Порочная невинность Робертс Нора

– Ну конечно, надо. – Такер обнял Дуэйна за пояс, и тот оперся на него всей своей тяжестью. – Мы завтра же этим займемся. Я уже знаю, что надо предпринять.

– Так ты знаешь?! – Дуэйн внезапно остановился, и Такер снова выругался. – А она говорила, что ты не знаешь, и не велела тебе ни о чем рассказывать…

– Ничего не понимаю. О чем ты мне хотел рассказать?

– О ноже. О старом охотничьем отцовском ноже. Я его увидел под сиденьем у нее в машине. Господи, Тэк, как же она могла делать такие вещи?! И что теперь с ней будет?

Такер почувствовал, как кровь застывает у него в жилах. Казалось, что она течет все медленнее и медленнее и сейчас совсем остановится.

– О чем ты, черт побери, говоришь?

– Я говорю о Джози! О Джози, Джози, господи боже ты мой! – И Дуэйн зарыдал, не в силах более выносить тяжести горя. – Это она их убивала, Тэк. Она всех их убила. И я не знаю, как мне теперь жить. Не могу же я выдать свою собственную сестру властям!

Такер медленно отступил.

– Ты в своем уме?! Совсем сбрендил?

– Но оставлять ее на свободе тоже нельзя. Господи, ведь она хотела тогда и Сисси убить, но спутала ее с другой.

– Да заткнись ты! – Вне себя от ярости и страха, Такер оттолкнул Дуэйна. – Ты пьян и не соображаешь, что говоришь. И если ты скажешь хоть еще одно слово, я…

– Мистер Такер!

Около них, с широко раскрытыми от ужаса глазами, стоял Сай. Он слышал каждое слово и не верил ушам.

– А ты какого черта здесь сшиваешься? – вспылил Такер. – Почему не смотришь фейерверк?

– Я… Но вы же сказали, чтобы я не выпускал ее из виду. – У Сая все внутри тряслось от страха – от знакомого страха. – Она там, в доме, но она велела мне уйти. Она не разрешила мне подняться к ней на второй этаж.

– Кэролайн? – тупо спросил Такер.

Это внезапное сообщение вернуло Дуэйна к действительности. Он схватил Такера за рубашку, едва слова Сая замерли в воздухе.

– Джози! У нее с собой нож! Она взяла нож и тоже пошла в дом…

Такер едва не задохнулся. Дыхание вырывалось из груди трудно, толчками. Он изо всех сил пытался справиться с ужасом, охватившим его. Он не хотел верить, но по глазам Дуэйна видел, что весь этот ужас – правда.

– Пусти меня!

Такер изо всей силы оттолкнул Дуэйна и побежал к дому. Вдогонку ему неслись восторженные крики веселящейся толпы, но он чувствовал затылком только леденящее дыхание страха.

Кэролайн решила, что так легко не дастся. Если еще хоть немного протянуть время, она непременно что-нибудь придумает.

– Ты же знаешь, это все нужно прекратить, Джози. Независимо от того, что ты сделала и как поступала твоя мать, ты же ничего не можешь исправить, убивая людей.

– Я хотела быть такой же, как она, но люди всегда считали, что я похожа на своего отца. И они сами не знали, насколько, по сути дела, правы. – Голос Джози звучал спокойно, почти мелодично. – И этого никто никогда не узнает, потому что я тебя убью, Кэролайн, чтобы сохранить свою тайну.

– Да, понимаю. Но ведь если ты меня убьешь, Такер и Дуэйн будут очень мучиться и страдать. Дуэйн – потому, что обо всем знает, а Такер – потому, что он неравнодушен ко мне. А поскольку ты любишь их, ты тоже будешь страдать.

– Но у меня нет выбора. Ну ладно, Кэролайн, поворачивайся. Поворачивайся, а то тебе будет намного хуже.

С последними отголосками праздника, звенящими в ушах, Кэролайн начала медленно поворачиваться. Уже на три четверти отвернувшись от Джози, она мысленно перекрестилась и резко ударила по лампе, так что та упала на пол. Благословляя наступившую тьму, она метнулась к кровати и перекатилась через нее.

– А мне это все равно! – От возбуждения голос Джози звучал пронзительно. Теперь начиналась охота, а вместе с ней всегда возникал азарт. – Так даже лучше: я не буду видеть тебя, и ты для меня станешь как все остальные. А кроме того, я слышу, как бьется твое сердце.

Она неслышно шагнула по ковру, и Кэролайн попятилась, мучительно пытаясь ее разглядеть. Но в следующее мгновение Джози прыгнула на то место, где Кэролайн только что была.

Глаза уже привыкли к темноте. Замерев от ужаса, Кэролайн в бледном лунном свете видела силуэт Джози и орудие смерти в ее руке. Если Джози сейчас повернет голову, они окажутся лицом к лицу…

И Джози повернула голову – медленно, очень медленно. Лунный свет блеснул у нее в глазах, губы искривились в усмешке. И Кэролайн вдруг вспомнила, как выглядел Остин, когда занес над ней нож. Его взгляд тоже был полон безумия и желания убивать.

– Это недолго, – пообещала Джози, поднимая нож. Закричав от ужаса, Кэролайн еще раз попыталась обмануть смерть. Она бросилась к двери, ожидая, что сейчас в воздухе просвистит сталь и вопьется ей в спину.

Внезапно в комнату хлынул ослепительный свет. На пороге стоял Такер.

– Кэролайн! Ты в порядке? С тобой все в порядке? – Он стиснул ее в объятиях, крепко прижал к себе и взглянул на сестру:

– Джози! Господи, Джози, что же ты делаешь?!

Она тоже смотрела на него, и безумие постепенно исчезало из ее глаз.

– Но я против этого бессильна.

По щекам Джози заструились слезы, она повернулась и выбежала на галерею, которая опоясывала дом.

– Беги за ней, Такер, догони ее! – Дуэйн и сам бы побежал, но уже запыхался, пытаясь поспеть за братом.

– Позаботься о ней. – Толкнув к нему Кэролайн, Такер бросился на галерею.

Он звал Джози, умолял подождать. Некоторые из присутствующих на празднике, услышав крики, остановились – из любопытства и желания еще чем-нибудь поразвлечься. Такер что есть духу бежал по галерее, распахивая двери, зажигая свет. Добежав до дверей родительской спальни, он остановился: спальня была заперта.

– Джози! – Задыхаясь, он забарабанил кулаками в дверь. – Джози, открой, впусти меня! Ты же знаешь, я ее сломаю, если понадобится!

Не слыша ответа, Такер прислонился лбом к стеклу и попытался собраться с мыслями. Но ему слишком тяжело было думать о том, что может делать его сестра там, в спальне. И о том, что сестра его сумасшедшая…

Такер опять забарабанил в дверь. Стекло разбилось, но он даже не заметил, что руки у него в крови.

– Открой эту проклятую дверь! – Такер увидел, что к нему по галерее идет Берк, и замотал головой:

– Убирайся отсюда! Убирайся сейчас же к черту! Это моя сестра!

– Тэк, Сай мне все рассказал, и я хочу…

– Проваливай к черту отсюда!

С криком ярости Такер обрушился на дверь всей своей тяжестью. Звон разбитого стекла заглушил один-единственный выстрел.

– Нет! – Такер упал на колени.

Она лежала на постели родителей. Кровь растекалась по белому покрывалу.

– Я рада, что вы пришли. – Кэролайн налила кофе в две чашки и села за кухонный стол напротив Деллы. – Я тоже хотела с вами поговорить, но решила, что это лучше сделать после похорон.

– Священник сказал, что теперь она вкушает покой. – Делла сурово поджала губы. – Надеюсь, что так. Это живые страдают, Кэролайн. Такеру с Дуэйном нелегко будет обо всем позабыть. И другим тоже. Хэппи, и Младшему, и родственникам Арнетты и Фрэнси…

– И вам, – Кэролайн взяла руку Деллы в свою. – Я знаю, что вы ее любили.

– Да, любила. – Ее голос внезапно охрип, и она смахнула слезы со щек. – Я ее всегда любила, несмотря ни на что. Она же была больна. И в конце концов она сама себя за все наказала. Но если бы она убила и тебя… – голос Деллы дрогнул. – Благодарю бога, что ей не удалось. Такер бы этого не пережил. Вот об этом я и пришла тебе сказать. Я надеюсь на тебя, Кэролайн. Надеюсь, что ты не отвернешься от Такера из-за того, что сделала его сестра.

– Мы с Такером сами все уладим, все свои дела. Но, Делла, я думаю, ты имеешь право знать. Джози мне все рассказала о своей матери и о том, как она сама появилась на свет.

Рука Деллы вздрогнула.

– Разве она знала?!

– Она узнала случайно, подслушав ваш разговор. Я понимаю, как тяжело было тебе и миссис Лонгстрит хранить эту тайну.

– Но мы думали, что так лучше. Когда Мэдилайн в тот день пришла домой, платье у нее было разорвано и все в грязи, лицо белое, как снег, а глаза… Глаза были словно у лунатика – какие-то неживые и безумные. Она сразу села в ванну и стала мыться – все скребла себя, скребла, все меняла воду… Я увидела на теле у нее царапины и ушибы и все поняла. А так как я знала, куда она ходила, то догадалась, кто это сделал.

– Вы вовсе не обязаны мне обо всем этом рассказывать… – начала Кэролайн, но Делла покачала головой.

– Я тогда хотела сразу туда отправиться и забить его кнутом или пристрелить, но я не могла ее оставить. Она прямо вцепилась в меня и все плакала, плакала… А когда выплакалась, то сказала, что мы ничего не скажем мистеру Бо и вообще никому. Она боялась, что эти двое убьют друг друга, – и, наверное, так и случилось бы. Я не знала, как ее утешить, что сказать, чтобы она перестала думать, будто она тоже в этом виновата. Она никогда не обещала выйти за него замуж. Это он сам вбил себе в голову. В свою поганую голову!

– Да даже если бы и обещала, он не имел права делать то, что он сделал, Делла. Иначе и думать об этом нельзя.

– А она думала. – Делла фыркнула и снова смахнула слезу со щеки. – Не то чтобы он право такое имел, но что она каким-то образом вызвала его на это. Ну а потом она узнала, что беременна… А так как мистер Бо был до этого целый месяц в отлучке, она поняла, что беременна от Остина. И уж тогда не могло быть и речи о том, чтоб кому-то рассказать. Она боялась, что ребенок будет страдать, и сама изо всех сил старалась обо всем забыть. Но не могла. А когда Джози начала выкидывать разные свои дикие штучки, она еще больше стала беспокоиться. Лицом-то Джози на мать похожа, так же, как братья. А вот характер… Все удивлялись, в кого она такая, и только мы с Мэдилайн знали – в кого.

«Джози тоже знала», – подумала Кэролайн, но промолчала. Однако Делла словно прочла ее мысли:

– Джози не должна была об этом узнать. Никогда. Но раз она знала, то напрасно мне не доверилась. Я бы ей рассказала, как мать всегда о ней заботилась и старалась ее защитить. – Делла вздохнула и вытерла глаза. – Так, значит, она все знала. Вот почему… О, дитя мое, бедное мое дитя…

– Не надо, – Кэролайн взяла руку Деллы в свои. – Она действительно была больна, Делла. Вот и все, что нам известно. Они все теперь мертвы: Джози, ее родители, Остин… И кого же нам теперь осуждать? И мне кажется, что ради живых, ради тех, кого мы любим, мы должны похоронить эту тайну вместе с ними.

Пытаясь успокоиться, Делла кивнула:

– Что ж, может, Джози и вправду найдет там покой. И ей будет легче.

– Я надеюсь, что будет легче и нам.

Кэролайн каждый день ждала Такера, но он не приходил. Прошла уже неделя после похорон Джози, а она практически не видела его.

Инносенс изо всех сил зализывал раны и старался жить, как обычно. Надо сказать, ему это неплохо удавалось. От Сьюзи Кэролайн узнала, что Такер посетил семьи всех погибших женщин. Что он говорил в этих домах за закрытыми дверями, осталось неизвестным, но она надеялась, что ему удалось принести осиротевшим родственникам хоть какое-то утешение.

Лето подходило к концу, и в Дельте немного спала жара. Кэролайн знала, конечно, краткий период прохлады скоро пройдет, но она научилась ловить такие моменты и ценить их.

Прицепив поводок к красному ошейнику, Кэролайн направилась со щенком вниз по аллее. Цветы, которые посадила бабушка, чувствовали себя прекрасно и благоухали изо всех сил. Им достаточно было уделить немного времени и терпения.

Никудышник натянул поводок, и она ускорила шаг. А что, если взять и явиться сейчас в «Сладкие Воды»?

Она дошла до конца аллеи и почти сразу увидела припаркованный красный автомобиль. У него был такой же щегольской и нахальный вид, как в тот раз, когда он едва не врезался в нее, При виде машины Кэролайн улыбнулась. Разумеется, сердце не так легко починить, как груду металла, но это возможно. И тоже нужно время и терпение.

Она натянула поводок и потащила Никудышника за собой в прибрежные заросли. Она знала, где сейчас можно найти Такера.

Да, он любил воду, тихую, стоячую воду, но не был уверен, что ему снова позволят здесь сидеть в одиночестве и любоваться ею. Его приход был своего рода экспериментом, но глубокая зеленая тень и темный мирный пруд оказывали волшебное действие. Впервые за последние недели Такер чувствовал себя если не довольным, то, по крайней мере, спокойным. Он почти не удивился, когда из кустов с громким лаем выскочила собака и плюхнулась передними лапами ему на колени.

– Привет, парень, быстро же ты растешь!

– Мне кажется, вы нарушили границы частного владения, – заметила Кэролайн, появляясь на просеке.

Такер довольно робко улыбнулся, почесывая собачьи уши.

– Но ваша бабушка позволяла мне приходить и сидеть здесь время от времени.

– Ну, тогда ладно. Я не хотела бы нарушать традицию. – Она села рядом с Такером и стала смотреть, как щенок лижет ему руки. – Он по тебе соскучился. И я тоже.

– Да мне как-то все недосуг последнее время… – Он бросил собаке палку и неуклюже добавил:

– А жара спала.

– Да, я заметила.

– Но, наверно, скоро опять станет жарко. Кэролайн сцепила руки на коленях.

– Надо полагать.

Такер искоса взглянул на нее, потом отвернулся и опять воззрился на пруд.

– Кэролайн, мы с тобой еще не говорили о том, что тогда произошло, той ночью.

– Но нам не обязательно об этом говорить.

Он покачал головой и встал, словно собираясь уходить.

– Она была моей сестрой. – Голос у него был напряженный. Кэролайн заметила, какой у него усталый вид. «Интересно, улыбнется ли он еще когда-нибудь своей прежней беззаботной улыбкой?» – подумала она. Ей бы очень хотелось на это надеяться.

– Такер, ведь она была больна.

– Да, я тоже стараюсь все объяснить этим, стараюсь жалеть ее. Я ведь любил Джози. Я и теперь люблю ее, несмотря ни на что. В ней было столько жизни, столько огня… Но мне тяжело думать обо всех этих могилах, которые появились по ее вине. И тяжелее всего, когда я вспоминаю, с каким лицом ты бросилась тогда ко мне, а Джози преследовала тебя по пятам с ножом в руке.

– Мне бы очень хотелось сказать тебе, что все уже в прошлом, но я знаю, что едва ли мы когда-нибудь об этом забудем. Однако я уже научилась не оглядываться назад.

Такер подбросил камешек в воздухе и кинул его в воду.

– Я не был уверен, что ты теперь захочешь меня видеть – после всего, что случилось. И думаю, что это было бы только справедливо.

У Кэролайн от волнения перехватило дыхание. Она встала и подошла к нему.

– Ты не должен так думать! Разве ты не знаешь, как я к тебе отношусь?

Такер опять швырнул камешек.

– Знаю. И я, очевидно, не должен был этого допускать. Я все думал, что, если бы тогда послушался тебя, позволил тебе идти своим путем, ничего бы этого не случилось. Напрасно я вторгся в твою жизнь и все в ней так запутал.

Кэролайн смотрела, как на воде расплываются круги, и думала, что иногда лучше все запутать, чем оставить в первозданном виде.

– Вот это прекрасно! И так на тебя похоже, правда? Ты уже хочешь дать задний ход, потому что у тебя начались сложности с женщиной? – Она схватила его за руку и резко повернула к себе. – Но я не такая, как другие!

– Но я и в мыслях не держал…

– Я скажу, что ты держал в мыслях. – Она толкнула его в грудь с такой силой, что Такер от неожиданности едва удержался на ногах. – Ты полагал, что скажешь: «Ну, Кэро, все было прекрасно, увидимся как-нибудь». Но тебе не удастся совершить легкую прогулочку в мою жизнь, все перевернуть вверх дном и удалиться, насвистывая. Я тебя люблю и желаю знать, что ты на этот счет думаешь!

– Но ты ничего не поняла, я не… – Такер внезапно замолчал. Закрыв глаза, словно ему стало больно, он положил ей руки на плечи и прислонился лбом к ее лбу:

– О боже мой, Кэро!

– Я хочу, чтобы ты…

– Ш-ш. Тише. Помолчи хоть минуту. Я хочу вот так постоять, обняв тебя: я мечтал об этом все эти дни. – Такер прижал ее к себе, и Кэролайн почувствовала, что он весь дрожит. – Я так боялся, что ты больше не захочешь меня…

– Ты ошибся.

– И я хотел повести себя благородно и отпустить тебя. – Он зарылся лицом в ее волосы. – Но мне не очень удается благородство.

– И слава богу, – улыбнувшись, она откинула голову назад, – но ты не ответил на мой вопрос.

– Да я все думаю, как бы мне тебя поцеловать.

– Нет уж! – Она уперлась ему в грудь и отстранила его. – Я желаю услышать твой ответ. Я сказала, что люблю тебя, и хочу знать, что ты собираешься в связи с этим предпринять.

– Ну… – Такер не знал, куда деть руки, и не придумал ничего лучшего, как сунуть их в карманы. – Я очень много думал об этом – до того, как все это случилось.

Кэролайн покачала головой:

– Никаких прежде! Говори, что ты думаешь сейчас.

– Ну, я думаю, что ты, наверное, скоро отправишься в следующее турне…

– Да, я хочу поехать в турне. Для собственного удовлетворения. Но выступать буду столько, сколько сама пожелаю.

– Ага. Вот я и подумал, что ты, может быть, не станешь возражать против моего общества. Она насмешливо улыбнулась.

– Возможно, не стану.

– Я и вообще хотел бы ездить с тобой, когда будет возможность. Но я не могу отрываться на несколько недель подряд; мне нужно о Сае позаботиться и о «Сладких Водах» – особенно теперь, когда Дуэйн отправится в клинику. Но время от времени я мог бы тебя сопровождать.

– Время от времени?

– И еще я думал, что после своих турне ты можешь возвращаться сюда и жить со мной… Кэролайн наморщила губы.

– Поясни, пожалуйста, свою мысль. Что значит – «жить со мной»?

Такер глубоко, прерывисто вздохнул. Ему было очень трудно это выговорить – даже сейчас. Ведь он большую часть жизни только и внушал себе, что главное – ни в коем случае не произнести этих слов. И все-таки он собрался с духом:

– Я хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, Кэролайн. Чтобы у нас с тобой была своя семья. Я хочу этого больше всего на свете. Я никогда и ничего так не хотел.

– А ты что-то побледнел, Такер.

– Да я напуган сейчас до смерти! Конечно, мужчина не должен так говорить, когда только что сделал предложение…

– Это верно. Но не бойся: ты будешь удостоен простого и честного «да» или «нет».

– Подожди-ка. Это все не так просто, как тебе кажется. – Он потер ладонью лоб. – Подожди и выслушай меня. Я не могу обещать, что тебе будет со мной очень легко…

– Но ты еще кое-чего не сказал. Одного, очень важного, слова. Такер раскрыл было рот и снова закрыл его. Но она терпеливо ждала, и это придало ему новые силы.

– Я тебя люблю, Кэролайн. Господи боже, я люблю! – Он помолчал, чтобы вернуть себе утраченное душевное равновесие. – Я тебя люблю, – повторил он, радуясь, что теперь ему было уже проще произнести эти слова. – Ведь я не говорил этого ни одной женщине. И думал, что ты мне не поверишь.

– Я тебе верю. – Она подняла голову, чтобы поцеловать его. – И эти слова значат гораздо больше, чем те усилия, которые ты затратил, чтобы их наконец сказать.

– Надеюсь, потом мне будет легче их говорить.

– Я тоже надеюсь… А почему бы нам не пойти сейчас в дом, чтобы ты мог попрактиковаться?

– Звучит заманчиво. – Такер свистнул щенку и обнял ее за талию. – Но на этот раз ты мне не ответила на вопрос. Кэролайн рассмеялась.

– Разве не ответила? В таком случае я говорю – «да».

– Принято! – Он подхватил ее на руки и вышел из тени на солнечный свет. – А я тебе еще не рассказывал об одной из своих прапратетушек? Может, даже прапрапра. Ее звали Эмилия. Красивое, нежное, спокойное имя, правда? Тем не менее она сбежала из дому, чтобы выйти замуж за одного из Макнейров.

– Да нет, не рассказывал. – Кэролайн обняла его за шею. – Но не сомневаюсь, что расскажешь.