Вечное пламя Бурцев Виктор
Юра искоса глянул на Колобкова.
– Резинку верни.
Дима только сплюнул в сердцах и положил ластик обратно.
– Память хорошая. – Тунгус вернулся на свое место у костра. – Все что вижу, помню.
В приближающихся сумерках самого Юру видно уже не было. Только красный огонек от его «козьей ноги».
– А я вот однажды на вырубках с медведем встретился, – неожиданно сказал Колобков. – Так бежал, что только пятки сверкали.
– Летом? – спросил Юра.
– Ага. В августе. А как ты догадался?
– Если бы не летом, то не убежал бы.
– Почему?
– Еды много. За едой бегать не надо. Лето. А так бы догнал.
– Да ладно… Он здоровый же, неповоротливый!
Тунгус усмехнулся.
– Медведь лошадь догоняет.
– Ну, это ты заливаешь! Чтобы такая туша и так бегала, не поверю.
– Догоняет лошадь, – Юра закивал. – Сильный зверь. Большой. Охотники, когда идут его стрелять, долго ходят. Лагерь делают. Шкуру солят. Голову варят.
– Чтобы есть? – спросил Иван.
– Нет. Медведя есть… Не стоит. Но шкура хорошая. А череп на стену красиво повесить. А если для еды, то очень уметь надо готовить. Очень хорошо надо уметь.
– А ты на медведя ходил?
Тунгус разочарованно прищелкнул языком.
– Нет. Не было.
– Чего же?
– Уехал. В Москву жить. На медведя не ходил. Да и нельзя просто так на медведя.
– Почему? Примета дурная, что ли? – усмехнулся Колобков.
Костер на мгновение осветил лицо тунгуса, и Лопухин увидел, что тот улыбается.
– Дурная, дурная. Охота на медведя запрещена. – Он сделал паузу. – Однако, закон не позволяет.
Иван захохотал, поняв, что хитрый тунгус намеренно запутал Колобкова.
– А я вот тоже на вырубках был. В Карелии. Так меня деревом шибануло! – отсмеявшись, сказал Иван.
– Вот ладно заливать! – Колобков махнул рукой. – То-то я не знаю, чего может быть, если деревом шарахнет. Всмятку! – И он звонко хлопнул ладонями. – Ну, или сучками так нашпигует, что потом только куски и снимешь…
– А вот повезло мне! В землю вбило. Там болото, так в мох и ушел! А сучком в медальон вдарило. Местные сказали, что, дескать, судьба. Удача, один на миллион.
– Какой такой медальон?
Иван подкинул хвороста в гаснущий костер и вытащил железную пластину из нагрудного кармана.
– Вот. К ней еще шкатулка была, так ее размолотило в осколки. А этому ничего не сталось. Подарок…
От кого и при каких обстоятельствах достался Ивану этот подарок, распространяться он не стал. И верно, ни к чему.
Юра подался вперед, чтобы разглядеть предмет. Протянул даже руки, но потом убрал.
– Слышал про такие. Но не видел. Старики говорили. Крепкая сталь.
– Может, в институт металлургии отдать? – предложил Колобков. – Пусть разберутся. Может, польза какая будет стране. Хитрый секрет какой-нибудь.
– Вот еще… – Иван спрятал руну обратно в карман. – Подарок.
– Да ладно! Я ж для практической пользы предлагаю. Будет эта штука у тебя болтаться, потеряешь еще…
– Нет уж. Такие вещи не теряются. Она мне, может быть, жизнь спасла!
Колобков хмыкнул, но ничего не сказал. Спасла так спасла, чего тут спорить. Тем более что людей, придавленных деревьями, он видел сам. Довелось.
– Иван Николаевич, можно вас на минутку… – Болдин возник из темноты неожиданно.
27
– Я случайно услышал ваш разговор… – Болдин и Лопухин шли между костров. – Я правильно понял, что вы получили медальон в Карелии? Уже после Финской кампании?
– Да, именно так.
– А, простите за нескромный вопрос, как это произошло?
– Ну…
– Если не хотите, можете не рассказывать. Это не имеет отношения к боевым действиям. Так что мы с вами беседуем как два человека. Так сказать, гражданских. В ответ на вашу историю обещаю рассказать другую, может быть, она покажется вам интересной.
– Мне этот предмет подарил один человек. Старик.
– Старик?
– Да. Так получилось, что…
– Извините, что перебиваю, а при каких обстоятельствах вы познакомились?
– Дело в том… – Иван замялся. Рассказывать о раскулачке направо и налево было не с руки. Да еще кончилось все так… страшно. – Дело в том, что… я ездил по заданию редакции. В колхоз. Один из новых на территории Карельской Республики… И там был… Хуторянин. Старик. Вышла какая-то незадача с кражей… У него делали обыск. Я присутствовал на хуторе. И он… Я не знаю, почему, но пригласил меня пройтись.
– И вы пошли?
– Да… Мне показалось, что он не виноват. Слишком такой… добродушный дед.
– И он оказался не виноват?
– Трудно сказать, – Лопухин решил чуть-чуть слукавить. – Следствия не было. Старик умер.
Болдин прокашлялся.
– Понимаю. А медальон?
– Он подарил мне его. Буквально перед смертью.
– А почему вам?
Иван пожал плечами.
– Не имею понятия. Может быть, новый человек… Не знаю. А потом мне эта штука жизнь спасла.
– Это я слышал. А еще какие-то странности, необычное состояние… можете припомнить?
– Н-нет. Ничего такого.
– Вы атеист?
– Да, конечно.
– Ну да… Конечно… – Болдин словно бы ушел куда-то, погрузился в себя. – И никогда ничего такого, странного в вашей жизни не случалось?
– Никогда.
– Удивительно. А вы знаете, что ничего случайного в жизни не бывает?
– Вы серьезно? – Иван улыбнулся.
– Совершенно. Все эти детали, эпизоды жизни, которые кажутся нам случайными, на самом деле только часть большого, значительного замысла. И события эти обязательно, рано или поздно, будут иметь последствия, которые иногда трудно предугадать.
– Вы… – Иван помедлил. – Верите в бога?
Болдин хмыкнул и не ответил.
Некоторое время они шли молча, потом генерал сказал:
– Знаете, а я слышал о таких штуках. Увлекался, знаете, мифологией народов Севера. И еще я слышал, что была целая экспедиция, еще в финскую, которая искала эти предметы.
– И нашли?
– Не знаю… – Болдин развел руками. – Не знаю. И никто не знает. Вернулся из той экспедиции один только человек. Полумертвый, изголодавшийся. Но живой. А экспедиций было несколько. Но война… вы понимаете.
– Это были научные сотрудники?
– Вроде того. Время для экспедиции было выбрано не самое удачное.
Читать бесплатно другие книги:
