– Откуда ты знаешь?

Мелисса торжествующе улыбнулась. Ее улыбка все объяснила. «Я встречаюсь с другой», – сказал Рен. «Не может быть», – подумала Спенсер.

– Потому что Рен не был в Филадельфии, – невозмутимо ответила Мелисса. – Он был здесь, в Роузвуде. Со мной.

Она встала с кровати и убрала волосы за уши. Спенсер увидела засос у нее на шее, практически в том же месте, где и у самой Спенсер. Мелисса с таким же успехом могла обвести его контурным карандашом, чтобы окончательно добить ее.

– И он рассказал тебе? – выдавила она. – Ты знала… все это время?

– Нет, я узнала только вчера вечером. – Мелисса потерла подбородок. – Скажем так, я получила анонимный намек от заинтересованного лица.

Спенсер вцепилась в покрывало. «Э».

– В любом случае, – весело произнесла Мелисса, – я была с Реном прошлой ночью, пока ты развлекалась на «Фокси».

Она смерила Спенсер высокомерным взглядом, как в детстве, когда они играли в «Королеву». Правила игры оставались неизменными: Мелисса всегда выступала в роли королевы, а Спенсер исполняла любую ее прихоть. «Постели мне постель, верноподданный, – говорила Мелисса. – Целуй мне ноги. Ты мой раб на веки вечные».

Мелисса шагнула к двери.

– Но сегодня утром я приняла решение. Я еще не говорила ему, но Рен – определенно не мой человек. Поэтому я больше не буду встречаться с ним. – Она выдержала паузу, подбирая слова, и усмехнулась. – И, насколько я могу судить, ты, кажется, тоже с ним больше не увидишься.

34. Вот видите? Ханна совсем не безнадежна

Воскресным утром Ханна проснулась под звуки песни «Элисон» в исполнении Элвиса Костелло.

– Эл-л-лисон, я знаю, этот мир тебя УБИВАЕТ!

Парень не голосил, а грохотал, как газонокосилка. Ханна откинула одеяло. Откуда это доносилось – из телевизора? Или с улицы?

Ханна встала с постели и почувствовала, что голова была будто набита ватой. Она увидела брошенный на стуле пиджак от «Хлое», в котором щеголяла накануне, и в памяти постепенно всплыли события прошлого вечера.

После того как мама забрала ее из отеля «Четыре сезона», они поехали домой и всю дорогу молчали. Миссис Марин припарковала «Лексус» и разъяренной фурией ринулась в дом. Когда Ханна взошла на крыльцо, мама захлопнула дверь у нее перед носом и громко щелкнула замком. Ханна опешила. Да, она наболтала лишнего, выдала все секреты – наверное, зря. Но неужели мама всерьез гнала ее из дома?

Ханна постучала в дверь, и миссис Марин высунула голову. Сдвинув брови, она процедила:

– О, прошу прощения. Хочешь войти?

– Д-да, – пискнула Ханна.

Мама хохотнула:

– Ты готова оскорблять меня перед своим отцом, но жить здесь тебе не противно?

Ханна попыталась кое-как извиниться, но мама уже скрылась в глубине дома. Впрочем, дверь она оставила открытой. Ханна подхватила на руки Кроху и бросилась в свою комнату. Сил не осталось даже на слезы.

– О-о-о, Эл-л-лисон… я знаю, этот мир ТЕБЯ УБИВА-А-АЕТ!

Ханна на цыпочках подошла к двери. Пели в доме. У нее задрожали ноги. Сейчас только безумец отважился бы распевать в Роузвуде песню «Элисон». Копы вполне могли арестовать за такую самодеятельность.

Может, это был Тоби?

Она одернула пижамную кофту и вышла в коридор. В тот же миг распахнулась дверь ванной комнаты, и оттуда вышел парень.

Ханна зажала рот рукой. Парень обмотался полотенцем – ее белым пушистым полотенцем от «Поттери Барн». Мокрые волосы стояли дыбом. Немой крик застрял у Ханны в горле.

И тут парень повернулся к ней лицом. Девушка попятилась назад. Перед ней стоял Даррен Вилден. Офицер Даррен Вилден.

– Ого! – Вилден остолбенел. – Ханна.

Она никак не могла отвести глаз от его идеального пресса. Да, пожалуй, этот коп не злоупотреблял пончиками.

– Почему вы выбрали именно эту песню? – наконец спросила она.

Вилден смутился:

– Иногда я и сам не замечаю, что пою.

– Я думала, вы… – Ханна запнулась.

Какого черта он здесь делал? Но тут до нее дошло. Конечно. Так развлекалась мама. Она пригладила волосы, хотя это не помогло ей успокоиться. А если бы на его месте оказался Тоби? Что бы она делала? Наверное, ничего, потому что уже была бы мертва.

– Тебе… тебе сюда? – Вилден по-хозяйски пригласил ее в окутанную паром комнату. – Твоя мама в своей ванной.

Ханна настолько растерялась, что не смогла ответить, а потом, сама не соображая, что делает, вдруг выпалила:

– Я должна кое-что вам рассказать. Это очень важно.

– О? – Капля воды упала с волос Вилдена на пол.

– Думаю, я знаю… кто убил Элисон ДиЛаурентис.

Вилден вскинул брови:

– Кто же?

Ханна облизала губы:

– Тоби Кавано.

– Почему ты так решила?

– Я… я не могу сказать. Вам придется поверить мне на слово.

Вилден нахмурился и прислонился к косяку двери.

– Мне недостаточно одного твоего слова. Кто знает – может, ты называешь мне имя парня, который разбил твое сердце? Просто чтобы ему отомстить.

«В таком случае я бы назвала Шона Эккарда», – с горечью подумала Ханна. Она не знала, как поступить. Если бы она рассказала Вилдену о Дженне, отец возненавидел бы ее. По городу пошли бы разговоры. Они с подругами отправились бы в тюрьму для несовершеннолетних.

Впрочем, теперь уже бессмысленно было хранить секреты от отца – как и от всего Роузвуда. Ее счастливой жизни пришел конец, и к тому же она действительно причинила Дженне много зла. Той ночью, возможно, произошел несчастный случай, но до этого Ханна не раз обижала ее намеренно.

– Я вам скажу, – медленно произнесла она, – но не хочу, чтобы у других были неприятности. Пусть… я одна отвечу за все. Хорошо?

Вилден жестом остановил ее:

– Все это ни к чему. Мы проверяли Тоби, когда исчезла Элисон. У него железное алиби. Это не он.

Ханна ахнула:

– У него есть алиби? Кто?

– Я не могу раскрывать такую информацию. – Вилден посерьезнел, но в следующее мгновение уголки его губ дрогнули в улыбке. Он кивнул на фланелевые брюки Ханны с нарисованными лосями. – Клёвые портки.

Ханна поджала пальцы ног. Она терпеть не могла слово «портки».

– Постойте, вы уверены в том, что Тоби не виновен?

Вилден хотел ответить, но затрещала его рация на умывальнике. Он повернулся и схватил ее, придерживая рукой полотенце, обмотанное вокруг талии.

– Кейси?

– Еще одно тело, – прискрипел голос. – И это… – Дальше неразборчиво.

У Ханны сильнее забилось сердце. Еще одно тело?

– Кейси. – Вилден уже застегивал на себе форменную рубашку. – Ты можешь повторить? Прием? – Но вместо ответа снова раздался треск. Вилден заметил, что Ханна все еще топталась в коридоре. – Иди в свою комнату.

Девушка ощетинилась. Еще не хватало, чтобы какой-то коп разговаривал с ней так, будто он ее отец!

– Что там с телом? – прошептала она.

Вилден положил рацию обратно на умывальник, быстро натянул брюки и сорвал с себя полотенце, швырнув его на пол ванной, как это часто делала сама Ханна.

– Просто успокойся, – сказал он, уже без всякого дружелюбия. Сунув пистолет в кобуру, он сбежал вниз по лестнице.

Ханна последовала за ним. Ночью Спенсер позвонила ей сказать, что с Эмили все было в порядке, но что, если она ошиблась?

– Это девушка? Вы не знаете?

Вилден распахнул дверь. На подъездной аллее рядом с маминым «Лексусом» цвета «шампань» стояла его патрульная машина. Бросалась в глаза надпись на боковой части кузова: ПОЛИЦИЯ РОУЗВУДА. Ханна обомлела. Неужели машина простояла здесь всю ночь? И соседи могли видеть ее?

Ханна подошла к машине следом за Вилденом.

– Можете хотя бы сказать, где нашли тело?

Он обернулся:

– Нет, не могу.

– Но… вы не понимаете…

– Ханна, – Вилден не дал ей договорить, – скажи своей маме, что я позвоню позже.

Он прыгнул в машину и включил сирену. Если соседи еще не догадались, что он здесь побывал, теперь они узнали наверняка.

35. Доставлено в срок

В воскресенье в 11.52 утра Ария сидела на кровати, разглядывая свои накрашенные красным лаком ногти. Она чувствовала себя растерянной, словно никак не могла вспомнить что-то очень важное. Такое с ней бывало, но только во сне – скажем, ей снилось, что в июне она вдруг с ужасом осознает, что весь год не ходила на математику и теперь ей грозят исключением из школы.