Кланы Альфанской Луны Дик Филип

Глава 13

Огромный танк, скрежеща гусеницами и сверкая прожекторами, сбросил скорость, приближаясь к Габриэлю Бэйнсу и Аннет Голдинг, и, выпустив клуб черного дыма, остановился. Люк на башне открылся, и высунулась голова майского танкиста в шлеме.

В окружающей темноте не было заметно сверкания лазерных лучей.

"Возможно, - с надеждой подумал Бэйнс, - доктор Риттерсдорф вняла страстному призыву Святого Триумвирата, начертанному в небе огромными буквами. Во всяком случае, покой действительно воцарился, как и обещал Игнатий Ледебур".

Резко поднявшись на ноги, Бэйнс потянул Аннет к танку. Альфанский танкист помог им забраться внутрь и задраил люк. Все трое, обливаясь потом, с трудом разместились в тесной кабине.

"Наконец- то мы в безопасности, -подумал Габриэль Бэйнс. Но он не чувствовал радости. - Исходя из общего хода событий, мы достигли не столь уж многого. Однако внутри танка все же как-то спокойнее". Бэйнс обнял Аннет за плечи.

Ман спросил:

- Вы Голдинг и Бэйнс? Члены Высшего Совета?

- Да, - кивнула Аннет.

- Говард Строу приказал разыскать вас, - объяснил ман, манипулируя рычагами управления и трогая танк с места. - Мне поручено доставить вас в Адольфвилл; Совет собирается на новое заседание, и Строу настаивает на вашем присутствии.

"Итак, нам удалось спастись только потому, - подумал Бэйнс, - что понадобилось Говарду Строу для кворума. Теперь сумасшедшая Мэри не сумеет прикончить нас утром, когда тьма рассеется. Какая ирония! Однако она демонстрирует важность связей между кланами. Эти связи в буквальном смысле спасают от смерти. Всех, даже грязных гебов".

Когда они достигли Адольфвилла, манский танкист подвез их прямо к центральному каменному зданию. Габриэль и Аннет молча поднялись по знакомым широким ступеням. После долгих часов, проведенных под обстрелом, в мокрой одежде на открытом ночном поле у обоих не было желания обмениваться банальными фразами.

"Сейчас бы нам не заседать, а вздремнуть часиков шесть, - устало подумал Бэйнс. - Сколько можно решать одно и то же! Разве маны уже не сделали все возможное, чтобы отбить земных захватчиков? Стоит ли мечтать о большем?"

Перед дверями зала Бэйнс помедлил.

- Подождите, сперва войдет мой симулакрум, - сказал он Аннет. Достав из кармана ключ, он отпер дверь ниши в стене, где хранил полагающегося ему по закону симулакрума-двойника.

Ничего нельзя предугадать заранее. Было бы непозволительной роскошью лишиться жизни в такой момент - после того, как ему удалось уйти от ненормальной госпожи Риттерсдорф.

- Вечно вы, пары, перестраховываетесь, - устало проговорила Аннет.

Симулакрум зажужжал, возвращаясь к жизни, и произнес металлическим голосом:

- Доброе утро, господин. Рад видеть вас, госпожа Голдинг.

Вежливо поклонившись, робот направился по коридору в сторону двери, внимательно осматриваясь по сторонам.

- Разве недавние события вас так ничему и не научили? - спросила Аннет, пока они ждали возвращения симулакрума.

- Чему именно?

- Идеальной защиты не существует, поймите. Всего предусмотреть невозможно. Быть живым - автоматически означает подвергаться множеству опасностей. Жизнь это противостояние, что вполне естественно.

- Все это так, - согласился Бэйнс, - однако осторожность никогда не помешает. С опасностью нужно бороться всеми доступными средствами. Защита - часть жизни, и каждое живое существо самим фактом своего существования участвует в этой борьбе.

Симулакрум вернулся и привычно доложил:

- Полный порядок, господин. Ядовитых газов и электрического напряжения большой мощности не обнаружено. Вода в графине не отравлена, нет также бойниц для лазерных винтовок и спрятанных адских машин. Могу порекомендовать вам войти. - Робот замолчал, выполнив свою задачу, но потом, к удивлению Бэйнса, неожиданно добавил:

- Все-таки хочу привлечь ваше внимание к одному несколько необычному факту: в зале заседаний находится еще один симулакрум, не похожий на меня, который мне очень, очень не нравится.

- Кто это? - в изумлении воскликнул Бэйнс. Только озабоченный самозащитой пар мог позволить себе тратить деньги на такую дорогую вещь, как симулакрум, а он конечно же, был здесь единственным парским делегатом.

- Чужой симулакрум будет выступать в Совете, - пояснил робот, - именно из-за него и собрались делегаты.

Приоткрыв дверь, Бэйнс заглянул в зал. Делегаты уже сидели на местах. И…, о ужас! Перед ними стоял соратник Мэри Риттерсдорф, агент ЦРУ Даниэль Мэйджбум, который, если верить липкой плесени, был вместе с госпожой Риттерсдорф, когда та стреляла в своего мужа, убила майского танкиста и едва не прикончила его самого заодно с Аннет Голдинг. Что Мэйджбуму здесь нужно? Впервые затраты Бэйнса на дорогого симулакрума оказались не напрасны. Приготовившись к самому худшему, Бэйнс медленно вошел в зал и занял свое место.

"Скорее всего, сейчас доктор Мэри Риттерсдорф перестреляет нас всех из какого-нибудь потайного места", - подумал он.

- Позвольте мне объясниться, - проговорил Мэйджбум, как только Бэйнс и Аннет заняли свои места. - Я Чак Риттерсдорф. Я управляю этим симулакрумом с межзвездного судна Банни Хентмэна, которое находится поблизости от вас, на поверхности Альфы III M2. Вы могли заметить корабль, на нем эмблема в виде кролика.

- Значит, - удовлетворенно произнес Говард Строу, - вы больше не являетесь придатком земной секретной службы, ЦРУ.

- Правильно, - согласился Мэйджбум, - нам удалось на время перекрыть гиперпространственную связь с Землей, и поэтому постараюсь говорить кратко. Наше предложение, как нам кажется, отвечает чаяниям всего населения Альфы III M2, всех Семи Кланов. Вы можете официально, как представители высшей власти, попросить альфанцев высадиться и принять Луну под свою юрисдикцию. Альфанское правительство гарантирует полную свободу, с вами не будут обращаться, как с пациентами психбольницы, вы станете законными поселенцами. Официальный запрос можно передать на борт корабля Банни Хентмэна, так как два полномочных представителя Альфанской империи находятся…"

Симулакрум дернул головой и замолчал.

- С ним что-то случилось, - сказал Говард Строу, вставая с места.

Внезапно Мэйджбум произнес:

- Врз-з-з - зи мус кадракс и вигрум нид-д-д. - Потом взмахнул руками, уронил голову на грудь и заявил:

- Иб сарт гом-м-м-м кунт!

Строу уставился на него круглыми от удивления глазами, затем повернулся к Бэйнсу и сказал:

- ЦРУ восстановило контроль над ним, перекрыв связь с кораблем Хентмэна. - Он похлопал себя по бокам, вынул из кобуры лазерный пистолет и, прикрыв один глаз, прицелился.

- Все, что я только что сказал, - объявил симулакрум Даниэль Мэйджбум слегка изменившимся, более взволнованным и низким голосом, - должно расцениваться не иначе как гнусные измышления и ловко расставленная западня. Вы совершите самоубийственный поступок, если попросите так называемой защиты у Альфанской империи, поскольку во-первых…

Первым же выстрелом Говард Строу вывел робота из строя, поразив лучом его электронный мозг; Мэйджбум зашатался и с грохотом рухнул на пол. В зале воцарилось молчание. Симулакрум не шевелился.

Строу засунул пистолет обратно в кобуру и, сверкая глазами, уселся на место.

- Сообщение Риттерсдорфа перекрыто ЦРУ из Сан-Франциско, - повторил он, хотя сейчас уже до каждого делегата, даже до геба Якоба Симиона, дошел смысл происходящего. - Однако мы услышали предложение Риттерсдорфа, а это самое главное. - Строу обвел взглядом присутствующих. - Надо действовать как можно быстрее. Давайте голосовать.

- Я голосую за то, чтобы принять предложение Риттерсдорфа, - проговорил Габриэль Бэйнс, думая про себя о том, что, если бы не решительные действия Строу, симулакрум, снова попав под управление с Земли, мог взорваться и похоронить их всех.

- Я согласна, - нервно проговорила Аннет. Когда подсчет голосов был произведен, выяснилось, что только Дино Уоттерс, этот ничтожный деп, проголосовал против.

- Вы что, не согласны? - удивленно спросил его Бэйнс. Хриплым, полным отчаяния голосом деп ответил:

- Я думаю, дело абсолютно безнадежное. Земные корабли совсем рядом. Манский экран долго не продержится. Или же мы не сможем связаться с кораблем Хентмэна. Что-нибудь обязательно сорвется, и земляне уничтожат нас. - Потом добавил:

- Кроме того, у меня страшные боли в желудке с тех самых пор, когда мы собрались в первый раз. Думаю, у меня рак.

Говард Строу нажал на кнопку звонка, и появился слуга с портативным радиопередатчиком.

- Я свяжусь с кораблем Хентмэна, - объявил Строу, щелкнув тумблером передатчика.

После бесплодных попыток связаться с остатками своей мафии на Земле, Банни Хентмэн поднял голову и с изменившимся лицом сказал Чаку Риттерсдорфу:

- Произошло следующее. Этот ваш приятель Лондон, шеф Сан-Францисского отделения ЦРУ и начальник Элвуда, наконец понял, что случилось, - он лично контролировал действия Мэйджбума. Скорее всего, Лондон уже что-то подозревал, хотя бы после того, как мне удалось скрыться.

- Элвуд мертв? - спросил Чак.

- Нет, сейчас он в сан-францисской тюрьме ЦРУ. А Петри снова сел за пульт. - Хентмэн поднялся, отключив канал связи с Землей. - Но, главное, они не успели вовремя восстановить контроль над Мэйджбумом.

- Вы оптимист, - заметил Чак.

- Слушайте, - энергично сказал Хентмэн. - Да, эти люди в Адольфвилле могут быть действительно клинически больны, однако они не дураки, особенно если дело касается их безопасности. Они слышали наше предложение и, готов поклясться, сейчас голосуют за него. Скоро они свяжутся с нами по радио, - он посмотрел на часы, - скажем, минут через пятнадцать. - Затем обернулся к Фелду:

- Приведи-ка сюда наших альфанских друзей, чтобы они сразу вызвали свои линейные корабли.

Фелд выбежал из каюты. Хентмэн устало посмотрел ему вслед, вздохнул и опустился на стул.

Закурив длинную зеленую флоридскую сигару, комик откинулся на спинку стула и уставился на Чака.

В молчании прошло несколько минут.

- Нужны ли альфанцам телекомики? - поинтересовался Чак.

Хентмэн усмехнулся.

- Не более чем составители речевых текстов для роботов. Через десять минут раздался радиовызов из Адольфвилла.

- Отлично, - произнес Хентмэн и кивнул, выслушав сообщение Говарда Строу. Потом посмотрел на Чака:

- Где альфанцы? Нужно действовать, теперь или никогда.

- Представитель империи здесь. - Это был Эр-Бэ-Ха Триста Третий; он быстро просеменил в каюту вместе с Джерри Фелдом и своим альфанским коллегой. - Уверьте их еще раз, что они не будут считаться инвалидами, а законными поселенцами. Мы хотим особо выделить эту часть, ведь политика Альфанской империи всегда строилась исключительно на…

- Не тратьте время попусту, - оборвал его Хентмэн. - Вызывайте свои военные корабли. Пусть войска высаживаются. - Он передал микрофон альфанцу, устало поднялся и встал рядом с Чаком.

- Да уж, - прошептал он. - В такую минуту неплохо бы вспомнить все аспекты альфанской политики за последние десять лет. - Он покачал головой. Сигара, торчавшая у него изо рта, потухла. Заметив это, Хентмэн неторопливо раскурил ее. - Думаю, сейчас нам предстоит рассеять все наши сомнения.

- Какие сомнения? - спросил Чак.

- Нужны ли Альфанской империи телевизионные комики и составители текстов. - Он отошел в сторону и стал рассеянно вслушиваться в переговоры, которые вел РБХ-303 по корабельной рации. Комик молча попыхивал сигарой.

"Никто не смог бы догадаться сейчас по его лицу, - подумал Чак, - что в эту минуту наши судьбы в буквальном смысле зависят от успеха этих переговоров".

К Чаку подошел возбужденный Джерри Фелд и спросил, чтобы как-то снять напряжение:

- Интересно, а где сейчас находится фрау доктор?

- Наверно, бродит где-то под нами, - произнес Чак. Корабль Хентмэна находился на орбите с апогеем в триста километров, и невозможно было узнать, кроме как по радио, о событиях, происходящих на поверхности Луны.

- А она не может что-нибудь выкинуть? - спросил Фелд. - Я имею в виду, как-то помешать нам? Ей, наверно, этого очень хочется.

- Моя бывшая жена, - сказал Чак, - вероятно, очень напугана. Она одна на враждебной луне и отчаянно ждет прибытия земного военного флота, который скорее всего вообще не появится. Но она, конечно, об этом не знает. - Чак чувствовал по отношению к жене тупое безразличие с оттенком жалости.

- Вам жалко ее? - спросил Фелд.

- Я не хочу, чтобы судьба снова заставила нас стрелять в друг друга. У меня такое чувство, что когда-нибудь, может, через много лет, мы снова встретимся и найдем общий язык…

- Все в порядке, - объявил Хентмэн. - "Добро" получено. - Лицо комика сияло. - От нас больше ничего не требуется. Я имею в ввиду от землян, находящихся на этом корабле. Мы свое дело сделали. Теперь мы законные граждане Альфанской империи и скоро получим номерные знаки вместо имен, но на это мне абсолютно наплевать.

- Когда-нибудь, когда все уляжется, я смогу спокойно оценить произошедшее между нами, - продолжал Чак, обращаясь Фелду, - я смогу понять, как можно было бы предотвратить весь этот ужас - когда Мэри и я лежали в грязи, стараясь достать друг друга лучом лазера.

"Да, в темноте ночи совершенно чужой планеты, - размышлял он про себя. - Эта луна действительно чужая для нас обоих, хотя мне, вероятно, придется провести здесь остаток жизни. А может быть, и Мэри тоже", - машинально подумал он.

Потом сказал, обращаясь к Хентмэну:

- Поздравляю.

- Спасибо, - отозвался комик. - Поздравляю, Джерри.

- Спасибо, - сказал Фелд. - Примите и вы мои поздравления, дорогие новоиспеченные альфанские собратья.

- Послушайте, - сказал Чак Хентмэну, - нельзя ли попросить вас об одолжении?

- О чем угодно, мой дорогой.

- Дайте мне челнок. Я хочу спуститься на поверхность.

- Зачем? Здесь гораздо спокойнее.

- Хочу взглянуть на свою жену, - сказал Чак.

Брови Хентмэна поползли вверх.

- Вы что, серьезно?… Да, это написано на вашем лице. Эх, вы, бедняга! Ладно, может, вам удастся уговорить ее остаться вместе с вами на Альфа III M2. Если, конечно, кланы не будут возражать. И альфанские власти тоже…

- Дай ему челнок, Бан, - вмешался Фелд. - Посмотри, он даже слушать тебя не хочет, извелся весь.

- Хорошо, - кивнул Хентмэн. - Я дам вам челнок. Летите и делайте все, что угодно. Я умываю руки. Надеюсь, конечно, что вы вернетесь, если же нет… - он пожал плечами. - В конце концов, это не мое дело.

- Не забудьте забрать своего липкого друга, - добавил Фелд.

Полчаса спустя Чак посадил челнок на лужайке рядом с тополиной рощей и некоторое время молча стоял, вдыхая чистый воздух и прислушиваясь к шуму листвы. Вокруг не было ни души. В этом маленьком мире все шло своим чередом: Высший -Совет проголосовал, манский клан продолжал поддерживать силовой защитный экран, кое-кто в страхе ожидал развязки, но большинство жителей, как, например, гебы в Гандитауне, продолжали заниматься своими обычными делами.

- Скажите, сошел ли я с ума? - спросил Чак у Смайла Раннинга Клама, который переместился на несколько метров в сторону, на более влажное место, - Я, наверно, поступаю очень нелогично, совершая такой нелепый поступок?

- Сумасшествие, - отозвалась липкая плесень, - строго выражаясь, всего лишь общепринятый термин. Я думаю, что вы просто круглый дурак, ведь Мэри Риттерсдорф, скорее всего, совершит какое-нибудь жестокое действие по отношению к вам, как только увидит. Но, вероятно, вы сами этого хотите. Вы устали. Борьба затянулась. К тому же те запрещенные стимуляторы, которые дал вам мой отец, не принесли пользы - они только прибавили вам страданий. - Затем он добавил:

- Может быть, вам следует идти в Коттон Мэтр.

- Что это такое? - Даже само название не очень-то понравилось Чаку.

- Это поселение депов. Вы можете остаться с ними, погрузившись в мрачную кому. - Ганимедянин произнес эти слова с ужасающим спокойствием.

- Спасибо за совет, - невесело усмехнулся Чак.

- Вашей жены поблизости нет, - продолжала плесень. - По крайней мере, я не ощущаю ее мыслей. Полетим в другое место.

- Хорошо. - Чак направился к челноку.

Когда липкая плесень втекла в кабину, она подумала:

- Есть еще одна возможность, которую вы не должны выпускать из виду. Возможно, Мэри уже мертва.

- Мертва! - Чак уставился на ганимедянина, отдернув руку от пульта управления. - Почему?

- Как вы заметили в разговоре с господином Хентмэном, на этой луне идет война. Естественно, есть и убитые, но их, к счастью, не так много. Но потенциальная возможность насильственной смерти все же очень велика. Последнее, что мы знали о Мэри Риттерсдорф, это обращение к ней трех мистиков, так называемого Святого Триумвирата, посредством ужасной шизофренической проекции в виде огненных букв в небе. Думаю, нам надо лететь в Гандитаун, где живет главный из трех святых Игнатий Ледебур, и попробовать разыскать ее - как бы это лучше сказать - среди всего этого хлама, многочисленных котов, жен и детей.

- Но разве Ледебур…

- Психоз есть психоз, - заключила липкая плесень, - и неизвестно, что следует ожидать от такого провидца.

- Правильно, - согласился Чак и кивнул. Через некоторое время челнок уже мчался по направлению к Гандитауну.

- Послушайте, господин Риттерсдорф, - сказала липкая плесень. - Я думаю вот о чем. В некотором отношении для вас было бы куда безопаснее, если бы она…

- Это мое дело, - отрезал Чак.

- Извините, - несколько мрачно излучила липкая плесень, стараясь по возможности скрыть эту мрачность.

Весь дальнейший путь до Гандитауна прошел в молчании.

Игнатий вытряс из кастрюли в таз кучу слежавшихся вареных макарон перед мордами двух черных овец. Затем он поднял голову и посмотрел на ракетный челнок, который садился на дорогу рядом с его хижиной. Закончив кормить овец, он лениво побрел к хижине с кастрюлей в руке. Его провожали коты всех мастей, с надеждой глядя в сторону кастрюли.

Зайдя в хижину, Ледебур швырнул кастрюлю в раковину, заваленную тарелками с остатками присохшей пищи, потом остановился на минуту и окинул взглядом женщину, которая спала под грудой грязных одеял на деревянных досках, служивших то кроватью, то обеденным столом. Затем нагнулся, подобрал с пола кота и снова вышел во двор. Прибытие космического челнока, конечно же, не явилось для него сюрпризом, так как он уже испытал видение, связанное с ним. Он нисколько не встревожился, однако настроение у него почему-то испортилось.

Из челнока показались две фигуры; одна из них человеческая, Другая студенистая и желтая. Фигуры двигались ему навстречу, с трудом пробираясь через заваленный мусором двор.

- Вы, наверное, будете рады узнать, - проговорил Ледебур вместо приветствия, - что альфанские военные корабли уже готовятся к высадке на наш маленький мир. - Игнатий улыбнулся, однако человек, который пристально смотрел ему в лицо, не стал улыбаться в ответ. Желтому пузырю, конечно, улыбаться было просто нечем.

- Поэтому ваша миссия, - продолжал Ледебур, слегка смутившись, - принесла весомые плоды.

Игнатию не нравилось исходящая от человека враждебность, которую он ощущал с помощью своего парапсихологического таланта. Гнев витал вокруг головы человека в виде зловещего красного нимба.

- Где Мэри Риттерсдорф? - спросил Чак. - Где моя жена? Знаете? - Он повернулся к ганимедской плесени, которая колыхалась возле него. - Он знает?

Липкая плесень излучила мысленную волну:

- Да, господин Риттерсдорф.

- А-а, вы ищете свою жену, - закивал Игнатий. - Да, она натворила много неприятного: убила одного мана и даже…

- Если не скажешь, где моя жена, - сказал Чак Игнатию, - я дух из тебя выбью. - Он сделал шаг навстречу гебскому святому.

Возбужденно поглаживая кота, которого он держал в руках, Ледебур сказал примирительно:

- Зайдем лучше ко мне. Я угощу вас чаем. Затем Ледебур отключился. Очнувшись, он обнаружил, что лежит на земле; в ушах звенело, в висках пульсировала кровь. Святой с трудом сел, пытаясь сообразить, что произошло.

- Господин Риттерсдорф ударил вас, - объяснила плесень, - скользящий удар пришелся чуть повыше скулы.

- Достаточно, - хрипло проговорил Ледебур. Почувствовав вкус крови во рту, он сплюнул, потом стал тереть скулу. К несчастью, парапсихологический талант здесь оказался бессилен.

- Она там, в хижине.

Перешагнув через святого, Чак Риттерсдорф подошел к двери, рывком распахнул ее и скрылся внутри. Ледебуру наконец удалось подняться на ноги; некоторое время он стоял, неуверенно озираясь, затем неохотно последовал за Чаком.

На пороге Ледебур остановился; коты, почувствовав свободу, запрыгали мимо него внутрь хижины, отчаянно мяуча. Липкая плесень предусмотрительно оставалась дожидаться развязки во дворе.

Риттерсдорф склонился над спящей женщиной и потряс ее за плечо.

- Мэри, проснись! - Он схватил голую руку женщины, свисавшую со стола, и сильно дернул. - Одевайся и пойдем отсюда. Шевелись!

Женщина, лежавшая в кровати святого Игнатия Ледебура, которая заменила ему жену Элси, нехотя открыла глаза и сощурилась, стараясь разглядеть лицо Чака. Затем моргнула, приходя в себя. Она резко села, схватила одеяло и обернула вокруг себя, прикрывая маленькие упругие груди.

- Чак, - проговорила Мэри Риттерсдорф, зевая, - я пришла сюда сама, по доброй воле. И не надо…

Чак вновь схватил Мэри за руку и рывком сдернул со стола. Грязные одеяла отлетели в сторону; по полу запрыгала металлическая кружка, разбрызгивая вокруг остатки кофе. Две задремавшие под столом кошки с криками бросились прочь из хижины, огибая стоящего на пороге Игнатия.

Обнаженная Мэри Риттерсдорф спокойно посмотрела на мужа.

- Не нужно указывать мне, что делать, - проговорила она и стала собирать разбросанные детали своего туалета: подняла с полу измятую блузку, затем сосредоточенно, не теряя самообладания, начала искать лифчик и трусики. По выражению ее лица нельзя было предположить, что за ней наблюдают двое мужчин.

- Луна уже под контролем альфанцев, - сказал Чак. - Маны скоро снимут защитный экран и впустят их. Соглашение было достигнуто, пока ты спала в кровати этого… - Чак посмотрел на святого. - Этого индивидуума.

- И ты, конечно, с ними заодно, - жестко сказала Мэри, застегивая блузку. - Да, конечно, - задумчиво повторила она, - альфанцы захватят луну, и ты будешь жить здесь под их защитой. - Закончив одеваться, Мэри стала медленно и аккуратно расчесывать волосы.

- Если ты останешься на Альфе III M2, - начал Чак, - и не вернешься на Землю…

- Я остаюсь здесь, - перебила его Мэри. - Я уже все продумала. - Она указала на Игнатия. - Не с ним, конечно; я пришла сюда только на некоторое время. Он об этом знает. Не собираюсь жить в Гандитауне - это место не для меня.

- Где же тогда?

- Наверно, на Высотах Да Винчи, - проговорила Мэри.

- Почему? - Чак удивленно уставился на жену.

- Не знаю. Хотя я еще не была там, но маны мне нравятся. Я даже восхищаюсь тем танкистом, которого подстрелила. Он ведь бежал к танку, зная, что умрет. Никогда не встречала более смелых людей.

- Маны не пустят тебя к себе, - заметил Чак. Мэри тряхнула головой:

- Пустят, я уверена.

Чак вопросительно взглянул на Игнатия.

- Ваша жена права, - согласился тот. - Она им понравится. "Мы оба потеряли ее, - понял Игнатий. - Никакой мужчина не в состоянии удержать эту женщину возле себя. Такова ее натура". - Он развернулся и со скорбным выражением лица вышел из хижины, чуть не наткнувшись на ожидавшую во дворе липкую плесень.

- Думаю, господин Риттерсдорф понял всю тщетность своих намерений, - глубокомысленно заметил ганимедянин.

- Да, наверно, - кивнул Ледебур без особого энтузиазма. Из хижины появился Чак; он был бледен и хмур. Молча миновав Ледебура, он быстро зашагал к челноку.

- Пошли, - бросил он на ходу ганимедянину.

Плесень поспешила за Чаком, насколько позволяли ее физические возможности. Подождав, пока она втечет в кабину, Чак быстро поднял аппарат в воздух, навстречу восходящему солнцу.

Игнатий постоял немного, провожая челнок глазами, затем вернулся в хижину. Мэри копалась в буфете в поисках пиши.

Мужчина и женщина сообща приготовили себе еду.

- Маны вообще-то очень жестокие люди, - осторожно заметил Ледебур.

Мэри презрительно расхохоталась.

- Ну и что из того? - издевательски проговорила она. Игнатий не знал, что ответить. Вся его святость и парапсихологический дар не могли помочь ему. Он был бессилен понять, чего хочет эта женщина.

После долгого молчания Чак спросил у липкой плесени:

- Можно ли на этом челноке вернуться обратно в Солнечную систему, на Землю?

- Нет, - подумал в ответ Смайл Раннинг Клам.

- Ладно, - сказал Чак. - Летим к ближайшему земному кораблю. Хватит. Возвращаюсь на Землю, отсижу срок, который мне назначат, а потом женюсь на Джоанне Триест.

- Должен заметить, господин Риттерсдорф: вам, скорее всего, назначат смертную казнь или пожизненное заключение, - сказал ганимедянин. - Поэтому вам вряд ли удастся жениться на госпоже Триест.

- Что же мне делать?