Запретное наслаждение Беверли Джо
Возможно, быстрого роста благосостояния нельзя достичь только законными методами. И опять ее мир переворачивается с ног на голову.
– Значит, об этом судачат в гостиных Мейфэра? О фритредерстве и ценах на шелк?
– О том, что мы должны покупать британские шелка, дабы поддержать промышленность. Регент придает этому большое значение, что только упрочивает его репутацию. Правда, о контрабанде речи нет. И ни о чем серьезном – тоже. Нет, не так. На одном из приемов говорили о рабстве и поддержке попыток мистера Уилберфорса[7] объявить его вне закона повсеместно. На другом приеме завязалась дискуссия о подмастерьях трубочистов и альтернативных способах прочистки труб.
– Ерши здорово усовершенствовались за последнее время, и с их помощью можно выполнять почти всю работу.
– У нас тут ерши используются, и я могла бы организовать демонстрацию.
– Не забивай свою головку, котенок. Дождись того времени, когда выйдешь замуж и станешь миледи. Ты кого-нибудь приглядела?
Ей почудилось, или ему действительно очень хочется услышать от нее «да»?
– Увы, нет, – беззаботно ответила Люси. – Мне кто-нибудь не нужен.
– Ты в полной мере дочь своей матери. Но сезон рано или поздно закончится. Ты останешься жить у тетки после этого? Может, съездишь в Брайтон или куда-то еще?
– Ты хочешь, чтобы я уехала? – с вызовом осведомилась Люси.
– Я хочу, чтобы ты развлекалась, котенок.
Девушка не сомневалась в том, что это правда, но еще была уверена, что он надеется на ее как можно более долгое отсутствие.
На то, что она покинет дом навсегда?
Люси все же удалось выдавить улыбку.
– Знаю, вам с Шарлоттой хотелось бы какое-то время побыть одним, а я бы с радостью взглянула на Брайтон. И на море.
– Ты никогда не видела море? – удивился отец.
– Нет, если не считать морем разливы Темзы.
– Да, действительно, обычно мы отправлялись путешествовать в глубь страны.
– Причем недалеко и ненадолго – бизнес требовал внимания.
– Брайтон – это хорошая идея, – сказал отец и встал. – У меня деловая встреча в «Натмег». Не возражаешь, если я оставлю тебя?
Люси тоже поднялась и поцеловала его в щеку.
– А когда я возражала?
Он ушел, и его уход обозначил их разделение более явно, чем любое другое отсутствие.
В «Натмег инн» любили собираться коммерсанты – торговцы специями. Люси никогда там не была и допускала, что ей, женщине, вообще не разрешили бы переступить порог заведения. Таких мест, где действовал строгий запрет на присутствие женщин, было много.
Это не имело значения, когда отец уходил на такие встречи, а потом в подробностях ей обо всем рассказывал. Но разве настоящее партнерство может существовать на такой основе? Да и будет ли отец сотрудничать с ней? Судя по их последнему разговору, скорее укажет ей ее место, ведь он уверен, что знает, что для нее лучше.
Люси кипела от ярости: очень хотелось что-нибудь разбить, – но стискивала кулаки, чтобы сдержать себя. Ведь вещи ни в чем не виноваты. Вся вина лежит на людях. На том, как устроен мир.
Разве невозможно изменить мир?
С портрета матери сняли покров, но в комнате произошли и другие перемены. Люси внимательно посмотрела по сторонам, пытаясь понять, чего не хватает. Индийской статуэтки – богини Лакшми. Предполагалось, что она должна приносить в дом материальное благополучие и процветание.
В этой статуэтке не было ничего непристойного: всего лишь индийская женщина в очаровательном платье и красивом головном уборе; в одной руке она держит рог изобилия, из которого золотые монеты сыплются в горшок во второй ее руке, в третьей и четвертой руках у нее цветы. Возможно, эти четыре руки вызвали раздражение у Шарлотты, но скорее всего дело было в том, что она считала богиню языческим идолом.
Есть и еще кое-что.
Ага, новая фарфоровая банка для сухих духов. И чуть другой аромат.
Кажется, и в холле какие-то перемены?
Люси поспешила туда и огляделась. Статуэтку обнаженного метателя диска заменили вазой, а картина с пасторалью исчезла. Неужели двое деревенских влюбленных показались Шарлотте непристойными?
Скоро она станет миссис Поттер и возьмет бразды правления в свои руки.
Люси поднялась в свою спальню – к счастью, комната осталась нетронутой. Ее мысли занимали пастух и пастушка, граф-крестьянин и Ифигения.
Сегодня состоится бал в честь леди Ифигении. Интересно, Виверн там будет? И будет ли танцевать с ней?
Насколько велико приданое Ифигении?
Она не может вскочить в кеб, примчаться на бал и вмешаться – это было бы глупостью во всех отношениях. Промаявшись какое-то время, Люси рано легла спать.
Она рассчитывала насладиться уединением в своей уютной постели, но сон не шел к ней. Когда часы пробили полночь, она сообразила, что бал леди Ифигении в самом разгаре, а когда час, поняла, что сейчас гости заканчивают ужин, чтобы вернуться к танцам.
Люси приказала себе не думать об этом, но тогда ее мысли непроизвольно обратились к словам отца о фритредерстве. Она всегда считала его честным, однако, как выяснилось, он не видит ничего дурного в том, чтобы пользоваться контрабандными товарами. Он всегда заключал выгодные сделки и, вероятно, редко интересовался происхождением дешевых товаров.
Люси никогда не сталкивалась ни с чем противозаконным, однако ее участие в отцовском бизнесе пришлось на тот период, когда дела уже шли по накатанному. По всей видимости, когда только начинал, в частности после женитьбы, отец действовал по «серым» схемам.
Люси представляла, как успехи в теневом бизнесе подстегивали честолюбие отца. Он наверняка хотел показать своей высокородной жене, что чего-то стоит, и стремился обеспечить ей образ жизни, близкий к тому, от которого она отказалась ради него. И преуспел в этом. Ее мама легко вошла в мир Сити и завела друзей. Но не отдавала ли она предпочтение обществу Марии Селестин, жене купца, вышедшей из той же среды? Не скрывала ли боль от того, что собственный отец отверг ее?
Отец для Люси был надежной скалой, даже когда отказывался понимать ее амбиции. Она всегда была уверена в его любви и поддержке. Если бы даже она решилась сбежать с тем, кого он не одобрил бы, он все равно никогда бы не вычеркнул ее из своей жизни.
Однако сейчас отец вычеркивал ее другим способом: выдвинув на первое место свою новую жену. Где это сказано, в Библии или в венчальных обетах, что оставит человек всех остальных и прилепится к жене своей?
Как бы то ни было, Люси никогда не думала, что ее «оставят».
Она забеспокоилась, обнаружив, что плачет. Это были не рыдания, слезы сами текли из глаз, а в груди ощущалась острая боль. Бетти всегда говорила, что, поплакав, чувствует себя значительно лучше, но с Люси этот метод не работал.
Глава 16
Дэвид узнал о том, что Люсинда Поттер покинула дом своей тетки, только когда прибыл на бал к леди Галлоуэй: сообщил Нортклифф.
– Очаровательная Афродита покинула наши пределы. Это не твоих рук дело, а, Виверн?
Дэвид изумленно уставился на него.
– В каком смысле?
У Нортклиффа на скулах заиграли желваки.
– Ты ее выделил, и вот теперь она сбежала. Черт бы побрал эту милашку!
Дьявол, неужели и ему придется ввязаться в дуэль?
– Мне ничего не было известно об этом, и, уверяю тебя, я ничем ее не оскорбил. – Вспомнив свою роль, Дэвид добавил: – Как раз напротив: мисс Поттер, судя по всему, нравилось мое общество.
Нортклифф понял намек.
– А, ясно. Приношу извинения.
Он ушел, а Дэвид поспешил к сестре.
– Что случилось с мисс Поттер?
– Случилось? – удивилась Сюзан. – Ничего.
– По словам Нортклиффа, она куда-то сбежала.
– Как? Что ты натворил?
– Ничего! Во всяком случае, не сделал ничего такого, против чего она возражала бы.
– Дэвид…
– Ничего плохого, сестренка. Попробуй выяснить, а? Если кто-то обидел ее…
Сюзан дотронулась до его стиснутого кулака.
– Помягче, дорогой. Пока бить некого. Сейчас выясню, здесь ли Кардусы.
Спустя минуту возле Дэвида появилась Элинор Делейни.
– Меня послали стеречь тебя, пока не вернется Сюзан.
– Наверное, все вокруг считают меня жестоким дикарем.
– Ты хорошо воспитан и благоразумен, но тебе следует понять, что иногда от этих качеств мало пользы. И что любовь тоже не терпит сдержанности.
– Мне не надо любить женщину, чтобы отомстить за нанесенное ей оскорбление. Один из поклонников, что роятся вокруг нее, мог переступить черту. В «Олмаке» у нее не было намерения уехать.
– Трудно представить, какое оскорбление ей могли нанести за столь короткий период, если не допустить, что ее бросили одну на ночных улицах или что какой-то негодяй под покровом ночи ворвался к ней в спальню.
Дэвид улыбнулся ей, понимая всю абсурдность подобных предположений. Однако он знал, что Люси любит гулять в парке. Он сам пошел туда сегодня утром и испытал сожаление, когда не встретил ее. А вдруг кто-то перехватил ее по пути, даже напал на нее?
«Тогда почему она не пришла ко мне?»
Это было бы глупостью.
Она убежала домой, к отцу.
Проклятье! Кто ее обидел? Он порвет его в клочья.
Вернулась Сюзан, с улыбкой на лице. Виверн сразу же спросил себя, искренняя это улыбка или фальшивая.
– Да, она вернулась в Сити, но это не бегство от опасности.
Дэвид немного успокоился.
– От страданий? Или от чего-то еще?
Сюзан покачала головой.
– Ни от чего. Самих Кардусов я не нашла, но от них уже кто-то узнал, что одна из подружек мисс Поттер в ближайшие дни выходит замуж, поэтому она и вернулась домой: помочь с приготовлениями и принять участие в свадебной церемонии.
– Она бы заранее меня предупредила.
Он увидел, как Сюзан и Элинор одновременно покачали головой, и разозлился.
Сюзан сказала:
– Если ты отыщешь кого-нибудь из Кардусов, то сможешь, я уверена, узнать все подробности, но, на мой взгляд, тут нет причин для беспокойства.
Дэвида это не удовлетворило. Ей предстояло расплачиваться поцелуями. Вряд ли бы она с такой легкостью отказалась от своих обязательств. А может, она сбежала, чтобы не платить по счетам? Внутренний голос подсказывал, что нет. А вдруг он напугал ее своим жарким поцелуем тогда, в «Олмаке», и она поняла, как легко ее скомпрометировать? Как-никак она же не хочет замуж.
Дэвид разыскал Клару Фитч и пригласил на танец. Когда они направились в центр зала, девушка сказала, глуповато хихикнув:
– Я в восторге, что могу заменить Люсинду, милорд. Нет, я не возражаю! Ни в коей мере. Это должно привлечь ко мне внимание джентльменов, в которых я заинтересована. Это прозвучало невежливо, но вы понимаете, что я имею в виду.
– Да, – ответил Дэвид улыбаясь: если Люсинда в беде, то ее кузина отличается чуткостью кирпича. – Полагаю, мисс Поттер вернулась домой, чтобы успеть на свадьбу?
– На пышную и романтичную свадьбу! Жених и невеста уже, наверное, утомились от ожидания, но им нужно было дождаться возвращения ее отца из дальних краев. Он вернулся, и они быстро назначили дату. Увы, я сомневаюсь, что мой отец когда-нибудь уедет так далеко.
– Если вам не хватает романтики, почему бы вам самой не отправиться в путешествие? – Поймав ее непонимающий взгляд, Дэвид шутливо добавил: – Сбежать, например?
Ее глаза расширились.
– Лорд Виверн!
Проклятье! Она решила, что он предлагает ей сбежать? Ну не дура ли?
– Шотландия так далеко, – заявила Клара, и Дэвид лишь пожал плечами, не в силах понять ход ее мыслей. – Ой, смотрите, Стивенхоуп ведет леди Ифигению. Теперь дочь короля для вас недостижима. – Она сопроводила эти слова дразнящей улыбкой, которая озадачила его еще сильнее, чем ее высказывания.
Когда танец наконец-то начался, он возблагодарил Бога за то, что спас его от полнейшей путаницы в голове. Как здорово, что Люсинда Поттер наделена ясным умом и что повод, заставивший ее вернуться в Сити, не вызывает тревоги.
Дэвид надеялся, что она уже скучает без его внимания и их поцелуев. Когда она вернется, ей придется отдавать долги.
Люси радовалась, что наступил канун свадьбы, потому что в предпраздничной суматохе думать о чем-то личном было невозможно. Утром Бетти позвала ее в еще один – «последний» – поход по магазинам. Днем самые близкие подружки невесты собрались на чай.
Интересно, этот чай ввезен в страну законно или нет? – гадала Люси, глядя, как Бетти смешивает в очень красивой инкрустированной чайнице, подаренной отцом на свадьбу, чай из разных банок.
Люси с удовольствием узнавала новости о жизни двух подружек, с которыми не виделась несколько месяцев. В прошлом году они вышли замуж, и у них появились новые обязанности. Одна из них, Аманда Йорк, уехавшая из Сити в Эллингтон за зеленью и свежим воздухом, рассказывала:
– Теперь, когда плохая погода, я смотрю на Лондон и содрогаюсь, он весь в дыму. Неудивительно, что дети дворян живут за городом.
– Здесь не так уж плохо, – ощетинилась Абигейл Карпентер, которая после рождения сына продолжала жить в Сити.
– А ты, Бетти, где планируешь жить? – поинтересовалась Аманда.
Бетти поморщилась, явно не желая участвовать в споре, но все же ответила:
– Сначала здесь, в родительском доме Джеймса, естественно. Но я допускаю, что со временем мы, возможно, захотим перебраться поближе к деревне. Когда появятся дети.
Люси вспомнила, как ее мама иногда упоминала о преимуществах жизни вне Сити. Отец, который всегда исполнял ее желания, в этих случаях был категорически против и заявлял, что хочет иметь и бизнес, и семью под боком.
– Люси, расскажи нам о своих приключениях, – предложила Бетти, явно желая сменить тему.
Люси развлекла компанию историями о странностях представителей бомонда. Наибольшее впечатление произвел рассказ о выходке Стивенхоупа на ужине. Когда подруги отсмеялись, она добавила:
– Правда, там не всегда так весело.
– Конечно, нет, – согласилась Абигейл, – но наверняка есть что запомнить. В конце концов, о ком из нас слагали стихи?
Аманда продекламировала:
- Так Афродита увядает во плоти,
- Чтоб вскоре в моем доме богиней расцвести.
Все от души расхохотались.
Люси изобразила как чахнет:
– Я увядаю! Я увядаю!
Бетти сделала вид, будто держит над ней лейку:
– Оживай, Афродита!
Они замечательно проводили время, но Люси вдруг почувствовала, что воспринимает все это скорее как поминки, чем как празднество. Хотя девушкам было чуть за двадцать, некоторые из них уже вышли замуж и стали мамами, у них появились новые обязанности и интересы.
Возможно, в ближайшие несколько лет все ее подруги выйдут замуж и переедут в загородные виллы – ведь это и есть прогресс, движение вперед, за которое она всегда ратовала. Ей очень захотелось построить вокруг Сити высокую стену, которая помешала бы ее миру распасться.
Не исключено, что не все ее подруги выйдут замуж, но не потому, что таков будет их выбор.
Отец Дженни Баньян во время послевоенного экономического хаоса потерял почти все свои деньги, потом у него от инфлюэнцы умерла жена, и сейчас он всеми силами старался удержать дочь дома, чтобы та ухаживала за ним.
У Рейчел Айслип, девушки умной и добродушной, было бельмо на глазу, и это сильно влияло на ее поведение.
Сюзан Браун была не только некрасива, но и осложнила себе жизнь тем, что сбежала с лихим офицером. Их догнали, и оказалось, что офицер – беспринципный охотник за приданым. Он бросил ее сразу же, как только стало ясно, что игра окончена. Теперь ее репутация запятнана бесповоротно.
Рейчел и Сюзан имеют неплохое приданое и рано или поздно обязательно найдут себе мужей, но вот вопрос: на чем тогда будет строиться их брак – на любви или отчаянии?
Люси предполагала, что все три девушки наверняка гадают, почему она до сих пор не связала себя узами брака, но к нападкам Дженни все равно оказалась не готова.
– Опять тебе, Люси, все мужчины не по вкусу, даже те, что из высшего общества.
– Я бы уточнила: именно те, – беззаботно заметила Люси, хотя тон подруги ее несколько и удивил.
– А может, вообще все?
Неужели Дженни догадалась о ее тайных амбициях?
– В каком смысле?
– В том, – прошептала Дженни, – что ты никогда не поощряла поклонников. Некоторые женщины предпочитают вообще не выходить замуж.
– Наверное, это так.
– Или не выходить замуж за мужчин.
– Что? Ты думаешь, они хотят замуж за мальчиков?
Дженни пренебрежительно скривилась.
– Я в том смысле, что некоторым хочется быть как бы замужем за женщинами.
Люси слышала о таком, хотя плохо представляла, на чем строятся такие отношения.
– Ты считаешь, что я?..
Дженни фыркнула.
– Тебе, Люси Поттер, лучше знать, какие грехи гнездятся в твоем сердце, но я рада, что Бетти в безопасности и с твоей стороны ей ничто не угрожает!
У Люси отвисла челюсть от изумления.
– Что она сказала? – спросила Аманда, натягивая перчатки.
Люси не смогла повторить слова Дженни.
– Не обращай на нее внимания. Она превратилась в жуткую язву, бедняжка. Отец держит ее чуть ли не за служанку. Радуйся, что твой отец снова женится.
– Мой отец никогда не обращался со мной как со служанкой.
– Естественно, нет, но зато после его свадьбы ты сможешь зажить своим домом.
Люси ошеломила мысль, что подруги думают, будто она не выходит замуж только потому, что должна заботиться об отце. Но у них же есть замечательная экономка! Однако гораздо сильнее ее удивило то, что Аманда считает, будто она спит и видит, как бы пожить отдельно.
– Ты полагаешь, у меня получится?
– Люси! Тебе достаточно щелкнуть пальцами, и выскочишь замуж! А что еще, по-твоему, я имела в виду?
– Ну, жить отдельно…
– Господи, нет. Никто не будет знать, что с тобой делать. Ты всегда была чуть-чуть другой, дорогая, но я уверена, что у тебя нет желания выглядеть эксцентричной. – Аманда обняла ее. – Выходи замуж и будь счастлива. Ты увидишь, что быть замужем очень здорово.
Люси медленно переходила через дорогу, ошарашенная двумя атаками. Над нелепыми подозрениями Дженни можно только посмеяться, а вот у Аманды, здравомыслящей и доброжелательной, явно не было желания нападать. Она не видит для женщины другого будущего, кроме замужества, и Люси не смогла найти достойного примера, чтобы опровергнуть такую точку зрения. Не смогла она и вспомнить ни одной незамужней женщины, занимающейся коммерцией. Те, кто имел свой бизнес в этой области, были значительно старше и по большей части вдовы.
Нет, у нее точно нет желания прослыть эксцентричной.
