Белое пламя дракона Крымов Илья

– Господин, умоляю… у вас кровь из носа идет!

– Перенапряжение. Я израсходовал всю гурхану.

Тобиус закрыл глаза и упал.

Когда он вернулся в сознание, была ночь. Он лежал на ложе, устланном шкурами, шкурой же и накрытый. Над ним сидела женщина с влажной губкой в руке. Красивая, разве что шрам на лбу портил ее спокойную красоту. Когда он очнулся, она как раз вытирала его лоб.

– Вам лучше, господин, – мягко улыбнулась она.

– Восстановил немного сил. Простите, я очень хочу есть и пить.

Его покормили куриным бульоном с овощами и напоили козьим молоком – лучшая пища для волшебника, перенапрягшего свои силы. Бульон питает плоть, а козье молоко восполняет запасы магической силы.

Насытившись, Тобиус быстро погрузился в крепкий и спокойный сон. Позже он просыпался еще дважды, ел и вновь засыпал.

При следующем пробуждении маг не застал рядом никого. Сев на кровати, он глянул под шкуру, служившую одеялом, и немного смутился от своей неожиданной наготы. Одежда висела на стуле при кровати. Тобиус находился в небольшой темной комнате с камином из неотесанных камней и каменными же стенами. Дощатый пол был сплошь покрыт звериными шкурами, на стенах висели самодельные панно с рогами, клыками и бивнями.

Маг завернулся в шкуру и неуверенно встал. Самочувствие улучшилось ощутимо, не мутило, не качало, комната не играла в чехарду, в ушах не звенело, и кровь ниоткуда не капала. Проковыляв к окну, он отодвинул занавеску и отшатнулся от резанувшего по глазам света. Снаружи оказалось яркое летнее утро.

– С пробуждением, господин, – послышалось сзади. – Доброе утро.

– Благословенное начало… тьфу ты! Доброе утро.

Женщина стояла у открытой двери.

– Сколько, кстати, я провалялся?..

– Несколько дней, – ответила она.

– Несколько…

– Если вы достаточно окрепли, чтобы ходить, то спускайтесь вниз, вас там ждет большой человек из Под-Замка.

– Откуда-откуда?

– Из Под-Замка, господин. Из деревни, что подле старого замка.

– Вы… так ее зовете? Э-э… мм, глупый вопрос. Сейчас спущусь, оденусь и спущусь.

Она кивнула и ушла, прикрыв дверь.

Вскоре полностью одетый Тобиус оглядывался, пытаясь найти другие свои вещи, но ни сумки, ни книги, ни жезла с ножом в комнате не оказалось. Лестница начиналась буквально за дверью, весьма крутая, старая, рассохшаяся, но прочная, с неудобными короткими ступеньками.

Внизу его ждала хозяйка. И генерал Бальден. Военный сидел за столом и поедал горячий пирог с мясом и грибами, позволяя женщине наполнять его тарелку уже не в первый раз. Вещи Тобиуса лежали на столе возле него.

– Это самый вкусный пирог с мясом и грибами, который я когда-либо ел, – гудел Бальден, с лаской глядя на очередной кусок, – и пусть Шовиньоль изойдет на вопли, я готов буду поклясться честью, что это так!

– Генерал.

– Очнулись? Вы должны попробовать этот пирог! Он божественен! И пусть брат Марк сверлит меня своими глазками-буравчиками сколько угодно, я повторю это ему в лицо!

Тобиус вздохнул, взял свою сумку, нож и жезл.

– И все-таки что здесь произошло? – Бальден стал серьезен.

– В Пятонке на меня нашел приступ дурной крови.

– Хм? Это когда у вашей братии слетает крыша и вы начинаете крушить все вокруг?

– Нет, это когда мы становимся злобными как бешеные собаки и нас очень легко вывести из себя.

– Угу. А потом?

– Потом я прилетел в… кажется, это место называется Кобнек. Здесь меня застал Голос Войны.

– И вы стали убивать этих мерзавцев направо и налево, как говорят люди. Хм, что ж, не вижу большой потери для человечества, туда им и дорога, паскудам!

– А вы как сюда добрались?

– Хм? Верхами. Пришлось реквизировать вилланских ломовых лошадок, хуже скотины для езды не придумаешь, но лучше, чем марш-броском на своих родных. В Пятонке пришлось задержаться, роздали людям часть припасов и приказали двигаться в Под-Замок, а сами поспешили сюда. Конечно, когда мы добрались, все уже было кончено. Недобитки распрягли и увели всех хороших лошадей, но цитаро смогли отбить своих. Мерзавцы де ля Ратты убрались прочь, бросив мертвецов. Вы основательно поработали, примите мои поздравления, но надо было перебить всех.

Женщина отвела глаза и немного напряглась.

– Что будет с людьми?

– С какими? Пятонковские домов лишились, так что, скорее всего, поживут пока в Под-Замке. Побитый аламут тоже туда ушел на постой, раны зализать. Своих не бросим. Домой? – спросил военный, когда Тобиус направился к двери.

– Пора. Много времени потеряно зря.

Волшебник прошел к хозяйке дома, нашептывая заклинание, и коснулся ее лба. Женщина вздрогнула, чувствуя пульсирующее тепло, сосредоточившееся на ее ране, которая стремительно исчезала. Тобиус вышел за порог, яркое солнце резануло по глазам – после домашней тени оно ненадолго лишило его зрения. Оглядевшись и увидев длинный кривой гвоздь, вбитый в дверной косяк, на котором висела застекленная лампа, он ничтоже сумняшеся снял ее и, выдрав кривую железяку из дерева, спрятал ее в сумку.

В поле зрения попало несколько солдат, в том числе рядовой Эрвин, который отвлекся от беседы с миловидной девицей и громко поприветствовал Тобиуса. Местные были не столь приветливы. Следы боя уже давно исчезли, но в глазах кобнекских вилланов еще стояли запечатленные тогда картины. Они боялись его, Тобиус нисколько в этом не сомневался. Они видели, что он делал, и самое главное – как он это делал, и они прониклись к нему страхом не меньшим, если не большим, чем к злодеям, жегшим их дома. Магия должна служить людям, а не убивать их, думал Тобиус. Именно так, и никак иначе, чтобы людям не приходилось смотреть на волшебников как на чудовищ.

Он воспарил на Крыльях Орла, мысленно нашел замок и полетел на всей скорости, которую могли позволить чары. Леса Хог-Вуда казались бескрайними даже с такой высокой точки обзора, а за его южной границей они и были бескрайними.

Тобиус пытался запомнить расположение земляных возвышенностей, впадин, равнин, пытался в точности запечатлеть в памяти линии лесных дорог и те небольшие проплешины, в которых уместились деревни охотников, а также проплешины более внушительные, где жили землепашцы.

Вскоре он добрался до Под-Замка, приземлился на задний двор трактира, хлебнул воды из колодца, увлажнил обветренное лицо и вошел в заведение через кухню, насмерть перепугав Хильду. Вежливо поприветствовав ее, маг столкнулся с Томасом Бэйном. Трактирщик как раз направлялся на кухню с алебардой, снятой со стены. Поприветствовав и его, Тобиус без объяснений покинул трактир и быстрым шагом направился в замок. Его окликнул Мартин Гофер-старший, зорко наблюдавший за детьми. Тобиус вежливо кивнул в ответ.

– Чар Тобиус, вы откуда?! – донеслось в спину из трактира.

– Позже, господин Бэйн, сейчас я обязан доложиться!

Тобиус пересек внутренний двор замка и вскоре уже стоял перед своим сюзереном, который как раз разбирал за столом бумаги. Откуда у правителя столь малых земель всегда находилось столько новой документации, Тобиус не знал и знать не желал. Мало ли с какими силами отрекшийся монарх оставался на связи, утратив корону!

Бейерон встал и пожал волшебнику руку:

– Вы не робкого десятка, чар.

– Исполняю свой долг.

– Скромность красит человека.

– Равняюсь на вас, сир.

Бейерон грустно усмехнулся, кивнул и прошествовал к своему неказистому трону, то бишь креслу. Дальше волшебник коротко и обстоятельно поведал о своих полетах, о короткой схватке и о длительном беспамятстве.

– Эй, кто там есть?

Дверь приоткрылась, и внутрь протиснулась голова стража.

– Созываю военный совет, – сказал отрекшийся король, – всем явиться в течение часа!

– Ваша милость, – замялся стражник, – генерал отсутствует в расположении гарнизона.

– Понятно. Придется обойтись без него.

Стражник кивнул и быстро скрылся из виду.

– Что до вас, чар, то вы тоже должны присутствовать. И Томасу передайте то же самое.

– Всенепременно.

Вернувшись в трактир, маг вбежал в свою комнату, где застал все в том же положении, в каком и оставил, убегая.

– Лаухальганда?

Упругий мячик с ушами закатился в комнату с балкона.

– Фр-р-р-р? Фр-р-р-р-ря?!

– Прости, обстоятельства были сильнее меня! Ты в порядке? Есть хочешь?

Но ушастый мячик не собирался просто так спускать бесцеремонное поведение Тобиуса. Он устроил волшебнику выволочку и долго не мог утихомириться.

Оставив сумку, Тобиус спустился в зал. Трактирщик уже заканчивал накрывать на стол, ставя кружку. Помимо нее на столешнице дожидалось широкое блюдо с бужениной, запеченным картофелем, покрытым сливочным маслом и обложенным овощами. Из плетеной столовой корзинки выглядывали ломти свежего хлеба.

Тобиус уселся за стол и стал излагать, перемежая слова с жеванием:

– И теперь мы с вами должны отправиться на военный совет.

– Надо поторапливаться!

Волшебник некоторое время молчал.

– Кстати, я тут выяснил, что у нашей деревеньки есть название. Стыдно сказать, но за все время службы я этого не знал.

– У замка, – поправил Томас Бэйн, – есть название. Это замок Райнбэк, единственный замок в Хог-Вуде, а наша деревня, выросшая под его стенами, – Под-Замок. Так уж повелось. Мы засиделись, надо спешить!

Трактирщик отдал несколько распоряжений Хильде, и вместе с Тобиусом они направились к замку.

В большом чертоге уже собралось немало людей – староста, его сын, Томас Бэйн, Хлоя тихонько сидела на своем месте. Там же был пожилой мужчина, тот самый старик, с которым Тобиус беседовал на пепелище, вызнавая дорогу.

Еще присутствовали трое незнакомцев, все крепкие, широкоплечие, с темной кожей, опаленной солнцем, курчавыми волосами, жесткими усами и бородами. Они носили на плечах просторные цитарские рубахи с глубокими вырезами до середины груди, добротные сапоги, жилетки конской кожи и широченные кожаные ремни с железными заклепками. Бросалось в глаза отсутствие брата Марка и генерала Бальдена.

Пока Бейерон не пригласил всех садиться, Тобиус отошел к приоткрытому окну и раскурил трубку с остатками собственного табака. Он делал медленные глубокие затяжки, заполняя легкие горячим дымом, и так же медленно выдыхал через ноздри. Курить Тобиус любил и умел, хотя вспоминал о трубке сравнительно редко, даже не каждый день. Постукивая кончиком мундштука по нижним зубам, он видел, как по внутреннему двору быстро прошел маленький монашек в сопровождении солдата. Брат Марк появился в чертоге, отряхивая серую рясу от мелких опилок, благосклонно кивнул волшебнику, осенил присутствующих символом Святого Костра и тоже сел.

Бейерон начал совет с того, что поприветствовал всех собравшихся и представил друг другу тех, кто еще не был знаком. Тобиус принял горячие благодарности от широкоплечего немолодого цитара по имени Чикурано, старшины спасенного аламута. При этом цитар, кое-как владевший вестеррингом, обратился к Тобиусу через слово «амаш», что значило «знахарь». Такж его поблагодарил староста сгоревшей Пятонки – старик с обожженным лицом, по имени Штефан.

Дальше слово было предоставлено брату Марку, который доложил, что все бы ничего, дома для беженцев строятся, однако древесины не хватает, а потому в лесу под его руководством уже разбита заготовочная база. Скоро прирост древесины возрастет, но есть проблема с транспортировкой, подвоз сырья на стройку недостаточно обилен из-за того, что отбывшие из Под-Замка военные забрали некоторое количество лошадей.

Бейерон кивнул и заметил попутно, что раз они принялись добывать лес, то неплохо было бы завести и лесника. Кандидата на эту должность выдвинул бывший староста Пятонки. Имелся у него на примете один человечек, который состоял в дружбе с лесом, отлично знал древесные виды, мог узнать, когда растение болеет. Звали его Юхша, и было у него трое крепких сынков, которые могли бы сделаться для лесника хорошим подспорьем.

– Таким образом, остается проблема с транспортировкой сырья, верно?

– Сир, я непосредственно займусь доставкой материалов от лесозаготовок к деревне, пока не вернется его высокопревосходительство. Более того, я намерен исследовать места, могущие оказаться пригодными для добычи строительного камня.

– А не надорветесь, чар? – спросил Бейерон без обиняков.

– Есть работа, которую нужно выполнить, сир, все прочее маловажно.

– Ну что ж, лишь тебе известны пределы твоих возможностей, чар. – Сюзерен Хог-Вуда пожал плечами, но Тобиус заметил, что Бейерон впервые обратился к нему на «ты». – Поэтому я не буду тебя ограничивать. Делай, что считаешь нужным.

Цитарские предводители сообщили, что пока аламут останется на месте этой стоянки, рядом с Под-Замком. Среди цитаро много пострадавших, а воины аламута будут охранять не только свои семьи, но и тех, кто приютил их. Оказалось, что в аламуте насчитывалось без малого три десятка воинов, которые успели немного попортить целостность разбойничьих шкур, прежде чем на них уставились дула мушкетов. Сейчас на ногах осталось ровно тринадцать цитаро, остальных подлечивали жены.

Брат Марк пожаловался, что не хватает рабочих инструментов. Деревенский кузнец Мартел оказался достаточно сноровист и опытен, чтобы изготовить лезвие пилы для распилочного станка, чертеж к которому сделал монах.

– Собрать станок мы смогли, но для его обслуживания необходимы материалы и инструменты, молотки, рубанки, ручные сверла, гвозди. Одна кузница обеспечить всего этого не может никак.

– Все, чего не хватает, можно было бы закупить. Но тут много препятствий, – заговорил трактирщик, – ближайший город с рынком – это Хогсдальн, что под властью лорда Гогенфельда. Лезть туда нам опасно, да и на какие деньги закупаться? Город живет товарами из деревень барона и торговыми караванами, ходящими по дороге Елей, ничего нового мы им не предложим, если с нами вообще не откажутся говорить.

Участники совета помолчали, никаких предложений не поступило.

– Довольно примерять седло на спину еще не родившегося жеребенка, господа, – решил Бейерон. – В свете последних событий есть дела много важнее. Наш враг совершенно обнаглел, и мы не можем оставлять его деяния безнаказанными…

– Знать бы еще, где они, – пробормотал староста Под-Замка.

– Верно, Мартин. Терпеть нет больше мочи.

– Сир, – подал голос Тобиус, – я вплотную занят вопросом выявления их местоположения. Не до конца уверен в положительном результате, но что делать – уже знаю.

– Обнадеживающее заявление, действуй, чар. Есть еще у кого-нибудь что сказать? Нет? Хм, собрание прошло вполне удовлетворительно, и я считаю, что до вечера всем вам стоит заняться своими обязанностями. Благодарю, что смогли прийти.

Половину оставшегося дня Тобиус провел среди цитаро, практикуя свои лекарские навыки. Он смог поставить на ноги всех раненых мужчин, а также обследовал тех цитаро, кто болел уже некоторое время. Во второй половине дня он занялся изготовлением новой партии телепортационных палочек, что вновь отняло у него немало сил.

Покинув околицу следующим утром, он направился к лесу, держась северо-западного направления. За прошедшие дни работники протоптали небольшую дорогу, которая внедрялась в гущу леса, и найти цель не составило труда.

Примерно через час ходьбы по густому лесному воздуху волшебник вышел к длинной свежесрубленной избе с маленькими оконцами и прочной дверью. Тобиус обошел постройку кругом, найдя позади вторую дверь и каменную трубу дымохода.

В небольшом отдалении от основного здания стояло два основательных миниатюрных навеса. Под одним из них кипела работа – хитрый механизм на мускульной тяге вращал устрашающее лезвие пилы, разделывающей поставленные на станок бревна. Двое мужчин усиленно дергали за рычаги, заставляя механизм работать, еще четверо отдыхали на подмене. Еще трое мужчин следили непосредственно за процессом распила, аккуратно направляя отрезки бревен. Под вторым навесом лежали готовые распиленные доски и просушенные строительные бревна.

Поговорив со старшиной, Тобиус объяснил, зачем пришел. Ему указали на большие кучи свежих пахучих досок и бревен, покрытых провощенной тканью. Маг применил на них Прочные Путы – длинные живые веревки, окрашенные в черно-зеленую полоску, вырвались из его жезла и накрепко стянули доски, после чего те поднялись в воздух, подчиняясь его воле. Особо умелым телекинетиком Тобиус не являлся, но так называемой «мыслесилой» владел и мог орудовать довольно тяжелыми предметами. С тонкими филигранными манипуляциями было намного сложнее.

Так, удерживая на весу три тяжелые охапки досок, он двинулся обратно, сопровождаемый восхищенными взглядами работников лесозаготовки.

Время перевалило за три часа пополудни, когда взмокший волшебник вернулся в «Под короной», попросил пива и, переведя дух в прохладе общего зала, отправился к реке. Зеленые холмы остались позади, поля, дышащие теплом, тянулись по правую руку от дороги. Идти стало легче, когда ветерок донес прохладный запах воды, тины и аромат сосновой смолы. Над головой мельтешили стрижи.

Добравшись до места, волшебник придирчиво оглядел фундамент, подумал, что работали на совесть, и принялся за дело. Он призвал элементаля земли и взялся за приготовление раствора, что было несложно – вокруг в достатке имелось воды, песка, камня и каменной крошки, всего, что нужно для приготовления качественной строительной смеси. Что же до кирпичей, то их Тобиус мог создавать прямо из воздуха. Когда-то он мечтал постичь высоты строительной магии и зодчества, но оказалось, что боевая магия давалась ему намного охотнее. Хотя строить он все же научился.

Перед глазами невольно всплыли воспоминания о годах обучения. В основном о библиотеке Академии вообще-то. О, книги! Когда-то Тобиус твердо решил, что путешествиям по миру материальному предпочтет путешествия по миру эфемерному, врата в который – книги. Он хотел стать одним из библиотекарей, а через годы, кто знает, возможно, приблизиться к должности архивариуса.

В воздухе стали появляться кирпичи. Показав элементалю трехслойную технику укладки, волшебник присел поодаль и просто стал наблюдать, как могучий коротышка аккуратно выстраивает стены. Пользуясь отличным глазомером, маг представил, как на первом этаже мельницы будет располагаться механизм перераспределения кинетической энергии водяного колеса.

– Хватит, отойди! – приказал он, когда счел, что стены достаточно выросли.

Обхваченный телекинетическими «щупальцами» Тобиуса каменный диск жернова поднялся и переместился в объятия красной кирпичной коробки. На этом работа остановилась. Конечно, Тобиус мог и продолжить, но устанавливать колесо без предварительной установки механики бесполезно, только сложностей в будущем прибавится.

День едва перевалил за середину, а впереди дожидалось еще столько хлопот. Тобиус наморозил себе льдину прямо у кромки воды, встал на нее и поплыл вниз по течению. В уме он произвел математические вычисления, чтобы сойти на нужном участке реки. Ступив обратно на берег, маг изъял из реки шарик воды, превратив его в нетающий лед, и сунул в сумку.

Идти пришлось недолго: вскоре трава под ногами закончилась, деревья разошлись, и открылась голая, нагретая летним зноем проплешина. Осмотревшись, Тобиус присел на корточки и набрал горсть земли. Превалировала белая каменная крошка. Неподалеку валялось множество крупных глыб, а камней поменьше и вовсе было не счесть. В этом месте заканчивалась скалистая гряда, уютно устроившаяся в тени деревьев.

Найдя более-менее ровный участок земли, Тобиус извлек из сумки кусочек угля и отточенными движениями нарисовал чертеж заклинания Взор Кутруба, с помощью которого смог исследовать состав земли на большей глубине. Камня было много, и уходили его толщи глубоко. Начало разработки карьера обещало снабдить людей достаточным количеством строительного материала.

– А это еще что? – Тобиус убрал руку с чертежа, помассировал глаза через веки и вновь углубился в созерцание подземных щедрот.

Крапины непонятной породы изредка мелькали в обзоре заклинания и создавали своего рода магические блики. Порода оказалась не совсем однородной.

Покончив с этим, Тобиус ощутил, насколько все-таки устал за день. Он подобрал и бросил в сумку белый камень размером с кулак и, сверившись с внутренним чувством направления, двинулся к деревне сквозь лес.

Вернувшись в «Под короной» по воздуху, Тобиус выложил на стойку небольшой веник из веточек, листьев, травинок и прочего лесного сора. День клонился к концу, и люди уже начали возвращаться с работы. Мужчины наполняли трактир в поисках холодного пива и хорошей компании. В принципе они работали вместе весь день, весь день разговаривали друг с другом, вместе обедали в поле, но трактир – это особое место, у него своя атмосфера, свой дух, который располагает к расслаблению.

– Когда подавать ужин, чар Тобиус?

– Через час-полтора, – ответил волшебник, – когда закончу принимать ванну.

Горячая ванна с запахом аримеадского солнечного яблока[10] хорошо расслабляла, одежда стиралась в тазу, а волшебник отдыхал в теплых баюкающих объятиях парящей влаги.

Покончив с купанием, маг извлек из своей сумки письменные принадлежности разных мастей, кисти, чернила, тушь, серебряные грифели, угольные грифели, перья. Затем достал лист бумаги, уложил на стол и увеличил до нужного размера. Обмакнув кисть в тушь, держа ее под прямым углом к бумаге, волшебник стал рисовать карту.

Тобиус успел увидеть солидную часть Хог-Вуда, пока летал туда-сюда, и теперь скрупулезно наносил увиденное на бумагу. Лес, река, ее ответвления, несколько ручьев, пепелище Пятонки, Кобнек, еще несколько селений, замок Райнбэк, каменистый пустырь со скалистой грядой. Ориентиров насчитывалось маловато, не помешало бы исследовать баронство тщательнее.

Высушив тушь потоком теплого воздуха, Тобиус свернул картографическую деятельность на время. Хильда принесла ужин. Подкрепив силы и проверив состояние стеклянных палочек, волшебник завалился спать.

Утром Тобиус первым делом сунул нос в распахнутые ворота деревенской кузни, работа в которой не прекращалась, похоже, от рассвета до заката.

Войдя под закопченный потолок, волшебник почувствовал, как жар ударил со всех сторон раскаленными молотками. Кузнец стоял спиной ко входу, она бугрилась мышцами под уже мокрой от пота льняной тканью, а ведь день только начался. Молот вздымался к потолку, резко опускался, извлекая мелодичный лязг, вновь поднимался в могучей руке и опять падал вниз.

– Простите, что беспокою, но дело есть!

Кузнец ударил еще трижды, потом медленно опустил раскаленную заготовку в большое ведро и только после этого повернулся, стягивая с рук рабочие рукавицы. Все внимание Тобиуса притянуло к себе лицо, точнее, шрам на левой половине, тянущийся от виска до подбородка через щеку. Жуткий шрам. Просто отвратительный. Ни сталью, ни огнем, ни морозом такого было не сотворить, даже кислота так не обжигала.

– Чем могу служить? – прогудел кузнец густым басом.

– Э… мм… мне нужна бронза. Или чугун, или медь, или латунь.

– Хм, удобопонятно. Осталось где-то. – Кузнец порылся в железном ящике и извлек из него небольшой медный брусок. – Могу перековать в иную форму, ежели вам так потребней будет.

– О, не стоит волноваться, так сойдет.

– Могу ль подсобить еще чем?

– Пожалуй, нет. Мы ведь не представлены?

– О вас тут все знают, глубокоуважаемый чар. Я – Мартел. Если вам что-нибудь понадобится, обращайтесь, поспособствую чем смогу.

– Спасибо.

Тобиус направился обратно, но остановился, так и не выступив из жара кузни под солнечный свет.

– Скажите, Мартел, откуда у вас этот кошмарный шрам на лице?

Кузнец слегка приподнял бровь.

– Задело чарами.

– Чарами некроманта?

– Не, погребальщик вдарил.

– Кто-кто?

– Погребальщик. – Кузнец опять взялся за молот. – У вас здесь об них мало кто слыхал, уж очень далеко от Хребта, но у нас в Марках обретаются такие особые людишки. Мы их кличем погребальщиками испокон веку. Тем они занимаются, что ходячих мертвяков ищут и укладывают обратно в землю, где им и место, ну и прочую погань мечами секут тоже. Много у нас в Марках беспокойников, не в пример местным землям, а все от некромантов проклятых, кои в пустыне живут. Да и вампиры… токмо у нас про них говорить худое очень уж опасное дело, так что, вестимо, на некромантов все проклятья сыплются. В том дело погребальщиков и есть, чтобы, значит, немертвых надежно погребать.

Тобиус некоторое время разбирал в уме слова Мартела. Тот говорил на вестерринге, но использовал обороты низших наречий гроганского языка, из которого, как известно, и вышел вестерринг. Могло показаться, что кузнец разговаривает как простой темный селянин, но на самом деле в его интонациях просто сквозила чужеродность.

– Еще переговорим. О Вольных Марках у нас действительно знают мало, так что я очень заинтересован. Особенно в этих ваших погребальщиках.

– К вашим услугам, чар.

Отнеся полученный металл к себе и отлив из него медальоны, волшебник отправился на стройку новых домов, где работал за целую артель плотников до самого заката.

Отвратительно было просыпаться в собственном поту, кровать липла, тянула обратно, но объятия ее так обжигали, что он против воли своей и воли кровати со стоном сел. Омывшись, волшебник оделся, аккуратно поместил телепортационные палочки в несколько мешочков и проверил состояние отлитых накануне медальонов – им еще заряжаться и заряжаться. В любом случае новые артефакты, которые он сделал, должны заряжаться не меньше недели для хотя бы разового применения, так что в ближайшее время место им на балконе.

В общем зале Тобиус отказался от завтрака, только прихватил жареную куриную ножку и, жуя ее на ходу, отправился в замок. За детьми опять присматривал заспанный рыжий паренек, бледный, веснушчатый, нескладный, будто сделанный из одних локтей и коленок.

Пыльная тень замковых коридоров и пустота жалко выглядевших залов встретили его как старого друга. Отрекшийся король принял своего придворного мага без промедления. Бейерон обсуждал с братом Марком какие-то чертежи, которые монах составил прошлой ночью, и к приходу Тобиуса они уже закруглялись.

– Доброе утро, сир, брат Марк.

– Благословенное начало дня, – по обыкновению отозвался петрианец, скручивая бумаги в трубочку.

– Сир, заготовка стратегического запаса телепортеров закончена. – Тобиус положил мешочки на стол.

– Отрадно. Стало быть, часть твоего плана по преодолению блокады завершена. Однако еще требуемо решить, что бы мы могли предложить рынкам Хогсдальна, ибо своих денег у нас практически нет. Брат Марк, наше с вами обсуждение закончено, приступайте.

Монах поклонился, собрал бумаги и засеменил к выходу из зала.

– Что до вас, чар Тобиус, то есть еще одна просьба. Право, негоже вас больше загружать…

– Из всех моих забот остались невыполненными лишь те, что не требуют непосредственного вмешательства прямо сейчас. Я полностью к вашим услугам.

– Тогда вот что, нам нужны белки. Как вы можете знать, после возвращения из Кобнека генерал продолжил тренировку своего питомца и весьма воодушевился результатами. Теперь он просит предоставить ему новых скакунов. Сможете?

– Отчего бы и нет? Отправлюсь в лес прямо сейчас.

– Я выделю вам десяток стражников в подмогу… брат Марк, вы еще здесь?

Петрианец стоял возле дверей, хотя давно мог уйти.

– Чар Тобиус отправляется в лес? В таком случае я хотел бы напроситься с ним. За всеми делами пришлось отложить до срока самое важное – часовню. Не могу не воспользоваться оказией и не отправиться к ней еще раз.

– Чар Тобиус?

– Не вижу проблемы, сир, пойдем и разведаем.

Вскоре Тобиус уже стоял во внутреннем дворе, а перед ним вытянулась шеренга из десяти солдат, переодетых в кожаные куртки и с рюкзаками за спиной. Пока серый монашек возился у себя, Тобиус строго наказал солдатам приглядывать за братом Марком, чтобы он не заплутал и его не сожрали зайцы. Некоторые служивые поняли шутку, другие – не очень. Хотя кто знает, во что остаточная магия могла превратить зайцев, если с белками такое сотворила?

Когда отряд приближался к погосту, по знаку монаха служивые прекратили напевать старую солдатскую песню о той, которая ждет дома, – видать, о матери. Не стоило лишний раз нарушать покоя мертвых. Тобиус в меру своего понимания постарался объяснить, как нужно вести себя в лесу, что стоит, а чего не стоит делать. В ходе объяснения был задан вопрос – а как, собственно, нужно ловить гигантских белок? Строить гигантский силок? Брат Марк имел представление о том, как должен такой силок выглядеть, но эта идея все равно была отринута. Мнение большинства склонилось в пользу использования волшебства. Люди выбрали для своих нужд небольшую полянку.

– Так, всем укрыться по периметру, заройтесь в листву, запах прения отвадит ваши… природные запахи. И главное, чтобы тихо все!

Отряд улегся в листву вокруг проплешины за корнями древних деревьев. Тобиус настоял, чтобы петрианец расположился на противоположной от него стороне, иначе магия пойдет вкривь и вкось.

Иллюзия была сплетена очень качественно, большой такой орех, благоухающий и с блестящей скорлупкой, улегся на середине поляны. Первой белки пришлось ожидать почти час. Вдруг начали потрескивать ветки, зашумела листва, что-то большое металось туда-сюда над головами людей. Наконец белка сбежала по стволу на проплешину, присела на задние лапы, осмотрелась подозрительно, принюхалась и направилась к огромному ореху мелкими скачками. Тобиус медленно высунулся из-за толстого древесного корня, вспухавшего над землей, и шарахнул Приручением из жезла. Белка дернулась, пошатнулась, принюхалась, но больше ничего не сделала.

– Рядовой Эрвин, возьмите грызуна и отведите вон туда!

Солдат нерешительно покинул убежище, белка, завидев его, немного посторонилась, но не убежала. Она позволила взять себя за мех на шее и покорно пошла туда, куда ее повел человек. Охота пошла лучше, и набрать десять белок удалось за неполные три часа.

– Доброго пути, воины! Брат Марк, мы можем отправляться к вашей часовне. Ведите!

– Она не моя. Она – Его. А мы всего лишь скромные рабы, посвятившие себя…

– Вам дай только волю потрындеть, Кузнец свидетель, – пробормотал серый волшебник.

Монах засеменил по одному ему видной лесной тропке, и Тобиус поспешил следом. Петрианец перебирал деревянные четки, по виду очень старые, даже древние, истертые настолько, что некоторые бусины потеряли изначальную круглую форму и стали похожи на рисовые зерна. Прислушиваясь к щелчкам четок, Тобиус невольно стал еще и принюхиваться: ему почудился запах ладана, потом немного заболела голова, и он понял, что зря проявил интерес к предмету, напитанному церковной благодатью. Пришлось даже на дерево опереться, чтобы не упасть от внезапного головокружения.

Часовня стояла не сказать чтобы слишком далеко за опушкой леса. Но путь оказался довольно извилистым. Тобиус хотел было подметить это, но быстро передумал, решив, что, если скажет что-то в таком роде, брат Марк обязательно ответит что-то наподобие: «Дорога к Нему извилиста и трудна, лишь падение в Пекло не требует усилий». Слушать такого совсем не хотелось.

Часовня как часовня, продолговатое каменное здание, обросшее мхом и вьюнами, над входом которого высилась небольшая колоколенка. Древний колокол оказался на месте, двери когда-то были заколочены, но несколько оторванных братом Марком полусгнивших досок теперь валялись на ступеньках. В стенах здания имелись высокие узкие окна, забранные разноцветным стеклом. Было удивительно, что оно сохранилось за столько времени.

– Это она.

– Уверены? Может, в округе стоит еще парочка заброшенных часовен?

– Нет, это именно она.

– Напомните-ка мне, что именно случилось с вами в прошлый раз?

– Освятил землю вокруг и стены храма снаружи. Но когда пытался войти, мне крайне не везло, а потом вдруг скамьи начали летать по воздуху.

Волшебник кивнул, взялся за жезл и отправился обходить заброшенную часовню вокруг, ломясь сквозь кустарник, подступивший под самые стены. Боярышник, вороний глаз, барбарис и сирень не прекращали трещать под его напором, пока маг не вернулся с другой стороны.

– Ничего потустороннего я не ощутил. Возможно, освященная земля притупляет мое восприятие, но не настолько, чтобы совсем его подавлять. Вообще-то у меня практически нет иных догадок. Сами-то что-нибудь чувствуете, брат Марк?

– Ничего, – ответствовал серый монашек, слегка помедлив. – Заброшенный храм не источает никакой скверны, которую мне было бы по силам распознать.

Взяв жезл наперевес, волшебник направился к дверям. На первой же ступеньке он поскользнулся и встретился подбородком с последней ступенькой, получил по голове дверью, которая распахнулась, как от пинка, слетел с порога и откатился на несколько шагов.

– Попытка первая успехом не увенчалась, – простонал Тобиус, применяя Исцеление. – Попробуем еще раз!

Вскочив, он бросился на двери, как мурз на олененка. Они гостеприимно распахнулись, но только для того, чтобы сомкнуться перед самым его носом и крепко обласкать лицо чересчур ретивого волшебника грязными створками.

– Два неправильных способа разрешения проблемы я уже нашел. Осталось найти правильный. – Нос с хрустом занял свое привычное положение, Тобиус стер с губ кровь и медленно пошел к часовне.

В третий раз незримая сила просто ударила его в живот, проигнорировав чары Щита, которые маг успел создать перед собой. Его отшвырнуло прочь, и он долго не мог вздохнуть, хрипя и корчась на земле. Отойдя от удара, Тобиус со стоном поднялся и вытянул из сумки книгу. Заклинание оказалось довольно длинным, он читал со страниц, громко и зло проговаривая словоформулы, после чего плеснул в воздух какой-то светящейся голубоватой жидкостью и закончил действо восклицанием:

– Именем Горбатого Салморцойна, короля неупокоенных душ, приказываю – явись!

Воздух вспыхнул, и ветряные струи ринулись в разные стороны, потревожив тяжелый лиственный ковер, но, когда это мимолетное нечто завершилось, ничего больше не произошло.

– Ахог подери!

– Не богохульствуйте, сын мой.

– Это не призрак, могу поклясться. – Тобиус принялся стряхивать с одежды грязь. – Перед именем Салморцойна даже самые сильные духи загробного мира обязаны хотя бы становиться зримыми в знак почтения. Но не думайте, что я сдался, брат Марк!

Некоторое время волшебник размышлял, пока безмолвная часовня настороженно рассматривала его. Монах ему не мешал, предусмотрительно отойдя в сторонку. Все же голова у Тобиуса была ученой, а ум живым и пытливым. Пожевывая травинку, он слушал звуки леса, слышал перекрикивание птиц, шум ветра, то стихающего, то поднимающегося, вдыхал запахи дикой жизни и думал. Наконец маг поднял с земли камень, углубился в кустарник, по проделанной просеке и там прицельно швырнул снаряд в одно из грязных окон. Незримая сила камень отбила, и уже Тобиусу пришлось беречь голову.

– Это представляется мне крайне невероятным, но если это именно то, о чем я думаю, то… нет, все же крайне невероятно.

– Вы разгадали загадку?

– Посмотрим. К сожалению, в голову не пришло ничего лучше банального шантажа, но это все же лучше, чем ничего… Брат Марк, у меня к вам серьезный вопрос.

– Да-да?

– Что лучше – оставить дом Его чужаку, который не верует, дабы он использовал его по своему усмотрению, или уничтожить храм?

Страницы: «« 345678910 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

В этом поэтическом сборнике Юрия Максудова представлены разные стихи – как по форме, так и по темати...
В книге на основе многочисленных примеров из отечественной и зарубежной практики мореплавания и ряда...
Автор подробно описывает житие и чудеса преподобного Мартиниана Белозерского, канонизированного в се...
Прототипом главного злодея из фильма «Покаяние», с которого стартовала проклятая перестройка, был Л....
Луиза Хей, известный на весь мир психолог и автор более тридцати книг, уверена, что мы создаем свое ...
Это сказка, философская притча о жизни, книга-медитация. Описанные события разворачиваются на фоне п...