Дело о сбежавшем трупе Гарднер Эрл

Глава 4

Было 02.45, когда Перри Мейсон и Делла Стрит вошли в здание аэропорта в Сан-Франциско.

— Ступай наверх, — сказал Мейсон, указывая в сторону мезонина. — Оглядись. Если они там, дай мне знать. Если за ними следят, ничего не делай, спускайся вниз и доложи обстановку. Хорошо все осмотри.

— Как я узнаю, что за ними установлено наблюдение?

— Обрати внимание, нет ли кого-нибудь поблизости, кто слишком внимательно читал бы газету или журнал. Мы не должны попасть в ловушку.

— Делла Стрит поднялась наверх по лестнице и через несколько минут вернулась назад.

— Я заметила мужчину с газетой, шеф.

— А наши женщины там?

— Да. Они сидят и, по-видимому, спят.

— Делла, самолет на Лос-Анджелес вылетает в 3.05. Возьми четыре билета. Как раз успеем. Но если за ними следят, тут ничего не поделаешь.

Мейсон не торопясь поднялся по лестнице. Человек, погруженный в чтение газеты, равнодушно перевернул страницу и продолжал чтение.

Мейсон прошел мезонин, вернулся обратно, потянулся, зевнул и сел рядом с Сарой Ансел, похрапывающей во сне. Голова Мирны Давенпорт лежала на ее плече: она спала.

Мейсон осторожно тронул Сару Ансел за руку.

Она отодвинулась и продолжала спать.

Мейсон взглянул на человека, читающего газету, затем побеспокоил соседку еще раз.

Сара Ансел вздрогнула и проснулась.

— Прошу прощения, — небрежно произнес адвокат, вытаскивая сигарету. — У вас не найдется огонька? Она намеревалась вспылить, но, узнав его, опешила:

— Да ведь я… я…

— Я могу предложить вам закурить? — спросил Мейсон. Человек с газетой, казалось, был увлечен только чтением. Разговор разбудил Мирну Давенпорт.

— О, здравствуйте, — сказала она. — Я… Мейсон сдвинул брови, давая понять, чтобы она молчала. — У дам найдутся спички?

Мирна Давенпорт протянула зажигалку.

— Большое спасибо, — поблагодарил Мейсон, закуривая. Потом потянулся, откинулся на спинку кресла и, обращаясь к Саре Ансел, тихо произнес:

— В 3.05, вылетает самолет на Лос-Анджелес. Делла Стрит, мой секретарь, отправилась за билетами. Она будет ждать вас у выхода на посадку с билетами и пропусками. Незаметно возьмите у нее билеты. Садитесь на самолет. Там поговорим.

Мейсон снова зевнул, взглянул на часы, поднялся, вышел на балкон, посмотрел вниз и увидел Деллу Стрит, которая дала ему понять, что с билетами все в порядке.

Адвокат отошел в глубь балкона, опять посмотрел на часы, сел на стул и продолжал курить, не выпуская из поля зрения спускавшихся по лестнице Сару Ансел и Мирну Давенпорт.

Мужчина с газетой встал, прошел к ограждению мезонина и как бы случайно поднял правую руку.

Когда до вылета — в самолет загружался багаж, оставалось две минуты, Мейсон неспеша направился к выходу на посадку.

Делла Стрит ждала с билетами и пропусками.

— Они сели?

— Только что прошли.

В самолете им удалось занять следующие за Сарой Ансел и Мирной Давенпорт места.

Сара Ансел повернулась было к Мейсону, собираясь что-то сказать, но тот с понятным ей значением отвернулся от нее и откинулся на спинку мягкого сиденья.

Пассажиры застегнули ремни. Огромный самолет стал медленно выруливать на длинную взлетную полосу, потом остановился, приготовляясь к разбегу. Один за другим на полную мощность заработали все четыре двигателя, производя оглушающий монотонный гул. Но вот самолет начал разбег, оторвался от земли, и вскоре внизу показались огни Сан-Франциско. Машина пошла на большой вираж и, развернувшись, легла на заданный курс.

Сара Ансел обернулась и сердито сказала:

— Долго же вы добирались!

— Мы не сидели на месте.

— Что за фантазия?! Мы словно преступники вынуждены скрываться от полиции!

— Чемоданы с вами?

— Нет.

— А где?

— Отправили их раньше. Мы же не знали, что взбредет вам в голову.

— Прекрасно! — отметил с удовлетворением Мейсон. — Так легче передвигаться. А теперь расскажите, что с вами приключилось. Делла, садись с миссис Давенпорт. Миссис Ансел, пересаживайтесь ко мне.

Стараясь не привлекать излишнего внимания пассажиров, многие из которых уже подремывали, они поменялись местами.

— Говорите мне на ухо, — попросил Мейсон. — Рассказывайте, что произошло.

— Вы хотите знать основные моменты, — спросила она, — или?..

— Сперва остановимся на основных моментах, — ответил Мейсон. — Если потребуются детали, я задам вопросы.

— Хорошо, — начала она. — По-видимому, Эд Давенпорт уехал из своего офиса в Парадизе в воскресенье днем.

Он позвонил Мирне и сообщил, что отправится на машине и заночует где-нибудь по дороге. Скорее всего, ночью он остановился во Фресно. Оттуда доехал до небольшого городка Кремптон, который расположен в тридцати-сорока милях от Фресно, и почувствовал себя плохо. Мне кажется, он занемог еще в пути, но когда добрался до Кремптона, у него уже не было сил ехать дальше.

— Что с ним стряслось?

— Я не могу абсолютно точно утверждать… но он сильно пил. Потом у него высокое давление. В общем ему стало невмоготу. Он остановился в кремптонском мотеле и спросил, не найдется ли в городке врача. Хозяйка мотеля сказала, что у них практикуют три врача и дала ему их координаты. Он позвонил одному из них — доктору Рено. Доктор Рено сразу же прибыл и заявил, что Эд серьезно болен. Это было между восемью и девятью часами утра. Так вот, мне кажется, ночью Эд остановился во Фресно и там загулял, может быть, даже с какой-нибудь женщиной. Лично я не удивлюсь, если узнаю, что та подлила ему нечто в вино. Короче говоря, его ограбили.

— Откуда вам это известно?

— Сейчас скажу. Все по порядку. Во время визита доктора Эд почувствовал сильную слабость, Доктор Рено позвонил нам и сказал, чтобы мы немедленно приезжали, так как Эду совсем плохо: он настолько ослаб, что опасно перевозить его в больницу, а ближайшая находится во Фресно. И прибавил, что в Кремптоне очень трудно найти дежурную сестру и будет лучше, если Мирна сразу же отправится туда, чтобы ухаживать за мужем.

— Продолжайте.

— После встречи с вами мы сели в самолет, долетели до Фресно, взяли машину и приехали в этот мотель. Эду в самом деле было плохо. Его, видимо, рвало, и он был близок к обмороку. Доктор сказал, чтобы в случае чего мы звонили ему, и добавил, что придет проведать больного через час. Мы остались с Эдом. Вскоре он заснул. Кажется, ему стало лучше, но все равно выглядел он ужасно. Пока он спал, я пошла к себе в номер. Мирна была с ним. Я прибралась и хотела сменить ее. В это время у Эда случился новый приступ. Он давился от кашля и задыхался. Я бросилась к телефону и позвонила доктору. Тот сразу же пришел и заявил, что дело серьезное, и потребовал, чтобы я скорее звонила в аптеку — нужно было какое-то лекарство. В это время Мирна принимала душ, она накинула халат и бросилась к мужу. Но когда она прибежала, было уже поздно — Эд скончался! Затем доктор намекнул, что перед смертью Эд что-то рассказал ему, и это вызвало у него подозрение. Он как-то внимательно посмотрел на нас, запер комнату, в которой лежал Эд, предупредил, чтобы мы сидели и ждали шерифа, следователя и окружного прокурора. Он также добавил, что имеются определенные обстоятельства, связанные с происшедшим, что он не подпишет свидетельства о смерти и что требуется провести вскрытие трупа. Он даже дал понять, что, по его мнению, Эда убили.

— И как вы поступили?

— Знаете, — продолжала она, — я на все это не обратила внимания. Как только подвернулся благовидный предлог, я выскользнула на улицу и позвонила вам. Потом вернулась и постаралась утешить Мирну. Она не очень переживала, так как они все равно собирались развестись. В эмоциональном плане Эд перестал для нее что-либо значить. Хотя, конечно, это такой удар! Такое потрясение для бедной девочки!

— Я слушаю.

— Так вот, доктор запер на ключ кабинку и сказал, что это место «должен опечатать». Проводил нас до нашего номера, задал кое-какие вопросы, а потом отправился звонить следователю. Прошло, наверное, больше часа, когда, наконец, появился следователь в сопровождении помощника окружного прокурора и представителя шерифа. Они внимательно выслушали доктора, а также спросили его о сильнодействующих каплях. Доктор отдал им ключи от кабины. Помощник шерифа открыл дверь, вошел внутрь и обнаружил, что Эд, придя в себя, выбрался через окно из мотеля и уехал на машине.

Мейсон от изумления присвистнул.

— Представляете! — воскликнула она. — Эти люди, разумеется, рассердились. Кажется, у них с доктором Рено и раньше были трения. На этот раз они разозлились не на шутку.

— А что доктор Рено?

— Доктор Рено стоял на своем. Твердил, что Эд умер и что на этот счет у него нет никаких сомнений. Он даже дал понять, что мы, дескать, каким-то образом избавились от трупа, чтобы невозможно было провести вскрытие. Больше того, он определенно настаивал на том, что мы боимся этого вскрытия.

— Так, продолжайте, — проговорил Мейсон, чувствуя, что она хочет закончить разговор. — Досказывайте.

— Ну, разумеется, доктор Рено продолжал стоять на своем. Наконец, помощник шерифа, расспросив отдыхающих, установил, что кто-то видел, как он вылез из окна, сел в машину и уехал.

— Что за черт! — не сдержался Мейсон.

— Вот именно. Этот человек заметил: на Эде была пижама, он вылез через тыловое окно. За кабиной стояла чья-то машина. Эд нажал на стартер и исчез. Чья бы ни была машина, Эд украл ее, потому что его стоит на месте.

— Он был в своей пижаме?

— Да. Так утверждает тот человек. Естественно, у него возникли подозрения — почему в пижаме?! Но потом он, наверное, подумал: кто-то пытается скрыться от ревнивого мужа…

— Он находился близко? Может опознать «угонщика» по фотографии?

— О, господи, нет. До него было ярдов сто. По фигуре он определил, что это был мужчина, и уверяет, что на нем была пижама в красный горошек. Как раз такую носил Эд. Мы попытались связаться с вами по телефону, но вы уже отправились в Парадиз, и мы не знали, где вас искать. Тогда мы оставили записку для вас в аэропорту Сан-Франциско на случай, если вы окажетесь там, но вы, наверное, не поинтересовались. Мы дождались, когда, по нашим предположениям, вы должны оказаться в Парадизе, набрали номер телефона Эда и попали в точку…

— Минутку, — перебил ее Мейсон. — Не будем спешить. Как вы узнали, что Эда обчистили?

— О, я как раз собиралась об этом рассказать. У него в одежде было припрятано ровно сорок пять долларов, а за ночлег в мотеле он расплачивался пятидесятидолларовой бумажкой. Как я уже говорила, Эд сильно выпивал. Он знал, что пьяного легко могут обчистить и всегда носил с собой такую купюру под стелькой правого ботинка, чтобы было на что доехать домой. А у него в кармане остались эти сорок пять долларов — пять долларов ушло на оплату ночлега.

— Но с какой стати нужно было лезть в окно? — удивленно спросил Мейсон. — И потом, каким образом ему удалось выбраться, если, по словам доктора, он…

— Откровенно говоря, — отвечала Ансел, — доктор не горел желанием рассказать нам, как все было на самом деле. Знаете, когда человек умирает, ему обычно делают укол прямо в сердце. По-моему, доктор Рено сделал такой укол, но не стал ждать, пока лекарство подействует. Он очень спешил уйти. В последнюю минуту Эд, очевидно, сказал ему такое, что утвердило его в мысли: тут приложила руку Мирна. Конечно, доктор уверен: мы спрятали труп и тем самым избавились от него, что никто иной, как сама Мирна проникла к покойнику, надела его пижаму, а потом вылезла из окна. Если вы хотите знать мое мнение, мне кажется, доктор заметил, что сердце Эда остановилось, и ввел ему адреналин или какое-то другое лекарство и вышел. От такого сильного средства Эд пришел в себя, собрал свои силы и поднялся. Когда обнаружилось, что дверь заперта снаружи, он запаниковал, выбрался через окно, вскочил в первую попавшуюся машину и уехал. Глупо думать, что такое хрупкое существо, как Мирна, могла поднять тело взрослого мужчины. А почему, собственно, мы должны бояться вскрытия? Он ведь заболел задолго до нашего приезда.

— Где его вещи? — спросил Мейсон. — Одежда, багаж?

— Все в конторе шерифа. Его помощник еще продолжал вести официальное расследование, когда мы уходили. Мы отправились во Фресно и позвонили вам оттуда. Вы просили нас приехать в Сан-Франциско, что мы и сделали. Покидая Кремптон, мы сказали помощнику шерифа, куда потом переслать вещи Эда.

— Где, как вы думаете, находится Эд?

Она многозначительно пожала плечами.

— Без денег, водительских прав и в одной пижаме далеко не уедешь, — заметил Мейсон.

— Под влиянием алкоголя происходят удивительные вещи, — сказала Ансен. — Мирна говорит, что после запоев в Эдом может случиться все что угодно.

— Все равно его где-нибудь остановят, — настаивал на своем Мейсон.

— Конечно, остановят. Шериф поднял на ноги дорожных патрулей всего штата. Им приказано задержать человека в пижаме, который управляет машиной. Дорога для него небезопасна.

— Доктор не считает, что у него может наступить шок или…

— Доктор, — отчеканила миссис Ансел, — считает, что он мертв.

— А Эд Давенпорт не говорил доктору, почему он заподозрил Мирну?

— Говорил, очевидно. Доктор спросил Мирну о конфетах.

— Каких конфетах?

— Ну, Мирна говорила мне, что у Эда частенько бывает непреодолимое желание выпить. Конфеты он в общем-то не любил, но они помогают ему воздержаться от алкоголя, и когда его припрет, он ест их поедом. Насколько я понимаю, перед тем, как прибыть во Фресно, его приперло, и он набросился на конфеты. Он всегда носит с собой пакет с конфетами на случай, если приспичит.

— Что это за конфеты?

— Вишня в шоколаде и с ликером. Мирна говорит, что ему достаточно съесть несколько таких конфет, и это может помочь. Но уж если он начал пить, то пьет до тех пор, пока весь организм не пропитывается спиртом.

— Хорошо. Сделаем так. Впереди есть свободные места. Мы с мисс Стрит сядем там. Когда прилетим в Лос-Анджелес, я хочу, чтобы вы с миссис Давенпорт сошли первыми. Мы последуем за вами. До дома добирайтесь на такси.

— Но почему? Почему сперва не сесть в «маршрутку», а потом на такси?

Мейсон покачал головой.

— Я не хочу, чтобы вы ехали маршрутом, которым ездят «маршрутки». Надо взять такси.

— С какой стати?

— Потому что нам надо знать, ведется ли за вами слежка.

— А почему за нами должны следить?

— Потому, что за вами могли вести наблюдение до Сан-Франциско, и потому, что шериф Фресно, возможно, решил не спускать с вас глаз и дальше.

— К чему все это? Какая-то глупость! В конце концов, если Эд Давенпорт ударился в загул, а какая-то красотка что-то подлила ему в вино, то причем здесь Мирна?

— Здесь могут быть свои нюансы, — заметил Мейсон. — Из ваших слов ясно, у этого человека очень плохо со здоровьем. Из того, что говорит доктор Рено, можно заключить — он находится в состоянии шока. Последнее обстоятельство заставило доктора поверить в его смерть. Теперь предположим, что Эд Давенпорт сидит за рулем в пижаме. Он в любую минуту может потерять сознание, умереть или попасть в аварию. Если он получит травму — не забудьте, что его организм совершенно ослаб, — эта травма может оказаться фатальной.

— Но я все же не понимаю, почему мы должны отвечать за то, что он вылез из окна? Это вина доктора. Эд находился в состоянии шока, истощения или чего-то еще, а дурак доктор ввел ему адреналин или другое лекарство прямо в сердце. Тут колоссальный риск. Так поступают только с умершим, когда уже нет никакой надежды. Это самое последнее средство. Дураку доктору надо было сначала убедиться в его смерти, прежде чем покидать комнату.

Мейсон задумчиво кивнул.

— Конечно, — продолжала она, — все ужасно перепуталось. Да еще вы в Парадизе думали, что Эд мертв. Невозможно представить, как бы обернулось дело, если бы он приехал в Парадиз и застал вас роющимися в его бумагах. В таком состоянии он мог натворить что угодно! Мы с Мирной страшно переживали за вас.

— Не зря, — заметил Мейсон.

— А что такое?

— Ничего серьезного, — ответил Мейсон. — Расскажу потом, когда станет ясно, как нас встретит аэропорт. А теперь перестаньте волноваться и попытайтесь успокоить миссис Давенпорт.

— О, с ней все в порядке. Но, мистер Мейсон, мы должны как-то помочь ей. Я совершенно уверена, что Эд Давенпорт постарался быстро промотать ее деньги. Ей совершенно наплевать на них. Цветы — вот что ее интересует, и…

— Как было распределено наследство Делано? — перебил ее Мейсон.

— Э… частично… на сумму свыше ста тысяч, как мне кажется, и деньги продолжают течь со всех сторон. Кроме того, Эд Давенпорт сделал заем под вексель, который она подписала. Он убедил ее, что это пустая формальность, но со мной такой номер не прошел бы! Я не вчера родилась. Что-что, а в мужчинах научилась разбираться.

— Не собираюсь вас разубеждать, а пока постарайтесь отдохнуть до Лос-Анджелеса. Там садитесь в такси и, если ничего не произойдет, будьте у меня в два тридцать.

Мейсон встал, тронул Деллу за плечо, и они прошли вперед, на два свободных места.

— Ну? — нетерпеливо спросила Делла Стрит, как только Мейсон усадил ее у окна и устроился рядом.

— Ты поняла что к чему?

— Более или менее. Надо думать, у Эда Давенпорта был очередной загул и его обокрали. Потом ему стало плохо, и он потерял сознание. Доктор сделал укол. Давенпорт пришел в себя и обнаружил, что дверь заперта. Решив, что его хотят изолировать, он выбрался через окно, сел в чужую машину и был таков.

— Как ты думаешь, куда он укатил?

— Наверное, домой.

— Ему туда не добраться — на ноги поставлена вся дорожная служба, к тому же он в пижаме.

— Понятно. А что думаете вы?

Мейсон улыбнулся.

— Кое-что зависит от того, что раскопал Пол Дрейк в Сан-Бернардино, и многое — от того, как нас примет Лос-Анджелес.

— Вы думаете, за ними следили до Сан-Франциско?

Мейсон кивнул головой.

— Вы считаете, что тот человек с газетой интересовался ими?

— Да у него на лице было написано, что он полицейский. Но хватит об этом. У нас есть еще время, чтобы подремать до посадки.

И Мейсон нажал на кнопку, приведя кресло в положение для отдыха, — Ну вот, — заворчала Делла Стрит, — теперь не заснешь.

— А что такое?

— Буду размышлять над тем, что произошло.

— Часа через полтора тебе действительно будет над чем подумать, — пробормотал Мейсон сонным голосом.

Глава 5

Самолет, наконец, совершил посадку в аэропорту Лос-Анджелеса.

Мейсон с Деллой Стрит проследили за тем, как Сара Ансел и Мирна Давенпорт прошли в аэровокзал и сели в такси, которое тотчас же развернулось и направилось к общему транспортному потоку. Следом отошла другая машина — с торчавшей в хвосте антенной, и пристроилась сразу за такси.

— Итак, все ясно.

— Полиция?

— Разумеется.

— Чего они выжидают? Почему не берут их сразу? — удивилась Делла Стрит.

— Хотят узнать, как они поведут себя дальше.

— А что будем делать мы?

— Мы возьмем два такси.

— Два?

— Вот именно.

— Не дешевле ли на одном добраться до города?

— Дешевле, — ответил Мейсон, — но так легче сбить их с толку.

— Я должна следить за «хвостом»?

— Нет. Ты садишься в машину и устраиваешься поудобней. У тебя выдался тяжелый день. Ты отправляешься домой. Принимаешь ванну и спишь несколько часов. Когда отдохнешь, приходишь на работу или ждешь моего звонка.

— А вы чем займетесь в это время?

— Приму ванну, побреюсь, переоденусь и буду следить, как начнут развиваться события дальше.

— По-вашему, они не заставят себя ждать?

— Я не слишком удивлюсь.

— То есть?

— К примеру, повторяю, только к примеру, — я могу отправиться в кемпинг «Тихий океан», что в Сан-Бернардино.

— Зачем?

— А вдруг человек из тридцатой кабинки знает что-нибудь об Эде Давенпорте.

— О-о-о! — воскликнула Делла и, немного подумав, спросила:

— Допустим, он знает — что тогда?

— Я попытаюсь выведать что-нибудь у него. Но сначала надо продумать план действий.

— Но у вас не будет времени, чтобы отдохнуть?

— Не будет, если я уеду отсюда, но я не уеду до тех пор, пока Пол Дрейк не сообщит, что эта кабина занята.

— Почему не взять меня с собой?.. Мейсон остановил ее движением руки.

— Вам, молодая леди, обязательно надо поспать. События могут принять самый серьезный оборот.

— Вы не считаете, что здесь все так просто? Что Эд Давенпорт обанкротился и?..

— Дело может оказаться действительно простым, но имеется ряд факторов, которые его усложняют. А вот и такси, Делла. Садись. У тебя хватит на проезд?

— Вполне.

— О'кей. До встречи.

Мейсон помахал рукой на прощание, встал, потянулся и взглянул на зарево огней над городом.

Вторая машина с антенной сзади отъехала от места стоянки и пристроилась за такси, в которое села Делла Стрит.

Мейсон занял место в следующем такси и, борясь с непреодолимым желанием обернуться, уставился вперед, ни разу не оглянувшись, чтобы проверить — следует ли за ним полицейская машина или нет. Подъехав к своему многоквартирному дому, он расплатился с водителем, поднялся в себе в квартиру и принял душ. Потом, накинув халат, позвонил в сыскное агентство Дрейка.

Телефонистка, дежурившая ночью, подняла трубку.

— Это Перри Мейсон… Пол Дрейк, скорее всего, в объятиях Морфея?

— Он просидел здесь допоздна, — ответила она, — и просил передать, если вы позвоните, сообщения, которые поступили из Сан-Бернардино.

— Давай, — оживился Мейсон.

— Кабинка тринадцать, — раздельно произнесла она, — по данным наших оперативников была забронирована по телефону из Фресно в воскресенье вечером человеком, который назвался Фрэнком Стэнтоном. Стэнтон сказал, что он прибудет очень поздно в понедельник, что ему нужна кабина, и подчеркнул, чтобы ее не запирали, так как ему не хотелось бы беспокоить управляющего. При этом он добавил, что появится между двумя и тремя часами ночи во вторник и остановится на два дня. Он спросил о цене и, узнав, что номер стоит шесть долларов в день, сказал о переводе телеграфом двенадцати долларов на счет кемпинга.

— Все так и было? — спросил Мейсон.

— Все так и было.

— Что со Стэнтоном?

— Тридцать минут назад один из оперативников доложил, что тот еще не показывался, но для вас есть интересное сообщение.

— Выкладывай.

— К работе подключилось еще одно детективное агентство.

— Для наблюдения за Стэнтоном?

— Очевидно.

— Кто это?

— Мы пока не уверены, но, вероятно, это Джэйсон Бекмейэр, частный детектив из Бейкерсфилда.

— Как вы установили?

— По номерному знаку его машины. Это во-первых. Потом я позвонила кое-куда и уточнила его физические данные — они совпали: пятьдесят два года, рост пять футов семь дюймов, вес его восемьдесят фунтов, коренастый плотный тип.

— А чем он занимается?