Возможно, это слабость – отказываться от своих амбиций. Возможно, она должна действовать как те отважные женщины прошлого, которые пренебрегали мнением общества ради достижения своей мечты. В памяти тут же всплыл образ Жанны д’Арк. Никто не собирался сжигать ее на костре, но ее возмущало, что над ней смеются, считают ее странной, шепчутся о ней и распускают злые сплетни, и тогда она навсегда исключила себя из обычной жизни.
Вернувшись домой, Люси так и не смогла побыть наедине с отцом, потому что рядом все время была улыбающаяся и радушная Шарлотта Джонсон. Девушка отлично понимала, что оба всеми силами пытаются заставить ее стать частью новой семьи.
Как ни хотелось ей кричать, Люси справилась с собой, вместе со всеми съела легкий ужин и даже поучаствовала в беседе, а когда снова поведала историю со Стивенхоупом, Шарлотта сказала:
– Мне кажется, Люси, нельзя было выставлять на посмешище этого молодого человека.
– Он сам выставлял себя полным дураком, а я старалась сохранить на лице бесстрастное выражение, причем единственная.
– Какой жестокий мир, – посетовала Шарлотта.
– Напротив, там много добрых людей. Леди Болл и леди Вандеймен помогли мне освоиться. Обе были знакомы с моей мамой, естественно.
Произнося последние слова, Люси услышала в собственном голосе язвительные нотки. Неужели она хвастается знакомством с аристократами?
Шарлотта не выразила ни малейшего огорчения.
– Твои родственники по материнской линии должны позаботиться о том, чтобы тебе было комфортно в новом окружении. Я бы никогда не освоилась там.
Она говорила об этом как о добродетели.
– Мероприятия, которые там проводятся, очень интересны и часто даже полезны.
Люси описала концерты и выставки и даже пересказала обсуждение резьбы по кости, но при этом ее не покидало ощущение, что окружающие слушают ее исключительно из вежливости.
Вероятно, и она когда-то мыслила так же, как Шарлотта: бомонд лишь развлекается или занимается чепухой, когда другие работают.
– Конечно, – добавила девушка, – скоро все эти люди разъедутся по своим поместьям.
– Или отправятся в Брайтон, развлекаться играми с регентом.
К сожалению, это так.
Шарлотта удивила Люси.
– Полагаю, морской воздух очень полезен для здоровья, особенно если дышать правильно. В Брайтон я не поехала бы, а в какое-нибудь другое местечко, где потише, с радостью.
– Не сомневаюсь, ты права, дорогая, – сказал отец, и Люси узнала этот тон: у него не было ни малейшего намерения выполнять пожелание Шарлотты.
Мама всегда мирилась с этим тоном, потому что отец редко его применял, но сейчас у Люси возникла твердая уверенность, что Шарлотта не смирится. А еще у нее появилось ощущение, что у Шарлотты далекоидущие планы, которые включают не только поездки на морские курорты, но и переезд из Сити куда-нибудь ближе к лесу, на свежий воздух. Было ясно как день: Шарлотта силой воли не уступает отцу – правда, выражается это по-другому.
Люси ушла спать рано, оставив отца с Шарлоттой наедине.
Интересно, они будут целоваться или слишком стары для такого рода эмоций?
Придут ли они со временем к единому решению по поводу того, где жить и как воспитывать детей? Люси могла бы рассказать Шарлотте, как выиграть это сражение: просто высказать предположение, что отравленный воздух Сити сыграл свою пагубную роль в судьбе ее матери. Хотя зачем? Шарлотта в конечном итоге в любом случае одержит победу.
Люси открыла свой дневник, вспомнив, что не делала записи с самого дня приезда. У нее была масса свободного времени, никто не нарушал ее уединения, но она так ни разу его и не открыла. Потому что мысли, изложенные на бумаге, становятся более реальными?
Она заставила себя взяться за карандаш.
- Это уже не мой дом,
- И, возможно, скоро не будет и домом моего отца.
- Зачем мне тогда сюда приезжать?
- Дом-то чужой…
Ну вот. Мысли облечены в слова, словно вырезаны на надгробии.
- Я хочу вернуть прошлое,
- Снова стать здесь своей
- И жить так, как жила раньше,
- Быть частью замечательного мира Сити.
- Но, наверное, мне это не суждено.
- Наверное, все это иллюзии.
- Мир, который я знала, рушится,
- Как лед на реке после зимней ярмарки,
- Трескается, куски расплываются в разные стороны и тают.
- Даже если бы все было по-прежнему, захотела бы я
- Оградить себя от истинного предназначения своего пола?
Последнее слово прописалось нечетко, потому что Люси полностью исписала грифель. Взяв острый ножик, она заточила карандаш и дописала:
Я должна смириться с потерей и начать строить новую жизнь.
Спустя минуту она капитулировала и начала писать, едва касаясь карандашом бумаги:
- Дэвид. Его зовут Дэвид.
- Дэвид и воздушный змей.
- Добродушен, нежен, любит детей,
- Умеет с ними играть.
- Нужно все время об этом помнить. Должно быть,
- Это такая же часть его характера,
- Как граф в янтарном свете фонарика.
- Холеный, лощеный, мрачный и опасный.
- Слишком опасный для графа
- Или для управляющего.
Люси остановилась и задумалась над последней фразой.
- Кто из них реален?
- Подобные загадки должны бы вызывать у меня тревогу,
- Но они лишь влекут меня к нему.
- Толкают меня в огонь.
- Он – та загадка, которую я буду разгадывать
- Всю свою жизнь.
Вот к чему все идет.
Как ее мама в свое время возжелала отца, так и она возжелала Виверна – с самого начала, возможно, еще в магазине Уинсона. Хорошо еще, что предмет ее вожделений не оказался бедным молодым купцом. Она безумно и страстно влюблена в красивого молодого графа. Да, бедного, но это все равно ступенька вверх.
Люси не удержалась от улыбки.
А впереди целая лестница!
Мамин отец не одобрил выбор дочери, а вот ее собственный будет в восторге, потому что в некоторых аспектах они похожи: оба практики, а не ученые; у обоих острый, ясный ум; оба окрепли в борьбе за собственное благополучие.
У них даже происхождение одинаковое. Оба выросли, считая себя бастардами, хотя у Дэвида есть преимущество: он знает, кто его родители, – только вот мать у него распутница, да и личность отца вызывает массу сомнений.
Ее новая жизнь будет состоять из испытаний, но она любит, когда ей бросают вызов. У жены обедневшего графа будет масса работы. У нее нет опыта в управлении большим домом, но она научится. Она умеет быть бережливой, потому что родители никогда не поощряли глупую расточительность.
И в поместье для нее наверняка найдется работа, она и ее освоит. Возможно, появится какой-нибудь бизнес, который она сможет раскрутить. На землях многих дворян, в Корнуолле, есть шахты, оловянные и медные. А как насчет Девона?
Рыба? Люси мало что понимала в торговле рыбой, но знала, что для нужд Лондона свежей рыбы всегда не хватает. Сушеную и соленую рыбу импортируют из-за границы, и это приносит хороший доход. Может, есть смысл заготавливать ее поближе к дому?
Ее деньги можно было бы использовать на развитие самых разных видов промышленности в регионе. Если там есть реки с быстрым течением, можно было бы снабжать энергией мельницы и даже фабрики. В последнее время большое развитие получила энергия пара, которая могла бы приводить в действие оборудование.
Люси засмеялась. Отец сказал бы, что она, как всегда, увлеклась идеями, но мечтать приятно. Она хочет от жизни одного: чтобы у нее была стоящая цель.
И граф. Особенный, ни на кого не похожий граф, который не желает жениться на ней.
Люси пожала плечами, отмахнувшись от этой мысли. Она знает, что испытывает сама и какие чувства разгораются в нем, – достаточно вспомнить их поцелуи.
Он принадлежит ей, и она заявит на него свои права.
Читать бесплатно другие книги:
