Звездная Золушка Пашнина Ольга
Обращаясь ко мне и одновременно подсаживая меня на киланга, совершенно серьезно пояснил:
– Совесть не позволит мне оставить молодую невесту одну в поле. Я еще не до конца тебя изучил. Вдруг это опасно для всей биосферы?
– Смотрю, у тебя хорошее настроение, – проворчала я.
Он уселся позади, взял какие-то специальные поводья одной рукой, а второй чуть прижал меня к своей груди и шепнул:
– Говори мне «ты», пожалуйста, всегда.
Потом киланг прыгнул на добрых два метра вверх и аж на пять вперед, и я завизжала.
Вокруг было поле. Светлая трава колыхалась от теплого легкого ветра, а впереди простиралось огромное озеро, по поверхности которого бегали солнечные зайчики. Грейстон доставал из сумки еду и напитки, я скинула туфли и дышала неповторимым ароматом озерной воды, который был одинаковым и на Земле и на Кларии.
– Сейчас, Звездочка, я закончу готовить для тебя бутерброды и опишу, как выглядит все вокруг. Видишь? Я пытаюсь быть милым. Получается?
Я рассмеялась. Столько надежды было на его лице. Вообще, такой Грейстон мне нравился, он кардинально отличался от того холодного лорда, что сообщил мне о своей необходимости жениться. Смущала только скорость, с которой происходили перемены.
– Ну, если немного. Можно я потрогаю воду, она не опасна?
– Можно. – Грейстон воевал с чем-то, напоминавшим помидор. – Вообще, могла бы и помочь. Ты все-таки женщина, это у вас в крови. А я в последний раз ездил на пикник… дай-ка вспомнить… лет тридцать назад с друзьями, еще когда учился в школе.
– Вау! Ты учился в школе? Я думала, прямо из роддома ты сел в свое кресло.
Мне нравилась эта перепалка. На природе, среди огромного поля, все звучало веселее и непринужденнее, чем в резиденции.
– Когда ты оттаиваешь, ты становишься язвой, – усмехнулся Грейстон и подал мне бокал с вином.
– Не со всеми.
Пить на голодный желудок не стоило. Поездка на киланге, который теперь с радостным богомольим гоготом носился по полю, сожгла много калорий. И я с аппетитом глядела на бутерброды, чувствуя странную легкость. И все? Все, что нужно было, чтобы привыкнуть к нему, это съездить на озеро и перекусить на свежем воздухе?
Грейстон наконец закончил. Он улегся на огромном двуспальном надувном матрасе, который мы с собой взяли, и отпил вина.
– Вообще, – задумчиво произнес он, – если ты мне доверяешь, мы можем поплавать.
– Почему я должна тебе доверять? В глубине прячутся жуткие чудовища, которые боятся только звездного лорда Грейстона? Кстати, о безопасности. Ты – второе лицо в Империи и так просто поехал с девушкой на озеро? Не боишься, что недруги тебя достанут и в этом же озере утопят?
Грейстон перевернулся на бок, рассматривая меня. Потом ухватил с моего бутерброда сыр и съел.
– Не боюсь. Раз – это частные владения, два – я не домашний мальчик, поющий в хоре в свободное время, три – случись что, в течение трех минут прилетит вооруженный до зубов спасательный катер.
– Клария – свободная от оружия планета? – хмыкнула я. – За три минуты может многое случиться.
– Ты забываешь о первых двух условиях. Границы долины охраняются, воздушное пространство тоже. А я способен продержаться некоторое время и защитить тебя. Не бойся. Так что, попробуем искупаться?
– Если вода не холодная и в ней нет мерзких обитателей, то я «за». Только я не взяла купальный костюм, да его у меня и нет.
Грейстон пожал плечами:
– Я могу отвернуться. Или, если хочешь, надень мою рубашку.
Сомнительная перспектива. Но желание искупаться пересилило. День клонился к вечеру, однако жара не спадала. Прохладнее станет, как объяснила Эми, когда Бетельгейзе сядет и на Кларии наступит глубокий вечер.
– Только, пожалуйста, слушай меня и делай то, что я говорю. – Грейстон говорил очень серьезно, так что у меня даже шутливый настрой пропал. – Не хочу, чтобы ты пострадала.
