Большая книга ужасов – 66 (сборник) Мазаева Ирина
– А ты стал умным оборотнем, братец. – Женька потрепала его за ухом как собаку. – Хоть ты и воняешь, ты такой прямо… ми-ми-ми. Как сказали бы мои подружки Ритка Пожинская и Ленка Никитина, няшный.
– Да эти твои подружки меня бы уже до смерти затискали! Ф-фу! Клево, что их тут нет.
– Клево. Мне больше достанется! – И Женька с довольным урчанием запустила брату в шерсть обе руки.
– Ва-аще-то я самый кровожадный оборотень Вселенной! – попытался напомнить ей Лешка, но ему пришлось смириться.
– Мне так надоело сидеть тут, бояться… – Женька, подумав, взобралась Лешке на спину и закричала на весь лес: – Мой братец – оборотень! Мой братец – оборотень! – а потом ударила пятками по лохматым бокам: – Я хочу кататься!
Лешка максимально осторожно поднялся на лапы, сделал пару шагов, обернулся:
– А ты не свалишься?
– И не надейся! – весело откликнулась Женька и снова ударила его пятками по бокам: – Вперед!
– Навстречу полной луне?
– Да! Э-ге-гей!
– Луна сегодня не полная. До полнолуния еще два дня, – вставил Сашка.
– Не завидуй! – бросил ему Лешка и поддержал Женькин клич: – Эге-гей! – и подхватил с места наметом вперед по волшебному туманному лесу сквозь белую ночь, освещенную огромной, хоть и не полной луной.
А потом он вернулся. Женька легко спрыгнула и, возбужденная приключением, захлебываясь словами, стала рассказывать, как они «чес-слово, летали над обрывами» и «неслись как пуля». А Лешка опустился на брюхо перед Аней, радуясь тому, что волки не краснеют. А она осторожно залезла ему на спину, оказавшись теплой и легкой, как пушинка…
Глава 16
Возвращение
– Я тут подумал… Я подумал! Сейчас скажу… – Сашка нервно расхаживал по полянке взад-вперед.
Женька, Лешка и Анька сидели рядком и наблюдали за его перемещениями. Точнее, Лешка лежал на брюхе между девчонками, вытянув передние лапы и провожая друга не только взглядом, но и всей мордой.
– Следите за моей мыслью! – в конце концов заявил Сашка. – Мы здесь неспроста. С этим ведь никто не станет спорить? Правильно, не надо. С чего все началось? В смысле вся мистика? С того момента, как мы решили напугать гопников. Мы очень хотели, чтобы они напугались. И они нпугались! Именно в тот день Лешка с Аней впервые увидели потусторонние явления, а точнее, женщину-призрака, парящую над елями. Так? Так. На следующий день мы пошли выяснять, было это на самом деле или нет. Хотели еще раз увидеть что-нибудь необычное. Мы…
– Подожди! – вдруг перебила его Женька. – Подожди-подожди… Я все поняла! Я так хотела почувствовать действие сейдов, побывать в прошлом, в иных мирах, увидеть ангелов – со мной все это произошло! Все, что я хотела! Я вот только одного не могу понять: зачем все это? Ведь все это зачем-то! Я…
– А мне все казалось, что я вот-вот услышу голоса, и я их услышала, – перебила ее Аня. – Только это не было моим желанием. Я этого скорее боялась. Боялась – и оно случилось.
– Точняк! Меня эти ваши Лера с Дашкой напугали гномами, и я их увидел, – сказал Лешка. – А еще я, лишившись телефона, страдал без любимой музычки, без своих «25/17»… И я хотел новый телефон. Правда, не такой отстойный, как тот, что я нашел…
– Но подожди! Тогда где мой планшет? Ведь больше всего я хотела планшет! – заявила Женька и запнулась… – Или… Или все-таки приключений? Мы хотели бояться, чтобы было что-то необычное, и мы получили все, все, что хотели!
– Голоса замолчали. Их нет! – обрадовалась Анька. – Как же они мне надоели!
– А помнишь, Анька, ты рассказывала нам про зло и добро? Про соотношение зла и добра в человеке? Ты говорила про то, что гора Воттоваара – это место, где…
– …каждый встречается со своей тенью. Лешка вот однозначно встретился со своей тенью, а его тень – ужасный злобный гопник! – улыбнулась Аня.
– Опять перешли на непонятный язык, да? – обиделся Лешка.
– Мы больше не будем!
– Один я ничего не хотел, ничего не боялся – вот со мной ничего и не произошло, – вздохнул Сашка. – Хотя… Если честно…
– Говори! – хором уставились на него девчонки.
– Только обещайте меня не убивать, ладно? Я почему-то боялся, что из-за вашего общего раздолбайства и пофигизма мы заблудимся в трех соснах и потеряемся…
– Хы-хы-ых, – первым ухнул Лешка (смеяться у него еще плохо получалось).
Рассмеялись и девчонки:
– Так вот кто во всем виноват!
А потом Женька вдруг заорала:
– БРО!!!
Это у Лешки зачесалось за ухом, он тут же попробовал почесать задней лапой и, напрочь забыв о своих новых размерах, залепил ею сестре по спине.
– Прости, прости, Женька… – сам испугавшись своего поступка, заскулил Лешка, ткнулся носом в передние лапы, зажмурился – спрятался.
– Ладно, – буркнула та и почесала его за ухом. – Ты такой ржачный, когда накосячишь…
– Я вообще-то пытался вам все объяснить! – обиженно заявил Сашка. – А вы тут… Вы тут… зоопарк устроили!
– За зоопарк ответишь! – огрызнулся Лешка.
– Да ладно тебе бычить. Тебе не идет быть гопником, – сказала Аня и… тоже почесала его за ухом.
Лешка почувствовал, как против воли его хвост мотнулся туда-сюда.
– Брось, Сашка, – улыбнулась Женька. – Не будь таким серьезным. Ведь это же все, что происходит, это… круто. Ведь не каждый день мы сидим в обнимку с настоящим оборотнем!
И тут на Лешку нахлынули эмоции. Он резко вскочил на лапы, забыв, что кто-то сидит с ним в обнимку, и…
– Может, я и тупой, но я все понял. Все-все. Лес. Лес – он такой, он не страшный. Он – дом. В нем есть тайны и загадки. Мы, типа, сами это… населяем его своими страхами. Как бы придумываем их. А ведь рядом сейды. Они, наверное, и действуют. Но это Сашка лучше объяснит. А я… Я хочу сказать, что… Давайте не будем бояться! Лес, гору, привидений… Я не знаю… Ничего не будем бояться. Будем просто смотреть по сторонам. Это же Воттоваара! Женька, ты же мне сама говорила: «Лешка, это Воттоваара!» Это она! Здесь так четко! Нет, вру! – красиво. Прекрасно. Божественно! Я знаю другие слова! Здесь нужны другие слова. И мы здесь. Круто, да? Мы сами приперлись сюда, мы сами искали чудеса! И вот они – чудеса. Какая ночь! Луна! Только я почему-то волк… Но это все фигня. Я… Короче, бежим! Бежим на вершину! Я вам все покажу! – Лешка юлой вертелся на месте, мучительно подбирая слова и в первый раз не беспокоясь о том, а не чушь ли он, случаем, несет.
– Я знаю, почему ты оборотень, я знаю! – вскочила на ноги Анька. – Я знаю!
– Почему?
– Помнишь, помнишь, ты пил из лужи? А Женька тебе сказала: «Не пей, козленочком станешь!»? А ты, что ответил ты?
– Я? Я ответил…
– Я стану…
– … оборотнем! Я стану оборотнем! – изумился Лешка. – Я хотел стать оборотнем?
– Самым сильным, храбрым, ловким, – напомнила Женька.
– Да? Круто!
– Только при этом ты хотел всех урыть.
– Подождите-подождите… Сейчас скажу… – вступил Сашка. – Ты был зол на хулиганье, ты все время вынашивал планы мести… А я не мог понять, почему мы все время ругаемся. А ведь все просто! От тебя постоянно исходила такая энергия… Энергия разрушения. Агрессия. Ненависть. И мы ругались…
– Так это я?! Это из-за меня Як чуть не сломал ногу? Это из-за меня погибла Гайка?! – Лешка в ужасе схватился за голову (получилось – что за уши).
– Думаю, нет. Як, скорее всего, просто споткнулся. А Гайка сама могла сорваться с камней. Ведь если бы ты на самом деле мог убивать силой своей ненависти, то все гопники уже были бы мертвы, – успокоил его Карпов.
Но Лешка все равно испугался:
– Нет, нет, нет! Я никогда больше не буду никому желать зла! Я не буду никого ненавидеть! Я никогда не буду с вами ругаться. Я не хочу быть гопником! Я не хочу никого бить! Потому что нельзя никого бить: ни слабых, ни сильных, ни девчонок, ни парней – НИКОГО! Я это понял! Понял! Ура! – радостно прыгал на месте Лешка, стараясь ненароком не зашибить друзей. – А теперь бежим со мной, бежим!
Он вывел их на вершину Воттоваары, на одну из ее вершин, в амфитеатр. Здесь кругом были сейды, сейды, сейды – величавые, загадочные, молчаливые. И нити, таинственные энергетические нити, про которые говорила Женька, сияли и выстреливали искрами в неярком свете еще только зарождавшегося утра.
– Я их вижу! Я снова их вижу!
– И я…
– И я… – Аня и Сашка встали рядом с его сестрой и завороженно уставились на таинственную паутину среди камней.
– Круто же, да? Круто? – не мог успокоиться Лешка. – Смотрите! Это же оно, оно! Ва-аще!..
– Идем! Идем! – позвала Женька, решительно вступая в энергетический лабиринт. – Лешка, давай со мной, давай первый! Это ведь он – твой подвиг! Давай! Сделай что-нибудь!
Лешка одним прыжком приземлился в самый центр между сейдами и тут же шкурой почувствовал, как дрожит внутри них пространство, как под завязку набито-залито оно энергией. Энергией горы, энергией земли, энергией самой планеты. Он закрыл глаза, оглушенный ощущениями, и тут же внутренним взором увидел те же энергетические нити, но уже опутывающие всю Землю, всю планету… Ему хотелось кричать! Кричать на двух его языках: человеческом и зверином.
«Мы – живые. Мы – дети Земли. Мы…» – прыгали мысли в его голове.
А рядом такие же растерянно-вдохновленные стояли Сашка, Женька, Анька…
Вдруг Лешка услышал свой голос:
– Я хочу быть добрым! Я хочу быть ДОБРЫМ! Я люблю все живое на планете! И я хочу быть храбрым!
И тут же кругом все загудело-зазвенело, в воздухе от его слов как в воде от брошенного камня, пошли круги. Один за одним «включались» – начинали вибрировать сейды: первый, второй, третий…
– Я хочу перестать быть занудой! Хочу быть общительным! И чтобы меня все любили! И чтобы я всех любил! – крикнул Сашка. – И я тоже хочу быть добрым!
Лешка стоял и не верил своим глазам: камни, огромные глыбы начали светиться ровным серебристым сиянием, вибрируя и издавая самую замечательную на свете музыку.
– И я хочу быть доброй. И еще – общительной. Чтобы со всеми уметь находить общий язык. И всех понимать. И принимать такими, какие они есть! И уметь прощать. И чтобы меня все любили! – огласила целый список Аня.
Сияние камней стало ярче, музыка – чуть громче. Само пространство вокруг вибрировало и пело, сама гора отзывалась и вторила происходящему…
– Можете меня проклясть, но я хочу планшет! – заявила Женька. – Ладно, ладно. И еще – стать подобрее. И уважать чужую собственность, как от меня постоянно требует Сашка.
И тут камни, один за другим, прекрасные в своем ровном серебристом сиянии, разом снялись со своих «ножек» и… взлетели. Поднялись над землей… Воспарили…
– Все было вот для этого… – сказал Лешка.
Он хотел было еще пожелать всех любить, но вдруг понял, что он давно всех любит, что в нем столько любви – хоть залейся. И тут человеческие слова кончились. И он завыл.
Сияло солнце. Счастливые, опустошенные и одновременно наполненные, они, смеясь над своими недавними страхами, спускались с горы, надеясь успеть в лагерь к завтраку. Лешка первый выскочил на полянку перед последним спуском и… замер. Как на стену налетел. Растерянно обернулся к друзьям. Попятился в лес.
– Что? – не поняла Женька.
– Как что?! Я оборотень! Как мне быть?! Как мне жить теперь? Да что за адский ад из ада?! Вашу мышь! Мы так не договаривались! Как я выйду к людям? – Лешка попятился.
– Стой, дурень, – окликнула его Анька.
Лешка радостно замер на месте. Ведь она, они должны были что-нибудь придумать! Спасти его! Снова сделать просто Лешкой Рыжовым!
Журба подошла к нему и вытащила ремень из своих джинсов. Он попятился:
– Ты что хочешь сделать?
– А ты в детстве сказок не читал? Ведь верное средство вернуть оборотня в человечий облик – опоясать его своим поясом, завязав перед этим на нем узел. Так что стой спокойно.
Она перекинула конец ремня ему через хребет. И…
– Ты толще меня, – растерялась Аня.
Лешка непроизвольно заскулил: как же быть?
Но тут, вытаскивая свои пояса из штанов, к нему подошли Женька с Сашкой. Анька связала три ремня в один и со словами «Стань человеком, Рыжов, просто стань человеком» опоясала его.
После этого девчонки тактично спрятались за кустами.
Не сказать, что обратное превращение произошло менее болезненно, но вся боль тут же забылась: он стал человеком! У него снова были руки и ноги! И не было шерсти! Лешка быстро оделся в запасную одежду из своего рюкзака, который всю дорогу за него таскал Сашка. Подошли улыбающиеся Женька с Аней.
– Ура! Ура! Ура! – Лешка радостно пропрыгал круг вокруг друзей. – Человеком все-таки быть лучше. Интересно, а я такой же сильный или нет? Я, типа, – тьфу ты! – без «типа»: я еще в самый первый раз на горе загадывал стать сильным!
Он – не успел никто и глазом моргнуть – подлетел к сейду, одиноко притулившемуся на краю полянки.
– Вот сейчас я щелкну по камню, и он скатится! – Лешка сложил пальцы так, как будто собирался дать сейду щелбан, и… щелкнул.
Огромная глыба покачнулась… Они вчетвером стояли, не веря своим глазам. Огромная глыба покачнулась, вздрогнула единственная «ножка» – маленький камешек под ней и… гул прошел по горе. Дрогнула земля. Камень, ухнув, упал – ушел в мох, треснул с краю и медленно, неуверенно покатился вниз к подножию горы, ломая молодые сосенки, калеча рябинки…
– Это не я! – быстро заявил Лешка. – Это враги!
Лагерь уже было слышно. Люди! Впереди были люди! И еда. Сашка, Женька и Аня непроизвольно ускорили шаг. А Лешка… Ему почему-то захотелось еще немного побыть наедине с лесом. С самим собой. Слишком много всего навалилось на него, не то что за последние дни – за последние часы. Если бы он был Сашкой, он сказал бы, что ему надо подумать.
– Займите мне место! И возьмите мне двойную порцию! – попросил он и остановился.
Прижался спиной к сосне, посмотрел ввысь, на ветви в еще немного розоватом после рассвета небе…
Но он не был Сашкой. Думать не получалось. Только стоять и молчать.
– Оба-оба! Ферзь, зацени, кто тут? Че, лошара, за лавэ в деревню бегал?
Лешка вздрогнул и удивленно посмотрел перед собой. Рядом стояли гопники в полном составе (разве что у Яка нога была забинтована и он опирался на самодельный костыль). И вели себя так, как будто ничего они и не пугались на горе и не просили Лешку спасти их и вывести из леса.
– Че уставился, турнепс гнилой? – довольно миролюбиво спросил Як.
Дрын зловеще молчал.
Ферзь глумливо улыбался.
А Лешка… А Лешка стоял один против троих и…
И не боялся. Потому что от них самих пахло страхом. Страхом и неуверенностью в себе. Он это чувствовал. Считывал, как слова в книге. И ему было смешно. Так смешно, что хотелось прыгать и смеяться во все горло. Кому, ну кому он завидовал?! Этим мелким, испуганным, озлобленным на весь мир мальчишкам, которые так не уверены в себе, что вынуждены сбиться в стаю и задирать младших, чтобы хоть как-то, хоть на время убедить себя, что они большие и сильные? А он, Лешка Рыжов, оборотень, которому гора раскрыла свои секреты, он завидовал им? Он хотел быть гопником? О мечтал был таким же «крутым», как Ферзь? Как же теперь это было ему смешно!
– Че, молчать полюбил? Ты че, нас, типа, не уважаешь? – почему-то не выдержал главарь и сам встрял в разговор, наступая на Лешку и пока еще несильно толкая его ладонями в грудь.
– Да, я вас не уважаю. Вас не за что уважать. Потому что вы, вы… Никчемные! – подобрал Лешка подходящее слово. – Да что с вами разговаривать! Вы все равно ничего не поймете… – Он махнул рукой и обратился персонально к Ферзю: – Да отойди ты от меня!
Лешка знал, что его сила осталась с ним. Что он легко может уделать всех троих гопников: урыть их, дать с ноги в бубен – осуществить все свои кровожадные планы мести, но… Но ему это больше было не нужно. Ему больше незачем было бить их, доказывать, кто тут круче. Не хотелось мстить за свои обиды и унижения. Это все словно вдруг перестало иметь значение. Ему просто снова было их жалко.
Он отодвинул Ферзя, сделал пару шагов и встал как вкопанный, ошарашенный новым знанием: ему не хотелось их бить!
– Да пошел ты! Да ты!.. – разразились самой страшной бранью ему в спину Ферзь, Як и Дрын – кричали, а тронуть не смели.
Эпилог
В лагере все уже вставали из-за стола. Мучительно сильно пахло едой. Лешка запрыгнул за стол – шумно плюхнулся рядом с друзьями и… едва не расцеловал тарелку с гречневой кашей. Сестренка и Сашка с Аней уже принялись за чай. Женька в своей обычной манере, с шумным плеском закинув в свою кружку полукруг лимона, заявила себе под нос:
– Как хочется иногда положить лимон не в чай, а в швейцарский банк…
А Лешка только пытался еще прийти в себя.
– Та-ак… – раздалось сзади.
Все тут же узнали голос Люськи и похолодели от ужаса: пришла расплата.
– Так… Почему на ужин опаздываем? – мрачно спросила воспитательница. – И откуда вы такие грязные и с рюкзаками?
Лешка в панике представил себя со стороны: потный, испачканный землей, в ногах и правда рюкзак со спальным мешком… Только почему она говорит про ужин? Ведь сейчас утро! А еще почему она такая спокойная? Ведь их не было два… Три? Четыре? Несколько дней!
– Мы это… На Воттоваару бегали, на мистическую гору, рассвет встречать, – улыбнулась своей самой милейшей улыбкой Женька и продолжила щебетать про красоты горы и пользу ранних подъемов.
– Какой рассвет? Закат, ты хотела сказать? – мрачно перебила ее Люська.
Лешка покосился в сторону горизонта. Небо становилось все розовее и розовее, и солнце уверенно клонилось за верхушки елей и сосен. Это действительно был закат!!!
– Да-да, закат… Но не дождались… Проголодались.
– Как вы знаете, рядом находится гора Воттоваара – одно из интереснейших и таинственных мест нашей республики, – вступил Сашка.
Люська слушала, склонив голову набок. По ее лицу было совершенно непонятно, верит она своим подопечным или нет. Лешка сидел, затаив дыхание. Он отчаянно пытался понять, что происходит, но у него ничего не получалось.
– Врите, да не завирайтесь, – вдруг улыбнулась Люська. – Воттоваара-то воон в той стороне, – она махнула рукой куда-то за поле, – а вы пришли с этой, со старой лесовозной дороги, – показала рукой на лес, – я вас видела. Только рано вам еще любовь-то крутить. Э-эх, успеете еще настрадаться… – Воспитательница задумалась о чем-то своем, а потом махнула рукой: – Ладно, чтобы больш из лагеря парочками не отлучались! – и отошла от них.
Лешка, Женька, Сашка и Анька переглянулись и покраснели.
А когда воспитательница ушла, а они обрели дар речи, Женька завопила (благо из-за стола уже все разбежались):
– НЕУЖЕЛИ ЖЕ МЫ ОТСУТСТВОВАЛИ ВСЕГО КАКИХ-ТО ПАРУ ЧАСОВ?!!
А Анька добавила:
– И где мы были?..
Читать бесплатно другие книги:
