Любовь вне правил Крауновер Джей
Как только я назвалась, девушка с силой оттолкнула кожаное кресло, в котором сидела. Разноцветные глаза округлились. Она звонко хлопнула руками по мраморной столешнице, которая разделяла нас.
– Бли-ин! Шоу? Правда? Просто не верится! Ребята, пришла девушка Рула! Настоящая девушка, с настоящими мозгами! Е-мое, я глазам своим не верю! Парни столько про тебя говорили, а я думала, они гонят… и вот ты здесь!
Как в кино, все взгляды немедленно устремились в мою сторону. Я много общалась с Нэшем и Роуди в последнее время, поэтому те просто коротко поздоровались и вернулись к работе. От взгляда Рула я чуть в обморок не упала. Он подмигнул и что-то сказал парню, которого разрисовывал, а затем принялся стирать лишние чернила. Трое остальных мастеров откровенно уставились на меня, и я почти смутилась, но тут блондинка выскочила из-за стойки и встала прямо передо мной. Мы были примерно одного роста, но весила она фунтов на тридцать меньше, хотя из-за прически казалась выше. Даже не верилось, что такой мощный голос таился в столь миниатюрном теле. Девчонка была похожа на эльфа в стиле панк-рок.
– Знаешь, сколько я ждала, чтобы кто-нибудь из этой компании нашел себе настоящую девушку?! Никогда еще не было так приятно гонять девок, как теперь. Я бы в жизни не подумала, что Рул первым успокоится!
Она ткнула себе за плечо, в другую часть салона, где сидели три незнакомых мастера, и указала на каждого поочередно.
– Бикси. Замужем за пожарным, так что проблем с назойливыми поклонниками нет. Мейз со своей девушкой то расстается, то сходится – то есть вести прилично он себя умеет, зато когда они снова ссорятся, он по мужской части не уступит Рулу. Джаспер, в смысле Джаз, помалкивает, с кем водится, потому что он связан с местным байкерским клубом, и, наверное, это большой секрет, так что девчонки не особенно за ним увиваются. Но те трое… я каждый день, каждый божий день выпроваживаю отсюда шалав! Классно, что Рул наконец угомонился!
Она говорила так громко и так быстро, что я едва успевала вникать. И потом Рул снял перчатки и шагал ко мне с таким видом, что у меня колени подгибались. Он двигался легко и мягко – очень сексуально и уверенно, и у него начали отрастать волосы. Мне так нравился густой темный пушок, покрывавший его череп.
– Хватит рассказывать моей девушке сказки, Кора. Я же говорил, что мы с Шоу давно знакомы – ты ее не напугаешь.
Рул обогнул стол, и, прежде чем я успела смутиться – все-таки мы были у него на работе, – обнял меня, запустил руки в волосы и прижался губами к губам. От него пахло кофе и мятой, и, казалось, он совершенно не волновался из-за того, что остальные не сводили с нас глаз, пока он буквально пожирал меня, словно мы не виделись несколько недель, а не несколько часов. Напоследок он немного поработал языком, так что колечко щелкнуло о мои зубы, и отстранился. Я кашлянула и положила дрожащую руку ему на грудь, пытаясь собраться с силами.
– Мне еще полчаса. Ты не против подождать? Можешь пока отдохнуть в задней комнате и поделать какую-нибудь фигню по учебе, или не знаю что.
Я кивнула и отступила на шаг. От Рула я буквально теряла голову.
– Нет, пускай здесь побудет, поболтает со мной. Мне до смерти хочется побольше узнать об этом загадочном существе, которое в кои-то веки сделало из тебя человека.
Рул с досадой глянул через плечо на блондинку.
– Шоу, это Кора Льюис, наш менеджер и ведущий специалист.
Панк-рок-эльф поиграла бровями и ухмыльнулась, глядя на меня, а потом указала пальцем на Рула.
– Раз уж ты с ним общаешься, то знакома с моей работой.
Я подавила смешок и закрыла рот рукой, а Рул жарко покраснел.
– Ты серьезно, Кора?
Та пожала худенькими плечами.
– Что? Это ведь правда.
Рул перевел взгляд на меня, и, увидев в его глазах досаду, я громко рассмеялась.
– Кора родом из Бруклина. Никто здесь не знает, где дядя Фил ее откопал, а в Бруклине помалкивают. Но салон у нее работает как часы. Даже не знаю, как бы мы справлялись без Коры.
– Значит, я могу пока побыть здесь и подождать тебя. Кстати, я есть хочу, так что придется покормить меня, когда закончишь.
Рул нагнулся и шепнул мне на ухо:
– О, я тебя досыта накормлю, когда закончу…
По моему телу прокатилась волна дрожи, и я взглянула на него сквозь полуопущенные ресницы.
– Договорились.
Он поцеловал меня в щеку и вернулся туда, где его ждал клиент. Я взглянула на Кору и покраснела, заметив, что она улыбается, как Чеширский Кот.
– Вот как, значит?
Я переступила с ноги на ногу. Кора схватила меня за руку, потащила к себе за столик и буквально впихнула в кожаное кресло, стоявшее рядом.
– В смысле?
Она крутанулась в кресле, чтобы оказаться лицом ко мне, и внимательно взглянула на меня.
– Полно проблем, но в то же время все клево и голова кругом. Я и не знала, что Рул на такое способен. Ты сделала из него человека.
Она во второй раз это сказала, но пришлось подождать, пока Кора ответит на пару телефонных звонков, прежде чем я смогла задать вопрос.
– Что конкретно ты имеешь в виду?
– Я работаю с Рулом последние пять лет. Была здесь, когда они с Нэшем пришли сюда учиться сразу после школы. С Филом я знакома уже давно, поэтому этих парней я тоже знаю. Обожаю Рула. По-моему, генетически невозможно не влюбиться в него, если только природа одарила тебя вагиной. Что-то есть в этом мрачном и грубом парне, отчего хочется обнять его и приласкать.
Я прекрасно понимала, о чем она говорит, и кивнула в знак согласия.
– Но еще он самонадеянный и взрывной и смотрит на женщин как на дерьмо, потому что слишком многие ему это прощали. И после смерти брата я видела, как он просто выполнял привычные действия. Приходил на работу, тусил с парнями, каждый день портил мне настроение, перетрахал половину девчонок Колорадо. И он все держал в себе, там, куда не мог пробиться никто из тех, кто его любил. Он был холодным и недосягаемым… а потом вдруг броня пошла трещинами, и стал проглядывать прежний Рул. Робот-автомат, в которого он надолго превратился, исчез, и вернулся нормальный, живой человек. И по-моему, это напрямую связано с тобой.
– Очень приятно это слышать.
– Я не льщу, а говорю правду. Лучше объясни мне, каким образом такая ванилька, девочка-недотрога без пирсинга, влюбилась в Рула. С первого взгляда я бы ни за что не сказала, что он в твоем вкусе. Тебе больше подошло бы что-нибудь такое элегантное… ну, сама понимаешь.
Я накрутила на палец прядь волос и подождала, пока Кора что-то вводила в компьютер. Работала она с пугающей энергией и скоростью, и я сомневалась, что хочу рассказывать о том, насколько Рул сексуален, человеку, который и без того прекрасно знал, что он собой представлял.
– Когда ему было шестнадцать, однажды он пришел домой с ужасной татуировкой в виде подковы и клевера на предплечье. Фил подарил Нэшу на день рождения татуировальную машинку и немного чернил, и, вместо того чтобы потренироваться на свинье или на дыне, они решили попрактиковаться друг на друге. Они оба очень талантливы в художественном смысле. Нэш больше предпочитал уличный стиль и граффити, Рул сначала увлекался тем же самым, а потом узнал, что он по-настоящему талантлив. Так случилось, что я побывала у них дома – не знаю, видела ли ты когда-нибудь Реми, но «похожие» – слишком слабо сказала. У них были одинаковые глаза, одинаковые темные волосы, одинаковое сознание того, что они чертовски хороши собой. Так вот, Рул пришел домой с этой кошмарной татуировкой и вдруг преобразился. Он объявил, что его тело – его собственность, и сделал татуировку, чтобы четко обозначить, кто он такой и чем отличается от Реми. Его радовала мысль о том, что изменение внешности способно повлиять на внутренние представления о самом себе. Рул всегда был красавчиком, но, когда он принялся себя лепить, то начал становиться все лучше и лучше. Без татуировок и пирсинга он просто не был бы Рулом. Кстати, а ты? Сама этим не увлекаешься?
– Даже не знаю… у меня не самые простые родители. Если бы я вернулась домой с татуировкой или оригинальным пирсингом, они бы, наверное, до конца школы держали меня под домашним арестом. Я об этом даже никогда не думала.
– Сколько тебе лет?
– Недавно исполнилось двадцать.
– Еще живешь с родителями?
– Нет.
– Тогда, по-моему, ты имеешь право делать со своим телом что вздумается, не боясь их реакции.
Я вздохнула и покрутилась на кресле.
– Ну да… честно говоря, я подумывала о том, чтобы кое-что сделать.
– Татуировку? Знаешь, Рул бы сделал тебе какой-нибудь красивый рисунок. Тем более что именно ему придется его разглядывать всю дорогу.
Мы рассмеялись, так что остальные с любопытством посмотрели на нас.
– Я вообще-то думала проколоть соски…
Обычно я не настолько откровенна, но тут подумала: раз уж Кора зарабатывает таким способом на жизнь, это все равно что рассказывать врачу о проблемах со здоровьем. Необычные глаза округлились, она улыбнулась.
– Супер.
Я пожала плечами, продолжая крутить прядь волос.
– Мне нравится, как это выглядит. Ну и, как ты сказала, я видела твою работу. Знаю, что может получиться здорово. Я просто не уверена, что готова к таким экстремальным переменам…
– Такие проколы не сразу заживают, но в итоге будет клево. Если решишься, скажи, и я бесплатно для тебя это сделаю. Заплатишь только за металл.
– В следующем месяце у Рула день рождения. Если я и решусь, то до тех пор.
Она хлопнула в ладони и захихикала, как девчонка. Я подумала, что Кора немного чокнутая, но она мне понравилась. Мне всегда было нелегко заводить друзей и расслабляться в присутствии незнакомых, и свидетельством того, что Рул положительно на меня влиял, было то, что я разговаривала с этой эксцентричной девицей без всяких внутренних блоков и ограничений.
– О. Сексуальный сюрприз. Отличная идея. В общем, просто позвони мне, что-нибудь придумаем. Мне нравится радовать своих парней, и я охотно помогу хорошей девушке.
– Спасибо. Я подумаю.
Мы с удовольствием поболтали еще час, потому что у Рула ушло больше времени, чем он думал. Я наблюдала, как Кора провожала клиентов, которых отпускали мастера, и отвечала на вопросы тех, кому нужны были консультации или помощь. Она выгнала еще одну девицу, которая пыталась пробиться к Роуди, и, когда Рул подошел к столу со своим свежеперевязанным клиентом, я убедилась, что завела новую подругу. Кора была остроумная, полная сарказма, но она прекрасно понимала, как у моего парня работала голова, причем смотрела на него с такой точки зрения, о которой я и не подозревала.
Клиент Рула, судя по всему, едва достиг возраста, в котором дозволяется водить машину, но татуировки у него были впечатляющие, и все предплечье забинтовано и перепачкано чернилами и мазью. Я не упустила оценивающий взгляд, которым он меня окинул, когда выходил, – и Рул тоже заметил. Он щелкнул парня по затылку и велел не подглядывать, если тот хочет законченную татуировку. Потом Рул попросил меня подождать еще десять минут – он приберется, и мы пойдем. Я посмотрела ему вслед и заметила, что клиентка, с которой возился Нэш, и девушка помоложе, сидевшая за столиком у Мейза, сделали то же самое. Кора была права, противоположный пол тянуло к Рулу, как магнитом, и, пока мы были вместе, я должна была как-то к этому приспособиться.
Рул закончил быстро и вскоре уже вернулся ко мне. Он протянул Коре пакет с деньгами, со всеми громко попрощался, и мы вместе вышли на морозную улицу. Я невольно задрожала и прижалась к нему, а Рул натянул капюшон куртки на бритую голову и сунул руки в рукава черной рабочей куртки, украшенной логотипом салона и его именем, ярко вышитым на спине.
– Возьмем что-нибудь в закусочной? – спросил он, потерев руки, и сунул их мне под волосы, коснувшись основания шеи. Руки у него были ледяные, и я задрожала еще сильнее. Тогда Рул прижал меня к груди, уткнувшись подбородком мне в макушку.
– Да, чтобы никуда не ехать.
– Клево. Ты чего хочешь? Я позвоню и закажу по пути домой.
– Что угодно. Я страшно голодная.
– Пицца?
– Да. Только я буду без зеленого перца и грибов.
Я взяла Рула под руку и попыталась не отставать, пока мы шагали домой. В кармане загудел мобильник – отец. Я нахмурилась. В каких бы словах мать ни описала мой последний визит, он наверняка рассердился. Но я не желала выслушивать лекцию о морали от человека, у которого новая жена была лишь на пару лет старше меня. Я включила автоответчик и выпустила руку Рула, чтобы обойти опасный обледенелый участок на тротуаре.
Он нахмурился, притянул меня обратно и обнял. Я оказалась прижата к нему спереди и шла спиной вперед.
– Не бойся, не упадешь.
Я положила руки Рулу на плечи и взглянула в глаза – холодные, как снег, лежавший на земле.
– Да?
– Да. Ты мне не доверяешь?
– В большинстве случаев доверяю.
– А почему не всегда?
Мы остановились перед домом, и я обхватила Рула руками за шею, так что свалился капюшон.
– Потому что я никому не доверяю полностью. Больнее всего, как правило, бьют самые близкие люди.
– Я не из таких, Шоу.
Если бы Рул только знал, как у меня сжималось сердце всякий раз, когда я видела его с очередной жертвой, он бы так не говорил. Я натянуто улыбнулась и провела пальцами по мягким черным волосам.
– Надеюсь.
Рул покачал головой и потащил меня по лестнице, потому что было слишком холодно торчать на улице. Он сбросил куртку и протянул руку за сумкой.
– У Нэша сегодня свидание, он будет поздно… если вообще придет.
Рул отнес вещи в комнату и вернулся, заказывая по телефону пиццу. Я достала две тарелки и протянула ему пиво, одновременно пытаясь найти в холодильнике хоть что-нибудь подходящее для салата. Нужно было привезти сюда какой-нибудь нормальной еды, если я намеревалась и дальше проводить здесь время. Иначе я рисковала потолстеть до размеров бегемота.
– По-моему, Нэшу просто надоело, что я вечно торчу в вашей берлоге. Эйден сказала, что утром чуть не увидела тебя во всей красе. Похоже, им обоим мы надоели до тошноты.
Рул рассмеялся и отхлебнул пива.
– Я не хотел пугать Эйден – думал, она уже уехала. И не знал, что она просто вышла на пробежку.
– Она бегает каждое утро. Правда, она и не жаловалась – ей, кажется, понравилось то, что она увидела.
Рул фыркнул.
– И Нэш тоже не против, что ты здесь бываешь. Ему нравится, как ты готовишь и что не нужно заказывать еду или каждый вечер тащить продукты домой. И потом, ты хорошо пахнешь и кладешь на место барахло, которое мы разбрасываем по квартире. Если бы ты действовала ему на нервы, он бы сам сказал мне – и, скорее всего, тебе тоже. Рому Нэш прямым текстом заявил, что тот живет у нас слишком долго…
Я прислонилась к столу и открыла бутылку с водой.
– Кора рассказала про твоих «расписных шалав», как она выразилась. Я и понятия не имела, какой ты популярный. Девушки делают татуировки, которые им не особенно нужны, только чтобы побыть с тобой. Ничего себе.
– У Коры длинный язык. Она преувеличивает. Но татуировка – это действительно интимный процесс, и неважно, кто клиент. Когда он уходит, то уносит на себе рисунок, сделанный навечно. Он верит, что ты поймешь, чего ему надо, и сделаешь все в точности, поэтому приходится вкладывать в работу часть самого себя. Иногда девушки, особенно молоденькие, действительно увлекаются процессом и видят в нем нечто большее. Есть клиентки, которые слегка влюблены в меня и приходят раз за разом. Не потому что я такой уж клевый, а потому что они хотят побыть в этой атмосфере. Но работа есть работа, и я стараюсь не выходить за рамки. Врать не буду, несколько раз я заводил романчик с клиенткой, но только не в процессе. Секс и дело плохо совмещаются.
Я сделала глоток и поболтала воду во рту.
– Тебя не смущает, что я выгляжу не как те девушки, которых ты в норме считаешь привлекательными?
– Блин, ты о чем?
Я села на стол и поболтала ногами. Постучав ногтями по гладкой столешнице, я склонила голову набок и внимательно взглянула на него.
– У меня нет татуировок и пирсинга, нет шикарных волос, я не ношу одежду, в которой невозможно дышать. Я… ну, самая обычная девушка. Я повидала достаточно сцен в твоей квартире по утрам и знаю, что сама не из тех, на кого ты обычно обращаешь внимание. Ты случайно не думаешь, глядя на меня, что предпочел бы, чтобы я больше походила на тебя и твоих друзей?
Рул поставил пиво на столик и двинулся ко мне, не сводя глаз. Раньше я бы занервничала и испугалась, но теперь ощутила приятное тепло. Рул остановился, лишь когда подошел вплотную, вдвинувшись между ног – так плотно, что я чуть не забыла собственное имя.
– Когда я смотрю на тебя, то других просто не вижу. Шоу, ты идеальная девушка. Мне все равно, какую ты носишь прическу, накрашена ты или только что с постели, – главное, ты в ответ смотришь на меня. Ты красива изнутри и снаружи, и если ты захочешь покрыть свое шикарное тело татуировками с головы до пят, я сочту величайшей честью это сделать, но совершенно не буду возражать, если ты решишь остаться беленькой и гладкой.
Я чуть не упала. Никто еще не говорил со мной так вдумчиво и романтично, и я уже собиралась расплакаться и сказать, как я счастлива и как много он для меня значит. Ну или просто сорвать с Рула одежду и заняться сексом прямо на кухне. Я разрывалась между двумя желаниями, когда кто-то позвонил в дверь и испортил момент. Рул пошел забирать пиццу, а я тем временем перевела дух. От Рула буквально голова шла кругом, и я собиралась насладиться каждой минутой.
Глава 13
На минувшей неделе выдалось несколько моментов, настолько трогательных и близких к идеалу, что я леденел от страха и периодически испытывал желание удрать со всех ног как можно дальше. Одна такая минута настала, когда я сидел на кушетке в гостиной, ел пиццу, пил пиво и смотрел спортивный канал, а Шоу делала задание для колледжа. Наблюдая за ней, я вдруг почувствовал, что буквально задыхаюсь от красоты происходящего. Срочно пришлось влезть под горячий душ, чтобы не сделать какую-нибудь глупость – не предложить Шоу руку и сердце или не выгнать немедленно. Она безупречно вписывалась в мою жизнь, заполняла все бреши, и мысль о том, что ее может не быть, что она куда-нибудь денется, пугала меня как никогда. Я не хотел чрезмерно полагаться на Шоу, возводить здание на фундаменте, который, возможно, был лишь влюбленностью ранней стадии отношений, но что-то наводило на мысль, что мне никогда не стать прежним, если Шоу уйдет.
Несколько недель прошли как в раю. Мне нравилось присутствие Шоу в моем доме и в моей жизни, а я с удовольствием встраивался в ее быт. Мои друзья обожали Шоу, и я даже не сердился на них за то, что они все немного влюбились. Моя девушка была очаровательно слепа к собственной притягательности – никто не мог остаться к ней равнодушным. Кора стала ее настоящей фанаткой к тому моменту, когда мы вышли из салона. И это много значило, потому что я смотрел на Кору как на старшую сестру и доверял ей в том, что касалось людей. Именно поэтому из Коры получился такой клевый менеджер. Когда Шоу узнала, что произошло во время моего последнего визита домой, она написала гневное письмо моей матери, недвусмысленно дав понять, что не намерена терпеть подобное поведение, и умоляя ее обратиться за помощью к специалисту. Шоу прикрывала меня, и я вновь задумался, как же долго она сражалась за двоих, прежде чем я это заметил. Каким же дерьмом я себя почувствовал.
Бывали у нас и спокойные минуты, и я чувствовал, что закладываю основу для чего-то серьезного. Моментов страсти, когда Шоу смотрела на меня как на подарок, который ей давно хотелось развернуть, выпадало достаточно, чтобы я понял, что нашел человека, с которым никогда не соскучусь в постели. А поскольку у Шоу никогда раньше не было парней, предстояло научить ее всему. О, как она училась! Быстро или медленно, мягко или грубо, быстрый перепих, от которого сносило крышу, или секс на всю ночь, отчего поутру она опаздывала на занятия… я не сомневался, что в смысле интима мы нашли друг друга. Шоу начала осознавать собственные предпочтения – ей нравилось чуть грубее и эксцентричнее, чем я бы мог подумать, например. А еще она не смущалась, а смеялась, если что-нибудь шло не так, как предполагалось. Я не помнил, чтобы когда-нибудь так веселился в постели, и даже не думал, что такое возможно, но с Шоу сам секс стал лучше. И при мысли о том, что я могу этого лишиться, хотелось провалиться сквозь землю.
Я пытался отогнать тревогу. В конце концов, мы проводили приятный вечер дома, да и Нэш ушел, поэтому следовало приложить все силы к тому, чтобы заставить Шоу выкрикивать в порыве страсти мое имя. Но сомнения не отпускали, и я стоял в ванной, пока вода не остыла. Тогда пришлось вылезти. Я вытер голову и лицо одним полотенцем, другое обернул вокруг пояса и, оставив одежду лежать грудой на полу, пошел в комнату, думая, что Шоу по-прежнему прилежно сидит в гостиной над своим заданием и у меня есть пара минут, чтобы прийти в себя. Но телевизор был выключен, и Шоу сидела на моей постели, потягивая пиво, которое я оставил в комнате. Вдобавок она надела мою футболку с логотипом салона, которая на ней смотрелась лучше, чем на мне. Шоу посмотрела на меня серьезными глазами цвета свежей травы.
– Что случилось?
Я кашлянул и попытался разрядить обстановку.
– Ничего. А что?
Шоу знала меня лучше, чем кто бы то ни было. Она подползла к краю постели и поставила пиво на столик.
– Ты торчал в душе целую вечность, хотя мылся утром. Тебя что-то спугнуло, и ты сбежал. Объясни что.
Я хотел соврать, сказать, что она просто напридумывала, но в конце концов понял, что нужно говорить начистоту и надеяться, что Шоу не испугается, потому что эмоции так и бурлили.
– Ну, вот это… – я обвел рукой нас обоих. – Между нам все так легко, гладко и просто, что иногда становится страшно. Я не привык к нормальному и обычному, поэтому нервничаю. Я всегда видел смысл жизни в том, чтобы ловить мимолетные удовольствия, приятные ощущения… а теперь, когда можно постоянно быть вместе, я каждую минуту трясусь, что вот-вот испорчу дело, ну и гадаю, как не облажаться, если ты решишь продолжать в том же духе. Иногда я так живо представляю, что могло бы случиться, и с трудом удерживаюсь в настоящем. Когда мы смотрим телик или просто сидим рядом, мне спокойно, хоть до сих пор я даже не подозревал, что меня нужно успокаивать. Но в то же время я боюсь. Прости.
Шоу не двигалась. Я мысленно приготовился, что вот сейчас она встанет и уйдет. Тогда я бы побежал за ней прямо в полотенце и умолял бы вернуться. Но вместо этого Шоу встала и босиком подошла ко мне. Моя футболка едва прикрывала самые интересные места. Шоу остановилась рядом – мы не соприкасались, но стояли так близко, что чувствовали дыхание друг друга.
– И меня это пугает, Рул. Я тоже не привыкла к обычному и нормальному – и никогда не думала, что у нас получится вот так. Не думала, что у нас вообще хоть что-нибудь получится. Ничего, что ты растерялся. Лишь бы мы могли поговорить. Я не попрошу у тебя ничего, что бы ты не сумел мне дать. От меня самой требовали невыполнимого всю жизнь, и я хочу поставить точку.
Я выдохнул и разжал кулаки – оказалось, до сих пор держал их стиснутыми.
– А если я попрошу отдать все, Шоу? Что если я не удовлетворюсь меньшим? Разве тогда я не буду похож на остальных?
Шоу издала горлом какой-то звук и вдруг улыбнулась, а я чуть не умер на месте. Она была такая чистая и красивая…
– Нет. Не надо ничего просить. Все мое и так принадлежит тебе. Ты – единственный, кому я готова что-либо отдать…
Я подумал, что сейчас упаду. Шоу положила руки мне на ребра, одну поверх татуировки с изображением ангела, другую поверх Смерти, и у меня едва сердце не выскочило из груди.
– Пообещай, что не уйдешь, если я совсем растеряюсь, Шоу. Пообещай, что будешь просто ждать, пока я не найду дорогу обратно. Если все покроет тьма, я хочу знать, что в конце туннеля – ты.
– Я умею ждать, Рул, и я не против. Только ты пообещай не отгораживаться от меня. Я не смогу – не смогу искренне продолжать то, что между нами происходит – если ты будешь захлопывать передо мной дверь, как только тебе станет тяжело. Не выдержу…
– Знаю…
Но я сомневался, что сдержу обещание. До сих пор я раз за разом прибегал к привычным средствам – то есть пространству и расстоянию, чтобы обезопасить себя.
– Буду стараться, Шоу, но еще раз говорю, что совсем не уверен, как себя вести, и мне до чертиков страшно, что я все испорчу.
Она подалась вперед и провела руками по моей спине и по плечам, затем нежно поцеловала в грудь, и моя жизнь словно свелась к одному этому прикосновению…
– Ну, можно бояться одному, а можно вместе. Предпочитаю второй вариант. Если тебе понадобится одиночество, чтобы собраться с мыслями и понять, чего ты ищешь, возражать не буду. Я хочу быть с тобой, Рул, но не стану навязываться, если тебе больно и страшно. Мы оба заслуживаем лучшего.
Я сомневался, что дело тут в том, чего я заслуживаю и чего нет, но я был не настолько глуп, чтобы позволить обретенному погибнуть под грузом неконтролируемых сомнений. Наконец я протянул руку и прижал Шоу к себе всем телом, чуть не удушив в объятиях. Утром мы провели в постели много времени, я буквально наизнанку вывернулся, но этого явно не хватило, под полотенцем у меня встало, и Шоу догадалась, что мысли мыслями, но мое тело реагировало на нее однозначно.
– Я совсем запутался, Шоу. Мне жаль, что так получается, но меньше всего я хочу гоняться за собственным хвостом в одиночку.
Я поцеловал ее, пытаясь выразить все то, что не мог высказать, хотя невысказанное жгло душу. Я желал Шоу непрерывно, и у меня буквально колени подгибались.
Она отдавалась моим поцелуям, позволяла путаться руками в волосах. Я притиснул ее к ближайшей стене, пристроился между ног – и не услышал ни жалобы, ни возражения. Я не нежничал и не думал о том, сумею ли доставить удовольствие. Существовала только неотложная необходимость оказаться внутри, сделать так, чтоб Шоу ощутила силу чувства, которое сводило меня с ума. Я хотел разрядиться, излить свою страсть и вожделение, и единственным способом сделать это было слиться с ней. Голова Шоу глухо стукнулась о стену, я услышал, как она резко втянула воздух сквозь зубы, и все-таки не остановился. Полотенце свалилось на пол, и футболка, которую я поспешно сорвал, тоже не оказала сопротивления. Где-то в глубине сознания я понимал, что надо притормозить, сдержаться, что я слишком груб, что от моих поцелуев останутся отметины… но остановиться не мог.
Шоу шептала мое имя, пыталась меня придержать, но я ни на что не обращал внимания. Я был готов ворваться в нее, бездумно похоронить все страхи и неуверенность, но я ведь имел дело с девушкой, которая знала мои повадки, знала, что мной движет инстинкт и что, возможно, я даже не вспомню поутру, что произошло. Шоу не собиралась превращаться в очередную безликую жертву, к которым я привык. Поскольку я был наголо брит и намного тяжелее, она принялась царапаться и прикусывать мой жаждущий язык, чтобы я отстранился и дал ей вздохнуть. Шоу с трудом перевела дух и отодвинулась от стены, положив мне обе ладони на грудь и с силой толкнув.
Я попятился и покачал головой.
– Каспер…
Я хотел извиниться, хотел сказать, что никогда намеренно не обесценю то, чем она для меня стала, но Шоу не дала мне такой возможности. Она поднялась на цыпочки и закрыла мой рот ладошкой. Ее зеленые глаза расширились, я увидел в них страсть и тревогу и почувствовал, как в груди стянулся узел. Шоу прекрасно понимала, в чем дело, и не собиралась винить меня.
– Не надо, Рул.
Она убрала руку и поцеловала меня – в тысячу раз нежнее, чем я.
– Я нужна, чтобы позаботиться о тебе сейчас, и не возражаю. Но будь я проклята, если ты позабудешь, кто рядом с тобой.
– Я не забуду, Шоу.
– Прекрасно, потому что на мгновение я вдруг засомневалась. И ты даже не представляешь, как обиделась. А теперь заткнись, и я выведу тебя из темноты.
Мне хотелось схватить ее, обнять, крепко прижать к себе, но Шоу увернулась и опустилась передо мной на колени. На мгновение я перестал дышать, когда губами она коснулась моего тела чуть ниже пупка, и мышцы враз напряглись до боли. Мы по-всякому пробовали, но до сих пор она, казалось, не была готова к проникновению в самую интимную область. Мой член затрепетал от предвкушения, когда Шоу кончиком языка обвела контур русалки, которую я вытатуировал внизу живота – длинный чешуйчатый хвост как раз обвивал основание члена. Я понятия не имел, как далеко Шоу намеревалась зайти, а потому осторожно положил руки ей на затылок. Волосы у нее были шелковыми на ощупь, и я замер, чтобы ничего не испортить.
– Шоу…
Я сам не знал, о чем хотел попросить – продолжать или остановиться, потому что был слишком напряжен и, казалось, вот-вот сломаюсь.
– Ты вовсе не обязана…
Я говорил искренне и в то же время понимал, что, наверное, умру, если она перестанет. Губы у Шоу были влажные и теплые, и пирсинг в головке члена, в сочетании с «лестницей Иакова» с нижней стороны, туго натягивал чувствительную кожу. Я закрыл глаза, когда вошел до самого горла, и всё на свете перестало существовать.
Мне делали минет самые разные девушки, и каждый раз я ловил кайф, но было что-то особенное в этом теперь, когда Шоу стояла передо мной на коленях и приникнув к нему своими розовыми губками. Я тяжело дышал, колени подгибались, чувствительная плоть пульсировала в такт биению сердца и натягивалась так, что, казалось, вот-вот разорвется. У меня не хватало слов, чтобы поощрить ее или сказать, нравится мне или нет, но это было неважно – Шоу обладала природной сноровкой ко всему, чем бы мы ни занимались. Она играла с моим пирсингом, быстрый язычок скользил по металлическим штукам, которые нагревались, когда она брала их в рот. Я втянул воздух сквозь зубы, пытаясь отсрочить подступающий оргазм, но сдержаться не мог. Я окликнул Шоу, пытаясь предостеречь, потянул за волосы, предупреждая, что лучше бы уйти с линии огня, но она не подчинилась. Шоу храбро довела меня до финала, поцеловала в дрожащий живот и, пока я старался собрать мозги в кучку, поднялась на ноги, голая и прекрасная. Изогнув светлую бровь, она откинула на спину спутавшиеся волосы.
– Я с тобой, Рул. Мне это нравится, потому что доставляет удовольствие и кажется правильным. Но я не позволю пользоваться мной, чтобы сбросить напряжение, как ты пользовался другими девушками раньше. Поэтому лучше запомни разницу.
Я не ответил, потому что Шоу была права. Я обхватил ее за талию и бросил на постель. Она не нуждалась в тайм-ауте, чтобы подготовиться. Я не сомневался, что, доведя меня до оргазма – лучше, чем кто-либо, – она и сама завелась. Шоу всегда охотно принимала то, что я давал. Войдя в нее, я старался тереться металлическим шариком на конце моего члена о самые чувствительные места. Теперь, когда ничто не стояло между нами, я убедился: даже если в постели я не особенно блистал, пирсинг по-любому возбуждал Шоу – впрочем, я всегда ставил целью свести ее с ума. Шоу обвила мои бедра ногами, пока я двигался туда-сюда, ухватила за плечи и блаженно закатила глаза. Я не сомневался, что умру счастливым, если она будет так смотреть, стонать и извиваться подо мной от удовольствия, от которого содрогалось ее тело.
Я никогда особенно не задумывался о моногамии и необходимости заниматься сексом только с одним человеком, потому что не считал это для себя вариантом. Но с Шоу я твердо знал, что буду счастлив, держа ее в объятиях и заставляя плавиться от удовольствия. Когда она страстно и глухо простонала мое имя, я кончил еще раз и уткнулся лицом в нежную шею, рыча, как дикий зверь. Оба мы были выжаты досуха. Я обмяк, лежа на ней бесформенной грудой, и почувствовал, как Шоу обвила меня своими гибкими руками. Не отрываясь, я несколько раз с закрытыми глазами поцеловал девушку.
– С тобой я верю, что все будет хорошо.
Она повернулась, чтобы мне было удобнее, и легонько погладила меня по спине.
– Нужно просто стараться, Рул. И я готова, если ты готов. Я не питаю иллюзий – давно с тобой знакома и понимаю, что не всегда будет легко и весело. Оказывается, пицца и тихий вечер дома способны сорвать тебя с тормозов… Но я не уйду, лишь бы ты сознавал, что происходит, и старался вместе со мной.
Я хихикнул, прильнув к ее влажному телу, и Шоу вздрогнула.
– Если ты готова делать мне минет, чтобы я перестал вести себя как идиот, то не гарантирую, что быстро брошу свои заскоки…
Она шлепнула меня по заднице.
Так хотелось заснуть, держа Шоу в объятиях и слушая тихий смех. Темный туннель тянулся долго, и иногда, невзирая на все благие намерения, стены начинали сходиться. Но Шоу желала служить мне светом в конце пути, и я обязан был попытаться.
Мы оба помалкивали на следующее утро, когда встали и пошли к машине, заскочив позавтракать в кофейню на углу. Никто, казалось, не хотел вспоминать события минувшего вечера. После крепкого сна я поутру увидел безмятежное, невинное лицо Шоу; мозги у меня встали на место, и я принялся обзывать себя всякими словами за то, что накануне слетел с катушек. Пицца и тихий вечер на кушетке были сущими пустяками по сравнению с тяжелыми мыслями, которые я прокручивал в уме с тех самых пор, как Шоу заставила меня говорить начистоту. Мне стало стыдно оттого, что она поняла: я пытался использовать ее как средство сбежать. Взять все необычное, что было связано с ней, и низвести на уровень моих предыдущих сексуальных приключений. Если бы Шоу не ткнула меня носом и просто оставила ситуацию как есть, нашим отношениям настал бы конец. Я это знал – и не сомневался, что она тоже. Если бы я поставил Шоу на одну доску с остальными, она бы возмутилась. И я был ей бесконечно благодарен.
На улице немного потеплело, лед на тротуарах превратился в лужи и грязь. Мы обходили их, балансируя стаканчиками с кофе в руках и пытаясь согреться. Шоу оставила машину на улице, в нескольких кварталах от салона. Я уже собирался спросить, как она себя чувствует и все ли у нас тип-топ, как она вдруг резко остановилась. Я чуть не врезался в нее и тихонько выругался, потому что кофе выплеснулся мне на руку.
– Блин, ты чего, Шоу?
Она не двигалась. Пришлось отстраниться, когда стаканчик вывалился из безжизненной руки и упал на покрытую снегом землю. Шоу захлопнула рот ладонью, и, прежде чем я успел спросить, что случилось, стоявший на перекрестке грузовик наконец отъехал. Я увидел ее машину.
Все стекла были разбиты, фары тоже, покрышки проколоты, исполосованная резина висела клочьями. Черный капот обезобразили полосы алой краски, которой кто-то спереди написал огромными буквами мерзкие слова, а по бокам, до самого багажника, вариации на ту же тему. Зрелище отвратное. А поскольку Шоу ездила на недешевой машине, ремонт наверняка влетел бы ей в кругленькую сумму.
Увидев, что ее трясет, я обвил плечи Шоу рукой и прижал девушку к груди. Поначалу она стояла как каменная, не сводя глаз с изуродованного автомобиля, но, когда я потянул чуть сильнее, прижалась ко мне и уткнулась лицом в шею.
– Надо позвонить в полицию.
Шоу задрожала, и я почувствовал, как она отрицательно качает головой.
– Нет. Что толку? Отец снова его прикроет, и ничего не будет. И потом, у нас нет доказательств, что виноват Гейб.
Она была права, и я ощутил приступ ярости.
– Хочешь, отвезу тебя в колледж? Пока будешь на занятиях, я тут все улажу.
– Не надо. Я позвоню в страховую компанию, пусть отбуксируют машину. Ну почему он никак не отстанет?
Я легонько провел рукой по светлым волосам, от макушки до самых кончиков.
– Потому что тебя невозможно забыть.
Она вздохнула.
Я держал Шоу в объятиях, пока она не перестала дрожать.
– Так. Мне придется вернуться к тебе, чтобы позвонить.
– Конечно.
Я протянул ей стакан с остатками моего кофе и на обратном пути не снимал руки с ее плеча. Мы оба молчали – по разным причинам, – но я понимал, что нужно держать под контролем душивший меня гнев, пока Шоу не окажется в безопасном месте. Так обойтись с чужой машиной… просто в голове не укладывалось. Пусть даже Гейб последнее время не подавал признаков жизни, мерзавец явно не собирался оставлять мою девушку в покое.
Когда мы вернулись домой, Шоу взялась за телефон – она попросила агентов оценить ущерб и отвезти машину в мастерскую, а затем, не тратя даром времени, взяла автомобиль напрокат. Часа через два, на протяжении которых я наблюдал за ней как ястреб, адреналин у Шоу наконец иссяк, и она призналась, что хочет принять душ и полежать. Я отправил ее к себе в комнату, стиснув зубы и ограничившись поцелуем, в надежде, что Шоу не заметит ярость, бурлившую в каждой клеточке моего тела.
Нэш вошел неверной походкой через несколько минут после того, как в ванной включили воду. Вид у него был потрепанный, на лице играла дьявольская ухмылка, а рубашка торчала из брюк, так что, видимо, свидание прошло успешно. Он только раз взглянул на меня, стоявшего со стиснутыми зубами и горящими глазами, и спросил:
– Неудачная ночка?
– Неудачное утро. Вчера вечером кто-то изуродовал машину Шоу.
– Думаешь, Гейб?
– А кто еще?
– Ну, не знаю. Одна из твоих прежних подружек, которая разозлилась, что ты сошел с дистанции. У вас обоих есть кое-какие якоря в прошлом.
Я кивком указал в сторону спальни.
– Присмотришь за ней, пока я не вернусь? Кажется, она пришла в себя, но все-таки страшно расстроилась.
– А ты далеко? Мне в час нужно быть в салоне.
– Успею вернуться.
– Рул…
– Не надо, Нэш, я уже давно перестал слетать с катушек. Хочу просто предупредить этого придурка, что изничтожу его, если он не оставит Шоу в покое.
– Ты нарываешься на неприятности.
– Плевать. Я скоро вернусь. Просто присмотри за Шоу, а если она спросит, где я, соври что-нибудь. Не хватало ей сегодня еще о чем-нибудь волноваться.
Нэш неохотно согласился, но я видел, что он не в восторге от моего замысла.
Я сел в машину и покатил к колледжу. Я помнил, что в понедельник, среду и пятницу занятия у Шоу в одно время с Гейбом, поэтому достаточно было мигнуть одной девице и кивнуть другой, чтобы выяснить, где проходит лекция по политологии. На улице стоял мороз, и студенты быстро сновали из корпуса в корпус. Никто не обращал на меня внимания, пока я бродил вокруг здания, из которого рано или поздно должен был выйти Гейб. К счастью, долго ждать не пришлось, и университетский охранник прошел мимо, не заинтересовавшись мной. Через двадцать минут дверь открылась, и на улицу вышла компания модно разодетых парней. Они смеялись и что-то обсуждали, и Дейвенпорт шагал с таким самодовольным видом, что мне захотелось забить ему зубы в глотку.
Я подождал, пока группа не рассеялась. Гейб остался один. Он натянул до ушей ворот куртки и вытащил из кармана мобильник. Я оттолкнулся от стены и тихонько пошел за ним к парковке. Когда он остановился у машины, я протянул руку, схватил парня за шкирку и толкнул вперед, так что он ударился носом о крышу. Гейб издал удивленный звук, сумка с книгами и ноутбуком полетела наземь. Он сопротивлялся, но я держал его крепко, и вдобавок меня переполняла ярость, так что у Дейвенпорта не было шансов. Я подался вперед, с силой уперев ему локоть в основание шеи, стиснул пальцы и почувствовал, как начинает подаваться кожа.
– Если хочешь кого-нибудь помучить, попугать, потерроризировать, то выбери девушку, у которой нет злого парня, способного подкараулить тебя за углом, красавчик. Я в последний раз предупреждаю, чтоб ты оставил, блин, Шоу в покое. А если нет, я твое кукольное личико, которым ты так гордишься, превращу в котлету.
Я пихнул Гейба еще раз – он снова хлопнулся щекой о металл. Люди на парковке останавливались, чтобы на нас поглазеть, но меня это не смущало.
– Ясно?
Он что-то буркнул и подсунул руки под грудь, пытаясь отстраниться от машины. Я выпустил его и шагнул назад, сжав кулаки, на тот случай, если бы он вздумал выяснять отношения здесь и сейчас. Гейб пригладил волосы, которые встали дыбом, и яростно уставился на меня, двигая челюстью.
Читать бесплатно другие книги:
