Гонщик Орлов Антон

— Господин Листан, на карту поставлена репутация «Аониды»! Остальные пассажиры нервничают.

— Он очень напуган и растерян. Если его ласково позвать, он сам выйдет.

Какая утонченная издевка, кисло подумал Саймон. И ведь они в глубине души сознают, что без эксцессеров жизнь станет серой и пресной, — но это не помешало им затеять варварскую охоту на человека!

— Тогда позовите.

— А кто у нас хочет кушать?! Кому спинку почесать?!

Никаких сомнений, эта четверка палачей его вычислила. Они знают, что Саймон Клисс, как и любой эксцессер, сидит на мейцане; знают и о том, что сейчас у него нет возможности ежедневно принимать мейцан, из-за чего все тело зудит. На мгновение Саймон ощутил острую жалость к себе: его кожа в кровь расцарапана, а они мало того, что не сочувствуют, так еще и задумали учинить над ним расправу!

— Не выходит, сволочь… Будем осматривать отсек?

Саймон скорчился на полу, придерживая рукой челюсть, чтобы зубы не стучали.

— Лучше пустим сюда роботов с видеокамерами. Пошли!

— А я считаю, жрать захочет — сам вылезет.

Не надейся, подумал Саймон, все равно у меня нет аппетита!

— Значит, сейчас перекроем проходы между отсеками, а вы, Вервег, займитесь роботами. Не переживайте заранее, господин Листан. Возможно, мы сумеем взять его живьем.

— Вы обязаны взять его живьем!

— Поймите нас правильно, он опасен для пассажиров, — буркнул кто-то извиняющимся тоном.

Ну да, эксцессеры опасны — как опасно с точки зрения простых смертных любое божество. Несмотря на свое подавленное состояние, Саймон ощутил проблеск удовлетворения.

Удаляющиеся шаги.

Наконец-то он остался один в зале с контейнерами. Из-под пола, из недр звездолета, доносился тихий гул, других звуков не было. Саймон осторожно высунул голову из укрытия: никого, убийцы ушли. Но куда он денется теперь? В каюту возвращаться нельзя — там наверняка ждет засада… Вдруг он вспомнил о роботах с видеокамерами, и зубы снова застучали. Его обложили со всех сторон. Отсюда нужно выбираться, и поскорее. Кто-то из этой четверки говорил о «выходе справа» — должно быть, вон там, за большими контейнерами… Из-за угла выкатился маленький робот, и Саймон тут же присел, спрятавшись за ящиком, а робот, игнорируя человека, начал убирать с пола студенистую желтоватую массу. Выглядит как стандартный автомат-уборщик, но вдруг он оснащен скрытой видеокамерой?

Пригибаясь, а кое-где опускаясь на четвереньки, Саймон добрался до выхода, за которым виднелся еще один тускло освещенный коридор. И тут металлические створки начали медленно сдвигаться: убийцы приступили к выполнению своего плана. Саймон успел проскочить. Охотники остались ни с чем, он спасен — по крайней мере, на ближайшие несколько часов.

— …Он очень игривый и ласковый, любит, когда на него обращают внимание. Я с таким трудом поймал его на Зероне… С тех пор как люди колонизовали Зерон, гигантские шипоглавы — вымирающий вид. Если Тома убьют, это будет настоящее преступление! Леди Черандигат испугала его своим криком, — Тим Листан вздохнул и поморщился. — Вы видели эти лужи на полу? Шипоглавы выделяют такую слизь, если нервничают, — ее запах отпугивает зеронских хищников.

— Вы считаете, я могу вам помочь? — спросила Тина.

— Вы же киборг… Я знаю, вы можете двигаться быстрее, чем человек или зверь. Главное, набросьте на него сеть! У меня сейчас нет денег, чтобы заплатить вам, но я обещаю, что на вольере Тома будет висеть табличка с вашим именем, и там будет написано, что вы помогли его спасти… Они хотят его убить, понимаете? У них парализаторы, а для шипоглава парализующий заряд смертелен. В общем, я очень прошу вас… Вы окажете неоценимую помощь Всегалактической Федерации Защиты Диких Животных!

— А как эта тварь выбралась на волю? — раньше, чем Тина успела открыть рот, поинтересовался Риган, стоявший рядом.

— Тут я виноват. Я кормил его и чесал ему спину, а потом, видимо, забыл запереть клетку. Он и пошел гулять… Если бы леди Черандигат вместо того чтоб орать, потихоньку вызвала меня, все было бы в порядке!

Леди Черандигат, пожилая сухопарая дама в замысловатом белом одеянии с лиловыми искрами, сидела в противоположном углу салона, окруженная сочувствующими пассажирами, и уже в двадцатый раз рассказывала о том, какую гамму эмоций она испытала, увидав в коридоре чудовище.

— Я согласна, — улыбнулась Листану Тина. — Постараюсь поймать его.

— Вы не должны рисковать, — нахмурился Риган.

— Для меня это не риск.

— Господин Листан, эти ваши гигантские шипоглавы — хищники?

— Всеядные. Том хорошо относится к людям, он никогда никого не обижал, — торопливо заверил собеседников обнадеженный зоолог.

— Если он всеядный, он и киборга сожрет, — проворчал Риган. — Наверное, уже успел кого-нибудь слопать… Надо было запирать клетку!

Листан хотел что-то сказать, но промолчал, только бросил на Тину умоляющий взгляд.

— Я согласна, — повторила она. — Вы пойдете со мной?

— Конечно. Том будет нервничать, если за ним погонится кто-то чужой. Он не мог никого съесть! Капитан сказал, что сейчас проверит наличие всех пассажиров и членов команды — вот увидите, все целы! — последние слова были адресованы Ригану, который, пожав плечами, опустился на бархатный розовый диванчик и с неодобрением смотрел на Тину.

— Значит, я должна набросить на него сеть? — игнорируя напарника, Тина повернулась к Листану.

— Да. Только постарайтесь не поломать ему шипы на голове, они очень хрупкие. Собственно, это даже не шипы, а органы восприятия. Если их повредить, Том заболеет.

В салон вошел помощник капитана, и зоолог умолк. Офицер выглядел встревоженным.

— Господин Листан, — заговорил он вполголоса, покосившись на Тину и Ригана, — вы уверены, что ваше животное не нападает на людей?

— Да. Том очень дружелюбный.

— Один из пассажиров исчез. Родгев Раос из сто сорок третьей каюты. Между прочим, его каюта находится как раз напротив каюты леди Черандигат. Если ваша тварь утащила его с собой… — офицер замолчал, прищурившись.

— Том не мог так поступить, он никогда ни на кого не нападал! Шипоглавы даже на воле предпочитают убегать, а не атаковать.

— Я повторяю, Родгева Раоса нигде нет, — отчеканил офицер.

— Сейчас мы с господином Листаном пойдем ловить шипоглава, господин помощник капитана, — вмешалась Тина. — У вас уже есть информация о его местонахождении?

Офицер открыл рот, чтобы возразить, но, заметив черный браслет, передумал.

— Да, есть. Эта тварь засела в седьмом секторе. Я даю вам… скажем, три часа, чтоб ее поймать. Если за это время не управитесь — пошлем кого-нибудь с парализатором.

Листан со вздохом подобрал с пола свернутую сеть. Между тем известие о том, что одного из пассажиров недосчитались, распространилось по салону, и разговоры стихли, люди и представители иных рас встревоженно переглядывались.

— Дамы и господа, пожалуйста, не волнуйтесь! — повысил голос помощник капитана. — Вам ничего не угрожает, сбежавшее животное заблокировано в седьмом отсеке!

Когда Тина и Листан направились к выходу, леди Черандигат в двадцать первый раз начала пересказывать свою историю. Разумеется, с поправками. Вместо «оно уставилось на меня и смотрит, а я даже дышать от страха не могу», теперь было: «оно уставилось на меня и разинуло пасть с вот такими клычищами в крови, чуть мне голову не откусило, а я даже дышать от страха не могу».

— Тина, вы не передумали?

Их нагнали Риган и помощник капитана.

— Нет.

— Хочу напомнить, что у вас есть и другие обязательства, более важные… — многозначительно произнес Риган.

— Я об этом не забыла.

— Не знаю, куда делся Родгев Раос, но я уверен, что Том здесь ни при чем, — буркнул Листан.

— Ваш Том его сейчас переваривает, — все тем же мрачным тоном возразил Риган.

— Мы начнем поиски пропавшего пассажира сразу после того, как разберемся с животным, — пообещал помощник капитана. — Гм… Если этот парень среагировал на зверя так же, как леди Черандигат, он мог в панике убежать и куда-нибудь забиться… Но если животное его съело, вы, господин Листан, предстанете перед судом.

Зоолог ничего не сказал. Он был твердо убежден в невиновности Тома, но уже отчаялся отстоять свою точку зрения.

— Вот, — когда миновали коридор, помощник капитана протянул Тине карманный пульт. — Возьмите, под вашу ответственность. Обязательно закрывайте за собой двери. У вас три часа.

— Спасибо.

Тина нажала на кнопку, и створки дверей разъехались в стороны.

— Это безответственный поступок! — бросил ей в спину Риган.

Тина промолчала. Она не любила отказывать в помощи людям, которые ей нравились, а Тим Листан ей нравился. И вдобавок она была уверена, что ничем не рискует.

— Если поймаете — свяжитесь со мной, нижняя кнопка! — до того как створки успели вновь сомкнуться, крикнул помощник капитана.

Они зашагали по длинному, плавно изогнутому коридору с металлическим полом. Стены здесь были обшиты белыми пластиковыми панелями, потолок мягко люминесцировал.

— Дальше зал с контейнерами, — сообщил Листан. — А седьмой отсек — следующий.

Оглядевшись, Саймон понял, что находится на складе запасного оборудования: автоматы в нишах, стеллажи, ящики, на полу и на стенах нарисованы разноцветные указательные стрелки. Тут вполне можно спрятаться. Он стоял посреди помещения и озирался (этот склад теперь — его дом; он будет здесь жить, скрываясь от убийц, пока «Аонида» не прибудет в систему Раксы), когда в глубине зала послышались медленные тяжелые шаги. Саймон замер на месте. Выходит, он тут не один! Кто-то из врагов поджидал его в засаде. Странный хлюпающий звук. Шаги приближались. Саймон втиснулся в нишу рядом с трехметровым погрузочным автоматом и затаил дыхание.

Из-за крайнего стеллажа высунулась длинная усатая морда, увенчанная пятью торчащими пурпурными шипами. Высунулась — и тут же исчезла. Саймону никогда еще не доводилось видеть подобных тварей. Он стоял неподвижно, словно превратился в изваяние. Морда выглянула снова, следом за ней показалось туловище, покрытое куцей красновато-коричневой шерстью. Мощные, как колонны, четырехпалые лапы тяжело ступали по металлическим плитам, клацали когти. Волочился по полу шипастый хвост метровой длины. Саймон прижался спиной к холодной стене и тонко завизжал. Тварь в ответ зашипела, выплюнула ему под ноги сгусток желтоватой слизи и с неожиданным для своих габаритов проворством юркнула обратно за стеллаж.

Саймон понял, что до сих пор недооценивал врагов: каким же извращенным воображением надо обладать, чтобы натравить на человека столь мерзкое существо! Впрочем, он всегда знал, что люди жестоки. Выбравшись из ниши, осторожно двинулся вдоль стены, дрожа и каждую секунду оглядываясь. Стоит найти укрытие понадежней. Он — эксцессер, он их всех перехитрит. Пущенная по его следу адская тварь шипела и урчала позади, за стеллажами. Вдруг Саймону показалось, что ее тяжелые шаги приближаются, и он, захлебываясь беззвучным криком, рванулся вперед, ударился коленом о ящик, а потом, сообразив наконец, что нужно сделать, чтоб остаться в живых, полез на стеллаж.

Ему удалось вскарабкаться на самую верхнюю полку. Распластавшись на ней, Саймон поглядел вниз: монстр скрывался за соседними стеллажами, зато поблизости вертелся робот с тускло поблескивающим глазом видеокамеры. Все понятно… Робот передает изображение командованию «Аониды» — а те сообщают информацию монстру! Нащупав рядом с собой небольшую пластмассовую коробку, Саймон швырнул ее в робота, но не попал. Глаз уставился прямо на него. Саймон всхлипнул, выругался и бросил в робота еще одну коробку. Опять мимо. У него слишком неудобная позиция — не размахнешься как следует — и руки дрожат. Монстр тем временем притих. Затаился, понял Саймон, подстерегает… Не теряя надежды расколотить объектив, он продолжал бомбардировать робота. Скоро весь пол был усыпан распавшимися половинками коробок и какими-то мелкими деталями, а проклятый бездушный автомат таращился на свою жертву как ни в чем не бывало. Вдруг послышался тихий звук раздвигающихся дверных створок. Этого следовало ожидать: обнаружив, что робот и монстр успеха не добились, убийцы отправились на охоту сами… Саймон замер. Сейчас главное — сидеть тихо, тогда его не заметят.

— Он точно где-то здесь… — Листан оглядывался, прищурившись, — как будто находился не в недрах космического корабля, а в диком лесу. — Приготовьте сеть. Том хороший, Тому спинку почешут!.. Тина, держитесь пока позади, а то вы его спугнете.

Мягко ступая, зоолог двинулся вперед по проходу между стеллажами — в ту сторону, откуда секунду назад доносились шоркающие звуки, словно кто-то большой терся о твердую поверхность. Тина пошла следом. Из-за угла выглянула клиновидная морда с торчащими черными усами — и тут же спряталась.

— Это он! — шепнул Листан.

Тина сняла с плеча сеть.

— Главное — шипы на голове не повредите, — еще раз предупредил зоолог, оглянувшись. — Давайте подкрадемся…

Том понял, что к нему подкрадываются, — из-за стеллажей впереди донесся удаляющийся тяжелый топот.

— Надо поскорей его сцапать, — забеспокоился Листан, — пока он ничего тут не разнес! Понимаете, все средства, отпущенные на экспедицию, израсходованы, и я не смогу возместить убытки…

Переключившись в ускоренный режим, Тина бросилась вперед, ориентируясь на звук. Тома она настигла после второго поворота. Перепрыгнув через него, заступила дорогу и, прежде чем зверь успел опомниться, набросила сеть — точно рассчитанным движением, чтобы не повредить драгоценные шипы.

Из-за угла вылетел запыхавшийся Листан — поскользнулся, но сумел удержаться на ногах и сразу же опустился на корточки около опутанного сетью шипоглава:

— Все в порядке, Том у нас хороший… Тома сейчас покормят, — он гладил зверя по голове и чесал ему шею, а тот тихонько повизгивал, неуклюже барахтаясь и пытаясь освободиться.

Тина вытащила из кармана пульт, нажала на нижнюю кнопку:

— Господин помощник капитана, вы на связи? Это говорит Тина Хэдис. Мы поймали шипоглава.

— Скажите, что нужна платформа для транспортировки, — подняв голову, попросил Листан.

— Нам понадобится платформа для транспортировки.

— Сейчас будет, — пообещал офицер.

Тина присела на корточки рядом с Листаном. Зверь смотрел на нее прозрачным фиолетовым глазом, часто моргая. Тина осторожно почесала его за ухом.

— А вы бегаете еще быстрее, чем я думал, — улыбнулся зоолог. — Я даже спасибо вам до сих пор не сказал… Вам нравится Том?

— Нравится, — с любопытством рассматривая шипоглава, согласилась Тина.

— Теперь осталось найти того типа, Родгева Раоса… Том его не ел, и все должны в этом убедиться!

Когда Саймон услыхал эти слова, его желудок болезненно сжался. Надо полагать, Томом убийцы называют ту омерзительную тварь — и теперь они хотят поймать его, чтобы скормить Тому! Он успел свесить голову вниз, так что его вырвало прямо на робота с видеокамерой.

Шаги.

— Там, наверху, кто-то есть, — произнес киборг.

— О боже… — откликнулся второй убийца. — Смотрите — тут валяются кристаллические батарейки… Неужели Том поработал?

— Они разбросаны, но не повреждены, — снова голос киборга. — Похоже, что их сбросили сверху. У вас только Том сбежал, все остальные животные в клетках?

— Да, я абсолютно уверен!

Саймон не шевелился и даже не дышал. Главное — затаиться. Услыхав звук удаляющихся шагов, он самую малость расслабился. Нелегко быть эксцессером, вершителем чужих судеб: никто тебя не понимает и все преследуют… Но он не позволит взбунтовавшемуся «живому сырью» убить себя! Он сумеет спрятаться.

Послышались новые голоса и шаги — по звукам Саймон определил, что к охотникам присоединилось еще несколько человек.

— Медленно поднимайте, а то он испугается!

Шипение и урчание.

— Все хорошо, Том сейчас поедет домой… Тина, идемте с нами? Я покажу вам своих зверей.

Шаги удаляются. Или нет — приближаются! Саймон понял, что убийцы разделились на две группы: одна ушла, а другая осталась, чтобы продолжить поиски и довести дело до роковой развязки.

— Где этот сукин сын?!

— Там, наверху.

— Осторожно, батарейки потопчете!

— В-113! Приказ: собрать с пола кристаллические батарейки, рассортировать по размеру и разложить в коробки в соответствии с маркировкой. Выполняй!

Саймон зажмурился. Держать глаза открытыми было слишком страшно, хоть он и знал, что снизу его не видно.

— Родгев Раос, вы меня слышите?

Он не ответил.

— Родгев Раос! — человек повысил голос. — Немедленно спускайтесь вниз! Вам известны «Правила для пассажиров»? Посторонним лицам запрещено покидать пассажирский отсек без особого разрешения капитана или его помощника. Разве вы не видели табличку над дверью?

Саймон молчал. Может быть, убийцы в конце концов решат, что он умер, и уберутся восвояси?

— Господин Раос, зачем вы забрались на склад? — спросил другой голос, нарочито дружелюбный. — Вы испугались шипоглава?

Шипоглав — это, должно быть, та самая тварь, которую также именуют Томом. Изверги натравили ее на Саймона, а теперь интересуются, не испугался ли он! Ясно, что пощады от них не дождешься.

— Родгев Раос! Мы знаем, что вы здесь, перестаньте морочить нам голову!

Итак, уходить ни с чем убийцы не собираются… Но можно попытаться одурачить их. Да, надо убедить их, что он действительно тот, за кого себя выдает: Родгев Раос, безобидный кинокритик, а вовсе не эксцессер из «Перископа».

— Господа, — выдавил Саймон, глянув вниз, — там стояли трое офицеров из экипажа «Аониды», у их ног возился небольшой, похожий на паука автомат, — вас ввели в заблуждение, вы ошибаетесь! Вы меня с кем-то перепутали!

— Черта с два — перепутали! — возмутился офицер с нашивками помощника капитана. — Это вы сбросили со стеллажа коробки и заблевали робота! У нас есть видеозапись!

— Я — это совсем не то, я другой… За что вы хотите меня убить? — пролепетал Саймон.

Офицеры начали шепотом совещаться. Саймону не было слышно, о чем они говорят. Наконец помощник капитана поднял голову.

— Родгев Раос, — на этот раз его голос прозвучал более мягко, — пожалуйста, спускайтесь, вам ничего не угрожает. Мы доставим вас к доктору, в медицинский отсек — там вы будете в безопасности.

Врет, сразу догадался Саймон. Как и всякий эксцессер, он по собственному опыту знал, насколько изощренной, правдоподобной и убедительной может быть ложь, а потому не купился на столь примитивную уловку.

Офицеры опять начали совещаться. Потом одна из них, чернокожая девушка с толстой косой, что-то тихо произнесла в свой наручный браслет. Саймон насторожился: от женщин всегда надо ждать какого-нибудь подвоха.

— Все будет в порядке, господин Раос, — фальшиво приветливым голосом заверил Саймона помощник капитана. — Ни о чем не беспокойтесь!

Из-за стеллажей появился, бесшумно ступая, робот, похожий на сверкающий шестирукий скелет. Девушка-офицер вновь что-то прошептала в свой браслет. Саймон разгадал ее коварный замысел еще до того, как к нему потянулись верхние манипуляторы автомата, и мертвой хваткой вцепился в край полки.

— Господин Раос, — пытался увещевать его помощник капитана, — пожалуйста, не сопротивляйтесь! У нас очень хороший врач, он сумеет вам помочь…

Саймон визжал, скулил и цеплялся за что попало, обламывая ногти, но робот оторвал его от спасительного стеллажа и бросил на антигравитационную платформу. Саймон тут же потерял способность двигаться — теперь он мог только смотреть на своих торжествующих палачей.

— В медицинский отсек, — приказал помощник капитана. — Врачи уже предупреждены.

Потолок и стены уплывали назад, платформа миновала знакомый коридор, где находилась сто сорок третья каюта. Потом над Саймоном склонились лица, которых он прежде не видел, — седая женщина с короткой стрижкой и безволосый серокожий незиец.

— Вы — Родгев Раос с Ниара? — спросил незиец.

— Да! Я Родгев Раос с Ниара, а все принимают меня за кого-то другого и хотят убить!

— Ясно, — незиец кивнул. — Какое сегодня число по корабельному времени?

Числа Саймон не знал, ведь он целые дни напролет прятался под койкой у себя в каюте и за временем не следил.

— Не помню.

— Так… Сейчас мы сделаем вам укол, господин Раос.

Укол?.. Значит, ему хотят впрыснуть яд?.. Охваченный паникой Саймон попытался вырваться из силовых пут, но не смог даже пошевелить пальцем.

— Обратите внимание, доктор Хлииос, у нашего пациента все тело расцарапано, — заметила женщина.

В руку вонзилась игла, и через несколько секунд Саймон перестал о чем-либо волноваться. Ему помогли подняться с платформы и устроиться в удобном кресле. Дали чашку с горячим сладким напитком. Женщина-врач спросила насчет царапин, и Саймон вялым голосом объяснил, что его покусали какие-то местные насекомые в элакуанкосской гостинице — он всегда выдавал эту версию, и собеседники, как правило, верили.

Потом врачи ушли, он остался в помещении один. За стеклянной стеной, отделявшей кабинет от коридора, тоже никого не было, если не считать робота-уборщика. Саймон без интереса огляделся: белые стены, шкафы из голубого пластика, серебристо-серый стол в форме запятой. Шкафы… А в шкафах — медикаменты! Значит, там должен быть метарин.

Саймон поднялся. Несмотря на то что отупляющее действие укола еще не прошло, он испытывал некое подобие возбуждения: метарин его спасет, метарин — это жизнь… Хотя, конечно, до мейцана ему далеко.

Распахнув дверцу шкафа, Саймон начал перебирать флаконы и коробочки с яркими этикетками. Вот. Нашел! Вытряхнув на трясущуюся ладонь сразу пять таблеток, бросил их в рот.

Звук открывающейся двери. Саймон, давясь, глотал таблетки.

— Господин Раос, что вы делаете?

Он оглянулся — на пороге стояли оба врача — и зажал в кулаке упаковку метарина. Пусть попробуют отобрать: он будет лягаться и кусаться, но никому не отдаст!

— Вы наркоман? — спросил незиец. — Так мы и думали…

Ничего не ответив, Саймон рухнул в кресло. Таблетки подействовали, к нему понемногу возвращалась способность здраво соображать, и теперь он, припоминая, что натворил на складе, пытался изобрести объяснение, которое избавит его от необходимости возмещать «Аониде» причиненный материальный ущерб.

Глава 5

Пересадочная станция приближалась — сложная серебристая конструкция на черном фоне, издали похожая на популярную у незийских детей игрушку из тонких металлических плоскостей и проволочных дуг, взаимное расположение которых можно менять, пока не надоест. Тина вместе с другими пассажирами находилась в обзорном салоне. Засунув руки в карманы комбинезона, она стояла перед стеной с изображением внешнего пространства и смотрела на станцию, не испытывая никаких эмоций, связанных с давней катастрофой на «Эдлоосе». Та катастрофа дала ей свободу. Когда она сказала Ригану, что согласна платить за свободу, она не кривила душой. Сейчас она имела все то, что когда-то в прошлом представлялось ей желанным, но недостижимым: необъятный многоцветный мир, друзей (пусть их было не слишком много, но они были), а также возможность путешествовать и жить без оглядки на манокарские законы.

К ней протиснулся Риган.

— Вы уложили свой багаж? «Аонида» задержится тут ненадолго.

— Да. Он у меня небольшой.

Свет далеких белых звезд пронизывал тьму, а потом сбоку появилась Ракса — здешнее солнце, по лицам пассажиров заскользили блики, люди заахали и зашевелились. Иллюзия того, что стены, отделяющие салон от космоса, прозрачны, как стекло, была настолько полной, что кое-кто поспешил к выходу.

— Тина, я хочу попрощаться…

Тина повернулась — с другой стороны к ней подошел Листан.

— Всего хорошего, Тим. Может, когда-нибудь еще увидимся.

— Если будете на Земле — обязательно загляните к нам. Зоопарк Внеземных Видов, на восточно-европейской территории. Полсотни квадратных километров, мы постарались воспроизвести там естественные условия для представителей вымирающих видов — грандиозная была работа.

— Знаю, я видела ваши фильмы. Обязательно загляну, когда выкроится время.

— Том обрадуется, он вас очень полюбил.

Саймон, стоявший в нескольких шагах от них, презрительно скривился. Его и раньше раздражали безмозглые энтузиасты вроде Листана, а уж теперь, когда он упустил такую возможность… «Кошмары стали явью: монстр на космолайнере» — примерно так мог бы звучать заголовок. Если б Саймон не забыл в гостинице свой метарин и находился в хорошей форме, он бы сумел превратить банальное происшествие в настоящую кровавую сенсацию. Проще простого: как следует раздразнить сбежавшего шипоглава, а потом подсунуть ему кого-нибудь из пассажиров (лучше всего — ребенка, на борту «Аониды» находилось несколько детей с родителями) — и заснять развязку… Он бы заработал на этом деле много мейцана!

Саймон фыркнул, вспомнив разглагольствования корабельных медиков. Оба они, и доктор Слииос, и доктор Карева, всю дорогу вели с ним душеспасительные беседы о вреде наркотиков, уговаривая пройти курс лечения.

— Господин Раос, вы ведь принимаете не только метарин? — пристально глядя на него, спрашивала Карева. — С одного метарина вы бы не докатились до такого состояния. Вы — мейцанист, верно?

— Есть Всегалактическая Декларация о Правах Личности, — мысленно проклиная эту въедливую старуху, напомнил Саймон. — Вы знакомы с ее текстом?

— Знакома. Я не собираюсь вторгаться в вашу частную жизнь, господин Раос. А вы знаете о том, что мейцан медленно, но необратимо разрушает человеческий мозг и в конечном счете доводит свою жертву до полной деградации?

Со слов шефа Саймон знал, что это не так. «Ты когда-нибудь видел свихнувшегося мейцаниста? — спросил однажды шеф. — Ну вот, и никто не видел! Медики врут. Они могут взять любого психа и заявить, что это, мол, мейцанист или кто-нибудь там еще, — дежурный трюк, мы и сами так умеем. Верить, Саймон, нельзя никому! Кроме меня». Осклабившись, шеф захохотал.

— Голословное утверждение, — Саймон криво улыбнулся Каревой. — Даже целых два голословных утверждения — и насчет того, что я мейцанист, и насчет того, что мейцан вреден.

— Сколько лет вы его принимаете, господин Раос?

— Вы ошибаетесь, доктор. Я принимаю только метарин.

— Обычно мейцан разрушает мозг своей жертвы за двенадцать-тринадцать лет. Советую вам подумать об этом, господин Раос!

— Доктор Карева, лучше подумайте о себе, — Саймон наконец нашел, что ей сказать. — По-моему, вам давно уже пора на пенсию… Человек, доживший до преклонных лет, должен сидеть дома и беречь свое здоровье, а не мотаться по космосу!

— Это устаревшая и реакционная точка зрения, господин Раос. Несмотря на возраст, я нахожусь в отличной форме и на здоровье не жалуюсь. — Теперь она смотрела на него с любопытством — как на экзотическое животное или музейный экспонат, и Саймон ощутил смутный страх. — Современные технологии позволяют избавиться от мейцановой зависимости — если, конечно, процесс разрушения мозга не успел зайти слишком далеко. Неужели вы не хотите вернуться к нормальной жизни?

Саймон передернул плечами. «Нормальная жизнь — удел „живого сырья“. Эксцессеры не бывают нормальными, потому что гениальность и здравый смысл несовместимы». Тоже одно из высказываний шефа, в самую точку попал.

Несмотря на то что врачи Саймону не нравились, он покорно выслушивал их наставления, порой даже поддакивал для вида. Они согласились до прибытия в систему Раксы давать ему ежедневно по две таблетки метарина, и он не хотел сердить их, чтобы не передумали. Саймон надеялся, что на пересадочной станции удастся запастись метарином. Иначе он пропал.

— …Тина, я всем расскажу, как вы помогли спасти шипоглава. Если приедете к нам в зоопарк, мои коллеги будут рады с вами познакомиться!

— Спасибо, Тим. Интересно будет увидеть ваш зоопарк, я много слыхала о нем.

Саймон поморщился и отошел — он не мог больше это выносить. Слащавая лицемерная болтовня… Оба изо всех сил стараются показать друг другу, самим себе и окружающим, какие они хорошие, — и это после того, как Листан, проявив преступную халатность, упустил из клетки опасного хищника, а Тина укокошила на «Сиролле» четырех человек!

В душе у Саймона все кипело от возмущения, и он отправился к себе в каюту — собирать вещи. В этот раз он ничего не забудет… Ему удалось, обманув бдительность врачей, стащить и припрятать лишнюю упаковку метарина, и он держал ее при себе, в потайном кармане, вместе с мейцановой капсулой. Даже если у него в каюте устроят обыск — ничего не найдут!

В коридоре было пусто, только следом за Саймоном семенил робот-паучок с видеокамерой. Еще одно оскорбление, нанесенное ему этими прохвостами с «Аониды»… Они заявили, что по их правилам каждый наркоман, оказавшийся на борту, должен находиться под постоянным наблюдением, и приставили к нему эту механическую тварь. Саймон пытался протестовать, но капитан пригрозил судом. Ладно… Саймон обреченно вздохнул. Пусть все считают его заурядным наркоманом — лишь бы не догадались, что имеют дело с эксцессером!

Пересадочная станция в системе Раксы несла на себе отпечаток сразу двух миров: цивилизованного и благополучного, который жил по всегалактическим законам, — и другого, иррационального, жестокого, лишенного даже внешнего налета цивилизованности. Несколько лет назад Тина здесь побывала. Она посетила и Рошеген — холодную планету с пригодной для дыхания атмосферой, и Сот — раскаленный мир с подземными городами желийцев. Формально система Раксы принадлежала желийской корпорации «Экан Щеранос», добывавшей здесь полезные ископаемые. В действительности желийцам нужен был только Сот, источенные выработанными шахтами недра Рошегена давно уже перестали их интересовать. Правда, кое-где на Рошегене ценные минералы все же сохранились — в количествах, слишком мизерных для того, чтобы с ними стала возиться солидная корпорация, но вполне достаточных, чтобы привлечь на планету искателей удачи.

Тина и Риган шли по центральному коридору станции, впереди катился, подпрыгивая на стыках плит, робот с багажом. По обе стороны светились на стенах вывески, призывающие посетить бар, магазин, кабинет психотерапевта и т. п.; из-за арок доносились голоса и музыка либо звуки, которые считались музыкой у нечеловеческих рас. Из очередного проема выскочил громила в замызганном дорогом костюме — он схватил Тину за локоть и прорычал:

— А ну пошли со мной, а ты, парень, помалкивай… — но тут же вмазался в стенку, сполз на пол, да так и остался сидеть, очумело моргая.

— Местный колорит, — объяснила Тина Ригану, едва успевшему сунуть руку в карман за парализатором. — Вы бывали здесь раньше?

— Не приходилось. Но я знаю, что представляет собой Рошеген. Ума не приложу, почему «Экан Щеранос» терпит у себя под боком такую клоаку! «Лидер» на его месте давно бы уже навел порядок.

— Наверное, желийцам все равно.

Никаких официальных властей на Рошегене не было, если не считать базы Космопола, который занимали не столько разборки между старателями, сколько отлов опасных преступников, нередко удиравших в систему Раксы в надежде укрыться среди себе подобных и отсидеться. Также на планете находились офисы нескольких мелких фирм (последние скупали у старателей их добычу), множество религиозных миссий, благотворительная больница и принадлежавший «Экану» космопорт в тропиках.

— Вам сюда! — предупредил робот, сворачивая в боковой коридор, такой же широкий, но малолюдный. — Отель «Элида» — самый лучший в обитаемом космосе, для состоятельных клиентов!

Они сняли два номера с общим холлом. Риган заказал обед, Тина тем временем просматривала сводку новостей с Рошегена: драка между старателями, обвал в старой шахте, еще драка, еще обвал, в обоих полушариях метели и сильные морозы… Рошеген не изменился. Чем он поразил ее в прошлый раз — так это тем, насколько мало люди здесь ценят жизнь, причем не только чужую, но и свою собственную. Дня не приходило без того, чтобы на Тину не напали (со всеми вытекающими отсюда последствиями для нападавших). Словесные оскорбления она игнорировала, а если противники от слов переходили к действиям, била молча — отвращение к устным перепалкам зародилось у нее еще в детстве (ей часто приходилось быть свидетельницей шумных скандалов между слугами или отцовскими женами). Она никого не задирала и не лезла в дела старателей, однако стоило ей прибыть на новое место, как обязательно находились желающие испытать на себе крепость ее кулаков. В конце концов Тине это надоело, и она вернулась в космопорт. В зале ожидания к ней подошел гинтиец в белом комбинезоне.

— Госпожа Хэдис, не так ли? Я — Райрах, врач из благотворительной больницы. Вы еще долго собираетесь путешествовать по Рошегену?

— Я через час улетаю.

— Хвала Бесконечности! Наконец-то!

Во взгляде врача было столько искренней радости, что Тина даже задетой себя не почувствовала, только удивилась:

— Разве мое присутствие чем-то мешало вам, доктор?

— Извините, — Райрах немного смутился — насколько способен смутиться гинтиец. — С тех пор как вы появились на Рошегене, мы работаем в три смены. Мы же благотворительная больница, средства у нас ограниченные, персонал немногочисленный… А благодаря вам количество наших пациентов удвоилось! Честно говоря, мы собирались попросить вас покинуть планету — бросили жребий, вот и выпало мне…

— У вас в больнице есть психотерапевт? — спросила Тина. — Или кто-нибудь вроде?

— Есть.

— Он не пытался выяснить у пострадавших, какого черта на меня нападали? Видите ли, доктор, я никогда не нападаю первая… если в этом нет острой необходимости, — подумав, уточнила Тина.

— Наш психотерапевт оказывает помощь переутомившимся сотрудникам больницы, а не пациентам. Пациентов мы штопаем и выпускаем на все четыре стороны. Теперь хоть немножко отдохнем… Наверное, к вам привязывались потому, что вы женщина.

— На Рошегене есть и другие женщины, — пожала плечами Тина. — Я видела их почти в каждом поселке.

— Это здешние проститутки. У них своя социальная ниша, и они вписываются в общую картину, а вы — нет. Очевидно, ваше присутствие раздражало людей, а раздражение находило выход в агрессии. Желаю вам счастливого пути, госпожа Хэдис.

Попрощавшись, врач в приподнятом настроении отправился в буфет, а Тина, проводив его взглядом, повернулась к прозрачной стене, за которой расстилалась равнина, до самого горизонта разбитая на прямоугольники плантаций — тропики были единственной климатической зоной на Рошегене, где хоть что-то могло расти, чем и пользовались фирмы, которые вели дела со старателями. На плантациях кудрявилась бледная пышная зелень, вдалеке сверкал водяной веер — там парил над грядками поливочный автомат. Тина невесело усмехнулась: она ведь приезжала сюда вовсе не за тем, чтобы переломать некоторое количество рук и ног и усложнить жизнь персоналу благотворительной больницы. Чем-то Рошеген напоминал ей Манокар. Не ландшафтами и не внешним укладом… Обитатели этих миров, на первый взгляд столь различных, не способны позволить другому быть тем, кто он есть, — вот в чем сходство.

Сейчас Тина подумала, что на Рошегене придется соблюдать повышенную осторожность, иначе благотворительная больница пришлет депутацию с просьбой убираться подальше еще до того, как они с Риганом успеют добраться до Гонщика.

— А вы есть не будете? — удивился Риган, как раз покончивший со своим обедом.

— Я ем меньше, чем обычные люди.

— Все время забываю… А как же вы кормите свою искусственную часть?

— Это не проблема. Когда полетим на Рошеген?

Страницы: «« « 12345678 » ... »»