Посчитай до десяти Роуз Карен

— Какая жалость! Я хотел бы навестить миссис Янг, выразить ей свое почтение. Вы не знаете, где она сейчас?

— Когда я слышала о ней в последний раз, ее собирались отправить в дом престарелых в Шампейне. Мне пора.

Женщина скользнула в дом. Он видел, как она чуть раздвинула жалюзи, наблюдая за ним.

Он вернулся к машине. До Шампейна ехать меньше часа.

Чикаго, пятница, 1 декабря, 16:20

— У меня глаза сейчас просто на лоб полезут. — Из-за усталости и головной боли Миа стала раздражительной.

— Что тебе удалось выяснить? — спросил Соллидей, стараясь не зевнуть.

— Из двадцати двух детей, которых Пенни привозила Дауэрти, трое мертвы, двое в тюрьме, а шестеро все еще воспитываются в приемной семье. Что касается остальных, то я нашла теперешние адреса двоих.

Он провел пальцем по краю эспаньолки.

— Есть кто-нибудь родом из Детройта?

— Никого, если верить свидетельствам о рождении. — Она встала и потянулась, но, заметив, что Рид следит за каждым ее движением, опустила руки. — Прости.

— Ничего страшного, — пробормотал он. — Не останавливайся из-за меня.

Она не позволила себе даже улыбнуться. Равные условия. Она подошла к его стороне стола. Он проверял выписки с телефонных счетов «Бикон-Инн».

— А ты что нашел?

— Отель принимает чертову кучу телефонных звонков. Ни один не привел меня к Центру надежды, но я и не думал, что он будет звонить прямо из Центра. Я подозреваю, что если он звонил в отель насчет Дауэрти, то наверняка с одноразового мобильного телефона или из местного автомата. Их номера я и проверяю.

Миа провела пальцем по списку.

— Вот этот находится в районе, где сейчас работает Мерфи.

Рид впечатал номер в базу данных справочной службы.

— А у тебя глаз наметан, Миа. Это телефон-автомат.

Он набрал номер гостиницы и включил громкую связь.

— «Бикон-Инн», Честер слушает. Чем могу помочь?

— Честер, это лейтенант Соллидей из ОРПП. У нас с детективом Митчелл возник еще один вопрос к вам. Мы обнаружили, что в 16:38 во вторник к вам поступил телефонный звонок. Возможно, звонивший пытался узнать, в каком номере остановились Дауэрти.

— Никто бы ему этого не сказал, — возразил Честер. — Это против наших правил.

— Честер, это детектив Митчелл. Вы можете узнать, кто ответил на звонок?

— Во вторник после обеда должна была дежурить Таня Слейдерман. Но поговорить с ней вы не сможете. Она не явилась на… — Он замолчал. — О господи, она сегодня не явилась на работу!

Соллидей встрепенулся.

— Дайте нам ее адрес. Немедленно!

Пятница, 1 декабря, 17:35

— Черт, Рид… — Миа стояла в спальне Тани Слейдерман и смотрела, как служащие Отдела судмедэкспертизы поднимают тело погибшей на каталку и застегивают мешок. — Это десять.

Помощницу управляющего «Бикон-Инн» связали и изнасиловали. Ноги ей сломали, а горло перерезали.

— Я надеюсь, что именно это он и считал, Миа, потому что если так, то он остановится. Но я не очень в это верю.

— Эта женщина находится здесь с утра среды. Почему никто не обнаружил ее пропажу? — От переполнявших Мию чувств голос ее задрожал, и она откашлялась. — Не заглянул к ней?

Он хотел обнять ее, но не мог.

— Давай я отвезу тебя домой.

Она расправила плечи.

— Я в норме. Я проедусь обратно в участок с ГОМП, а ты отправляйся домой, Рид. У тебя есть дочь, и она хочет видеть тебя.

Он нахмурился.

— Я так не думаю. Вчера мы с ней довольно-таки серьезно поругались.

— Из-за чего?

— Из-за вечеринки на выходных. У Дженни К. Мне не понравилось поведение Бет, и я сказал, что никуда ее не пущу.

— Жестокость из лучших побуждений… Поезжай домой, Рид. Проведи время с дочерью. Я позвоню тебе, если мы что-то найдем. — Он колебался, и она легонько подтолкнула его. — Я серьезно. Поезжай. Мне будет приятно знать, что вы с Бет пытаетесь наладить отношения. Ей нужен отец.

И она пошла к входной двери в квартиру Тани. Рид понял: Миа его выгоняет. Но он пока не мог уйти.

— А что у тебя с Оливией? — очень тихо спросил он.

— Мы обмениваемся сообщениями на голосовой почте. Я думаю, мы постараемся встретиться сегодня вечером. Но я в любом случае позвоню тебе. Обещаю.

Она немного постояла, покачиваясь на пятках, и больше всего на свете ему захотелось крепко обнять ее и утешить. И получить утешение от нее.

Он понизил голос:

— Я нашел ключ к другой половине дома.

В глазах Мии вспыхнуло понимание: она явно вспомнила происшедшее между ними. Довольный тем, что достаточно соблазнил ее и теперь она точно сдержит слово, он нормальным голосом добавил:

— Ладно. Увидимся завтра.

Пятница, 1 декабря, 18:20

Когда Миа приехала в участок, Эйдан уже ушел, но Мерфи задержался и потихоньку печатал отчет одним пальцем.

— А Рид все верно говорил, — заметил он. — В районе оказалось три зоомагазина. В двух из них были кабинеты ветеринара, ну или рядом с ними. Последним у меня в списке стоят «Петсвил» — и угадай, чего не хватало у них в шкафу с лекарствами?

— Турбо-чего-то-там. Яда из амазонских джунглей, — ответила Миа, и Мерфи широко улыбнулся.

— Приз в студию! Стоило только пригрозить им повесткой, и они тут же выдали мне список служащих. Я только что закончил наносить их адреса на карту. Все они живут в радиусе полутора километров от того места, где мы нашли машину, которую он бросил после убийства Брук и Роксаны. Он мог добраться до любого из них пешком.

— Четырнадцать семей. Сегодня вечером мне нужно будет обойти хотя бы пять-шесть из них.

Мерфи встал.

— Нам нужно будет.

— Мерфи…

— Миа, тебе нельзя идти туда одной. Что, если ты найдешь его?

Она подумала о телах, которые увидела за эту неделю.

— Ты прав. Если я пойду одна, то, возможно, просто убью его. Надо бы позвонить Соллидею, но он сейчас с дочерью.

— А мы с тобой свободны от семейных уз.

Она нахмурилась. Никаких семейных уз. Никаких обязательств.

— Мерфи, а тебе их когда-нибудь хочется?

Он задержал руку на застежке-молнии и улыбнулся.

— Чего, уз? Да у меня все галстуки в них.

Миа, невольно расплываясь в улыбке, покачала головой.

— Я серьезно.

Он перестал улыбаться.

— Ага, начинаешь нервничать, да? Все твои друзья разбрелись по парам.

Эйб, Дейна, Джек и Эйдан. Одинокими остались только они с Мерфи.

— Да. А ты?

Он кивнул.

— Ага. Но я уже был женат. — Он по-братски обнял ее за плечи. — А ты ведь знаешь, как говорят: обмануть меня не трудно…

— …я сам обманываться рад.

— Так вот, я — не рад. Поехали.

Пятница, 1 декабря, 18:55

Тишину нарушил стук в дверь. Его мать подняла голову, в ее взгляде читался страх.

— Это не он, мама. У него есть ключ. — Который она сама ему дала. Почему — он так и не понял. Но как только она отдала ключ, пути назад уже не было.

Она встала, пригладила волосы. И открыла дверь.

— Чем могу помочь?

— Простите, что беспокоим вас, мэм. Я детектив Митчелл, а это детектив Мерфи. Мы обходим ваш район в поисках этого человека.

Он подкрался ближе и осторожно выглянул из-за угла. Но не увидел ничего, кроме ног. Пара туфель, пара ботинок. Меньшего размера. Но он их слышал. Голос у женщины был… приятный.

— Это человек, которого показывали по телевизору? — спросила его мать. Голос у нее был тонкий, испуганный.

— Да, мэм, — ответила женщина-детектив. — Вы его видели?

— Нет. Мне очень жаль. Мы его не видели.

— Если увидите, пожалуйста, позвоните по этому номеру, хорошо? И не открывайте ему дверь. Он очень опасен.

Я знаю, что он опасен. Я знаю. Пожалуйста, мама! Пожалуйста, скажи им!

Но его мать только кивнула и взяла карточку, протянутую детективом.

— Если я увижу его, то обязательно позвоню вам, — пообещала она и закрыла дверь.

Она минутку постояла у двери — не шевелясь, если не считать того, что ее пальцы смяли клочок бумаги в шарик. Потом она подошла к дивану, свернулась на нем в клубок и заплакала.

Он вернулся к себе в комнату, закрыл дверь и последовал примеру мамы.

Миа прислонилась к машине, не сводя взгляда с аккуратного домика. Рядом с ней стоял Мерфи.

— Она что-то знает, — сказал он.

— Да, знает. И она напугана. У нее ребенок.

— Я знаю. Я видел, как он выглядывал из-за угла.

— Я тоже его заметила. — Она резко выдохнула. — Возможно, он как раз сейчас находится в доме.

— По-моему, на обеденном столе было только два прибора. Если он там, он скрывается. Она работает в зоомагазине, так что формально у нее был доступ в кабинет ветеринара. Подозреваю, одного только испуганного лица недостаточно для того, чтобы получить ордер на обыск в ее доме.

— Давай обойдем все здания на этой улице. Возможно, кто-то его видел. Если так, этого может хватить для ордера. — Заметив краем глаза какое-то движение, она оттолкнулась от машины. — Мерфи, посмотри на окно.

Планки жалюзи раздвигали маленькие пальчики.

— Малыш за нами следит.

Миа тепло улыбнулась и помахала рукой. Пальчики тут же исчезли, и планки жалюзи выровнялись.

— Я хочу поговорить с ребенком.

— Для этого нужно проникнуть внутрь. Давай начнем с обхода соседей.

Пятница, 1 декабря, 19:30

— Ну? — спросил Мерфи. — У меня почти ничего.

— Никто его не видел. Никто даже и ее-то не знает. Один человек вспомнил, что видел, как ребенок ездил на велосипеде в школу. Знаешь, когда я была маленькой, все друг друга знали. Мы боялись что-нибудь натворить, потому что опасались, как бы взрослые не рассказали все нашим родителям. — Миа позвенела в кармане ключами от машины. — Ну и что теперь?

— Теперь ты поедешь домой и поспишь. А я останусь здесь и посмотрю, что будет. Я позвоню тебе, если что-нибудь появится.

— Я бы запретила тебе так поступать, но слишком устала, чтобы спорить.

— А это о многом говорит, — мягко заметил Мерфи. — Миа, ты в норме?

Они очень долго дружили.

— Не сказала бы. — К ее досаде, на глаза навернулись слезы, и она отчаянно заморгала, чтобы прогнать их. — Похоже, я устала сильнее, чем думала.

Он сжал ее руку.

— Если я тебе понадоблюсь, ты знаешь, где меня найти.

Она криво улыбнулась.

— Ага, ты здесь и стараешься отморозить свою глупую задницу холодной ночью. Спасибо, Мерфи.

Мерфи был хорошим другом. Но сегодня вечером ей хотелось чего-то большего, чем дружбы. Сегодня вечером ей хотелось… большего. Обязательств. «Давай же, признай это», — произнес насмешливый внутренний голос.

Ладно. Она хотела обязательств. Но Господь свидетель: нельзя получить абсолютно все, что хочешь.

Пятница, 1 декабря, 20:15

Миа узнала стоявшую у обочины машину и чуть не застонала. Черт, она совершенно не готова к откровенному разговору с младшей сестрой!

Оливия встретила ее на тротуаре перед домом Соллидея, держа коробку с пиццей.

— Значит, ты меня нашла.

— Я нажала пару кнопок и узнала адрес твоего напарника. Надеюсь, ты не возражаешь.

«Еще как возражаю! — хотелось ей крикнуть. — Возвращайся, когда все… устаканится». Но ничего никогда не устаканится, а Оливии нужно ехать домой. И другому ребенку Бобби нужно знать правду. Или, по крайней мере, какую-то ее часть.

— Нет, я не возражаю. Давай заходи в дом.

На половине Лорен было темно и тихо. Из-за стены доносились звуки работающего телевизора и музыка. Там был Рид. Но сначала нужно разобраться с этой проблемой.

Рид услышал, как она вошла. Он сидел перед телевизором, смотрел что-то, не понимая, что именно, и просто ждал, когда на другой половине дома хлопнет дверь. Бет обиделась на него и сидела у себя в комнате. Лорен училась. Он был один. И, признался он себе, ему было одиноко. Но Миа там, по ту сторону стены, и даже если он просто будет сидеть и смотреть, как она доедает остатки мясного хлеба, то не станет страдать от одиночества, ведь она рядом.

Он взял прихватки, достал из духовки стеклянную кастрюльку и выскочил из дома через черный ход. Держа теплую кастрюльку под мышкой, словно футбольный мяч, он положил ладонь на ручку двери и замер. Миа с кем-то разговаривала. И, судя по голосу, этим кем-то была Оливия Сазерленд.

Нужно уйти. Оставить ее в покое. Но он вспомнил ее взгляд той ночью, когда она обнажила перед ним свои тайны. И то, как она откатилась от него. Одна.

Они — два человека, одиноко бредущие по жизни. И он спросил себя: почему два умных человека настаивают на том, чтобы сделать именно такой выбор?

Миа провела Оливию в кухню и взяла пиццу.

— Она же ледяная!

— Пришлось немного тебя подождать.

Миа вздохнула.

— Прости. Это дело…

— Я знаю.

Оливия расстегнула молнию на куртке и сняла с головы шарф. Она немного напоминала киноактрису прежних времен. Элегантную и немного смущенную. И такую молодую!

И неиспорченную. Сердце кольнула обида, и Мии стало стыдно. Оливия не виновата в том, что ей удалось избежать жизни с Бобби Митчеллом.

Она переложила пиццу на сковородку и поставила ее в духовку.

— Так, полицейское управление Миннеаполиса. Ты тоже детектив.

— Я получила значок в прошлом году, — ответила Оливия. — Ты, конечно, работаешь дольше.

Миа села и ногой подтолкнула к ней другой стул.

— Я намного старше тебя.

Оливия с неподражаемым изяществом села.

— Тебе же еще тридцати пяти нет.

— А чувствую себя так, словно мне уже семьдесят.

— Значит, дело очень трудное.

В памяти пронеслись десять лиц.

— Ага. Но если не возражаешь, я хочу хоть немного не думать об этом. — Она посмотрела на руку Оливии. — Ты не замужем.

— Еще нет. — Она улыбнулась. — Пытаюсь сначала сделать карьеру.

— Хм… Не жди слишком долго, ладно?

— Сестринский совет?

Миа вздохнула.

— Когда я дала его в первый раз, хреново все вышло.

— Ты сейчас о Келси?

Заметив что-то во взгляде Оливии, Миа ощетинилась.

— Ты о ней знаешь?

— Я знаю, что она в тюрьме. За вооруженное ограбление. — В ее тоне послышалось осторожное осуждение.

Миа сцепила зубы.

— Она платит по счетам.

— Хорошо.

Ничего подобного. Ничего хорошего. Сегодня вообще все шло наперекосяк.

— С другой стороны, — продолжала Оливия, — ты полицейский, у тебя есть награды за службу, и ты была помолвлена с красавцем хоккеистом.

Миа растерянно моргнула.

— Ты что, следила за мной?

— Не так долго. До недавнего времени я даже не подозревала о твоем существовании.

— Но ты же говорила, что всю жизнь ненавидела меня!

— Так и есть. Но я не знала ни твоего имени, ни твоего лица, пока он не умер.

— А что тебе рассказывала о нем мать?

— Многие годы она вообще ничего о нем не говорила. Мы просто не разговаривали о моем отце, и я мечтала, что он скоро вернется за мной оттуда, куда уехал. Когда мне было восемь лет, мама рассказала мне правду — ну или большую ее часть.

В ее голосе звучала боль, и Миа спросила себя: а как эта правда всплыла?

— А именно?

— Когда я родилась, моей маме было девятнадцать лет. Она познакомилась с моим отцом в чикагском баре, где работала официанткой. Она сказала мне, что мой отец — хороший человек, полицейский. Они разговорились, отношения начали развиваться. Она влюбилась, а позже узнала, что беременна. Когда она сообщила ему о беременности, он признался, что женат. Она не знала.

— Верю, — негромко сказала Миа и заметила, как опустились плечи Оливии. — Но ты ей не поверила.

— Я пыталась. Я не хотела верить, что моя мама из тех, кто заводит связь с женатым мужчиной. Но, осознанно или нет, именно так она и поступила. Он пообещал бросить жену и жениться на моей маме.

— И не сдержал обещания.

— Нет. Она сказала, что после того, как я родилась, он пришел к ней и заявил, что не может оставить жену и дочек. И что ему очень жаль.

«Бобби было жаль, что она родилась Оливией, а не Оливером», — подумала Миа, но только кивнула.

— И именно тогда мама отвезла тебя в Миннесоту.

— Вскоре после этого. Она сожгла мосты в отношениях со своими родителями. Они хотели, чтобы она отдала меня на удочерение, но она оставила меня. Какое-то время я вообще не общалась с бабушкой и дедушкой, но постепенно все наладилось. Я приезжала в Чикаго на летние каникулы и каждый раз, увидев полицейского, думала: «Может, это он?»

— Ты не знала, как его зовут?

— Нет, узнала, только когда он умер. Мама мне не говорила, а больше, похоже, никто не знал.

— Твоя мама жива?

В голубых глазах Оливии вспыхнула боль.

— Нет. Она умерла в прошлом году. Я думала, что имя моего отца умерло вместе с ней, но мама сказала его сестре. Тетя Диди позвонила мне в тот же день, когда в газете напечатали его некролог. И я прямо из аэропорта отправилась на кладбище. — Она вздохнула. — А потом я увидела тебя рядом с мамой, в парадной форме. Твоя мама передала тебе флаг, и тут ты заметила меня. Ты ведь обо мне не знала?

— Нет. Я… У меня был настоящий шок.

Оливия опустила глаза.

— Могу себе представить. В первый раз я увидела твое имя в некрологе. О Келси там не упоминали.

— Я сама об этом попросила. В официальном некрологе, который подготовили в отделе, она упоминалась, но я попросила вычеркнуть оттуда ее имя. Я не хотела, чтобы кто-то связал их друг с другом.

— Разумно. Для твоей карьеры не очень-то хорошо иметь сестру в тюрьме.

Миа напряглась.

— Иметь сестру-полицейского не очень-то хорошо для ее жизни и здоровья. Не суди Келси, Оливия. Не сейчас, когда ты ее совсем не знаешь.

«Возможно, потом, если ты узнаешь все».

— Ладно. Когда я тебя увидела, у меня тоже был шок. У нас есть определенное… фамильное сходство.

— Я заметила, — сухо кивнула Миа. — Почему ты не подошла и не заговорила со мной?

— Я была так потрясена, что просто не знала, что делать. Ведь именно тебя я ненавидела всю жизнь. Именно у тебя был отец. У тебя был дом. Семья. А у нас с мамой не было ничего. Никого. И вдруг я увидела тебя в полицейской форме, и ты смотрела на меня. Ты оказалась так на меня похожа! После похорон я отправилась к тете Диди, вошла в Интернет и узнала о тебе все, что могла. — Она встала и проверила, не готова ли пицца. — Ты забыла включать духовку. — Она нетерпеливо нажала на кнопку.

— Я не тот человек, который разбирается в готовке.

Оливия повернулась. Теперь ее взгляд ничего не выражал.

— А какой ты человек?

— Ты ведь провела расследование, сестренка. Вот и скажи мне.