На все времена Деверо Джуд

Глава 19

Тоби распахнула дверь своей спальни. Она была в халате, волосы струились по спине, на хорошеньком личике ни намека на макияж.

–Джилли, мне нужна помощь! Я не могу разобраться с этим платьем, а корсет – это вообще кошмар, хоть он там и совсем маленький. А мои волосы? Я о них даже еще не думала, а мне нужно было их уже уложить и…

–Все будет хорошо, – успокоила ее Джилли. – Мне удается довольно неплохо справляться с длинными волосами моей дочери, так что помогу и тебе. Между прочим, я кое-что с собой привезла.

Джилли прихватила с собой спортивную сумку, судя по виду – плотно набитую. Слова Джилли благотворно подействовали на Тоби. Вот такой ей всегда хотелось видеть свою мать: чтобы та поддерживала ее, чтобы между ними существовала общность. Только годам к двадцати Тоби поняла, что такого никогда не будет.

Этим же утром, чуть раньше, Джилли заглянула узнать, не нужна ли помощь в приготовлении к приему. Тогда Тоби и открыла ей, что они собираются надеть костюмы в стиле предстоящей свадьбы, даже показала свое платье. Когда она осторожно открыла клапаны коробки, под ними оказалась бледно-зеленая оберточная бумага, а внутри – платье из прозрачного белого шелка. Корсаж покрывал вышитый вручную, тоже белый, орнамент из вьющихся лоз с цветами и листьями. В отдельной коробке лежало нижнее белье, специально предназначенное для этого платья.

Джилли подняла платье на вытянутых руках и, заметив, что оно почти прозрачное, пробормотала:

–О боже! Это Грейдон для тебя раздобыл?

Тоби кивнула и отвела взгляд, и Джилли подумала, что сегодня девушка явно не расположена петь дифирамбы ее племяннику.

–Что ты собираешься надеть под него?

–Может, панталоны из красной фланели? – сказала Тоби, и они рассмеялись.

–В доме очень вкусно пахнет, – заметила Джилли. – Кто у вас готовит?

–В основном мужчины. Мы с Лоркан только нарезали что было нужно. Я пыталась уговорить ее и Дейра остаться на обед, но они наотрез отказались.

Сейчас, в своей спальне, Тоби села на оттоманку, и Джилли занялась ее волосами: подняла волнистые локоны наверх и закрепила их, как показалось Тоби, тысячей шпилек, так что завитки красиво ниспадали вдоль щек, – а затем наложила легкий макияж.

Когда с прической и макияжем было покончено, они занялись корсетом. Он обхватывал ребра Тоби и поддерживал снизу грудь, но ее верхняя часть оставалась почти открытой. Тоби попыталась подтянуть корсет вверх, но сдвинуть его было невозможно.

–Наверное, просто белье неподходящее, – сказала она.

–Это лишний раз доказывает, что секс любили во все времена, – возразила Джилли.

Оказалось, что никаких панталон, чтобы надеть под нижнюю сорочку, ей не прислали. Тоби подумала, что произошла ошибка, но поиск в Интернете показал, что заказ укомплектован правильно. Тогда ей пришлось надеть современные хлопковые трусики.

–Кроме исторической правды, есть еще здравый смысл, – сказала она.

Джилли помогла ей надеть почти прозрачную нижнюю рубашку, потом протянула ей белые шелковые чулки с подвязками и, наконец, помогла надеть платье. Оно село идеально: завышенная талия подчеркнула стройность фигуры и совершенную форму груди, рукава-фонарики открыли изящные руки. Юбка едва касалась пола. Вышивка немного утяжеляла ткань, и при движении платье льнуло к телу.

Тоби посмотрела на себя в старинное зеркало, и ей показалось, что это вовсе не она, а Табби из ее снов, только платье куда красивее тех, что она когда-либо видела до сих пор, ведь его когда-то носила особа королевской крови. Она еще пару раз попыталась подтянуть корсаж вверх, чтобы побольше прикрыть грудь, но в конце концов смирилась.

–Прекрасно выглядишь! – сказала Джилли. – Честное слово, Тоби, ты как будто из сказки.

В дверь постучали.

–Можно уже войти? – спросил Кен.

Открывая дверь, Джилли театральным жестом взмахнула рукой:

–Вот, смотри, что мы сотворили!

–Тоби! – ахнул Кен. – Ты выглядишь просто потрясающе!

–Спасибо. Будем надеяться, что Виктория согласится.

–Насколько я знаю свою бывшую жену, ей понравится платье, которое открывает так много ее… – Кен не договорил и жестом указал на грудь. – Увидев тебя, чуть не забыл! Вот, Грейдон тебе передал. Это от его бабки.

Он протянул что-то завернутое в красивый розовый шелк и перевязанное кремовой лентой. Тоби развернула ленту и ахнула – внутри оказался жемчужный гарнитур: сережки, браслет из витой золотой проволоки и с дюжину золотых шпилек – все усыпано крошечными жемчужинами.

–Это для твоих волос, – сказала Джилли и принялась украшать шпильками сотворенную прическу.

Кен достал из кармана маленький фотоаппарат и сделал несколько снимков.

–Вы обе прекрасны!

Снизу донеслись голоса, и все трое переглянулись. Приехали Виктория и доктор Хантли. Джилли сказала:

–Мы с Кеном пойдем первые. Грей спрашивал, позволишь ли сопровождать тебя вниз, и сказал, что хочет тебе что-то показать. Мы приготовим напитки и включим музыку, а ты спустишься, когда будешь готова.

Джилли и Кен вышли из комнаты и направились вниз.

Перед самым приездом гостей, облачившись, как выразилась Тоби, в костюм мистера Дарси, Грейдон сел на софу, чтобы надеть нелепые низкие башмаки, которые доставили вместе с одеждой, и обнаружил маленький сверток от Арии, своей бабки. К свертку была приложена записка.

«Мой дорогой Грей!

Одежда, которую я прислала, принадлежала непутевой сестре моей бабушки и ее груму, который, как всем известно, был ее любовником, одним из многих, но самым любимым. Впрочем, ее иностранный муж – король – был таким ничтожеством! А здесь драгоценности, которые она носила с эим платьем.

Мой дорогой внук, я знаю, с чем тебе предстоит столкнуться и как необходимо тебе время, чтобы обо всем подумать и все запланировать. Пожалуйста, имей в виду: что бы ты ни сделал, какие бы ни принял решения, мы с твоим дедушкой любим тебя и поддерживаем.

С сердечной любовью, Ария».

Тон этой записки так подействовал на Грейдона, что он вдруг почувствовал, как соскучился по родным старикам. Не долго думая, Грейдон позвонил брату. Рори ответил по-ланкониански сонным, недовольным голосом:

–Ты знаешь, сколько здесь времени?

–Около часу ночи. С каких это пор ты ложишься спать до рассвета?

–С тех пор, как стал жить твоей жизнью. Ты знаешь, что я могу пойти в туалет только в определенное время?

–Во всем нужна дисциплина, – усмехнулся Грейдон.

–Но ты ведь не затем звонишь, чтобы выслушивать мои жалобы? Что происходит? Я имею в виду – кроме того, что ты нарядился, как для обложки романа Джейн Остен.

–А я думал: рассказали тебе об этом или нет?

–Конечно, рассказали, – ответил Рори. – Наши дедушка и бабушка хотели знать все о твоей подружке.

–И что ты им рассказал?

Некоторое время Рори молчал, потому что знал: это не просто светский разговор.

–Что тебя гложет?

–Она мне нравится: никогда ничего подобного не чувствовал, но конкретно сейчас она мной недовольна.

Рори слышал тоску в голосе брата, но выражать сочувствие не собирался.

–Если захочешь вернуться домой, только сообщи.

Теперь уже пришла очередь Грейдона расслышать в словах брата затаенные чувства.

–И разлучить тебя с Дейной? Нет уж, мне моя жизнь дорога. Я с тобой позже поговорю.

Грейдон отключил телефон.

В Ланконии Рори рухнул на подушку. Значит, Грейдон знает о его чувствах к Дейне. И как, интересно, давно? Рори не догадывался, чем себя выдал.

Он встал с кровати, подошел к окну и раздвинул тяжелые парчовые портьеры, чтобы посмотреть вниз, на лужайку. К его изумлению, Дейна направлялась верхом на своем большом мерине к конюшням. Рори знал, что ему не следует выходить, но уже в тот момент, когда думал об этом, натягивал джинсы, а потом, схватив рубашку, как был босиком, побежал вниз по старой каменной лестнице. Он точно знал, что делать этого не стоило: лунный свет и Дейна – запретное для него сочетание. Она должна выйти за его брата, а не за него. Он всего лишь БМБ и никогда не сможет дать ей то, чего она достойна. Но все эти мысли не помешали ему броситься бегом через лужайку к конюшне.

Тоби открыла дверь из спальни в гостиную: там ее ждал Грейдон, – и у нее захватило дух. Если кто-то и был создан для одежды в стиле эпохи Регентства, то это он. Панталоны, фрак – все подходило ему настолько точно, что, казалось, он перенесся из прошлого на машине времени. В эту минуту Тоби даже не могла вспомнить, за что на него сердилась.

Что касается Грейдона, то он смотрел на нее так, что у нее кровь прихлынула к щекам. Он окинул ее взглядом с ног до головы, медленно, внимательно, и когда их взгляды встретились, в его глазах горел огонь.

Обычно, когда мужчина так смотрел на Тоби, она отворачивалась и убегала, но сегодня почему-то сделала шаг вперед, и он раскрыл ей объятия. Тоби не знала, что бы произошло, если бы внизу внезапно не загремела музыка. Это был вальс, соответствующий эпохе: Грейдон нашел его в Интернете. Музыка уже самой своей громкостью вывела их из транса. Грейдон протянул Тоби руку, она подала свою, и он повел ее в танце. Тоби получила удовольствие, когда танцевала с Рори, но сегодняшний танец с его братом был совершенно иным. Движения Грейдона были сильными, но грациозными. Он держал ее близко к себе, но не слишком. Они двигались вместе так слаженно, словно были единым существом.

Так прошло несколько минут, потом кто-то убавил звук, но они с Грейдоном все еще отчетливо слышали музыку. Грейдон кружил ее по гостиной, лавируя в опасной близости к мебели, но ни разу не задев. Ее платье было будто создано для танцев. Тонкая ткань не сковывала движений и льнула к ногам так, что Тоби чувствовала себя невесомой, словно одетая в нечто волшебное, сотканное эльфами.

В какой-то момент Грейдон подхватил ее за талию и приподнял над полом. Смех Тоби не смогла заглушить даже музыка.

Когда танец закончился, Грейдон привлек ее к себе. Прижавшись щекой к его груди, она услышала, как бьется его сердце, и ей показалось, что он поцеловал ее макушку.

Несколько мгновений они не шевелились: просто стояли в объятиях друг друга, – потом Грейдон отстранился, но удержал Тоби на расстоянии вытянутой руки.

–Ты еще прекраснее, чем я представлял. Тебе нужно так одеваться каждый день.

Он опустил взгляд на очень глубокое декольте.

Тоби рассмеялась.

–Убирать дом, работать в саду – и все это в платье, у которого почти нет верха? Вот ты… да, наконец-то выглядишь, как принц.

–Но вел я себя в последнее время совсем не как принц.

Его слова разрушили чары, и Тоби, вспомнив их спор, сказала:

–Думаю, нам пора спускаться вниз.

–Я хочу тебе кое-что показать, – удержал ее Грейдон и протянул свернутый в трубочку листок пергаментной бумаги, перевязанный голубой лентой.

Тоби развернула свиток. Это оказался документ, написанный каллиграфическим почерком на ланконианском языке. Внизу стояла жирная черная подпись, скрепленная восковой печатью.

–Что это?

–Если в двух словах, это свобода Дейра. Он может жениться на ком хочет, и это не повлияет на наследование титула и земель семьи. Его отец – старик вспыльчивый, если бы король ему не пригрозил, лишил бы своего сына наследства, выбери он себе неподходящую жену. Все перешло бы в этом случае к кузену Дейра, довольно мерзкому типу, и Дейр не хотел стать причиной упадка своего очень древнего и достойного рода.

–Это ты заставил его отца подписать бумагу?

–Да, через Рори. Я сделал бы это еще несколько лет назад, если хотя бы догадывался, что Дейру не нравится невеста, которую выбрала для него семья. Но он никогда не жаловался.

–А Лоркан никогда не упоминала о своих чувствах к Дейру, хотя я и пыталась ее разговорить.

Тоби посмотрела на Грейдона, и он сказал:

–Прошу прощения. Эти последние несколько дней были…

Она приложила палец к его губам.

–Сегодня вечером мы Табита и Гаррет, а вовсе не иностранцы, кардинально не подходящие друг другу.

–Мне это нравится. – Грейдон подставил руку, чтобы Тоби на нее оперлась. – А завтра… к черту завтра.

Они пошли вниз, и когда почти спустились, все вдруг разом замерли и воззрились на них. Сильнее всех отреагировала Виктория: посмотрела на Тоби так, как будто никогда в жизни не видела ничего подобного. Ее лицо выражало потрясение, но и еще что-то… Узнавание? Тоби не могла не удивиться.

Трое других гостей отошли назад и предоставили Виктории возможность сполна насладиться видом молодой пары на лестнице. А пара, несомненно, была красивая! Черный фрак демонстрировал широкие плечи и узкую талию Грейдона, панталоны облегали мускулистые ноги, накачанные за годы езды верхом на непокорных лошадях. Что до Тоби, то она была обворожительна. Белое платье, тонкое, как паутинка, идеально подходило к ее фигуре. Глубокое декольте, намек на прозрачность, ткань, скользящая по бедрам, – все это, казалось, было создано специально для нее.

Все будто остолбенели в ожидании вердикта Виктории. После нескольких долгих секунд она повернулась к Калебу и тихо сказала:

–Вот так я буду одета на нашей свадьбе.

В глазах Виктории было столько любви, что всем присутствующим показалось, что они стали свидетелями чего-то очень интимного. Калеб чуть заметно улыбнулся и отвесил поклон – как, наверное, поступил бы мужчина во времена Джейн Остен. Виктория в ответ сделала безупречный реверанс.

После этой милой сценки все заговорили разом – в основном о том, что Тоби и Грейдон выглядят потрясающе. Виктория взяла Тоби под руку и отвела в угол гостиной.

–Я знала, что ты придумаешь что-нибудь сногшибательное. Но, дорогая, – понизила она голос, – в следующий раз не надевай эту нижнюю юбку. Надо показывать то, что у тебя есть, пка оно есть. – Она подняла взгляд. – Калеб, дорогой, а что, шампанское у нас уже кончилось?

Четверо старших гостей собрались возле шкафа, где Кен организовал некое подобие винного бара.

Грейдон подошел к Тоби сзади.

–Виктория поблагодарила тебя за труды?

–Да, в некотором роде. И сказала, что мне следовало надеть меньше нижнего белья.

–Какая мудрая женщина!

–Этого не будет, – твердо заявила Тоби.

Они присоединились к остальным. Обед прошел очень успешно. Стол сервировали так, как это было принято в восемнадцатом веке: все основные блюда были выставлены на стол, а десерты стояли на буфете. Как только покончили с супом – это был гороховый, с огурцами и мятой, – Кен унес супницу. Затем шли мясные фрикадельки с анчоусами и кайенским перцем, палтус в вине с грибами, моллюски под соусом из вермута, устрицы на волованах под сливочным соусом и маленькие фаршированные перепела, нежные внутри и покрытые снаружи хрустящей корочкой. Все это гости накладывали себе сами. На столе было также несколько видов овощей, приготовленных по отдельности, каждый вид – с собственным соусом.

Все ели с аппетитом, подкладывая себе добавки.

–Вот это, я понимаю, еда! – сказал Калеб и разразился обличительной речью в адрес пиццы, гамбургеров и даже сандвичей.

Тоби ожидала, что с ним начнут спорить, но все согласились. Фактически они четверо, казалось, были согласны во всем. Даже бывшие супруги, Виктория и Кен, не обменивались язвительными замечаниями: между ними вообще не возникало разногласий. Каждый говорил о том, чем занимался в последние недели, но в центре внимания оказался доктор Хантли. Он увлек всех рассказом о том, как в 1806 году капитан Калеб познакомился с Валентиной. Капитан вернулся из очень выгодного плавания в Китай раньше времени и обнаружил, что строитель его нового дома празднует в нем собственную свадьбу.

–Капитана это так раздосадовало, что он взял бочонок рома и ушел в мансарду… помедитировать.

–Похоже, он был зол и хотел напиться, – прокомментировал Кен.

–Это зависит от точки зрения, – улыбнулся Калеб. – Капитан пробыл в мансарде совсем недолго, когда туда поднялась… – он посмотрел на Викторию, – очень красивая женщина. На ней было вот такое платье. А поскольку капитану доводилось бывать в местах, где люди не столь чопорны, как в Америке, он подумал, что она не… вполне респектабельная. И его легко можно было понять. Он… гм… он…

–Начал к ней приставать? – предположила Джилли.

–И довольно, скажем так, активно. И она согласилась.

–В самом деле? – удивилась Виктория, которую история буквально ошеломила. – Просто так взяла и сказала «да»?

–По крайней мере капитан подумал, что она согласна, – сказал Калеб со странной улыбкой. – Но на самом деле это было не так. Однако она сумела уговорить капитана снять одежду.

–О боже! – ахнула Джилли.

–И что же было дальше? – Виктория подалась вперед, глаза ее сияли от предвкушения.

–Валентина Монтгомери взяла одежду капитана, вышла из комнаты и заперла за собой дверь. Внизу, на свадьбе, было так шумно, что капитана услышали и выпустили только наутро. К тому времени он чуть не замерз до смерти.

Калеб посмотрел на собравшихся с таким выражением, как будто ожидал от них сочувствия, но вместо этого услышал взрыв смеха. Наконец Тоби перевела дух и заключила:

–Как я понимаю, тогда-то они и влюбились друг в друга до безумия.

Калеб взял руку Виктории и поцеловал.

–Да, это так. – Он поднял свой бокал и провозгласил тост: – За хорошую еду, за друзей, за жизнь. Но больше всего за любовь, которая живет вечно.

После того как все выпили, Кен предложил:

–Перейдем к десерту?

Джилли заварила ассамский чай, все положили себе на тарелки по куску лимонного пирога, печенье из патоки, по ломтику дрожжевого фруктового кекса и ванильный крем, приправленный бренди. Затем были поданы сыры, орехи, изюм и бокалы с портвейном.

После обеда по настоянию Калеба устроили танцы. Все вышли в гостиную, комнату с низким потолком и открытыми балками. Электрический свет выключили и оставили только свечи. Калеб привлек к себе Викторию и повел ее в танце, которому, должно быть, было не меньше сотни лет. Они исполняли его безупречно, а остальные стояли в стороне и смотрели на танцующую пару, пока не смолкла музыка.

–Теперь ваша очередь, – сказал тогда Калеб присутствующим и, достав из кармана брикет трубочного табака, нажал на угол старого камина. Там открылась дверца, и внутри оказалось три трубки, на вид очень старых.

–Откуда вы знаете об этой дверце? – спросила Тоби.

–Сын капитана Калеба, первый Джаред, не пожелал быть моряком и остался на острове строить дома, которые проектировала его жена. К сожалению, нам неизвестно, что они построили вместе.

Его голос прозвучал почти с горечью. Это был интересный исторический факт, но вовсе не ответ на вопрос.

–Но откуда вы узнали?.. – начала было Тоби, но Калеб ее прервал:

–Думаю, вам с принцем надо потанцевать.

Тем самым дав понять, что не намерен отвечать на ее вопрос, он взял трубку, набил ее и сел на двухместный диван рядом с Викторией. Джилли и Кен примостились рядышком на стульях. Снова зазвучала музыка, и старшее поколение с удовольствием наблюдало, как Тоби и Грейдон в прекрасных старинных нарядах скользят по комнате.

Было уже поздно, когда Тоби и Грейдон смогли наконец присесть и Тоби спросила у Калеба:

–Вы, случайно, не знаете, существовали ли на самом деле Табита Уэббер и Гаррет Кингсли? И в какие годы они могли жить? Судя по одежде, это начало девятнадцатого века.

Калеб не спешил с ответом.

–Да, они существовали в действительности, и их история была очень трагической. – Он посмотрел на Тоби, и его глаза показались ей очень старыми, в них застыла скорбь. – Гаррет был младшим братом капитана Калеба.

Тоби посмотрела на Грейдона.

–Капитан был предком Джареда. И, наверное, твоим родственником.

–Через Валентину Монтгомери, – добавила Джилли, поскольку, будучи историком семьи, как раз недавно начала работать над исследованием их родства с нантакетскими Кингсли. – Капитан никогда не был женат на Валентине, хотя она и родила от него.

Калеб поморщился с таким видом, как будто его ударили.

–Дурак, глупец, – пробормотал он и посмотрел на Тоби. – Но вы, как я понимаю, хотите узнать про Табби и Гаррета. Позвольте поинтересоваться: откуда вы о них знаете?

–Я… э-э… – Она посмотрела на Грейдона, и тот кивнул, поощряя. – Я их видела во сне.

Калеб посмотрел на свою трубку.

–В доме, который называется «Вне времени»? Вы знаете, что когда-то он назывался…

–«В море никогда», – сказала Тоби.

Калеб удивленно взглянул на нее.

–Да, верно. Не многие об этом знают.

–Я хотела узнать, вышла ли Табби замуж за того, кого любила. – Тоби, не удержавшись, покосилась на Грейдона.

Калеб вздохнул:

–На свадьбе Партинии случился большой скандал. Понимаете, Табби застали под деревом с Гарретом Кингсли, и оба были полураздеты.

–О! – Тоби почувствовала, что краснеет: пусть это было только во сне, но она целовалась с Гарретом. Уступила ли она его мольбам и легла ли с ним на траву?

Калеб сидел прямо напротив Тоби и внимательно за ней наблюдал.

–Казалось, это совсем не соответствовало – в весьма компрометирующем виде – характеру Табиты. Ее поведение было больше похоже на то, как повела бы себя современная женщина.

–По-моему, вы должны рассказать нам всю историю, – сказал Кен. – Я полагаю, юных любовников заставили пожениться?

–Нет, они не поженились, то есть друг на друге. Видите ли, у Табби была мать, по сравнению с которой акулы показались бы добрыми. Впрочем, та семья потеряла в море всех мужчин. И мать не хотела, чтобы Табби вышла замуж за Кингсли, потому что про них говорили, что они все преданы морю.

–И она заставила Табби выйти за Сайласа Осборна? – спросила Тоби.

–Да, – подтвердил Калеб. – В ту же ночь, там же, на свадьбе Партинии, она заставила свою дочь выйти за этого…

–Пустобреха, – прошептала Тоби с грустьюв голосе.

–Я в растерянности, – сказал Кен. – Кто такой этот Осборн?

–Никто! – гневно воскликнул Калеб. – Мать Табби просто продала свою дочь. Лавиния Уэббер задолжала этой канцелярской крысе, и паршивец пообещал простить ей долг и впоследствии содержать всех моряцких вдов, но только если ему отдадут в жены юную красавицу Табиту. Она и отдала. Мать выхватила Табби из объятий Гаррета и в ту же ночь ее обвенчали с Осборном. Празднование свадьбы Партинии превратилось из счастливого события в скорбное. Капитан не мог этому помешать, потому что сидел взаперти в мансарде и предавался грустным мыслям. Глупец!

Калеб говорил так горячо и с таким гневом, что некоторое время никто не произносил ни слова, потом Тоби прошептала:

–Муж хорошо обращался с Табитой?

–Нет, – сказал Калеб уже немного спокойнее. – Осборн сменил в доме крышу, но больше ничего не сделал. Он сказал Лавинии, что Табби к нему холодна, поэтому сделка расторгнута. Обманутая мамаша от злости визжала так, что было слышно до самого Сконсета, пытаяясь возразить Осборну, что его, мол, никто не любит и Табби не исключение, но ее слова не возымели никакого значения: Осборн больше не дал ее семье ни цента.

–Чем Табби потом занималась? – спросила Тоби.

–Работала в его магазине. Зарабатывала себе на жизнь и поддерживала всех остальных. За все годы, что управляла магазином Осборна, она ни разу не получила ни благодарности, ни похвалы. Она умерла в тридцать с небольшим лет, детей у нее не было. Все говорили, что она не хотела жить, потому что так и не забыла свою любовь к Гаррету.

–А что стало с ним? – спросил Грейдон.

Калеб глубоко вздохнул, прежде чем ответить:

–Три года спустя он погиб вместе со своим братом Калебом во время кораблекрушения – капитан упрямо вел корабль прямо навстречу шторму. Рвался поскорее вернуться домой, к Валентине. – И Калеб потянулся к Виктории и взял ее за руку.

Снова воцарилось общее молчание. Нарушила его Виктория:

–Как получилось, что мы закончили этой удручающей историей, которой сто лет? Куда больше меня интересуют сны Тоби. Было ли в них что-то такое, что может мне пригодиться для сюжета новой книги?

Слова Виктории развеяли грустное настроение, охватившее всех. Грейдон встал и открыл еще одну бутылку портвейна, и Тоби начала рассказывать свои сны. Слушая ее рассказ, Калеб кивал, а когда Тоби сказала, что послала Валентину в мансарду, воскликнул:

–Так вот кто виновник! Но продолжайте, я не хотел перебивать.

Когда Тоби упомянула, что Кен и Джилли выглядят точь-в-точь как Кендрикс и Партиния, они улыбнулись друг другу, и Кен сказал:

–Я знал, что мы две половинки одного целого.

–Ха! – вставила Виктория. – Если бы не я, вы бы никогда не встретились. – Она посмотрела на Тоби. – Мне вот что интересно: это все реально? Ты действительно побывала в том времени?

–Нет, конечно, – покачала та головой. – Мне все это приснилось. Я проводила на Нантакете каждое лето, так что, вероятно, когда-то прочитала дневник Табиты, или Партинии, или еще чей-то, вот мне и приснилось.

Все вопросительно посмотрели на доктора Хантли. Будучи директором Исторического общества острова, он должен был об этом знать.

–Это верно, что отдельные фрагменты этой истории можно найти в некоторых письмах и дневниках, которые у нас хранятся.

–Вот видите? – сказала Тоби. – Я уверена: именно так доктор Хантли и узнал, что произошло. Не правда ли?

Не ответив на ее вопрос, он задал свой:

–В этих снах вы там что-нибудь меняли?

–Нет, ничего, – ответила Тоби, но потом встрепенулась. – Вообще-то да, изменила. Я потеряла ключ от шкатулки: она до сих пор стоит в Кингсли-Хаусе, без ключа, – но когда видела ее, там лежали…

–Фигурки китайского гороскопа, – закончил за нее доктор Хантли. – Капитан Калеб купил их в Китае в подарок женщине, которую любил. На свадьбе Партинии ключ потерялся, и капитан всегда подозревал, что его стащил один из этих невоспитанных Старбеков.

–А это вы откуда могли узнать? – спросил Кен.