Тень Гегемона. Театр теней (сборник) Кард Орсон Скотт
А может, это действительно была объективная истина и он просто не мог ее понять, потому что не был женат.
И никогда не будет. Уж если есть человек, чья жизнь была залогом, что он будет ужасным отцом, то этот человек - Боб. Никогда не сказав этого вслух, он всегда знал, что никогда не женится, никогда не будет иметь детей.
Но одно действие ее слова на него возымели: впервые в жизни он почти захотел, чтобы это было не так.
В тишине открылась дверь, и послышались голоса Питера и сестры Карлотты. Боб и миссис Виггин тут же вскочили с виноватым видом и с чувством вины, будто их застали на каком-то предосудительном свидании. Как оно в некотором смысле и было.
- Мам, я тут познакомился с приезжими людьми, - сказал Питер, входя в комнату.
Боб услышал, как Питер лжет, и почувствовал эту ложь как удар в лицо, потому что он знал: человек, которому лжет Питер, знает, что это ложь, и лжет в ответ, притворяясь, что верит.
Но на этот раз ложь можно придушить в зародыше.
- Здравствуйте, сестра Карлотта, - сказала миссис Виггин. - Мне молодой Юлиан очень много о вас рассказал. Он говорит, что вы - единственная в мире монахиня-иезуитка.
Питер и сестра Карлотта уставились на Боба в недоумении. Что он тут делает? Он чуть не расхохотался, видя их озадаченные лица, - быть может, потому, что сам не знал ответа на этот вопрос.
- Он пришел сюда, как пилигрим к святым местам, - объяснила миссис Виггин. - И смело мне сказал, кто он такой на самом деле. Питер, ты должен быть осторожен и никому не говорить, что это - один из товарищей Эндера, Юлиан Дельфийски. Он, оказывается, не погиб при том взрыве. Ради Эндера мы должны сделать, чтобы он был здесь как дома, но ему все еще грозит опасность, так что кто он - пусть будет нашей тайной.
- Конечно, мама, - ответил Питер. Он смотрел на Боба, но его глаза не выдавали истинных чувств. Как холодные глаза носорога, непроницаемые, но грозящие огромной опасностью.
Зато сестра Карлотта открыто возмутилась:
- После всех наших предосторожностей ты взял и все так и выложил? Ведь за этим домом наверняка следят.
- У нас был очень хороший разговор, - ответил Боб. - Он был бы невозможен посреди лжи.
- Ты же знаешь, что рискуешь и моей жизнью! Миссис Виггин коснулась ее руки:
- Вы останетесь у нас? В доме есть комната для гостей.
- Нам нельзя, - ответил Боб. - Она права. Даже то, что мы сюда пришли, выдало нас обоих. Наверное, завтра нам первым делом надо улететь из Гринсборо.
Он глянул на сестру Карлотту, зная, что она поймет его правильно - они уедут вечерним поездом или автобусом послезавтра. Или наймут под вымышленным именем квартиру и останутся на неделю. Снова началась ложь ради безопасности.
- Но хотя бы обедать останетесь? - настаивала миссис Виггин. - Познакомитесь с моим мужем? Я думаю, ему тоже интересно было бы увидеть мальчика, столь широко объявленного мертвым.
Боб увидел, что глаза Питера остекленели, и знал почему. Для Питера обед с родителями будет мучительной светской пыткой, когда нельзя будет говорить ничего важного. Может, вам было бы всем проще жить, если бы вы говорили друг другу правду? Но миссис Виггин говорила, что Питеру нужно ощущать, что он сам по себе. Если он узнает, что родители осведомлены о его деятельности, он, очевидно, почувствует, что его провели как ребенка. Хотя если он человек той породы, что может править миром, то должен справиться с тем, что родители знают его тайну.
Не мне решать. Я дал слово.
- Мы рады были бы, - сказал Боб. - Хотя есть опасность, что ваш дом взорвут, потому что мы здесь.
- Тогда поедим в городе, - сказала миссис Виггин. - Видите, как просто? Если что-то взорвут, пусть это будет ресторан. Они за это страховку получат.
Боб рассмеялся, но Питер даже не улыбнулся. Потому что, понял Боб, Питер не знает, сколько ей известно, и потому считает этот комментарий глупостью, а не шуткой.
- Только не итальянскую еду, - сказала сестра Карлотта.
- Нет, конечно, нет, - ответила миссис Виггин. - В Гринсборо вообще нет приличного итальянского ресторана.
Таким образом разговор свернул в сторону мелких и безопасных тем. Боб получил определенное удовольствие, видя, как Питер корчится от осознания потери времени на такие бесполезные разговоры. Я лучше знаю твою мать, чем ты. У меня к ней больше уважения.
Но любит она тебя.
Бобу было неприятно обнаружить в своем сердце зависть. От мелких человеческих чувств никто не застрахован, и Боб это знал, но он научился различать истинные наблюдения и то, что подсказывала зависть. Питеру еще придется этому научиться. Доверие, которое Боб так легко оказал миссис Виггин, между ним и Питером надо было бы строить шаг за шагом. Почему?
Потому что они с Питером очень похожи. Потому что он и Питер - естественные соперники. Потому что он и Питер легко могут стать смертельными врагами.
Если я в его глазах - второй Эндер, то он в моих - второй Ахилл? Если бы в мире не было Ахилла, не считал ли бы я Питера злом, которое должен уничтожить?
И если мы совместно победим Ахилла, не схватимся ли мы в битве друг с другом, уничтожая все плоды победы, разрушая все, что построили?
10
БРАТЬЯ ПО ОРУЖИЮ
Кому: RusFriend % BabaYaga @ MosPub. net
От: VladDragon%slavnet.com
Тема: Преданность
Давайте сразу проясним одну вещь: я никогда не "примыкал" к Ахиллу. Насколько мне было известно, Ахилл говорил от имени России. И это России я согласился служить и об этом решении не сожалел и не сожалею. Я верю, что искусственное разделение народов Великой Славии служит только одной цели: не дать нам раскрыть весь наш потенциал. Разоблачение Ахилла вызвало хаос, но даже в этом хаосе я был бы рад любой возможности служить. То, чему я научился в Боевой школе, может определить будущее нашего народа. Если моя связь с Ахиллом закрыла мне дорогу к службе, так тому и быть, и все же стыд и позор, если все мы пострадаем от акта саботажа, исполненного каким-то психопатом. Ведь именно сейчас я нужнее всего. У матери-России нет более преданного сына.
Для Питера обед в "Леблоне" с родителями, Бобом и Карлоттой состоял из долгих периодов мучительной скуки, перемежаемых краткими мигами панического страха. За весь обед никто ничего не сказал хоть сколько-нибудь существенного. Поскольку Боб выдавал себя за туриста, посетившего святилище Эндера, говорили только об Эндере, об Эндере и опять об Эндере. Но разговор неизбежно обходил темы весьма чувствительные - предметы, которые могли бы выдать, чем на самом деле занят Питер, и ту роль, которая может достаться Бобу.
Хуже всего было, когда сестра Карлотта - монахиня она там или нет, но она умела быть вреднейшей из стерв, когда ей хотелось, - начала расспрашивать Питера о занятиях в университете, хотя отлично знала, что все эти занятия всего лишь прикрытие для дел куда более важных.
- Я, знаете ли, просто удивляюсь, что вы тратите время на обычные курсы, хотя ваши способности следовало бы использовать намного интенсивнее.
- Мне нужен диплом, как и всякому студенту, - ответил Питер, внутренне дернувшись.
- Но почему тогда не изучать то, что подготовит вас к исполнению роли на большой политической сцене?
Как ни смешно, его спас Боб.
- Брось, ба, - сказал он. - Человек со способностями Питера Виггина будет готов ко всему, к чему захочет и когда захочет. Официальное обучение для него труда не составляет. Он его проходит, только чтобы доказать людям, что может жить по правилам, когда это необходимо. Верно, Питер?
- В общем, - ответил Питер. - Меня мои занятия интересуют даже меньше, чем вас, а вас они вообще интересовать не должны.
- А если ты так их не любишь, зачем мы тогда платим за обучение? - спросил отец.
- А мы не платим, - напомнила мать. - У Питера такие успехи, что они сами ему платят.
- И ничего за свои деньги не получают? - спросил отец.
- Они получают то, что хотят, - возразил Боб. - Чего бы Питер ни достиг, всегда будут напоминать, что он учился в университете Гринсборо. Он будет для них ходячей рекламой. Я бы сказал, что это отличная отдача от инвестиций, вы не находите?
Пацан заговорил на языке, который отец понимал, - надо было отдать ему должное, Боб знал, к кому обращается. И все же Питеру было досадно, что Боб так легко просек, что за идиоты его родители и как их легко провести. Как будто Боб, таская для Питера каштаны из огня, одновременно ткнул его носом в то, что он еще дитя, живущее с родителями, а у него, Боба, более непосредственные отношения с жизнью. От этого Питер еще больше разозлился.
И только к концу обеда, когда все они вышли из бразильского ресторана и шли к станции, Боб бросил бомбу.
- Вы знаете, что нам, поскольку мы себя здесь раскрыли, надо немедленно снова скрыться. - Родители Питера что-то сочувственно промычали, и Боб сказал: - Я вот подумал: не поехать ли Питеру с нами? Выбраться на время из Гринсборо? Как ты, Питер? Паспорт у тебя есть?
- Нет, у него нет, - сказала мать одновременно с ответом Питера: "Конечно, есть".
- У тебя есть паспорт? - удивилась мать.
- Просто на всякий случай, - ответил Питер. Он не стал добавлять, что у него шесть паспортов четырех стран и десять различных банковских счетов со средствами, накопленными работой обозревателя.
- Но сейчас же середина семестра, - сказал отец.
- Я могу взять отпуск, когда захочу, - ответил Питер. - А предложение звучит интересно. Куда вы едете?
- Мы еще не знаем, - сказал Боб. - Мы решаем только в последнюю минуту. Но мы тебе напишем и скажем, где мы.
- В кампусе электронные адреса не защищены, - сказал отец очень кстати.
- Но ведь любой адрес можно взломать? - спросила мать.
- Мы напишем шифром, - успокоил их Боб.
- Мне это не кажется разумным, - покачал головой отец. - Пусть Питер считает, что его занятия - пустая формальность, но в этой жизни без диплома не обойтись. Если чем-то занялся, Питер, это надо закончить. Если по твоей зачетке будет видно, что ты учился урывками, на серьезных работодателей это произведет плохое впечатление.
- И как ты думаешь, какую карьеру я себе рисую? - спросил Питер с досадой. - Унылого ботаника в корпорации?
- Терпеть не могу, когда ты пытаешься говорить сленгом Боевой школы, - заявил отец. - Ты там не был, и не надо строить из себя боевого аса.
- Не согласен, - возразил Боб, предупреждая вспышку Питера. - Я там был и считаю, что слово "ботаник" - обычное слово в лексиконе. Ведь выражение "строить из себя" тоже когда-то было жаргоном? Слово врастает в язык, когда его используют.
- Все равно он говорит как мальчишка, - буркнул отец, но это была всего лишь попытка оставить последнее слово за собой.
Питер ничего не сказал, но не был благодарен Бобу за то, что Боб встал на его сторону. Наоборот, этот парень действительно его вывел из себя. Как будто Боб считал, что может войти в жизнь Питера и встать между ним и его родителями как спаситель какой-то. Это принижало Питера в собственных глазах. Никогда не было, чтобы читатели его работ под псевдонимами Локи или Демосфена относились к нему презрительно, - потому что не знали, что он еще ребенок. Но то, как вел себя Боб, могло быть предупреждением о будущем. Если Питер выступит под собственным именем, ему немедленно придется встретиться именно с таким отношением. Люди, которые когда-то дрожали от страха попасть под аналитический скальпель Демосфена, люди, которые когда-то мечтали снискать одобрение Локи, в грош не поставят все, что будет писать Питер, и скажут: "Чего же еще ждать от ребенка", или добрее, но не менее уничижительно: "Когда он наберется опыта, тогда и посмотрим…" Взрослые всегда говорят что-нибудь в этом роде. Как будто опыт действительно имеет какую-то корреляцию с мудростью, как будто не все глупости в мире делались взрослыми.
А к тому же Питер не мог избавиться от чувства, что Боб получает удовольствие от его невыгодного положения. Зачем этот маленький хорек пролез в его дом? Ах, пардон, в дом Эндера, конечно же. Но он знал, что это дом Питера, и прийти домой и застать Боба за разговором с матерью - это было как застигнуть грабителя на месте преступления. Боб ему не понравился с самого начала - и особенно тот наглый вид, с которым он обиженно ушел, когда Питер не сразу ответил на его вопрос. Да, Питер действительно его слегка поддразнивал, и в этом был элемент презрительности - подразнить ребенка перед тем, как сказать ему, что он хочет знать. Но отмщение Боба перехлестнуло далеко через край. Особенно этот несчастный обед.
И все же…
Боб - настоящий человек. Лучший, кого выпустила Боевая школа. И Питер может его использовать. Может быть, Питеру он даже нужен на самом деле, именно потому, что сам он не мог себе позволить выступить публично. Боб же пользовался уважением, несмотря на рост и возраст, потому что он участвовал в битве. Он мог действовать сам, вместо того чтобы дергать за ниточки за сценой или добиваться решений правительства, влияя на общественное мнение. Если бы Питер заключил с ним какой-то рабочий союз, это сильно компенсировало бы его бессилие. Если бы только Боб не был таким невыносимым наглецом!
Нельзя, чтобы личные чувства сказывались на работе.
- Знаете что? - спросил Питер. - У вас, мама и папа, завтра есть что делать, а у меня первое занятие лишь после полудня. Давайте-ка я пройду с нашими гостями туда, где они заночуют, и поговорю насчет возможности с ними поехать.
- Я не согласен, чтобы ты просто так взял и уехал, а мать тут будет волноваться, что там с тобой случилось, - сказал отец. - Я думаю, все мы понимаем, что юный мистер Дельфийски притягивает опасность, и думаю, твоя мать уже потеряла достаточно детей, чтобы не переживать, как бы с тобой не случилось еще худшего.
Питер внутренне поморщился - отец всегда говорил так, будто только мать будет тревожиться, только мать будет думать, что с ним. А если это так - кто его, отца, знает? - то еще хуже. То ли отцу все равно, что с ним случится, то ли он так упрям, что не может признать обратного.
- Я не уеду из города, не согласовав с мамой, - ответил Питер.
- И не надо такой иронии, - сказал отец.
- Милый, - вмешалась в разговор мать, - Питеру не пять лет, чтобы его отчитывать перед людьми.
То есть уже наверняка шесть. Спасибо, мама.
- Да, сложно жить в семье, - заметила сестра Карлотта. И тебе спасибо, монашеская стерва, сказал Питер про себя. Это же вы с Бобом усложнили положение и теперь отпускаете шуточки насчет того, насколько легче жить одиноким людям вроде вас. Да, эти родители - мое прикрытие. Я их не выбирал, но должен пользоваться тем, что есть. А ваши насмешки только показывают ваше невежество. Или зависть, когда вы видите семью и знаете, что у вас никогда детей не будет и никто с вами не ляжет, миссис Иисус.
- Бедняге Питеру из обоих миров достается худшее, - сказала мать. - Он старший, и всегда к нему относились строже других, а теперь из всех детей дома остался только он, а это значит, что его нянчат больше, чем это можно выдержать. Это так ужасно, что родители - всего лишь люди и постоянно что-нибудь делают не так. Я думаю, Питеру иногда хочется, чтобы он был воспитан роботами.
Питеру захотелось нырнуть в тротуар и остаток жизни пробыть незаметным пятном бетона.
Я говорил со шпионами и военными, с политическими лидерами и воротилами, а моя собственная мать до сих пор сохраняет власть унизить меня, когда захочет!
- Поступай как хочешь, - сказал отец. - Ты же не малыш. Мы тебе помешать не можем.
- Мы никогда не могли помешать ему делать то, что он хочет, даже когда он был малышом.
Чертовски правильно, подумал Питер.
- Когда дети умнее тебя, то самое худшее в том, что они считают, будто рациональность их мышления искупает недостаток жизненного опыта.
Если бы я был испорченным мальчишкой вроде Боба, это замечание было бы последней каплей. Я бы ушел и не приходил домой неделю, а то и никогда бы не пришел. Но я не ребенок, я умею контролировать эмоциональные побуждения и делать, что должно. Я не могу из-за каприза сбросить маску.
И в то же время нельзя меня обвинять, если я иногда хочу, чтобы отца хватил удар и он онемел навсегда.
Они подошли к станции. После раунда прощаний отец и мать поехали на север, домой, а Питер с Карлоттой и Бобом сели на автобус, едущий на восток.
Как Питер и думал, они вышли на первой остановке и пересели на автобус, идущий на запад. Мания преследования была у них возведена в религию.
Даже вернувшись к отелю аэропорта, они не вошли в здание, а пошли по рядам магазинов, где была автостоянка в те времена, когда люди приезжали в аэропорт на машинах.
- Даже если здесь поставили жучки, - сказал Боб, - вряд ли у них хватит людей слушать все, что здесь говорят.
- Если они поставили жучки у вас в номере, - ответил Питер, - значит, они уже напали на ваш след.
- В номерах отелей постоянно ставят жучки, - возразил Боб. - Чтобы предотвращать вандализм и кражи. Сканирует компьютер, но ничто не мешает служащим подслушивать.
- Но это же Америка! - удивился Питер.
- Ты слишком много времени проводишь, думая о глобальных вопросах, - сказал Боб. - Если тебе когда-нибудь придется уходить в подполье, ты не будешь знать, как выжить.
- Это ты меня позвал скрываться вместе с вами, - ответил Питер. - Зачем городить всю эту чушь? Я никуда не еду. У меня слишком много работы.
- Ах да. Тянуть за ниточки из-за ширмы. Только беда в том, что мир готов перейти от политики к войне и твои ниточки обрежут.
- Политика никуда не денется.
- Но вопросы будут решаться на поле боя, а не в конференц-залах.
- Знаю, - ответил Питер. - Вот почему мы должны работать вместе.
- Не понимаю зачем, - возразил Боб. - Единственное, что я у тебя просил, - информацию о том, где Петра, - ты попытался мне продать, вместо того чтобы просто сообщить. Не похоже, что ты хотел завести союзника. Скорее клиента.
- Мальчики! - одернула их сестра Карлотта. - Перепалка - это не то, что сдвинет дело с места.
- Если это дело сдвинется с места, - произнес Питер, - оно сдвинется так, как сдвинем его мы с Бобом. Вдвоем.
Сестра Карлотта замерла на полуслове, схватила Питера за плечо и притянула к себе.
- Вот что запомни, ты, нахальный тип! Ты не единственный талант на свете, и далеко не единственный, кто думает, будто это он дергает за ниточки. Пока ты не наберешься храбрости вылезти из-за этого занавеса эрзац-личностей, ты мало что можешь предложить нам - тем, кто работает в реальном мире.
- Никогда больше ко мне не прикасайтесь, - четко выговорил Питер.
- Ах, священная особа? - спросила сестра Карлотта. - Ты и в самом деле живешь на "планете Питер"?
Боб вмешался, пока Питер не успел ответить резкостью:
- Послушай, мы тебе дали все, что у нас было по джишу Эндера, и без подвоха.
- И я этим воспользовался. Я их почти всех вытащил, и притом быстро.
- Но не ту, кто послала письмо, - возразил Боб. - Мне нужна Петра.
- А мне нужен мир во всем мире. Мелко мыслишь.
- Для тебя, может, я мыслю мелко, - ответил Боб, - а ты мыслишь мелко для меня. Играешь в свои компьютерные игры, жонглируешь статьями - а здесь друг доверился мне и попросил помощи. Она в руках убийцы-психопата, и всем, кроме меня, глубоко плевать, что с ней станется.
- Есть еще ее семья, - тихо сказала Карлотта. Питеру было приятно узнать, что Боба она тоже подкалывает. Универсальная стерва.
- Ты хочешь спасти мир, но тебе придется это делать постепенно - по одной битве, по одной стране. И тебе понадобятся такие люди, как я, которые не боятся испачкать руки, - сказал Боб.
- Избавь меня от твоего самомнения, - фыркнул Питер. - Ты мальчик, который должен прятаться.
- Я генерал, у которого сейчас нет армии. Иначе ты бы со мной и не разговаривал.
- И ты хочешь получить армию, чтобы спасти Петру.
- Значит, она жива?
- Откуда мне знать?
- Не знаю, откуда тебе знать. Но ты знаешь больше, чем говоришь, и если ты не дашь мне информацию прямо сейчас, самодовольный ты хмырь, то я с тобой расплююсь и оставлю тебя играть в твои сетевые игрушки и найду кого-нибудь, кто не испугается вылезти из-под маминой юбки и рискнуть.
Питер был почти ослеплен яростью.
На миг.
И взял себя в руки, заставил себя взглянуть на ситуацию со стороны. Что показал сейчас Боб? Что для него личная дружба выше долговременной стратегии. Это опасно, но не фатально. И это дает Питеру рычаг - знать, что Боб тревожится о большем, чем личная карьера.
- Вот что я знаю о Петре: когда исчез Ахилл, она тоже исчезла. Мои источники в России говорят, что лишь одна группа освобождения встретила препятствия: та, которая выручала Петру. Водитель, охранник и командир группы убиты. Нет свидетельств, что Петра была ранена, хотя известно, что она присутствовала при убийстве.
- Откуда они знают? - спросил Боб.
- Разлетающиеся брызги из головы, в которую попала пуля, нарисовали на стене фургона контур примерно ее размера. Она была покрыта кровью убитого, но не своей.
- Они должны знать больше.
- Небольшой частный самолет, когда-то принадлежавший преступному авторитету и используемый разведкой, которая поддерживала Ахилла, взлетел с расположенного неподалеку аэродрома и после дозаправки по дороге приземлился в Индии. Один из работников аэропорта сказал, что это было похоже на свадебное путешествие - пилот и молодая пара, и без багажа.
- Значит, она с ним, - сказал Боб.
- В Индии, - добавила сестра Карлотта.
- А мои источники в Индии замолчали, - сообщил Питер.
- Убиты? - спросил Боб.
- Нет, просто осторожны. Самая населенная страна мира. Древняя вражда. Ущемленное самолюбие народа, который все считают нацией второго сорта.
- Полемарх - индиец, - заметил Боб.
- И это причина считать, что он передавал данные МКФ индийским военным, - сказал Питер. - Доказать ничего нельзя, но Чамраджнагар совсем не так беспристрастен, как притворяется.
- Так ты думаешь, что Ахилл - это как раз то, чего хочет Индия? Чтобы он им помог развязать войну?
- Не так, - возразил Питер. - Я думаю, Индия - это как раз то, чего хочет Ахилл, чтобы ему помогли построить империю. А Петра - это то, чего они хотят, чтобы им помогли развязать войну.
- Значит, Петра - это пропуск Ахилла к власти в Индии?
- Таково мое предположение, - ответил Питер. - Это все, что я знаю, и все, что предполагаю. Но еще я могу тебе сказать, что твои шансы врубиться туда и выручить ее - нулевые.
- Прошу прощения, - возразил Боб, - но ты не знаешь, на что я способен.
- А насчет сбора разведывательной информации, - продолжал Питер, - индийцы совсем не в той весовой категории, что русские. Не думаю, что ваша паранойя необходима по-прежнему. Ахилл не в том положении, чтобы прямо сейчас как-то действовать.
- То, что Ахилл находится в Индии, - сказал Боб, - еще не значит, что он будет знать лишь то, что соберет для него индийская разведка.
- Ведомство, которое помогало ему в России, переходит под новое руководство и будет, вероятно, расформировано, - сообщил Питер.
- Я знаю Ахилла, - ответил Боб, - и могу тебя заверить: если он действительно в Индии и работает на индийцев, то он уже абсолютно точно их предал и имеет контакты и запасные аэродромы не меньше, чем в трех местах. И хотя бы в одном из них есть разведка с превосходными источниками по всему миру. Если ты будешь считать, что Ахилл связан границами или верностью, ты в борьбе с ним погибнешь.
Питер опустил глаза на Боба и хотел сказать: это я и так знаю. Но это было бы ложью. Он не знал этого об Ахилле, поскольку никогда не пытался оценивать его как противника. Боб знал Ахилла получше.
- Спасибо, - сказал Питер. - Я этого не учел.
- Я знаю, - невежливо согласился Боб. - Это одна из причин, почему я думал, что тебя ждет провал. Ты думаешь, что знаешь больше, чем на самом деле.
- Но я слушаю, - возразил Питер. - И учусь. А ты?
Сестра Карлотта засмеялась:
- Вот встретились два самых самоуверенных в мире мальчишки, и каждому из них очень не нравится то, что он увидел.
Питер даже не глянул на нее, и Боб тоже.
- На самом деле, - сказал Питер, - мне нравится то, что я вижу.
- Хотелось бы мне, чтобы я тоже мог это сказать.
- Давайте идти, - сказал Питер. - Слишком долго мы стоим на одном месте.
- Наконец-то он заразился нашей паранойей, - отметила сестра Карлотта.
- И где Индия сделает ход? - спросил Питер. - Наиболее вероятным местом был бы Пакистан.
- Опять? - усомнился Боб. - Пакистан - кусок, который не переварить. Необходимость держать мусульман под контролем не позволит Индии продолжать экспансию. Будет такая партизанская война, что прежняя борьба с сикхами покажется детской игрой.
- Но они же никуда не могут дернуться, пока Пакистан готов им всадить нож в спину, - возразил Питер.
- Бирма? - усмехнулся Боб. - А стоит ли она того, чтобы ее захватывать?
- Это будет путь к более ценным призам, если Китай не возразит, - ответил Питер. - А Пакистан ты просто игнорируешь?
- Молотов и Риббентроп, - напомнил Боб.
Эти двое заключили пакт о ненападении между Россией и Германией в тридцатых годах двадцатого века, поделив между собой Польшу. У Германии освободились руки, чтобы развязать Вторую мировую войну.
- Мне кажется, что тут должно быть что-то посерьезнее, - сказал Питер. - Я думаю, нечто вроде союза.
- Что, если Индия обещает Пакистану не вмешиваться в его борьбу с Ираном? Пакистан может попытаться заполучить нефть. У Индии освободятся руки для движения на восток. Захватить страны, давно находящиеся под ее культурным влиянием. Бирма, Таиланд. Страны не мусульманские, так что у Пакистана совесть будет чиста.
- А китайцы будут сидеть и смотреть? - спросил Питер.
- Могут, если Индия швырнет им Вьетнам. Мир созрел для раздела между великими державами. Индия хочет стать таковой. Если Ахилл будет направлять их стратегию, а Чамраджнагар - снабжать информацией, Петра - вести армии, они могут играть в крупную игру. А когда Пакистан выдохнется в борьбе с Ираном…
Неизбежное предательство. Если только Пакистан не ударит первым.
- Это слишком дальнее будущее для прогнозов, - сказал Питер.
- Но так думает Ахилл, - пояснил Боб. - На два предательства вперед. Он использовал Россию и наверняка уже заранее договорился с Индией. А что? В долгосрочной перспективе весь мир - хвост, а Индия - собака.
Куда важнее конкретных заключений Боба было то, что у него хороший глаз. Конечно, у него не было детальных разведданных - а где он мог бы их взять? - но картину в целом он видел. И думал так, как должен думать геополитик.
С ним стоило говорить.
- Ладно, Боб, - сказал Питер, - вот в чем моя проблема. Я думаю, что могу помочь тебе блокировать Ахилла. Но не могу тебе доверять, что ты не наделаешь глупостей.
- Я не начну спасательную операцию для Петры, пока не буду знать, что она увенчается успехом.
- Глупости. Никогда нельзя знать наверное, что та или иная военная операция будет успешной. И не это меня беспокоит. Я уверен, что если ты организуешь спасательную операцию, она будет отлично спланирована и проведена.
- А что тебя беспокоит?
Твое предположение, будто Петра хочет, чтобы ее спасли.
- Она хочет.
- Ахилл умеет соблазнять, - сказал Питер. - Я читал его досье, историю его поступков. Этот мальчик - златоуст. Он умеет заставить людей верить себе - даже тех, кто знает, что он змея. Они думают: "Меня-то он не предаст, мы так близки".
- А потом он их убивает. Это мне известно.
- А Петре? Она его досье не читала. Она не знала его на улицах Роттердама. Она даже не знала его в тот короткий период, когда он был в Боевой школе.
- Теперь она его знает, - сказал Боб.
- Ты уверен?
- Я могу тебе обещать - я не буду ее спасать, пока не свяжусь с ней.
Питер секунду подумал:
- Она может тебя выдать.
- Нет.
- Доверие к людям приведет тебя к гибели. И я не хочу, чтобы ты утащил меня с собой вниз.
- Ты все неправильно понимаешь, - объяснил Боб. - Я доверяю людям только в одном: человек будет делать то, что считает необходимым. То, что считает своим долгом. А Петру я знаю, и знаю, что она сочтет должным делать. Я себе доверяю, а не ей.
- А вниз он тебя утащить не может, - вмешалась сестра Карлотта, - потому что ты не наверху.
Питер поглядел на нее, не слишком пытаясь скрыть пренебрежение.
- Я там, где я есть. И это не внизу.
- Локи там, где он есть, - ответила Карлотта. - И Демосфен. А Питер Виггин - он нигде. И он никто.
- Что вам не нравится? - спросил Питер в упор. - Что вот эта ваша марионетка может обрезать пару ниточек, которые вы держите?
- Таких ниточек нет, - ответила Карлотта. - А ты, видно, слишком глуп, чтобы понять: это я верю в то, что ты делаешь, а не Боб. Ему абсолютно все равно, кто правит миром. А мне нет. Ты самодовольный и самовлюбленный, но я пришла к выводу, что если кто-нибудь остановит Ахилла, то это ты. А ты фатально ослаблен тем, что уже созрел для шантажа под угрозой разоблачения. Чамраджнагар знает, кто ты. Он передает информацию Индии. Ты действительно хоть на миг думаешь, что Ахилл не узнает - и очень скоро, если еще не знает, - кто скрывается под именем Локи? Кто вышиб его из России? И ты действительно думаешь, что сейчас он не обдумывает, как тебя убить?
Питер вспыхнул от стыда. Эта монахиня ткнула его носом в то, что он сам должен был сообразить, и это было унизительно. Но она была права - он не привык думать о физической опасности.
- Вот почему она позвала тебя с нами, - объяснил Боб.
- Твое прикрытие уже раскрыто, - добавила Карлотта.
Читать бесплатно другие книги:
