Спригган Тихомиров Артем

Дождь лил, но мне было приятно осознавать, что жуткая опасность миновала.

— Локи, — повторила Шиола. — А?

— Это была я, — сказала взломщица.

— Что значит ты? Где ты была?

— Идиот несчастный! Дубина! Это меня ты видел. Я подошла и сказала «привет», а ты взлетел к небесам и завопил, словно недорезанный. Наверное, весь город переполошил. Что им теперь самые страшные громы и молнии! О них горожане назавтра и не вспомнят. Зато в памяти каваронцев надежно отпечатается твой вопль.

Я ничего не понял и попросил повторить. Определенно что-то не то с моими мозгами. Они потеряли эластичность. Ощущение, что мою спригганскую черепушку набили щебенкой.

Но правда все-таки дошла до меня. Шиола приложила для этого немало усилий и обозвала меня непроходимым тупицей.

— Нельзя быть таким.

— Нельзя? — Я был уничтожен. Морально и физически.

Мне казалось, что я развалился на множество осколков, словно Шалтай-Болтай, и не могу собрать их самостоятельно, а между тем королевская конница и королевская рать где-то задерживаются. Не иначе воины остановились пропустить по кружечке пивка.

Неприятно, доложу я вам. Тем более — ударить в грязь лицом перед девушкой.

Не прошло и ста лет, как я вспомнил, какие именно перипетии привели нас на крышу восточного крыла Дома инвалидов.

— Ты достала карту? — спросил я.

Шиола помучила меня полминуты, стреляя глазками. Раньше она не испытывала на мне свое оружие, но сейчас решила пустить в дело лишь малую толику из своего арсенала.

Из моих недр вырвался какой-то звук. Его еще называют сдавленным. Шиола хмыкнула, почесала нос

кончиком пальца, а затем протянула руку и вернула мою нижнюю челюсть на место. Видя, что я не особенно реагирую, спригганша пощелкала пальцами перед моими глазами.

— Локи, очнись! Достала я карту, достала! Никто не знает, чего это мне стоило! В профессии взломщика есть много неприятных моментов. Я, конечно, предполагала, что встречусь с ними, но всегда ведь надеешься на лучшее. Да?

— Да. Карта…

Я начал воображать себе горы золотых монет и драгоценных камней. Они сверкали и манили, словно… я даже не знаю, с чем это сравнить.

Слюной бы не захлебнуться.

— И за что я работаю? — сказала бандитка, стоя надо мной со скрещенными на груди руками. — За каких-то пять паршивых процентов!

— А?

— Пять паршивых процентов, говорю!

— И что?

— Как это?

— Шиола, не мучь меня, ты же видишь, что еще немного, и знаменитый взломщик…

— До чего мужики в наше время хилые! — заметила Шиола.

— Мы не в нашем времени, а двадцать четыре года назад. И вообще, давай оставим этот бессмысленный спор на потом и займемся им, когда будем почивать на лаврах. Что там с картой?

— Здесь, под курточкой, — сообщила взломщица. — Заметь, я не сделала ход конем. Я могла бы подать сигнал чародею, и он вытащил бы меня назад. Там я бы соврала, что в прошлом на тебя наступил бе-

шеный бегемот, а сама получила бы денежки. Цени мою преданность.

Я покривил свое мокрое лицо.

— Ты бредишь. Я бы вернулся при помощи своего амулета.

— Уверен? — Шиола показала мне оба треугольника, свой и мой.

— Это шантаж? — спросил я, соображая, что, если я навечно останусь в прошлом, это будет гораздо хуже, чем если бы на меня наступил вышеупомянутый бегемот. — Ты хочешь больший процент?

Вот так всегда и бывает. Как только искатели сокровищ, до того смелые, благородные, готовые вынуть товарища из любой выгребной ямы, попавшейся на трудном пути, добираются до цели, начинаются разборки. Кое-кто из них начинает думать, что его обделили, а иные и вовсе стремятся заграбастать клад целиком.

— Я…

Тут крыша загрохотала так, словно… В общем, мне представилось стадо бегемотов, которые мчатся в нашу сторону.

— Бежим! — завопил я.

Мои инстинкты сработали быстрее всего остального. Я вскочил с места, попробовал схватить Шиолу за руку, чтобы нестись быстрее ветра вдвоем, но промазал, а в следующий момент моя нога поехала на мокром листе железа.

Бух! Этого следовало ожидать.

Я понял. Неумолимому Року не нравится, когда я совершаю внезапные резкие движения. Именно из-за них все мои проблемы. Но, с другой стороны, в моем ремесле без них никак не обойтись.

Шиола что-то пропищала. Я успел заметить несколько высоких фигур, выныривающих из темноты.

— Полундра! — зачем-то заорал я, но это не помогло.

Шиола скакнула в сторону, но из тьмы, рассекая воздух, вылетела какая-то штука и спутала ей обе ноги. Взломщица грохнулась на крышу, словно вешалка для одежды.

Нас окружают, а я все еще валяюсь пузом кверху и дергаю лапами. Неизвестные типы приблизились к нам настолько, что я мог видеть их отсутствующие шеи. Каждый из них был похож на колоду для рубки мяса, и, надо сказать, мои старые знакомцы — Варг и Фум — по сравнению с ними казались просто дилетантами. По части невыразимой кошмарности своего экстерьера.

И как эти шкафы сумели взобраться на крышу?

Вести расследование было некогда. Нас взяли в кольцо, и оставалась единственная возможность использовать спригганскую ловкость, чтобы смыться. Впрочем, оставалась она только у меня, ибо Шиола так и не смогла освободиться от пут. Она шипела, как кошка, дергалась, выбрасывая в пространство протуберанцы площадной брани, но это не помогало. Потом догадалась использовать свой эльфийский кинжал. Поздно, время потеряно.

Образины без шей подошли ближе. Зашвыркали вынимаемые из ножен шпаги, а через несколько мгновений острия железяк держали нас с бандиткой под прицелом. Каждому досталось по пять клинков. Значит, всего монстров было десять.

— Сдавайся и не дергайся, — посоветовали мне. — Твои фокусы тебе не помогут.

— Да? — спросил я. — Уверены? Может, попробуем?

Несмотря на отсутствие шей, громадные типы кое-что соображали. Во всяком случае, тот, кто взял на себя роль парламентера.

— Я абсолютно уверен, спригган. Вам никуда не убежать. Советую отказаться от этих намерений.

Тьма мешала мне рассмотреть их лица. Точнее, морды. Я подозревал, что они вовсе не люди. Для троллей, впрочем, маловаты. Если выбирать наиболее подходящих по размеру и уродливости существ, известных науке, я бы сказал, что мои новые друзья принадлежат к славному племени хобгоблинов. В Кавароне, насколько мне известно, их еще меньше, чем древесных эльфов, а тут целый взвод, подумать только.

Никогда не слышал, чтобы они разгуливали по крышам и занимались охотой на спригганов.

— Локи, — позвала Шиола. — Нас что, взяли в плен?

— Взяли, взяли, — Проворчал я. Хобгоблины забормотали. Один из них легонько

ткнул взломщицу острием своей здоровенной шпаги.

— Я вас не понимайт… я есть плохо говорить на всеобщем… да? — пропищала Шиола.

Мне оставалось тяжко вздохнуть. Жженый нас переиграл, а мы даже не знали, что попали в его поле зрения. Невероятно, однако ему удалось выследить нас и достать в весьма неудобном для него месте. Да еще как-то поднять своих архаровцев на крышу — это уж вообще подвиг. Без помощи чародея, которого, помнится, обозвали Гадальдо, здесь точно не обошлось.

Из огня да в полымя, как говорил великий Бильбо Торбинс.

Хобгоблины ворчали и бормотали. На дождь они плевать хотели и строили веселые рожи. Уж на что страшным был Фум, но эти. ребята могли дать ему тысячу очков форы.

— Вытяни ручки перед собой, — потребовал интеллектуал. — И без резких движений!

Я вытянул, подумав, что будет неприятно, если какая-нибудь из шпаг хотя бы немного вонзится в мое нежное мясо.

На всякий случай зажмурившись, я почувствовал, что на моих запястьях что-то защелкивается. Оказалось, тонкие кольца наручников, соединенные цепочкой. Упс! Это совсем, совсем нехорошо. Это плохой признак надвигающихся плохих времен, по всей вероятности наполненных бессмысленным насилием и сведением счетов.

Чтобы донести свою мысль до хобгоблинов, я немного поизвивался, словно енот, попавший в капкан.

Нас обыскали, изъяв оружие и большую часть взломщических приспособлений. Те, что смогли найти. И амулеты для обратного перемещения.

— Что? — спросил страхолюдина. — Не нравится?

— Давайте защелкнем это на вас и посмотрим, что будет! — с вызовом ответствовал Локи. — Ради эксперимента! А потом ощупаем!

— Не знаю; при чем тут экскремент, но так велел хозяин. Эти штуки будут надежно блокировать твою антимагию.

Я посмотрел на Шиолу. Она сопротивлялась дольше меня, но на нее тоже надели эти штуковины. Затем нас подняли и приставили друг к другу, помятых, мокрых, ничего не понимающих. Взломщица рычала, но хобгоблины не обращали на нее внимания. Подумаешь, говорили их морды, какая-то шмакодявка возни-

кает. По всему видно, парни привыкли ко всякому, так что у Шиолы не оставалось шансор заронить в их души даже тень страха.

Ноги взломщицы освободили от веревки с грузилами, и я спросил:

— Ну, господа хорошие, чем займемся? Может, сыграем в мяч?

— Мяча нет, — сообщили мне. — Разве что твоей головой!

Ого, да у них и чувство юмора имеется! Смотри-ка!

Пока я обдумывал этот факт, Шиола привалилась к моему плечу своим. Я посмотрел. Ее лицо было очень злое. А я-то посчитал, что спригганша собирается упасть в обморок.

— Хозяин идет, — сказал один из страшных верзил.

Хобгоблины подобрались. Неужели бывшие солдаты, у которых инстинкт вытягиваться во фрунт перед начальством в крови? Так-так-так.

Мы с Шиолой огляделись, желая знать, где хозяин и откуда он идет.

— Чтоб меня!

— Что? — Взломщица крутила головой во все стороны.

— Погляди наверх! Не может быть! Просто не может быть! — простонал я.

— Ну большая птица… филин, кажется, ну и что?.. Эй, а что филины делают в городе?

— Этот вопрос я задавал себе недавно. Мы с этой птичкой так мило общались до твоего прихода, что сейчас меня охватывает почти радостное возбуждение, как после встречи со старым другом.

— Ну и трепло! Можешь сказать нормально? — Шиола настропалилась тыкать меня своим острым локтем. Ткнула и сейчас.

— Он был тут и следил за мной, — сказал я. — Вот этот здоровенный пернатый недоумок. Ему что-то было надо, но он не получил и решил улететь в свое гнездо. Я думал, что на этом наше знакомство и кончится!

— Ты хуже базарной бабы… базаришь, — заключила бандитка.

— Этим я скрываю свой страх, непонятно, что ли? Это… вроде как компенсация.

— Угораздило меня связаться с таким балбесом…

— Молчать! — рявкнул на нас хобгоблин. Шиола показала ему язык.

— Бе-бе-бе!

— И кто из нас балбес после этого? — спросил я краем рта, за что получил пинок в левое нижнее полушарие.

Филин решил наконец приземлиться. Интересно, конечно, но что тут происходит? Хобгоблины ходят под началом этого цыпленка-переростка? Что это за новый игрок такой? Ага, наверное, он посланник Жженого, правая рука, еще правее, чем Гасси в круглой шляпе.

— Какой здоровенный! — сказала Шиола, глядя на пикирующую охапку перьев.

— Вот именно. Это меня и тревожит.

Птица сделала торжественный круг над нашими головами, и хобгоблины освободили ей место для приземления. Прямо перед двумя спригганами.

Пока я за всем этим наблюдал, у меня сосало под ложечкой. Очень уж это было зловеще. Нечего было и думать по-дружески поворковать с этим филином. Он прилетел сюда, чтобы отнимать надежду и вселять страх, а не весело и беззаботно проводить времечко с друзьями.

— Сейчас что-то будет, — сказал я.

И действительно. Что-то и было. Иногда мне неплохо удается выступать в роли провидца.

Работая крыльями, Филин завис над крышей и, зыркнув на нас громадными глазищами, обернулся черной фигурой, закутанной в длинный черный плащ с капюшоном. Черным.

Я еще подивился, как это стало возможно — волшебство в нашем близком присутствии, но вспомнил, что на нас надели эти штуки для блокировки антимагии.

Мы с Шиолой переглянулись, думая об одном и том же. Правда, о чем, я не знал.

Дождь по-прежнему шел, хотя не такой частый, и ветер почти стих, но на черной фигуре это не отражалось. Она была сухой, как пергаментная бумага. Таинственная магия отбрасывала от нее капли, чтобы те не нанесли ущерба щегольскому внешнему виду. Тип, облаченный в последний писк моды, придавал ему большое значение.

Я всегда думал, почему магики одеваются так, словно только что сбежали из психлечебницы? Нельзя, что ли, смастерить прикид поприличнее? Но, видимо, не судьба. Наверное, дело в тайном кодексе, соблюдение которого обязательно для всех магов. Если ты не носишь на себе пятьдесят квадратных километров ткани, ты, считай, пустое место и быть тебе в лучшем случае мальчиком на побегушках.

Капюшон скрывал лицо бывшего филина. Постояв неподвижно — для усиления драматического эффекта, видимо, — волшебник приблизился к нам.

— Я протестую, — сказал я. — Мы не сделали вам ничего плохого, а значит, не заслужили подобного об-

ращения. Официально заявляю: это форменное безобразие. Я… мы будем жаловаться!

— Кому? — спросили из-под капюшона.

Взломщица пыталась заглянуть под него, даже протянула руку, чтобы приподнять край, но ее ударили по пальцам.

— Эй, урод, ты чего себе позволяешь?! — взбрыкнула она.

Ее проигнорировали весьма красноречивым пожатием плеч.

— Я пожалуюсь в ваш профсоюз, — сказал я, хотя совсем не был уверен, что такая штука существует.

— Ты как был дураком, спригган, так и остался, — ответил черный плащ.

— Да? А мы что, знакомы с детства? Что-то не припомню среди своих трепетных товарищей по играм таких… гламурных экземпляров!

Хобгоблины смотрели на меня неодобрительно. Они считали, что с их хозяином, мастером перевоплощения, нельзя разговаривать в таком тоне. Да я бы и не разговаривал, не вынуди меня чрезвычайные обстоятельства, неужели не ясно?

— Кое-кому здесь не мешает промыть рот с мылом, — сказал черный плащ.

— Я догадываюсь, кому из нас, — сказала Шиола. Я проверил, не имеет ли она в виду меня. Нет, не

имела. Ее горящий взгляд не отрывался от чародея, и в этот момент, сто процентов, она жалела, что ни бум-бум в магии и не может прожечь в нем две дыры величиной в арбуз.

— Догадываешься? Твоя работа не догадываться и не задавать вопросов, спригган. Ты должна делать то, что велят. И не строй из себя крутую! — ответил наш мрачный друг.

— То есть ты уже состроил? Мы опоздали? — спросил я.

Один из хобгоблинов шагнул ко мне, сделав ногой вмятину в крыше.

— Хозяин, дозвольте, я научу этого малого уму-разуму!

— Ты хоть знаешь, что это такое, бочка с навозом? — ответил я и чуть не дал петуха.

Что я делаю?

Черный плащ остановил рычащего амбала поднятием руки и покачал головой. Видимо, он был обо мне лучшего мнения.

— Где карта? — спросил чародей.

Его рука вытянулась в направлении Шиолы, та подняла бровки.

— Какая карта?

— Хватит прикидываться! — рыкнул черный плащ. — Я теряю терпение. Я знаю, карта у тебя, сестрица! Давай!

— А иначе? — спросила взломщица.

— Я намерен обращаться с вами хорошо. До сих пор намерен, но мне придется пойти на крайние меры, если с вашей стороны не будет желания сотрудничать.

— Послушайте, мы вообще не понимаем, о чем таком вы лопочете, уважаемый, — сказал я. — Мы всего лишь мирные спригганы, мы никого не трогаем и…

— Заткнись! Иначе ближайшие сутки ты проведешь в образе ночного горшка. И я дам его хобгобли-нам в неограниченное пользование!

Я заткнулся. И любой другой сделал бы то же самое. Перед лицом серьезной угрозы я иногда становлюсь удивительно благоразумным. Согласитесь, ночной горшок — это слишком круто.

— Карту! — прорычал чародей.

— Отдай, он все равно настоит, — сказал я.

Шиола сопела, не в силах заставить себя расстаться с трофеем. Она не успела поведать мне свою увлекательную историю, но понятно, что выудить этот клочок бумаги у Жженого оказалось непросто. Бандитка перешла от сопения к шипению, изображая яичницу на сковородке, но все-таки сдала свои позиции. В ее карьере еще не было столько сокрушительного поражения.

Это лишь начало, детка, подумал я. Чувствую, с этими красавчиками нам еще предстоит повозиться.

Значит, правы были мои предчувствия. Все не просто плохо, а очень плохо. Тут заварилась какая-то дикая каша, и я начал подозревать, что дело вовсе не в Сунио Бельтраме.

Но в чем же? Точнее, в ком?

Шиола бросила чародею футляр из плотной черной кожи, перевязанный шнурком. Чародей поймал его и спрятал под плащ, не глядя.

— А можно вопрос? — спросил я.

— Валяй, спригган, — отозвался черный плащ. Что ж, он доволен, и это понятно. Получил жирный кусок пирога, а скоро утащит его целиком.

— С кем мы имеем честь беседовать все это время? Поставьте себя на наше место. Мы в некоторой растерянности. Да, сестренка?

Шиола сказала — да. Точно выплюнула с отвращением дохлого паука, который попал ей в рот.

— Хотелось бы знать. Если, это, конечно, не государственная тайна…

Черный плащ засмеялся.

— Оказывается, вас обоих легче легкого обвести вокруг пальца. Дети! Сколько бы вы ни пыжились, а я

все равно умнее. Не говоря уже о сборище этих высокородных пьянчуг…

Чародей поднял обе руки и отбросил капюшон с головы. Я прикусил язык, чувствуя, как мои нижние конечности делаются очень мягкими, а Шиола выругалась, вызвав ухмылки на рожах хобгоблинов.

Эффект от презентации был сродни тому, как если бы вы на всем бегу врезались в каменную стену, которой не было на вашем пути еще мгновение назад. Естественно, некоторое время вы будете пребывать в растерянности. У вас разбегутся мысли, все, кроме одной, банальной: «Не может этого быть!»

Но все-таки могло. Лишь Локи Неуловимому всю жизнь везет именно так.

— А теперь, господа, прошу проехать со мной, — сказал черный плащ. — У нас впереди уйма работы.

В этом месте злодеи обычно нехорошо смеются.

Гастон Арфи не стал отступать от заведенной традиции.

Потомственный волшебник все-таки.

41

Мы молчали, целиком и полностью деморализованные выходкой чародея. Требовалось время, чтобы все осознать и хоть как-то примирить свой дух с жестокой реальностью. Не знаю, какое еще свинство может организовать для меня Неумолимый Рок, но, думаю, на сегодняшний день он превзошел самого себя. Это же надо — так все перевернуть.

С той поры, как Гастон Арфи продемонстрировал мне и Шиоле свою прыщавую морду, мы не проронили ни словечка. Мы, точно борцы за свободу, приго-

воренные к смерти, взирали на своих врагов с ледяным презрением и держали спину прямо. Не очень-то это легко, доложу я вам. Ведь как раз в то самое время, когда вы пытаетесь заморозить или испепелить взглядом вашего мучителя, вас прямо-таки пожирает животный страх.

Ничего не объясняя, Гастон велел хобгоблинам спустить нас с крыши и засунуть в карету, которая ждала в переулке. Для этой цели использовали магию. Взяв нас под мышку, один из верзил встал на процарапанную в железе круглую штуковину, манда-лу, что ли, и переместился на мокрую брусчатку. Я сделал вид, что нисколечко не удивлен. Взломщица тоже. Мы не могли помешать этим манипуляциям, ибо специальные наручники напрочь блокировали нашу антимагию.

Хобгоблины спустились вниз так же, как попали сюда. Следом за амбалом, тащившим нас, появились и остальные. Возле кареты стояла свободная лошадь — для Гастона. Образины могли топать только пешком. Один из них, правда, вскарабкался на козлы и приготовился рулить.

— Внутрь! — сказал чародей.

Приказ исполнили, открыв дверцу и зашвырнув нас в карету, словно котят в корзину. Подобным образом когда-то поступил со мной Варг. Сваленные в кучу, мы с Шиолой некоторое время пытались распутать руки и ноги.

Дверь захлопнулась, что-то лязгнуло. Понятно. Замок. Особо почетные пленники не должны иметь шансов на побег.

Бандитка отмалчивалась, хотя я видел, что она готова лопнуть от злости. Даже поймал ее яростный

взгляд, адресованный мне. Неужто она во всем винит меня? Ох, женщины!

Мы сели друг против друга, прислушиваясь к звукам снаружи. Гастон бормотал неподалеку, отдавая распоряжения, и каждый раз от очередного глухого смешка хобгоблина у меня в животе взрывался фай-рбол. Признаюсь, мои члены дрожали. Интересно, видит это Шиола? В карете было темно.

Гастон вскочил на лошадь, что-то гаркнул и дал животине шпор. Следом двинулась и карета. Посмотреть, что снаружи, не было ни единой возможности. Там, где обычно у экипажей располагается окно, кто-то приделал металлические листы, полностью закрывавшие проем.

Повернули и поехали быстрее. Мы грохотали по ночным улицам Кавароны, неслись во весь опор, словно наводящая ужас Дикая Охота.

— Нас обыскали не целиком, — заговорила взломщица. — У тебя осталось что-нибудь, чем можно открыть наручники?

— Вряд ли, — ответил я. — Отмычки, обе связки, теперь добыча одного из образин. Гастон постарался. Я осмотрел замки и не уверен, что смог бы их открыть.

Шиола ответила неразборчивыми, но явно уничижительными замечаниями в адрес нас обоих.

— У тебя есть план Б? — спросила она, поднявшись с пола после очередного крутого виража.

Хобгоблин вел карету совсем как давешний возница, работающий на Виртольда. Они случайно не родные братья?

— У меня даже нет плана А, — отозвался я. — Но убивать нас, думаю, не собираются.

— Почему?

— Зачем тогда городить этот огород? Гастон мог прихлопнуть нас обоих на крыше да там и оставить на поживу трупоедам. Мы ему для чего-то нужны.

— Для чего?

— Черная Касса. Теперь она стала центром нашей вселенной, и к ней ведут все дороги. Взоры всех обращены на ее сокровища. А Черная Касса, милая, это богатство, сила, слава и удача.

— Похоже… Удача нам бы не помешала.

— Одно непонятно… Как Гастон переместился во времени?

Бандитка стукнула ногой об пол.

— По-моему, тут как раз ничего сложного нет. Он всех надул. Темпомант убедил баронов, что обыкновенные существа не в состоянии пересекать мост между временными пластами. Прыщавый крутил ими как хотел.

— Зачем?

— Чтобы все захапать самому!

— Я надеялся, что Гастон проявит большую смекалку и попытается уйти от банальностей.

Шиола тихонько порычала.

— Эти банальности скоро сильно осложнят нам жизнь. Зуб даю, он заставит нас лезть в тайник.

— Мы и так собирались в него лезть, — сказал я.

— Но на других условиях. За деньги, за долю. Твой Виртольд — злодей под сомнением, а Арфи оказался самым настоящим. Это значит, что барон, скорее всего, отпустил бы нас на все четыре стороны, а темпомант уберет как свидетелей. Ларчик просто открывается.

— Ты права. Мы оказались в большом и темном месте, где солнце не светит.

Моя мысль начинала работать с прежней силой. Каков бы ни был шок, он отступал под могучим напором спригганского здравомыслия.

Я создавал в уме планы побега, один грандиознее другого, но все они уже через несколько мгновений начинали мне казаться хуже некуда.

Вот если бы удалось освободиться от наручников, мы с Шиолой получили бы неплохой козырь в общении с Гастоном. Кому-нибудь из нас достаточно было бы просто подойти к нему поближе и тем самым разрушить все его чары, вырубить амулеты и тому подобное. Не думаю/что Арфи настолько крут без магии. Ему не удастся превратиться в филина или птицу дронт, чтобы удрать от нас. Никаких чар, никаких заклинаний, никаких общений с духами и путешествий между островами реальности.

Случись такое, я для начала бы залепил чародею оплеуху. В воспитательных целях. А уж потом…

Впрочем, что толку? Воздушные замки на то и воздушные, что в них нельзя жить.

В конце концов я приуныл. Будущее рисовалось исключительно в мрачных красках.

Шиола молчала.

Приехали мы в какое-то место минут через десять. Карета остановилась. Дверцу слева от меня открыл хобгоблин, сидевший на козлах. Он с довольной улыбкой на роже сгреб нас обоих и сунул под мышки. Шиола задергалась, протестуя, а я под шумок забрался в карман громилы, тот, что был ближе всего ко мне. А вдруг там случайно найдется ключ от наручников? Ключа не нашлось. Он наверняка у Гастона.

Страницы: «« « ... 1011121314151617 » »»