Пробужденный Хоук Коллин

Амон уставился на меня в темноте, его глаза вспыхнули. Он склонил голову и сказал:

- Тебе не нравится танцевать.

- Обычно, нет.

Он продолжал смотреть на меня, быстро читая во мне больше, чем я хотела бы

показывать.

- Ты думаешь, что это пустая трата твоего времени, и ты… стесняешься.

Он попал в самую точку. Было странно, когда кто-то знал все мелочи, о которых ты

думаешь.

- Хватит уже анализировать меня, Зигмунд Фрейд. У меня свои причины, тебе не

нужно всего знать.

Не обращая внимания на мое состояние, Амон продолжил копаться в проблеме:

- Лили, во-первых, твои милые, нежные конечности не могут двигаться так, чтобы

тебе было стыдно. Во-вторых, работы всегда хватает, Нехебет. Что хорошего в

постоянной работе, если ты не отмечаешь свои достижения? Здесь должен быть баланс.

Даже король празднует. Если он не будет, то как он сможет эффективно править? Позволь

себе почувствовать… радость, юная Лили. Ты должна принять это удовольствие, - Амон

прижал губы к одной моей ладони, а потом к другой, - просто быть живым.

Ирония была в том, что я никогда в жизни не чувствовала себя такой живой, как в

тот момент, когда он поцеловал мои руки. Он уже целовал меня в лоб, но когда он касался

губами ладоней, меня пронзало электричество. И хотя я понимала, что его больше

интересует жажда жизни, чем я, он оказался убедительным настолько, что какая-то часть

меня уже хотела в этом участвовать.

- Хорошо, - я мягко согласилась. – Мы потанцуем.

Внутри клуба было темно и жарко, но музыка была фантастической – злой ритм

техно-фанка и легкий экзотический звук. Я тут же почувствовала себя лишней в этом

месте, ведь все девушки были в легких платьях, на высоких каблуках и с ярким макияжем.

Амон повел нас к бару, где я прокричала сквозь шум:

- Я в дамскую комнату! Я скоро вернусь!

Атмосфера была пульсирующее горячей, но когда я все же нашла уборную, то

получила холодный контраст. Кондиционер дул на женщин, стоявших у зеркала и

прихорашивавшихся, и я задумалась, была ли мужская комната обустроена так же, или так

они специально радовали девушек.

Сменив неуклюжие ботинки на сандалии, я быстро переоделась в юбку и подергала

футболку, раздумывая, как сделать ее более подходящей для похода в клуб, а не в

сельский магазин. Я стояла перед зеркалом, хмурясь, когда девушка, протянув мне

губную помаду, спросила что-то на другом языке. Я только пожала плечами и приподняла

низ футболки, тяжело вздохнув.

Девушка поджала губки и вскинула брови, объясняясь жестами, и, когда я

нерешительно кивнула, она вытащила из сумочки крошечные ножницы. Я замешкалась, но она не сдвинулась с места, пока я не кивнула еще раз.

Она ловко разрезала воротник футболки, расширяя его, и теперь футболка оголяла

одно плечо. Затем она схватила основную часть футболки и завязала в узел у меня на

спине, открыв чуть ли не дюйм живота. Наконец, она развернула меня в другую сторону и

ухватилась за подол юбки.

Я собиралась остановить ее, но она убрала ножницы и обернула материал вокруг

моего тела, заправив его по бокам, чтобы получилась юбка-саронг, что заканчивалась

прямо над коленом с одной стороны и на половине бедра с другой. Я еще никогда не

носила чего-то столь открытого.

В качестве подарка девушка отдала мне свою помаду и нанесла немного духов мне

на запястья и шею. Запах был экзотическим – легкий цветочный аромат и мускус. Я

освежила помаду и распушила волосы, коротко поблагодарив, а потом покинула дамскую

комнату в поисках Амона.

Отыскав в сумочке входной билет, я оглядела бар. Амона там не было, и он не сидел

нигде в районе танцпола. Решив, что он вышел подышать свежим воздухом, я направилась

в сторону двери, но вдруг остановилась, когда услышала гам с танцпола, что даже

перекрывал музыку.

Растолкав в стороны достаточно женщин, я смогла увидеть, что происходит, и была в

шоке не от того, что Амон был в центре толпы, что его кожа сияла, словно на него

постоянно попадал свет, но от его танца. Я ожидала, что его движения будут более

экзотическими и очень сложными для современных танцев, но я и не думала, что это

будет мужская версия танца живота.

Амон сбросил рубашку, и теперь его подтянутое тело покрывала только тонкая белая

футболка, что сидела на нем так плотно, что в любой момент могла лопнуть.

Он медленно поворачивался по кругу, волнообразно сокращая живот и покачивая

тазом так, что это уже казалось неприличным. Танец Амона был смесью Элвиса и

Чиппендейлов [1]. Человеческий солнечный бог двигал животом и грудью, скользил на

ногах, покачивал плечами и бедрами, приводил в трепет и двигался плавно, и я была среди

женщин, что не могли дождаться возможности купить билет.

Когда Амон обернулся, его глаза встретились с его поклонниками, и он остановился.

Широкая улыбка озарила его лицо, когда он прокричал окружившей его толпе:

- Благодарю вас, дамы, но пришла моя Лили. И теперь я хочу танцевать с ней.

Амон протянул руку, и я шагнула вперед, не обращая внимания на вопли женщин

вокруг меня. Одна за другой они отворачивались, одни добродушно, другие – с завистью

на лицах.

Когда Амон взял меня за руки и снова начал двигаться, я подалась в ужасе назад, но

маленькими движениями приблизилась и склонилась к его уху:

- Если ты думаешь, что я буду танцевать так же, то ты сошел с ума! – сказала я.

Он притянул меня ближе и закружился, притоптывая каждый шаг. Затем он

скользнул рукой по моей руке, взял меня за руку и тоже закружил. Я удивилась, что не

сбилась с ритма. После нескольких песен я уже чувствовала себя увереннее и точно

веселилась. Амон кружил меня, пока я не уткнулась в его грудь, у меня кружилась голова, но я смеялась.

Музыка сменилась на медленную. Амон сначала растерялся, а потом с

любопытством посмотрел на другие танцующие пары. Женщина, что наблюдала за ним

ранее, вернулась и пригласила его на танец. Он покачал головой и ответил:

- Я здесь не для тебя. Я танцую с Лили.

Когда она ушла, я шагнула вперед, сокращая расстояние между нами, медленно

пробежала руками по его мускулистым рукам, по плечам и до шеи. Замерев на несколько

секунд, он расслабился и крепко прижал меня к себе. Его руки на моей спине двигались

дюйм за мучительным дюймом вниз, пока не достигли участка голой кожи на моей талии.

Прижав меня к себе еще крепче, он прислонился лбом к моему лбу, и уголок его рта

касался моей щеки.

Придвинься я чуть ближе, я могла бы поцеловать его. Но я слишком сильно боялась

сделать первый шаг. Его руки скользнули по моим бедрам, но вернулись на талию.

Напряжение и нервная энергия, что я чувствовала, когда его электрические кончики

пальцев касались моей кожи, сводили меня с ума. Чтобы отвлечься, я привстала на

цыпочки и спросила:

- Что ты увидел в ее мыслях?

- В чьих мыслях? – ответил он хриплым голосом. Его глаза, на оттенок темнее, чем

обычно, сверкали, исследуя меня. – А, ты про женщину, что приглашала меня на танец.

Она ищет партнера для одиноких ночей.

- Я так понимаю, здесь многие этого ищут.

- Да. Но она ищет что-то пустое. Она оставила надежды на любовь.

Отодвинув голову, чтобы лучше видеть его лицо, я спросила:

- А ты?

- Что я, Нехебет?

- Оставил надежды на любовь.

Амон замер. Его тело застыло так, как никто из видевших его танцующим не смог бы

представить. Он не ответил, вместо этого взяв меня за руку и сказав:

- Идем, Лили. Пора уходить.

Он выглядел нетерпеливым, пока я забирала свою сумку. Когда мы вышли, я хотела

на мгновение насладиться ночным воздухом, чтобы освежить разгоряченную кожу, но он

тянул меня дальше, не давая ни секунды на размышления. Мы едва зашли за угол клуба, когда Амон резко остановился и грубо притянул меня к себе. До того, как я успела

сформулировать вопрос, он пробормотал несколько слов на египетском, и нас поглотила

буря.

* * *

Мы появились в спальне в нашем номере в отеле. Амон отрывисто пожелал мне

спокойной ночи и оставил меня одну, отправившись на диван в гостиной, закрыв дверь

между нами.

Я слушала у двери, но я не слышала его и не могла набраться храбрости открыть

дверь и поговорить с ним о его резкости. Амон не причинил мне физическую боль, но он

оставил меня уязвленной и выброшенной. Я думала над тем, что сказала, что я сделала, чтобы он так резко бросил меня, и то ли его чувства были схожи с моими, то ли я не могла

прочитать его.

Опустившись на пол, я прислонила голову к двери и почувствовала, как по щекам

текут горячие слезы. Я никогда раньше не плакала из-за камня, но мои эмоции были не на

месте все время в этом путешествии. Я была неустойчивая, разгоряченная и на грани

срыва. Амон использовал сегодня много энергии, и я чувствовала это. Я залезла в кровать, погружаясь в неспокойный сон, и мне снилось, что моих слез хватит, чтобы наполнить

Нил.

1 – танцующая труппа, известная своим мужским стриптизом и участниками, что

выступают с голым торсом, но с галстуком-бабочкой и воротником от рубашки на шее.

Глава десятая:

Долина Царей

Следующим утром Амон легонько постучал в мою дверь. Когда я открыла ее,

стараясь протереть сонные глаза, он был не только одетым и готовым к новому дню, но и

выглядел так же хорошо, как и предыдущей ночью. Я крепче запахнула халат поверх

своей новой пижамы и попыталась пригладить спутавшиеся волосы.

После холодного поверхностного взгляда он спросил:

- Как скоро ты будешь готова?

Я ответила:

- Через пятнадцать минут, - и он кивнул, вскинув брови, и закрыл за собой дверь.

Десять минут спустя я протирала запотевшее зеркало и распутывала волосы. В этот

раз светлые пряди на них не заставили меня действовать импульсивно или дико, вместо

этого я видела в них символ того, что случается, когда ты поступаешь неправильно, и это

оставляет последствия. Мои ноги были тяжелыми и болели, и виной была комбинация

недостатка сна и куча съеденного мной вчера.

Я зачесала волосы назад, убрав их с лица, и затянула их в крепкий пучок на затылке.

Пока я втыкала в пучок шпильки, найденные среди покупок, я чувствовала легкие уколы и

принимала их как наказание за то, что так далеко ушла от своей зоны комфорта. Потому

мама всегда говорила: «сдержанность во всем».

Слишком много еды приводило к ощущению себя пухлой и раздувшейся. Мало сна

приводило к недостатку энергии. А влюбленность не в того парня? Что ж, этот рецепт для

боли сердца.

К сожалению, все утро я провела, страдая от последствий объедания, бессонной ночи

и отказа парня. Но этот урок я точно усвоила, я большеничего из этого не повторю. Я

направлюсь к дороге своей практичной, скучной и идеальной жизни. Мои прогулки по

бездорожью почти закончились несчастьем, но это не означало, что я не могла сесть в

знакомый вагон рассудительности.

Как раз после пятнадцати минут я открыла дверь:

- Мы будем возвращаться в отель?

Амон оглядел меня, сосредоточив пронзительный взгляд на моих волосах, и

поморщил нос, восприняв серьезный стиль безвкусным.

- Нет. Нам больше не нужно возвращаться в Каир, - ответил он.

- Ясно. Тогда дай мне еще минутку, - отвернувшись от него, я резкими движениями

собирала вещи, что могли мне подойти, прихватила пару нужных мелочей из комнат

гостиницы – мыло, шампунь, зубную щетку и пасту, маленький швейный набор и,

конечно, бутылки с водой – и сложила все в свою сумку.

Амон скрестил руки на груди и наблюдал за мной.

- Ты злишься. Я это чувствую, - сказал он.

- Не твое дело, - парировала я. Закинув набитую сумку на плечо, я натянуто ему

улыбнулась и сказала. – Можем идти?

Амон взял меня за руку, когда я подошла.

- Лили, прости, что ранил тебя. Но я не могу дать тебе того, что…

Я вскинула руку.

-Прошу, не заканчивай это предложение. Я не хочу слышать все эти банальности, и

я не собираюсь слушать твои интерпретации того, что я хочу. С меня хватит. Больше об

этом ни слова. Хорошо?

Ореховые глаза оценивали мою реакцию, Амон кивнул.

- Если ты этого хочешь.

- Хочу. Теперь мы можем идти?

Выйдя на более просторную часть комнаты, я протянула руки, чтобы мы могли

исчезнуть в облаке песка, но он не обратил на это внимания, а вместо этого прошел к

подносу и снял с него куполообразную крышу. Пар поднимался над блюдом.

- Может, сначала поешь, Лили?

- Нет. Хотя я ценю то, что ты спросил это, а не приказал.

- Лили, знаешь ты это или нет, но твое тело истощается, поддерживая нас двоих. Ты

истощена.

- Ничего подобного. Я просто не выспалась.

- Все куда серьезнее.

Амон приблизился. Слишком близко. Мое дыхание перехватило, я попыталась

попятиться, но он схватил меня за плечи.

- Стой спокойно, - тихо распорядился он. Обе его руки легки на мои щеки, кончики

пальцев задевали волосы на моих висках. Тепло собиралось на моей шее и спускалось к

плечам, оттуда перетекая к ногам, словно тягучая лава. Яркий румянец появился, когда

Амон скользнул руками к моей шее, и я была уверена, что это было не из-за его

магического врачевания.

Когда он посмотрел мне в глаза, из моих полились слезы.

- Что ты со мной сделал? – спросила я, не совсем понимая свой вопрос.

Амон вытер слезу большим пальцем, и растер ее остальными. Он тяжело вздохнул и

отступил на шаг.

- Больше, чем должен был, - загадочно ответил он. Подняв с тарелки несколько

кусочков фруктов, он поднес к моему носу яблоко. – Тысъешь это позже. И хотяя не

буду «принуждать» тебя это есть, принимай мое поощрение сделать это на совесть.