маленькие и неприметные Семипядный Сергей
Толян обежал машину и забрался на правое переднее сиденье.
– Да мы договорились, – продолжил он, – что я продам ему квартиру. Этому козлу. Понимаешь? Уже всё на мази. Я покупаю билет на самолёт. И тут он является: подожди, заявляет, два дня. Я отдаю ему свою квартиру практически даром, а он ещё наглости набрался просить меня подождать. Хотя знает, что я уже билет купил. А билет на самолёт стоит, сам знаешь, сколько. Во-первых, я потеряю на сдаче. У меня же, прикинь, вычтут. Во-вторых, не попадаю к брательнику на свадьбу. А подарок уже куплен у меня. Пылесос для молодой семьи. Я привезу подарок, а на свадьбе не погулял даже? Как? Конечно, можно дать телеграмму, и брательник оставит. Но это разные вещи, согласись. Или я пью на свадьбе под звон бокалов, или мы с ним пьем на кухне, как простые алкаши.
– Сколько комнат квартира? – спросил Олег.
– Двухкомнатная. Третий этаж, санузел раздельный. Даром отдаю. Ремонт, правда, нужен небольшой, ну, обои там, покраска, то, сё. Хотя и не обязательно. От метро – две остановки.
– И сколько просишь?
– Отдаю даром. Цена просто символическая. Обстоятельства так сложились. Уезжаю я в Новосибирск, к братану. С работой обещал помочь. Квартиру там куплю и начну жизнь сначала. Как думаешь, земеля, не поздно ещё?
– Почём твоя квартира? – повторил вопрос Олег.
– Двадцать тысяч.
– Рублей? – усмехнулся Олег.
– Ну! – обиделся Толян. – Долларов, естественно.
– А за двадцать тысяч рублей слабо? – с прежней усмешкой поинтересовался Олег.
– Кончай хохмить. Говори, берёшь или нет. Нет – я отчаливаю. Видно, что ты не шушера какая-нибудь. У тебя и дружбаны наверняка при деньгах – звякни, предложи им, если сам не хочешь. Я могу ещё чуток скинуть, а разницу себе возьмёшь. Только думай быстрее.
– Сколько можешь скинуть?
– Договоримся, брат. Решай быстрей. Квартира просто замечательная. Сам бы носил, да деньги надо. Если бы не обстоятельства… Такие квартиры в два или три раза больше стоят. Если нет денег, то лучше занять, но купить. А не надо будет – продашь, и наваришь баско. А я сегодня всё равно её продам. Продам и улечу к новой жизни.
– А справки всякие?
– Да готово все. На пять часов встреча с нотариусом заказана. Этот козёл целый квартал за мной бежал, просил на два дня отложить.
– А ты?
– Я ему сказал прямо, что терпеть этого не могу. Раз договорились – будь добр. Пусть теперь поищет ещё такого дурака.
– Документы при тебе? – прищурился Олег.
– А там они, в квартире! – искренне обрадовался Толян. – Заедем взглянуть на квартиру, чтобы не брать тебе кота в мешке. А нотариальная контора там рядом, через дом. Мебель я вывез, мусор выбросил. Вот только ремонт не стал делать. Я же не знаю, как тебе надо. А вдруг ты евроремонт делать захочешь? Да у меня и денег нет на ремонты эти. Давай я тебе адрес оставлю, а ты за деньгами смотаешься, друзей возьмёшь и подгребёшь.
– Каких друзей возьму? – не понял Олег.
– Я не знаю, каких. Если боишься, что грабанут, то возьми с собой кого-нибудь. С деньгами в наше время ходить, сам понимаешь… А то давай сначала на квартиру. Заодно на документы глянешь. А потом у нотариуса встретимся. Тебе куда за деньгами ехать?
– А что?
– Да не опоздать бы. Только ты, земеля, точно скажи, берёшь или нет. Если сомневаешься или денег у тебя сегодня нет, то так и скажи. И я пойду дальше. Там два мерса стоят дальше.
– За шестнадцать тысяч отдашь? – пристально посмотрев в глаза Толяну, задал вопрос Олег. – Оформление – за мой счёт.
– Маловато, – расстроился Толян. – Давай, чтобы ни мне ни тебе, – восемнадцать.
– Надо ещё квартиру глянуть, – заметил Олег.
– Да квартира превосходная. Ну, обои кое-где запачкались, шпингалет сломался, подумаешь!
21
Шура Уквасова отправилась выразить соболезнование Анюте в связи с гибелью её бойфренда.
– Кто там? – услышала она голос Анюты, подошедшей к двери на её звонок.
– Анюта, это я, Шура.
– Что ты хотела? – спросила Анюта.
Вот те на! К ней пришла подруга, а она встречает ее таким вопросом! Впрочем, из-за несчастья с Юрием она, видно, немного не в себе.
– Анюта, открой. Ты чего?
– Ты зачем пришла? – повторила хозяйка квартиры, всё тем же недружелюбным тоном.
– Дак из-за твоего несчастья и пришла. – Шура была безмерно удивлена оказанным ей приёмом. – Открывай, Анюта. Ты чего это, подружка?
Анюта дверь, наконец, открыла, и гостья смогла войти.
– Здравствуй, Анюта. Приехала с дачи, услыхала о твоём несчастье – вот и зашла. А ты заладила тут: зачем да зачем. – Не дождавшись приглашения пройти в комнату или на кухню, Шура спросила: – Так и будем у порога стоять? Ты, подружка, из-за своего горя совсем тормозная стала. Я ведь тебя прекрасно понимаю – сама мужа потеряла только-только.
Хозяйка пошла в комнату, Шура последовала за нею. Сели. Анюта смотрела настороженно, правильнее будет сказать, вообще почти не смотрела на подругу.
– Что случилось с ним, Анюта?
– Убили, – ответила Анюта. – Умер в больнице.
– Как это произошло?
– Меня там не было.
– А где случилось это?
– Не знаю. В чьей-то квартире.
– Пили там они?
– Меня там не было, – повторила Анюта.
– Я понимаю, что не было. Но разве тебе ничего не рассказывали? – продолжала расспрашивать Шура.
– Кто?
– Ну, милиция, я не знаю, прокуратура.
– Никто мне ничего не рассказывал, – ответила-огрызнулась Анюта.
– Анюта, ты так со мной разговариваешь… Я же не виновата, что такое у тебя случилось.
В дверь позвонили, и Анюта пошла открывать. Пришла соседка Анюты снизу.
– Добрый день! – поприветствовала она Шуру, – Хотя какие уж они добрые, нынешние деньки-то! Надо же, надо же было такому приключиться! – Соседка кивнула на Анюту. – И чего он туда попёрся? И чем там можно было поживиться?
Соседка снизу, которую звали то ли Люба, то ли Люда, присела на край дивана и сокрушённо покачала головой. Шуре стало ясно, что Любе-Люде известно гораздо больше, чем ей, и она спросила:
– Что произошло всё-таки? Как его убили? Кто?
– А вам Анютка ничего не рассказывала? – Женщина оглянулась на Анюту и сообщила: – Залез в квартиру к старухе, где и напал на него кто-то. Голову ему разбили. Дружок его, судя по всему, раз он фамилию называл. Но чего они там могли не поделить? В квартире-то у старухи.
– Анюта, а он что, вором был? – повернулась к Анюте Шура. – Ты никогда не говорила, что он вор.
– И никакой он не вор! – сердито возразила Анюта. – И хватит косточки покойнику перемывать. Вам и обсудить больше нечего? Тебе бы, Людка, только потрепаться, когда у других горе!
– Извини, Анюта, я тебя прекрасно понимаю. Ты так к нему привязалась, а тут вдруг такое. Но просто не очень понятно, ты извини…
– Что тебе еще не понятно? – перебила Анюта.
– Да зачем тащиться в такую даль, в Марьино, чтобы грабить нищую старуху?
– Грабить старуху? В Марьино? – переспросила Шура и посмотрела на подругу.
Анюта опустила голову.
– Он ограбил тётку Галю? – с замиранием сердца выговорила Шура.
– Денег при нём не было, – глухим голосом сказала Анюта.
– Он их не нашёл? Или… – Шура вскочила и подбежала к телефону.
Спустя полминуты она уже говорила с тёткой Галей:
– Тётя Галя, я тут узнала…
– Да, Шура, залезли ко мне, замок выломили и залезли, – отвечала тётка Галя. – Они тут разруху навели, кровью всё позалили. И в комнате…
– А деньги?! – вскрикнула Шура.
– Нету их, – всхлипнув, ответила тётка Галя. – Из шкафу-то всё вывалили и кровью залили. А деньги забрали. И замок мне новый пришлось покупать. Да ещё…
Шура её уже не слушала. Теперь Шура желала говорить с Анютой, к которой и повернулась, сжимая в кулаке опущенной руки трубку телефонного аппарата.
– С кем он туда отправился? И где мои деньги? Говори! Быстро говори!
– Шура, я ничего не знаю, поверь! – сложила на груди руки Анюта.
– Не знаешь? Откуда он узнал про деньги? Кто ему сообщил адрес? И сама-то ты как его узнала? – наступала Шура, всё ещё сжимая в руке телефонную трубку.
– Телефон! Разобьёшь! – вскрикнула Анюта, вскакивая на ноги и бросаясь на спасение телефонного аппарата, подползшего к самому краю тумбочки.
– Тебе телефон жалко? – рукой остановила её Шура. – Украли все мои деньги, а сейчас телефон стало жалко? – И Шура решительным движением сбросила телефонный аппарат на пол.
– Да какое ты имеешь право?! – возмутилась Анюта.
– О праве заговорила? Я тут всё разнесу и уничтожу! Да я тебя, подлюка, уничтожу и в порошок сотру! – Шура стукнула кулаком по голове Анюту, опустившуюся на колени перед расколотым телефоном, а затем вцепилась в её волосы, окончательно позабыв о цели своего визита.
****
Пока Олег ездил за деньгами, Толян созвонился с Веркой и дал ей необходимые указания. Лишь бы ничего не перепутала эта вечно пьяная баба.
Однако Верка оказалась на месте.
– Тормозни-ка, земеля, – попросил Олега Толян, завидев тощую фигуру Верки на остановке возле метро. – Моя пассия вон стоит и киснет.
Лишь машина стала, Толян шустро выскочил наружу и подбежал к «пассии».
– В сумке?
– Да, – кивнула Верка.
– Садишься на переднее сиденье, – шёпотом напомнил Толян, забирая у нее матерчатую сумку. – Деньги у него в сумчёшке, которая в бардачке. Как заберёшь – сваливай.
Верка уселась на переднее сидение, поздоровалась и капризно сказала:
– Сзади меня жутко укачивает, до блевотины на пол.
Олег недовольно нахмурился: не понравилось ему, что Толян оказался за спиною у него. Толян, уловив его настроение, решил не тянуть с экспроприацией. Уже через минуту нож, извлечённый им из веркиной сумки, был приставлен к горлу Олега.
– Деньги! И не вздумай дёргаться! А то сядешь за убийство моего друга Юрца, которого ты уконтропупил в Марьине. За эти самые мани, за доллары.
– Я не убивал, – с трудом выговорил Олег.
– Я и ещё двое человек видели, как ты выбегал из квартиры. Или тебя прирезать? – И Толян шевельнул острием ножа, оставив на горле мгновенно налившуюся кровью царапину.
– Не… Не убивай! – Олег боялся сделать лишнее движение.
– Милка, деньги! – распорядился Толян. – Клиент хочет жить. И жить на свободе.
Верка завладела барсеткой Олега и обернулась к Толяну:
– Готово.
– Тормози! – приказал Толян Олегу.
– Осторожно! – вскрикнул Олег, который почувствовал, что по его горлу ползёт струйка крови.
– Молчать! Тормози!
– Мне ничего не видно, – пролепетал Олег, голова которого была запрокинута назад.
– Руль вправо и по тормозам! – выдал распоряжение грабитель.
Автомобиль остановился, и Верка поспешно покинула салон.
– Прощай, Дима. Считай, что на одну квартиру у тебя стало больше. Кстати, тебя ищет милиция.
– Но я не Дима! Ты ошибаешься! – возразил Олег.
– Мне плевать! Олег! Дима! Плевать! Сколько у тебя паспортов?! У, гнида! – распаляя себя, закричал Толян. – А чтоб не вздумал гоняться за мной… – Острие ножа оставило горло несчастного, чтобы спустя секунду вонзиться в его ногу. Одновременно с ударом ножом левою рукой Толян зажал Олегу рот. Крик всё же прорвался, и Толян рявкнул: – Молчать, гнида!
Спустя несколько минут Толян и Верка уже были вместе и весело спешили навстречу предстоящему счастью,
– Сегодня моего выродка нет, так что можем у меня засадить, – сказала Верка. Выродком она называла своего восемнадцатилетнего сына.
– Кому засадить? – рассмеялся Толян.
– Хамло! Я говорю: водяры можем у меня засадить.
– Водяры? Ты, Верка, до сих пор не оценила торжественность момента. Водяры! – Толян смотрел на Верку как на законченную идиотку. – Коньяк будем пить, причём из тех, что покруче. И деликатесы жрать будем.
– Если ты угощаешь, – пожала плечами женщина.
Толян сделал недоумённое лицо:
– А кто? Кто ещё может угощать, как не я? У тебя деньги завелись?
– Что?! – завопила Верка. – Я, по-твоему, не в доле? Я не участвовала в деле? Я не рисковала волей?
– Лады, Верка, не кипишись, – Толян похлопал подругу по руке, успокаивая, – ты тоже в деле.
– Вот и отсчитай мою половину! А на свою можешь гулять!
– Половину?! – выпучил опухшие глазёнки Толян. – Или у меня с ушами?.. Половину! Ты сказала, что половину?
– А ты мне на курево собирался отщипнуть?
– Милая, я всё задумал, я всё провернул… Да я же нашёл убийцу Юрца и придумал, как его наказать рублём, точнее, долларом… Я же с нулевого цикла, один… Ты ж когда подключилась?
– Меньше трети я не соглашусь, – надменно и зло заявила подельница.
Толян некоторое время размышлял, хмурясь и неприязненно поглядывая на Верку, после чего кивнул и со вздохом согласился:
– Лады, пусть будет треть.
– В следующий раз я заранее об условиях буду спрашивать и соглашусь только напополаме работать, – потрясла указательным пальцем Верка.
– Отлично, я понял. Только ждать долго придётся. Чтобы я тебя позвал куда…
Грабители ещё некоторое время препирались, деля деньги, однако к концу делёжки настроение у обоих существенно поднялось. Причём на такую высоту, что за покупками они отправились едва ли не в обнимку.
– Ты куда? – удивлённо воскликнул Толян, видя, что Верка повернула к продуктовому магазину.
– Как куда? За пойлом.
– Именно что за пойлом. Иди за мной.
– Эй, ты куда пошёл? Давай тут отоваримся.
Однако Толян не слушал. Он скорым шагом шёл к супермаркету. Эта Верка – совершеннейшая деревня, хоть и коренная москвичка. Она бы его ещё на рынок оптовый потащила, чтобы отовариться по дешёвке.
Они, накупив всякой всячины, шли из супермаркета, когда Толян, останавливаясь, распорядился:
– Хоп! Тормози, Верка!
– Что там ещё? – недовольно обернулась к нему та.
– Мы куда идём? К тебе?
– Ну. А ты не знаешь?
– Знаю. Но у меня другое предложение.
– Какое ещё? Вечно у тебя семь пятниц на неделе. Всё решено окончательно и бесповоротно. Иди давай!
– Нe-не, товарищ Вера, мы с тобой пойдём другим путём. Поворачивай и топай за мной.
– Куда?! – взвизгнула Верка. – Никуда я не пойду! У меня уже руки до земли вытянулись, как у гориллы.
– Ты, это, не ерепенься, а делай что говорят! – посуровел Толян. – Лишних пятьдесят метров пройдешь – не отелишься. Тем более что ты бесплодна, как гнилая коряга.
Женщина опешила, потом начала краснеть от закипающего в её душе гнева:
– Да у меня же сын! Я – мать! Понимаешь ты это или нет?! Я лично родила сына!
Толян скривился в усмешке:
– А когда ты в последний раз беременела?
– Вот это не твое дело! – отрезала Верка и поставила пакеты на землю.
– Ладушки, пусть будет не моё. А ты решай: идёшь или нет.
– Куда?
– К Анюте.
– К Анюте? А-а, вот почему у тебя глазки-то заблестели! – язвительно проговорила Верка. – Тебя, оказывается, на Анюту потянуло. Да, она, естественно, не бесплодная. Она такая, думаю, плодовитая, что ей и климакс не помеха.
– Да ты чего?! – возмутился Толян. – Она жена моего покойного друга! Вдова, точнее.
– Вот ты и решил подкатить яйца, кобелина. Как же! Коньяк, деликатесы! Икры набрал. Тебе бы ещё помыться, постричься, побриться да веник цветов наперевес…
– Я не реже тебя моюсь! – прервал её Толян и мстительно добавил: – У тебя по всей квартире грязные трусы валяются, а сквозь окна свет белый не виден.
– Тебе мои трусы помешали?
– Я хочу вдову друга навестить.
– Она такая же вдова, как я – мать будущего президента.
– Ты со мной или отказываешься идти? – ребром поставил вопрос Толян.
– Я – с тобой, но если ты хотя бы…
– Я понял. Всё. Дальше идём молча.
Переругиваясь и препираясь, они пришли к Анюте, к двери её квартиры, точнее. К двери, за которой звучали визги, крики, слышался грохот. Толян и Верка переглянулись.
– Ладушки, узнаем, что там такое, – принял решение Толян и позвонил.
Крики на секунду смолкли, однако только на секунду, и тотчас возобновились. Толян позвонил более настойчиво. Вскоре послышались шаги бегущего человека, дверь открылась, и пришедшие увидели незнакомую женщину пенсионного вида. Выглядела она перепуганной.
– А Анюта где? Она разве не тут проживает? – поинтересовался Толян, морщась от душераздирающих воплей, доносившихся из-за спины пенсионерки.
– Проживает! – подтвердила женщина и прибавила: – Если её ещё не убили там!
– Кто? Кто ее убивает?
– Да подруга еёная и убивает!
– За что? – Толян отстранил испуганную женщину и отправился в эпицентр визга и воплей.
Картина, представшая глазам… Впрочем, Толян был не из слабонервных. Он ухватил неизвестную мадам за волосы и стащил её с поверженной на пол хозяйки квартиры. В настоящем эпизоде Толян действовал подобно одному из особенно популярных политиков, однако более решительно и, главное, эффективно. Эффективность, в частности, обеспечивалась за счёт того, что, стащив неизвестную с Анюты, он не стал спешить выпускать её волосы из рук, а предоставил той время успокоиться и даже слегка остыть. Несмотря на неприятный для слуха визг, омерзительные вопли и, на удивление, энергичные попытки оказать сопротивление.
Пока Анюта и её оппонентка приводили себя в порядок, Верка, получив соответствующее распоряжение, выставляла и выкладывала на стол содержимое пакетов. Сам же Толян продолжал исполнять роль миротворческих сил, пресекая попытки противоборствующих сторон возобновить боевые действия. Попыток таких было четыре, одна со стороны гостьи Анюты и три – со стороны самой хозяйки.
– Дорогая Анюта, – торжественно сказал миротворец, – ты всегда можешь рассчитывать на мою помощь. Как вдова моего кореша. И с данным инцидентом мы тоже разберёмся. А сейчас попрошу всех за стол. Мы выпьем, закусим, а потом рассудим. Виновную, естественно, накажем.
– Ты и эту поить собрался? – указала на Шуру Вера.
– А это уж как Анюта скажет, – развёл руками Толян и посмотрел на Анюту.
Та, не ответив, отправилась в ванную приводить себя в порядок. Но через минуту она заглянула в комнату и выкрикнула:
– Пускай Шурка убирается отсюда! И сейчас же!
– Шурка? – повторил Толян. – Знакомое имя.
Шура направилась вон из комнаты, но Толян остановил её:
– Стой! Останься. Ты должна здесь остаться в целях обеспечения исполнения приговора. Чтобы не пришлось потом бегать за тобой.
– Не только для этого, – пробурчала Верка. – Ещё и для объективности.
– Что? – не понял Толян.
– Обеих надо выслушать. И ту, и другую.
– Анюта – вдова моего друга.
– Выпусти меня, ты, друг вдовы! – Шypa попыталась обойти Толяна, но из этого у нее ничего не вышло.
– Ты, красавица, останешься здесь, с нами! – услышала она суровый ответ. – Садись и не дёргайся! На диван садись! – И Толян силой усадил Шуру. – Верка, давай пододвинем стол к дивану.
– Ты и эту коньяком поить собрался? – снова недовольно буркнула Верка.
– Не твоё дело. Поищи на кухне инструмент и подготовь стол к застолью. И пошевеливайся, а то у меня инфаркт сейчас будет. Или инсульт.
– Раскомандовался! Да кто ты такой, в натуре?!
– Вперёд! – Толян легко подтолкнул Верку в спину, и Верка, сжав кулачки, резко обернулась к нему. – Иди-иди! – зло прищурился Толян.
Подерутся или нет? – затаила дыхание Шура. Если эти опасные люди раздерутся, то можно будет воспользоваться суматохой и убежать. Надежды не оправдались, женщина обложила мужчину матом и отправилась на кухню. Спустя несколько минут она возвратилась уже вместе с хозяйкой. Началось застолье.
Толян провозгласил:
– Сначала только пьём и закусываем. Все деловые вопросы будем решать на сытый желудок.
– Ясно, когда ужрёшься, как свинья, – заметила Верка.
– Я – как свинья? Да я в канаве в последний раз лежал лет пятнадцать назад. Едва ли не единственный раз в жизни.
– А мебель у меня всю обрыгал кто?
Так, продолжая выяснять, кто и сколько раз валялся в придорожной грязи, кто больше диванов перепортил, Толян и Верка пили коньяк, закусывая бужениной, сёмгой, конской колбасой, икрой чёрной и красной. Шура и Анюта были мрачны и неразговорчивы, ели без аппетита.
Захмелев и насытившись, Толян повернулся к Анюте и предложил:
– Анюта, расскажи, поведай нам свою историю. Ты же, Анюта, являешься вдовой моего лучшего друга. Мы же с Юрцом были, как говорится, не разлей вода. Нас с ним связывают многие годы совместной дружбы и даже жизни. Давай, Анюта, не стесняйся. За что эта баба напала на тебя хищницей, как тигра зубастая? А потом я тебе расскажу новость, которая бальзамом ляжет на твою израненную вдовью душу. И ты узнаешь, что я помню и чту своего покойного друга Юрца.
– Всё? – вмешалась Верка. – Ты выступил? Ты дай ей сказать, балабол трепливый!
– Молчи! А ты, Анюта, говори и ничего не бойся.