Укус скорпиона Пищенко Виталий
– И не говори, – согласился я. – Опять повезло, – потом, криво улыбнувшись, добавил: – Но если вы решили, что я отправился погостить на тот свет, какого черта ты дал в хакерский чат свой телефон?
Нортон тоже улыбнулся, с хитрецой, но все же открытой улыбкой.
– Ты ж везунчик. Стрэдфорд нам все уши прожужжал, как ты укрылся в игре, которая даже при выключенном сервере не свернулась.
– А ты знаешь, что это была за игра? – спросил я.
– Нет.
– «Вторжение».
– Ну и что? – пожал плечами Нортон.
– Я ведь докладывал шефу. Эти твари с полыми щупальцами оттуда.
– Ты имеешь ввиду горгон?
– Вообще-то, в игре они назывались хаанами.
Дэвид крякнул, а потом решительно сказал:
– Слушай, ты мне нужен.
– Зачем? – осторожно поинтересовался я.
– Возникла одна идея. Если выгорит – мы получим над всей этой нечистью военное преимущество.
– Думаешь, это возможно?
– Ну вот! – заорал Нортон, наливаясь кровью. – Почему я должен всех упрашивать, убеждать? Запомни: запас прочности у человечества гораздо выше, чем мы можем себе представить. Если понадобится, пойдут воевать, и подростки, и домохозяйки. Пойдут, чтобы защитить свой дом, детей, семью.
– Ага, что-то подобное я уже слышал. Домохозяйки управляющие государством…
– Классиков коммунизма почитываешь? – хмыкнул Дэвид. – Ладно, сейчас не до философских дискуссий. Просто не путай божий храм с хот-догом. Пойми: мы не имеем права опускать руки. Пока еще есть относительное равновесие сил, мы…
– Равновесие? – ошалело уставился я на него. – Ты, наверное, спятил, Нортон! Или не смотришь новости?
– Смотрю, – буркнул он, – но кому верить? Тут полно военных, сам Президент, сенаторы. Позавчера прилетели главы сразу нескольких государств. Все твердят о скорой победе, стоит, мол, еще чуть-чуть поднажать, чуть-чуть напрячься – и враг будет разбит.
– Подожди, – сказал я. – Ты уверен, что они говорят правду?
– Откуда я знаю? – Дэвид в упор посмотрел на меня.
– А интернетовским сообщениям верить можно? Что, если они – дезинформация, запускаемая в сеть вирталом?
– Ты свихнулся? – зло спросил Нортон. – Виртал есть виртал, он не человек, чтобы дезу гнать.
«Ну и лексикон, – подумал я. – Неужели он и в самом деле был когда-то хиппи? Сколько ж ему тогда лет»?
Впрочем, ответ на этот вопрос можно было получить и потом. Были проблемы более животрепещущие. Я рассказал Дэвиду о том, что видел на сетевой свалке, и что по поводу нее думают в хакерском чате.
– Нет, – задумчиво проговорил Нортон, – не может этого быть. Виртуальность – это множество программ, хоть и связанных одним стержнем, но между собой не пересекающихся. Чтобы возникнуть разуму, нужно очень многое. Ты знаешь, сколько бились компьютерщики, пытаясь создать искусственный интеллект? И ни фига у них не получилось. А тут он вдруг возникает спонтанно, практически на пустом месте… Это исключено.
– Значит, эти хааны, то бишь горгоны, неразумны?
– Разумеется, нет. Они действуют в соответствии с простейшей программой. Увидел человека – стреляй, увидел, предмет по параметрам схожий с заданным – стреляй. Это живые куклы. Только вся беда, что эти куклы невесть как приобрели способность убивать по-настоящему.
Мысли Нортона о неразумности пришельцев совпадали с моими, что радовало, но до конца все равно не успокаивало…
– Ладно, – кивнул я. – Так зачем моя скромная персона понадобилась заведующему лабораторией виртуальных преобразований?
– Я теперь начальник отдела, – объявил после едва заметной паузы Дэвид.
– А Стрэдфорд?
– Его куда-то перевели, – скороговоркой пробормотал Нортон. – Подозреваю, что понадобился козел отпущения, вот и вспомнили о том, кто открыл механизм перехода материальных тел в виртуальность.
– Да, официально старик был первым, – согласился я. – Хотя на кастрюле с этим открытием давно уже подпрыгивала крышка. А что у тебя за идея?
– Видишь ли, кое-кому пришло в голову вытаскивать из виртала боевые машины для борьбы с пришельцами. Космические корабли. Мощные, с лазерными установками, с роботами-трансформерами!
«А что, может быть, это выход, – подумал я, – Бить этих тварей их же оружием. Но…»
– Но виртуальность же заблокирована.
– Глупости, – возразил Нортон. – Просто идет перегруз каналов. Они же перекачивают тысячи битов информации.
– Значит, вы продолжаете ходить в виртал?
– Да. Но сперва пробиваем каналы импульсным напряжением. Очистка происходит практически полная.
– Послушай Дэвид, а не проще отключить серверы? – прямо спросил я.
– Все до единого вырубить не получится. Некоторые уже под их контролем. Эх, если бы наши правители были чуточку решительнее, можно было многого избежать…
– А как там у вас? Неужели тихо?
– Какое там! Налеты чуть ли не каждый день. Только здесь войск стянуто видимо-невидимо. Пока все их атаки отбиваем.
Мы помолчали. Потом я спросил:
– А что конкретно нужно от меня?
– Слишком мало спецов, а техники из виртала требуется вытаскивать много, – пожаловался Нортон и сообщил, как о решенном: – Я высылаю за тобой Филетти.
Возражать я не стал, только спросил:
– Через виртал?
– А как еще можно к тебе пробиться?
– Никак.
– Вот и я о том же. Ладно, жди. Собери пока вещи. Самое необходимое. Остальное найдешь здесь.
– А мой номер видеокомпа?
– За кого ты меня принимаешь? – ухмыльнулся Дэвид.
Я запарковал по привычке компьютер и выдернул вилку из сети. Затем, оглядев комнату, понял, что и брать с собой, в общем-то, нечего. Прошел в душевую, забросил в сумку бритвенный прибор, расческу, зубную щетку, достал из шкафчика изрядно помятое цэрэушное удостоверение и отправился на кухню.
Серое от дыма пожарищ солнце выползало из-за океана, волоча за собой новый день. Еще один день тревог, надежд и лишений.
Я вздохнул, открыл банку и слопал тунца, решив, что будет полезнее, если он окажется в моем желудке, нежели на дне сумки. После этого спустился к портье, отдал ему ключ от квартиры и заплатил за проживание на полгода вперед.
Старик долго смотрел на деньги слезящимися глазами, а потом спросил:
– Вы думаете, через полгода от Нью-Йорка еще что-то останется?
– Надежда умирает вместе с нами, – как можно бодрее улыбнулся я. – Присмотрите за квартирой. Даст Бог, еще вернусь.
– Не волнуйтесь, – кивнул портье. – Присмотрю. А вы куда? Неужели в армию?
– Можно сказать и так.
– Это хорошо, – вздохнул старик. – На то мы и созданы, чтобы воевать. Будь я лет на двадцать моложе…
– Будьте здоровы, – сказал я и, повернувшись, направился к лестнице, зная, что старик печально смотрит мне вслед.
Бруно в полном снаряжении виртуального курьера уже вольготно развалился в кресле и сиял своей неизменной улыбкой.
– Привет, старина! – радостно заорал он и сжал меня в объятиях.
– Задушишь! – хлопая итальянца по спине, сказал я.
– Ну что, готов потрудиться на благо человечества? – спросил Филетти, вытягивая из армейского ранца ВР-костюм.
– Странный ты человек, – сказал я. – Веселишься, когда, в общем-то, не до веселья.
Бруно перестал улыбаться и серьезно посмотрел на меня.
– Во-первых, я радуюсь встрече с тобой, а во-вторых, что, по-твоему, нужно делать? Ходить, понурив голову, и вопить на каждом углу, что все пропало, что всем нам теперь полный… сам понимаешь что. Нет, дружище, я буду драться до конца и даже перед смертью улыбнусь, потому как знаю, что прожил свою жизнь не так уж и плохо.
– Убедил, – вздохнул я и принялся одевать костюм. – Лучше расскажи, как дела?
– Поспал, пожрал и вкалывать, поспал… ну, и так далее. Бездельничать некогда да и не хочется.
– А как остальные?
– Нормально. Работают. Даже теоретиков погнали в виртал.
Я представил, как, отдуваясь и выражаясь совсем неграмматически, на себя напяливает костюм мокрый от пота Кристофер Шин, и мне стало весело. А потом я спросил о Кэрол.
– Три месяца назад ее забрали в четвертый отдел, – сухо сообщил Бруно.
– Куда?
– В контрразведку. Представляешь, она оказалась шпионкой. Сама в этом призналась.
– В чем?
– Она была виртуальным клоном. Ожившим графобом. Вот так. А ты-то решил, что Кэрол – бывшая страшилка, из-за которой тебя судили… Клон! Такое никому и в голову не могло придти!
– И что с ней случилось? – напряженно спросил я.
Итальянец пожал плечами.
– Хотели устроить показательный процесс. Как же – арестован агент виртала! Потом что-то не заладилось. Наверное, судейским стало не до ярких шоу. Знаю одно: Кэрол быстренько осудили и отправили на электрический стул.
В горле у меня пересохло. Я даже выронил шлем, который собрался уже было одеть на голову.
– Когда… – я прокашлялся. – Когда это произошло?
– В прошлом месяце. А что?
Я недоуменно посмотрел на Бруно.
– Сегодня Кэрол связывалась со мной по инету.
– Не может быть, – Филетти отрицательно покачал головой. – Информация у меня стопроцентно достоверная. Кто-то тебя разыграл.
Отвечать ему я не стал. Господи, ну почему все так страшно? Еще один грех на мою душу… Я уже не вспоминал о том, что Кэрол не была, по сути, человеком – передо мной стояли ее глаза, в ушах звучал печальный голос… Я и никто другой раскрыл ее тайну Стрэдфорду, в нужный для него момент старик использовал информацию, а потом машина заработала… «История, достойная Рабле…»
Значит, я опять ошибся, и Кэрол действительно была дублем мисс Тревор. Дублем, готовым на все, лишь бы не принести вред своему создателю. Кэрол понимала, что, рассказав все секретным службам, она поставит под угрозу существование и остальных клонов, и, прежде всего, самой Маргарет.
И тут меня взяли сомнения. Я ведь не знаю, чем была для нее мисс Тревор? Ну, создала она Кэрол по образу своему и подобию, взяв на себя функции Господа Бога. Но разве собственная шкура не дороже всех создателей? Нет, все могло быть гораздо прозаичнее, и Кэрол просто не рассчитала последствия ареста. Может быть, она даже попыталась что-то рассказать, да к тому времени контрразведке уже было не до нее. И мисс Тренси убрали, чтобы не мешала, не путалась под ногами. У ЦРУ стало на одну проблему меньше, вот и все. Вот только думать, что дело обстояло именно так, почему-то неприятно…
Связывалась со мной конечно Маргарет. Или очередной ее клон? Какая разница… Почему-то им очень важно, чтобы я оставил в покое Зону Сброса. Вот только, сегодня я все равно не узнаю правды, можно лишь строить догадки, но все равно не приблизиться к ответу ни на шаг…
Я поднял шлем, повертел в руках.
– Ну что, поехали?
И в этот миг в прихожей ожил звонок, заставив нас вздрогнуть.
– Кто это? – спросил Бруно.
Я пожал плечами и отправился открывать дверь.
На пороге стоял… Хэлтроп!
– Ха! – вскричал он. – Значит, Стоуни не ошибся. Ну, как ты, чертяка!
Я тоже был рад старине Хэлтропу. Вернувшись в Нью-Йорк, я даже некоторое время искал его. Но в том бардаке, что творился в начале нашествия, никто так и не смог вразумительно обьясить мне, где находится лейтенант.
– Проходи, рассказывай, как у тебя дела? – сказал я, заводя его в комнату.
– Ты не один? – спросил Хэлтроп.
– Это Бруно Филетти, мой коллега.
– По Стрэнку? – подмигнул лейтенант.
– Коп ты неисправимый, – расхохотался я. – Нет, Бруно не мой сокамерник. В последнее время я работал в ЦРУ.
– И каким же ветром тебя туда занесло? – удивился Хэлтроп.
– Попутным, – ответил я. – Хотя, не буду врать, довольно свежим. Не томи, рассказывай как ты.
– А что я? – пожал плечами Хэлтроп. – Сам знаешь, сколько сейчас работы.
– Да, – вздохнул я. – Откуда вся эта мразь выползла? И ведь начхать им на то, что идет война, что ежедневно гибнут сотни тысяч людей. Почему так, лейтенант? Я не понимаю, почему люди могут быть хуже скотов?
– Они всегда были скотами, ими и сдохнут, – нахмурился Хэлтроп. – Не хочется даже говорить об этом. Прости, но времени в обрез. Я ведь заскочил на минуту, хотел проверить, что за Хопкинс зарегистрировался по этому адресу.
– Тот, – улыбнулся я, – тот самый.
– Вот и замечательно. В следующий раз наговоримся. Когда тебя можно будет застать?
– Увы, – я с грустью посмотрел на лейтенанта. – Наверное, не скоро. Мы сейчас же отправляемся в Лэнгли.
Хэлтроп понимающе посмотрел на меня и протянул руку.
– Прощаться все же не будем. Может, еще и свидимся.
– Может быть. Передавай привет Стоуни.
Лейтенант кивнул и направился в прихожую.
Уже на пороге я спросил его:
– Да! Как твоя семья, как мальчишки?
Хэлтроп как-то странно посмотрел на меня, и тихо выдавил:
– Нет их больше. Сгорели вместе с домом. Даже пепла не осталось…
И он побежал вниз по ступенькам, а я еще долго смотрел ему вслед.
Потом появился Бруно.
– Нам пора, – положив руку мне на плечо, сказал он. – Канал может зарасти.
– Как это? – спросил я, пытаясь сосредоточиться.
– Мы чистим его импульсом, но потом эта нечисть прет опять, словно дождевая вода в водосточную трубу.
Я закрыл дверь на все замки, накинул стальную цепочку, и мы надели шлемы.
– Раз, два три, – сказал Бруно. – Как слышимость?
– Нормально.
– Тогда с Богом.
Модуль на огромной скорости шел по туннелю. Иногда я успевал заметить какие-то тени, шарахавшиеся в стороны. Порой нас подбрасывало в креслах, как будто мы ехали по сильно пересеченной местности.
– Что-то с машиной? – испуганно спросил я, когда тряхнуло в очередной раз.
– Нет. Это вирусы. Многие не успевают уступить нам дорогу.
И тут же что-то влепилось в лобовое стекло, размазавшись по обтекателю кровавым пятном.
– Черт! – пробормотал я. – Такое ощущение, будто мы в реальности. Я понимаю, в играх программисты стараются выписать весь антураж до мелочей, иначе их продукция просто не будет раскупаться, но почему здесь, в обычном телефонном кабеле все выглядит столь же реалистично?
Бруно пожал плечами:
– У меня тоже бывают моменты, когда я не понимаю, в реале еще нахожусь или уже в виртуальности. Дикое ощущение. Стоишь, смотришь по сторонам и думаешь, сон это или явь?
– Слушай, – сказал я. – А как вы собираетесь вытаскивать технику из виртала? Это же не пистолет или рюкзак – чтобы извлечь на свет божий какого-нибудь робота, не говоря уже о боевом корабле, энергополя костюма наверняка не хватит.
– Не волнуйся. Мы там такую штуку построили, обалдеешь, когда увидишь. Братья Обермайеры придумали. Это своего рода портал между нашим пространством и виртуальностью. Строителей согнали со всей округи, но управились за четыре недели. В нормальное время и года бы не хватило. Только вот построить-то построили, а потом призадумались, как этой самой техникой управлять. Хотели вытащить базу из «Домашнего мира». Здоровенная такая космическая платформа, несущая до сотни боевых кораблей. А наши пилоты глянули на приборы и приуныли. Говорят, на то, чтобы разобраться в них, лет пять уйдет.
– Это как раз не проблема, – задумчиво сказал я. – Есть игра, где космическими истребителями управлять проще, чем автомобилем. Там даже руль имеется, а чтобы начать стрельбу, нужно нажать, как ты думаешь на что? Ни за что не догадаешься. На клаксон!
– Смешно, – без улыбки ответил Бруно. – Но это как раз то, что нам нужно. И где ты видел такие истребители?
– В той самой игрушке, откуда вылезли хааны, или как их еще называл Нортон… Черт, не помню.
– Ты о горгонах, что ли?
– Да. Самое главное, что эти драндулеты весьма лихо разносят корабли хаанов.
– Думаешь, получится их оттуда достать?
– Не знаю, но попробовать можно. Да, кстати, помнишь, ты как-то говорил мне, что оружие из виртала даже стрелять не может?
– Чего ж не помнить, – ответил Бруно. – Но ты же мне не поверил. И правильно сделал. Иначе никогда бы не вытащил меня из МИ-5. А вообще, сосунки мы еще во всем этом. Забрались куда-то, а куда – до сих пор понять не можем… Зато были уверены, что все нам подвластно, что мы хозяева мироздания, и Вселенная вертится только вокруг нас. Вот и поступали, как сопливые дети, интереса ради решившие засунуть пальчик в электромясорубку. И нам оттяпало этот пальчик. По самое горло оттяпало…
– Осторожно! – воскликнул я, увидев сквозь прозрачный купол что-то огромное, закрывающее чуть ли не весь туннель.
Пальцы Бруно быстро забегали по кнопкам, и модуль начал тормозить. И чем меньше становилась скорость, чем ближе мы подъезжали к огромному, размахивающему лапами чудовищу, тем отчетливее становились его очертания.
А потом мы разом выдохнули: «Кинг-Конг!» – и выпрыгнули из виртала.
Мы оказались на краю леса. Сквозь редкие деревья и чахлый кустарник проглядывали зеленые холмы и небольшая ферма, примостившаяся на краю оврага.
– Ты думаешь, нам удастся одолеть их всех? – спросил Бруно, все еще находясь под впечатлением увиденного секундой раньше.
– Не знаю, – честно ответил я.
– Мама мия, – вздохнул итальянец. – Оно нам надо было? А?
– Что именно?
– Ну, выдумывать всех этих тварей.
Я пожал плечами.
– Мы так жили, – сам себе ответил Бруно, – скучно, однообразно, без приключений и тревог. Даже убивать научились скучно, издалека, так что и не заметишь, как к тебе подкралась смерть. Не то, что раньше, когда рыцари выходили на поединки, сверкали мечи, звенело железо. Кто сильнее, выносливее, хитрее – тот побеждал. Из-за чего началась эмансипация? Потому что мужчины стали вырождаться. Где бицепсы, где широкие плечи и грудь колесом? От безделья мы стали женоподобными. А дремучие, почти уже угасшие инстинкты требовали адреналина в крови, острых ощущений, которых не получить в бесконечных переездах в комфортабельных авто. Вот мы и создали виртуальность, где можно было надеть на себя личину супермена и гоняться за всякой нечестью под присмотром системных операторов, чтобы, не дай Господь, кто-нибудь не получил в этих игрищах болевого шока, выходящего за пределы нормы. Ну да ладно, не в этом сейчас дело…
– Как нам теперь добраться до Лэнгли? – прервал я его излияния.
– Придется связываться с Нортоном, – ответил Бруно. – Пусть Смит пригонит сюда трехместный модуль.
– И такие уже есть?
– У нас много чего теперь есть. Дик Джексон по нескольку дней от компьютера не отходит, программирует амуницию, прочие аксессуары. Так что экипированы мы теперь по высшему классу.
– А раньше он не мог этим заняться? – раздраженно поинтересовался я.
– Куда ему было торопиться? Основным он и так нас снабжал. Ну да ладно, нам еще надо выяснить, если на этой ферме видеокомп или на худой конец обычный телефон? Пошли.
– Постой, – сказал я. – Выйти на открытое место мы всегда успеем. Давай отсюда глянем, стоит ли туда соваться.
– Думаешь, опасно?
– Черт его знает… Я уже собственной тени боюсь.
Мы включили телесистему шлемов, и ферма оказалась прямо перед нами – только руку протяни.
Вроде, все было тихо. Куры бегали по двору, меланхолично жевали сено коровы, окна дома были нараспашку и тюлевые занавески испуганными птицами метались на ветру.
– Тебе не кажется странным, что коровы стоят в стойлах, а не пасутся? – спросил Бруно.
– Мало ли, – ответил я. – Может, хозяева боятся их выпускать. Сам знаешь, какие сейчас времена. Народ из города попер, а кормиться ему чем? Вот то-то.
– Ну что, идем или нет?
– Подожди. Я бы хотел кого-то из людей увидеть. Скотине и черт лысый не страшен. На то она и скотина.
Спрятавшись за деревьями, мы продолжили наблюдение. Минут через десять из дома вышел угрюмого вида мужичок лет пятидесяти, заросший седой щетиной, какой-то дерганый и неуклюжий.
Опасным он не выглядел, и мы выперлись из леса, не забыв, конечно, снять шлемы, чтобы не напугать простодушных фермеров своим грозным видом. Шли, не прячась, словно совершали утренний моцион, потому хозяин заметил нас задолго до того, как мы подошли к плетеной изгороди. Он стоял возле хлева, упершись подбородком о черенок вил, и как-то странно глядел на нас. Поначалу я и не понял, что же особенного в этом взгляде, но когда мы приблизились еще на несколько шагов, осознал, что у мужичка нет белков. Точнее они были, только красные, налившиеся кровью, будто все сосуды в глазах лопнули одновременно.
– Что вам здесь нужно? – проскрипел фермер.
– У вас есть видеокомп? – спросил Бруно.
– Нет.
– А телефон?
– Тоже нет. Убирайтесь отсюда! Это моя земля.
Но тут на пороге появилась женщина. Было ей далеко за сорок, однако, следы прежней привлекательности все еще проступали на сером изможденном лице. А вот глаза… Глаза у нее были такие же, как и у ее муженька, или кем он там ей приходился.
«Конъюнктивит у них, что ли?» – подумал я.
– Прекрати, Том, – закричала женщина, вытирая руки о передник. – Разве не видишь, что это солдаты?
– Ну и что с того?
– А день сегодня какой, ты тоже позабыл?
Лицо фермера перекосилось в странной, какой-то даже хищной ухмылке.
– А ведь ты права, старая!
И уже обращаясь к нам, он добавил слащавым тоном:
– Проходите, гости дорогие. Небось, устали с дороги, проголодались.
Бруно удовлетворенно хмыкнул, мне же все происходящее показалось несколько странным, но, честно говоря, не было ни сил, ни желания разгадывать еще и этот ребус. Покормят, и на том спасибо.
Мы вошли в дом вслед за хозяйкой. Не было там ничего, достойного описания. Разве, что запах. Запах мне очень не понравился. Несло плохо выделанными шкурами и еще чем-то непонятным, но донельзя омерзительным. Мне сразу захотелось вернуться на свежий воздух, но голодный желудок властно скомандовал обратное. Пришлось смириться и сесть за стол, сколоченный из простых досок, до блеска отполированных хозяйскими локтями. Впрочем, когда на столе, дымясь и скворча маслом, появилась огромная сковородка с яичницей и беконом, я совершенно забыл об отвратном запахе.
Я накинулся на еду, с благодарностью поглядывая на хозяйку, которая села напротив нас и, подперши руками подбородок, с умилением смотрела, как мы, обжигаясь и закатывая глаза от удовольствия, поглощаем содержимое сковородки.
И опять мелькнула мысль о неправильности происходящего. Ладно я обжираюсь – давненько не удавалось поесть досыта, но Бруно-то почему ведет себя так, словно неделю маковой росинки во рту не имел?
А фермерша радостно улыбалась.
– Оголодали бедные, – вздыхала она. – Нынче всем тяжело, но нас, тьфу-тьфу, напасть стороной обходит. Мы ведь на отшибе живем, людей месяцами не видим.
– А где мы, собственно, находимся? – пробубнил, набив рот, Бруно.
– Как где? В Долине оборотней, где ж еще?