Дело о сбежавшем трупе Гарднер Эрл
— Она ничего не говорила об этом? — повторил свой вопрос Мейсон.
— Нет.
— Она не говорила вам о том, что открыла ящик стола и из шкатулки вынула письмо и подменила его?
— Нет, конечно, нет. Вы находились в доме. Вы слышали весь разговор.
— Она уехала вместе с вами, — продолжал Мейсон. — Она ничего не говорила вам об этом?
— Нет.
— И она не говорила вам о том, что пошла в банк в тот же день и сняла со счета Эда Давенпорта все до единого цента, используя чистый чек, выданный ей раньше, на котором имелась его подпись и который как раз предназначался для таких операций.
— Ничего подобного не слышал. Я сам все разузнал в банке днем, — неожиданно для себя выпалил Бум.
— Ну, вот, теперь многое ясно, — сердито произнес Мейсон, поворачиваясь к Холдеру. — Какого лешего вы не наведете порядок в собственном округе? Почему нельзя было все выяснить, не прибегая к помощи окружного прокурора Фресно или окружного прокурора Лос-Анджелеса, которые вопят, что было совершено убийство, и делают из вас дурака? Почему бы вам не встретиться с ними здесь и не выяснить факты, вместо того, чтобы вызывать адвоката из Лос-Анджелеса к себе, который, испытывая массу неудобств, вынужден отвечать на многочисленные обвинения, брошенные женщиной, скрывшейся в неизвестном направлении?
Холдер изумленно уставился на Мейсона. — Откуда, черт возьми, вам стало известно, что Мабел Нордж взяла деньги в банке и скрылась?
— О, господи! — Мейсон сделал удивленное лицо. — Разве я не могу знать этого?
— Никто не знает этого. Мы тщательно берегли информацию, и я строго-настрого запретил говорить…
— Бог ты мой! Но я пришел к такому выводу с самого начала. Он вытекает сам собой.
— В таком случае.., вы хотите сказать.., то есть ваша позиция такова, что не было никакого убийства?
— Убийства? А кто, черт возьми, сказал, что было совершено убийство?
— По словам доктора, этот человек был мертв.
— А свидетель утверждает, что труп выбрался из окна. Холдер прикусил губу, не зная, что сказать.
— Давайте говорить начистоту, — решительно произнес Мейсон. — Вы пытались скрыть от меня эту информацию?
— Она не предназначалась для широких кругов.
— И постарались, чтобы я не получил к ней доступ?
— Если вы ставите вопрос так, то да.
— В таком случае я заявлю, что достаточно долго пытался сотрудничать с вами и что официально мне нечего больше добавить. Я отвечал на ваши вопросы свободно и откровенно, как мог, и потратил на вас почти целый час.
— Не так уж много.
— Достаточно! — отрезал Мейсон. — Достаточно долго, чтобы вы могли тщательно изучить сложившуюся ситуацию. Мне пора возвращаться на работу.
— Вы не можете покинуть округ без моего на то разрешения.
— Не могу?! Черта лысого! Только попытайтесь остановить меня.
— Для этого есть много способов.
— Испробуйте хотя бы один, и завтра утром вы станете похожи на переваренного рака! Это уж точно.
Перри Мейсон кивнул Делле Стрит и вышел из кабинета, оставив за спиной опешивших представителей власти, которые, однако, быстро пришли в себя, сгрудились и принялись что-то оживленно обсуждать.
Заметив на пороге Мейсона, к нему бросились газетчики.
— Скорее.., говорите, — послышалось со всех сторон. — Что произошло?
Мейсон осторожно закрыл дверь и ответил:
— Я полагаю, ребята, окружной прокурор обещал вам, что после нашего разговора будет сделано официальное заявление, в котором он сообщит все интересующие вас подробности. Если сейчас вы отправитесь к нему, он ответит на ваши вопросы, и после того, что произошло, я буду только рад этому.
Мейсон отыскал глазами в толпе человека из «Орвилл меркьюра» и подмигнул ему.
Журналисты бросились к двери и столпились в приемной окружного прокурора.
Пит Ингрем подошел к Мейсону и спросил:
— О'кей?
— Садимся в твою машину и — быстро в аэропорт. По дороге поговорим.
— Сюда, — сказал Ингрем.
Они поспешно вышли из конторы шерифа. Машина Ингрем стояла у обочины.
— Гони, — приказал Мейсон.
— Что случилось? — спросил Ингрем, выжимая сцепление.
Мейсон тяжело вздохнул:
— Ничего себе беседа! А что думает пресса?
— Мы уже стали скучать, но потом послышались громкие голоса и даже крики. Очевидно, начали за здравие, а кончили за упокой?
— Наш разговор записывался на магнитофон. Почему бы вам не потребовать…
— Ни малейшего шанса. Он не признается, что велась запись.
— Так, — произнес Мейсон, — давай поведу я. Ты будешь задавать вопросы и записывать, я отвечать. Времени нет — в аэропорту мы сразу взлетаем.
Репортер остановил машину, и они обменялись местами.
— Порядок, — удовлетворенно заметил Мейсон. — Выкладывай, что у тебя там.
— Что все-таки произошло?
— Вначале окружной прокурор сказал, что это будет официальная беседа. Официальная так официальная, но всякий раз, когда он принимался говорить, например, о доме Эда Давенпорта в Парадизе, я ставил под сомнение вопрос о праве собственности.
— На каком основании?
Мейсон вкратце изложил свое понимание проблемы и затем, продолжая быстро и уверенно вести машину, передал Ингрему содержание разговора с прокурором.
Прибыв на место, Мейсон и Делла Стрит вышли из машины и заспешили к самолету.
— Ну как, — спросил Мейсон пилота, — твой драндулет готов ко взлету?
— Всегда готов, — ответил летчик. — Вы не слышали последние известия?
— Что-нибудь интересное? — спросил Мейсон.
— Вы расследуете дело во Фресно. Там обнаружили труп мужчины.
— Какого мужчины?
— Этого Давенпорта.., которого отравила жена.
— А в каком месте?
— Его закопали в двух-трех милях от Кремптона. По крайней мере полиция считает, что это тело Эда Давенпорта. На нем была пижама в красный горошек. Они обнаружили его несколько минут назад. Продолжают копать. Только что передали по радио.
Мейсон бросил быстрый взгляд на Ингрема. Тот только усмехнулся.
— Прогревай двигатель, и побыстрее. Потом сразу выруливай к дальнему краю поля и взлетай. Ни на что не обращай внимания. Взлетай! Делла, садись. Быстрее. С меня еще сотня, если нас никто не остановит.
Спустя несколько секунд пилот начал выруливать к дальнему краю взлетной полосы, где развернул машину и стал прогревать двигатели.
Мейсон наклонился к нему и прокричал:
— Ну как?! Можно взлетать?
— Осталось совсем немного.
— Сюда сворачивает автомашина, — снова прокричал Мейсон. — Надо взлетать, пока машина не подъехала. Больше ждать нельзя.
— О, она остановилась…
— Она не собирается останавливаться, — заметил Мейсон.
— Я тоже.
Самолет начал разбег.
Легковая машина резко вильнула в сторону и замерла на месте. Ее фары выхватили взлетную полосу. В следующее мгновение вспыхнул кроваво-красный сигнальный огонь и пронзительно завыла полицейская сирена.
Пилот широко улыбнулся и принялся плавно набирать высоту.
— Из-за этих двигателей ничего не разберешь, хотя мне показалось, что я слышу сирену.
— Я ничего не слышал, — деланно удивился Мейсон.
— Назад в Сакраменто?
— Не в Сакраменто, во Фресно. И если ты высадишь меня там, не регистрируясь в плане полета, чтобы никто не пронюхал, где мы приземлились, это будет просто прекрасно.
— Значит, летим мимо?
— Поднимай выше свою колымагу, — рассмеялся Мейсон. — Сакраменто подождет.
Глава 7
Вскоре впереди показались огни большого города. Это был Фресно.
— До Лос-Анджелеса можешь лететь? — спросил Мейсон у пилота.
— Конечно. Только дозаправлюсь.
— Садись во Фресно как обычно. Там я сойду. После заправки с мисс Стрит летите до Лос-Анджелеса.
— А вы?
— Я остаюсь тут.
— О'кей.
— Когда сядешь в Лос-Анджелесе, — предупредил Мейсон, — держись подальше от газетчиков. Если благополучно приземлишься и не попадешь к ним в руки, тебе это зачтется. Мисс Стрит перед посадкой выпишет чек. Ну как, устраивает?
— Вполне.
Мейсон повернулся к Делле Стрит.
— Я свяжусь с тобой, Делл? Пока отдыхай.
— А как же Пол?
— Свяжусь с ним отсюда.
Она слегка коснулась рукой его ладони. Мейсон осторожно взял ее руку и сжал.
— Держись.
— Когда вы вернетесь?
— Возможно, завтра утром. Здесь надо кое-что сделать.
— Много работы?
— Не знаю…
— Советую пристегнуть ремни, — прервал их пилот. — Мы снижаемся.
Самолет сделал широкий круг, приземлился в аэропорту и вырулил к месту стоянки. Едва стих шум выключенных двигателей, как Мейсон выпрыгнул из кабины и побежал к административному зданию. Войдя в телефонную будку, он прикрыл лицо правой рукой, чтобы его нельзя было узнать со стороны, и набрал номер конторы Дрейка. Вскоре в трубке послышался знакомый голос.
— Что ты делаешь во Фресно? — спросил Пол.
— Любуюсь окружающим пейзажем.
— Тебя еще не схватили?
— Кто меня должен схватить?
— Местные власти.
— Нет.
— Они тебя разыскивают.
— На каком основании? — удивился Мейсон.
— Считают, что ты надул их.
— Каким образом?
— Это связано с письмом Эда Давенпорта.
— То есть?
— Они решили, что оригиналы, которые хранились в письме, остались у тебя, и ты подложил в конверт чистые листы бумаги.
— Но причем здесь я?
— Окружной прокурор считает тебя соучастником преступления.
— Продолжай. Что еще? Где миссис Давенпорт?
— Очевидно, во Фресно.
— Насколько я знаю, найдено тело убитого?
— Да.
— Никаких сомнений в идентификации?
— Никаких. Его спрятали в земле. Но вот что странно, Перри: могила была выкопана дня за три до убийства. Все было подготовлено.
— Ты уверен?
— Абсолютно.
— Как это установили?
— Мальчишки играли в войну. Ребята рассказали своим родителям, что кто-то засыпал их окоп. Отец одного из них пошел взглянуть ради любопытства. Земля оказалась очень мягкой. Он стал копать и на глубине двух-трех футов наткнулся на торчавшую из земли ногу человека. Тогда он пошел домой и вызвал полицию. Таким образом обнаружено тело Эда Давенпорта.
— Долго он лежал в этой яме?
— Со вчерашнего дня. Видимо, доктор Рено прав, и власти будут вынуждены просить у него прощение.
— А что слышно о человеке, который видел, как труп выбирался из окна?
— Полиция придерживается версии, что сообщник погрузил тело убитого в машину, а сам вылез в окно.
— В пижаме?
— Они так считают.., вроде запасной версии на случай, если кто увидит его.
— Что еще?
— Ты угадал с вымышленным именем. Здесь мы опередили полицию. Фрэнк Стэнтон зарегистрировался в мотеле Уэлчбурга во Фресно. Им, конечно, оказался Давенпорт. По описанию подходит. Даже правильно указал номер своей машины. Заметь, пьян не был. У него был посетитель, и они проговорили допоздна. Имеются жалобы соседей.
— Мужчина или женщина?
— То есть?
— Ну кто был у него?
— Мужчина. Про него ничего не удалось разузнать, Мои ребята не стали наседать на миссис Уэлчбург, чтобы не вызывать у нее подозрений. Она могла бы обратиться в полицию, начни они задавать ей слишком много вопросов. Тебе, наверняка, это не понравилось бы.
— Не понравилось.
— Да, вот еще что, Перри. Твоя Сара Ансел, замучила Герти звонками. В конце концов та не выдержала и послала ее.., ко мне.
— Чего ей надо?
— Эта Сара Ансел — штучка! Круто повернула в обратную сторону. Заявила, что поддалась чувству, когда перестала доверять Мирне Давенпорт, устала и дала волю подозрительности, а теперь жалеет и говорит, что готова вырвать себе язык.
— А перед этим успела все выложить полиции?
— Не без этого, конечно. Но в полиции переборщили и вывели ее из себя. Поостыв, она поняла, что оговорила Мирну, страшно раскаивается, очень хочет тебе помочь и требует, чтобы ты устроил ей свидание с Мирной.
— Очень мило с ее стороны, — усмехнулся Мейсон.
— То-то и оно! Сперва кидается в полицию, потом бросается просить прощения.., или, возможно, хочет поплакаться в еще одну жилетку.
— Ты думаешь, ее подослала полиция?
— Не исключено, хотя она играет свою роль слишком хорошо. Слезы самые настоящие. Она требует, чтобы ты немедленно позвонил ей, как только я свяжусь с тобой. Оставила номер. Будешь звонить?
— Черта с два! — отрезал Мейсон. — Я звоню по междугородному, а через пять минут она сообщит полиции, что я во Фресно, и вся полиция Штатов у меня на горбу.
— Я тоже так подумал. Какие у тебя планы?
— Отправлюсь в мотель, сниму комнату и попытаюсь узнать что-нибудь от миссис Уэлчбург.
— Под вымышленным именем?
— Нет. Иначе будет смахивать на бегство. Я зарегистрируюсь под своей фамилией. У меня останется минут двадцать-тридцать, прежде чем полиция явится за мной. Давно была выкопана эта яма. Пол?
— Несколько дней назад. За три дня до смерти Давенпорта, в ней еще играли ребята.
— Скверно, — задумчиво произнес Мейсон. — Окружной прокурор сочтет это преднамеренным действием.
— Он уже сделал заявление в интервью для газет, назвав это одним из самых отвратительных, жестоких, обдуманных убийств, с которыми ему когда-либо приходилось сталкиваться.
— Понятно, — закончил разговор Мейсон. — До встречи.
Постояв и убедившись, что за ним никто не следит, Мейсон выскользнул из телефонной будки, остановил такси и направился в мотель.
Женщине, сидевшей в регистратуре, было за пятьдесят. У нее была довольно солидная фигура, мягкий рот и острые пронзительные глаза.
— Привет, — поздоровался Мейсон. — Я к вам ненадолго. У меня нет багажа, но зато имеются наличные.
— Они-то нам и нужны, — улыбнулась миссис Уэлчбург. — Есть две свободные кабины. Выбирайте любую за пять долларов.
Мейсон отдал пять долларов, потом предъявил одну из своих визитных карточек.
— Я адвокат. Пытаюсь разузнать что у вас здесь случилось.
— Неужели?
— Меня интересует Фрэнк Стэнтон. Он останавливался у вас два дня назад.
— О, да-да. Вы уже второй, кто спрашивает о нем.
Мейсон улыбнулся и сказал:
— У мистера Стэнтона такой широкий круг интересов.
— А что такое? Он что-нибудь натворил? Он…
— Да ничего особенного, по-моему, — продолжал играть свою роль Мейсон. — Мне поручено передать ему кое-какие документы.
— О! — воскликнула Уэлчбург, но тут же в ее глазах мелькнуло подозрение.
— Развод?
Мейсон покачал головой.
— Я не вправе вдаваться в детали. Скажу лишь, что дело касается приобретения рудника и должно решиться буквально через два дня. Так что он обязан сделать свой выбор… Понимаете, будет несколько странно, если мистера Стэнтона не окажется на месте торгов.
— О, да! Я понимаю. Могу ли я помочь вам?.. Он остановился всего лишь на одну ночь, но у меня есть его адрес в Лос-Анджелесе.
— Дома его нет.., впрочем, еще остаются два дня.., хотя будет крайне неприятно, если он не объявится к этому времени. Что вы можете сказать о нем?
— Немного. Работает в горном бизнесе, как я поняла. С ним были два чемодана, довольно тяжелые.., с такими-то образцами.
— Руды?
— Пожалуй, что да. У него был еще новый саквояж.
— Новый? — переспросил Мейсон.
— Совершенно верно. Обернут бумагой, кроме ручки, и, судя по тому, как он его легко поднял, пуст — не то что эти тяжелые чемоданы.
— Значит, их было два?
— Ну да.
— Понятно.., интересно, он был один или с ним еще кто-то?..
— Нет-нет, он жил один. Это я точно помню. К нему только приходили гости. В половине двенадцатого мне позвонил мужчина из соседней кабины и сказал, что, хотя он не любит жаловаться, но у мистера Стэнтона разговаривают очень громко и мешают спать. Он просил утихомирить их.
— Громко разговаривали? Спорили?
— Пожалуй, нет. Скорее, наоборот. Они негромко переговаривались, но было довольно поздно, и, сами понимаете, когда хочется спать, любой тихий монотонный звук — капает, к примеру, из крана или что-нибудь такое — страшно нервирует.
— Понятно. Не скажете, в каком часу мистер Стэнтон уехал утром?
— Нет, не знаю, я иногда до двух-трех часов ночи на ногах и обычно просыпаюсь поздно. Кабины убирают горничные.
— У вас здесь очень уютно.
— Благодарю вас.
— Сколько у вас кабин?
— Пятьдесят две.
— Многовато. Трудно управляться?
— Спрашиваете!
— Проблем, наверное, хватает?
— Больше чем достаточно.
Читать бесплатно другие книги:
