Убийство Роджера Экройда Кристи Агата

Глава 5

Убийство

Я тотчас же вывел свой автомобиль и помчался в Фернли. Выскочив из него, нетерпеливо позвонил. Дверь не открывали, и я позвонил снова.

Послышался шорох цепочки, и в открытой двери появился Паркер. Его лицо было бесстрастным и спокойным.

Я прорвался мимо него в холл.

— Где он? — спросил я резко.

— Простите, не понимаю, сэр.

— Ваш хозяин. Мистер Экройд. Что вы на меня смотрите! Вы сообщили в полицию?

— В полицию, сэр? Вы сказали — в полицию? — Паркер смотрел на меня так, как если бы я был привидением.

— Что с вами, Паркер? Если, как вы говорите, ваш хозяин убит…

Паркер от изумления открыл рот.

— Хозяин? Убит? Невозможно, сэр!

Теперь наступила моя очередь удивляться.

— Разве пять минут назад вы не звонили мне и не сообщили, что ваш хозяин найден убитым?

— Я, сэр? О! Конечно, нет, сэр. Мне бы и не приснилось такое.

— Вы хотите сказать, что все это шутка? Что с мистером Экройдом ничего не случилось?

— Извините, сэр, тот, кто звонил вам, назвался моим именем?

— Вот дословно то, что я услышал: «Это доктор Шеппард? Говорит Паркер, дворецкий из Фернли Парка. Приезжайте, пожалуйста, немедленно, сэр. Убили мистера Экройда».

Мы растерянно смотрели друг на друга.

— Очень скверная шутка, сэр, — произнес он наконец удрученным голосом. — Подумать только, сказать такое.

— Где мистер Экройд? — спросил я вдруг.

— Думаю, все еще в кабинете. Дамы легли спать, а майор Блант и мистер Реймонд в бильярдной.

— Я полагаю, что мне следует зайти к нему на минутку, — сказал я. — Я знаю, он не хотел, чтобы его снова тревожили, но мне не по себе от этой странной шутки. Мне просто хочется убедиться, что с ним все в порядке.

— Совершенно верно, сэр, мне тоже очень не по себе. Если вы не возражаете, я провожу вас до двери, сэр?

— Нисколько, — ответил я, — пойдемте.

Я прошел через дверь направо. Паркер шел следом. Войдя в маленькую переднюю, из которой легкий лестничный пролет ведет наверх, в спальню Экройда, я постучал в дверь кабинета.

Ответа не было. Я повернул ручку, но дверь была заперта.

— Позвольте мне, сэр, — сказал Паркер.

Очень проворно для человека своего склада он опустился на одно колено и заглянул в замочную скважину.

— Ключ в замке с той стороны. Все в порядке, сэр, — сказал он, поднимаясь. — Должно быть, мистер Экройд закрылся изнутри и уснул в кресле.

Я наклонился и проверил утверждение Паркера.

— Кажется, все в порядке, — сказал я, — но все равно, Паркер, я хочу разбудить вашего хозяина. Я не могу спокойно уйти домой, пока не услышу из его собственных уст, что с ним ничего не случилось.

Я постучал дверной ручкой и позвал.

— Экройд, Экройд, на одну минуту!

Ответа по-прежнему не было. Я взглянул через плечо.

— Я не хочу тревожить домашних, — сказал я нерешительно.

Паркер подошел к двери, через которую мы вошли из холла, и закрыл ее.

— Думаю, теперь все будет хорошо, сэр. Бильярдная находится в другом конце дома, в том же конце кухонные помещения и спальни дам.

Я кивнул. Потом еще раз очень сильно постучал в дверь, и, наклонившись, громко крикнул в замочную скважину:

— Экройд, Экройд! Это Шеппард. Впустите меня.

В ответ — прежняя тишина. Ни признака жизни изнутри замкнутой комнаты. Мы с Паркером переглянулись.

— Послушайте, Паркер, я намерен взломать дверь. Или лучше сделаем это вместе. Ответственность беру на себя.

— Если вы на этом настаиваете, сэр, — ответил Паркер довольно неуверенно.

— Настаиваю. Я серьезно встревожен.

Я осмотрелся и поднял тяжелое дубовое кресло. Мы взялись за него с двух сторон и приступили к двери. Раз… другой… третий раз ударили по замку. После третьего удара он сломался, и мы нерешительно вошли в комнату.

Экройд по-прежнему сидел в кресле перед камином. Голова его свесилась набок, а ниже воротника отчетливо блестел торчащий из пиджака кусок крученного металла.

Мы с Паркером подошли к откинувшейся фигуре. Паркер коротко присвистнул.

— Убит сзади, — пробормотал он, — …жасно!

Он вытер платком свой влажный лоб и робко протянул руку к рукоятке кинжала.

— Не прикасайтесь, — сказал я резко, — идите и сейчас же позвоните в полицию, сообщите им, что произошло. Потом скажите мистеру Реймонду и майору Бланту.

— Хорошо, сэр.

Паркер поспешно ушел, продолжая вытирать вспотевший лоб.

Я проделал то немногое, что было нужно. Я был очень осторожен, чтобы не изменить положения тела и не коснуться рукоятки кинжала. Ничего нельзя было передвигать. Было ясно, что после наступления смерти прошло совсем немного времени.

Потом за дверью послышался охваченный ужасом и вместе с тем недоверчивый голос молодого Реймонда.

— Что вы говорите? О! Не может быть! Где доктор?

Он вошел стремительно, но у самой двери замер, лицо его было очень бледным. Твердая рука отстранила его, и в комнату вошел Гектор Блант.

— Боже мой! — промолвил Реймонд из-за его спины. — Значит, это правда.

Блант подошел прямо к креслу и склонился над трупом. Подумав, что он, как и Паркер, хотел дотронуться до рукоятки кинжала, я отстранил его рукой.

— Ничего нельзя трогать, объяснил я. — Полиция должна осмотреть все в таком виде, как сейчас.

Блант понимающе кивнул. Его лицо было невыразительным, как всегда, но мне показалось, что под бесстрастной маской проступили признаки волнения. Теперь Джоффри Реймонд подошел к нам и смотрел на труп из-за плеча Бланта.

— Это ужасно, — сказал он тихо.

Он обрел свое прежнее спокойствие, но когда снял пенсне и привычно протирал его стекла, я видел, как дрожали его руки.

— Думаю, это ограбление, — сказал он. — Как убийца мог сюда проникнуть? Через окно? Что-нибудь взято?

Он подошел к письменному столу.

— Вы думаете, это ограбление со взломом? — спросил я медленно.

— А что же еще? Вопрос о самоубийстве, я полагаю, отпадает?

— Таким способом убить себя невозможно, — сказал я уверенно. — Это явное убийство. Но по каким мотивам?

— У Роджера никогда не было врагов, — сказал спокойно Блант. — Должно быть, взломщики. Но зачем они приходили? Ничего, кажется, не тронуто.

Он оглядел комнату. Реймонд все еще раскладывал бумаги на письменном столе.

— Кажется, все на месте, ящики стола не тронуты, — заявил он наконец. — Очень загадочно.

Блант сделал легкое движение головой.

— Здесь на полу несколько писем, — сказал он.

Я посмотрел вниз. Три из четырех писем лежали там, где Экройд уронил их вечером. Но синий конверт с письмом миссис Феррарс исчез. Я было открыл уже рот, чтобы сказать, но в этот момент в доме раздался звонок. В холле послышался смешанный говор, а затем появился Паркер с нашим местным инспектором и полицейским констеблем.

— Добрый вечер, джентльмены, — сказал инспектор. — Я ужасно огорчен всем этим. Такой прекрасный джентльмен, как мистер Экройд. Дворецкий говорит, что это убийство. Может быть, есть какие-нибудь признаки несчастного случая или самоубийства, доктор?

— Никаких, — сказал я.

— А-а. Плохи дела.

Он подошел и стал у трупа.

— Трогали? — спросил он резко.

— Только для того, чтобы убедиться, что он мертв — очень простая процедура — я никоим образом не менял положения тела.

— Ага! И все указывает на то, что убийца благополучно скрылся… то есть, временно, конечно. Ну, а теперь расскажите все по порядку. Кто обнаружил труп?

Я подробно объяснил все обстоятельства.

— Телефонный вызов, говорите? От дворецкого?

— Вызов, которого я никогда не делал, — горячо вмешался Паркер. — Я не был у телефона весь вечер. Это могут подтвердить другие.

— Очень странно. А голос похож на голос Паркера, доктор?

— Не могу сказать, что я обратил на это внимание. Мне даже в голову не пришло сомневаться.

— Естественно. Хорошо, вы пришли сюда, взломали дверь и обнаружили несчастного мистера Экройда в таком положении. Как, по-вашему, сколько времени он уже мертв?

— По крайней мере, с полчаса, возможно больше, — ответил я.

— Вы говорите, что дверь была закрыта изнутри? А как окно?

— Вечером по просьбе мистера Экройда я лично закрыл его и защелкнул на шпингалет.

Инспектор подошел к окну и отдернул шторы.

— По крайней мере, сейчас оно открыто, — заметил он. Окно было действительно открыто, его нижняя рама была поднята до отказа.

Инспектор достал карманный фонарик и осветил им внешнюю часть подоконника.

— Этим путем он благополучно ушел отсюда, — заметил он, — и вошел — тоже. Взгляните сюда.

В ярком свете мощного фонарика можно было увидеть несколько четких отпечатков ног. Следы были от обуви с поперечными резиновыми полосками на подошве. Один, особенно отчетливый след был направлен внутрь комнаты, другой, немного перекрывавший его, показывал наружу.

— Просто, как дважды два, — сказал инспектор. — Что-нибудь ценное исчезло?

Джоффри Реймонд покачал головой.

— Ничего такого, что бы мы пока обнаружили. В этой комнате мистер Зкройд никогда не держал особо ценных вещей.

— Хм… Бандит увидел открытое окно. Забрался через него сюда, увидел вот здесь сидящего Экройда… Может быть, он уснул. Ударом сзади бандит убил его, но нервы не выдержали, и -он удрал. Но он оставил очень хорошие следы. Мы должны поймать его без особых трудностей. Никто из посторонних не болтался поблизости?

— О! — воскликнул я вдруг.

— Что, доктор?

— Сегодня вечером я встретил какого-то человека. Я как раз выходил из ворот. Он спросил у меня, как пройти в Фернли Парк.

— В котором часу это было?

— Ровна в девять. Я слышал бой часов, когда проходил ворота.

— Вы можете описать его?

Я как можно точнее рассказал.

Инспектор повернулся к дворецкому.

— Кто-нибудь похожий появлялся у дверей дома?

— Нет, сэр. За весь вечер никто не подходил к парадному.

— А к заднему крыльцу?

— Не думаю, сэр, но я спрошу.

Он направился было к двери, но инспектор протянул свою большую руку.

— Не надо, благодарю вас. Я сам спрошу. Но прежде всего мне нужно установить более точное время. Когда последний раз видели мистера Экройда живым?

— Вероятно, это было, когда я уходил, — сказал я, — позвольте вспомнить… приблизительно без десяти минут девять. Он сказал, что не хочет, чтобы его беспокоили, и я передал это Паркеру.

— Точно так, сэр, — сказал почтительно Паркер.

— В половине десятого мистер Экройд, несомненно, был еще жив, — сказал мистер Реймонд, — так как я слышал его голос, он здесь разговаривал.

— С кем он говорил?

— Этого я не знаю. В то время я, конечно, не сомневался, что с ним был доктор Шеппард. Я хотел спросить его относительно одного документа, которым я был занят, но, услышав голоса, я вспомнил, как он говорил, что хочет побеседовать с доктором Шеппардом наедине. И я ушел. Но, как теперь оказывается, к тому времени доктора уже здесь не было.

Я кивнул.

— Я был дома что-то около пятнадцати минут десятого, — сказал я, — никуда больше не выходил до тех пор, пока мне не позвонили.

— Кто же мог с ним быть в половине десятого? — спросил инспектор. — Не вы ли мистер… э… э…

— Майор Блант, — подсказал я.

— Майор Гектор Блант? — спросил инспектор, и почувствовалось, как его голос стал наполняться почтительными нотками.

Блант только утвердительно кивнул головой.

— Мы виделись здесь прежде, сэр, — сказал инспектор. — Сначала я вас не узнал, вы жили у мистера Экройда в прошлом году в мае.

— В июне, — поправил Блант.

— Точно. Это было в июне. Итак, не вы ли находились с мистером Экройдом сегодня в девять тридцать вечера?

Блант покачал головой.

— После обеда я его больше не видел, — сообщил он.

Инспектор повернулся снова к Реймонду.

— Вы случайно не слышали, о чем шел разговор, сэр?

— Я слышал только небольшой отрывок, — сказал секретарь, — и будучи убежден, что с мистером Экройдом доктор Шеппард, был поражен странностью содержания этого разговора. Насколько могу припомнить, мистер Экройд говорил вот что: «…нужда в моих деньгах настолько участилась за последнее время, — так он говорил, — …за последнее время, что боюсь, будет невозможно удовлетворить ваши требования»… Я, конечно, сразу ушел и ничего больше не слышал. Я был несколько удивлен, потому что доктор Шеппард…

— Не просит взаймы ни для себя, ни для других, — закончил я вместо него.

— Требование денег, — задумчиво произнес инспектор, — вполне возможно, что здесь есть за что ухватиться.

Он повернулся к дворецкому.

— Вы сказали, Паркер, что сегодня вечером с парадного никого не впускали.

— Именно это я сказал, сэр.

— Тогда кажется совершенно очевидным, что мистер Экройд должен был сам впустить этого человека. Но я не совсем понимаю…

На несколько минут инспектор, казалось, погрузился в сон наяву.

— Ясно одно, — сказал он наконец, очнувшись от своих размышлений, — мистер Экройд был жив и здоров в девять тридцать. Это последний момент, когда он был еще жив.

Паркер с извиняющимся видом слегка кашлянул, и это немедленно привлекло к нему инспектора снова.

— Ну, что у вас? — спросил он резко.

— Извините, сэр, — но мисс Флора видела его после этого.

— Мисс Флора?

— Да, сэр. Тогда было примерно без четверти десять. Мисс Флора сказала мне, что не нужно больше беспокоить мистера Экройда.

— Это он послал ее к вам?

— Не совсем так, сэр. Я как раз нес виски с содовой, когда мисс Флора выходила из этой комнаты. Она остановила меня и сказала, что ее дядя не желает, чтобы его тревожили.

Теперь инспектор посмотрел на дворецкого с гораздо большим вниманием, чем тот удостаивался до этого.

— Вам ведь уже говорили, что мистер Экройд не хотел, чтобы его беспокоили, не так ли?

Паркер начал заикаться. Руки его тряслись.

— Да, сэр. Да, сэр. Совершенно верно, сэр.

— А вы все же делали это.

— Я забыл, сэр… До некоторой степени… я имею в виду. В это время я всегда приношу виски с содовой и спрашиваю, не нужно ли чего-нибудь еще. Кроме того, я думал… короче, я делал все это, не думая.

Только теперь я начал замечать, что Паркер был подозрительно возбужден. Он весь дрожал, и лицо его подергивалось судорогой.

— Хм… Я должен немедленно повидаться с мисс Экройд, — сказал инспектор. — На некоторое время мы выйдем отсюда. Пусть остается все, как есть. Я вернусь сюда как только услышу, что скажет мисс Экройд. Из предосторожности окно закрою.

Сделав это, он направился в холл, мы последовали за ним. Увидев небольшую лестницу, он остановился. Потом сказал через плечо констеблю:

— Джонс, вы лучше оставайтесь здесь. Никому не разрешайте входить в эту комнату.

Паркер почтительно вмешался.

— Извините, сэр. Если закрыть дверь в холл, в эту часть дома доступа не будет. Эта лестница ведет только в спальню мистера Экройда и в ванную. С другой стороны никакого сообщения нет. Раньше была дверь, но ее заложили. Мистеру Экройду нравилось чувствовать, что его покои принадлежат только ему.

Чтобы было понятнее, я прилагаю примерный план правого крыла дома. Небольшая лестница ведет, как об этом сказал Паркер, в просторную спальню (переделанную в таковую из двух комнат) и в смежные с нею ванную и уборную.

Инспектор оценил обстановку тотчас. Мы прошли в большой холл, а он закрыл за собой дверь и ключ опустил в карман. Потом вполголоса дал какие-то указания констеблю, и тот вышел.

— Мы должны заняться этими следами от туфель, — объяснил инспектор. — Но прежде всего я должен побеседовать с мисс Экройд. Она последней видела своего дядю живым. Она уже знает?

Реймонд отрицательно покачал головой.

— В таком случае нет необходимости говорить ей сразу. Сообщение о смерти дяди может так потрясти ее, что она будет не в состоянии отвечать на мои вопросы. Скажите ей, что в доме совершена кража и попросите, если она не будет возражать, одеться и сойти вниз, чтобы ответить на несколько вопросов.

С этим поручением наверх отправился Реймонд.

— Мисс Экройд сейчас выйдет, — сообщил он, когда вернулся. — Я сказал ей все так, как вы предложили.

Минут через пять Флора пришла. На ней было бледно-розовое шелковое кимоно. Она казалась встревоженной и взволнованной.

Инспектор вышел вперед.

— Добрый вечер, мисс Экройд, — поздоровался он вежливо. — Здесь была попытка ограбления, и мы хотим, чтобы вы помогли нам. Что это за комната — бильярдная? Входите сюда и садитесь.

Флора спокойно села на широкий диван во всю длину стены, и посмотрела на инспектора.

— Я ничего не понимаю. Что украдено? О чем вы хотите, чтобы я вам рассказала?

— Вот о чем, мисс Экройд. Паркер говорит, что вы выходили из кабинета своего дяди, когда было приблизительно без четверти десять. Это верно?

— Совершенно верно. Я заходила пожелать ему спокойной ночи.

— А время указано точно?

— Да, должно быть, около этого. Не могу сказать точно. Может быть, немного позже.

— Ваш дядя был один, или у него кто-нибудь был?