Огненная цепь Гудкайнд Терри
В синих глазах показался стальной оттенок. Кара и в самом деле вернулась.
Ричард кивнул.
— Я тоже. Теперь, когда я проснулся, я чувствую себя лучше. — Он показал на ее мешок. — Берем вещи — и в путь.
Глава 20 (MagG)
Никки стояла на склоне холма и, скрестив на груди руки, пристально рассматривала белую мраморную статую, освещенную факелами. Жители Алтур-Ранга считали, что эта благородная фигура, этот символ их свободы никогда не должен оставаться в темноте. Они следили, чтобы Сильная Духом всегда была освещена.
Большую часть ночи Никки медленно шагала по мрачному холлу гостиницы, удрученно размышляя о жизни, завершающейся там, за дверью. Она испробовала все, что знала, чтобы помочь Каре, но безуспешно.
Никки не была близко знакома с Карой, но она хорошо знала Ричарда. Вероятно, она знала его лучше, чем кто-либо еще, за исключением, пожалуй, Зедда, его дедушки. Это не были истории из его детства, она знала Ричарда — взрослого человека. Она познала глубину его души. Можно сказать, что никого из живущих она не знала лучше.
Она понимала глубину его горя. За время ее безуспешных попыток спасти Кару, дар Никки непроизвольно уловил отзвуки ее страдания. Это разбивало ей сердце, она всей душой хотела помочь Ричарду перенести эту потерю. Она сделала бы все на свете, чтобы уберечь его от этого.
Не раз она порывалась войти и успокоить горе Ричарда, или по крайней попытаться облегчить его, разделить его одиночество. Однако дверь не открывалась.
Это ее озадачило, но она слышала, что внутри только двое. Она ощущала горе, заполняющее комнату, и оставила попытки открыть или выбить дверь. Не в силах больше слышать, как Ричард разговаривает с Карой, Никки вышла наружу и через черную пропасть ночи незаметно дошла до статуи, которую он создал.
Впрочем, Никки предпочла бы заняться другими делами, чем пристально разглядывать величественное творение Ричарда.
Бывает так, что смерть кого-то близкого заставляет увидеть мир новыми глазами, заставляет вернуться к основным жизненным ценностям, самым важным в жизни каждого человека. Она задавалась вопросом, что произойдет с Ричардом, когда Кара умрет. Вернет ли это его назад к действительности? Оставит ли он, наконец, свою погоню за призраками и вернется к людям, которые мечтают освободиться от власти Имперского Ордена?
Послышались шаги. Кто-то позвал ее по имени. Никки обернулась.
Это был Ричард. Он двигался в ночной темноте и его сопровождал еще кто-то. Сердце Никки оборвалось. Это могло значить только то, что страдания Кары закончились.
Ричард подошел ближе, и Никки увидела его спутника.
— О, добрые духи. Ричард, — прошептала она, ее глаза широко раскрылись. — Что ты сделал?
В тусклом свете отдаленных факелов Кара выглядела живой и совершенно здоровой.
— Лорд Рал вылечил меня, — сообщила она будничным тоном, словно это было незначительной услугой, заслуживающей внимания не больше, чем, если бы он принес ей стакан воды.
Никки ошалело смотрела на них.
— Как? — вот и все, что она смогла выговорить.
Ричард выглядел уставшим, словно после битвы. Она почти ожидала увидеть на нем следы крови.
— Я не мог вынести, что буду рядом и не попытаюсь помочь, — объяснил он. — Полагаю, необходимость была достаточно сильна, так что я смог кое-что сделать, чтобы вылечить ее.
Внезапно она ясно поняла, почему не смогла открыть дверь. Он действительно сражался, и в каком-то смысле следы крови на нем были. Только их мог видеть не каждый.
Никки наклонилась к нему.
— Ты использовал дар. — Это был не вопрос, это было обвинение. Тем не менее, он ответил на ее вопрос.
— Полагаю, да.
— Полагаешь… — Никки тут же пожалела, что не смогла скрыть иронию, прозвучавшую в ее словах. — Я перепробовала все, что могла и знала. Ни одна моя попытка не увенчалась успехом — я так и не смогла исцелить ее. А что сделал ты? И как ты сумел коснуться своего Хань?
Ричард застенчиво пожал плечами.
— Я точно не знаю… Я обнимал ее и чувствовал, что она умирает. Я чувствовал, как она ускользает все дальше и дальше. Позволив своему я спуститься туда, где она находилась, я просто пытался помочь ей. Как только мне удалось объединиться с ее душой, я забрал себе ее боль, чтобы она могла взять у меня мою силу и жизненное тепло, которое я ей предложил.
Никки была знакома с этим сложным магическим явлением, но была ошарашена, услышав его объяснение, да еще с использованием подобной терминологии. Это прозвучало так, словно она, спросив, как он сделал эту статую, в ответ услышала что-то вроде «просто убрал куски камня, которые считал лишними». Его объяснение было абсолютно точным и в то же время невероятно нелепым и наивным.
— Ты забрал себе то, что убивало ее?
— Вот именно.
Никки сжала виски кончиками пальцев. Даже она, со своими возможностями, с ее магической силой, не говоря уж об опыте и полученных знаниях, не решилась бы предпринять подобное. Она вынуждена была сделать над собой усилие, чтобы немного успокоить биение сердца.
— Ты хоть немного осознаешь опасность такой попытки?
Казалось, Ричарду стало слегка не по себе от тона, которым был задан вопрос. — Но это была единственная возможность. — Просто заключил он.
— Единственная возможность… — удивленно повторила она, не в силах поверить своим ушам. — Ты хоть представляешь, сколько силы требуется, чтобы совершить такое перемещение души? А чтобы вернуться оттуда? А насколько опасно находиться там?
Он засунул руки в карманы, словно ребенок, которого ругают за шалость.
— Я только знаю, что это был единственный способ вернуть Кару.
— И он добился своего, — произнесла Кара, не столько для того, чтобы подчеркнуть этот факт, сколько стараясь защитить его от ее нападок. — Лорд Рал вернул меня.
Никки уставилась на Морд-Сит.
— Ричард пошел за тобой в мир мертвых… если не дальше.
Кара перевела глаза на Ричарда.
— Вы сделали это?
Никки медленно кивнула.
— Твой дух был уже на пути в царство тьмы. Ты была уже вне моего дара — вот почему я не смогла вылечить тебя.
— Да, но Лорду Ралу это удалось.
— Удалось. — Никки протянула руку и пальцами взяла Кару за подбородок. — Надеюсь, пока ты жива, ты никогда не забудешь, что этот человек сделал для тебя. Очень сомневаюсь, что еще кто-то из живущих на земле способен на такое.
— Он способен. — Кара послала Никки беззаботную улыбку. — Лорд Рал жить без меня не может, и знает это.
Ричард отвернулся, чтобы скрыть усмешку.
Никки едва могла поверить в подобное легкомыслие. И это сразу после ее — их — невероятного, поистине волшебного спасения. Она медленно вдохнула, пытаясь взять под контроль свой голос, чтобы у них не создалось ошибочного впечатления, будто она сердита на него за излечение Кары.
— Ты использовал дар, Ричард. Зверь Джеганя где-то рядом, а ты пользуешься своим даром.
— Это было необходимо. Иначе мы бы потеряли ее.
Ричарду все казалось простым и ясным. Во всяком случае, он старался не выглядеть таким же самодовольным, как Кара. Никки уперла кулаки в бока и наклонилась к нему.
— Ты не понимаешь, что наделал? Ты снова воспользовался даром. Я предупреждала, что ты не должен этого делать. Зверь где-то недалеко, и ты только что показал ему направление.
— А ты думала, я позволю Каре умереть?
— Да! Она поклялась защищать тебя даже ценой своей жизни. Это — ее работа. Ее долг — защищать тебя, а не помогать Зверю обнаружить тебя. Мы легко могли потерять тебя во время этого твоего посещения мира мертвых. Я не говорю уже о той угрозе, которую ты только что пробудил. Ты рисковал всем, что ты значишь для народа Д`Хары, поставил под угрозу все наше дело, и лишь для того, чтобы спасти одного-единственного человека. Ты должен был позволить ей уйти. Спасая ее, ты призвал смерть к вам обоим, потому что Зверь теперь в состоянии найти тебя. То, что случилось вчера, случится снова, только на этот раз спасения не будет. Ты только что спас жизнь Кары, но это невыгодная сделка — цена ее жизни — это твоя собственная жизнь.
Еще продолжая говорить, Никки уже видела, что ее слова не достигли своей цели — в его глазах все ярче разгорался гнев, тогда как глаза Кары заполнила тревога, близкая к панике. Ричард положил руку ей на шею и успокаивающе сжал, словно помогая отбросить это предположение.
— Это еще не точно, Никки, — он так стиснул зубы, что они заскрипели. — Такая возможность существует, но это не факт. Кроме того, я не собираюсь позволить кому-то, кто мне дорог, умереть лишь для того, чтобы я мог чувствовать себя чуть в большей безопасности. На меня уже охотятся. Смерть Кары не изменит этого.
Никки опустила руки. Он никогда не захочет слышать доводов в пользу смерти человека, который хоть что-то значит для него.
Никки не могла представить, как можно ему объяснить, что за силы он призвал, какую серьезную опасность на себя навлек. Как сказать ему все это, добиться, чтобы он понял, не рискуя навлечь на себя его гнев? Она не знала.
Никки положила руку ему на плечо.
— Я не обвиняю тебя, Ричард. Возможно, на твоем месте я сделала бы то же самое. Когда-нибудь, когда сможем позволить себе такую роскошь, мы спокойно обсудим это. Когда будет такая возможность, я бы хотела подробно узнать обо всем, что ты сделал. Возможно, я смогу помочь тебе научиться лучше управлять своими способностями. По крайней мере, я могу попытаться научить тебя делать то, что ты делаешь неосознанно, менее опасным способом.
Ричард благодарно кивнул. Но она не поняла, благодарил ли он ее за предложение или за более мягкий тон.
По глазам Кары и Ричарда Никки видела, как сблизил их этот совместный опыт. Когда же она осознала, что он скоро уедет, радость видеть Кару живой мгновенно увяла.
— Кроме того, — сказал Ричард, глядя в темноту, — мы даже не знаем, имеет все это отношение к тому, что произошло в лесу, или нет.
— Конечно, имеет. — Сказала Никки.
Он снова направил на нее пристальный взгляд.
— Откуда ты знаешь? Там, в лесу что-то разорвало наш отряд в клочья. Нападение в лесу и тут были разными. Мы ведь даже не знаем наверняка, что эти нападения совершил Зверь, созданный по приказу Джеганя.
— Что ты говоришь? Чем же еще это может быть? Это должно быть тем оружием, которое приказал создать Джегань.
— Я и не утверждаю, что это не оно — это вполне возможно. Но кое-что из этого не имеет отношения ко мне.
— Что, например?
Ричард пальцами взъерошил волосы.
— То, что напало в лесу на наш отряд, не напало на меня, хотя я был совсем недалеко. Здесь это нечто не сделало с Карой того, что сделало с отрядом в лесу. Если бы это было одно и то же, оно легко убило бы и меня. Так почему же оно не сделало этого, когда была такая возможность?
— Возможно потому, что я попыталась перехватить его магию, — предположила Кара. — Может, оно прошло мимо меня, потому что почувствовало угрозу, а может быть, я достаточно отвлекла его, чтобы оно решило уйти.
Ричард покачал головой.
— Ты не была никакой угрозой. Это прошло прямо сквозь тебя, и этого контакта было достаточно, чтобы исключить твое вмешательство. А потом оно пошло за мной через стену, но когда достигло моей комнаты, оно не сбежало — оно просто исчезло.
Никки резко насторожилась — она еще не слышала всю историю полностью.
— Ты был в комнате, а оно просто исчезло?
— Не совсем. Я выскочил из окна, чтобы скрыться от него, когда оно проникло через стену в мою комнату. Я видел что-то темное, похожее на движущуюся тень, а потом оно словно растворилось в ночной темноте.
Никки теребила кончик пояса, обдумывая то, что он рассказал. Она пробовала объединить услышанное с тем, что уже знала, но не видела никаких совпадений. Ничего, из сделанного Зверем, казалось, не имело смысла — если это действительно был Зверь. Ричард был прав — все это было совершенно лишено логики.
— Возможно, оно тебя не заметило, — бормотала она про себя, стараясь решить загадку.
Реакция Ричарда была скептичной.
— Ты хочешь сказать, что оно обнаружило меня ночью в гостинице, разгромило несколько стен, добираясь до меня, но стоило мне выскочить в окно, оно тут же растерялось и предпочло уйти?
Мгновение Никки разглядывала его.
— Оба нападения имеют нечто общее. У них невероятная разрушающая сила — деревья были сломаны, словно прутики, а стены — словно они из картона.
С несчастным видом Ричард вздохнул.
— Это правда.
— Хотела бы я знать, — добавила Никки, складывая руки, — почему оно не убило Кару?
Его глаза сверкнули, и она поняла, что он знает больше, чем рассказал. Никки подняла голову, рассматривая его, и ждала.
— Когда я был в сознании Кары, помимо боли там было кое-что еще, — тихим голосом произнес он. — Я думаю, что это — сообщение, оставленное для меня. Сообщение, что оно идет за мной, что оно найдет меня и сделает мою смерть недосягаемой для меня роскошью.
Пристальный взгляд Никки скользнул по Каре.
— Я не хотела, чтобы он приходил за мной в царство тьмы, я не просила его, не звала. — Морд-Сит сжала руки. — Но не стану врать и говорить, что предпочла бы быть мертвой.
Никки не могла не улыбнуться такому простодушному признанию.
— Кара, я рада, что ты не умерла. Правда. Стоило ли следовать за человеком, который легко может позволить другу умереть, не пытаясь изо всех сил спасти его?
Холодный взгляд Кары, обращенный на Никки, снова вернулся к Ричарду.
— Мне все же непонятно, почему оно не убило Кару. В конце концов, оно могло передать свое сообщение, когда коснулось тебя. Я не сомневаюсь, что эта угроза реальна, и у Зверя была возможность захватить тебя прямо тогда и заставить страдать. Но такой способ передать сообщение не имеет смысла. К тому же зачем Зверю приходить, чтобы тут же исчезнуть?
Обдумывая все сказанное, Ричард барабанил по рукояти меча.
— Хорошие вопросы, Никки. Только у меня нет хороших ответов.
Держась пальцами левой руки за рукоять меча, он вгляделся в темноту в поисках угрозы.
— Думаю, что мне и Каре пора в путь. Учитывая то, что произошло с отрядом Виктора, я боюсь, что оно может прийти за мной сюда. Не хотел бы я, чтобы оно устроило кровавое безумие тут, в городе. Я не хочу, чтобы жители были убиты или ранены понапрасну. Неважно, что оно такое — Зверь, которого создали Сестры Тьмы по приказу Джеганя или что-то еще, чего мы не знаем. Думаю, у меня будет больше шансов выжить, если я буду двигаться, чем сидеть и ждать, пока придет мой палач.
— Не думаю, что это логично. — Сказала Никки.
— Тем не менее, я в любом случае должен идти. И для разнообразия, пусть это будет раньше, чем позже. — Он закинул свой мешок повыше на спину. — Мне нужно найти Виктора и Ицхака.
Никки послушно двинулась следом.
— После нападения я ходила повидать их. Они оба там, позади конюшни. Ицхак приготовил лошадей, как ты просил. Люди помогли собрать для тебя припасы. — Она взяла его за руку. — Там еще родственники тех, кто был с Виктором и погиб в лесу. Они хотели бы поговорить с тобой.
Ричард кивнул с глубоким вздохом.
— Надеюсь, я смогу хоть немного утешить их. В моей душе горе тоже еще свежо. — Быстрым жестом он сжал плечо Кары. — Но я смог рассеять свое.
Ричард поудобнее пристроил на плече лук и шагнул вперед и через мгновение растворился в темноте.
Глава 21 (MagG)
Кара двинулась следом за Ричардом, но Никки поймала Морд-Сит за руку, чтобы поговорить так, чтобы не слышал Ричард.
— Как ты, Кара? На самом деле?
Кара твердо встретила прямой пристальный взгляд Никки.
— Немного устала, но теперь все хорошо. Лорд Рал сделал все просто замечательно.
Никки удовлетворенно кивнула.
— Кара, могу я задать личный вопрос?
— Но я не обещаю, что отвечу на него.
— У тебя есть возлюбленный по имени Бенджамин Мейфферт?
Даже в ночной темноте Никки увидела, что лицо Кары стало таким же алым, как ее кожаная одежда.
— Кто рассказал тебе об этом?
— Ты хочешь сказать, это тайна? Об этом никто не знает?
— Ну… не совсем так… — Кара замялась. — Я хочу сказать… Ты же заставляешь меня говорить то, чего я не собиралась.
— Я не прошу тебя говорить того, что ты не желаешь. Я всего лишь спросила о Бенджамине Мейфферте.
Кара сдвинула брови.
— Кто сказал тебе об этом?
— Ричард, — выгнула бровь Никки. — Так это правда?
Кара напряженно сжала губы. Отведя глаза от Никки, она вглядывалась в слепую темноту.
— Да.
— И ты рассказывала Ричарду, что влюблена в этого солдата?
— С ума сошла? Я никогда бы не стала рассказывать об этом Лорду Ралу. Откуда он мог узнать?
Никки с минуту слушала пение цикад, разглядывая Морд-Сит.
— Ричард сказал, что ему об этом говорила Кэлен.
Рот Кары удивленно раскрылся. Потом она коснулась пальцами лба, чтобы собраться с мыслями.
— С ума сойти… Должно быть я случайно проговорилась. Возможно… не помню… Трудно помнить все, что я могла рассказать ему. Думаю, я действительно упомянула что-то однажды, когда мы болтали о подобных вещах. Тогда я и могла сказать ему о Бенджамине. Странно, я-то думала, что задвинула личные чувства на задний план… Нужно учиться держать рот на замке.
— Ты можешь говорить Ричарду обо всем на свете. В мире у тебя нет лучшего друга, чем он. И тебе не надо бояться, что я тоже что-то знаю о тебе. Он рассказал мне об этом, когда чувствовал невыносимое горе. Он хотел, чтобы я поняла, что ты не просто Морд-Сит, что у тебя есть своя особенная жизнь. Он хотел, чтобы я видела в тебе хорошего человека. Он говорил об этом с большим уважением. Я не стану ни с кем обсуждать твои чувства, Кара. У мены твои секреты в полной безопасности.
Кара в раздумье потеребила конец косы.
— Кажется, я никогда не смотрела на это с такой точки зрения, я имею в виду, что он выказал уважение, рассказав это тебе. Это так… мило.
— Любовь — это когда всю свою жизнь разделяешь с другим человеком. Когда любишь кого-то, всегда считаешь, что именно он — самый замечательный человек на свете. Это есть твое глубочайшее признание ценности этого человека, а этот человек есть отражение того, что ты наиболее ценишь в жизни. Истинная любовь — это величайшая ценность, которую только может дать жизнь. Тебе не нужно стыдиться этого чувства, если ты действительно любишь этого своего Бенджамина.
С минуту Кара обдумывала ее слова.
— Я не стыжусь этого; я — Морд-Сит. — Ее плечи немного расслабились. — Но я не уверена, любовь ли это. Я не знаю, что думать обо всем этом. Возможно, это — всего лишь первые шаги на пути к любви. Мне сложно говорить о таких вещах. Я не привыкла, что кого-то интересует то, что я думаю или чувствую.
Никки кивнула и медленно пошла через ночной мрак.
— Большую часть жизни я тоже не понимала, что такое любовь. Иногда Джеганю нравилось думать, что он любит меня.
— Серьезно? Джегань? Любит тебя?
— На самом деле нет, он только думает, что это так. Уже тогда я знала, что это не было любовью, даже когда не могла понять, почему я так считаю. Он выражал свое отношение всеми способами — от ненависти до вожделения. Он презирает и объявляет порочным все, что в жизни есть хорошего, поэтому никогда не сможет испытать настоящую любовь. Возможно, он в состоянии различить это — как слабый аромат чего-то загадочного и недостижимого, но никогда не сможет этого получить. Он вообразил, что может испытать любовь, когда брал меня силой, удерживая за волосы. Возможно, свое скотское удовольствие он и считал любовью. Он считал, что я должна быть настолько благодарна ему за такие сильные чувства, обращенные на меня, что забуду все остальное. Он полагал, что раз насилие является выражением его любви, я должна принимать его как великую честь.
— Ему бы понравился Даркен Рал, — пробормотала Кара. — Они бы великолепно поладили. — Она взглянула, озадаченная внезапной мыслью. — Но ведь ты — колдунья. Почему не использовала свою силу, чтобы уничтожить ублюдка?
Никки глубоко вздохнула. Как можно несколькими словами объяснить целую жизнь, отравленную идеологией?
— Не думаю, что придет день, когда у меня не будет желания уничтожить этого мерзавца. Но поскольку я воспитывалась, как и он по законам Братства Ордена, то привыкла думать, что добродетели можно достигнуть только путем самопожертвования. Основа их учения в том, что все обязаны удовлетворять их потребности, правда, прикрытые громкими лозунгами об общественном благе, пользе человечества или покорности Создателю. По законам Ордена, каждый должен посвятить себя не тому, что считает лучшим для себя, а служению тем, кому хуже, чем другим. И вовсе не потому, что они этого заслуживали, а лишь потому, что не хотели ничего делать. А раз этого требует Орден, значит это — единственный способ заслужить пребывание в свете Создателя и вечное блаженство в загробной жизни. Таким образом, добродетель попадала в рабство к мерзости. Но вся красивая болтовня прикрывает страшную правду — это ни что иное, как неприкрытая жадность к незаслуженному. Мирские потребности Джеганя сосредоточились у него между ног. Я давала ему то, в чем он нуждался — была той жертвой, которая удовлетворяла его потребности. Тем более что он — вождь, несущий языческому миру свет учения Ордена. Когда Джегань избивал меня так, что я почти теряла сознание, а затем бросал на кровать, чтобы овладеть мной, я делала то, чему меня учили всю мою жизнь. Это было не только правильно, это был мой моральный долг. Я начала считать, что стала злой только для того, чтобы ненавидеть все это. А раз уж я считала, что стала злой по такой личной причине, то решила, что заслуживаю всю эту боль, что эти страдания — наказание за мой эгоизм. Я не могла убить человека, который преподавал мне учение Братства Ордена, и который на этом основании выше меня. Как могла я нанести вред тому, кому обязана была служить? Как могла я возражать против того, что со мной делали, если заслуживала гораздо большего наказания. Я сама привела себя в бесконечную западню лживого учения об общественном благе.
Некоторое время они шли молча, страшные воспоминания проносились в голове Никки.
— Что изменилось? — наконец спросила Кара.
— Ричард, — мягко произнесла Никки. Она была рада, что вокруг темно. Она держалась прямо, несмотря на слезы. — Учение Ордена можно принять только отказавшись от человечности. Ричард показал мне, что никто не может предъявлять права на мою жизнь, ни полностью, ни частично. Он доказал, что моя жизнь принадлежит только мне.
Кара смотрела на нее с симпатией и пониманием.
— Все это очень напоминает правила Морд-Сит, установленные Даркеном Ралом. Жизнь в Д`Харе была очень похожа на ту, что ведет Имперский Орден. Ричард не просто уничтожил Даркена Рала, он создал новую Д`Хару. Для нас он сделал то же, что и для тебя — он вернул нам наши жизни. Подозреваю, что Лорд Рал смог понять нас, потому что однажды он побывал на нашем месте.
Никки не была уверена, что правильно поняла Кару.
— На нашем месте?
— Он был пленником Морд-Сит. Ее звали Денна. В то время нашей обязанностью было мучить до смерти врагов Даркена Рала. Денна была лучшей из лучших. Даркен Рал лично выбрал ее, чтобы захватить Ричарда и отвечать за его обучение. Даркен Рал долго охотился на него, потому что Ричард знал что-то важное о шкатулках Одена. А эта информация была очень нужна Даркену Ралу. Работа Денны заключалась в том, чтобы Ричард охотно ответил на любой вопрос, который бы ни задал Даркен Рал.
Кара замедлила шаг и Никки заметила в ее глазах слезы. Она взяла эйджил и катала его пальцами. Никки знала о Денне все, но сейчас поняла, что лучше всего помолчать и просто слушать — некоторые вещи люди рассказывают больше себе, чем другим. Вероятно, после пребывания так близко от смерти, для Кары наступил именно такой момент.
— Я тоже была там, — едва слышно сказала Кара, не сводя взгляда с эйджила. — Он не помнит, Денна пытками довела его почти до безумия. Я видела его там, в Народном Дворце, я видела часть того, что она делала с ним… того, что мы все с ним делали.
Дыхание Никки прервалось. Она с опаской глянула на Кару.
— Что вы все… Ты хочешь сказать…
— Морд-Сит всегда поступали так — обменивались пленниками. Это труднее, чем выносить пытки только от одного человека. Так пленники пребывали в большем страхе, ведь страх — неотъемлемая часть пытки. Первое, чему учат Морд-Сит, это внушать страх. А неизвестность делает любую боль сильнее. В основном, Денна позволяла обучать Ричарда своей подруге Констанции, но иногда позволяла заниматься им и другим.
Кара стояла неподвижно, уставившись на эйджил невидящим взглядом.
— Это было после того, как он попал в Народный Дворец. Ричард не помнит. Я не думаю, что в то время он мог вспомнить даже собственное имя — Денна держала его в состоянии бреда. От того, что она с ним делала он был на грани безумия… и я провела с ним один день.
Этого Никки не знала. Она застыла, боясь произнести хоть слово. Она понятия не имела, что тут можно сказать.
— Денна взяла Ричарда в супруги, — сказала Кара. — Не думаю, что она понимала любовь иначе, чем Джегань или Даркен Рал. Тем не менее, она познала глубокую и подлинную любовь к Ричарду. Я видела, как она менялась. Она смогла оценить его, как человека. Она чувствовала искреннюю страсть к нему. Она полюбила его настолько, что позволила убить себя, чтобы он смог освободиться. Но пока Денна мучила его, я не раз видела, как он висел там, беспомощный, весь в крови, и умолял убить его. — По щеке Кары скатилась слеза. — Милостивые духи, я тоже заставляла его умолять о смерти, как другие.
Внезапно Кара осознала то, что только что произнесла вслух. Паника затопила ее глаза.
— Прошу тебя, не говори ему ничего. Это было так давно — все кончено, теперь все изменилось. Я не хочу, чтобы он знал… что я тоже… — Слезы потекли по ее лицу. — Прошу тебя…
Никки обеими руками взяла руку Кары.
— Конечно, я ничего не скажу. Я понимаю, что ты чувствуешь; я ведь тоже причиняла ему зло, только намного дольше, чем кто-либо еще. Ты уже сказала, что все кончилось. — Никки глубоко вздохнула. — Полагаю, мы втроем теперь немного знаем о том, что такое любовь… и что не является ею.
Кара кивнула, благодаря не только за помощь, но и оценивая искренность Никки.
— Нужно догнать Лорда Рала.
Никки жестом указала в сторону конюшни.
— Ричард говорит с родственниками погибших из отряда Виктора. — Она легонько постучала себя по лбу. — Я чувствую его с помощью моего дара. — Она потянулась и вытерла слезы со щек Кары. — У нас есть время привести в порядок наши чувства, прежде чем пойдем туда.
Когда они медленно двинулись в сторону конюшни, Кара спросила:
— Никки, можно тебя спросить… о чем-то личном?
Поистине, это была ночь неожиданностей.
— Конечно.
— Ну… — Нахмурилась Кара, подбирая слова. — Когда Лорд Рал пришел чтобы исцелить меня, он был так близко.
— То есть?
— Я хочу сказать, что он лежал со мной в постели, обнимал меня, защищая и согревая. — Она потерла руку, словно от воспоминания снова замерзла. — Мне было так холодно, — она искоса быстро взглянула на Никки, — И мне кажется, ну, в общем, я тоже обнимала его.
Никки подняла бровь.
— И что?
— И когда его разум соединился с моим, вошел в меня… Если ты скажешь ему хоть что-то, я убью тебя. Клянусь.
Никки улыбнулась и кивнула соглашаясь.
— Мы обе беспокоимся о нем. Думаю, если ты говоришь мне все это, то только потому, что заботишься о нем.
— Верно. — Она снова потерла руки и продолжала. — Когда он пришел, чтобы вернуть меня, или что там еще, он был во мне, в смысле, в моем разуме. Это была своего рода близость. Однажды Лорд Рал уже лечил меня. Тогда я тоже была серьезно ранена, но все было по-другому. Некоторые из ощущений были похожи, было то же чувство его искренней доброты и заботы, но все же не так. Тогда он исцелял физическую рану. — Кара наклонилась ближе, стремясь лучше передать свои мысли. — На этот раз зло было во мне, отравляло меня, лишало желания жить.
Она выпрямилась, расстроенная тем, что не знает, как лучше все объяснить.
— Я знаю, что ты хочешь сказать, — помогла ей Никки. — На этот раз связь между вами была личная.
Кара кивнула, довольная, что Никки поняла ее.
— Правильно, личная. Более личная. Намного более личная, — выдохнула она. — Было похоже, что рядом с ним лежала моя обнаженная душа. Отчасти это было похоже… ладно, не важно.
Дальше Кара шла молча. Никки старалась понять, сказала ли она все, что хотела, но она продолжила.
— Все дело в том, что он чувствовал большую часть моих сокровенных мыслей. Никто никогда…
Кара снова замолчала, на этот раз очевидно расстроенная тем, что не может подобрать слов, чтобы объяснить то, что чувствовала.
— Я понимаю, Кара, — подбодрила ее Никки. — Правда, понимаю. Я лечила людей, и знаю, как это бывает, может и не так глубоко, как испытала ты. Я никогда бы не смогла сделать то, что сделал Ричард, но испытывала похожее состояние, когда лечила кого-то. Особенно, когда старалась исцелить Ричарда.
— Это хорошо. Значит, ты знаешь, что я хочу сказать. — Кара небрежно пинала камешки на дороге. — Не думаю, что Лорд Рал догадывается об этом, но когда он мог чувствовать мои мысли, я уловила то, что чувствует он. — Она оборвала себя. — Я не должна была говорить этого. — Она махнула рукой. — Забудь о том, что я говорила.
Никки не была уверена, что она закончила.
— Кара, если ты не хочешь говорить мне, то и не надо. Ты знаешь, как я забочусь о благополучии Ричарда, но если ты думаешь, что, сказав что-то, выйдешь за пределы ваших с ним отношений, тогда, возможно, тебе стоит довериться своей интуиции.
Кара вздохнула.
— Возможно, ты права.
Никки никогда не видела Кару настолько взволнованной. Если и было что-то незыблемое — то это ее решительная уверенность. В любых обстоятельствах она всегда точно знала, что нужно делать. Никки не всегда считала, что Кара поступает правильно, она знала, что и Ричард согласился бы с ней, но они всегда могли рассчитывать на Кару. Она всегда поступала так, как было необходимо для блага Ричарда. Если она чувствовала, что это необходимо для защиты ее Лорда Рала, последствия не имели значения — будь это ее гибель или его неудовольствие.
Когда они шли по темной дорожке, Никки с помощью своего дара слышала отдаленные голоса людей. Она не старалась различить слова, просто слышала звуки беседы. Это говорили люди, которые собрались в конюшне. Никки различала мягкий голос Ричарда, отвечавшего на вопросы. Некоторые из людей плакали.
На углу, где дорожка поворачивала к дверям конюшни, Кара резко схватила Никки за руку, заставив остановиться, пока они были в тени.
— Ты и я, мы обе пытались погубить Лорда Рала.