Вредная привычка жить Климова Юлия

– Идите, Людмила, сейчас я спущусь к вам, вы же позволите мне одеться?

Люська пулей вылетела из кабинета. Думаю, что она тут же забыла про аудитора и по пути к юристам рассказывала всем о том, что увидела в кабинете у начальника. Меня это не очень огорчило, хотя подобная репутация и не радовала меня: мне хотелось слыть девушкой неприступной.

– Я скажу Стасу, чтобы он тебя подвез.

Мне почему-то стало грустно и обидно. Объяснить этого я не могла и, выходя из кабинета, пробормотала:

– Не надо, я сама доберусь.

Но когда я вышла на улицу, то увидела машину Воронцова с распахнутой дверцей, а рядом стоял его водитель Стас и явно поджидал меня. Это был тот самый водитель, который сбил меня тогда на дороге.

– Давай садись, – кивнул он мне.

Я молча села в машину, спорить и язвить не хотелось. Мы рванули с места.

– Ты что такая тихая, обидел, что ли, кто?

Я помотала головой.

– Ты уж прости меня, что тогда так получилось, не хотел же я.

– Это я понимаю.

– Ты, может, следователя боишься? Так ты не думай об этом, Виктор Иванович разберется, он частных детективов нанял, они свою работу знают, найдем мы того, кто Селезнева порешил.

– Да нет, я просто устала… – сказала я. – А что эти частные детективы могут?

– А все: следить, документы разгребать, им за это знаешь какие деньги платят! Вообще, Селезнева жалко, неплохой был мужик, правда, я редко его видел…

– Я его вообще неделю знала.

– Жена у него только… сестрица Воронцова, ух, и злобная тетка, как он с ней жил, не понимаю.

– Любил, может?

– Да ты что, тут все на деньгах и держалось, слышал я пару раз, как она его попрекала да пугала, что без гроша оставит. У него только что и было своего, так это дача.

Дача… Я оживилась: как же я могла забыть про дачу!..

– А что за дача, где?

– Я один раз там был, по Рогачевскому шоссе километров восемьдесят, далековато, но зато своя, от жены его не зависящая, видать, денег сам на нее скопил.

Я вспомнила: Селезнев говорил, что купил дачу пару лет назад, наверное, это было до того, как он решил обокрасть собственную фирму на три миллиона долларов и бежать куда-то там на Мальту.

– Восемьдесят километров, далековато, – я стала развивать тему, чтобы побольше узнать о местонахождении интересующего меня участка.

– Зато место там хорошее, речка есть, рыбачить вряд ли можно, хотя желающие на это дело всегда найдутся, но ноги пополоскать летом приятно, да и название у поселка весьма притягательное.

– Какое? – спросила я.

– «Райские чащи».

– Пошлятина какая-то, – сказала я, ликуя в душе.

– Я обратно-то тебя забрать не смогу, там проверка у вас сегодня, обещал развезти их по домам.

– Спасибо, что подвезли.

Я ожидала, что Ерохин навалится на меня с вопросами, но весь этот допрос был весьма скучным мероприятием. Мне пришлось рассказать, где я работала раньше, с кем на работе у меня приятельские отношения, какой характер был у Селезнева и прочую ерунду.

Если Лариска могла часами рассказывать о своем походе к следователю, то я, выйдя на улицу, не могла вспомнить толком ни одного вопроса, который он мне задал.

Я достала из сумки мобильник и позвонила Альжбетке.

– Да, – услышала я знакомый сонный голос.

– Привет, спишь, что ли?

– Сплю, что-нибудь случилось?

– Возьми ручку и листок, записывай.

Альжбетка заохала, заахала и ворчливо сказала:

– Я готова.

Эта фраза у Альжбетты всегда получалась с эротическим оттенком.

– Пиши: Рогачевское шоссе, восьмидесятый километр, дачный поселок «Райские чащи».

– Что за глупое название?

– Какое уж есть.

– Это зачем?

– У Селезнева там дача, посмотри по карте маршрут, на выходных поедем.

– Ты это серьезно? – оживилась Альжбетка.

Видно, в ее сердце не угасла еще надежда обогатиться.

– Мне кажется, это неплохая возможность найти то, что мы ищем, – обрадовала я ее.

– А Сольке сказать?

– Скажи, пусть готовится.

Оторвавшись от телефона, я увидела притормозившую передо мной потрепанную «Волгу»: это был Юра.

Я села в машину.

– Нам надо поговорить, – сказал Юра.

– Давай поговорим.

– Пойдем в ресторан, тут за углом есть неплохой.

Я была ужасно голодна, и такое предложение меня вполне устраивало. Юра проводил меня за самый дальний столик, и мы дружно стали разглядывать меню. Я заказала салат, свинину с картошкой и жюльен, Юра ограничился чашкой кофе и кусочком торта.

– Ты посмотрела кассету? – нервно спросил Юра.

– Посмотрела, но не бери в голову, меня это ничуть не развлекло. Меня больше интересует – кто тебя шантажировал?

– Ты и это знаешь?

– Я видела письма. Почему это все хранилось у Селезнева?

Юра заерзал на стуле.

– Письма с угрозами шли и шли, а у меня не было столько денег. Конечно, можно было что-то занять, продать, но мы с женой только что кредит взяли под квартиру, тут еще ее мать заболела, нужна была операция… Даже не знаю, зачем я тебе все это рассказываю… Короче, денег не было… Я тянул, сколько мог, а потом пошел к Селезневу просить кредит. Он спросил, зачем мне… Я был в таком состоянии, что выложил ему все как есть.

– А он что?

– Он пришел в бешенство. Кому понравится, что у него под носом камеры ставят?.. Он попросил меня принести письма и сказал, что сделает так, что мы узнаем, кто шантажирует…

– А как с тобой этот человек связывался, ну, тот, кто шантажировал?

– Сначала я в сумке находил эти письма, а последнее – в почтовом ящике… Я так перепугался… если бы жена увидела… Но я всегда сам почтовый ящик проверяю.

– Возможно, это кто-то близкий, кто-то, кто знает твои привычки. Не стал бы он так рисковать: если бы узнала твоя жена, он бы остался без денег.

– Потом мне позвонили и сказали, куда деньги положить, это в парке, недалеко от работы…

– А голос какой был?

– Не знаю, искаженный…

– Мужской или женский?

– Скорее мужской, но не поручусь.

Юра практически залпом выпил обжигающий кофе и заказал еще.

– Я, как и договорился с Селезневым, все ему рассказал. Он сам пошел класть деньги в условленное место, он хотел подстеречь того, кто всем этим занимается, но на него напала собака, и Валентин Петрович еле от нее ноги унес. Когда он вернулся, там лежала эта кассета, а денег не было.

– А почему он не отдал тебе кассету?

– Он хотел сделать какую-то экспертизу, надеялся вычислить этого негодяя, ну, может, там следы какие есть или пленка особая…

Я подумала о деньгах, которые лежали в сейфе и достались нам с Любовью Григорьевной, но Юра опередил все мои мысли.

– Деньги я отдал потом, повезло: друг машину продал, а новую покупать решил через полгодика, ближе к лету. Одолжил я…

Так вот на чьи денежки мы шиковали последнее время! Я почувствовала некоторую неловкость, но потом решила, что, может быть, если у меня будет хорошее настроение, когда я буду прижимать к сердцу миллиончик долларов, я и верну долг Юре, хотя и не факт, что мне захочется это сделать… хи-хи!

– Когда это случилось с Селезневым, я так боялся, что кассету теперь найдут и все откроется… Такое счастье, что она оказалась у тебя….

– Да уж, тебе повезло.

– Я же больше никогда в жизни своей Ленке не изменю, вот веришь, никогда! – Юра ударил себя в грудь.

– Не сомневаюсь, – сказала я.

– Я же так… выпил лишнего… Ты никому не скажешь?

– Не волнуйся, это все уже забыто. А ты никого не подозреваешь?

– Кого я только ни подозревал, но ничего так и не выяснил. Надеюсь, что Селезнева не из-за этого… убили, надеюсь, что я тут не виноват…

– Да нет тут твоей вины, я думаю, у Валентина Петровича и без тебя проблем хватало.

С Юрой мы расстались уже под вечер, он подвез меня до дома, и мне оставалось только войти в подъезд, подняться к себе и рухнуть в постель.

Обернувшись вслед удаляющейся от моего дома потрепанной «Волге», я увидела через дорогу чету Потугиных: они направлялись к стройному ряду ларьков. Хотела бы я знать, какие жизненно важные вопросы так увлеченно решает сейчас эта парочка? Жаль, что приходится лицезреть только их мелькающие спины: наверняка глазки у Веры Павловны хитро бегают, а у Тусика дергается нос.

Стараясь затеряться в толпе прохожих, я бросилась через дорогу. Пожалуй, пора покупать лицензию частного детектива или заниматься шпионажем международного масштаба – опыт слежки у меня теперь есть. Потугины остановились около палатки, украшенной гордой надписью «Печать». Я метнулась за будку «Ремонт обуви» и мелкими перебежками, стараясь оставаться незамеченной, приблизилась к интересующей меня парочке. Вкусно пахнущий ларек со всевозможными слойками надежно укрыл меня от глаз Веры Павловны и Тусика. Замерев, я попыталась выловить из окружающего шума их голоса.

– Нам, пожалуйста, карту Подмосковья, – потребовала Вера Павловна у продавщицы.

– Вам какую, у нас их тут целая куча.

– Бери самую подробную, – торопливо вмешался Тусик.

– Нам нужна карта, где есть Рогачевское шоссе, – сказала Вера Павловна.

– Откуда я знаю, где какое шоссе, вот вам карты, ищите, что вам надо, и покупайте.

Сердце мое застучало, как на занятиях аэробикой. Зачем им нужно Рогачевское шоссе, мне было понятно, а вот интересно, откуда они узнали про дачу?

Вера Павловна что-то недовольно пробормотала и, по всей видимости, стала изучать предложенные карты.

– Аккуратнее, дамочка, – послышался скрипучий голос продавщицы, – помнете – будете все покупать.

– Давай купим самую подробную, – заныл Тусик, – вдруг нам не Рогачевское вообще нужно?

– Я точно помню, что дача эта там, твой братец в прошлом году на рыбалку туда собирался, я еще кур в дорогу ему жарила. Вспомни: он принес и говорит – пожарь, как будто я нанималась ему этих кур жарить! Говорил, там вид на реку такой прекрасный и мостик напротив участка, вот мы там пикник и устроим.

– Ну что ты, пожарила и пожарила, век теперь будешь припоминать?

– А то, что жил твой братец в свое удовольствие, по дачам с дружками разъезжал, а тебя никуда не пристроил, знала бы, что так все будет, я бы ему этих кур на голову надела.

Макар Семенович был повержен натиском и аргументами жены, поэтому притих и больше с советами не лез. Эх, выглянуть бы сейчас из-за угла да посмотреть на их лица!

– Мы эту возьмем, – наконец-то определилась Вера Павловна.

Я подождала, пока они отойдут на приличное расстояние, и только потом вылезла из засады.

Глава 24

Медлить нельзя: небольшой военный совет, и мы отправляемся в путь

Влетев в Альжбеткину квартиру, я скомандовала:

– Рота, подъем, в шеренгу стройся!

– Вообще-то, – замялась Альжбетка, – я здесь одна.

– Где наша любвеобильная Ефросинья?

– Ну, это… я заходила к ней… вернее, звонила им…

– Она у Славки?

– Хуже.

– Что может быть хуже?

– Он у нее.

– Что, уже обосновался, так быстро?

Альжбетка пожала плечами.

– Ты мое задание выполнила?

Альжбетка бросилась к своему компьютеру и притащила распечатку карты нужного нам направления.

– У тебя машина как? – спросила я.

– Вроде нормально.

– Собери чего-нибудь пожрать, мы едем прямо сейчас на дачу Селезнева!

– Я думала, на выходных…

– Планы изменились.

– А Солька?

– Сейчас я проведаю это гнездо порока и разврата и вырву нашу драгоценную подругу из лап соблазна.

Я сходила к себе и взяла ключи от Солькиной квартиры, тихонечко вставила ключ в замочную скважину, открыла и хорошо поставленным голосом адмирала в отставке проорала всю ту же бодрящую дух фразу:

– Рота, подъем! В шеренгу становись!

Надо сказать, что молодые неплохо проводили время: от ванной тянулась дорожка пенной водички, вещи были разбросаны где только можно, в коридоре на стуле стоял поднос с обглоданными початками кукурузы и пустые коробки от пиццы: понятное дело, голод замучил…

На мою команду отреагировали все живые существа в квартире.

Солька скатилась с кровати и судорожно стала натягивать на себя пододеяльник, чем с каждой секундой усугубляла положение Славки, который раньше почему-то не очень смущался меня, а вот теперь, покраснев, хватался за кончик одеяла.

«Влюблен», – сделала я вывод.

– Ты чего… Случилось что?.. – вставая, забормотала Солька.

Она схватила с кресла халатик, и Славка был спасен: он обмотался тоненьким пододеяльником и протянул руку к сигарете.

– Попрошу в моем присутствии не курить! – строго сказала я.

– Почему? – нервно спросил Славка.

– Готовлюсь в перспективе стать матерью.

– А когда эта перспектива наступит? – поинтересовался Славка.

– Пока идет жесткий отбор претендентов на великое звание отца, – ответила я.

– Значит, не скоро, – вздохнул Славка, – ну можно я закурю?

– Ты чего это?.. – не слишком капризно спросила Солька.

А чего это я, в самом деле?

Да просто я счастлива за них, вот просто радуюсь, и все!!!

Жили себе люди на одном этаже и даже не помышляли, что когда-нибудь будут вместе грызть кукурузу и закусывать ее пиццей, что будут прятаться под одно одеяло, что будут так счастливы, в конце концов!

Стоп, что за глупая сентиментальность…

– На первый-второй рассчитайся! – скомандовала я, еле сдерживая улыбку.

– Ты что, не видишь, что у меня тут личная жизнь? – вовремя поинтересовалась Солька.

– В нашей коммуне, – многозначительно сказала я, – ничего личного быть не может!

Тут я все же не удержалась и прыснула со смеху, Славка заулыбался тоже, а Солька, поднимая вещи с пола, сказала:

– Вот я тебя тоже так подстерегу однажды!

– Я по делу, ты уж, Славка, прости, что я тебе всю малину поломала, но мне надо поговорить с Солькой.

При этом я корректно отвернулась, давая понять, что Славке пора натянуть на себя трусики.

– Ну, что еще стряслось? – недовольно спросила Солька, закрывая за своим любимым дверь.

– По моим догадкам, деньги на даче у Селезнева.

– Так! – оживилась Солька.

– Сейчас мы туда рванем, Альжбетка уже маршрут прикинула.

Глаза Сольки заблестели уже привычным алчным блеском, и вся злость на меня улетела в неизвестном направлении.

– А что так срочно?

– Я Потугиных застукала, потом расскажу, они собираются тоже навестить эти чащи.

– Какие чащи?

– «Райские чащи», так называется дачный поселок, куда мы и направляемся. Так вот, есть вероятность, что, если мы не поторопимся, Потугины окажутся там первыми.

– Только не это! – сказала Солька, хватая с кресла джинсы.

Военный совет состоялся в Альжбеткиной квартире. Я вкратце изложила увиденное и услышанное около ларька, и девочки сначала подверглись унынию, а затем стали сыпать дельными предложениями.

– Давайте забьем их дверь гвоздями и поедем себе спокойненько, – предложила Солька. – У Славки гвоздей – целая куча.

– Нет, лучше испечем еще один пирог и в крем добавим снотворное… – выступила Альжбетта.

– Или сильное слабительное, – поддержала я. – Хотя после того, как они обнаружили меня в кабинете Селезнева, они и стакан чая из наших рук не возьмут…

– Может, что-нибудь сломать у них в машине…

– Молодец, Альжбетка, – похвалила я красотку кабаре, – это то, что нам нужно, по крайней мере, это их значительно задержит, и они сегодня уже не поедут, точно.

Солька бросилась целовать Альжбетку, та же старательно отбивалась.

– Отстань, – говорила она, – от тебя каким-то развратом пахнет.

– Что ты имеешь в виду? – оторопела Солька.

– Не каким-то, а самым настоящим, – улыбаясь, сказала я. – Ладно, Альжбетка, давай признаемся, что мы просто завидуем!

Солька теперь бросилась целовать меня.

– Хватит, давайте решать организационные вопросы, – железным тоном выпалила я. – Какая у Потугиных машина и где она стоит?

– Да вы же ее видели, тогда, когда они Федора Семеновича… – Альжбетка замялась.

– Ты думаешь, я помню что-нибудь? – устало сказала я.

– У них старенький синий «Фольксваген», – сказала Альжбетка, – стоит во дворе, только не около нашего дома, здесь-то все забито, а у той башни, что справа.

– Замечательно, ты, Альжбетка, прогрессивный у нас товарищ, как я погляжу, в иномарках разбираешься.

– Вообще-то, – сказала Альжбетка, явно довольная похвалой, – в наше время только вы с Солькой в этом ни бум-бум, просто два птеродактиля каких-то.

– Я тебе дам сейчас такого птеродактиля, – завелась Солька.

– Не спорь, Альжбетка права, давайте лучше думать – что портить будем?

– Ясное дело, проколем колесо, – высказалась Солька.

– Его можно заменить.

– Тогда два колеса.

– Проблематично, но заменить тоже можно, – вздохнула я.

– Четыре колеса, – предложила уже Альжбетка.

Я бы с удовольствием, для бо?льших гарантий, учинила более значительный ущерб, но никто из нас в порче машин не разбирался: собственно, наши познания и заканчивались на том, что у машины есть четыре колеса. Даже Альжбетка, обладательница средства передвижения, и то была в этом деле явным профаном.

– Кто пойдет? – спросила я.

Тишина.

– Что, добровольцев не будет? – я внимательно посмотрела на Сольку.

Почему-то мне казалось, что задание это хорошо ей подходит.

– Ладно, пойду я, – сказала она, – только скажите, как это делать-то?

– Альжбетта, проведешь инструктаж, все же ты эти колеса чаще трогала, чем мы.

– Так точно! – кивнула Альжбетка.

– Чувствую, девчонки, – улыбаясь, сказала Солька, – опять запахло миллионами!

– Поедем, как стемнеет, ориентироваться будем на местности. Солька, возьми у Славки какие-нибудь инструменты. Кстати, где мои отмычки?

– Они у тебя на холодильнике лежали, – сказала Альжбетка.

– Отлично, надо их не забыть.

– А где мы там будем искать? – поинтересовалась Солька.