Пикирующий глиссер Стрельцов Иван
– ОМОН, – пробормотал оператор. – Через несколько минут они войдут в зону восприятия микрофонов, и мы услышим много интересного. Одно могу сказать точно, это не учения.
– Черт! – выругался Сервант и тут же переключил рацию на общую связь. – Внимание, группа, «Цунами»!
Услышав команду тревоги, никто из диверсантов не дернулся, не сорвался с места. Каждый ровным уверенным шагом направился к своему кофру, в которых находилось все необходимое для проведения специальных операций любой направленности, от нападения до обороны.
Комнаты коттеджа наполнились какофонией звуков, состоящих из звяканий и щелчков загоняемых магазинов, передергиваемых затворов, жужжаний «молний». В следующую минуту почти одновременно распахнулись окна. Во время огневого контакта осколки стекла довольно неприятная и опасная вещь. Затем оконные проемы завесили тонкой широкоячеечной сеткой из кевларовой нити, которая по прочности не уступала высоколегированной стали и была непреодолимым препятствием для брошенной гранаты. Дальше шла перекличка номеров, занявших огневые позиции:
– Первый – готов, Второй – готов…
Сергей Севрюков реально оценивал мощь своей группы. На чердаке засело четверо снайперов, вооруженных бесшумными снайперскими карабинами «винторез», на втором этаже расположились бойцы, вооруженные мощными стрелково-гранатометными комплексами «гроза». Нижний этаж занимали оставшиеся девять диверсантов с портативными автоматами «вихрь», не уступавшими по калибру ни «грозе», ни «винторезу».
Входы в коттедж и гараж были заминированы осколочными минами направленного действия, со взрывателями на фотоэлементах, которые обнаружить невозможно, они приводились в действие как датчики турникетов метрополитена.
Комфортабельная дача в считаные минуты превратилась в неприступную крепость, которую ОМОН без тяжелой бронетехники вряд ли сможет взять даже при численном перевесе.
Только вот воевать со своими как-то не входило в планы морского диверсанта. Сервант вспомнил, что в тактическом комплекте каждого бойца есть универсальный противогаз, оснащенный небольшим кислородным баллоном, при необходимости его можно использовать как акваланг.
– Что у нас с отходом к лиману? – обратился командир группы к своему заму, который сейчас занимал место оператора.
– Перекрыли, – доложил Унтер, – пока жиденькой цепочкой, но проскочить незаметно не получится. Если попытаемся прорваться, то завязнем на открытой местности, где нас обложат и задавят. Молодцы, профессионально работают, чувствуется чеченский опыт.
Ставить под сомнение слова Унтера Сергей не стал, тот, в недавнем прошлом старший лейтенант спецназа ГРУ, провел в чеченских горах не один месяц и переведен в офицерский отряд с формулировкой «погиб при исполнении»…
Усиленная рота ОМОНа проворно взяла весь поселок в плотное кольцо и начала его постепенно стягивать. Командир батальона, который возглавил операцию по обезвреживанию крупной вооруженной банды, хотел чистой победы, чтобы без потерь со стороны его бойцов. Поэтому не торопился.
Впереди шли автоматчики с оружием на изготовку, за ними в небольшом отдалении двигались снайперские пары, вооруженные длинноствольными «СВД» и скатками маскировочных сетей.
Командование в лице комбата, командира роты, двух радистов и фельдшера шло позади омоновской роты.
Николай Норкин, как всякий привычный к подобным мероприятиям человек, шел легким пружинистым шагом, но нет-нет да и бросал недовольные взгляды на своего командира. Информацию о наемниках именно он «притаранил» в штаб батальона, а не Валерий Лацюк, которому пришла в голову идея за счет новоморского ОМОНа лишить Кошмара его «тайной армии», он же приготовил и «легенду», согласно которой командиру слил информацию о вооруженных боевиках его личный информатор. Дело житейское, многие офицеры имели осведомителей, такой порядок вещей повелся еще с Северного Кавказа, – для того, чтобы выжить, все способы хороши.
– Не знаю, это банда налетчиков или, может, террористы, – закончил свой доклад Норкин. Слово «террорист» уже давно в правоохранительных органах стало волшебным. Едва оно произносилось, ржавая, костная система начинала работать, как двигатель «Феррари».
– Нужно проверить, – решил комбат, снимая трубку телефона. Первым подтвердил доклад Норкина замначальника вневедомственной охраны капитан Серафимов, затем майор Лацюк. Они оба ждали этого звонка.
Получив подтверждение от авторитетных офицеров милиции, командир батальона отправился прямиком к начальнику областного УВД. Слово «террористы» вызвало и у генерала смешанные чувства. С одной стороны, это большая неприятность, которая может вылиться в позорную отставку, но с другой – реальный шанс утереть нос «старшему брату», выскочкам из госбезопасности. Наконец, решившись, генерал отдал приказ:
– Действуй, но смотри, чтобы журналюги ничего не пронюхали.
Комбат сам лично решил возглавить операцию, видимо, решив, что уже давно засиделся в подполковниках. Обычно он даже в командировках в Чечню не сильно жаловал «боевые», считая, что в современном бою место командира не «впереди на лихом коне», а в бункере штаба.
Наконец бойцы роты закончили плотный охват усадьбы и вышли на исходные позиции. Снайперы стали моститься на крышах ближайших коттеджей, и тогда пришло первое сообщение:
– Во дворе никого нет, окна дома раскрыты нараспашку. Нас ждут. Судя по количеству боевиков, штурм бесперспективен.
Полученная информация ввергла комбата в неприятный транс, потери не входили в его планы.
Он посмотрел глазами сенбернара на Николая и растерянно спросил:
– Если штурм невозможен, что делать?
– Мы их обложили, так что мышь не проскочит, – начал издалека Николай, наслаждаясь своим триумфом. – Численный и огневой перевес на нашей стороне. Нужно объявить им ультиматум, – Норкин глазами указал на висящий на поясе подполковника мегафон. – Ну а потом посмотрим, что ответят, ну и будем решать.
– Да? – На лице комбата появилась гримаса задумчивости, потом он отстегнул мегафон и, протягивая капитану, сказал: – Лучше если ультиматум им объявишь ты.
– Хорошо, – сразу согласился Николай, еле сдерживая улыбку, он уже знал, что скажет…
Уйти по-тихому не получалось, а воевать со своими Севрюков ни в коем случае не собирался, даже будь это приказом. Оставался один выход. Открыв кейс местного контрразведчика, Сервант достал оттуда телефон спутниковой связи, выставив антенну, снял трубку и нажал единицу.
Узконаправленный сигнал пробил земную атмосферу, вырвался в космос и, достигнув спутника связи, отрикошетил от него в направлении зашифрованного абонента, который в этот момент находился в сорока километрах от засевших в здании диверсантов.
– Слушаю, – почти сразу откликнулся Главный Инквизитор.
– У нас проблема.
– Что еще случилось? – В голосе полковника Зимогляда звучало неприкрытое раздражение, видимо, звонок отвлек его от чего-то важного. Но отступать уже было некуда.
– Нас на даче обложил ОМОН. Плотно обложил.
– Точно ОМОН? – Раздражение испарилось без следа, на смену пришел деловой тон.
– Точно, их не менее роты и действуют решительно. Уйти без большой крови невозможно.
– Ясно, – буркнул Главный Инквизитор, сейчас в Новоморске ему подчинялась как военная контрразведка, так и областное УФСБ. Через несколько секунд мозг выдал необходимое решение. – Потяни время насколько сможешь, потом сдавайся. Ничего ментам не говори и уничтожь средство внешней связи. Все, адью.
– Пока, пока, – лишь успел произнести Сервант, но из трубки уже доносились короткие гудки. Вскинув вверх свой автомат, он изо всей силы обрушил приклад на спутниковый аппарат. С треском во все стороны полетели обломки пластмассы и радиодеталей.
– Граждане бандиты, сдавайтесь, вы окружены! – донесся снаружи голос, усиленный мегафоном. – Учитывая опасность вашей группировки, получен приказ в случае сопротивления вести огонь на поражение.
Сергей досадливо поморщился, когда-то он уже слышал эту фразу[6], но вспоминать события минувших дней не было времени. Встав рядом с окном, он крикнул в ответ:
– А подумать можно?
– Думайте полчаса, потом пеняйте на себя, – ответил невидимый собеседник…
В назначенное время диверсанты сдались, потом еще три часа заняла перепись их арсенала. Когда наконец колонна с бойцами ОМОНа выехала на трассу, ведущую в Новоморск, им преградили дорогу несколько легковых машин с номерами УФСБ.
Комбат, который ехал победителем на своем микроавтобусе во главе колонны, выбрался из салона пунцовым от ярости, и тут же перед ним вырос чекист со стильной прической, одетый в элегантный костюм. Это был начальник отдела по борьбе с терроризмом. Оба офицера были знакомы в лицо, поэтому обошлись без демонстрации «корочек».
– Вы влезли в разработку госбезопасности, – с ходу огорошил подполковника чекист.
– Но… – попытался оправдаться командир ОМОНа, но его никто не слушал.
– Если не хотите попасть под суд, задержанных и вещдоки доставьте в изолятор УФСБ, – предложение антитерра прозвучало как приказ. Как тут не подчиниться.
«Хрен тебе, а не полковничьи погоны», – ликовал Норкин. Ему было все равно, кому достались наемники, главное, «тайная армия» Кошмара была нейтрализована…
– Банк можно будет взять через два дня, – сообщил новость Лацюк Салману Гильядову, садясь к тому в машину.
– Почему такая срочность? – забыв о приветствии, спросил чеченец, морщась, будто от зубной боли. От майора не ускользнул тот факт, насколько изменилась внешность его визави. Исчез столичный лоск, черты лица заострились, оно напоминало волчью морду.
«Загнанный зверь», – поставил мысленной диагноз начальник уголовного розыска, а вслух произнес:
– Случай подвернулся, грех не воспользоваться. Для операции нужно восемь-десять боевиков, завтра привезешь своих людей в «Ивушку». Там сейчас пусто, сможем спокойно обсудить предстоящую операцию и распределить роли.
Говоря это, Валерий Лацюк не спускал внимательного взгляда с лица чеченца, следя за мимикой. Лицо Салмана было похоже на посмертную маску, только с открытыми глазами, да правое веко едва заметно нервно подрагивало. Судя по всему, чеченец был в ступоре.
«Естественно, заскучаешь тут, когда всю дорогу думаешь, что у тебя козырный туз в рукаве в виде команды наемников, – торжествовал Лоцман. – А в самый последний момент оказывается кукиш». Лацюк был уверен, что чеченец нервничает из-за того, что не знает, куда подевался его «стратегический резерв». Ни ОМОН, ни тем более чекисты распространяться по поводу проведенной операции не будут. А журналисты по этому поводу ничего пронюхать не успели. Так что, как говорится, тайна вклада сохранена.
На самом деле Салман Гильядов понятия не имел о команде наемников и волновал его совсем другой вопрос. Отправляясь из Москвы на юг, он взял с собой всего шестерых боевиков, самонадеянно считая, что Аллах даровал ему милость в виде тройки обязанных ему жизнью ментов. Но милость на самом деле обернулась проверкой, в своем городе менты оказались не такими смиренными и покорными, как в чеченских горах, а его нукеры не такими проворными, как на стрельбище. В результате двое убиты, а один бесследно исчез, возможно, подался в бега. При нем остались трое.
В последнем разговоре Салман сказал Лацюку, что у него столько людей, сколько тому понадобится. Тогда он думал, что это действительно так. И Магамед ему пришлет подкрепление по первой просьбе. Но чуть позже он сообразил, что, если хозяин «Юга-Востока» узнает всю правду, он усомнится в профессиональных качествах Салмана, а значит, пришлет подкрепление куда значительней в виде группы головорезов, которым будет приказано всех зачистить, а банк взять в классическом американско-гангстерском духе. Значит, выход оставался один – убедить ментов напрямую ввязаться в дело, а потом как будет угодно Аллаху. Но облигации в Москву он привезет, чего бы это ни стоило. В конце концов, это его будущее.
Ложное представление иногда создает вполне правдоподобную картину, но это как мираж в пустыне, следуя за ним, лишь дальше уходишь в неизвестность.
– В общем, операцию просчитали за три секунды, так что все пройдет без сучка и задоринки, – продолжал сладко вещать Лацюк. – Остался нерешенным лишь один вопрос: как вам незаметно убраться из города. – Майор сделал короткую паузу. – Был идеальный вариант, но вы кормчего прошляпили. Теперь надо думать, как уходить на перекладных.
– А твой брат? – прокашлявшись, спросил Кошмар.
– Брат? – переспросил Валерий и тут же оскалился, как бойцовый пес. – Я тебе уже говорил, участие в этом деле моего брата рикошетом ударит не по мне, а по всем нам. По хрену мне тогда твоя кассета.
– Подожди, – проговорил Салман, он решился изложить новую комбинацию. – Мои люди находятся сейчас в Москве, доставить их всех за сутки сюда я не успею. Но сейчас в городе находятся трое опытных боевиков, со мной четверо. Если вы нам поможете, будет комплект. Когда банк возьмем, вы отходите в сторону, я заползаю в свою нору и жду. Мои люди «захватывают» катер с твоим братом, и, когда они выходят в море, он их нейтрализует, – чеченец поднял вверх правую руку с вытянутым пальцем, таким образом изображая пистолет. – И возвращается на свою базу героем. К вам вообще никаких претензий, а когда все окончательно утихнет, я выбираюсь из своего убежища, отдаю вам кассету и вовсе исчезаю. Как такой план?
Чеченец замолчал, про себя подумав: «Решайся, дружок, мертвые шантажа не боятся».
Валерий Лацюк старательно изобразил на лице задумчивое выражение. «Ловко придумал, чертяка, вывернулся, как угорь из мокрых рук. Своих абреков под нож положил, лишь бы хапнуть сотку лямов. Ничего, твои земляки на тебя в обиде не будут, все вместе отправитесь в котел к шайтану».
– Наше общение действительно затянулось, – наконец проговорил майор. – Думаю, в этой ситуации это будет единственно верное решение.
– Значит, по рукам? – вопросительно глядя на Лоцмана, спросил Салман.
– По рукам, – кивнул тот.
Оба сообщника не могли понять одну простую, но незыблемую истину: «Ложное представление лишь дальше заводит в неизвестность».
Глава 6
Чужой против хищников
Черный раструб «АКСУ» безразлично пялился на охранную вышку у ворот испытательной зоны. Виктор Савченко, зажмурив левый глаз, какое-то время смотрел в прорезь автоматного прицела, потом откинулся на спинку самодельного кресла. Мысли морпеха текли медленно и неразборчиво, то и дело перепрыгивая с одного на другое.
Сейчас, глядя на короткоствольный автомат, который дал ему свободу, а вполне возможно, что и жизнь сохранил, неожиданно вспомнил другой «калаш».
Тот ему подарили снайперы «Альфы», которых он проводил на позицию во время боев за Грозный. «АКМ» с оптическим прицелом принадлежал чеченскому стрелку, который в одиночку умудрился держать целую улицу под кинжальным огнем и не давал штурмовой группе морпехов продвинуться вперед. Пришлось обращаться к спецам из «Альфы». На трофее оказалось полтора десятка зарубок. С этим «АКМом» Савченко стал вторым нештатным снайпером группы и вскоре получил прозвище Стрелок. После у Виктора было много разного оружия, но тот снайперский «калашников» он не раз вспоминал с особой теплотой…
«Нет, все это байки, что человек произошел от обезьяны», – вдруг морпеха посетила неожиданная мысль, он недовольно поскреб заросшие щетиной щеки. Виктор почти неделю сидел на дереве в «кукушкином гнезде», наблюдая за базой. На землю спускался лишь глубокой ночью по надобности, да еще размять суставы. Ждать всегда утомительно, но проводить в ожидании время, когда ничего не происходит, тяжелее вдвойне.
База по-прежнему жила обычной жизнью, как будто не было побега дезертира, которого обвиняют в убийстве. Впрочем, этому факту было свое объяснение – полным ходом шли испытания секретной техники. И даже сегодня, в выходной, глиссеры вытащили из ангара и, спустив на воду, проводили регламентные работы. Обороноспособность страны превыше всего.
«Со дня на день ударят морозы, – глядя на безоблачное бирюзовое небо, с тоской подумал Виктор. – Сухпая моего хватит еще максимум на двое суток, потом придется связываться с Инквизитором, пусть решает, что делать дальше. А то до Нового года я вообще обрасту шерстью, как какой-то йети. Точно, чужой я на этом празднике жизни», – подняв бинокль, Стрелок разглядел на пирсе важно вышагивающего возле глиссеров Козачука…
Юбилейчик хозяина банка «Коммерческий кредит» удался на славу. Больше сотни приглашенных гостей гудели на прогулочном катамаране, который без устали курсировал вдоль побережья до самого утра. И свое движение то и дело обозначал вспышками разноцветных фейерверков.
На рассвете «Ассоль» вернулась в порт и, едва на бетон пирса были сброшены сходни, тут же рядом выстроилась колонна дорогих иномарок, развозящих «уставших» гостей.
Валерий Лацюк, который был среди приглашенных вместе с супругой, за все время пиршества выпил едва ли полный бокал шампанского. День грядущий обещал быть насыщенным, и следовало оставаться в форме.
Супруга начальника угро, хватившая лишку в компании какой-то бабенки из городской администрации, едва передвигала ногами, пошатываясь на высоких каблуках.
На пирсе их ждал служебный автомобиль с неизменным Семеном Дудиковым за рулем. Лоцман усадил жену на заднее сиденье, сам сел рядом с водителем. С того момента, когда «волонтеры» решили взять большой куш сами, Валерий смотрел на свою благоверную как на мебель или домашнее животное (кошка, собака), которое в конце лета «забывают» на даче. Где-то в заморских краях, как в душе верил майор, его ждет настоящая судьба.
– Как все прошло? – только и спросил Янки, когда они выехали за ворота порта.
– В лучших традициях отечественных толстосумов, – буркнул Лоцман, внутри его постепенно зрело предательское чувство, которое в простонародье именуется «холодцом».
Когда машина остановилась возле дома начальника уголовного розыска, он, прежде чем вытащить из салона посапывающую супругу, распорядился:
– Приедешь за мной через четыре часа. Дальше действуем по обговоренной программе.
Водитель молча кивнул, перед прощальным бенефисом он также ощущал напряжение.
Время было довольно раннее, дети и домработница Лина, деревенская дивчина, следившая за хозяйством, еще спали. Супруга, сбросив в холле туфли, нетвердой походкой, поддерживаемая Валерием, поднялась на второй этаж.
– Раздевайся, – бросил жене Лацюк, сдергивая с кровати покрывало. Та, уже пребывая в состоянии зомби, на автомате стащила с себя вечернее платье, бюстгальтер, пояс с ажурными чулками и трусиками, все бросила под ноги и с размаху завалилась на постель, тут же провалившись в глубокий сон.
«Сука», – мысленно окрестил жену майор, аккуратно развешивая на плечиках костюм и убирая его в шкаф. «Топчет шмотки, которые стоят несколько зарплат патрульного милиционера или… сама копейки не заработала за всю свою никчемную жизнь».
Злость буквально захлестывала его, хотелось растолкать благоверную и залепить пару звонких оплеух. Неожиданно Лацюк ощутил дикое возбуждение, такого он уже давно не замечал за собой. Желание буквально разрывало низ живота. Не удержавшись, он всем телом навалился на ту, которую еще несколько секунд назад хотел забить до полусмерти. Развернув женщину спиной вниз, он подхватил ее колени руками и резко раздвинул в стороны. Жена что-то невнятно пробормотала, но даже не попыталась открыть глаза.
Он вошел в нее резко, одним толчком, не почувствовав никакого сопротивления. Погрузившись в горячую влажную плоть, Лоцман ничего не соображал, в мозгу пульсировало в такт его движениям: «Сука, сука…» Взрыв удовольствия оказался не таким, как сам процесс, да и взрывом это нельзя было назвать. Просто наступило опустошение. Валерий подался назад, отпуская ноги супруги, а та, почувствовав свободу, повернулась на бок и сладко засопела. Валерий хотел сказать что-то грубое, но сил не было даже думать, он лег рядом и неожиданно для себя погрузился в сон…
Проснулся майор по своему внутреннему будильнику через три с половиной часа. Жена по-прежнему спала на боку, бесстыже выставив на обозрение загорелые в солярии ягодицы. Сейчас Лацюк взглянул на нее уже не как на домашнее животное, а как на мусор, пустую консервную банку или пакет из-под чипсов. Ни чувств, ни сожаления.
Он принял душ, надел джинсы, черную майку, короткую кожаную куртку. Спустившись в гараж, открыл тайник, откуда извлек привезенный из Боснии пистолет-пулемет «скорпион», «ТТ», который перед поездкой в Чечню ему вручил Кела Норкин, и небольшой дамский пистолет «зауэр», попавший в его руки еще в бытность старшим опером. Надев сбрую под куртку, Лоцман рассовал оружие по кобурам, а «зауэр» опустил в правый карман.
Прежде чем покинуть дом навсегда, майор прошел на кухню, достал из холодильника бутылку минералки, наполнил стакан до краев и, бросив в рот две небольшие таблетки, запил водой.
Это был подарок Николая. Возвращаясь из командировки из Чечни, этот «человек войны» привозил множество различных экзотических сувениров, от образцов оружия до боевой химии.
Сейчас такой препарат нужен был Лацюку, как глоток свежего воздуха, на карту «волонтеры» поставили все. Когда Валерий вышел из ворот своего уже бывшего дома, служебная «Нива» только подъезжала.
– Ну, ты даешь, начальник, прямо телепат, – рассмеялся Янки, он, как и Лацюк, также был во всем черном, а на приборной панели лежала черная вязаная маска, какие надевали и налетчики, и омоновцы, и собровцы.
– Не скаль зубы, – рыкнул Лоцман, от армейской химии в теле появилась легкость, а в мозгу ясность. – Пересаживайся, – приказал он. Водитель беспрекословно переместился на соседнее сиденье.
Возле центрального парка «Нива» затормозила рядом с «Мицубиси-Паджеро», за рулем которого сидел Николай Норкин, рядом Олег Серафимов, единственный из всех одетый по форме. Омоновец опустил боковое стекло и подмигнул Лацюку, тот утвердительно кивнул, потом обратился к Дудикову:
– Ну, что, Золушка, карета ждет тебя. Пересаживайся.
Семен подхватил с заднего сиденья полиэтиленовый пакет, в котором угрожающе звякнуло оружие, но, прежде чем выбраться из автомобиля, сказал:
– Валера, ты с этими носорогами будь осторожней, смотри в оба. Как бы в спину не пальнули.
– Пока мы банк не взяли, абреки с нас будут пылинки сдувать, – скупо улыбнулся майор. – Ну а как возьмем… там уж посмотрим.
Чеченцы ждали Лацюка в трех кварталах от городского парка в небольшом кафе рядом с автостанцией, откуда курсировал автобус, соединявший Новоморск со своим городом-спутником.
Остановившись, Валерий сигналить не стал, в конце концов, абреки во всем происходящем заинтересованы больше, вот пусть и подсуетятся.
Он не ошибся, четверо лиц кавказской национальности один за другим поспешно покинули кафе. Салман Гильядов сел рядом с водителем, трое его нукеров разместились на заднем сиденье.
– Оружие есть? – с издевкой спросил Лацюк, когда они выехали за пределы Комсомольска. – Или тоже дефицит, как с бойцами?
– Обижаешь, Валерий Михайлович, – сдерживая мгновенно вспыхнувшую ярость, процедил Кошмар.
– А ну-ка, изобразите, чтобы я знал, на что рассчитывать.
Повинуясь знаку старшего, чеченцы достали стволы – у двоих были уже взведенные «ПП-90» с навинченными глушителями, у третьего длинноствольный «АПС». Салман показал скромный на фоне этого арсенала пистолет Макарова. Еще один «стечкин» он прятал под бронежилетом для окончательного расчета с ментами.
– Отлично, – казалось, Валерий был полностью удовлетворен увиденным. Вытащив из-под куртки «ТТ», он быстрыми отточенными движениями навернул на ствол небольшой цилиндр глушителя, потом дослал патрон в патронник и обратился к пассажирам: – Усадьбу охраняют трое, вооружены помповыми ружьями. Вы, двое, с автоматами, должны будете их сделать без единого звука. А дальше все действия только по моей команде. Ясно?
– Ясно, – глухо ответили абреки.
– Тогда едем дальше…
Загородный дом банкира Гельтмана стоял на небольшом участке в три с лишним гектара, на котором, помимо скромного дома, находилось небольшое озерцо на краю хвойного леса, а также собственный стенд для стрельбы по тарелочкам.
Дом был небольшой, всего три этажа, какая-то жалкая тысяча квадратных метров, не считая множества различных подсобных помещений. А вот охраняли эту неброскую усадьбу трое охранников да пара злобных доберманов. И действительно, зачем больше, если частые гости здесь всё милицейское начальство города.
Сегодня там, правда, было немноголюдно, на междусобойчике, кроме хозяина, были только начальник ГОВД и прокурор города. Как понял из подслушанного на катамаране Лацюк, Барин затевал новый коммерческий проект, связанный с корабельным магнатом, отцом «невиновного» убийцы. В таком деле действительно лишние уши помеха.
Высокий темно-вишневый забор из гофрированного металла они увидели издалека. Вскоре появились и автоматические ворота.
– Настоящая крепость, – вертя головой по сторонам, буркнул Гильядов.
– Да, – криво усмехнулся майор, – только нам ее не придется штурмовать. Сами откроют.
Небольшая камера слежения, как оптический прицел снайпера, захватив в объектив приближающийся отечественный внедорожник, вела его до самых ворот.
Лацюк нисколько не сомневался, ворота откроют без глупых вопросов: «Кто? К кому? Зачем?» В охране банкира работали бывшие менты и машину начальника уголовного розыска могли вычислить с закрытыми глазами по работе двигателя.
Едва «Нива» подкатила к воротам, сразу заработал электродвигатель, отодвигая в сторону массивную заслонку.
– Приготовиться, – не поворачивая головы, бросил сидящим позади боевикам майор. Все вроде шло, как и было задумано, только жизнь не распишешь, как тебе хочется. Едва ворота разошлись наполовину, Лацюк увидел, что на дороге стоит его старый знакомый Афанасий Калашников, когда-то они вместе работали и даже были конкурентами за место начальника уголовного розыска. Тогда в соперничестве победил Валерий, а Калашников перевелся из Комсомольска в областную уголовку. Правда, карьеры и там не смог сделать, четыре года назад ушел на пенсию, сразу устроившись под крылышком Гельтмана сперва замом по безопасности, а спустя год с небольшим подвинул своего шефа, который «скоропостижно» скончался.
Бывший и действующий менты терпеть друг друга не могли, наверное, поэтому их пути до сих пор не пересекались.
– Твою мать, – выругался Лацюк, обеими ладонями ударив по рулю. Затем левой рукой надавил кнопку стеклоподъемника, а правую опустил к креслу, обхватив пальцами рифленую рукоятку «ТТ». Потом выглянул в открытое окно и, радушно улыбнувшись, проговорил: – Привет, Афоня, что, и в выходные тебе неймется?
– Как платят, так и работаем, – последовал холодный ответ Калашникова, за его спиной, широко расставив ноги, стоял парень в камуфляже и с коротким помповым ружьем. Еще двоих видно не было, видимо, находились в караулке или на территории. – А ты чего приперся? – грубо поинтересовался Афанасий.
– К боссу, – убрал улыбку Валерий, – проблемы возникли.
– Завтра будешь со своим боссом общаться, сегодня он в астрале, – отрезал начальник банковской службы безопасности. Приблизившись, он разглядел за тонированными стеклами спутников Лацюка. – А это кто с тобой?
– Говорю же, проблемы, – бешено сверкнул глазами Лоцман, направляя на Калашникова увенчанный черным глушителем «ТТ». – Твои проблемы…
Пуф-ф – едва слышно дернулся пистолет, и в центре лба Афанасия вспыхнула черная точка, из которой маленьким фонтанчиком брызнула кровь.
Охранник, увидев, как его начальник падает, попытался направить на машину ствол своего ружья…
Пуф-ф, пуф-ф – дважды плюнул смертельными пулями пистолет, на груди охранника будто расцвели алые гвоздики.
– Живо в караулку, там еще двое, – резко приказал Валерий. Через несколько секунд из вольера раздался жуткий вой доберманов, но тут же оборвался…
«Великолепную тройку» они обнаружили в бане, в небольшом деревянном срубе на берегу озера.
Внутри на лавке, выставив огромный глобусообразный живот, заливисто храпел начальник ГОВД, а за столом, уставленным бутылками с темным баварским пивом и блюдом с дорогим рыбным ассорти, сидели изрядно поддатые банкир и городской прокурор.
– Что такое? – Гельтман поднял воспаленные глаза на вошедшего в сопровождении двух чеченцев Лацюка.
– Юрий Львович, вы должны срочно проехать с нами, – опустив церемонию приветствия, произнес вставший у стола Валерий.
– Чего?! – диким медведем заревел Барин, считая себя здесь самым главным. – Да ты, майор, совсем охренел!!! Да я тебя…
Договорить он не успел, Лоцман вскинул руку с зажатым пистолетом, упер глушитель прокурору в переносицу и нажал на спусковой крючок. Выстрел в упор отшвырнул грузное тело на метр.
Лацюк слишком давно мечтал о том дне, когда сможет так поступить со своим «благодетелем». И этот день настал.
– Господин Гельтман, вы поняли, что мы не шутим? Собирайтесь, живо.
Двухдневный хмель мгновенно улетучился, и банкир принялся дрожащими руками натягивать на себя одежду, путаясь в штанинах и задом наперед надев батник.
– Этого тоже кончить? – указывая стволом своего «макарова» на тушу начальника ГОВД, спросил Салман.
– Не стоит, – хищно оскалился Лацюк, – когда гражданин полковник придет в себя, его будет ждать множество сюрпризов. Как будто уже Новый год…
Семен Дудиков, плавно надавив на педаль тормоза, прижал мощный «Мицубиси-Паджеро» к бордюру.
– Твой выход, Кела, – сказал Олег Серафимов, повернувшись к сидящему позади Норкину. Тот лишь молча кивнул, потом указал на большую дорожную сумку и сказал:
– Смотрите, чтобы черные сюда нос не сунули, а то мало всем не покажется.
– Не боись, Янки, за твоим скарбом присмотрим.
– Тогда удачи, пацаны.
– И у тебя чтобы рука не дрогнула, Соколиный Глаз.
Выбравшись из внедорожника, Норкин быстрым шагом уверенного в себе человека направился в сторону серой от старости пятиэтажной «хрущобы».
Матерчатая кепка, низко надвинутая на глаза, очки в старомодной оправе и болоньевый плащ «прощай, молодость» делали его неприметным даже в безлюдном дворе. Таким неприхотливым ходам перевоплощения Николай научился, общаясь с оперативниками и топтунами, про себя считая, что знания дорого стоят и ничего не весят. А потому век живи и век учись.
Войдя в подъезд, он, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, поднялся на последний этаж. Здесь стояла металлическая лестница, ведущая на чердак. На крышке люка поблескивал смазкой новенький навесной замок. Его навесил сам Николай, оберегая свой тайник от любопытных взглядов посторонних. Выудив из кармана плаща ключ, омоновец открыл замок, потом поднял крышку люка.
Оказавшись в темном пространстве чердака, Николай опустил крышку и придавил ее тяжелым обрезком трубы. Тайник в куче мусора был не тронут. Разбросав тряпье, какие-то кипы бумаги и прочий хлам, Норкин достал брезентовый чехол для удочек и старый потертый туристический рюкзак. С этим добром он выбрался на крышу – ровную площадку, залитую битумом.
Он осторожно приблизился к краю крыши, где кое-где местами торчали, как гнилые зубы, ржавые обломки металлических стоек ограждения. Отсюда сквозь строй голых тополей открывался отличный вид на фасад квадратного трехэтажного мрачного особняка.
Развязав рюкзак, Норкин вытащил наружу поролоновый коврик, расстелил, потом достал большой кусок черного полотна и несколько металлических деталей, сконструированных из старых лыжных палок. Несколько несложных движений, и получилась устойчивая конструкция в виде растянутой буквы П. Установив эту конструкцию в торце коврика, Николай улегся сверху и набросил на себя черный лоскут материи, мгновенно слившись с битумным фоном крыши.
Только после этих приготовлений омоновец взялся за чехол. Внутри оказался безотказный «СКС» с прикрепленным к цевью оптическим прицелом, рядом лежал самодельный глушитель. Норкин в свое время после школы окончил ПТУ по специальности токарь, работать по специальности, правда, не довелось, ушел в армию. Но делать своими руками умел многое, вот и этот глушитель сам смастерил и сам же его испытал. Поэтому был уверен в своем изделии на все сто.
Прикрутив к стволу карабина цилиндр, Николай оттянул затвор, из внутреннего кармана плаща достал горсть патронов. Это были последние восемь венгерских необолоченных «жучков», для «СКС» неполная обойма, но для задуманного «волонтерами» более чем достаточно.
Все было готово для стрельбы. Сняв с оптического прицела предохранительный колпачок, вскинул карабин к плечу и прильнул к резиновому наглазнику.
Оптика мгновенно приблизила особняк на другой стороне площади. Черное перекрестие пробежало по окнам, закрытым плотными жалюзи, скользнуло по массивной двери и наконец замерло на блестящей табличке, где черным по золоту было выведено «Банк «Коммерческий кредит»…
Юрия Гельтмана била крупная нервная дрожь, он сидел на заднем сиденье автомобиля, зажатый с одной стороны мрачными чеченцами, от которых несло шашлыком и термоядерными приправами, что банкира еще больше пугало, с другой была заблокированная дверь.
– Да не нервничайте вы так, Юрий Львович, – почти доброжелательно усмехнулся Лацюк, наблюдая в зеркало заднего вида за терзаниями банкира. – Вам абсолютно ничего не грозит.
– Ми толко свое забэром, – специально коверкая слова на кавказский манер, заговорил Салман, демонстрируя банкиру крепкие белые зубы.
Когда «Нива» начальника уголовного розыска подъезжала к зданию банка, с противоположного конца улицы показался «Мицубиси-Паджеро».
Обе машины почти одновременно въехали на автостоянку, первым из «японца» выбрался Олег Серафимов.
При виде заместителя начальника вневедомственной охраны в глазах Гельтмана загорелась искра надежды.
– Не глупите, Юрий Львович, – властным голосом предупредил банкира Лоцман, незаметно опустив левую руку под сиденье. – Как сказал классик, случайность, как правило, запрограммированная закономерность.
Взгляд финансиста сразу же потух, он затравленно посмотрел на окружавших его абреков и, тяжело вздохнув, покорно вылез из машины.
– Добрый день, Юрий Львович, – почтительно поздоровался с хозяином банка Серафимов, но за этими ничего не значащими словами Гельтман почувствовал реальную угрозу. – Решили, как и я, проконтролировать работу наших архаровцев?
– На то и щука, чтобы карась в речке не дремал, – добавил Валерий Лацюк, встав позади Гельтмана.
Втроем они едва успели подняться по мраморным ступенькам банка, когда массивная дверь главного входа распахнулась, и на пороге возникли старший дежурной смены и старшина вневедомственной охраны. Майор первого хорошо знал, в прошлом довольно толковый опер из уголовного розыска, в свое время он входил в команду Афанасия Калашникова, когда тот перевелся в область, уволился и пошел на работу в службу безопасности банка.
На лице бывшего опера появилась гримаса брезгливости при виде бывшего коллеги, но он сдержался, рядом стоял милицейский старшина из вневедомственной охраны.
– Здравия желаю, товарищ капитан, – милиционер поздоровался с Серафимовым. – С проверкой?
– Порядок есть порядок, – развел руками Олег и, взявшись за блестящий козырек, поправил фуражку.
– Посторонним нельзя, – навстречу Лоцману решительно шагнул старший смены. В черной униформе, подпоясанной офицерским ремнем с висевшей на нем открытой кобурой, и резиновой дубинкой на боку он смотрелся довольно внушительно. Только на «гостей» это не произвело никакого впечатления.
– Что, даже со мной? – вымученно поинтересовался банкир Гельтман.
– С вами пущу, – пунцовый от ярости, выдавил из себя экс-опер, – но сперва о вашем визите я должен доложить Афанасию Сергеевичу.
– Поздно! – рявкнул Валерий. – Час назад твой начальник Афанасий Калашников был уволен за нетактичное поведение. Теперь я твой начальник, и я приехал проконтролировать, как несется дежурство на главном объекте. А с завтрашнего дня начнем проводить чистку всего аппарата службы безопасности.
Такой напор начальника уголовного розыска и молчаливое согласие банкира подавили волю бывшего оперативника – безбедная жизнь оказалась под угрозой.
– Виноват, Валерий Михайлович, – промямлил старший охранник и, попятившись назад, освободил проход в банк.
Холл особняка был отделан дорогими сортами мрамора, стойками из красного дерева, внутри для удобства клиентов обставлен кожаной мебелью, на стенах картины, вдоль стен цветы.
«Как говорится, любой каприз за ваши деньги», – усмехнулся Лацюк, деньги в банках он не держал, не доверял. Все капиталы либо в бизнесе, либо в наличке по тайникам.
– Прикажете выстроить весь личный состав? – Из-за спины Валерия вынырнул старший охранник. В смене находились двое милиционеров и пятеро сотрудников службы безопасности.
«Собери всех в кучу, их вряд ли получится за один раз положить, а тогда ситуация запросто может выйти из-под контроля. Глупо и рискованно», – мозг опытного сыщика в одно мгновение просчитал ситуацию.
– Нет, – коротко ответил Валерий, – хочу видеть каждого на своем месте.
– Хорошо, – покорно согласился старший смены.
Тем временем Олег Серафимов в сопровождении старшины прошел в кабинет видеоконтроля.
– Товарищ капитан, – из-за монитора вскочил молоденький сержант. – А сегодня разве вы дежурите?
– Служба не имеет выходных, – деловито насупившись, неопределенно произнес Семафор, пропуская вперед старшину. – У вас как, все в порядке?
– Да, как обычно… – пустился в объяснения старшина, но закончить не успел. Олег молниеносно выхватил из-под кителя пистолет с навинченным глушителем. Пуф-ф, пуф-ф, – два выстрела прозвучали едва слышными хлопками. Старшину отбросило к стене, и он сполз вниз, заваливаясь на бок. В его широко раскрытых глазах читались недоумение и обида.
Сержант просто уронил голову на стол, как захмелевший мужичок. Серафимов столкнул труп со стула и занял его место. Сейчас ему следовало уничтожить ненужные записи. Процедура была для капитана делом несложным и привычным, заняла всего полторы минуты. Потом он отрубил аппаратуру и вышел в холл. Оказавшись рядом с Гельтманом, громко объявил:
– Все в порядке.
Охранники вопросительно уставились на него, и старший смены вдруг все понял, служба в уголовном розыске оставляет свой отпечаток на всю жизнь. Он рванулся назад, пытаясь выхватить из кобуры служебный пистолет, и успел бы, потому что «ТТ» с навинченным глушителем Лоцману быстро достать из-под куртки оказалось довольно сложно. Подсобил Семафор, держащий свой «макаров» с глушителем за спиной. Он вынырнул из-за Гельтмана и дважды выстрелил в старшего охранника, тут подоспел и Лоцман, который выстрелил во второго охранника, так и не понявшего, что за каша заварилась вокруг.
Отворив двери главного входа, Валерий призывно взмахнул рукой, и тут же из машин опрометью бросились четверо чеченцев и Семен Дудиков.
– Вы, двое, быстро наверх, там на каждом этаже по охраннику. Зачистить их бесшумно, – начал отдавать приказания Лоцман, указав на Салмана и одного из двух его боевиков. – А мы в подвал.
– Нет, – оскалился Кошмар, он хорошо знал, где расположены абонированные сейфы и денежное хранилище. Присутствие ментов во время изъятия облигаций могло вызвать неприятный инцидент, не такими уж глупыми оказались «должники». Как бы не сообразили, что за ценные бумаги понадобились абрекам из Москвы, прежде чем их души не отправились в долину счастливой охоты. – Мы сами возьмем хранилище, а вы зачистите верхние этажи.
– О’кей, – не стал накалять обстановку Валерий, просто кивнул своим «волонтерам». Олег с Семеном молча направились к лестнице, ведущей на второй этаж.
Охранники, дежурившие на втором и третьем этажах, так и не сообразили, что происходит. Первым появлялся Серафимов и, добродушно улыбнувшись, спрашивал:
– Нареканий на тревожную кнопку нет?
– Да нет, – недоумевая, отвечал охранник, ведь проверять их должен начальник службы безопасности в сопровождении старшего смены. Отвлекаясь на Олега, охранник не успевал вовремя среагировать на появление Дудикова. Янки стрелял от бедра, «по-ковбойски», этот трюк он отрабатывал не один год и на спор с десяти метров попадал в спичечный коробок.
Читать бесплатно другие книги:
