Совы не моргают Гарднер Эрл
– Продолжайте, – перебил его я, – и можете опустить подробности вашего алиби.
– Я объяснил хозяйке, что моя жена, Эдна Катлер, жила в этой квартире. Она подтвердила, что Эдна находилась там в течение нескольких месяцев примерно три года назад. Пообещала уточнить и сообщить мне позже конкретные даты. Я попросил ее выступить в роли свидетельницы и вынул из кармана фотографию Эдны, чтобы она ее опознала. Однако квартирная хозяйка сказала, что это не та женщина. После этого она заподозрила неладное и пожелала узнать, в чем дело. Мы разговорились, и выяснилось, что вы появились за несколько дней до этого и предъявляли ей фотографию женщины, которая действительно снимала эту квартиру, и что она безоговорочно ее опознала.
Надеюсь, вы понимаете, почему меня все это обеспокоило. Я тут же отправился в квартиру, чтобы встретиться с вами. На мой стук никто не ответил. Я был взволнован и продолжал стучать в дверь. Наконец отозвался какой-то мужчина и из-за двери велел мне убираться прочь. Я сказал ему, что должен немедленно поговорить с ним по делу, что речь идет о жизни и смерти. Он, ворча, открыл дверь. Я ожидал увидеть вас или ту полную женщину, но встреча с незнакомцем стала для меня полной неожиданностью.
– И как много вы ему рассказали?
– Я сказал, что моя жена предположительно занимала эту квартиру около трех лет назад и я пытаюсь проверить, так ли это, чтобы доказать, что ей были там вручены кое-какие бумаги. Сказал, что уже беседовал с вами и должен переговорить еще раз.
– И какова была его реакция?
– Он посоветовал поискать вас в отеле. Сказал, что о моей жене ничего от вас не слышал, но если я хочу что-либо выяснить, то следует обратиться именно к вам, так как вы очень хороший частный детектив. Мне показалось, что он хотел устроить вам работу. Превозносил вас до небес. И знаете, чем больше я обо всем этом думаю, тем более странным мне все кажется. Я начинаю подозревать, что вы… ну…
– Что я хочу о чем-то умолчать?
– Да.
– Ну и что из этого следует?
– Вот я и пришел к вам.
– Это все?
– А разве этого не достаточно?
В этот момент на этаже остановилась кабина лифта.
– Возможно, нет, – коротко ответил я на его вопрос и предложил: – Поговорим внизу, в вестибюле.
– Но разве там не слишком многолюдно?
– Да, пожалуй.
– Так зачем же разговаривать там?
– Именно потому, что там есть люди.
– А тот человек у вас в номере?
– Об этом сейчас сообщим здешнему детективу.
Мысль о местном детективе показалась Катлеру не очень убедительной, однако он подождал, пока я вызвал его, объяснил, что мой приятель позвонил мне в номер и ему ответил кто-то посторонний. Возможно, кто-нибудь роется в моих вещах. Я дал ему ключ и попросил подняться и взглянуть. Затем повернулся к Катлеру:
– О’кей, теперь мы можем поговорить.
Катлер испугался:
– Послушайте, Лэм, а вдруг это полиция?
– Вы хотите сказать, что человек в моем номере – полицейский?
– Да.
– Ну тогда все в порядке. Городская полиция иногда начинает проявлять недоверие к частным детективам и проверяет их. Мы уже привыкли. Если научиться принимать это как должное, то со временем такие проверки начинают даже нравиться.
– Но если это полицейские, то они спустятся сюда, вниз, станут вас допрашивать, увидят, что я беседую с вами, и…
Я прервал его, рассмеявшись:
– Простите, но, похоже, вы мало в этом смыслите.
– Что вы хотите сказать?
– Если это полицейские, – сказал я, – то они прикажут местному детективу спуститься и сказать, что в комнате никого нет. Он спустится сюда, чопорно и самодовольно сообщит мне, что все в порядке.
– А что станут делать полицейские?
– Временно исчезнут со сцены. Они не любят быть пойманными за обыском, который проводили в чьей-то комнате, не имея ордера.
– Хотелось бы верить, – вздохнул Катлер.
– Можете поверить. Я уже проходил через подобное раньше. Это обычная процедура – все за один день.
– Понимаете, мне не хотелось бы, чтобы вокруг моего дела вертелась полиция. Свои частные проблемы предпочитаю улаживать самостоятельно.
– Весьма разумно.
– Ведь если полиция начнет задавать мне вопросы, наружу могут всплыть факты, которые нежелательно обнародовать.
– Такие, как?..
– Ну, этот развод, например.
– Глупости, – сказал я. – Развод оформлен законно. Правда, огласки не избежать. Газеты, конечно же, напечатают об этом отчет.
– Знаю, – согласился он и поморщился.
– Продолжайте, что еще?
– Моя жена.
– А что с ней?
– Ну разве вы не понимаете?
– Нет. Мне казалось, вы не знаете, где она.
– Не та жена!
– Ого! Значит, вы женились снова?
– Да. Несколько затруднительное положение, не так ли?
– Ну это вряд ли следует называть затруднительным положением, но звучит любопытно. Рассказывайте дальше.
– Эдна оставила меня и уехала в Новый Орлеан. Я развелся с ней и получил временное постановление о разводе. Эти дела обычно тянутся очень долго, а любовь не ждет. Я встретил мою нынешнюю жену. Мы отправились в Мексику и поженились. Нам следовало подождать окончательного постановления. Теперь это настоящий скандал!
– Ваша теперешняя жена в курсе дела?
– Нет. Она взвилась бы до потолка, если бы что-то заподозрила. Вдруг Голдринг передал бумаги не той женщине, ну вы ведь понимаете?.. Вам кое-что известно. Скажите, что именно?
– Ничего, что могло бы помочь вам.
– Я готов заплатить вам кучу денег за ценные сведения.
– Мне очень жаль.
Он встал.
– Подумайте. Если в ходе расследований вы наткнетесь на нечто такое, что пригодится мне, буду вам очень благодарен.
– Если «Кул и Лэм» сделают что-нибудь для вас, вам не понадобится никого благодарить, – сказал я. – Вы просто получите счет.
Он рассмеялся:
– О’кей, пусть будет так.
Мы обменялись рукопожатиями, и он вышел из отеля.
Глава 11
Заведение Джека О’Лири оказалось типичным маленьким ночным клубом, дюжины которых разбросаны по Французскому кварталу. В нем шли представления, а гостей принимали полдюжины специально нанятых девушек. Столики были расставлены в трех залах, соединенных арками. Снаружи находилась стеклянная витрина с рекламными изображениями участников представления.
Было еще рано, и клуб почти пустовал – там лишь находилось несколько солдат и матросов да четыре-пять пожилых пар, явно туристов, стремившихся насладиться «зрелищем» и пришедших пораньше.
Я выбрал столик, уселся и заказал коку и ром. Когда мне подали заказанное, я уставился в темную глубину напитка с чувством мрачного одиночества.
Через несколько минут ко мне подошла девушка:
– Привет, кислятина!
Я выдавил улыбку:
– Привет, глазастая!
– Ну так-то лучше! Тебя, похоже, надо немного развеселить?
– Верно.
Она облокотилась на спинку стоявшего напротив меня стула, ожидая приглашения. Девушка не думала, что я встану, и, казалось, была удивлена, когда я сделал это.
– Как насчет выпивки? – спросил я.
– С удовольствием, – ответила она и, когда я ее усаживал, победно огляделась, проверяя, видели это ее товарки или нет.
Неизвестно откуда вынырнул официант.
– Виски с обыкновенной водой, – заказала девушка.
– А вам? – спросил официант.
– У меня уже есть.
– Если с вами за столиком сидит девушка, вы получаете два напитка за один доллар, а иначе – за те же деньги только один напиток, – сказал он.
Я протянул ему доллар с четвертью и сказал:
– Отдайте мой напиток девушке. Двадцать пять центов – вам, и не беспокойте меня некоторое время.
Он расплылся в улыбке, взял деньги и принес девушке бокал среднего размера, наполненный жидкостью бледно-желтого цвета. Она даже не пыталась притворяться и опрокинула бокал, будто выполняла поденную работу, а затем отодвинула в сторону. Я протянул руку, до того как девушка успела схватить его, и понюхал.
Она произнесла рассерженно:
– Почему вы все думаете, что очень сообразительны, когда так делаете? Конечно, это просто холодный чай. А чего ты ожидал?
– Ожидал, что это будет холодный чай.
– Значит, ты не разочарован? Если мой желудок выдерживает это, тебе не следует выражать недовольство.
– Я его и не выражаю.
– Большинство бывает недовольно.
– Я – нет.
Сунув руку в карман, я вынул пятидолларовую купюру, показал ей напечатанную на ней цифру, затем сложил ее так, что она уместилась в моей ладони, и протянул руку к собеседнице.
– Мэрилин сегодня здесь?
– Д. Мэрилин – это та девушка, что стоит у пианино. Она птица высокого полета. Руководит нами и рассаживает по столикам.
– Это она послала тебя сюда?
– Да.
– А что случилось бы, начни мы ссориться?
– Мы не стали бы ссориться. Для ссоры нужны двое. Если ты покупаешь выпивку, с чего это мне ссориться с тобой.
– Ну а если бы мы все же не поладили?
– Тогда ты не стал бы покупать мне выпивку, – усмехнулась она, – а я не сидела бы здесь в таком случае.
– Если бы ты ушла, Мэрилин отправила бы тебя назад?
– Нет. Она попробовала бы послать другую девушку, а если бы ты и тогда не расслабился, то позволила бы тебе скучать в одиночестве до тех пор, пока в клуб не набилось бы много народу. Как только понадобился бы столик, они отделались бы от тебя. Ты это хотел узнать?
Ее рука придвинулась к моей.
– Да, я действительно хотел узнать большую часть того, что ты мне поведала, – сказал я. – А как тебя зовут?
– Розалинд. Что ты еще хочешь?
– Хочу, чтобы Мэрилин села за этот столик.
Глаза моей собеседницы слегка сузились.
– Думаю, смогу это устроить.
– Каким образом?
– Скажу ей, что тебе нравится ее стиль, ты все время смотришь на нее, вместо того чтобы флиртовать со мной, и я подумала, что она смогла бы подзаработать кое-какие комиссионные, до того как в клуб набьются люди. Она на это клюнет.
– Ты и вправду сможешь это устроить?
– Попробую.
Ее пальцы коснулись моих, и пятидолларовая бумажка поменяла хозяина.
– Что-нибудь еще? – спросила она.
– А Мэрилин, – осведомился я, – она – ничего?
– Вообще-то ничего, но в последнее время без спонсора. Она здорово налетела и пережила стресс. Надо быть просто дурой, чтобы увлечься в этом мире рэкета!
– Как лучше всего найти к ней подход?
– К Мэрилин?
– Да.
– Это не трудно, – усмехнулась девушка. – Купи ей выпить и сунь доллар, когда никто не будет смотреть.
– А что у нее за любовная история? Этот парень завоевал ее не тем, что покупал для нее выпивку, верно?
– Нет, мужчина, который покупает для нее выпивку, – паразит. Хочешь, скажу тебе кое-что?
– Говори.
– Я дам тебе совет. Ты, похоже, правильный парень. Не заигрывай с Мэрилин.
– Но мне нужно от нее кое-что.
– Не добивайся…
– Нет, мне всего лишь нужно получить от нее кое-какие сведения.
– О!
Некоторое время царило молчание. Я поймал взгляд официанта, подозвал его жестом и снова вручил доллар с четвертью, сказав:
– Еще один напиток для леди.
– Не надо было этого делать, – сказала она, когда официант отошел.
– Почему?
– Потому что Мэрилин может не поддаться на приманку, которую я собираюсь ей подбросить. Это сработает только в том случае, если ты не будешь покупать мне выпивку. Если же продолжишь угощать меня, то мне совершенно наплевать, на кого ты там смотришь, и она это прекрасно знает.
– Корысть? – спросил я, улыбаясь.
– Ты чертовски прав. Я корыстна. А ты подумал, что это любовь с первого взгляда?
Я рассмеялся.
Она произнесла немного задумчиво:
– А ведь так вполне могло бы случиться. Ты славный малыш. Редко встретишь того, кто обращается с нами как с дамами. Мэрилин повернулась. Начинай глазеть на нее. А я притворюсь недовольной.
Я уставился на Мэрилин, высокую, стройную девушку с очень темными волосами, несколько глубоко посаженными черными глазами и ртом, накрашенным так, что губы казались толстым малиновым мазком на ее оливково-смуглом лице.
Сначала она отворачивалась, а затем внезапно посмотрела в нашу сторону и заметила, что девушка, сидевшая напротив меня, подает ей какой-то знак. Через мгновение она открыто взглянула на меня, и я уловил импульс, исходивший от ее темных, ярко блестевших глаз. Отведя взгляд, Мэрилин встала так, чтобы я мог хорошенько рассмотреть удлиненные линии ее фигуры, до того туго обтянутой красным шелком, будто он был мокрым.
– У нее сегодня подавленное настроение, – сказала Розалинд. – Она стала свидетельницей этого нашумевшего убийства.
– Ты хочешь сказать, убийства адвоката?
– Да.
– Черт побери! И что она об этом знает?
– Мэрилин слышала выстрел как раз в тот момент, когда открывала ключом дверь своей квартиры.
– И что же – сознание того, что она слышала выстрел, который стал причиной гибели какого-то человека, так ее расстроило?
– Нет, Мэрилин не из таких. Просто полицейские офицеры разбудили ее, чтобы допросить, и она лишилась части своего утреннего сна, потому и расстроилась.
– Она пьет?
Девушка пристально взглянула на меня:
– Ты детектив? Да?
Я поднял брови, выражая удивление:
– Я детектив?
– Да, ты. Хочешь поговорить с ней об этом выстреле, верно?
– Меня в этой жизни обвиняли во многом, – усмехнулся я, – но впервые кто-то, хорошо меня рассмотрев, говорит, что я выгляжу как детектив!
– И все же ты детектив. О’кей, но ты славный, поэтому я все же дам тебе еще один совет. Мэрилин Уинтон холодна, как электрический холодильник, но при этом она очень точный человек. Если она говорит, что этот выстрел прозвучал в два тридцать, значит, он раздался именно в два тридцать и не стоит тратить время, чтобы выяснять это.
– Но ты все же вытащишь ее сюда, чтобы я мог с ней поговорить?
– Угу. Мне так куда приятнее.
– Что именно?
– Ну, знать, что ты детектив. Я подумала сначала, вдруг она тебе действительно понравилась.
– Расскажи мне про ее роман. Как этому человеку удалось увлечь ее?
– Хочешь верь, хочешь нет – полным безразличием. Он сделал вид, что ему все равно, нравится он ей или нет. Мэрилин задело за живое, ведь мужчины всегда вели себя с ней иначе. Бегали за ней, угрожали покончить с собой, если она не выйдет за них замуж, и все такое прочее.
– Ты с ней разговаривала?
– Да.
– О том, что случилось?
– Да.
– Думаешь, она говорит правду?
– Она в самом деле слышала выстрел и взглянула на часы сразу, как только вошла в квартиру.
– И она была совершенно трезвой?
– Она всегда бывает совершенно трезвой.
– Мне кажется, Розалинд, что ты сказала мне все, о чем я хотел узнать. Не стану тратить время с Мэрилин.
– Но я уже подала Мэрилин знак, что ты ею заинтересовался, и она собирается подойти, – возразила девушка. – Заметь, как она повернулась к тебе, чтобы ты мог рассмотреть очертания ее фигуры. Через минуту она взглянет на тебя через плечо и улыбнется. Она высмотрела эту позу в календаре.
– Жаль, она старается зря, – улыбнулся я. – Скажи ей, что я передумал – решил, что у нее дурной запах изо рта, или заметил, что у нее огромные ноги. В общем, придумай что-нибудь. Доброй ночи!
– Я увижу тебя еще? – спросила девушка.
– Это стандартная манера поведения с клиентами?
– Конечно, – откровенно ответила она. – А ты, черт возьми, вообразил, что я хочу за тебя замуж? Если ты детектив, будь разумным.
– Спасибо. В таком случае ты, возможно, меня еще когда-нибудь увидишь, – пообещал я. – Извини, но мне пора идти.
– Куда?
– Обычная работа. Чертовы подробности. Ненавижу их, но вынужден ими заниматься.
– Такова жизнь. У меня, у тебя, у прочих…
– Да. И у тебя тоже?
– Конечно.
– Почему?
Она сделала удрученную гримаску и безнадежно махнула рукой.
– Потому что я была чертовой дурой. И теперь должна зарабатывать на жизнь. У меня есть ребенок.
– Поразмыслив, я пришел к выводу, что информация, которую я от тебя получил, обойдется агентству в десять долларов, – заявил я. – Вот другие пять.
– Ты не шутишь? Это действительно деньги на деловые расходы?
– Да, расходы фирмы. Видишь ли, мой босс – очень щедрый парень.
Она взяла меня за руку.
– Ах, тебе повезло с боссом!
Пятидолларовая купюра перекочевала в ее ладонь. Розалинд проводила меня до двери.
– Ты мне нравишься, – сказала она. – Хочу, чтобы ты пришел снова. – Я кивнул, и девушка продолжила: – Я всем посетителям говорю это, но тебе сказала искренне!
Я похлопал ее по плечу и вышел. Она стояла в дверях и смотрела мне вслед, пока я шел вниз по улице. На углу я поймал такси и поехал в аэропорт. Это была рутинная проверка, но если вы хороший детектив, то не станете ею пренебрегать.
Проверив списки пассажиров, я узнал, что Эмори Г. Хейл был пассажиром самолета, совершавшего рейс в десять тридцать до Нью-Йорка, а, по его словам, вернулся он этим утром в восемь тридцать. Тщательно проверив списки еще раз, я убедился, что он действительно летел этим рейсом. Запись подтвердила его слова. Я снова взял такси и вернулся в отель. Мне давно уже было необходимо как следует выспаться.
Глава 12
Я отправился в квартиру к Хейлу после полудня. Дома его не оказалось. Одновременно позавтракав и пообедав в «Бурбон-Хаус», снова попытался застать Хейла. Безуспешно.
Я прошелся по Сент-Чарльз-авеню к дому, где жила Роберта, и, не останавливаясь, осмотрел его как можно внимательнее. Затем вернулся в отель и напечатал на машинке отчет для офиса, стараясь аккуратно перечислить все мои расходы.
К Хейлу я снова пошел около четырех и на сей раз застал его дома, да к тому же в очень веселом настроении.
– Входите, Лэм. Входите и присаживайтесь. Ну, молодой человек, мне кажется, что я сделал для вас нечто очень хорошее. Заманил еще одного клиента!