Роза для короля Белякова Евгения

Она произнесла только это имя, но голос ее был полон такой ярости, что Дориан, испугавшись, сделал шаг назад.

Тео быстрым движением выбросила вперед руку, словно хватая что-то невидимое. Сжала кулак и потянула на себя. В воздухе, там, где минуту назад захлопнулась Дверь, начало разгораться голубое сияние.

– Не надо, я… – начал было король, но осекся.

Портал открылся с треском, будто порвалась сама ткань мироздания. В центре его виднелась только темнота. Не медля ни секунды, Тео кинулась вперед, в портал.

Поглотив ее, он исчез почти сразу.

Дерек радовался, как ребенок. Он и не чаял, что найдет Лионеля так быстро – однако же вот он, как на ладони. И, что добавляет особый вкус блюду под названием «Охота», он пытается сбежать.

Они с Тео договорились, что пока войска Вердленда будут преследовать остатки лионелевой армии, Черный будет искать самого скороспелого претендента. Да, Копье было уничтожено, однако для полной победы следовало поймать предводителя мятежников, – а именно таковым его считали и король Вердленда, и король Лиона, пусть последний и уступил ему трон, спасая столицу, – и предать суду. Можно скорому.

Эльвар Второй не побрезгует получить в подарок голову Лионеля.

Не то чтобы Дерек хотел быть жестоким, или ему действительно было дело до королевских реверансов друг другу – он просто понимал, что иначе не получится. Оставить Лионеля у себя? Дориан права не имел – принц, самозваный он или настоящий, поднял мятеж против короля Лиона. Отпустить? Вполне возможно, Лионель и спрячется в какой-нибудь дыре, а, может, и нет. Соберет сторонников, начнет опять мутить воду…

Наилучшим вариантом было бы, если бы сломленный Лионель предстал в оковах перед Эльваром Вторым, и покаялся во всем, что совершил. И особый упор сделал бы на то, что нападения Вердленда на Лион не было – это его, Лионеля, войска сожгли несколько деревень на юге. Но если Лионель не захочет каяться, он наверняка выберет поединок чести, и наверняка умрет, потому что (уж в этом Дерек был уверен), ему придется драться с Дорианом, а маг был готов применить все, что необходимо для победы Вердленда. Да и сам Дориан ему нравился.

Одно Дерек знал точно: Лионель сделал большую глупость, когда двинул войска на Вердленд.

Дерек снова посмотрел на маленькую фигурку, пригнувшуюся к холке коня. Лионель в сопровождении двух воинов направлялся прочь от места своего поражения, настолько быстро, насколько позволяла снежная буря. Та, впрочем, стихала. Но вполне могла бы замести следы беглеца, и, не заметь его Дерек, Лионель бы благополучно скрылся.

Маг кивнул своим солдатам. «Его» они были лишь на время этого задания, но отнеслись к нему со всей серьезностью.

– Вон он скачет, – Дерек показал черные точки на склоне.

– Ну и зрение у вас, сударь, – уважительно отозвался один из солдат, направляя коня вперед.

Дерек оставил комплимент без внимания. Прищурившись, он всмотрелся в далекую фигурку… Он заметил драпающего наследника еще раньше, но подождал, пока они не приблизятся на такое расстояние, где острота его глаз будет удивительна, но не невероятна.

«Прости, лошадка», – мысленно произнес Дерек и сконцентрировался. Конь под одним из удирающих седоков повалился вперед. Всадник, не удержавшись, вылетел из седла.

– Вперед, – приказал Дерек.

Ехавшие с Лионелем воины предпочли сдаться. Шутка ли – одна за другой под ними пали все лошади, и это после того как дар Богов не устоял перед волшебством вражеского короля. Они вообще были сыты по горло всякими чудесами, особенно теперь, когда чудеса оказались бессильны спасти их.

Поэтому, когда их нагнал вердлендский отряд, они бросили оружие в снег и подняли руки.

Лионель же пытался драться, но запутался в собственном поясе, который внезапно расстегнулся. Принц свалился на землю, осыпая всех проклятиями.

«Сто лет неудач», – подумали оба лионских воина, проявив удивительную схожесть мыслей, несмотря на то, что один из них и воином то не был по большому счету, и всего пару месяцев назад собирал урожай за многие мили отсюда, а другой был профессиональным солдатом.

Дерек кивнул своим людям, и они связали Лионеля. Один из солдат сел за спину к товарищу и на освободившуюся лошадь усадили принца, привязав свободный конец веревки к луке седла. Они двинулись в обратный путь, отпустив лионцев на все четыре стороны. «Если у них достанет ума», – думал Дерек, – «Они найдут остальных и сбегут домой. Правда, дорога будет долгой».

К лагерю Дерек и его отряд подъехали часа через полтора. Буря уже улеглась. По пути они проехали место последней битвы армий Лионеля и Дориана, где уже работали полевые лекари. Судя по цветам одежд на трупах, войско самозваного короля Лиона полегло почти полностью, а со стороны Вердленда потерь было очень мало. Дерек присмотрелся к едущему рядом Лионелю. Как он отреагирует на то, что все его люди погибли? Не заметив и следа сожаления, только злость, Дерек подумал: «После того, как ему отрубят голову, может, попинать ее?».

По пути они нагнали отряд графа Недвига и конвой принца увеличился на два десятка солдат и офицеров, включая самого графа. Недвиг похвалил расторопность Дерека, и маг простил дворянину его высокомерие – все же тот совсем недавно помог королю одержать победу в войне. Маленькие слабости были позволительны.

Они въехали в лагерь, солдаты устало разбредались к своим палаткам. Дерек оттеснил графа, пытавшегося снять пленника с лошади и сам помог тому спуститься. Это уже была не маленькая слабость, и Дерек скорчил каменную физиономию. Граф отступил.

– Где Его Величество? – спросил маг у проходящего мимо офицера с повязкой королевских цветов.

– В главном шатре, – ответил тот.

Дерек кивнул сопровождавшим его в погоне солдатам и повел Лионеля впереди себя, держа за плечо.

В шатре было тесно. Бароны, графы, их приближенные – все толпились, оживленно гудели и поздравляли друг друга. Пили вино – кто из кубков, кто из солдатских кружек. В воздухе витали радость и возбуждение.

Но не везде. В той части шатра, где стоял король, словно бы образовался островок холода и тишины. Дориан тяжело опирался на стол, угрюмо глядя на бутылку с вином – не самым хорошим, но, безусловно, лучшим из тех запасов, что взяли с собой бароны. Стоящие рядом Тьерри и Боклэр, в кои-то веки если не сдружившиеся, то объединившиеся в свете победы, с легким удивлением взирали на мрачного короля.

– Ваше Величество! – Дерек чуть подтолкнул вперед Лионеля и поклонился. – Я выполнил задание. Перед Вами – самозваный наследник Лионского трона, так называемый принц Лионель.

Присутствующие зашумели, но вполголоса. Всем интересно было, что скажет король.

Дориан поднял голову и глухо произнес:

– Ну и что?

Все охнули. Даже Лионель, хотя, казалось, ему бы надо плясать от счастья или отползать в угол, притворившись, что он тут случайно.

– Ваше… Величество… – вперед выступил барон Келмворт. – Это Лионель. Он покушался на трон Шаррона и напал на Вердленд.

– И что дальше, я вас спрашиваю?

Дворяне переглянулись. А Дерек нахмурился, заметив, что на груди короля больше нет Розы.

– Осмелюсь предположить, что Ваше Величество соизволит заключить его под стражу… а потом предать суду. – Подал голос Боклэр.

Он заметно нервничал, и от внимания Дерека это не ускользнуло. И совершенно явно хотел, чтобы пленника поскорее увели. Но Лионель внезапно захохотал:

– Суду? Тогда, может, предать суду и тебя, дядюшка?

– Что… – начал Боклэр, но король внезапно взревел:

– Молчать!

Повисла напряженная тишина.

– Говорите, что собирались сказать, принц. – Тихо сказал Дориан. Но его услышали все.

– Он… – и указующий перст Лионеля простерся к Боклэру. – Я жил у него до этой весны. Он укрывал меня от гнева моего дяди… другого, венценосного дяди, и все вы поняли, кого я имею в виду. А потом начал обсуждать со мной… возвращение мне трона.

Барон Боклэр побледнел, лицо его вытянулось. Он стал похож на дохлую рыбину.

«Я бы на месте барона послал людей найти Лионеля и прибить по-тихому», – подумал Дерек. – «Хотя, возможно, он так и сделал. Только в его отряде, в отличие от королевского, не было мага».

– Мальчишка врет! – наконец обрел дар речи Боклэр. – Он пытается очернить меня перед моим королем! Это оскорбление!

Он выхватил меч и рванулся к Лионелю.

– Держите его! – приказал король и ни у кого из присутствующих не возникло сомнений, кого он имел в виду. На Боклэра навалился пяток баронов и три графа. – Гвардейцы, обнажить мечи и никого не выпускать!

Боклэра повалили на пол и в тот же момент раздался лязг оружия.

– Королевский суд. – Веско обронил Дориан, обводя взглядом присутствующих. На миг его глаза задержались на Дереке и маг заметил промелькнувшее на лице короля странное выражение. Словно ему стало невыносимо больно.

– Королевский суд… суд… – зашептались в шатре.

– Прямо здесь и сейчас, – подтвердил король. – Усадите их. Недвиг, Тьерри, станьте рядом со мной, по обе стороны. Остальные – назад. Гвардейцы…

Король, судя по всему, подсчитал соотношение сил, потому что оскалился.

– Гвардейцы. Если кто попробует сбежать или сделает хоть одно лишнее движение – можете оглушить без промедлений.

Дерек чуть сдвинулся в сторону, чтобы иметь удобный угол обстрела. Король мельком взглянул на него и удовлетворенно моргнул.

– Лионель. Ты расскажешь Нам все, что знаешь и выдашь всех сообщников, а также причастных к делу тем или иным способом.

Дориан использовал высокий слог. Который был принят на королевском суде. Голос его был спокоен и каждое слово весомо.

Особенностью королевского суда было то, что монарх мог приказать лишить жизни виновных тут же, на месте. И никто не посмел бы ему перечить.

Дерек оглядел шатер. Даже те бароны, что строили козни против короля, сейчас не осмелились бы протестовать. Да что там, они были полностью раздавлены открывшимся. Почти все.

Дерек отметил про себя, где стоят Келмворт и Верендарт и приготовился слушать.

Лионель рассказал, как под влиянием Боклэра собрался попытать счастья и вернуть себе трон. Он, к его чести, не пытался свалить всю вину на барона и признавал, что принял решение сам. Однако сообщил, что до прошлой весны и не подозревал о своем происхождении. Ему было известно лишь, что он родственник Боклэра, дальний и не особенно знатный. Новость о том, что ему по праву рождения полагается трон, всколыхнула в нем честолюбие. При поддержке людей барона он стал набирать армию на юге Лиона.

Когда речь зашла о Кендрике, Дерек подобрался, но король поднял руку, останавливая Лионеля:

– О предателях среди лионцев позже. Мы сообщим королю Эльвару все, что он захочет знать, однако сейчас меня интересуют мои подданные.

Лионель продолжил. Из его рассказа выходило, что в заговоре против двух королей участвовали Боклэр, Келмворт и Верендарт, но с разной степенью осведомленности. Все знал только Боклэр. Келмворт был в курсе готовящихся событий, но непосредственной помощи не оказывал, разве что деньгами, но Лионель не был уверен. Верендарт знал лишь то, что сообщники участвуют в чем-то, что пошатнет трон и бароны смогут получить больше власти в Совете.

Дали слово и баронам. Боклэр, хотя ему надо было б упасть в ноги королю и молить о снисхождении, отрицал все, несмотря на живого свидетеля. Келмворт угрюмо молчал. Верендарт признал свою вину.

Дориан дождался, пока шепотки стихнут. Вынул меч из ножен. Прикрыл на секунду глаза, будто прислушиваясь к чему-то.

– Барон Михаэль Верендарт выплатит королевской казне штраф в десять тысяч золотом, в рассрочку на два года. Он будет лишен титула и отлучен от двора на пять лет, и к нему будет приставлен наблюдатель из доверенных людей графа Недвига. Через пять лет барон может обратиться к Нам и попросить милости вернуть его в число дворян. Барон Одра Келмворт и его потомки лишается в пользу короны титулов, земель, доходов с них, права вершить суд на этих землях и замка. Ему будет дозволено забрать с собой домочадцев, слуг и имущество, сколько поместится на одной телеге. Затем он будет выслан из своих земель в графство Тьерри, где будет жить под присмотром графа. Барон Рихард Боклэр и его потомки лишается в пользу короны титулов, земель, доходов с них, права вершить суд на этих землях и замка, с этой минуты заключается под стражу под ответственность барона Уилсонсона и будет обезглавлен на главной площади Тэнниела в назначенный мною срок, после Нашего возвращения в столицу. Лионель… будет обезглавлен прямо сейчас.

– Но… я королевской крови! – возопил Лионель.

Король приблизился к нему вплотную. Наклонился так, что его глаза оказались на уровне глаз принца. Тот отвел взгляд в сторону.

– Для Нас ты – побежденный враг. Покусившийся на Наше королевство и лишивший жизни многих Наших подданных. Это… и только это имеет значение.

Дориан выпрямился и обвел взглядом присутствующих.

– Выведите его наружу.

Выходя, Дерек заметил, что пара офицеров с повязками барона Уилсонсона и один из его сыновей уводят Боклэра. Да и сам старый Уилсонсон шел рядом, следя самолично, чтобы заговорщик не сбежал.

«Дориан молодчина», – подумал Дерек. – «Разумное решение, отдать барона им. Это их земли. Уилсонсон старой закалки и верен до последнего, как и все его сыновья. И поручив ему охранять пленника, король показал доверие баронам… пусть даже и в лице самого верного из них. А Боклэр, судя по его лицу, не рад узнать, кто повезет его в столицу…».

Король, дворяне и старшие офицеры вышли наружу. Лионеля вывели и поставили посредине образовавшегося круга из подданных короля, кто-то принес колоду. Принц, не надеясь сохранить жизнь, стал вялым и его приходилось придерживать, чтобы он не свалился на землю. Через несколько минут вернулся Уилсонсон. Король подозвал младшего брата графа Тьерри, и сказал ему несколько слов. Тот кивнул, отдал честь и вынул меч.

– Я не хочу… как собака… – Лионель отчаянно дернулся. – Я королевской крови!

– Тебя не повесят, хотя должно бы, – сурово ответил король. – Тебе отрубит голову дворянин. Прими свою смерть достойно, если в тебе и правда есть хоть капля королевской крови.

Шевалье подошел к пленнику. Сверкнул меч.

– Голову положите в корзину со льдом. – Хрипло сказал Дориан. – Отправим ее королю Эльвару Второму.

Дерек вздрогнул.

И только потом подумал: «А где Тео… и Гринер?».

Дерек дождался, пока король обговорит с приближенными отъезд в столицу, снабжение уходящей армии, перевозку раненых и прочее. Часть баронов, графы, сам король и Уилсонсон с пленником поедут первыми. Остальные будут сопровождать обозы.

Дориан отпустил всех усталым взмахом руки и остановил взгляд на Дереке. И снова маг увидел на лице короля то самое выражение невыразимой муки. Дориан ссутулился. Подозвал жестом двух гвардейцев, кивнул Дереку и направился к своей палатке. Приказав гвардейцам охранять вход, король вошел внутрь, пригласив Дерека с собой. Палатка была самой обычной, без положенной роскоши. Но король был рад и простой жесткой кровати – он рухнул на нее, когда Дерек завесил полог.

Маг молчал, не зная, с чего начать. Король тоже.

– Ваше Величество, я восхищаюсь Вашей выдержкой и мужеством… и мудростью. Суд был скор, но справедлив.

– Угу, – промычал Дориан.

– Ваше Величество… Когда Вы видели Тео или Гринера последний раз? …до всех этих событий?

Пока Дерек шел за королем, он естественно, первым делом попытался связаться с напарницей. Потом с учеником.

Все было напрасно. И это сводило его с ума. Он был уверен – насколько можно было, – что оба живы, но… докричаться мысленно не мог ни до одного из них. Всем сердцем он надеялся, что они просто находятся под «куполом». А почему… встретится с ними – узнает.

Но у короля он все же спросил.

– Дерек. Сядь.

– Плохое начало, – нервно пошутил маг, но сел.

– Последний раз я видел… Гринера… часов пять назад. Или шесть. Я приказал выступать. И хотел сам отправиться во главе войска, но Гринер отговорил меня…

Дерек слушал и чувствовал, как холодеют пальцы.

Он потребовал от короля крайне подробно описать незнакомца, что появился на холме. Он никогда не встречал раньше Кендрика, но узнал его. Тео рассказала о своем бывшем ученике достаточно. Дерек вытягивал из короля любые мелочи, касающиеся разговора Кендрика с ним и Гринером. Дориан говорил с трудом, буквально выдавливая слова из себя насильно.

– Гринер воскликнул: «Нет!» и бросился между мной и этим… магом. Я хотел оттолкнуть его, но ощутил… что меня что-то сковывает, будто сотни веревок оплелись вокруг. Я видел, как он… он сгорел почти мгновенно. Сначала застыл. А потом сгорел.

Дерек посмотрел на свои руки. Они дрожали.

– Этот… маг засмеялся. Потом в воздухе появилась… Дверь, как вы ее называете. Он вошел в нее и исчез. Она тоже. Я не мог и двинуться. А потом появилась Тео. Я пытался остановить ее, но она тоже открыла Дверь и вошла в нее. Больше я их не видел.

Дориан прятал взгляд. Он смотрел куда угодно – на стол, на стену палатки, на пол, только не на Дерека.

– Мне… жаль. – Добавил король.

– Я… – Дерек прочистил горло. Не помогло. Он сказал хрипло: – Это не твоя вина, Дориан. Ты не смог бы тягаться с этим магом.

Король издал неопределенный глухой звук. Дерек судорожно вздохнул и сказал:

– Я… наверное, я должен был быть там, но меня не было. Так вышло.

– Что ты собираешься делать? Ты можешь узнать… где они?

– Я их не чувствую. То есть… ее не чувствую. Но знаю, что она жива. А Гринер… О Боги.

Король молча встал, достал из сундучка около кровати бутылку вина, поставил на стол. Придвинул два кубка.

Они выпили.

– Ты отправишься со мной в Тэнниел или…? – спросил Дориан.

– Я пока не знаю… наверное, да. В любом случае, мне надо связаться с… неважно.

– Но она жива, – с нажимом проговорил король. – Ты же сказал, она жива.

– Я могу… ошибаться. Но Древо свидетель, очень не хочу… мне надо побыть одному.

Король протянул ему бутылку.

Дерек кивнул, взял вино и направился к выходу. Чуть помедлил, но, так ничего и не сказав, вышел.

Он шел к себе как во сне. Тео… какие демоны понесли ее в портал? Судя по рассказу Дориана, она ринулась туда, чтобы достать Кендрика. Несмотря на то, что она говорила раньше, Дерек знал – теперь-то она сможет убить своего бывшего ученика. Но какой ценой… Дерек предпочел бы, чтобы она по-прежнему сомневалась. Он не был уверен, что сам не поступил бы так же. Все его существо рвалось неизвестно куда – с одной только целью: найти Кендрика и уничтожить его.

Зайдя в палатку, Дерек повалился на кровать, как за несколько минут до этого король, снял защиту от опьянения и одним махом выпил бутылку. Он должен был сообщить Ольсену о случившемся… но не мог найти в себе силы.

«Завтра», – подумал Дерек, проваливаясь в сон, теперь уже настоящий. – «Завтра…».

На следующее утро Дерек встал, умылся и вышел под слабое зимнее солнце. Чувства притупились. Он не был готов скорбеть – по крайней мере, сейчас. Иначе начнет выть от бессильной ярости.

Что если она мертва? Как он мог допустить это? К демонам задание короля, к демонам Лионеля, он должен был быть рядом!

Маг нашел неподалеку бочку с водой, разбил лед на поверхности и опустил в холодную воду голову. В ушах тут же зазвенело, дыхание перехватило. Хорошо. Так и надо. Ясная, трезвая… холодная голова. И пламя в сердце. Он найдет этого ублюдка. И убьет его.

Вынув голову из бочки, Дерек потряс ею. За воротник потекла вода. Плевать. Гвардеец, проходивший мимо, покосился на него с опаской. Плевать.

Дерек связался с Ольсеном.

Тот долго не отвечал. Но потом Дерек услышал его мысль, на самом краю сознания. Если бы они говорили, как обычно, маг бы сказал, что Ольсен шепчет.

«Да, Дерек?»

Одной очень тяжелой, полной боли мыслью Дерек передал Серому магу все, что знал о Гринере и Тео.

«Ты намерен вернуться в столицу вместе с королем?» – спокойно спросил Ольсен, будто ему просто сообщили цену на брюкву. Дерек опешил.

«Да, наверное. Ольсен, поищи ее… может быть ты…»

«Я поищу. Но не надейся слишком сильно. Ваша связь куда крепче теперь, и если даже ты ее не слышишь… Но я поищу. Постарайся быть рядом с королем. Ты правильно решил – это сейчас самое важное».

«Хорошо» – ответил Дерек, а сам подумал: – «Да ничего хорошего».

«И перестань казнить себя. Я даже отсюда слышу, как ты поедом себя ешь».

«Отсюда? А где ты?»

«Неважно. Отправляйся с королем. Будь рядом. Я с тобой свяжусь».

И все. Голос Ольсена в голове исчез.

Дерек отправился собирать вещи.

Король, Дерек, бароны Уилсонсон, Гордойс, Смерриль и Падуа, графы Тьерри и Недвиг с большей частью армии двинулись обратно к столице. За ними, отставая всего на пару дней, отправились остальные дворяне и обозы с ранеными. Мервульф со своими людьми уехал в Рудего, ремонтировать крепость. И еще ему выпала честь устроить отправку королю Эльвару Второму головы Лионеля.

Дорога назад ничем не напоминала ту, что они проделали к равнине. Хоть Вердленд и победил, но предательство среди баронов, изматывающие бои, потери и ухудшающаяся погода превратили триумфальное шествие чуть ли не в похоронную процессию. И не последнюю роль в падении общего духа сыграло то, что король был мрачнее тучи, почти не выходил из своего шатра и по большей части молчал.

С Дереком они больше не говорили – по крайней мере, о событиях на холме. Может, перекидывались парой ничего не значащих замечаний… Вообще король стал малообщителен и приказы отдавал через оруженосца.

Через неделю после того, как армия выступила, Дерек пришел в палатку короля.

Дориан сидел, глядя на огонь в жаровне и крутил в пальцах пустой кубок. Рядом с ним, на столе, стояла нераспечатанная бутылка вина.

– Ваше Величество… – Дерек кашлянул.

– Да?

– Я понимаю, как Вам тяжело…

– Дерек, мы давно друг друга знаем, и мы одни тут. Почему бы не говорить мне «ты»?

– Сейчас я обращаюсь к своему королю.

– Хорошо. – Дориан оторвал взгляд от пламени и посмотрел в глаза магу. – Продолжай.

– Перестаньте казнить себя. Уверяю, я делаю это за двоих. Но я – одиночка, а от Вашего настроения зависят слишком многие. Мы победили, но возвращаемся, как побитые собаки. Это не дело. Возьмите себя в руки. Прошу Вас…

Дориан отставил кубок.

– Обещай мне, что если она жива, ты ее найдешь.

– Обещаю.

– Хорошо. Я буду вести себя, как полагается. Даже улыбаться. – Дориан снова уставился на огонь. – Ты свободен.

Дерек поклонился и ушел.

Дориан какое-то время сидел, покачивая кубком. Потом швырнул его к стене палатки. Медленно поднялся, двигаясь, как старик. Распрямился. Растянул улыбку. Затем, ругнувшись вполголоса, подошел к сундучку в ногах кровати, покопался в нем и достал серебряное зеркало. Отполированное настолько тщательно, что отражение почти не искажалось. Дориан уставился в зеркало, снова попытался улыбнуться. Поначалу выходило довольно пугающе. Минут через десять он отложил зеркало.

– Уже лучше. Немного тренировки и никто не поймет, какие полчища кошек у меня на душе скребут…

Дориан снова подошел к сундуку и достал сверток. Положил его на столик и размотал ткань.

Перед ним лежал хрустальный шар. Король склонился к нему…

«Ты молодец»

«Спасибо. Обойдусь без одобрения», – король горько усмехнулся.

«По возвращении, после казни… да, лучше после, свяжись со мной снова. Нужно будет собрать Совет и… скажем так, распределить земли несколько иначе, чем сейчас. Надави на графов. Понимаю, после предательства баронов… тупица этот Боклэр. После предательства этой троицы будет трудно убедить графов отдать часть земель баронам. Но ты постарайся. Главное, чтобы в Совете начались дрязги. Потом я скажу тебе, как связаться с… верными мне людьми в Ордене Близнецов. Запоминаешь?»

– Да, – вслух ответил Дориан.

«Умница. И да… кажется, через месяц после твоего прибытия в Тэнниел вернется твоя жена… передавай ей привет. Или не передавай».

«Как скажешь».

«Молодец… завидую тебе… заполучил красавицу жену, король Вердленда, будущее светло и безоблачно, делай что хочешь… Уточню – делай что хочешь, и немного того, чего хочу я. Ты ведь не забыл наш договор?»

«Не забыл и никогда не забуду, Кендрик»

«Хорошо. Мне пора. После казни свяжись…»

«Погоди!»

«Ну что…»

«Она… что с ней?»

«А вот это, мой юный король, тебя никак не должно волновать. Ни капельки».

Дориан тщательно упаковал шар, спрятал его на дно сундука и снова достал зеркало. Король посмотрел в глаза своему отражению и печально произнес:

– Привет, Гринер… Пока, Гринер… Привет, Дориан.

Зеркало полетело вслед кубку. Король упал на кровать лицом в подушку, и принялся бить в нее кулаком, повторяя:

– Нет, нет, нет…

Но через несколько минут, утомленный величайшей сердечной болью, которая только может выпасть человеку в семнадцать лет, Гринер уснул.