Дело полусонной жены Гарднер Эрл

Глава 16

Делла Стрит вернулась в контору после четырехчасового сна и посещения косметического кабинета, что самым благоприятным образом сказалось на ее внешности. Она открыла своими ключами дверь кабинета Мейсона, вошла в комнату и не сразу заметила, что он сидит во вращающемся кресле у стола.

– Шеф, в чем дело? Вы не брились, не спали! Что случилось?

– Я высунул свою голову из щели, и на нее наступили ногой. Я тщетно пытаюсь думать, но голова пустая. У меня нет отправной точки, я выбит из колеи.

– Значит, вы не застали у нее Скотта Шелби? Я так беспокоилась и хотела позвонить вам, однако думала, что вы либо в турецкой бане, либо спите.

– Это самое заколдованное дело из всех, которыми я когда-либо занимался, Делла.

– В чем дело?

– Я всю жизнь утверждал, что косвенные улики не лгут, их просто не умеют правильно интерпретировать. А теперь в моем распоряжении такое количество косвенных улик, что от попытки переварить их у меня получилось полное несварение желудка.

– Однако кто же был этот мужчина в ее спальне?

– Во-первых, это оказалась не спальня, а кухня, а в спальне вместе с ней находилась ее мать. Рано утром она открыла дверь своему хахалю, который прошел на кухню и приготовил для всех завтрак. Они собираются пожениться, и он завоевывает симпатии будущей тещи.

– То есть она в халате вышла на кухню?

– Именно так. В порядке проверки Трэгг высунул свою голову из окна спальни, а детективы Дрейка утверждали, что это окно в кухне. Именно из-за того, что Эллен вышла в кухню в халате, они и решили, что это окно ее спальни. Единственная информация, которую я получил за весь день, – это то, что жених Марджори Стенхоп, солдат-инвалид, был в конторе у Шелби и поругался с ним.

– Когда?

– По полученным данным, вчера утром, незадолго до того, как Шелби получил приглашение на яхту. Что мне дают эти сведения? – сам себя спросил Мейсон и ответил: – Похоже, что ничего. Они здорово сцепились.

– А как вы это узнали?

– Артур Лэси, жених Эллен Кэшинг, застал солдата-инвалида в конторе Шелби и кое-что услышал. Но теперь я боюсь верить и этому. Известно только, что один солдат-инвалид упрекал Шелби в том, что тот помешал ему приобрести бакалейную лавку.

– Ну конечно, это Фрэнк Бомэр.

– Я тоже так думаю и, хотя мне это не кажется существенным, все же попрошу Дрейка проверить.

Делла уселась на угол стола:

– Расскажите мне все подробно и обстоятельно.

– Я попал в смешное положение, стал жертвой случайных совпадений. Если Дорсет узнает об этом – а это неизбежно, – то он уговорит эту Кэшинг подбросить что-нибудь для эффектного газетного заголовка.

– Зачем?

– Чтобы повредить моей подзащитной. Это представят как намеренную попытку сбить следствие с толку.

– А как держит себя Трэгг?

– Ох, как он зол на меня…

– Значит, она удовлетворительно обосновала мокрое одеяло и мокрые мужские ботинки Скотта Шелби?

– Это не его ботинки. Они принадлежат Артуру Лэси.

– Шеф, давайте все же сначала и по порядку.

Мейсон исполнил ее просьбу. Ее лицо во время повествования вытягивалось от разочарования.

– А ведь казалось, что фабула уже найдена.

– Я тоже так думал, – усмехнулся Мейсон. – Но тут она представляет кучу свидетелей и железное алиби. Это дело – настоящая западня из косвенных улик, что встречается в практике очень редко. До сих пор в эту ловушку обыкновенно попадал окружной прокурор. Ну а теперь я на себе испытал, каково оказаться в таком положении. И сейчас, поменявшись с ним ролями, я чувствую себя чертовски скверно!

– Шеф, вам ничто не поможет, если вы останетесь здесь и будете упрекать самого себя. Ступайте бриться, а оттуда – в турецкую баню. Завтра к вам придут новые мысли и идеи.

– Я не уверен в этом, Делла. Это дело – настоящий кошмар. И какой дьявольский день! За что бы я ни взялся, все оборачивается против меня. Сегодня пятница и тринадцатое число – поневоле поверишь в приметы.

– Надо как-то осторожно пережить несчастливый день. На сегодня мы все дела заканчиваем, а остальное подождет до завтра.

– Я в этом не уверен.

– Быть может, – сказала Делла, – ваша мысль и была в основе правильная, но в дело замешана не эта, а какая-нибудь другая женщина. Если Шелби решил отделаться от жены и сбежать с какой-то сиреной, то не обязательно, чтобы это была именно мисс Кэшинг.

– Да, но арендный договор на добычу нефти у нее.

– Ну и что же из этого?

– Разве ты не понимаешь? Ему нужен соучастник, который сможет получить наличные деньги вместо него, когда он нырнет в воду. Пусть меня повесят, но он договорился именно с этой Кэшинг! Но когда я попытался доказать это, то попал впросак! Я вынужден это признать.

– Вы не допускаете, что ее рассказ – тоже инсценировка? – спросила Делла.

– Шанс нулевой. Ее мать похожа на нее. Есть и посторонние свидетели. Я, правда, попрошу Дрейка проверить все их показания. Однако и его люди ошибаются, как, например, сегодня в отношении окна спальни. Нет, Делла, все это дело обречено на провал. По существу, оно уже провалилось.

Она засмеялась:

– Эта истина сегодняшнего дня. А завтра…

Раздался телефонный звонок.

– Спроси, кто это, Делла. Я никого не желаю видеть сегодня, если только это не что-нибудь чрезвычайное.

– Нельзя же забросить все дела из-за этого одного, – урезонила его Делла. – Клиенты могут подумать, что у вас запой. – Она подняла трубку. – В чем дело, Герти? Я только что пришла, а шеф не желает, чтобы ему мешали. Что? Минутку, сейчас спрошу.

Делла обернулась к Мейсону:

– Пришел с поручением от шерифа какой-то человек. Говорит, дело очень важное и отнимет у вас не более минуты.

– Пусть войдет.

– Пошли его сюда, Герти, – сказала в трубку Делла и открыла дверь, ведущую в кабинет Мейсона.

Представитель шерифа оказался тучным, низкорослым человеком с острым взглядом и усами цвета соли с перцем. Он протянул Мейсону бумаги.

– Вот, Делла, и новая неприятность.

– Извините, мистер Мейсон, – сказал визитер, – но я должен вручить вам эти документы. Вы ведь сами адвокат и знаете, что это моя обязанность.

– В чем дело? – спросил Мейсон.

– Дело по обвинению в злостной клевете. Эллен Кэшинг против Мейсона и Дрейка. Иск на двести пятьдесят тысяч долларов.

– А теперь, пожалуйста, подробности, – попросил Мейсон.

– Она заявляет, что вы пытались создать судебную инсценировку с целью дезориентации следствия и оправдания своей подзащитной Марион Шелби, виновной в убийстве своего мужа. Мисс Кэшинг требует компенсации ущерба в размере ста двадцати пяти тысяч долларов и еще столько же в качестве карательной меры. Утверждает, что она едва не потеряла жениха. Она обвиняет вас в том, что вы вмешались в ее личную жизнь, настаивали на обыске в ее квартире, не имея ордера, что вы привели к ней офицера полиции и в его присутствии обвиняли ее в том, что она провела ночь с каким-то мужчиной. Я уверен, мистер Мейсон, что все это клевета. Вам знакомы адвокаты истицы: «Аттика, Хокси и Мид» – фирма, занимающаяся темными делами.

– Вы уже передали подобное извещение Полу Дрейку? – спросил Мейсон.

– Нет еще, его не было в конторе. Но, конечно, вручу и ему.

– Бедный Пол, он подскочит до потолка. Они уже дали это в газеты?

– Вероятнее всего. А там уж умеют подать такой товар со смаком. Поместят их фотографии во время получения брачной лицензии, и все это под гарниром разной романтической ерунды.

– Где она сейчас?

– Слышал, что она была в конторе Дорсета. Он любит подобные штуки. Это было примерно в час дня.

– Так, так, – сказал сам себе Мейсон.

– По-моему, это сильный удар, – прокомментировал помощник шерифа. – Вашу помощь полиции в расследовании обернули против вас. Представляю, как Аттика потирает руки, – этот номер специально по его части.

– Ну что же, – вздохнув, сказал Мейсон. – Лезешь в драку, жди ответных ударов. Я получал их не раз, надеюсь, выдержу и этот.

Они обменялись рукопожатиями, и помощник шерифа сказал:

– Мое мнение вам известно, и я надеюсь, что вы не сердитесь на меня за то, что я оказался вестником беды.

– Помилуйте, конечно, нет. Я все понимаю: служба, – сказал Мейсон.

Когда посланец вышел, Делла Стрит обратилась к Мейсону:

– Шеф, двести пятьдесят тысяч долларов – это звучит серьезно.

Мейсон усмехнулся:

– Нули, приписанные к цифре, – это та погремушка, которую легко сделать и которая создает эффектную оркестровку газетного шума.

– Что будет теперь с Марион Шелби?

– Ей это пользы не принесет. А теперь представь себе нашего Дрейка, когда ему преподнесут эту бумагу.

Мейсон взял в руки оставленные ему документы и прочитал их, бормоча сквозь зубы:

– Любители ловить рыбку в грязной воде! Пройдохи! Сутяжничать вздумали! Ого!

– В чем дело? – спросила Делла.

– Я нашел тут кое-что. Послушай: «Привлекаемые к ответственности Мейсон и Дрейк сознательно, противозаконно и тайно, не имея ни малейшего разрешения на это, при помощи отмычки проникли в гараж истицы и, обнаружив там предметы, которые могли бы, по их мнению, служить косвенными уликами, вызвали туда лейтенанта полиции Трэгга, обманув его доверие. Такое поведение двух вышеупомянутых лиц дает, как нам кажется, полное основание привлечь их к ответственности и вынести им строгий приговор за нанесенный ущерб!»

– Вам необходимо уйти из конторы и поспать несколько часов до того, как Дрейк явится сюда проливать слезы на вашей груди.

Мейсон засунул полученные бумаги в свой карман и бодро сказал:

– Совсем наоборот, Делла! Мы едем на пикник. А со сном можно подождать.

– На пикник?!

– Да, мы поедем туда, где Эллен Кэшинг с женихом провели вчерашний день. Известно, что это поместье находится неподалеку от города, имеет небольшое озеро и сейчас продается.

– И вы хотите съездить туда?

– Да, очень хочу. Сейчас я пойду в парикмахерскую и побреюсь. Через двадцать минут я вернусь. За это время ты прогляди газетные объявления. Попытайся разыскать это поместье, потом по карте выясни дорогу.

– А зачем все это?

– На месте пикника люди обычно оставляют какие-либо следы своего пребывания – пустые тарелки, стаканы и тому подобное. Я хочу попасть туда, где они якобы вчера были, и проверить эту легенду.

– А если вы ничего не найдете?

– Тогда подам встречный иск за клевету.

– Ну а если вы установите, что они действительно были там, что тогда?

– Хуже не будет, потому что хуже некуда.

– Хорошо. Идите наводить красоту, а я приступаю к своей задаче.

Когда Мейсон вернулся, Делла изучала карту.

– Узнала? – спросил он.

– Думаю, что да. Поместье находится примерно в полутора милях от Плезентвилля. Там четыре тысячи акров земли, и они хотят получить за нее двадцать тысяч долларов.

– Озеро?

– Да, есть озеро, небольшой лес, родник. Это не настоящее озеро. Его питает родник, и, судя по описанию, оно немногим больше, чем хороший плавательный бассейн.

– Поедем туда, – сказал Мейсон.

– Но прежде, чем мы успеем вернуться, станет темно.

– Ну, что же из этого? Будем возвращаться в темноте, посветим себе фарами.

– Шеф, вам бы следовало сначала поспать.

– Посплю после возвращения. Едем.

Понимая всю серьезность положения и зная твердый характер адвоката, она согласилась.

Всю дорогу до Плезентвилля Мейсон превышал скорость, а затем, следуя указаниям Деллы, которая держала в руках карту, проехал еще полторы мили по грязной деревенской дороге, пока не увидел въездные ворота с надписью: «Продается. За справками обращаться в контору по продаже земельных участков мисс Эллен Кэшинг», далее указывался адрес конторы.

Они въехали в эти ворота. Делла сказала:

– Здесь недавно была машина.

– Я заметил следы. Для нас это не слишком удачно.

– Нет?

– Нет. На правом переднем колесе машины Эллен новая шина, а левая передняя стертая, лысая. Эти следы, к сожалению, оставлены именно ее машиной.

Предзакатное солнце заливало долину розовым светом. Следы проехавшей машины были очень четкими, и Мейсону достаточно было бросить на них короткий взгляд.

Остановив машину, он помог Делле выйти и спросил:

– Где мы устроим наш пикник, Делла?

– Озеро, похоже, справа от нас, к нему через лесок ведет тропинка.

Они отправились по тропинке, которая привела их к косогору, засаженному мощными дубами.

Они вышли на открытое место. Озеро, примерно в сто пятьдесят футов длиной и сто футов шириной, лежало прямо перед ними. Красноватые лучи заходящего солнца отражались в воде. Не было ни малейшего ветра, и гладь озерной воды казалась зеркалом, умиротворенно отражающим красоту окружающей природы.

Делла любовалась видом, и Мейсон, обняв ее за плечи, тоже глядел на заход солнца.

– Какая прекрасная картина для объяснения в любви! – воскликнула Делла. – Здесь рассказ Эллен выглядит вполне правдоподобно.

– Надо обследовать все вокруг, пока не стемнело! – напомнил Мейсон.

Идя вдоль берега, они без труда обнаружили место вчерашнего пикника. О нем свидетельствовали пустые банки и тарелки, а также свежевскопанная земля. Разворошив ее деревянной щепкой, Мейсон обнаружил косточки от маслин, хлебные крошки, тюбик из-под сметанного крема и, наконец, остатки дежурного блюда: макарон с сыром.

Мейсон внимательно рассмотрел все это и грустно подытожил:

– Итак, Делла, научно доказано, что пятница тринадцатого числа – день для меня несчастливый.

Делла взяла его за руку.

– Не хочется вас добивать, шеф, но вот и доски, которые он использовал как плот.

Мейсон посмотрел на грубо сколоченные доски, плавающие в воде, и отвернулся.

Мрачные и молчаливые, они брели по берегу озера, потом остановились полюбоваться закатом. Делла вопросительно взглянула на Мейсона. Он медленно опустился на косогор, взглянул на зардевшиеся облака. Мейсон снова и снова анализировал предстоящий ему процесс Марион Шелби, а Делла искоса любовалась его твердым, словно высеченным из гранита, профилем и сосредоточенным выражением лица.

Через несколько минут Мейсон вытянулся на траве, заложив руки за голову. Он еще раз взглянул на небо.

– Подождем, пока взойдет первая звезда. И тогда двинемся в обратный путь.

Она приподняла его голову и положила к себе на колени, нежно погладив его густые и кудрявые волосы. Он закрыл глаза, пробормотав: «Великолепное ощущение».

Дыхание Мейсона стало глубоким и ровным, морщины на лбу разгладились, и он сонно пробормотал:

– Не забудь разбудить с первой звездой.

После этого он окончательно погрузился в сон.

Но Делла разбудила его лишь тогда, когда зажглись уже все звезды, а в воздухе повеяло ночной прохладой.

– Звезда взошла, шеф, – сказала она.

– Боже мой, Делла, который час?

– Не знаю, но думаю, что еще не очень поздно.

– Тебе следовало разбудить меня раньше.

– Я сама заснула, – солгала она.

– Честно?

– Угу. Послушайте, шеф, я обдумывала ситуацию. Тот факт, что мисс Кэшинг сказала правду и что она действительно приезжала и устроила здесь пикник, возможно, вовсе не связан с тем или иным поступком Скотта Шелби. Известно, что он нырнул в воду, имитируя убийство и подстроив улики против своей жены.

– А зачем? – спросил Мейсон.

– Это предстоит нам выяснить в дальнейшем. Я пока убеждена, что ваши догадки правильны. Но Шелби мог договориться о своем исчезновении не с мисс Кэшинг, а с кем-нибудь другим. У него, вероятно, было несколько женщин.

– Возможно, однако я почему-то сомневаюсь в этом. Начинаю думать, что упустил из виду какое-то важное звено. Но обвинение, выдвинутое против Марион Шелби, не заслуживает доверия, так как оно подкреплено слишком стройной цепью улик. Кроме того, думаю, что Шелби жив.

– В этом вы, возможно, и ошибаетесь.

– Конечно, возможно, но почему такой странный тон?

– Потому что я чувствую, что он мертв и что его убили именно на яхте.

– Если он действительно мертв, то я разбит окончательно и бесповоротно, Делла. А теперь – домой! Посмотрим, что принесет нам завтрашний день. Что это у тебя в руках?

– Пустой свинцовый тюбик. Его использовали как грузило. Кто-то удил здесь рыбу. Возьмите его на счастье.

– Ты ожидаешь счастья в пятницу тринадцатого числа?

– А почему бы и нет? Шелби, несомненно, был распущенным человеком, и у него была не одна женщина. Эллен Кэшинг считала, что занимает центральное место в его жизни, однако вполне вероятно, что он сознательно внушал ей это, так как был в ней материально заинтересован. Вполне допустимо, что в лодке, спущенной на воду, Шелби ждала какая-нибудь другая женщина, которая и доставила его на берег.

– Возможно и это. С Кэшинг его связывал интерес в договоре на добычу нефти.

Они дошли до машины. Мейсон открыл дверцу, усадил Деллу, а сам начал искать ключ зажигания.

– Все в порядке? – спросила она.

– Я думаю, что забыл кое о чем.

Он обнял ее за плечи, привлек к себе и поцеловал, крепко прижав к себе. Когда он отпустил ее, она вздохнула.

– Мне следовало исчезнуть с последними лучами солнца. – Она смеялась, однако голос у нее был грустный.

– Лучше поздно, чем никогда, – ответил он, – но я решил больше не принимать так близко к сердцу дела моих подзащитных, если это мешает мне получать от жизни самое ценное.

– Не доходите до крайностей, – засмеялась она. – Попытайтесь лишь выкинуть из своей головы весь этот процесс до завтрашнего утра.

Глава 17

Перри Мейсон вошел в лифт с улыбкой на губах. Его плечи были расправлены, голова высоко поднята. Заботы и огорчения вчерашнего дня полностью оставили его, он шел легкой походкой, и глаза его блестели. По пути в свою контору он зашел в контору к Дрейку.

– Хозяин хочет видеть вас как можно скорее, – сказала ему девушка в приемной. – Он ждет вас у себя.

Мейсон ухмыльнулся: значит, повестка получена.

– О’кей! Иду к нему!

Дрейк невесело взглянул на него:

– Хелло, Перри, видел эти бумаги?

– Ну и что же?