Убийство Роджера Экройда Кристи Агата

— Моя дорогая Флора, — сказал я мягко, беря ее под руку, — а вы уверены, что хотите именно правды?

Она посмотрела на меня, с упреком покачала головой.

— Вы не уверены, — сказала она. — А я верю. Я знаю Ральфа лучше, чем вы.

— Конечно, он этого не делал, — не выдержала Каролина, которой с огромным трудом удавалось до сих пор молчать, — Ральф может быть сумасбродным, но он очень мил. И манеры у него прекрасные.

Я хотел сказать Каролине, что немало убийц обладали прекрасными манерами, но присутствие Флоры удержало меня. Поскольку девушка настаивала, я вынужден был согласиться. И прежде, чем моя сестра смогла выпалить в нас новый заряд своих суждений, начинающихся с ее любимого слова «конечно», мы вышли.

Дверь нам открыла старая женщина в огромном бретонском чепце. Похоже было, что месье Пуаро был дома. Нас проводили в небольшую гостиную, обставленную со скрупулезной педантичностью, куда через минуту к нам вышел мой вчерашний друг.

— Месье доктор, — произнес он, улыбаясь. — Мадемуазель.

Он поклонился Флоре.

— Может быть, вы слышали о несчастье, которое произошло этой ночью?

Его лицо помрачнело.

— Да, действительно. Я слышал. Это ужасно! Я выражаю мадемуазель свои искренние соболезнования. Чем могу служить вам?

— Мисс Экройд, — сказал я, — хочет, чтобы вы…

— Нашли убийцу, — закончила Флора твердым голосом.

— Понимаю, — ответил маленький человечек. — Но это сделает полиция, не так ли?

— Они могут допустить ошибку, — сказала Флора. — Я думаю, они уже сейчас на пути к ошибке. — Помогите нам, пожалуйста, месье Пуаро. Если… если это вопрос денег…

Пуаро поднял руку.

— Не это, умоляю вас, мадемуазель! Не о деньгах я забочусь..

В его глазах мелькнул огонек.

— Деньги! Они многое для меня значат и всегда значили. Нет, если я возьмусь за это дело, вы должны ясно понять одну вещь. Я дойду до конца. Запомните: хорошая собака никогда не бросает след. Может случиться и так, что в конце концов вы захотите, чтобы этим делом занималась полиция.

— Мне нужна правда, — сказала Флора, глядя ему прямо в глаза.

— Вся правда?

— Вся.

— Тогда я согласен, — спокойно ответствовал маленький человечек. — И надеюсь, вы не будете сожалеть. А теперь расскажите мне о всех обстоятельствах дела.

— Пусть лучше расскажет доктор Шеппард, — сказала Флора. — Он знает больше, чем я.

И я приступил к подробному пересказу всех фактов, о которых я здесь уже написал. Пуаро внимательно слушал, время от времени вставляя вопросы, но большей частью он сидел молча, уставив взгляд в потолок.

Я рассказал все до того момента, когда прошлой ночью в Фернли Парк мы расстались с инспектором.

— А теперь, — сказала Флора, едва я закончил, — расскажите ему все о Ральфе!

Я заколебался, но ее повелительный взгляд заставил меня продолжить рассказ.

— Вы заходили в эту гостиницу, в эти «Три вепря», прошлой ночью по пути домой? — спросил Пуаро, когда я довел свой рассказ до конца. — А теперь точнее: почему вы это сделали?

Я немного помедлил, тщательно подбирая слова.

— Я полагал, что кто-то должен был сообщить молодому человеку о смерти его дяди. После того, как я ушел из Фернли, в голову мне пришла мысль, что возможно, лишь мистеру Экройду и мне было известно о его пребывании в деревне.

Пуаро кивнул.

— Совершенно верно. Это был ваш единственный мотив, чтобы пойти туда?

— Это был мой единственный мотив, — ответил яхолодно.

— Не было ли это сделано, скажем, для того, чтобы убедиться, что ce jeune homme?[1].

— Убедиться?

— Я полагаю, месье доктор, вы очень хорошо понимаете, что именно я имею в виду, хотя и делаете вид, что не понимаете. Я думаю, вы чувствовали бы себя уверенней, если бы узнали, что капитан Пэтон весь вечер оставался дома.

— Вовсе нет! — сказал я резко.

Маленький детектив грустно покачал головой.

— У вас нет той веры в меня, какая есть у мисс Флоры, — сказал он. — Но неважно! На что мы должны обратить сейчас внимание, так это на то, что капитан Пэтон отсутствует в связи с обстоятельствами, требующими объяснений. Не скрою — это выглядит весьма скверно. И тем не менее, все может объясниться совершенно просто.

— Это как раз то, о чем я все время говорю! — с восхищением воскликнула Флора.

Пуаро больше не касался этого вопроса.

Он решил немедленно ехать в местную полицию. Посоветовав Флоре вернуться домой, он попросил меня проводить его в участок и познакомить с офицером, которому поручено дело.

Этот план был выполнен нами незамедлительно. Инспектора Дэвиса мы нашли во дворе полицейского участка. Вид у него был угрюмый. С ним был полковник Мэлроуз, начальник полиции графства, и еще один человек, в котором, по описанию Флоры («настороженный»), я без труда узнал инспектора Рэглана из Кран-честера.

Я хорошо знаю Мэлроуза. Представил ему Пуаро и объяснил положение. Начальника полиции это явно рассердило, а инспектор Рэглан потемнел, как грозовая туча. Что касается Дэвиса, то он немного отошел, видя, что его начальнику досадили.

— Случай простой, как ясный день, — сказал Рэглан. — И нет никакой надобности вмешиваться в это дело любителям. Подумай вы только, что любой дурак мог бы понять ход вчерашних событий, — сказал он, мстительно взглянув на бедного Дэвиса, — и мы бы не потеряли двенадцати часов времени!

Дэвис воспринял этот выпад совершенно бесстрастно.

— Семья мистера Экройда может, конечно, поступать, как ей угодно, — сказал полковник Мэлроуз. — Но мы не можем допустить, чтобы официальному расследованию чинились какие-либо препятствия. Я наслышан о прекрасной репутации месье Пуаро, конечно, — добавил он учтиво.

— К сожалению, полиция не может себя рекламировать, — сказал Рэглан.

Обстановку разрядил сам Пуаро.

— Сказать по правде, я оставил свою деятельность, — объяснил он. — Я совершенно не имел намерения браться за дело снова. Более того, я ужасно боюсь гласности. Я должен просить вас, если мне удастся привнести хоть какую-то долю в решение этой загадки, мое имя не должно упоминаться.

Выражение лица инспектора Рэглана слегка смягчилось.

— Я слышал о нескольких ваших замечательных удачах, — заметил полковник, оттаивая.

— У меня богатый опыт, — сказал Пуаро спокойно. — Но большинство моих удач достигнуто с помощью полиции. Я бесконечно уважаю вашу английскую полицию. Если инспектор Рэглан позволит мне помогать ему, это будет для меня большой честью, и я буду польщен.

Лицо инспектора подобрело еще заметней.

Полковник Мэлроуз отвел меня в сторону.

— Судя по тому, что я слышал, этот коротыш действительно сделал немало замечательного! — прошептал он. — Мы, конечно, не очень хотели бы обращаться в Скотланд Ярд. Рэглан, кажется, слишком самонадеян, но я не совсем уверен, что соглашусь с ним. Людей, имеющих отношение к этому делу, я знаю лучше, чем он. А этот собрат, несмотря на свою славу, кажется, не заносчив, не так ли? Как вы думаете, он не будет навязчив в работе с нами?

— Он будет приумножать славу инспектора Рэглана! — заявил я торжественно.

— Ну, ну, — ответил полковник Мэлроуз весело и громко, — мы должны ввести вас в курс дела, месье Пуаро!

— Благодарю вас. Мой друг доктор Шеппард сказал мне, что подозревают дворецкого?

— Чепуха, — сказал Рэглан тотчас. — Эти слуги из богатых домов настолько трусливы, что ведут себя подозрительно без всяких на то оснований.

— А отпечатки пальцев? — намекнул я.

— Ничего общего с Паркером.

Он слегка улыбнулся и добавил:

— И ваши, и мистера Реймонда тоже не подходят, доктор.

— А капитана Ральфа Пэтона? — спокойно спросил Пуаро.

Я внутренне восхитился тем, как он сразу взял быка за рога. Во взгляде инспектора появилось почтительное выражение.

— Я вижу, вы действуете быстро и энергично, месье Пуаро! Я уверен, что с вами будет приятно работать. Мы собираемся взять отпечатки пальцев этого молодого джентльмена, как только задержим его.

— Я не могу удержаться от мысли, что вы ошибаетесь, инспектор, — тихо сказал полковник Мэлроуз. — Я знаю Ральфа Пэтона с малых лет. Он никогда не унизится до убийства.

— Может быть, — ответил инспектор сухо.

— Что у вас имеется против него? — спросил я.

— Вышел из гостиницы вчера вечером ровно в девять. Около половины десятого его видели вблизи Фернли Парк. С тех пор его никто не встречал. Предполагается, что он испытывает серьезные денежные затруднения. У меня здесь пара его туфель — с поперечными резиновыми полосками на подошве. У него было две пары, почти одинаковые. Сейчас я собираюсь сравнить их с теми следами. Там констебль. Следит, чтобы ничто не изменилось на месте.

— Мы поедем туда немедленно, — заявил полковник Мэлроуз. — Вы и месье Пуаро поедете с нами, не так ли?

Мы согласились и все вместе поехали на машине полковника. Инспектору не терпелось добраться до следов, и он попросил высадить его у домика привратника. На полпути к дому, вправо от подъездной аллеи, ответвлялась дорожка, ведущая прямо к террасе, на которую и выходило окно кабинета Экройда.

— Вы пойдете с инспектором, месье Пуаро? — спросил начальник полиции. — Или желали бы сначала ознакомиться с кабинетом?

Пуаро выбрал последнее. Дверь открыл Паркер. Держался он почтительно и вместе с тем чопорно. Казалось, он оправился от вчерашнего испуга.

Полковник Мэлроуз достал из кармана ключ, открыл дверь в маленькую переднюю и провел нас в кабинет.

— Отсюда убрали только труп, месье Пуаро, в остальном в кабинете все так, как было вчера вечером.

— А где был обнаружен труп?

Как можно точнее я описал положение Экройда. Кресло по-прежнему стояло у камина.

Пуаро подошел и сел в него.

— Голубой конверт с письмом, о котором вы говорили, — где он был, когда вы уходили?

— Мистер Зкройд положил его вот на этот стол справа.

Пуаро кивнул.

— За исключением письма все остальное на месте?

— Думаю, что да.

— Полковник Мэлроуз, не будете ли вы любезны сесть на минутку в это кресло? Благодарю вас! Теперь, месье доктор, будьте добры, покажите мне точно положение кинжала.

Когда я выполнил это, маленький детектив стал в дверном проеме.

— Значит, рукоятка была хорошо видна от двери. И вы и Паркер могли увидеть ее сразу?

— Да.

Затем Пуаро подошел к окну.

— Электрический свет был включен, когда вы обнаружили труп? — спросил он через плечо.

Я ответил утвердительно и стал рядом с ним. Он изучал следы на подоконнике.

Резиновые полосы того же рисунка, что и на туфлях капитана Пэтона, — сказал он спокойно.

Потом он снова вышел на середину комнаты. Быстрым, натренированным взглядом осмотрел все, что находилось в комнате.

— Вы наблюдательный человек, доктор Шеппард? — спросил он, наконец.

— Думаю, что да, — ответил я удивленно.

— Я вижу, что камин горел. Когда вы взломали дверь и обнаружили мистера Экройда мертвым, каким было пламя? Низким?

Я с досадой рассмеялся.

— Не могу сказать… я не заметил. Может быть, мистер Реймонд или майор Блант…

Маленький человечек, стоявший передо мной, с легкой улыбкой покачал головой.

— Ко всему нужно приступать, пользуясь определенным методом. Задавая вам этот вопрос, я допустил ошибку в суждении. Каждому — свое! Вы могли бы подробно описать внешность вашего пациента — ничто не избежало бы вашего внимания. Если бы мне потребовались сведения о бумагах на этом письменном столе, о них все, что нужно, рассказал бы мистер Реймонд. А чтобы узнать о пламени в камине, я должен обратиться к человеку, в чьи обязанности входит смотреть за ним. Разрешите…

Он быстро подошел к камину и позвонил в колокольчик.

Через минуту или две вошел Паркер.

— Звонили, сэр? — сказал он неуверенно.

— Войдите, Паркер, — приказал полковник Мэлроуз. — Этот джентльмен хочет спросить вас кое о чем.

Паркер почтительно повернулся в сторону Пуаро.

— Паркер, — сказал маленький человечек, — когда вы вчера вечером с доктором Шеппардом взломали дверь и обнаружили вашего хозяина мертвым, в каком состоянии был камин?

Паркер ответил, не задумываясь.

— Пламя было очень низким, его почти не было.

— А! — сказал Пуаро. Восклицание прозвучало почти победно. — Посмотрите вокруг, мой славный Паркер, — продолжал он. — Эта комната выглядит точно так, как и тогда?

Взгляд дворецкого скользнул по комнате и остановился на окне.

— Шторы были задернуты, сэр, и свет был включен.

Пуаро утвердительно кивнул.

— Что-нибудь еще?

— Да, сэр, это кресло было немного выдвинуто.

Он указал на большое кресло слева от двери. Оно стояло между дверью и окном. Я нарисовал план комнаты. А кресло, о котором идет речь, отметил на нем крестиком.

— Покажите! — попросил Пуаро.

Дворецкий отодвинул кресло от стенки на добрых два фута и повернул его сиденьем к двери.

— Voil ce qui est curieux[2], — пробормотал Пуаро. — Пожалуй, никто не захотел бы сидеть в кресле в подобном положении! Интересно, кто отодвинул его на место? Вы, мой друг?

— Нет, сэр, — ответил Паркер. — Я очень растерялся, когда увидел хозяина и все остальное.

Пуаро посмотрел на меня.

— Вы, доктор?

Я отрицательно покачал головой.

— Оно было уже на месте, когда я вошел с полицией, сэр, — добавил Паркер. — Я в этом уверен.

— Странно, — снова произнес Пуаро.

— Должно быть, его отодвинул Реймонд или Блант, — подсказал я. — Это ведь не важно?

— Совершенно неважно, — сказал Пуаро. — Вот почему это так интересно, — добавил он мягко.

— Извините, я на минуту, — сказал полковник Мэлроуз.

Он вышел из комнаты вместе с Паркером.

— Вы считаете, что Паркер говорит правду? — спросил я.

— О кресле — да. В отношении другого — не знаю. Если бы вам часто пришлось иметь дело с подобными случаями, вы убедились бы, месье доктор, что все они имеют общую черту.

— Какую же? — спросил я с любопытством.

— Каждый, кто с ними связан, обязательно что-то скрывает!

— И я — тоже? — спросил я, улыбаясь.

Пуаро внимательно посмотрел на меня.

— И вы — тоже, — закончил он спокойно.

— Но…

— Разве вы рассказали мне все, что знаете, об этом молодом человеке Пэтоне? — он улыбнулся, а я покраснел. — О! Не бойтесь! Я не буду настаивать. Б свое время я все узнаю.

— Мне хотелось бы, чтоб вы рассказали что-нибудь о своих методах, — сказал я поспешно, стараясь скрыть свое смущение. — Например, почему вас интересует огонь в камине?

— О! Это очень просто. Вы уходите от мистера Экройда… без десяти минут девять, не так ли?

— Да, точно, я бы сказал.

— Окно в это время закрыто и замкнуто на шпингалет, а дверь не заперта. В четверть одиннадцатого, когда обнаружен труп, дверь заперта изнутри, а окно открыто. Кто открыл его? Ясно, что это мог сделать только сам мистер Экройд и по одной из двух причин. Либо потому, что в комнате стало нестерпимо жарко (но если учесть, что огонь почти погас, а температура вчера вечером резко понизилась, то эта причина отпадает), либо потому, что этим путем он кого-то впустил к себе в комнату. А если он впустил кого-то через окно, то этот человек был ему хорошо известен, если учесть, как беспокоило его окно накануне.

— Действительно, все выглядит очень просто, — согласился я.

— Все просто, если подойти к фактам методически. Сейчас нас интересует человек, который был у него в половине десятого. Все указывает на то, что это был человек, вошедший через окно, и хотя позже мисс Флора видела Экройда еще живым, мы не можем приблизиться к разгадке этой тайны, пока не узнаем, кто был этот посетитель. Окно могло оставаться открытым, когда тот ушел, и через него мог проникнуть убийца или вернуться тот же самый человек. А! Вот и полковник.

Полковник Мэлроуз вошел с оживленным видом.

— Мы, наконец, разобрались с этим телефонным вызовом, — сказал он. — Он был сделан не отсюда! Доктору Шеппарду позвонили вчера в десять пятнадцать с переговорной кабины вокзала Кингс Эббот. А в 10.23 ночной почтовый поезд отошел на Ливерпуль…

Глава 8

Инспектор Рэглан уверен

Мы переглянулись.

— Вы, конечно, наведете справки на вокзале? — спросил я.

— Разумеется, но я не очень рассчитываю на успех. Вы же знаете, какая у нас станция.

Я знал. Кингс Эббот обыкновенная деревня, но ее станция — важный железнодорожный узел. На ней останавливается большинство экспрессов, здесь маневрируют, сортируются и составляются поезда. На вокзале есть две или три телефонные кабины. В этот вечерний час местные поезда следуют один за другим, чтобы их пассажиры успели пересесть на северный экспресс, который прибывает в 10.19 и отправляется в 10.23.

На вокзале неуемная суматоха, и шансы заметить в ней отдельную личность, звонящую по телефону или входящую в экспресс, действительно очень малы.

— Но ради чего было звонить вообще? — сказал Мэлроуз. — Вот что самое необычное. Ни кладу, ни ладу. Кажется, в этом нет никакого смысла.

Пуаро сосредоточенно поглаживал какой-то орнамент на одном из книжных шкафов.

— Будьте уверены, смысл был, — заметил он, не оборачиваясь.

— Но какой?

— Когда мы это узнаем, мы будем знать все. Дело очень тонко сработано и потому особенно интересное.

В том, как он произнес эти слова, было что-то не поддающееся описанию. Я чувствовал, что он рассматривает этот случай под каким-то особым, свойственным только ему одному, углом зрения. И то, что видел он, мне видеть было не дано.

Он подошел к окну, остановился и стал смотреть в сад.

— Вы говорите, что было девять часов, доктор Шеппард, когда вы встретили за воротами того незнакомца? — спросил он все так же через плечо, не оборачиваясь.

— Да, — ответил я. — Я слышал, как пробили церковные часы.

— Сколько времени потребовалось бы ему, чтобы дойти до дома? До этого окна, например?

— Самое большее — пять минут. И две или три минуты, если бы он пошел по дорожке справа от основной аллеи и пришел прямо сюда.

— Но, в таком случае, он должен был знать дорогу? Объяснить это можно только тем, что он бывал здесь раньше и знал местность.

— Это верно, — согласился полковник Мэлроуз.

— Мы могли бы, конечно, выяснить, принимал ли мистер Экройд кого-нибудь из посторонних за последнюю неделю.

— Об этом мог бы сообщить нам молодой Реймонд, — ответил я.

— Или Паркер, — сказал полковник.

— Ou tous les deux[3], — подытожил Пуаро, улыбаясь.

Полковник Мэлроуз пошел искать Реймонда, а я еще раз позвонил в колокольчик, вызывая Паркера.

Полковник Мэлроуз вернулся почти тотчас же в сопровождении молодого секретаря, которого он представил Пуаро. Джоффри Реймонд был свеж и жизнерадостен, как всегда. Знакомство с Пуаро, казалось, удивило и восхитило его.

— Кто бы подумал, что вы жили среди нас инкогнито, месье Пуаро! — воскликнул он. — Для меня будет исключительным удовольствием наблюдать, как вы работаете… О! Что это?

До сих пор Пуаро стоял слева от двери. Теперь он отошел вдруг в сторону, и я увидел, что пока я стоял спиной к нему, он быстро выдвинул кресло и установил его на место, о котором говорил Паркер.

— Хотите усадить меня в это кресло, чтобы взять кровь на анализ? — сказал добродушно Реймонд. — Что за фантазия?

— Мистер Реймонд, кресло стояло на этом месте вчера вечером, когда обнаружили мистера Экройда убитым. Кто-то отодвинул его назад на прежнее место. Это вы сделали?

Секретарь ответил, не задумываясь ни на минуту.

— Нет, не я. Я даже не помню, стояло ли оно здесь, но если вы так говорите, значит, стояло. Во всяком случае, кто-то, должно быть, отодвинул его. И сделав это, вероятно, оборвал нить следствия. Какая жалость!

— Это несущественно, — сказал детектив. — Вовсе несущественно! О чем я действительно хочу спросить вас, так это вот о чем, мистер Реймонд: приходил ли на этой неделе к мистеру Экройду кто-нибудь вам неизвестный?

Нахмурив брови, секретарь с минуту или две вспоминал. В это время на звонок явился Паркер.

— Нет, — сказал наконец Реймонд. — Никого не могу припомнить. А вы, Паркер?

— Простите, сэр?..

— Какой-нибудь незнакомец приходил к мистеру Экройду на этой неделе?

Дворецкий немного подумал.

— Это был молодой человек, приходивший в среду, сэр, — сказал он. — Как я понял, он приходил от фирмы «Картис и Троут».

Реймонд сделал нетерпеливый жест рукой.

— О, да! Я вспомнил, но этот джентльмен не был незнакомцем, — он повернулся к Пуаро. — Мистеру Экройду пришла в голову мысль купить диктофон, — объяснил он. — Он полагал, что с его помощью мы сможем сделать больше за меньшее время. Фирма прислала своего представителя, но из этого ничего не вышло. Мистер Экройд так и не решился на покупку.

Пуаро повернулся к дворецкому.

— Вы можете описать мне этого молодого человека, мой славный Паркер?

— Светлые волосы, низкого роста, очень опрятный синий костюм из саржи. Очень приличный молодой человек для своей должности.

Пуаро повернулся ко мне.

— Человек, которого вы встретили за воротами, был высоким, не так ли?

— Да. Я бы сказал… где-то около шести футов.

— Тогда не подходит, — заявил бельгиец. — Благодарю вас, Паркер.

Дворецкий обратился к Реймонду.

— Только что приехал мистер Хэммонд, сэр! Он спрашивает, не может ли он быть чем-нибудь полезен, он был бы рад поговорить с вами.

— Я сейчас к нему выйду, — поспешно сказал молодой человек и вышел.

Пуаро вопросительно посмотрел на начальника полиции.

— Адвокат семьи, месье Пуаро, — объяснил тот.

Страницы: «« « 12345678 » ... »»