Зачем дана вторая жизнь Герасимова Людмила

Глава 39. Страхи Алины

Голодные студентки накинулись на бабушкины булочки, запивая горячим кофе.

— Так что, Аля, у тебя случилось? — поинтересовалась Лена, подливая кипяток в чашки.

Начала Настя, пока к рассказу не присоединилась сама виновница визита, прикончив третью ароматную плюшку.

А произошло следующее. Недавно родители купили Алине двухкомнатную квартиру, продав на окраине кирпичный дом бабушки, почившей два года назад. Квартиру приобрели в старом здании хрущёвских времён. После небольшого ремонта три недели назад Алина въехала в свой новый дом и стала жить отдельно. Вначале радости не было конца — самостоятельность опьяняла. Но примерно через неделю в квартире стало происходить нечто странное: вначале исчезали мелкие вещи, и хозяйка сетовала на свою рассеянность; потом стали пропадать предметы её одежды, будто их никогда и не было. Алина растерялась, так как мебели в квартире мало, и искать, в общем, негде.

— А в последнее время, — продолжала Аля, — я стала плохо спать. Приходится, конечно, ночью готовиться к зачётам, но самое главное, не могу уснуть из-за страха: боюсь выключить свет, боюсь лечь в постель.

Лена слушала однокурсницу, но пока не понимала причины её беспокойства, поэтому и спросила:

— Тебе, может, витамины попить или «Новопассит», что по телику рекламируют? Внимание улучшится, и сон. Найдёшь свои вещи, сдашь сессию, и заживёшь спокойно, как ни в чём не бывало.

— Это не поможет! Послушай, что случилось однажды ночью, — всплакнула Алина. — Я как-то засиделась над учебниками. Вернее, учила, лёжа на животе, и, сама не знаю, как уснула носом в раскрытой книге. Когда проснулась, было около трёх часов. Я решила умыться, чтобы продолжить занятия, и вышла в тёмный коридор. Я не успела включить свет, как остолбенела. Говорят, от ужаса встают волосы дыбом, я это почувствовала на себе. Прямо на меня по коридору медленно двигалась лёгкая белая прозрачная женская фигура.

— А как ты могла её увидеть в темноте? — перебила Лена.

— Она будто слабо светилась изнутри.

— Ну, рассказывай дальше! — потребовала Настя.

— Я попятилась назад, в комнату, и закрылась на шпингалет. В общем, всю ночь просидела, боясь уснуть и выключить свет, дрожала и, конечно, уже не могла ничего учить. Каких нервов стоило мне выйти на рассвете в туалет! Я сразу включила свет в коридоре, заглянула в стенной шкаф, потом в ванную, туалет, затем в кухню, а дальше во вторую комнату со всеми шкафами. Заглядывала за кресла, даже за телевизор. Была и на балконе, хотя он ночью закрыт. Нигде ничего! Днём на занятиях я успокоилась и на время забыла о ночном кошмаре; только возвращаясь домой, вспомнила об этом, но страха не было: я решила, что переутомилась и всё это мне показалось. Эту ночь я спала, как убитая. Видно, бессонница накануне вымотала меня. Утром дома всё было по-прежнему. Я огляделась по сторонам — всё в порядке, ну и решила, что это точно игра моего воображения. В этот вечер я опять долго сидела над учебниками. Купалась в ванной уже после полуночи, вышла в тёмный коридор, вытирая волосы, коснулась выключателя, чтобы погасить свет в ванной и оцепенела. То же воздушное облачко перемещалось мне навстречу. Я завизжала от страха, метнулась в комнату и закрылась. Понятно, что уснуть в эту ночь уже не смогла. Утром я с опаской вышла в коридор, огляделась, юркнула в ванную умыться и обомлела: на зеркале, запотевшем, как будто только что принимали душ, кто-то пальцем написал: «Помоги!». Я, как сумасшедшая, похватала вещи и сбежала из дому. Вот живу у родителей уже четыре дня. Сегодня поделилась своими проблемами с Настей, и она мне первая поверила. А родители ведь решили меня показать психиатру!

— А твои родители не могли бы переночевать у тебя, и посмотреть, что за чертовщина творится в доме, или это действительно игра твоего воображения?

— Я же только что сказала: родители мою жуткую историю никак не восприняли, только решили, что у меня от переутомления галлюцинации, и надо показаться доктору. Ещё мама собирается отправить меня в санаторий, где лечат нервы. Каждый день пичкают витаминами, настойками, заставляют ложиться рано спать, полностью контролируют мои действия, и попутно читают проповеди. Так тошно, а никуда не денешься! В свою квартиру заходить одна боюсь! Вот Настя мне посоветовала к тебе сходить, говорит, у тебя какие-то способности есть, что к тебе тоже приходит привидение в виде девушки.

Лена сердито взглянула на Настю и поправила:

— Во сне мне снится девушка, которая жила много веков назад, наяву она ко мне не приходит! И Радуня никакое не привидение, это вполне реальный человек, который живёт в своём времени, и по ночам не бродит по чужим квартирам и никого не пугает. Я вообще не понимаю, чем могу помочь, ведь я с привидениями никогда не встречалась, и не знаю, как в этом случае поступать. Может быть, тебе действительно надо пожить с родителями, а ещё лучше подлечиться в санатории?!

Алина растерянно посмотрела на Настю, ища поддержки. И та принялась уговаривать:

— Ленусь! Ну сама подумай, кто же ей поможет, как не ты?

— Почему бы тебе самой не помочь? — резонно заметила подруга.

— О! Если бы я была такой, как ты, я бы стала пользоваться своим даром, развивать его, применять, где нужно. Это же так здорово! — Анастасия в восторге закатила глаза.

— А в данной ситуации что нужно, по-твоему, делать? — спросила Лена.

— Я думаю, надо остаться в квартире на ночь и выяснить всё!

— А если ночью по коридору и правда прогуливается привидение, что тогда мне прикажешь делать?

— Поговори с ним… Спроси, что надо… То есть почему появляется именно в этой квартире и зачем просит помощи, — серьёзно советовала Настя.

— А ты не думаешь, что это для меня может быть опасным? Вдруг я не понравлюсь ему или не так меня поймёт? — продолжала сопротивляться Лена.

— Кто это он? — не поняла Настя.

— Не он, а оно — привидение же!

Алина следила за перепалкой, переводя испуганный взгляд больших серых глаз с одной спорящей на другую, наконец встала из-за стола:

— Не ссорьтесь, девочки, из-за меня. Это действительно моя проблема, а не ваша. Я, пожалуй, пойду, — и двинулась к выходу.

Лене стало стыдно за своё нежелание помочь, и она сдалась:

— Стой! Я пойду к тебе на ночь, но только при условии, что вы будете там обе!

— Мы согласны. Правда, Аль?! — обрадовалась Настя.

— Конечно. А давайте сегодня ко мне!

Лена поняла, что ей не отвертеться, и придётся эту ночь провести вне дома. Одна надежда: привидение не существует, или сегодняшней ночью у него будет выходной. На вторую ночь она ни за какие коврижки не останется в чужой квартире. В конце концов, у неё есть свой дом и своя постель, по которым она соскучилась в больнице.

Подруги отвлеклись от темы, посудачили о новостях в университете, за разговорами съели бабушкин обед, который та готовила внучке вчера в расчёте на три дня, помогли Лене собраться в гости на ночь, но зубную щётку, косметику, халатик и тапочки, а также ночную рубашку взять не разрешили — мол, не отдыхать идёшь, а дежурить!

— А вы будете спать? — удивилась Лена.

— Нет, конечно. Мы вместе с тобой будем честно нести вахту, — заверила Настя.

Глава 40. Светлое облачко в тёмной прихожей

Бедная Лена, полулёжа в уютном кресле, из последних сил боролась со сном. Алина и Настя, накачавшись кофе, зубрили конспекты лекций на диване. Шёл первый час ночи, и новоиспечённая ведунья решила: пора проверить аномальное место, чтоб от неё отстали, и она смогла бы вздремнуть.

Храбрящиеся друг перед другом девушки, выстроившись гуськом, подталкивая впереди себя слегка упиравшуюся Лену, выглянули в коридор. Там было темно и тихо. Девчонки, шушукаясь и немного осмелев, проследовали в кухню, комнату, вернулись в ванную, заглянули в туалет — привидение не показывалось. Лена посмотрела на Настю с укором — та заявила: нужно повторить осмотр позже. Подруги снова выпили по чашке крепкого чая, Лена отказалась по причине итак высокого внутричерепного давления. Погасив везде свет, вернулись в комнату. Под включённым торшером Света и Настя продолжили подготовку к экзамену; Лена, свернувшись калачиком на кресле, уложила голову на подлокотник и сладко задремала.

«Помоги!» — тоскливо прошептали рядом. Она открыла глаза — девчонки склонились над толстыми тетрадками.

— Прекратите издеваться, — попросила она.

— Что? — не поняли обе и посмотрели на Лену.

— Зачем вы так шутите? Это довольно неприятно!

— Да в чём дело? — возмутилась Настя. — Ты о чём? Тебе что-то приснилось? Не спи!

— Разве это не вы мне на ухо шептали: «Помоги»?

— Нет! — в унисон ответили девушки, отложили тетради и двинулись в коридор.

Теперь Лена замыкала процессию. В темном узком пространстве прихожей в воздухе плавало светлое облачко, похожее на длинное развевающееся платье.

Видение было таким очевидным, а потрясение таким сильным, что все замерли там, где стояли, оцепенев от ужаса. Облачко, висевшее под потолком, медленно уменьшилось в размерах, как бы удаляясь, пока совсем не исчезло, растворившись в тёмном воздухе.

— Что это было? — первой подала дрожащий голос Настя. — Вы все видели ЭТО?

— Пойдёмте, девочки, в комнату. Скоро всё равно рассвет, и нас много, поэтому не страшно, — хорохорилась Алина.

А Лена съязвила, обращаясь к Насте:

— Я что-то не заметила, чтоб привидение было расположено к беседам, иначе бы так быстро не исчезло! Может, Настя, следующий раз ты успеешь поговорить с ним — ты такая находчивая!

Ранним утром Аля и Настя уехали в университет сдавать экзамен, а Лена отправилась домой, мечтая выспаться. Ещё в кабине лифта приготовив ключи, она шагнула на площадку и замерла в недоумении: дверь в квартиру оказалась приоткрыта.

Что за чёрт?! Воры? Внутри стояла тишина.

Лена в нерешительности потопталась на пороге и с опаской заглянула в прихожую. Никакого движения. Немного поколебавшись, она на цыпочках вошла внутрь.

Ни в кухне, ни в ванной, ни в туалете никого не оказалось. Осталась необследованной комната. А там — о ужас! — полный кавардак: одежда и бельё из шкафа; подушки с дивана; бумаги, ручки и милые сердцу вещицы со стола — всё смешалось и валялось на полу.

Огорчённая и обессиленная, Лена вернулась на кухню и позвонила по ноль-два. Ожидание стражей порядка она совместила с завтраком и правильно сделала: эти самые стражи явились только через час. Их было вначале двое: один большой и плотный, другой — на голову ниже и слишком тонкий. Плотный прогулялся по квартире, сделав пару неловких комплиментов потерпевшей, и даже намекнул на возможность их более близких отношений, чем вывел Лену из себя. Она гневно посоветовала:

— Вы бы лучше делом занялись, а клинья подбивать будете, когда воров найдёте! Если найдёте!

Легкомысленный крепыш мигом потерял к ней интерес и принялся опрашивать по протоколу:

— Что пропало из квартиры?

Лена ответить не смогла, и поэтому после того, как в комнате закончили работу дактилоскописты, отправилась «обнаруживать» пропажу. Она подняла конспекты лекций, книги, ручки, порылась в вещах на полу и заглянула в шкаф — он был практически пуст: только на верхней полке лежали в беспорядке несколько полотенец. Девушка открыла шкатулку, стоявшую на зеркале, в которой хранилось её «богатство». Всё было на месте: тоненькая золотая цепочка, серебряный браслетик, подаренная мамой золотая брошка. Тоненькое колечко с цирконием и маленькие серёжки из золота были на ней. Лена пожала плечами и вышла к следователю, который обосновался на кухонном столе, делая какие-то записи; ещё два сотрудника исследовали взломанный дверной замок, искали следы на дверных ручках, самой двери, выключателях, стенах. Взяли отпечатки пальцев у пострадавшей, теперь она пошла в ванную, чтобы оттереть пемзой краску с рук. На зеркале по диагонали краснела надпись, сделанная её губной помадой: «Лучше молчи!». Лена позвала экспертов и вышла в кухню.

— Что-нибудь пропало? — поинтересовался следователь.

— Как будто ничего. По крайней мере, я не обнаружила потери.

— А золото, деньги? — настаивал мужчина.

— Деньги у меня были с собой в сумке — я их забыла выложить. А золото частично на мне, частично в шкатулке на зеркале, но почему-то ничего не взяли.

— Ну, может, меха, акции или пластиковые карточки, а паспорт и другие документы проверяли, сберкнижки? — подсказывал он.

— Да ничего у меня такого нет. Конечно, кроме паспорта, но он у меня в сумочке, с которой я пришла.

— А где вы были?

— Ночевала у однокурсницы.

— Вы подозреваете кого-нибудь?

— Нет! Вроде некого, — ответила нерешительно хозяйка.

Тут в кухню заглянул сотрудник и вызвал в коридор Антона Сергеевича. Тот вскоре вернулся к пострадавшей:

— Кто вам оставил послание на зеркале?

— Не знаю!

— Не может быть! Почему не хотите сказать, кто приказывает вам молчать? Кто для этого влез к вам в квартиру? На вас ещё не покушались? — строго глядел на Лену сотрудник прокуратуры. — Вы боялись ночью оставаться дома и поэтому отправились к подруге?

— Нет, это она боялась ночевать одна, поэтому я и ночевала у неё, — лепетала Лена.

— Назовите адрес подруги, фамилию и имя! — потребовал мужчина.

— Зачем? — попыталась возразить потерпевшая.

— Так положено! Говорите!

Лене пришлось назвать фамилию Алины, а вот точный адрес, кроме улицы, она не знала: вчера её просто привели в дом, номером которого она не поинтересовалась.

Следователя такой ответ не устроил. По его лицу было видно, что он не очень доверяет девушке, подозревая, что она чем-то напугана и поэтому скрывает ценные для следствия сведения.

— Ладно, не хотите говорить — не надо. Вы не сможете долго бегать от своего преследователя и рано или поздно обратитесь опять к нам. Хорошо, если будете ещё целы и невредимы!

Последняя фраза не на шутку взволновала Лену, и она пролепетала:

— Зачем вы меня пугаете?

— Это я вас пугаю? По-моему, вас кто-то уже так запугал, что вам жизнь не дорога. Вы ещё не поняли? Вас могли сегодня ночью убить! — сказал добрый мужчина.

— Как уби-ить? Вы, наверное, шутите? — проблеяла хозяйка.

— А для чего тогда к вам лезли? Чтобы поздравить с днём рождения? Ведь ничего же не взяли, а угрозу оставили! Что вы такое знаете? А? — пытливо всматривался в лицо потерпевшей следователь, но она молчала.

Конечно, она помнила о покушении на ту бедную девочку, которая заняла её больничную койку, но думала, что всё осталось далеко позади, и она со своим смехотворным, как она о себе думала, даром, никому не нужна. Неужели она представляет для кого-то реальную угрозу?! Кто боится её, что готов убить?! Если она рассказывала Боброву в больничном коридоре о видениях, связанных с Вероникой, и кто-то их мог подслушать, то Вероника мертва и, значит, ей уже всё равно. Кто же тогда? И за что?

Следователь видел, как пострадавшая о чём-то усиленно соображает, морща высокий лоб. Нет. Не хочет говорить! Не хочет себе помочь, ну и не надо — другой работы невпроворот. В соответствии с его мыслями зазвонил телефон. Мужчина приложил его к уху, несколько раз промычал и ответил:

— Хорошо! Сейчас выезжаем.

Глава 41. Новые сведения по делу Пустаковой

Наконец-то Лена осталась одна. Входную дверь со взломанным замком закрыла на хлипкий засов и занялась приведением квартиры в порядок. Устала быстро, да и голова разболелась, но кухню, прихожую и ванную всё же отмыла. Головокружение напомнило, что совсем забыла о пище и, соответственно, о таблетках. Пока ела, разрабатывала в уме план дальнейших действий: надо вызвать из домоуправления мастера, вставить в дверь новый замок, потом собрать вещи в стирку, вымыть комнату. Хватит ли на всё сил? Вот бабушке не стоит знать, что произошло — не надо её расстраивать.

Лена не сразу нашла в блокноте номер домоуправления, позвонила туда и сделала заказ. Оказалось, плотник в отгуле и придёт только завтра в порядке очереди. Адрес записали в журнал и отключились. Лена в раздумье остановилась:

— Как же на ночь останусь с такой дверью? Что же теперь делать? А если и в самом деле на меня открыт сезон охоты?

Лена вытащила из сумочки новенький мобильник, ввела телефонный номер Боброва и после некоторых колебаний нажала на вызов. Через пару секунд ответил знакомый голос.

— Виталий Анатольевич! — произнесла она самым виноватым тоном, на который была способна. — Простите меня, пожалуйста, за мою э-э-э, — Лена подбирала слова, — грубость! Простите!

— Ладно, ничего. Молодо-зелено. Что у вас случилось? Что-то интересное привиделось?

— Нет! Пока нет! Виталий Анатольевич! Я не знаю, к кому обращаться! Помогите мне! Меня сегодня ночью хотели убить!

— Мне правильно послышалось? Вас хотели убить?

— Да! Верно!

— Как это произошло? Вы по ночам гуляете?

— Нет. Я ночевала у подруги, а мою квартиру открыли — замок взломали. Тут милиция была. Сказали, что раз меня не ограбили и угрозу оставили, значит, убить хотели. Но я им не стала ничего рассказывать.

— Какую угрозу? — не понял Бобров. — Ладно, сидите дома. Я, как смогу, подъеду. Никуда не уходите, слышите?

— Да куда я пойду? У меня на двери замок взломан. А плотник в РЭУ не работает сегодня.

— Понятно. Я приеду. Только одно дело закончу! — поспешно пообещал Виталий Анатольевич, и отсоединился.

Стало легче, когда часть забот переместилась на плечи другого человека. Страх разжал корявые пальцы, отпустив сердце, и оно заработало в обычном режиме.

В квартиру внезапно позвонили. Лена на цыпочках подобралась к глазку: на площадке стояла бабушка.

— Что у тебя с замком? — не поняла она, внося тяжёлые сумки в прихожую. — Кто тебе поковырял его? Опять ключ захлопнула?

Лена промычала что-то невразумительное, вроде согласилась, и помогла переложить продукты в холодильник. Ирина Ивановна оценила аппетит внучки, порадовалась, что всё съедено, и стала снова готовить еду на несколько дней.

— Как ты себя чувствуешь? — кричала из кухни бабушка. — Как сегодня спала? Что-то бледная ты! Бессонница мучает?

— Да нет. Всё в порядке. Просто мало на воздухе бываю, — слукавила Лена, отрывая от рулона мешок для мусора.

Пока Ирина Ивановна занималась приготовлением пищи, внучка в любимой комнате убирала следы ночного вторжения. Часть вещей оказалась в стиральной машинке, протёртая мебель заблестела, полы отмылись, наконец можно вздохнуть с облегчением.

Около шести вечера, когда бабушка и Лена сели по-семейному ужинать, Ирина Ивановна неожиданно вспомнила:

— Знаешь, я вчера виделась с Женей, моей институтской подругой. Помнишь, мы у неё когда-то были в гостях — тебе тогда лет десять было?

— Это у неё сиамский кот бросался на людей?

— Да-да! Ты тогда сильно испугалась, и Жене пришлось закрыть его в туалете. Так вот. У неё до сих пор есть связи, и я попросила помочь нам в получении для тебя льготной санаторной путёвки для лечения нервов.

Лена слушала, кивала, и размышляла о том, как выпроводить бабушку, не обидев, чтобы она не столкнулась со следователем. Но не успел появиться подходящий предлог, как в дверь позвонили.

— Кого-то ждёшь? — полюбопытствовала Ирина Ивановна, допивая кисель.

— Сейчас посмотрим! — уклончиво ответила Алёна.

Это был Бобров с папкой подмышкой. Он втянул носом ароматный запах котлет, не стал отказываться от угощения, прямиком проследовав в кухню. Ирина Ивановна засуетилась вокруг гостя, а Лена приложила палец к губам, предупреждая: при бабушке ничего не говорить. Однако мужчина не понял предназначенного ему жеста и, быстро работая ложкой, сообщил:

— Я там новый замок принёс, сейчас поем и вставлю. Но всё равно на ночь надо закрываться на засов, да и днём тоже, а то у вас на площадке такая тишина, как будто одна здесь проживаете. Даже если кричать начнёте, никто не услышит, — продолжал он, уплетая вторую котлету. — Да! Так как вам угрожали?

Ирина Ивановна удивлённо оглянулась, но Лена, стараясь не показывать смущения, перевела разговор на другое:

— Что там у вас нового по делу Вероники? Нашли убийцу?

— У-у! — замотал головой мужчина.

— А водителя нашли?

— Нет ещё! Уже объявили всероссийский розыск, да в страны СНГ фотографии разослали. Но пока результата нет. Как провалился, — наслаждаясь киселём с булочками, говорил гость. — Да, проверили оба имени погибшей. Пока криминальный след не обнаружен ни за одним. Только выяснили, что Пустакова Вероника была пять лет назад замужем, и при разводе вернула девичью фамилию. А по мужу была Лютова. Проверили бывшего мужа. Он с семьёй живёт в Германии, в последние полгода в Россию не приезжал. Также ещё не обнаружена женщина — предполагаемая убийца Пустаковой. Проверили всех медсестёр больницы, среди них нет похожей. К тому же составили список дежуривших в те ночи, когда пытались убить Пустакову и когда убили вместо неё Марию Никифоровну Фёдорову, а также в тот день, когда покушались на Лилию Кострову, которая заняла вашу койку. Что интересно, — отодвинув пустую чашку и кивнув Ирине Ивановне в знак благодарности, продолжил Бобров: — Ни одного совпадения. Но я всё равно принёс фотографии медперсонала, дежурившего в то время.

На стол легла пачка фотоснимков.

— Где раздобыли? — удивилась девушка.

— С личных дел перефотографировали.

Лена перебрала все карточки, но узнать таинственную медсестру не смогла.

— Я лица ведь не видела, — как бы извиняясь, сказала она, возвращая фото.

— Ну что ж. На нет и суда нет! — вздохнул Бобров, убирая карточки в папку. — Пойду отрабатывать обед, — улыбнулся он, поднимаясь со стула.

Через час, сложив принесённые с собой инструменты, мужчина протянул ключи от нового замка хозяйке.

Бабушка, немного озадаченная непонятным разговором, до этого предприняла тщетную попытку узнать, о чём шла речь и кто угрожал её внучке. Сейчас она возилась на кухне, гремя посудой, а Лена в прихожей рассказывала следователю о ночном происшествии. Виталий Анатольевич тоже решил, что Лене угрожает реальная опасность, и тоже связал это с делом об убийстве Пустаковой. Лена вернула следователю деньги, потраченные на замок, и пообещала без надобности не покидать квартиру, не ходить по улицам одной и закрываться дома дополнительно на засов.

— А лучше пожить пока у кого-нибудь, — посоветовал Бобров на прощанье и, войдя в лифт, добавил: — Держите меня в курсе.

Глава 42. Преступник в квартире

Ночь прошла почти без сна: постоянно из прихожей слышались шорохи, Лена вскакивала, подходила к двери — в глазок виднелась пустая площадка. К утру она, обессилев, провалилась в тяжёлый сон: перед её квартирой Вероника в стильном брючном костюме, злобно ухмыляясь, пишет что-то на двери. За её спиной маячит высокий парень в чёрной футболке. Сон был настолько ярким, что Лена очнулась в холодном поту и больше не смогла уснуть. Она вспомнила, что мёртвые снятся к чему-то плохому, в груди неприятно заныло.

— А может, Вероника приходила за мной, и это знак, чтобы я берегла себя?! — размышляла Лена.

За окном занимался новый день. Спать уже не хотелось, и, чтобы отвлечься от дурных мыслей, она включила телевизор. На одном из кабельных каналов шёл фильм ужасов, и Лена поспешно нажала на следующую кнопку пульта — здесь транслировалась передача о богемной жизни известных лиц. Показывали некую вечеринку с Димой Биланом, Катей Лель, братьями Гримм и другими певцами и актёрами. У них брали интервью журналисты, стараясь перекричать громкую музыку. Камера выхватывала детали дорогого интерьера элитного клуба: всё сверкало и переливалось разными огнями, под потолком крутились серебряные шары, на круглых красных площадках вокруг штанги в танце извивались две полуголые длинноногие девицы.

Лена вышла в кухню взять что-нибудь поесть, а когда вернулась с подносом в комнату, в изумлении замерла на пороге: на неё с экрана смотрел Максим. Он сидел на алом кожаном диване и отвечал на вопросы бойкой девушки. Журналистка спрашивала о чём-то в микрофон, потом подносила его ко рту интервьюера, не давая в руки, отчего Максим выглядел немного беспомощным. Девушка бодрым голосом интересовалась подробностями аварии, в которую попал Максим, и его самочувствием. Он нехотя озвучил то, что было известно широкому кругу телезрителей после нескольких сюжетов в новостях. Затем посыпались вопросы личного характера.

— Вы один находились в машине или с подругой?

Максим замешкался, прежде чем ответить:

— Я случайно подвозил девушку.

— Вы разве занимаетесь частным извозом? — обрадовалась корреспондентка.

— Ни в коем случае. Девушке нужна была помощь, и я откликнулся.

— Какого рода помощь? — продолжала допрос девица.

— Её надо было подвезти, — Максим замолчал, не зная, что говорить.

— И что с ней стало? Она жива?

— Да, конечно. Она жива и хорошо себя чувствует.

— Наши читатели хотят знать, не появилась ли у знаменитого модного художника новая подруга? — журналистка выдержала паузу, не поднося микрофон ко рту Максима, и добавила: — После отъезда вашей невесты, извините, бывшей, в Англию, вы не появляетесь на тусовках с девушками. Не значит ли это, что вы продолжаете поддерживать отношения с Клариссой? Или храните ей верность?

Максим, не получив микрофона, покачал головой. Лена не поняла, к какому вопросу относился отрицательный ответ: не поддерживает отношений с бывшей невестой или не хранит ей верность.

Настырная девица тем временем продолжала интервьюировать бедного художника:

— Или вы прячете от нас свою новую подругу? Может, вы теперь боитесь красивых женщин, и она недостаточно хороша, чтобы её показывать в свете?

Максим побагровел; стало заметно, что он сердит, но сдерживает себя. Наконец получив микрофон, он коротко бросил в него:

— Без комментариев! — поднялся с яркого дивана, давая понять, что разговор окончен.

Корреспондентка, не смутившись, подскочила с сидения и устремилась к новой жертве, которой оказался Стас Пьеха. Лена перестала прислушиваться к ответам любимого певца, пыталась снова увидеть Максима на экране, но, к сожалению, он больше в камеру не попал. Его больше не было в праздничной толпе среди танцующих и разговаривающих знаменитостей. Передача закончилась, и Лена, вяло пережёвывая котлету с хлебом, всё вспоминала лицо Максима то смущённое, то расстроенное, то рассерженное.

Во время сборов в поликлинику на очередной приём к невропатологу, неожиданный звонок в дверь заставил Лену вздрогнуть и осторожно подкрасться к глазку. На площадке стоял незнакомец и продолжал давить на кнопку.

— Кто там? — испуганно пропищала она.

— Плотника вызывали замок поменять?

— А! — у Лены отлегло от сердца. — Простите, что не предупредила. Мне уже поменяли! Спасибо!

Плотник не уходил, а топтался у двери.

— Почему не уходите? Я же извинилась! Мне надо было вставить замок вчера, а вы не работали! Что мне оставалось делать? — громко объясняла она из прихожей.

— Да! Я сейчас уйду! Вы свою дверь видели? Здесь свежая краска, — пробасил мужчина.

Лена услышала звук работающего лифта. Его створки с шумом раскрылись и закрылись. Гудение удалялось, и девушка с опаской выглянула на площадку. В нос ударил запах краски — на коричневом фоне её двери красными буквами кричала крупная надпись: «Ненормальная». Вспомнился страшный сон, и Лена на ватных ногах вернулась в прихожую, закрыв многострадальную дверь.

— Что это? Не могла же покойница сама написать. И зачем это кому-то? Они, верно, хотят меня с ума свести или убедить людей в моём сумасшествии? — лихорадочно скакали мысли. — Ой! Надо же стереть эту гадость!

Лена силилась вспомнить, есть ли у неё растворитель, но нашла только жидкость для снятия лака, которая оказалась бесполезной. Пришлось кое-как оттереть руки и отправиться в поликлинику. На обратном пути, отсидев два часа под кабинетом в очереди, она купила ацетон и, следуя советам следователя, быстрым шагом пересекла двор, успев заметить на стоянке отсутствие светлой «Мазды».

Когда лифт поднялся и открылись створки, Лена в сомнении взглянула на зелёную цифру восемь на белой стене. Странно, но это действительно её этаж, а дверь почему-то чистая. Куда же делась отвратительная надпись?

Она в задумчивости провела пальцем по деревянной поверхности. Если бы не специфический запах, можно с уверенностью решить, что у неё галлюцинации и пора в психушку.

Лена юркнула в прихожую и заперлась, не забыв задвинуть и засов. Сердце колотилось у горла. Она с трудом соображала: кому понадобилось красить дверь, а потом оттирать. Эта загадка сводила её с ума. Мозг лихорадочно работал, но ответа не находил. От напряжения разболелась голова, пришлось выпить таблетку. Лена сняла парик, провела по ёжику волос рукой и решила: надо отдохнуть.