Тут я не выдержала:
– Да что особенного в этом озере?!
– Ничего! Обычная вода, но ты ведь ничего не видишь.
– Правда? – Я хмыкнула. – У тебя прямой нос и пушистые ресницы. Поделишься рецептом такого умопомрачительного объема?
– Зара, я не об этом. А вдруг что-то случится, или заплывешь далеко, или сведет ногу, или… наткнешься на камни?
Вдалеке действительно небольшие волны бились о скопления камней. Но, во-первых, до них еще доплыть надо. Во-вторых, я все же буду смотреть, куда плыву.
– Грейстон, я могу плавать, не снимая очков. И вообще-то сумею поплавать и без них, если дашь мне две минуты времени.
– То есть?
Ему, похоже, нравилось «воровать» еду у меня, а не с тарелки, так что пришлось взять два пирожка, чтобы хоть что-то съесть.
– Я запоминаю местность и держу картинку в голове. Это на случай, если что-то случится с электроникой очков. Еще на Земле у меня были водонепроницаемые часы, в которые были встроены сонар и лидар. Сонар анализировал объекты за счет акустического излучения, а лидар оценивал расстояния до объектов и их формы. Мне понадобилось три года, чтобы научиться всем этим пользоваться, но зато я могла ориентироваться повсюду: в темноте, под водой, в задымленном помещении.
– Э-э-э… а что еще ты можешь? Так, на всякий случай…
– Ну, я знаю, как действовать при пожаре, наводнении, цунами, извержении вулкана, обвале в горах, эпидемии, нападении, как выжить в лесу без еды, в открытом море с теми же начальными условиями, как спастись при крушении флаера. И еще массу всего. С оружием не умею обращаться, к сожалению. Это слишком опасно даже с сонаром и лидаром. А, ну еще у меня был смартфон, которые реагировал на звуковые сигналы, включал в нужное время таймеры и будильники, помогал искать очки, если я их теряла. Также смартфон мог работать в режиме навигатора для слепых, он анализировал маршрут по голосовому вводу и направлял меня. Но он несовершенен и опасен. Я знаю шрифт Брайля, азбуку Морзе, язык глухонемых. Кажется, все.
Грейстон присвистнул, что никак не соответствовало образу серьезного советника.
– Ты – чудо-девушка, Зара Торрино, – сказал он.
Но я лишь покачала головой.
– Нет. Я – инвалид, который всю жизнь возится с приборами, о которых здоровые люди даже не задумываются. Половину своей жизни я потратила, чтобы выучить сигналы сонара, научиться их распознавать и пользоваться лидаром, а еще выживать в самых разных ситуациях. Не знаю, почему для отца было так важно подготовить меня. У всех свои причуды. Мне больше пошла бы математика или электротехника, положим.
– Нет, Зара, – Грейстон протянул руку и погладил меня по щеке, отчего в глазах защипало, – ты особенная. Я такой не встречал. И твой отец достоин уважения. То, что он не сделал тебя в прямом смысле инвалидом, то, что заставлял бороться и искать способ жить нормальной жизнью… поверь, на это способен не каждый. Наверняка у него были причины столь серьезно относиться к твоей подготовке. Я действительно восхищаюсь им. Хоть он и обещал прикончить меня за то, что я тебя похитил.
– Давай закроем тему. – Я поморщилась, ибо думать обо всем этом было неприятно. – В любом случае, в комплекте со мной идут отсутствие зрения, не очень хорошее образование и шрам на левой пятке. Его я получила в детстве, наступив на битое стекло. Что у нас с окружающей действительностью? Какого цвета трава?
Было очень странно слушать Грейстона. Он старался, как мог. Описывал с максимальными подробностями, на какие только способны мужчины. Надеюсь, Трин скоро сделает очки. Меня все-таки волнует эта сине-зеленая трава. Я должна убедиться, что Грейстон не лжет!
– Купаться? – предложила я, когда мы наелись и немного повалялись.
– Очки снимать будешь?
– Наверное, – вздохнула я. – Те, что делал отец, были водонепроницаемыми.
– Тогда идем, здесь в паре десятков метров дно более пологое и безопасное. Рубашку дать?
– А ты отвернешься?
Грейстон хмыкнул как-то слишком подозрительно, но кивнул. Отвернется.
Уже минут через десять я нырнула в холодную воду. Перед глазами стояла картинка пейзажа, так что я точно знала, куда плыву. Правда, без привычных гаджетов было сложно. Я не взяла их на собеседование, так что они остались в нашей с Риком квартире. Может, отец догадается их захватить или сделает мне новые здесь?
На слух я не жаловалась, так что когда раздался плеск, поняла, что Грейстон тоже нырнул. Ну или киланг осуществил неудачный прыжок и свалился в воду. И то и то не то чтобы очень заманчиво.
– Вообще-то я голая! – крикнула я наугад.
Килангу плевать, голая я или нет, а вот Грейстон… обрадуется.
– Я к тебе даже не подплыл! – раздался возмущенный голос мужчины. – Что такого особенного в твоей расе, что ты не хочешь со мной находиться в одном озере?
– Превентивные меры, – улыбнулась я и случайно хлебнула воды.
На вкус такая же, как и на Земле. Надеюсь, в ней не водятся страшные бактерии, которые убьют меня в течение суток.
– Грейстон, а киланги плавают? – спросила я.
Не хочется оказаться нос к носу с огромным богомолом.
– Нет, они не боятся воды, но плавать не умеют. Поэтому плещутся в лужах. Наш все еще скачет по полю. Презабавное зрелище. Мы оставили ему яблочного пюре?
– Почти все, – я перевернулась на спину и вдохнула свежий, вкусный воздух полной грудью, – оно на редкость противное. И яблочное – не то название. По вкусу оно больше напоминает кабачковое. Без соли!
– Что вырастили. Не увлекайся, нам еще предстоит добраться до города.
– Далеко до него?
– Час лету, – сказал Грейстон. – Можно и быстрее, но, если мы хотим остаться инкогнито, придется соблюдать скоростные режимы, которые я же и определил. Через час прилетит флаер, а еще придут за килангом. Научить тебя кувыркаться в воде?
– Нет, спасибо. Повороты и кувырки могут вызвать потерю ориентации. И мое ориентирование по памяти станет невозможным.
Вообще, забавно плавать вслепую. Перед глазами мешанина каких-то красок, а слух улавливает такие звуки, которые при работающем зрении даже не замечает.
– Докажи! – потребовал Грейстон. – Проплыви в сторону камней, а потом развернись и плыви к берегу!
Посмеиваясь, я выполнила его просьбу. Потом, раз уж все равно оказалась у берега, решила выйти. Холодало, похоже.
– Отвернись, – попросила я Грейстона.
А когда оделась и заплела мокрые волосы в косу, спросила:
– Ты ведь не отвернулся, да?
Вместо ответа Грейстон сказал:
– Ты красивая.
– Это не повод на меня пялиться, когда я раздета.
Очки снова вернули мне мир. Черно-белый, чужой, но все же видимый.
– Зара, – Грейстон тоже одевался, правда, в отличие от меня, не смущался и не просил отвернуться, – помнишь, мы заключили сделку? Я хочу от тебя поцелуй. Ночью. Подумай о том, что ты хочешь взамен.
И он начал кормить киланга. Тот возбужденно прыгал на месте, пока Грейстон выкладывал пюре в миску. В принципе он был достаточно симпатичным, если не проводить аналогий с насекомыми. Как бы я относилась к нему, если бы выросла на Кларии? И каких еще обитателей таит новый мир?
– Я придумала, чего хочу, – объявила я. – Кое-что купим, ладно? Не очень дорогое.
– Цена меня мало волнует. А что это?
– Увидишь. Ты же поцелуй заказываешь на ночь? А я заказываю подарок на вечер. А там разберемся, кому что.
Вдалеке показался флаер, который должен был отвезти нас в город.
Глава восьмая
Звездный город
Зара
Город был впечатляющим. Но впечатлял он лишь благодаря тому, что я знала: это столица Кларии. Тут, как и на Земле, было все: высотные здания, крыши которых скрывались в облаках, аккуратные парки, множество людей. А еще множество мостов. Столица располагалась на сети рек и озер, так что изящными изогнутыми мостами был застроен весь город. Но чего-то не хватало. Вот чего именно, понять я не могла.
– Дай угадаю, о чем ты думаешь. – Грейстон наклонился ко мне с соседнего кресла, когда флаер спускался на посадочную площадку, располагавшуюся, наверное, на уровне трехсотого этажа отеля, не ниже. – Ты сожалеешь, что провела со мной мало времени на озере и мечтаешь вернуться туда.
– Вообще-то я бы съездила снова. Но уже когда буду иметь возможность убедиться в том, что вы не обманули меня насчет цвета травы. Впрочем, я думала о том, что город очень напоминает земной, но я не могу понять, что именно не похоже.
Нас проводили в просторный светлый холл, где Грейстон расплатился каким-то чипом, встроенным в часы, потом в номер. К моему удивлению, расположенный не на самом верху.
– Я удивлена.
– Чему? Тому, что в номере только одна кровать? – хитро улыбнулся Грейстон. – Каюсь. Я не дам тебе сбежать, буду смотреть на тебя ночью и страдать.
– Да нет, с твоими наклонностями мне все ясно. Ты же вроде фигура видная. Почему нас не встречает охрана, толпа персонала и боевые киланги?
Грейстон рассмеялся:
– Боевые киланги? Ты шутишь! Надо заняться их выведением. Они будут непобедимы, потому что противник подохнет от смеха при виде их. Я же говорил, никто не знает, кто я и кто ты. Я почти не появляюсь на публике. А когда появляюсь, выгляжу официально. Никто не признает во мне лучшего друга императора.
– И поэтому ты не заказал… как это у вас называется… пентхаус?
Он уселся в кресло, обитое светлой кожей. Вообще, страсть Грейстона к светлому интерьеру и большим свободным пространствам прослеживалась даже в выборе отеля. Минимум мебели, огромные окна, сквозь которые льется свет. И много живых цветов в прозрачных вазочках.
– Ты хочешь в пентхаус? Переедем, никаких проблем.
– Шутишь? – хмыкнула я, сбрасывая туфли.
Ковровое покрытие давало приятный отдых ногам.
– Я жила в квартире размером двадцать квадратных метров, в которой микроволновка стояла на полу. Это шикарный номер.
– Обычно я селюсь выше. Мне нравятся облака. Какой в этом смысл для тебя? Из окна видно город. Все лучше, чем смотреть на белую субстанцию.
– Забота. Спасибо.
Я плюхнулась на кровать и едва не подлетела к потолку. Да на ней можно прыгать, как на батуте! Чем и займусь, когда Грейстон отлучится куда-нибудь… скажем, за едой. При нем стыдно.
– Давно я не останавливался в отеле просто ради отдыха, – признался он. – Это приятно. Мне нравятся эти выходные.
– Мне тоже. Но Эргар наверняка злится, что я не занимаюсь языком. А еще изучением карты галактики, основных законов и прочей ерунды.
– Я могу позаниматься с тобой языком.
Грейстон улегся рядом и, положив под голову руку, принялся меня разглядывать.
– Прозвучало двусмысленно.
– Нет. Я научу тебя говорить фразы: «Да, Грейстон», «Хорошо, Грейстон» и «Я хочу тебя, Грейстон».
Тут уже смеялась я, потому что мужчина мечтательно закатывал глаза, и получалось очень смешно.
– Затащить меня в постель – цель твоей жизни?
– Почти, – шепнул он и… спихнул меня с кровати.
А потом назидательно сообщил сверху:
– Никто не имеет права надо мной издеваться. Всегда следует возмездие.
– Ладно, тогда я сниму очки, разобью лбом зеркало, и тебя будет мучить совесть.
– Зара, что за бред мы несем?
Я фыркнула. На ковре лежать было удобно: мягко и уютно.
– Грейстон, кто ты? – спросила я, сама не зная, какой ответ хочу услышать. – Что ты делаешь и зачем?
– Что, Зара? – переспросил он. – Что такое?
– Не знаю… я говорю, что меня обидело, что ты не дал мне выбора, и ты придумываешь эту систему «ты – мне, я – тебе». Я говорю, что с Риком мне было весело, и ты весь день шутишь и дурачишься, хотя обычно ты не такой. Настоящий-то ты какой?
Грейстон вздохнул и сел.
– Зара, это нормально. Люди приспосабливаются друг к другу, ищут компромиссы, пробуют разные модели поведения. Так происходит всегда. Я смотрю на твою реакцию и учитываю свои ошибки. В теории это должно привести к идеальному результату, ведь я раз за разом избавляюсь от чего-то, что не нравится тебе. Не волнуйся, я не притворяюсь. Я просто контролирую то, что собираюсь тебе открыть. И… мне действительно с тобой весело. Поверь.
– Верю. По крайней мере, пытаюсь, – призналась я.
– Тогда переодевайся, и пойдем по злачным местам. Накормим тебя какой-нибудь гадостью. Кстати, что ты хотела? Пойдем купим тот подарок, я намереваюсь потребовать свой поцелуй.
– Хорошо. Пошли. Скажу, как увижу. Я пойму, что это. Есть у вас большие продуктовые магазины?
Озадаченный, Грейстон даже не пытался подсматривать, когда я переодевалась в симпатичный черный сарафан и очередную белую рубашку.
Только выйдя из отеля, я поняла, что же меня так смущало. Отсутствие флаеров. На Земле городские флаеры были в обиходе, для управления ими получали права, существовали службы контроля, разные уровни движения, зачастую платные. На Кларии же флаеров не было совсем.
– Почему воздушное пространство свободно? – удивилась я.
– Мы отказались от флаеров и других летающих транспортных средств четыре десятка лет назад. Слишком сильный вред природе. На некоторых планетах мы меняем природу под себя, на некоторых и вовсе выжигаем все живое, если нам нужны промышленные центры или военные объекты, но на планетах вроде Кларии концепция невмешательства – основной закон. Так что здесь четко регулируется количество транспорта и его вид. Ты удивишься, когда увидишь.
Удивилась. По одной из улиц катила… карета. Правда, она была далека от своих древних аналогов. Огромные колеса, тонкие и бесшумные, сияющий черный цвет, кожаный салон, виднеющийся сквозь окна, и фары. Гибрид кареты и автомобиля здесь приобрел какой-то странный чужеземный шарм. А еще тут были трамвайчики, словно сошедшие с обложки журнала.
– Клария – город туристический, – пояснил Грейстон, – здесь есть и трамвайчики, и памятники, и мосты, и музеи. Может, зайдем в один из них завтра, когда пойдем гулять. А сейчас давай решим, где мы хотим поесть.
Почти стемнело, во всяком случае, уличные фонари уже зажглись. Навстречу нам попадались разные люди: такие, как я, с цветной кожей, забавными кошачьими ушками и пушистыми хвостами, с рогами, такие, как Трин. Я вертела головой, хоть и понимала, что это не очень вежливо. Но Грейстона это, похоже, забавляло.
– Так что, Зара? Тебе хочется чего-то легкого? Мясного? Умопомрачительных десертов или острых овощей?
– Здесь есть пицца? – спросила я.
– Что такое пицца?
Вмешалась Эми, которая, к слову, до сего момента вела себя тихо:
– Одно из блюд Земли. Большая круглая лепешка, на которую в произвольных сочетаниях кладут мясо, овощи, специи и даже фрукты. Отвечая на твой вопрос, Зара: нет, такого блюда у нас нет, но мы внесли его в реестр новых культурных приобретений и, возможно, скоро опробуем.
– Тогда, может, я приготовлю пиццу? – предложила я. – Если мы купим все необходимое?
– Это возможно, – после минутного молчания сказала Эми, – но трудоемко. У нас не продается тесто.
– А все остальное? Есть у вас мука, яйца и другие ингредиенты?
– Вполне. В пекарнях и больших магазинах продается весь этот набор.
Я повернулась к Грейстону:
– Ну? Хочешь пиццу?
Я никогда не видела столь удивленного взгляда. Грейстон смотрел на меня так, словно я предложила ему сделать детей прямо посреди проспекта. Может, он не так понял значение слова «пицца» и теперь воображает, что это что-то неприличное?
– Зара, зачем тебе готовить, если мы можем сходить в любой ресторан? Или заказать еду в номер, если ты не хочешь находиться в обществе. Или взять в одном из ресторанчиков на вынос. Звездочка, тебе не нужно беспокоиться о моих деньгах и выбирать место подешевле. Ты не на Земле, здесь ты в другом положении. Я вполне могу себе позволить накормить тебя ужином.
Я захихикала и остановилась.
– Грейстон, будь проще, ладно? Я хочу пиццу, и, если ее нельзя купить, я ее приготовлю. И ты обещал мне кое-что. Я планировала не набор для пиццы, но приплюсуй это к желанию. Вдобавок к поцелую получишь крепкие женские объятия.
Позволив себе пару секунд насладиться растерянностью Грейстона, я вновь пошла вперед, уверенная, что он согласится на все, что я предложу. Он любопытный.
– Извини, – пробурчал он, когда догнал меня, – просто ты так резко меняешься.
Я пожала плечами:
– Я тоже работаю над отношениями.
Умнее супермаркетов ничего не придумают и через несколько тысяч лет после нашей цивилизации. Если, конечно, она до этого времени не самоуничтожится. По крайней мере, в магазине, куда притащил меня Грейстон, все было как обычно. Полки с продуктами, совершенно мне неизвестными, огромные комнаты-холодильники, автоматы с напитками и вкусностями. Разница была лишь в роботах-тележках и сканерах, подсчитывающих стоимость покупок. А расплачиваться надо было все тем же чипом.
– Обожаю рыночную экономику! – заявила я, блуждая меж рядами. – Эми, давай я буду говорить тебе, что нам надо, а ты – поведешь меня.
– Звездочка, а можно я тебя здесь оставлю и подожду снаружи? С Эми ты не заблудишься, а если понадобится с кем-то поговорить, она с удовольствием переведет. Я пока… погуляю.
– А как я без тебя расплачусь? Даже на краю галактики не отпускают продукты бесплатно.
– В твои часы встроен чип, который имеет доступ к моим счетам на Кларии. Пользуйся. Только не скупай весь магазин, у меня нет больших холодильников.
– А если я куплю вместе с холодильниками?
– Тогда вперед, – улыбнулся мужчина. – Встретимся через час на выходе, ладно?
Забавно было наблюдать, как Грейстон растерялся в магазине. Бедный, он почти никогда ничего не покупал сам. Во всяком случае, продукты. И этот человек говорил, что продержится три минуты в случае опасности? Да его даже банка с горошком пугает! Впрочем, она и меня пугает, ибо я даже не знаю, горошек ли это.
Без Грейстона стало проще. Я перечислила Эми, что мне понадобится для пригототовления стандартной пиццы с колбасой, и мы кое-как подобрали аналоги из местных продуктов. Потом я решила купить то, на что Грейстон выменял поцелуй.
Полки с бутылками я заметила сразу. Методом исключения и сравнения определила, как у них указывают градусы, и попросила Эми прочитать мне небольшую лекцию о крепком алкоголе Кларии. Мне нравились ликеры из местных фруктов, но Грейстон вряд ли станет такое пить. Так что остановилась на напитке под названием «Драуркх», чем-то смахивающем на виски. Название этой штуки я выговорить не смогла и решила до конца жизни именовать его виски. По словам Эми, его использовали и для коктейлей, и для употребления в чистом виде. Надеюсь, в отеле найдется лед для Грейстона. А для себя я взяла сок. Опять же без понятия какой, но в список разрешенных продуктов Трина он входил.
Робот-тележка должен был следовать за нами до самого отеля, чтобы сгрузить продукты.
– Что там такое? – Грейстон тотчас сунул нос в тележку. – Зара, что ты задумала?
– Не суй нос в чужой вопрос. Увидишь.
– И что, вы действительно готовите своим мужчинам?
– И чужим, и себе, и гостям. Ты ничего не знаешь о жизни на Земле, а собираешься жениться на землянке!
– Научишь?
Он обнял меня одной рукой, во второй держал веточку сирени.
– Вау! Сирень!
Запах был умопомрачительным.
– Спасибо. Пойдем побыстрее? Я так хочу есть, а еще готовить. Но пицца готовится быстро. А ты сможешь договориться, чтобы меня пустили на кухню?
– А ты добавишь к поцелую и крепким женским объятиям томный вздох или улыбку?
– Ты не такой скучный, как мне показалось. Все, заканчивай болтать. Мы идем готовить пиццу!
Что бы я делала без Эми! Если б не ее указания, я никогда не разобралась бы с кухней. Зато по окончании процесса нас ждала огромная пицца, пахнущая почти как земная. И не менее вкусная. Пока мы транспортировали пиццу наверх, я глотала слюнки и надеялась, что Грейстон оставит и мне кусочек.
Поначалу он скептически отнесся к моему творению, но голод оказался сильнее сомнений. Мы удобно расположились на балконе. Под удивленным мужским взглядом я достала др… виски, в общем, и разлила по стаканам. В его стакан бросила лед, в свой долила сок.
– Это то, что ты хотела купить? – наконец сумел произнести Грейстон. – Бутылку? Зара, ты точно в порядке?
– Вполне, – улыбнулась я.
И протянула ему тарелку с куском пиццы.
– Две бутылки? Мы упьемся!
– Ты недооцениваешь мои способности.
– Тебе нельзя пить. Тебе еще рожать! – привел последний аргумент мой лорд.
– Вот когда будет, кого рожать, тогда и перестану. Ты что, не хочешь со мной выпить? Не хочешь есть пиццу, и тебе не нравится этот др… алкоголь, который я взяла?
Он смотрел на меня, чуть прищурившись, словно оценивая, что я задумала. Потом усмехнулся и залпом выпил содержимое стакана, совсем не по-аристократически закусив пиццей.
– Мм, – промычал он, – что ты сюда положила?
– Точно не помню. Со мной поделились на кухне приправой. А еще записали рецепт, так что внедрение новых культурных традиций произошло раньше, чем ожидалось. И не смотри на меня так, Грейстон, я устала, хочу выпить и поесть пиццы, как дома. Понимаю, это не то, что ты ожидал, но, если я тебе такая не нужна, можешь выставить меня на улицу, не обижусь.
Грейстон хмыкнул и потянулся за вторым куском.
– Размечталась. Даже если ты напьешься и пойдешь громить отель, я от тебя не отстану.
– Ну, чтобы напиться до такого состояния, надо немного больше алкоголя.
– К слову об алкоголе. Ты бы закусывала… не пугай меня, Звездочка.
Пицца стремительно уничтожалась оголодавшим Грейстоном. Так что я не стала медлить и тоже взяла кусочек. Получилось вкусно, хоть и необычно. Местный аналог томатов имел, по словам Эми, конечно, насыщенный фиолетовый цвет. А сыр был зеленым. Но по вкусу почти один в один. И пряности, которыми со мной поделился повар, пришлись как нельзя кстати.
– Тебе все равно нужно вливаться в общество. Взаимодействовать с людьми, разговаривать, учиться.
– И что?
Виски с соком тоже оказалось ничего. По крайней мере, в голову спиртное ударило изрядно.
– Как ты относишься к тому, чтобы учиться… не только с Эргаром?
– С тобой? – подозрительно прищурилась я.
– Я могу тебя научить многому. – Грейстон фыркнул. – Я говорю о школе, Звездочка.
– О школе?!
– Ладно, это не совсем школа. Как ты знаешь, в галактике на разных планетах проживают самые разные расы. На большинстве планет есть свои университеты и колледжи, но существует пятнадцать межзвездных колледжей, куда стремятся поступить ребята из самых разных систем. Но поскольку образовательные программы различаются, в некоторых школах, прикрепленных к колледжам, есть специальные классы. Они необходимы, чтобы уравнять в знаниях поступающих и помочь приезжим освоиться в галактике. Далеко не все планеты активно участвуют в межзвездных или даже межпланетных отношениях. Не обязательно решать сейчас, подумай, почитай информацию. Просто… скоро Трин сделает тебе очки, а занимаясь только с Эргаром, ты не сможешь влиться в общество и научиться общаться с людьми разных рас. У тебя не будет друзей, ты окажешься привязанной ко мне. Тебе не надо посещать все уроки и сразу выбирать, куда ты хочешь и хочешь ли вообще поступить. Для начала сойдет что-нибудь вроде астрономии, космической географии, ксенологии. Как?