Огненная цепь Гудкайнд Терри

Глава 45 (MagG)

В покинутом городе было пустынно. Удары копыт Са`дина по булыжной мостовой тоскливым эхом отдавались в ущельях безлюдных улиц. Разноцветные ставни на некоторых домах были закрыты, на некоторых — распахнуты настежь. В окнах верхних этажей с крошечными балкончиками, нависавшими над мостовой, были видны плотно задернутые шторы. Проезжая по одной из пустых улиц Никки заметила забытые штаны, грустно свисавшие с веревки, натянутой между вторыми этажами домов. Их владелец давно уже был далеко отсюда.

Тишина в городе была полной, тяжелой, зловещей. Оставленный город вызывал жуткое чувство — городские улицы, где когда-то кипела жизнь, теперь казались всего лишь оболочкой, лишенной содержания. Вид города вызывал в памяти картину смерти, когда умерший выглядит еще живым, будто спящим, но ужасная правда уже не вызывает никаких сомнений. Если жители сюда не вернутся, город и правда вскоре умрет, постепенно превращаясь в позабытые руины.

На пересечениях узких улиц, перед Никки мельком открывался вид на Замок Волшебника, стоящий на горе, и будто нависший над мирным городом. От огромного сооружения исходило ощущение угрозы. Темные башни тянулись в небо, за них цеплялись обрывки облаков. У нее возникло впечатление, что более зловещего с виду сооружения ей видеть еще не доводилось. Однако она отлично понимала, насколько это впечатление на самом деле обманчиво, и с нетерпением ждала, когда же, наконец, доберется туда.

Поездка из глубины Древнего Мира до Эйдиндрила была длинной и трудной. По временам она боялась, что не сможет избежать встречи с многочисленными отрядами солдат Ордена, которые попадались ей на пути — она уже и так потеряла достаточно времени, убивая их. Хотя она и уничтожила огромное количество имперцев, численность армий Ордена была так велика, что эта потеря не имела для них большого значения. Она приходила в ярость от необходимости прятаться, вместо того, чтобы уничтожать их, однако, сейчас важнее было добраться до Ричарда. А войска Ордена — это лишь препятствие на ее пути.

Через узы, связывающие ее с Ричардом, Никки знала, что уже близка к цели. Она еще не нашла его, но знала, что вот-вот найдет.

Вскоре после его отъезда из Алтур-Ранга у нее были серьезные сомнения, что они когда-нибудь встретятся снова.

Битва за Алтур-Ранг была по-звериному жестокой. Передовой отряд Ордена, застигнутый врасплох защитниками города, потерпел поражение сразу после захода солнца. Однако опытные воины быстро пришли в себя и, освещая себе дорогу факелами, попытались переломить ход сражения в свою пользу.

Никки, как никому другому было известно, что собирался сделать Джегань с мятежным Алтур-Рангом. Но даже она не ожидала такого ожесточения, с каким сражались солдаты Ордена. Некоторое время, из-за того, что среди войск Ордена оказался третий волшебник, о котором горожане ничего не знали, казалось даже, что войско Джеганя сметет неопытных защитников города. Это был момент мрачной безнадежности, когда все усилия городского ополчения выглядели потраченными впустую. Перспектива поражения и последующей за ним резни представлялась не просто реальной — неизбежной. На какое-то время Никки и ее соратники почти поверили, что не переживут этой ночи.

Ни искреннее желание спасти жителей Алтур-Ранга, ни мысли об ужасной участи, которая ожидает невинное и беспомощное население города, не могли больше придать Никки новых сил. И только страх при мысли о том, что в этом случае она никогда больше не увидит Ричарда, словно оживил ее, добавив желания победить. Она воспользовалась этим страхом, чтобы разжечь в себе безудержный гнев, который можно было погасить только потоками крови врага, стоящего у нее на пути.

В критический момент сражения, когда вражеский волшебник, резко освещенный ревущим пламенем от горящих домов, стоял на орудийном лафете, распространяя вокруг себя страдание и смерть, воодушевляя своих зверей двигаться вперед, Никки, словно дух мщения, внезапно возникла среди атакующих, прямо на возвышении рядом с ним. Это было настолько неожиданно, что взгляды имперцев невольно обратились на нее одну. И в этот краткий миг, когда все застыли в ошеломленном удивлении, она резко расколола грудь волшебника, голыми руками вырвав оттуда еще живое сердце. С гневным криком Никки подняла свой кровавый трофей, чтобы он был хорошо виден всем солдатам Ордена, как обещание судьбы, которая ожидает каждого из них.

В тот же миг Виктор Касселла со своими людьми ударил в самый центр отряда захватчиков. Кузнец был охвачен собственным гневом, не только из-за того, что толпа головорезов намеревались грабить и убивать жителей его города, но и из-за их желания отнять у него с таким трудом завоеванную свободу. Один его горящий гневом взгляд, казалось, способен убивать. Как бы то ни было, его смелая атака была столь же неожиданна, сколь и свирепа. Эти два события, последовавшие одно за другим, сокрушили храбрость нападающих. Никто из них не хотел бы оказаться на пути разгневанного кузнеца с его булавой, так же, как и встретиться лицом к лицу с обезумевшей колдуньей, которая, словно мстительный демон смерти, собиралась вырвать их сердца.

Элитные войска Ордена развернулись и попытались бежать из города, спасаясь от разъяренных жителей. И вместо того, чтобы позволить горожанам удовлетвориться этим бегством, Никки настояла, чтобы ополченцы преследовали врага и уничтожили всех, до последнего человека.

Она единственная понимала, насколько было важно, чтобы ни один из имперцев не уцелел, и не мог рассказать о поражении, нанесенном им жителями Алтур-Ранга. Император Джегань ожидал, что его родной город будет возвращен под правление Ордена, мятежники будут схвачены и жестоко казнены, а остальные жители поставлены на колени. Он ждал, что эта резня будет таким жестоким уроком, который на долгие годы послужит предостережением для других.

Никки знала, что, вместо ожидаемой победы, Джегань очень скоро получит вести о поражении его отборных частей. Он и раньше проигрывал сражения — дело не в этом. Но по количеству потерь он сможет составить представление о силе тех, кто ему противостоит, и в следующий раз просто-напросто пошлет войско большей численности, достаточной, чтобы выполнить поставленную задачу. При этом для него будет одинаково важно и добиться победы, и наказать непокорных за то, что посмели сопротивляться его власти.

Никки хорошо знала этого человека. Его не заботили жизни солдат — как, впрочем, и жизни всех остальных. Посмертная слава — достаточная награда для тех, кто воевал и умер за дело Ордена. В этом мире от них требовалось только одно — отдавать свои жизни во славу Императора.

А вот полное отсутствие вестей о сражении за Алтур-Ранг — это совсем другое дело.

Никки знала, что недостаток информации раздражал Джеганя больше, чем любой враг. Он терпеть не мог неизвестности. Она знала, что исчезновение первоклассного войска возглавляемого тремя сильными волшебниками, от которых он больше не получит ни единой весточки, окончательно выведет его из себя. Он будет снова и снова размышлять над тайной их исчезновения, с беспокойством рассматривая проблему со всех сторон, словно разглядывая на свет драгоценный камень.

В результате, отсутствие сведений об исходе сражения за Алтур-Ранг напугает его больше, чем просто поражение. Он не опасался потерять людей, их жизни для него — лишь средство достижения своих целей; с поражением он тоже мог смириться; но неизвестности он вынести не сможет. И хуже того, его солдаты, склонные к суевериям, могут принять этот случай за плохое предзнаменование.

Кривая улочка, мощенная булыжником, сделала очередной поворот. Никки, следуя ее изгибу, повернула за угол, и у нее перехватило дыхание от вида, который открылся между расступившимися зданиями. На холме, покрытом травой цвета изумруда, освещенный ярким солнечным светом, возвышался белокаменный дворец. Такого изящества линий ей не доводилось видеть никогда в жизни. Гордое здание словно парило над окружающими домами, казалось, оно обладало истинно женской привлекательностью и изяществом. Это и есть Дворец Исповедниц, поняла она.

Изящные, чистые линии дворца резко контрастировали с возвышающейся позади него горой, на которой устремлялись вверх шпили Замка Волшебника. Для Никки стало совершенно ясно, что Дворец Исповедниц был дворцом истинных правителей этих земель, но поддерживала их сила магии.

Отсюда Исповедницы тысячелетиями управляли Срединными Землями. Крупные страны содержали в городе дворцы, в которых жили их послы и члены Совета. Мать-Исповедница управляла не только другими Исповедницами, но также и Советом Срединных Земель; ей подчинялись короли, королевы, правители каждой страны входящей в состав Срединных Земель. С той улочки, где она проезжала, Никки не были видны дворцы представителей Срединных Земель, но она не сомневалась, что ни один из них не был столь велик и прекрасен, как Дворец Исповедниц, и темный фон Замка Волшебника только подчеркивал его красоту.

Внезапно внимание Никки привлекло какое-то движение между домов неподалеку. Заметив поднявшуюся в воздух пыль, она натянула поводья и повернула Са`дина, направляя его в переулок. Сжав пятками бока коня, Никки пустила его галопом и без остановки пронеслась по узкому грязному переулку. В просветах между зданиями она видела, что пыльное облако удаляется. Кто-то поднимался в гору к Замку Волшебника. Узы подсказывали ей, кто это должен быть.

Никки постаралась устранить угрозу Алтур-Рангу как можно скорее, и прежде всего из-за того, что спешила присоединиться к Ричарду. Это вовсе не означало, что судьба горожан или устранение грязных скотов, посланных Джеганем для их уничтожения, не волновала ее, просто стремление быть рядом с Ричардом было сильнее. Сначала она собиралась нагнать его и Кару по пути к ведьме, однако очень быстро поняла, что у нее нет никаких шансов — настолько быстро двигался Ричард. Когда он ставил перед собой цель и собирался любой ценой достигнуть ее, он не знал усталости.

Никки поняла, что сможет перехватить его там, куда он направится после Предела Агаден — это ее единственная надежда скорее встретиться с ним. Она знала, что ведьма не сможет помочь ему в поисках женщины, которой не существует, поэтому рассудила, что он двинется на север. Туда, где сможет попробовать получить помощь от единственного волшебника, которого знает — от Зедда, своего деда. Это значит в Эйдиндрил, в Замок Волшебника. Никки направилась туда же, выбирая самый короткий путь.

Выехав из узкой улочки, Никки почувствовала, что ее сердце забилось скорее — она поняла, что оказалась права. Она, наконец, увидела Ричарда.

Он двигался вверх по дороге, сопровождаемый верной Карой, следом за ними тянулся длинный шлейф пыли. Никки помнила, что, выезжая из Алтур-Ранга, они вели с собой шесть лошадей — сейчас у них было только три. Он двигался так, что Никки начала подозревать, что знает причину — когда Ричард настраивался на решение какой-нибудь проблемы, остановить его было невозможно. Похоже, остальных лошадей он загнал насмерть.

Никки выехала из города следом за ними; заметив ее, Ричард придержал коня. Са`дин стремительно бежал в гору мимо заброшенных сараев и конюшен, мастерских, кузницы, рыночной площади, мимо огражденного выгона и хлева, в котором теперь не было животных. Промелькнули прямые стволы сосен, и она уже мчалась под раскидистыми кронами дубов, стоящих вдоль дороги.

Никки не могла дождаться, когда окажется рядом с Ричардом — в ее жизни внезапно снова появился смысл. Ее мучил вопрос: помог ли визит к ведьме убедить его, что никакой женщины его мечты, которую он считает реальной, не существует. Появилась даже слабая надежда, что он излечился от своего заблуждения и все пойдет по-старому. Чувство облегчения при виде его, сидящего верхом на лошади, пересилило беспокойство от мыслей о том, почему он так спешит попасть в Замок Волшебника.

Пока они были вдали друг от друга, Никки еще раз обдумала все, что произошло, стараясь определить источник появления его навязчивой идеи, и результаты ее напугали. В тысячный раз, восстанавливая в памяти все детали, Никки с ужасом пришла к выводу, что фактически, она и была причиной этой проблемы.

В то утро она старалась спасти ему жизнь, поэтому вынуждена была быстро принять решение. Да и обстановка не способствовала спокойствию — она волновалась, что враги могут в любой момент напасть снова, а потому спешила сделать все, что возможно. И она сделала то, чего никто никогда еще не делал, да что там — никто даже не задумывался о подобной возможности. Магия Ущерба всегда использовалась для убийства — не для исцеления. Проделывая все это, она вовсе не была уверена в успехе, но знала, что другого способа спасти его нет. А, следовательно, у нее вовсе не было никакого выбора.

Она очень боялась, что, применив столь опасный метод, случайно могла каким-то образом повлиять на память и рассудок Ричарда. Если это так, она никогда не простит себя.

Если она допустила ошибку и при помощи Магии Ущерба уничтожила какую-то часть его сознания, из-за чего он теперь не может правильно воспринимать действительность — нет никакой возможности восстановить утраченное. Уничтожение чего-то — чего угодно — Магией Подземного Мира было необратимо, как сама смерть. Если она повредила разум Ричарда, он никогда не станет прежним, навсегда останется в сумрачном мире своих фантазий, никогда не сможет принять правду мира вокруг него… и все это — по ее вине.

В который уже раз от этой мысли она оказывалась на грани отчаяния.

Ричард и Кара остановились у обочины дороги, поджидая Никки. Вокруг расстилались поросшие травой холмы, и лошади воспользовались передышкой, чтобы перекусить тем, что росло возле дороги.

При виде Ричарда сердце Никки наполнялось радостью. Его волосы стали длиннее, после долгой дороги он весь был покрыт пылью, но выглядел столь же собранным, столь же сильным и красивым, столь же своевольным, властным и резким, столь же сосредоточенным, как и всегда. Все та же настойчивость в глазах — от этого взгляда не могло укрыться ничего. Несмотря на простую запыленную от долгой дороги одежду, он до кончиков ногтей выглядел Лордом Ралом.

Но что-то в его облике было неправильно.

— Ричард, — кричала Никки, приближаясь к нему и Каре, хотя видела, что они уже заметили ее. Она наконец подъехала и остановила коня, обдав их новым облаком пыли. Ричард и Кара ждали. Похоже, они решили, что она намерена сообщить им нечто-то срочное. Но она всего лишь была взволнована и рада снова видеть его.

— Рада, что с вами обоими все в порядке, — произнесла она.

Ричард явно расслабился и положил обе руки на луку седла. Его конь отгонял мух, помахивая хвостом. Кара сидела в седле очень прямо, ее лошадь стояла чуть позади, сердито вздергивая голову оттого, что ее резко остановили на полном скаку.

— Рад видеть, что у тебя тоже все хорошо, — ответил Ричард. Его теплая улыбка говорила, что он и в самом деле подразумевает то, что сказал. При виде этой улыбки Никки заполнила теплая волна радости, но она сдержала смех и просто улыбнулась в ответ.

— Как дела в Алтур-Ранге? — спросил он. — Город в безопасности?

— Они разбили захватчиков. — Никки крепко сжала поводья, чтобы успокоить взволнованного Са`дина. Она потрепала коня по шее. — Город пока в безопасности. Виктор и Ицхак просили передать тебе, что они свободные люди, и сделают все, чтобы свободными и остаться.

Ричард кивнул с молчаливым удовлетворением.

— А как ты? Я беспокоился о тебе.

— Прекрасно, — сказала она, не в состоянии сдержать улыбку при мысли о том, что он волновался за нее. Мысли о вреде, который она, возможно, нанесла ему, испарились до последней капли. Ничего больше не имело значения. Она снова рядом с Ричардом.

Он выглядел усталым, словно они с Карой совсем не спали во время поездки. Видимо, они сильно спешили, раз покрыли такое расстояние за столь короткое время и, похоже, почти не отдыхали.

И тут Никки поняла, почему он выглядит так странно.

С ним не было его меча.

— Ричард, а где…

Кара, сделав страшные глаза, бросила на Никки запрещающий взгляд и провела пальцем по горлу, требуя, чтобы та не спрашивала ни о чем.

— …другие лошади? — быстро закончила Никки, чтобы заполнить зловещую тишину, которая явственно чувствовалась в короткой паузе.

Ричард вздохнул, очевидно, не поняв, о чем она собиралась спросить.

— Боюсь, им крепко досталось в дороге. Некоторые погибли, а остальные захромали, и нам пришлось их оставить. Мы собирались поискать новых по пути. А вот этих мы украли в лагере Имперского Ордена в Галее. Их войска расквартированы по всем Срединным Землям. Всю дорогу мы пользовались их лошадьми и запасами продовольствия.

Кара улыбнулась хитро и удовлетворенно, но продолжала молчать.

Никки задумалась, как он обходится без своего меча, но вдруг поняла, насколько эта мысль была глупой — не меч делал Ричарда тем, кем он был.

— А Зверь? — спросила Никки.

Ричард глянул поверх плеча на Кару.

— Мы столкнулись с ним… пару раз.

Почему-то Никки больше обеспокоил его голос, нежели слова.

— Пару раз? — переспросила она. — Как столкнулись? Как это было? Что случилось?

— Мы справились, вот и все. Поговорим после, когда у нас будет время. — По раздраженному выражению в его глазах было видно, что у него нет настроения обсуждать — и пережить все это — еще раз. Он натянул поводья, отвлекая внимание коня от травы под ногами. — Сейчас мне нужно попасть в Башню.

— А что ведьма? — спросила Никки, пуская своего коня вровень с конем Ричарда. — Что она сказала? Ты что-нибудь узнал?

— То, что я ищу, давно похоронено, — подавленно пробормотал он про себя. Ричард устало потер рукой лицо и оторвался от своих мыслей, устремив на нее проникновенный взгляд. — Слова Огненная Цепь говорят тебе что-нибудь?

Когда Никки отрицательно покачала головой, он снова спросил:

— А как насчет Долины Небытия?

— Долина Небытия? — Никки немного подумала. — Нет. А что это?

— Понятия не имею, но мне необходимо это узнать. Надеюсь, Зедд сможет пролить свет на все это. Поехали. Нам нужно спешить.

С этими словами он пустил коня галопом. Никки тоже пришлось пришпорить Са`дина.

Глава 46 (MagG)

Дорога шла вверх, с нее открывался великолепный вид на раскинувшийся у подножия горы Эйдиндрил. Облака в послеполуденном небе словно дремали в неподвижном воздухе, прислонившись к склонам горы. Все это совершенно не трогало Никки. Она, конечно, находила, что с дороги в Башню открывается один из самых красивых видов, которые ей доводилось встречать. Но, хотя радость от созерцания красоты была для нее чувством совершенно новым, сейчас она воспринимала эту радость только как еще одно из тех чувств, которые пробудил в ней Ричард.

Сейчас она думала только о его бредовой идее, о его навязчивом желании разыскать женщину по имени Кэлен, о которой почему-то помнил лишь он один. С тех пор, как они встретились, он пока о ней не заговаривал, возможно, чтобы не возвращаться к их прошлым разногласиям. А может быть, не хотел лишний раз расстраивать себя тщетностью очередной попытки убедить ее в существовании этой женщины. Но Никки-то знала, что ее не существует. Однако, несмотря на его молчание, Никки было абсолютно ясно, что он, серьезнее, чем когда-либо, настроен заняться поисками этой Кэлен. Все ее надежды, что к моменту их встречи Ричарду станет лучше, растаяли, как дым. И эти мысли мешали наслаждаться прекрасным видом.

Однако сейчас в его взгляде было что-то новое. Никки не могла бы точно сказать, что именно, как не могла предположить, что это может значить. У него всегда был особенный взгляд — острый, пристальный, словно у хищника, но теперь… Казалось, его взгляд проникает внутрь нее и смотрит прямо в душу. Правда, скрывать Никки было нечего, тем более от Ричарда. В глубине ее души не было ничего, кроме теплых чувств к нему. Она не хотела ничего для себя — только бы он был счастлив, и готова была сделать все, чтобы так оно и было.

Когда она попыталась понять, отчего он изменился, ее настроение испортилось еще больше. Хотя он и выглядел решительным, она всегда замечала, когда в нем начинает нарастать уныние. Если Никки чем и дорожила, то только светом жизни в глазах Ричарда. Она не хотела видеть, как гаснет этот свет.

Попытки не отставать требовали внимания и пока не давали Никки возможности расспросить его о встрече с ведьмой. По молчанию Кары она поняла — что бы ни произошло, все пошло не так, как ожидал Ричард; и это Никки не удивляло. Даже если бы ведьма захотела и согласилась помочь, что она могла бы сделать, если пропавшая женщина существует только в воображении Ричарда?

Никки понятия не имела, что такое Огненная Цепь, но по нетерпению в его голосе, по напряженному выражению его лица было ясно, что он не успокоится, пока не узнает всего. Прожив рядом с ним так долго, Никки не нуждалась в словах, чтобы знать о его чувствах. Было очевидно, что он возлагал огромные надежды на эту самую Огненная Цепь, что бы это ни означало.

И не меньше всего прочего, ее волновал вопрос, что случилось с его мечом; она никак не могла представить себе причину, по которой он мог бы расстаться с оружием. Ее беспокойство усиливало еще и то, как поспешно Кара дала ей понять неуместность вопросов на эту тему, и то, что Ричард тоже ни словом не упомянул о нем. Но ведь Меч Истины не та, вещь, о которой он мог легко забыть.

Дорога уходящая все выше в гору, изменилась — теперь ее обступали прямые высокие деревья; дальше она переходила в длинный каменный мост, соединявший две стороны глубокой пропасти. Никки показалось, что кто-то огромный разрубил гору до основания, словно желая отделить от остальной горы ту часть, на которой они находились. Проезжая по мосту, она заглянула за парапет и увидела каменные края пропасти, уходящие далеко вниз, и плывущие между каменными стенами белые облака, похожие на обрывки ваты. От вида такой глубины у нее закружилась голова, скрутило живот и подступила тошнота.

По движениям Са`дина Никки понимала, насколько он устал. Пересекая мост, он лишь вяло поворачивал уши из стороны в сторону. Лошади Ричарда и Кары тоже тяжело дышали и были покрыты пеной. Никки знала, как бережно всегда Ричард относится к животным, и все же сейчас он не проявлял никакого милосердия. Очевидно, его целью была какая-то более высокая ценность, чем жизни лошадей. Она знала, что это за ценность: жизнь человека. Одного конкретного человека.

Стены Замка Волшебника из плотно подогнанных гранитных блоков поднимались перед ними подобно утесу. Съезжая с моста вслед за Ричардом, Никки разглядывала сложный лабиринт крепостных стен, бастионов, башен, соединенных переходами и валами. Кара замыкала их маленький отряд. Замок выглядел живым, он словно наблюдал за их прибытием. Дорога ныряла в арку и проходила сквозь длинный тоннель во внешней стене.

Не замедляя хода, Ричард направил коня под поднятую массивную решетку; будь выбор у нее, Никки приближалась бы к Замку более осторожно. Магия этого места словно иголками покалывала ее кожу. Никогда еще ей не доводилось чувствовать столь сильную магию, сконцентрированную в одном месте. Ощущение было таким, словно она стоит одна в грозу на открытом поле, ожидая, как в любой момент в нее может ударить молния.

Ее поразили щиты, охранявшие Башню. Судя по тому, что она смогла заметить, щиты во Дворце Пророков были детскими игрушками по сравнению с этими. Те щиты в основном состояли из Магии Приращения, да и Дворец был построен совершенно для другой цели. Здесь для создания щитов в равной мере использовалась и Магия Приращения, и Магия Ущерба. Они таили в себе хоть и скрытую, но смертельную угрозу, правда, знали об этом только те, кому полагалось знать о таких вещах.

Прозрачные, почти незаметные облака затянули предвечернее небо, делая его серым, как сталь. Наступающие сумерки делали камни Башни более темными, словно она стремилась завернуться в облачное покрывало для встречи с чародеем и волшебницей, способными совладать с силами, которые наполняли это место.

Пройдя сквозь арку во внешней стене, они двинулись по дороге, пересекающей внутренний двор Башни. Затем они прошли под аркой второй темной стены через ворота, защищенные еще одним барьером, будто одного было недостаточно. Ричард без остановки миновал и этот длинный и темный проход. Стук лошадиных копыт гулким эхом ударялся во влажные каменные своды.

Наконец они въехали во дворик, поросший густой травой, там же росло несколько деревьев. Дорожка, посыпанная гравием, убегала направо вдоль стены; в конце ее располагались двери, ведущие в зал для посетителей. А возможно, предположила Никки, это был служебный вход в Башню. С другой стороны от дорожки находился загон, заднюю его ограду заменяла крепостная стена. В дальнем конце двора расположилась конюшня.

Не говоря ни слова, Ричард открыл ворота загона, завел туда коня, но расседлывать его не стал. Озадаченные Никки и Кара последовали его примеру, и они все вместе пошли через двор к гранитной лестнице с дюжиной широких ступеней, истертых за тысячелетия многими парами ног. Ступени вели на площадку, где уже скрипела, открываясь, простая, но тяжелая, двойная дверь.

Старик, чьи волнистые седые волосы находились в совершеннейшем беспорядке, выглядел хозяином дома, не ожидавшим посетителей. Он задыхался — похоже, бежал бегом, когда понял, что кто-то приехал. Несомненно, магические сети давали обитателям Башни знать обо всех, кто осмеливался посетить Башню. В прежние времена тут дежурили солдаты, которые охраняли стены, теперь здесь был один только этот старик. Судя по тяжелому дыханию, он был довольно далеко от входа, когда поднялась тревога.

Даже крайнее удивление на худом морщинистом лице не помешало Никки увидеть в его чертах что-то знакомое. Она знала, что старик не может быть никем иным, кроме Зедда, дедушки Ричарда. Он был высоким и тонким, как молодое дерево, с широко раскрытыми ореховыми глазами, в которых было беспокойство и какое-то детское невинное удивление. Простой, без украшений балахон показывал, что он волшебник очень высокого ранга. Для своего возраста выглядел он отлично. Это был приятный пример того, как в том же возрасте может выглядеть Ричард.

Старик воздел руки над головой.

— Ричард! — Радостная улыбка осветила его лицо. — О, духи! Это и правда ты, мой мальчик?

Зедд вышел из двери и сделал несколько шагов в темноту.

Ричард подбежал к деду, обнял его, поднял в воздух, сжимая в объятиях так, что мог бы задушить старика. Они оба смеялись похожим смехом, что лишний раз подчеркивало их родство.

— Зедд, ты и представить не можешь, как я рад тебя видеть!

— Я тоже, мой мальчик, — говорил Зедд, и в голосе его чувствовались слезы. — Тебя долго не было. Слишком долго.

Он освободил худую, как палка, руку и взял за плечо Кару.

— А как ты, дорогая? Ты прекрасно выглядишь. Надеюсь, с тобой все в порядке?

— Я — Морд-Сит, — сказала она с легким возмущением в голосе. — Конечно же, я в полном порядке. И зачем бы мне выглядеть плохо?

Зедд хихикнул и освободился из объятий Ричарда.

— Незачем, полагаю. Похоже, вам обоим просто нужно отдохнуть пару дней и как следует поесть. Вот и все. Но ты, и правда, прекрасно выглядишь, я страшно рад видеть тебя снова.

Кара улыбнулась его словам.

— Я скучала без вас, Зедд.

Зедд погрозил пальцем.

— Вы, Морд-Сит, не очень-то скучаете без стариков. Рикка удивится, когда услышит такое.

— Рикка? — удивленно переспросила Кара. — Она здесь?

Зедд махнул рукой в направлении приоткрытой двери.

— Она где-то там… Думаю, патрулирует Башню. Мне кажется, у нее в жизни две заботы — охранять Башню и выводить меня из себя. Говорю вам, из-за этой женщины у меня нет ни минуты покоя. Хуже того, она слишком умна. Гораздо умнее, чем нужно. Но, по крайней мере, она — талантливый повар.

Брови Кары взлетели вверх.

— Рикка готовит?

Зедд вздрогнул и медленно выдохнул сквозь зубы.

— Только не говорите ей, что я так сказал. Иначе этому конца не будет. Эта женщина…

— Зедд, — прервал его Ричард. — У меня неприятности, мне нужна твоя помощь.

— Все хорошо? Ты не ведь не заболел, да? Ты не похож на себя, мой мальчик. — Зедд прижал руку ко лбу Ричарда. — Хуже всего заболеть летом, ты же знаешь. Жара и высокая температура — очень плохое сочетание.

— Да нет, это не то… Мне нужно поговорить с тобой.

— Ну что ж, давай поговорим. Прошло уже много времени, очень много. Когда же это было? Прошлой весной исполнилось два года, если не ошибаюсь. — Зедд немного отодвинулся и взял Ричарда за руки, оглядывая с ног до головы. — Ричард, а где твой меч?

— Об этом мы поговорим позже, — Ричард раздраженно освободился из рук Зедда, пытаясь избежать этой темы.

— Ты же сам хотел поговорить. Так говори, расскажи мне, где меч. — Зедд широко улыбнулся Никки. — И кто эта прекрасная волшебница, что пришла с тобой?

Ричард, не обращая внимания на улыбку Зедда, глянул на Никки.

— Извини, Зедд. Это — Никки. Никки, это…

— Никки! — взревел Зедд и отступил на пару шагов назад, словно увидев гадюку. — Та самая Сестра Тьмы, которая увела тебя в Древний Мир? Та самая Никки? Почему эта мерзавка с тобой? Как ты посмел привести ее сюда?

— Зедд, — резко перебил его Ричард. Никки — мой друг.

— Друг? Да ты в своем уме, Ричард? Как ты можешь…

— Зедд, теперь она на нашей стороне. — Он подтвердил свои слова энергичным жестом. — Точно так же, как Кара или Рикка. Многое изменилось. Ведь раньше любая из них…

Его голос стих, когда дед уставился на него.

— Ты понял, что я хочу сказать. Теперь я полностью доверяю Каре, и она оказалась достойной этого доверия. Точно также я доверяю Никки. Я готов доверить им обеим свою жизнь.

Зедд, наконец, взял Ричарда за плечо и слегка подтолкнул.

— Похоже, я понял, что ты хочешь сказать. С тех пор как я вручил тебе Меч Истины, ты очень многое изменил к лучшему. Да ведь я никогда и вообразить не мог, что буду с удовольствием есть то, что приготовит Морд-Сит. А ее готовка восхитительна. — Он остановил свою речь и указал на Кару. — Если ты передашь ей мои слова, я живьем сдеру с тебя кожу. Это невозможная женщина.

Кара только улыбнулась в ответ.

Зедд направил пристальный взгляд на Никки. Он не был похож на хищный взгляд Ралов, но так же разоружал и заставлял чувствовать беспокойство.

— Добро пожаловать, колдунья. Если Ричард говорит, что ты — друг, значит, так оно и есть. Извини меня за несдержанность.

Никки улыбнулась.

— Я прекрасно вас понимаю. Некоторое время назад я и сама себя ненавидела. Тогда я очень заблуждалась, и совершенно обоснованно получила прозвище Госпожа Смерть. — Никки вгляделась в серые глаза Ричарда. — Именно ваш внук показал мне красоту жизни.

Зедд гордо улыбнулся.

— Вот именно. Красоту жизни.

Ричард решил снова перейти в наступление.

— А жизнь и есть то, что нас окружает. Послушай, Зедд, мне нужно…

— Да, конечно, — ответил Зедд, не обращая внимания на нетерпение Ричарда. — Тебе всегда что-нибудь нужно. Ты отсутствовал столько времени, не успел войти в дверь, и уже хочешь о чем-то узнать. Если память мне не изменяет, первое слово, которое ты произнес, было «почему». По крайней мере, зайди в дом. Я хочу знать, почему у тебя нет с собой Меча Истины. Я знаю, что ты не допустил бы, чтобы с ним что-то случилось, но я хочу знать всю историю целиком, а не по частям. Заходи.

Приглашая всех следовать за собой, дед Ричарда направился по лестнице к дверям.

— Зедд, мне нужно…

— Да, да, мой мальчик, тебе что-то нужно. Я и в первый раз прекрасно тебя слышал. Не стоит повторять это снова и снова, тем более, что собирается дождь. Заходи внутрь, там я выслушаю все, что ты хочешь сказать. — Голос Зедда начал отдаваться эхом, когда он скрылся в темноте. — Похоже, тебе не помешает поесть. Кто-нибудь еще согласится разделить с нами пищу? Радость встреч всегда пробуждала у меня аппетит.

Расстроенный Ричард развел руками и с досадой шлепнул себя по бедрам. Вздохнув, он торопливо направился вслед за дедом. Никки знала, что, как и другим, Ричарду придется подчиниться. Близкие люди, те, кто воспитывал вас, кто успокаивал, когда вы плакали, испугавшись раскатов грома или завывания волка, склонны заботиться о вас, сколько бы лет вам ни исполнилось. Она видела, что в этом Ричард не исключение. Его любовь к деду связала его руки уважением, которое было крепче всяких веревок.

Таким Ричарда Никки еще никогда не видела, и находила эту сцену весьма трогательной. Лорд Рал, повелитель Д`Хары, Искатель Истины, человек, которому суждено спасти мир, отступил перед спокойной доброжелательной отповедью деда. Если бы их дело не было столь серьезным, Никки не смогла бы сдержать усмешки при виде явной беспомощности Ричарда перед хилым с виду стариком.

В темной прихожей слышалось журчание воды. Зедд небрежно выбросил руку в сторону, и лампы на стене засветились. В момент, когда они зажглись, Никки уловила искру магии, которая выделила одну лампу, как ключевую. С легким свистящим звуком лампы загорались парами одна за другой, свет двигался в обе стороны от входа по периметру огромного зала. Вскоре помещение осветилось сотнями ламп, расположенных на стенах и в зале стало так же светло, как в ясный солнечный день.

Посреди выложенного плиткой пола располагался фонтан в форме листа клевера. Струя воды била высоко вверх и каскадом стекала по чашам в круглый бассейн. Край бассейна был оформлен в виде широкой удобной скамьи.

Овальное помещение было окружено балконом, поддерживаемым высокими колоннами из полированного красного мрамора. В сотне футов над их головами располагалась стеклянная крыша, через которую днем проникал солнечный свет, соперничающий со светом ламп. А по ночам через эту крышу проникал лунный свет, придававший комнате необыкновенный вид. Взгляд, брошенный Никки на небо, показал, что Зедд прав, было похоже, что с любой момент может начаться дождь.

Вопреки первому впечатлению, производимому Замком Волшебника, комната внутри холодного и строгого сооружения была красивой, теплой и уютной. Казалось, только здесь и сохранилась жизнь. И вспомнив о покинутом городе внизу в долине, Никки почувствовала печальную пустоту.

— Добро пожаловать в Замок Волшебника. Возможно, нам надо…

— Зедд, — прорычал Ричард, прерывая деда, — я должен поговорить с тобой. Прямо сейчас. Это важно.

Дедушка это или нет, Никки ясно видела, что терпению Ричарда наступает предел. Белые суставы резко выделялись на загорелой коже, напряженные вены резко выделялись на запястьях над сжатыми кулаками. Судя по тому, как он выглядел, последнее время он мало спал, да и есть досыта, похоже, доводилось не часто. Он держался на пределе своих сил; таким Никки его еще никогда не видела. Кара тоже выглядела сильно измотанной, но умело это скрывала — Морд-Сит с детских лет обучали терпеть физический дискомфорт. Несмотря на радость встречи с любимым дедушкой, желание Ричарда отыскать свою воображаемую возлюбленную нарушило радостное настроение.

То безумие, в котором он очнулся после того, как чуть не умер от ранения стрелой, казалось, в полной мере проявилось в этот момент.

Зедд мигнул, в его глазах было наивное удивление.

— Хорошо, Ричард, конечно. — Он раскинул руки и заговорил нежным голосом. — Ты же знаешь, что всегда можешь поговорить со мной, что бы ни было у тебя на уме. Тебе это хорошо известно…

— Что такое Огненная Цепь?

Это был тот же вопрос, который он задал Никки в первый же момент встречи.

Зедд стоял неподвижно, озадаченно глядя ему в лицо.

— Огненная Цепь, — повторил он ровным тоном.

— Да, Огненная Цепь.

С серьезным выражением лица Зедд сосредоточенно обдумывал вопрос, повернувшись в сторону фонтана. Ожидание тянулось почти болезненно. Тишину в комнате нарушало лишь бормотание воды в фонтане.

— Огненная Цепь, — Зедд нараспев повторял про себя эти слова, поглаживая тонкими пальцами гладко выбритый подбородок и глядя на танец воды, спадающей каскадом по уровням фонтана.

Никки украдкой глянула на Кару, но Морд-Сит сохраняла непроницаемое выражение лица. Она выглядела столь же усталой и голодной, как и Ричард, но продолжала стоять, высокая и прямая, не давая истощению одержать над ней верх.

— Правильно, Огненная Цепь, — нетерпеливо произнес Ричард, стиснув зубы. — Ты знаешь, что это может означать?

Зедд обернулся к внуку. Он выглядел озадаченным и развел руками, прося прощения.

— Мне очень жаль, Ричард, но я никогда прежде не слышал этих слов.

Ярость так внезапно покинула Ричарда, что, казалось, он вот-вот упадет. В его глазах явственно читалось разочарование, плечи резко опустились, когда он выдохнул. Кара быстро, но спокойно сделала шаг к нему, готовая поддержать, если ноги все же не удержат его. Никки казалось, что это более чем возможно.

— Ричард, — резко спросил Зедд, — где твой меч?

Ричард взорвался.

— Это всего лишь кусок стали!

— Кусок…

Лицо Ричарда густо покраснело.

— Да, всего лишь глупый кусок металла! Тебе не кажется, что есть более важные вещи, о которых стоит волноваться?

Зедд вскинул голову.

— Более важные? О чем ты?

— Я хочу вернуть обратно свою жизнь!

Зедд молча уставился на него, но это выглядело, как приказ внуку сказать больше, пояснить свои слова.

Ричард шагнул от фонтана к широким ступеням лестницы между двумя рядами красных мраморных колонн. Длинная красная с золотом ковровая дорожка с простым геометрическим орнаментом покрывала лестницу, убегая между столбами в темноту.

Ричард запустил в волосы пальцы обеих рук.

— Какая разница? Никто мне не верит. Никто не поможет мне отыскать ее.

Никки ощутила всю глубину его горя. В этот момент она пожалела о каждой резкости, которую говорила, пытаясь убедить его, что Кэлен — всего лишь выдумка. Конечно, нужно было помочь ему избавиться от заблуждения, но в этот момент она была бы счастлива помочь ему держаться за это заблуждение, если оно способно вернуть свет жизни в его глаза.

Она хотела бы поддержать его, сказать, что все в порядке, но не могла. И этому была не одна причина.

Кара, положив руки на бедра, печально смотрела на страдания Ричарда каким-то бездонным взглядом. Никки подозревала, что в этот момент Морд-Сит согласилась бы с ней, что стоит позволить Ричарду сохранить его красивую мечту о любимой женщине. Но такую реальную боль никакая ложь успокоить не может.

— Ричард, я не знаю, о чем ты говоришь, но как это связано с Мечом Истины? — в голосе Зедда снова появились резкие нотки.

Ричард прикрыл глаза и громко повторил то, что говорил уже много раз. Очень много раз. И уже в который раз никто ему не поверил.

— Я должен найти Кэлен.

Никки видела, как он напрягся, готовясь к обычным в этом случае вопросам: о ком он говорит, откуда у него такие мысли. Никки видела, что для него это будет уже слишком — услышать такое от родного человека, который подвергнет сомнению его здравомыслие. Она видела, как он боится услышать все это от деда.

Зедд склонил голову.

— Кэлен?

— Да, — вздохнув, не глядя, подтвердил Ричард. — Кэлен. Но ты, конечно же, не знаешь, о ком я говорю.

До этого Ричард начинал объяснения, но сейчас он выглядел слишком удрученным и, похоже, не хотел трудиться и объяснять все снова и снова, чтобы услышать очередные скептические, недоверчивые вопросы.

— Кэлен. — Опустив бровь, осторожно спросил Зедд. — Кэлен Амнелл? Это — та самая Кэлен, о которой ты говоришь?

Никки остолбенела.

Глаза Ричарда широко раскрылись.

— Что ты сказал? — прошептал он.

— Кэлен Амнелл? Это — она?

Сердце Никки билось через раз. Рот Кары раскрылся.

Ричард молниеносно сгреб в кулаки балахон Зедда и поднял старика в воздух. Покрытые потом мускулистые руки Ричарда блестели в ярком освещении.

— Ты назвал ее полное имя, Кэлен Амнелл. Я не говорил этого, ты сам назвал ее. Ты знаешь Кэлен? Знаешь, о ком я говорю?

— О Матери-Исповеднице?