Кланы Альфанской Луны Дик Филип
- Думаю, это посланец Хентмэна. - Джоанна медленно поднялась с пола. - Не сомневаюсь, он может сделать то, что сказал. Если бы ты не выхватил у меня пистолет…
- Тогда мы оба были бы уже мертвы, - перебил ее Чак. Он обернулся и посмотрел на мужчину.
- Я пытался связаться с Хентмэном…
- Отлично, - Человек сделал жест рукой по направлению ко входной двери. - Пойдем, Риттерсдорф. Женщина может оставаться на месте - она мне не нужна. Не будем терять времени: нам предстоит долгий путь.
- Вы можете позвонить Патриции Вивер, - сказал Чак, первым выходя в коридор. Незнакомец презрительно хмыкнул у него за спиной.
- Помолчи лучше, Риттерсдорф. У тебя и так слишком длинный язык.
- О чем это вы? - Чак остановился, ощущая леденящий душу страх.
- А о том, что ты вступил в нашу организацию, как шпион Центрального Разведывательного Управления. Теперь мы знаем, почему ты так хотел писать для нас сценарии - чтобы раздобыть улики против Бана. Ну и как? Много улик насобирал? Ты видел альфанца - это что, преступление?
- Нет, - сказал Чак.
- За это они собираются засадить его до конца жизни, - продолжал незнакомец. - Черт возьми, они всегда знали, что Ван жил в Альфанской системе. Но война-то давно окончилась; что же, он не имеет права поддерживать экономические связи с Альфой? Он большой артист, его знает публика. Я скажу вам, почему ЦРУ решило арестовать его: Бан придумал сценарий, в котором симулакрум ЦРУ кого-то убивает, и ЦРУ сразу засуетилось…
Впереди, преграждая им путь, возник огромный желтый холм. Это был ганимедянин, который вытек из своей комнаты.
- Дай-ка нам пройти, приятель, - проговорил человек с пистолетом.
- Извините, - возникли мысли Смайла Раннинга Клама, - но я менеджер господина Риттерсдорфа, и было бы непрактично, с моей стороны, позволить, чтобы его увели.
Тонкий красный луч прошел мимо Чака и уперся в середину желтого холма. Студнеобразная поверхность сморщилась и превратилась в черный дымящийся шар, который с шипением и треском стал разбрызгиваться во все стороны, выжигая и покрывая угольками деревянный паркет коридора.
- Вперед, - приказал незнакомец.
- Он мертв, - проговорил Чак. Ему было трудно поверить в это.
- Их там еще много осталось, - сказал человек с пистолетом. - На Ганимеде. - На его мясистом лице ничего не отражалось. - Когда зайдем в лифт, нажмешь самую верхнюю кнопку. Мой корабль на крыше, на посадочной площадке.
Чак повиновался, с трудом передвигая негнущиеся ноги. Через минуту они вышли на крышу, в холодный и туманный ночной воздух.
- Назовите свое имя, - проговорил Чак. - Только имя.
- Зачем?
- Чтобы я смог найти вас. И отомстить за убийство моего друга.
- Хорошо. - Человек подтолкнул Чака к реактивному прыгуну с включенными огнями и работающим двигателем. - Меня зовут Альф Шериган. - Он уселся за пульт управления.
Чак медленно кивнул.
- Вам нравится мое имя? Вы находите его приятным на слух?
Чак не ответил, уставившись в лобовое стекло.
- Что-то ты замолчал, - заметил Шериган. - Это нехорошо, поскольку нам придется все-таки побыть вместе, пока мы не прилетим на Луну, в Брэйх-сити. - Он включил автоматический курсопрокладчик и дал газ.
Аппарат дернулся несколько раз, но не поднялся.
- Подожди здесь. - Альф Шериган взмахнул пистолетом в направлении Чака. - Не вздумай прикасаться к пульту. - Открыв нижний люк, он нервно высунул голову и стал вглядываться в темноту, пытаясь определить, что помешало машине взлететь. - Матерь Божья! Внешний трубопровод…
Он резко втянул голову назад в кабину, направил лазерный пистолет в люк и выстрелил. В то же мгновение из люка, параллельно его лучу, возник другой луч и уперся ему в грудь. Шериган выпустил оружие и задергался в конвульсиях на полу кабины, затем его тело изогнулось, а изо рта вырвался страшный хрип. Он замер с открытым ртом и выпученными глазами.
Подобрав пистолет, Чак высунулся и посмотрел наружу. На крыше стояла Джоанна Триест с другим - миниатюрным - лазерным пистолетом в руке. Очевидно, она воспользовалась аварийным лифтом с автономным приводом. Шериган допустил ошибку - он не предполагал, что Джоанна была хорошо вооруженным, тренированным сотрудником полиции, привыкшим к любым неожиданностям. Даже Чак не ожидал, что она способна действовать так быстро: догнать их на аварийном лифте, первым выстрелом перебить ведущий трубопровод машины, а вторым убить Шеригана.
- Ты собираешься вылезать или нет? - спросила Джоанна. - Я не задела тебя?
- Нет, все в порядке, - сказал Чак.
- Послушай. - Девушка приблизилась к открытому люку и взглянула на бесформенную почерневшую массу, которая только что была Альфом Шериганом. - Я могу вернуть его к жизни. Помнишь? Ты хочешь, чтобы я сделала это, Чак?
Он с минуту подумал, потом, вспомнив Смайла Раннинга Клама, отрицательно покачал головой.
- Как хочешь, - сказала Джоанна. - Хоть это не в моих правилах, пусть остается мертвецом. Я тебя понимаю…
- А как Смайл…
- Чак, я уже не могу помочь ему: слишком поздно. Прошло больше пяти минут. Мне пришлось выбирать: или остаться с ним, или выручить тебя.
- Лучше бы ты…
- Нет, - твердо сказала Джоанна. - Я поступила правильно, ты увидишь почему. У тебя есть увеличительное стекло? Он вздрогнул:
- Нет, конечно, нет.
- Посмотри в кабине: под пультом должно быть отделение для инструментов. Поищи там лупу, она обычно входит в набор для замены микросхем.
Чак молча повиновался и через некоторое время обнаружил в указанном месте лупу в пластмассовой цилиндрической оправе, какие обычно используют ювелиры.
- Теперь пойдем к нему, - сказала Джоанна. Спустившись на этаж Чака, они склонились над кучкой золы, которая когда-то была их преданным другом, липкой плесенью с Ганимеда.
- Вставь лупу в глаз, - приказала Джоанна, - и тщательно осмотри пол. Особенно в районе ковра.
- Зачем?
- Мы должны собрать его споры. Отшатнувшись, Чак произнес:
- Ты хочешь сказать, что, возможно, он успел…
- Ганимедяне выбрасывают споры непроизвольно, в тот момент, когда подвергаются атаке. Думаю, у него эта функция сработала мгновенно, в момент выстрела. Смотри внимательней, споры очень маленькие. Они такие коричневые и круглые, без лупы их не разглядишь. Давай, а я пока приготовлю питательную среду.
Она скрылась в комнате Чака; он постоял немного, потом опустился на колени и стал через лупу дюйм за дюймом тщательно осматривать ковер в поисках живых останков Смайла Раннинга Клама.
Когда Джоанна вернулась, Чак раскрыл ладонь и показал ей семь крошечных шариков; в лупу было видно, что они имели гладкую и блестящую коричневую поверхность.
- Им нужна влажная почва, - объяснила Джоанна, наблюдая за тем, как Чак осторожно перекладывал споры в найденную ею на кухне мензурку. - И время. Найди еще штук двадцать, наверняка они выживут не все.
Ему удалось отыскать на грязном, потертом ковре еще двадцать пять спор, которые также были помещены в мензурку. Затем Чак и Джоанна спустились на первый этаж и, обогнув здание, вышли во двор. Там они взяли немного чернозема и заполнили мензурку. Джоанна заметила поливочный шланг и капнула в сосуд воды, после чего он был изолирован от доступа воздуха клейкой лентой.
- Атмосфера на Ганимеде плотная, теплая и насыщенная влагой, - объяснила Джоанна. - Это все, что можно сделать сейчас, чтобы создать для спор наиболее благоприятные условия. Смайл Раннинг Клам как-то говорил мне, что иногда ганимедянам удавалось даже успешно размножаться на Земле в открытой почве. Поэтому не будем терять надежды.
С осторожностью они перенесли мензурку в комнату Чака.
- И долго придется ждать? - спросил Чак. - Пока что-то прояснится?
- Точно не знаю, но слышала, что все зависит от фазы Луны. В общем, примерно несколько дней, но это может произойти и через месяц. Чем полнее фаза, тем лучше. Так что будем ждать. Впрочем, можно узнать фазу Луны в сегодняшней газете. - Она развернула газету на диване.
- А сохранится ли память в этих новых… - Он помедлил. - В новом поколении липкой плесени? Будет он или они помнить нас? И то, что произошло?
Джоанна, не отрываясь от газеты, проговорила:
- Это зависит от того, как быстро он выбросил споры… - Она закрыла газету. - Споры должны активизироваться через несколько дней.
- А что с ними будет, если я увезу их с Земли? И Луна перестанет влиять на них?
- Они будут продолжать расти. Но, наверно, немного медленнее. Что ты задумал?
- Если организация Хентмэна послала за мной кого-то, - сказал Чак, - и с посланцем что-то случилось…
- Они пошлют другого, - согласилась Джоанна. - Это точно. Возможно, сразу же, как только узнают. И не исключено, что наш посетитель имел специальный сигнал "на мертвеца", и они узнали о его смерти в момент остановки сердца. Ты прав: тебе нужно как можно скорее покинуть Землю. Но каким образом? Для этого нужны средства, чья-то помощь… У тебя осталось что-нибудь на счету в банке?
- Нет, Мэри забрала все. - Чак опустился в кресло и прикурил сигарету. - У меня есть одна идея, - через некоторое время произнес он, - мне надо позвонить. Извини, но я бы не хотел, чтобы ты слышала этот разговор. Или ты по-прежнему боишься за меня?
- Нет, сейчас с тобой все в порядке. Ты только немного нервничаешь. Но это неудивительно в такой ситуации. - Она встала. Звони, а я пойду займусь нашим гостем. Надо связаться с отделением полиции. В дверях она помедлила. - Чак, я рада, что помогла тебе. Скажи, а куда направлялся прыгун?
- Послушай, лучше бы тебе этого не знать. Для твоей же пользы.
Девушка задумчиво кивнула и закрыла за собой дверь. Он остался один.
Уже начав набирать номер кабинета Роджера Лондона, Чак передумал, и решил позвонить своему бывшему шефу Джеку Элвуду.
"В такой поздний час он наверняка уже дома", - думал Чак, вызывая квартиру шефа. Элвуд действительно оказался в кругу семьи. Он был явно недоволен поздним звонком и стал еще более недовольным, увидев, кто это был.
- Я хочу заключить с вами одно соглашение, - произнес Чак.
- Соглашение? Мы знаем, что ты прямо или косвенно подсказал Хентмэну о готовящейся против него операции, и ему удалось скрыться. Разве не так? Мы даже знаем, через кого ты работал. Через смазливую артисточку из Санта-Моники, которая является его последней любовницей. - Элвуд с экрана бросил на Чака хмурый взгляд.
Последняя фраза явилась для Чака новостью - он не догадался об этом, общаясь с Патрицией. Однако теперь это мало что значило.
- Дело заключается в следующем, - сказал он. - Я знаю, где находится Хентмэн.
- Это меня не удивляет. Меня поражает другое: почему ты хочешь рассказать нам об этом? Что, не прижился в счастливой хентмэновской семейке?
Чак покачал головой:
- Мафия Хентмэна уже присылала за мной человека. Его удалось остановить, но вскоре, вероятно, появятся новые. Рано или поздно они достанут меня. - Он не стал вдаваться в детали своего трудного положения - бывший шеф все равно остался бы при своем мнении. - Я скажу, где скрывается Хентмэн, в обмен на корабль. Мне нужен один из тех небольших военных межзвездных перехватчиков, которые имеются у ЦРУ. Вы получите неоценимую информацию в обмен на одно такое судно. - Помолчав, Чак добавил:
- Кроме того, я обещаю вернуть вам корабль. Когда сумею.
- Кажется, ты действительно попал в серьезную переделку, приятель, - заметил Элвуд.
- Да.
- Что ж, - пожал плечами Элвуд, - я поверю тебе, почему нет? Скажи мне, где Хентмэн, и я в течение пяти часов предоставлю тебе корабль.
"Другими словами, - понял Чак, - они придержат судно до тех пор, пока не проверят мою информацию. Если Хентмэна не найдут, никакого корабля не будет, и я прожду напрасно".
Однако сложно было ожидать чего-либо другого от профессионалов разведки - таков был их метод. Жизнь являлась для них одной большой карточной игрой.
- Хентмэн на Луне, в Брэйх-сити, - отрешенно произнес Чак.
- Жди у себя дома, - быстро сказал Элвуд. - Судно будет около двух часов ночи. Если… - Он посмотрел Чаку в глаза.
Повесив трубку, Чак сел на диван. Потом заметил, что сигарета, которую он оставил на краю кофейного столика, догорела почти до фильтра; на полу лежал пепел. Чак затушил ее.
Итак, если корабль не появится, ему конец - другого варианта не оставалось. Джоанна может защитить его еще раз, может даже вернуть к жизни, если люди Хентмэна убьют его… Но если он останется на Земле, то рано или поздно его найдут и прикончат или, в лучшем случае, захватят: современные приборы обнаружения весьма эффективны. За достаточно большое время они обнаружат цель, если она будет находиться на планете. Луна, в отличие от Земли, имела "слепые" области, где обнаружение человека представляло проблему. А на отдаленных планетах и лунах это было практически невозможно.
И одной из таких областей была Альфанская система. Например, планета Альфа III и несколько ее лун, в особенности М2. Имея в своем распоряжении сверхсветовой перехватчик ЦРУ, он достигнет ее в считанные дни. Совсем как Мэри со своей экспедицией. Открыв дверь в коридор, Чак позвал Джоанну:
- Заходи, я уже позвонил.
- Ты покидаешь Землю? - Темные глаза девушки были широко раскрыты.
- Может быть. - Чак снова сел на диван и приготовился к долгому ожиданию.
Джоанна осторожно поставила на столик мензурку со спорами Смайла Раннинга Клама.
- Отдаю их тебе, потому что знаю: ты хочешь вырастить их сам. Он отдал за тебя жизнь, и ты чувствуешь себя ответственным. Теперь давай я расскажу, что нужно делать, когда споры станут активными.
Чак взял бумагу и карандаш и стал записывать.
Несколько часов спустя, когда люди из Третьего Отделения полиции убрали с крыши мертвого человека и Джоанна покинула его, Чак понял, что проиграл. Альф Шериган оказался прав - теперь он действительно "заложил" Хентмэна ЦРУ. Но он поступил так только ради спасения собственной жизни. Для Хентмэна, однако, это вряд ли послужит оправданием: тот тоже хотел спасти свою жизнь.
Но дело было уже сделано.
Чак продолжал неподвижно сидеть на диване и ждать сигнала о прибытии корабля. Однако верил в него все меньше и меньше.
"Что тогда? Что, если корабля не будет? Тогда - новый посланец мафии… И моя жизнь станет измеряться не годами, а минутами…"
Ждать оставалось еще чертовски долго.
Глава 10
Слегка поклонившись, Габриэль Бэйнс объявил:
- Мы, делегаты семи кланов, представляем Высший Совет - верховную власть, которой обязаны подчиняться все в этом мире. - С холодным, застывшим выражением лица он выдвинул стул и жестом предложил земному психологу сесть. Доктор Мэри Риттерсдорф приняла приглашение, вежливо улыбнувшись. Как показалось Бэйнсу, она выглядела немного уставшей. В ее улыбке не чувствовалось искренности. Остальные члены Совета начали поочередно представляться.
- Говард Строу. Ман.
- Як-коб Симион. - Симион не смог подавить своей идиотской улыбки. - От гебов, из Гандитауна, где вы обосновались.
- Аннет Голдинг, поли. - В глазах Аннет отражалась тревога, она сидела очень прямо, напряженно вглядываясь в женщину-психолога, наглым образом нарушившую их спокойную жизнь.
- Ингрид Хибблер. Один, два, три. Из клана навов. "Что это означает? - подумала Мэри. - Ах, да, конечно - навязчивые".
- Омар Даймонд. Сейчас вы догадаетесь, к какому клану я принадлежу. - Он отрешенно посмотрел прямо перед собой, впадая в прострацию.
"Черт возьми, - подумал Габриэль Бэйнс, - нашел время для мистических занятий! Ведь нам сейчас, как никогда, нужно действовать согласованно. Или не действовать вовсе…"
Глухим, полным отчаяния голосом заговорил деп:
- Дино Уоттерс. - Деп попытался сказать что-то еще, потом оставил это занятие - вес безысходности и пессимизма был слишком тяжел для него. Он опять уставился в одну точку, механически-отрешенно почесывая лоб.
- А меня вы уже знаете, доктор Риттерсдорф. - Бэйнс зашуршал документом, который лежал перед ним на столе. Документ являлся плодом совместных усилий членов Совета, их манифестом. - Спасибо за то, что посетили нас! - начал он и откашлялся, так как голос от напряжения стал садиться.
- Спасибо, что разрешили мне сделать это, - произнесла доктор Риттерсдорф формальным и вместе с тем - как показалось Бэйнсу - отчетливо угрожающим тоном. Ее взгляд был непроницаем.
Бэйнс продолжил:
- Вы спрашиваете разрешения посетить другие, кроме Гандитауна, поселения. В особенности вам необходимо осмотреть Высоты Да Винчи. Мы обсудили этот вопрос. И решили отклонить вашу просьбу.
- Я вижу, - кивнула доктор Риттерсдорф.
- Объясните ей почему, - произнес Говард Строу. Его лицо перекосила безобразная гримаса, он ни на мгновение не отводил взгляд от земной женщины-психолога. Его неприкрытая ненависть к ней, как зараза, наполняла комнату и придавала атмосфере зловещий оттенок. Бэйнс, сам того не желая, чувствовал, что ненависть захватывает и его.
Подняв руку, доктор Риттерсдорф проговорила:
- Погодите. Вы еще успеете зачитать мне ваш документ. Она медленно обвела присутствующих испытующим, профессиональным взглядом. Говард Строу ответил злобной гримасой;
Якоб Симион кивнул и бессмысленно улыбнулся, позволив ее взгляду проследовать дальше. Аннет Голдинг, бледная как полотно, нервно подняла голову, потом опустила глаза и принялась рассматривать свои ногти. Деп ничего не заметил - он смотрел себе под ноги. Шиз Омар Даймонд взглянул на доктора Риттерсдорф с суровой возвышенностью, за которой, как заметил Бэйнс, скрывалось раздражение. Казалось, он в любую минуту опять может отключиться.
Что касалось самого Бэйнса, то он находил доктора Мэри Риттерсдорф физически привлекательной женщиной. "Имеет ли значение тот факт, - невольно отметил он про себя, - что она прибыла сюда одна, без мужа?" Она была, без сомнения, сексуальной особой. Ему казалось необъяснимой неуместностью, учитывая всю важность этой встречи, то, как подчеркнуто женственно она была одета: черный свитер и юбка, никаких чулок, на ногах - туфли золотистого цвета. Свитер, как заметил Бэйнс, был чересчур облегающим…
Понимала ли все это госпожа Риттерсдорф? Он не мог этого сказать и вскоре обнаружил, что его внимание полностью переключилось от того, что она говорила, на ее заметно выступающие груди. Груди у нее не выглядели большими, однако благодаря своей остроте заметно выделялись под облегающим свитером. Груди ему нравились.
"Интересно, - подумал Бэйнс, - может ли эта женщина, пребывающая в самом расцвете своих сексуальных возможностей - ей, наверное, не более тридцати двух, - может ли она искать здесь чего-либо еще, помимо профессионального успеха? "
Мощный внутренний голос подсказывал ему: доктор Мэри Риттерсдорф озабочена не только своей профессиональной задачей - она также оживлена неким личностным началом. Хотя, скорее всего, и не осознавала этого. Ее тело было одержимо своей собственной задачей, которая, по всей видимости, временами вступала в противоречие с целями мозга. Сегодня утром, вставая с постели, доктор Риттерсдорф, вероятно, просто подумала о том, что ей хочется надеть этот черный свитер - и ничего более. Однако тело с хорошо развитым гинекологическим аппаратом внутри лучше знало, что ему нужно.
В ответ на эти мысли отреагировала соответствующая часть его собственного тела. Но это была уже сознательная реакция. Бэйнс подумал: "А нельзя ли извлечь отсюда какую-либо выгоду для нашей общей, коллективной безопасности? Может, мне удастся сделать кое-что для общего блага?"
Думая так, он чувствовал, что начинает заботиться уже о коллективной защите, а не только о себе самом. В голове Бэйнса сразу же возникло множество планов помощи своим коллегам.
- Доктор Риттерсдорф, - мягко начал он, - перед тем как мы позволим вам посетить некоторые другие наши поселения, ваш корабль должна осмотреть делегация Высшего Совета. Необходимо выяснить, имеется ли оружие на борту вашего судна. Все остальное нас совершенно не интересует.
- У нас нет оружия, - сказала доктор Риттерсдорф.
- Тем не менее, - настаивал Бэйнс, - я предлагаю, чтобы вы позволили мне и, вероятно, еще одному из присутствующих здесь делегатов сопровождать вас при возвращении на базу. У меня имеется документ, - он потряс манифестом, - который гласит, что ваш корабль обязан покинуть Гандитаун в течение сорока восьми земных часов. Если вы не согласитесь с нашим предложением… - Бэйнс посмотрел на Строу, тот кивнул. - В таком случае мы начнем против вас военные действия, на основании того, что вы будете считаться вооруженными захватчиками.
Немного понизив свой приятный высокий голос, доктор Риттерсдорф сказала:
- Я понимаю вашу позицию. Ведь вы так долго жили в полной изоляции. Однако должна сказать вам следующее… - Теперь она обращалась непосредственно к Бэйнсу, пристально глядя на него своими прекрасными интеллигентными глазами. - Должна привлечь ваше внимание к одному немаловажному факту, который, боюсь, вы сочтете неприятным. Вы все - индивидуально и коллективно - психически больны.
В зале повисло долгое, напряженное молчание.
- Черт побери, - произнес Говард Строу, не обращаясь ни к кому в отдельности, - мы уже много лет живем свободно. Без так называемого госпиталя, который на самом деле являлся концентрационным лагерем. - Он скривил губы. - В котором люди были рабами.
- Мне неприятно говорить вам это, - настаивала доктор Риттерсдорф, - однако вы не правы: здесь был вполне законный психиатрический центр, где лечили больных. Я попросила бы вас включить этот факт в свои планы, которые вы строите по отношению к нам. У меня нет причин лгать - я говорю чистую правду.
- Квид эст веритас? - пробормотал Бэйнс.
- Что вы сказали? - не расслышала доктор Риттерсдорф.
- Что есть истина? - перевел Бэйнс. - А не кажется ли вам, доктор, что за десять лет нам удалось подняться над нашими изначальными проблемами межличностной несовместимости и… - он сделал жест рукой, - приспособиться? Или какой термин вы больше предпочитаете?… В любом случае мы стали способны к адекватным групповым взаимоотношениям, которые, например, вы можете наблюдать в этом зале. Если мы в состоянии выполнять совместную работу, то, вне всякого сомнения, не являемся больными. Лучшего теста, чем групповая работоспособность, просто не существует, - Бэйнс сел, чрезвычайно довольный собой.
Доктор Риттерсдорф заговорила, тщательно подбирая слова:
- Да, я, конечно, должна признать, что в данный момент вы объединились против общего врага…, против нас. Однако я готова поспорить, что до нашего прибытия, и после того, как мы улетим, вы опять превратитесь в кучку разрозненных индивидуумов, озабоченных взаимной враждой и недоверием, неспособных договориться между собой. - Она обезоруживающе улыбнулась Бэйнсу, однако тот не ответил, догадавшись, что это всего лишь уловка. Причем весьма неудачная, так как она сильно портила впечатление от столь проницательного заявления.
Потому что докторша, конечно же, была абсолютно права. Она попала в самую точку: кланы редко действовали заодно. Однако…, она все-таки ошибалась.
Она допустила очевидную, хотя и незаметную на первый взгляд ошибку. Она предполагала, как нечто само собой разумеющееся, что причина вражды и страха крылась в самом Совете, исходила от людей, его составляющих. Однако именно земляне первыми начали действовать угрожающе: прибытие их корабля явилось де-факто актом враждебности… Иначе была бы предпринята попытка получить разрешение. Земляне первыми продемонстрировали свое недоверие, а значит, несут ответственность за то, что отношения не складываются. Если бы они захотели, то могли бы без труда избежать этого.
- Доктор Риттерсдорф, - резко произнес он, - альфанские торговцы связываются с нами, когда хотят получить разрешение на посадку. Вы даже не попытались сделать этого. С ними у нас проблем не бывает: мы обмениваемся товарами на регулярной, постоянной основе.
Его тирада попала в цель - психолог молчала, не зная, что ответить. Присутствующие радостно зашумели, выражая недоверие пришельцам; Говард Строу пробормотал что-то злобное.
- Мы предположили, - проговорила наконец доктор Риттерсдорф, - что если бы начали добиваться такого разрешения, то получили бы отказ.
Улыбнувшись, Бэйнс спокойно сказал:
- Однако вы даже не предприняли такой попытки. Вы "предположили". А теперь, конечно, уже считаете…
- Скажите честно: разрешили бы вы нам приземлиться? - Ее жесткий, уверенный голос ударил Бэйнса, словно хлыстом, резко оборвав ход его рассуждений; он моргнул и невольно остановился.
- Нет, не разрешили бы, - заключила она. - Вы все прекрасно знаете об этом. Прошу вас, давайте пытаться мыслить реалистично.
- Если вы появитесь на Высотах Да Винчи, - заявил Говард Строу, - мы убьем вас. Мы убьем вас, если вы не улетите. Любой новый корабль, который попытается приземлиться здесь, будет уничтожен. Это наш мир, и мы хотим сохранить его свободным, пока мы живы. Господин Бэйнс может обрисовать детали нашего прежнего тюремного режима; все они содержатся в манифесте, который он и я - с помощью остальных делегатов - подготовили для вас. Зачитайте манифест, господин Бэйнс.
- "Двадцать пять лет назад, - начал читать Габриэль Бэйнс, - на Луне была создана колония…" Доктор Риттерсдорф тяжело вздохнула.
- Наши знания ваших клинических состояний…
- "Критических состояний"? - взорвался Говард Строу. - Вы сказали "критических состояний"? - Его лицо раскраснелось от ярости, он даже привстал со стула.
- Я сказала "клинических состояний", - терпеливо повторила доктор. - Наши знания говорят о том, что причина вашей воинственности находится в поселении манов; иными словами, в месте компактного проживания маниакально-депрессивных личностей. Через четыре часа мы покинем город гебефреников Гандитаун и высадимся на Высотах Да Винчи. Если вы попытаетесь атаковать нас, мы вызовем земные военные корабли… - она помедлила, - которые находятся за полчаса лета отсюда. В зале снова установилось долгое, напряженное молчание. Через некоторое время Аннет Голдинг едва слышно пробормотала:
- Все-таки зачитайте наш манифест, Габриэль. Бэйнс возобновил чтение манифеста. Голос у него дрожал. Аннет разрыдалась, ее горестные всхлипы были полны отчаяния:
- Теперь вы понимаете, что земляне уготовили нам? Они снова собираются сделать из нас пациентов психбольницы. Это конец! Собравшись с духом, доктор Риттерсдорф возразила:
- Не правда, мы собираемся вас лечить. Уверяю, лечение поможет вам…, ну, почувствовать себя более свободными. Стать полноправными членами общества. Вы ощутите вкус к жизни, избавитесь от напряжения и страхов…
- Да-да, - пробормотал Якоб Симион. - От страхов, что доктора с Земли снова придут сюда и загонят нас за колючую проволоку, словно диких животных.
"Через четыре часа, - думал Габриэль Бэйнс. - Совсем скоро". Дрожащим голосом он продолжил чтение совместного манифеста.
Но теперь это занятие казалось ему пустой бравадой. "Потому что уже ничто не спасет нас", - понял он.
После того как встреча закончилась и доктор Риттерсдорф покинула зал заседаний, Бэйнс представил свой план коллегам.
- Вы что?… - высокомерно поинтересовался Строу, состроив такую гримасу, что его лицо стало пародией на само себя. - Вы хотите ее совратить? Боже мой, она, наверно, права: наше место в психбольнице! - Строу опустился на стул; постепенно его лицо вернулось в нормальное состояние, но чувство отвращения так сильно захлестнуло его, что он не смог больше ничего сказать, предоставив остальным делегатам выразить свое отношение к поступившему предложению.
- Вы слишком высокого мнения о себе, - проговорила Аннет Голдинг.
- Мне нужен какой-нибудь телепат, - сказал Бэйнс, - который помог бы выяснить, прав ли я. - Повернувшись к Якобу Симиону, он спросил:
- А этот ваш святой, Игнатий Ледебур… Он обладает какими-нибудь телепатическими способностями? Он же, говорят, мастер на все руки: прорицает, проходит сквозь стены?…
- Насколько я знаю, он не телепат, - ответил Симион. - Но вы можете связаться с Сарой Апостлс. - Он радостно закивал Бэйнсу, подмигивая обоими глазами.
- Я позвоню в Гандитаун, - сказал Бэйнс, снимая трубку телефона.
Симион сказал:
- Телефонная связь в Гандитауне снова вышла из строя. Шесть дней назад. Вам придется поехать туда.
- Вам так и так надо ехать туда, - заговорил вдруг Дино Уоттерс, неимоверным усилием воли вырвав себя из цепких лап депрессии. Казалось, его одного по-настоящему заинтересовало предложение Бэйнса. - Именно там, в Гандитауне, все это про исходит необычайно легко, там каждый имеет детей от каждого. Может быть, сейчас она как раз находится в нужном расположении духа.
С одобрительной ухмылкой Говард Строу произнес:
- Вам повезло, Гэйб, что она сейчас среди гебов - из-за этого она будет более покладистой с вами.
- Если для нас это единственный способ выжить, - жестко сказала госпожа Хибблер, - то мы обречены. Я заявляю это со всей ответственностью.
- Вселенная, - указал Омар Даймонд, - обладает бесчисленным количеством способов, при помощи которых она воплощает себя. Даже такой способ не может быть подвергнуть порицанию. - Он серьезно кивнул.
Не говоря ни слова и даже не попрощавшись с Аннет, Бэйнс твердым шагом вышел из зала заседаний, спустился по широким каменным ступеням и покинул здание. На стоянке он сел в свой турбоавтомобиль и выехал на дорогу, ведущую в Гандитаун.
Тащась по ней с черепашьей скоростью в семьдесят пять миль в час, он надеялся прибыть на место раньше окончания четырехчасового ультиматума. "Если только, - думал он, - ничего не упало на дорогу и не перегородило ее". Доктор Риттерсдорф уже вернулась в Гандитаун на ракетном челноке. Он проклинал архаичный способ перемещения, на который приходилось полагаться; однако такова была реальность мира, за который они боролись. Став подданными Земли, они бы снова получили современные средства передвижения… Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что им пришлось бы потерять. Лучше путешествовать со скоростью семьдесят пять миль в час и быть свободными. "Эх, - вздохнул он, - хороший лозунг…"
Однако такая скорость все же слегка раздражала Бэйнса. Учитывая важность его миссии…, была ли она одобрена Советом или нет.
Четыре часа и двадцать минут спустя, усталый физически, но в бодром, даже приподнятом, настроении, он достиг заваленных мусором пригородов Гандитауна. В воздухе стоял специфический аромат гебского поселения - он уловил сладковатый запах гниения, смешанный со стойким дымным привкусом бесчисленных очагов, в которых жгли мусор.
Во время путешествия в голову Бэйнса пришла новая идея, поэтому он повернул не к жилищу Сары Апостлс, а к хижине святого Игнатия Ледебура.
Ледебур копался в древнем, проржавевшем бензиновом генераторе, окруженный детьми и котами.
- Я знаю, зачем ты пришел. - Игнатий поднял руку, дабы отвратить Бэйнса от излишних объяснений. - Я видел на горизонте кровавые буквы некоторое время назад.
- Значит, ты знаешь, что мне нужно от тебя.
- Да, - кивнул Игнатий. - Я успешно применял это средство со многими женщинами. - Он положил молоток и направился к хижине; коты - но не дети - последовали за ним. То же сделал и Габриэль Бэйнс.
- Какие незначительные проблемы тебя волнуют, - осуждающе заметил Игнатий и хихикнул.
- Ты можешь узнать будущее? Скажи, добьюсь ли я успеха?
- Я не предсказатель. Пусть предсказывают другие, я же промолчу. Подожди минуту.
Ледебур остановился, осматривая хижину, полез под раковину и достал пол-литровую бутылку, наполненную темной субстанцией; отвинтил пробку, понюхал и покачал головой.
- Нет, не то.
Поставив бутылку на место, Ледебур открыл в полу крышку ледника и, порывшись в нем, вынул пластиковый пакет, который стал изучать, критически хмурясь.
Из спальни появилась нынешняя жена Ледебура - Бэйнс не знал ее имени, - которая взглянула заспанными глазами на мужчин и занялась своими делами. На ней было похожее на мешок платье и кроссовки без чулок; нечесаные волосы напоминали грязную паклю. Бэйнс отвел глаза, пытаясь скрыть отвращение.
- Послушай, - сказал Ледебур жене. - Где емкость…, ну, сама знаешь с чем? Со смесью, которую мы пьем, когда собираемся… - Он сделал жест руками.
- В ванной. - Женщина направилась к выходу. Ледебур скрылся в ванной. Некоторое время был слышен звон посуды, потом он вернулся, держа в руке высокий стакан с красноватой жидкостью, которая плескалась от его движений.
- Вот. - Ледебур ухмыльнулся, обнажив два отсутствующих передних зуба. - Но тебе придется заставить ее принять это. Как ты собираешься это проделать?
В данный момент Бэйнс не мог ответить на этот вопрос.
- Посмотрим, - сказал он, протягивая руку за афродизиаком.
От хижины Ледебура Бэйнс поехал к единственному в Гандитауне магазину, представлявшему собой круглое деревянное строение с облупившейся краской. Все пространство вокруг было завалено пустой картонной тарой, обрывками упаковочной бумаги и кучами раздавленных жестяных банок. Альфанские торговцы избавлялись здесь от ненужного хлама.
В магазине Бэйнс купил бутылку альфанского бренди; усевшись в машину, он отвинтил пробку и вылил за окно половину содержимого. Затем начал осторожно переливать из стакана в бутылку красноватый, со значительным слоем темного осадка афродизиак, который ему дал гебский святой. Две жидкости перемешались между собой; довольный, он закрыл бутылку, завел мотор и поехал.
"Сейчас не то время, - подумал он, - чтобы полагаться только на свой природный талант". А как отметили отдельные члены Совета, он не очень-то выделялся в данной области. Но именно мастерство - если они хотели выжить - как раз и требовалось ему сегодня больше всего.
Бэйнс без труда разглядел земной корабль, который выделялся на фоне грязных хижин Гандитауна сверкающей металлической колонной, и сразу повернул автомобиль в нужном направлении.
За несколько сотен метров от корабля его остановил вооруженный часовой, одетый в хорошо знакомую со времен недавней войны серо-зеленую форму земной армии. Бэйнс заметил, что из двери ближайшей хижины на него смотрит ствол крупнокалиберного пулемета.
- Предъявите ваши документы. - Часовой испытующе поглядел ему в глаза.
Габриэль Бэйнс сказал:
- Передайте доктору Риттерсдорф, что прибыл полномочный представитель Высшего Совета. Я привез наше последнее предложение, которое поможет избежать кровопролития. - Бэйнс сидел напрягшись и неподвижно смотрел прямо перед собой.
Читать бесплатно другие книги:
