Легкомысленные Стивенс С.

Глава 18

Потаскун

Прошло несколько бессонных ночей, и однажды утром я спустилась по лестнице в обществе Денни. В последнее время я всегда пила кофе после того, как Денни собирался на работу. Он уговаривал меня поспать еще, твердя, что мне незачем вставать вместе с ним, но мой обычай на протяжении нескольких недель подниматься пораньше, чтобы немного побыть с Келланом, сформировал привычку, от которой я не могла просто так отделаться.

Тот факт, что Келлан нарушил мою физиологию, раздражал, но еще больше бесило его присутствие в кухне, когда я входила с Денни. Дело было не в его по-идиотски прекрасных синих глазах, взиравших на нас, едва мы появлялись, не в по-идиотски прекрасной взъерошенной шевелюре, не в по-идиотски прекрасном точеном торсе и не в по-идиотски прекрасной кривой улыбочке, которой он нас приветствовал. Дело было в его дурацкой футболке!

Келлан расслабленно томился у стойки, дожидаясь, когда сварится кофе – руки за спину, грудь колесом, – и жирные буквы на красной ткани выпирали еще нагляднее. Текст был примитивнейший: «Поём за секс». На Келлане эта футболка смотрелась дико. Такое больше годилось Гриффину, и во мне зародилось подозрение насчет того, где он ее раздобыл. Это было вульгарно. Грубо. Это сводило меня с ума!

Рассмотрев ее, Денни ухмыльнулся:

– Братан! А еще у тебя…

Я немедленно осадила его:

– Попробуй только попросить такую же – месяц будешь спать на диване.

Мой тон был несколько жестче, чем заслуживала хамская футболка, но я ничего не могла с этим поделать.

Денни, однако, счел мою реакцию забавной. Он глупо ухмыльнулся и склонил голову набок:

– Да я и не собирался, солнышко.

Он чмокнул меня в щеку, направился к Келлану и хлопнул его по плечу, прежде чем достать из буфета кружки для моего кофе и своего чая. Оглянувшись на меня, так и глазевшую на него, он со смешком напомнил:

– Ты в курсе, что я в любом случае не пою?

Келлана, с веселой ухмылкой следившего за этим диалогом, распирало от хохота, но он держался.

Обозлившись теперь на обоих, я насупилась и ледяным тоном произнесла:

– Я буду наверху, когда кофе сварится.

Повернувшись, я вылетела вон, преследуемая их смехом, которому уже ничто не препятствовало. Мужики!

Через несколько часов я была на работе и все еще сердилась по поводу утра, когда сладкий голос вторгся в мои мысли:

– Кира, ты опять.

Дженни улыбалась мне, подавшись через стол.

– Что? – встрепенулась я, чуть тряхнув головой, чтобы выйти из транса.

Мне было трудно сосредоточиться. Келлан занимался вещами, которых никогда не делал за все время нашего совместного с ним проживания. Он, по его выражению, «встречался». Каждую ночь он являлся с новой девицей, и каждую ночь мне приходилось прослушивать его «свидания» сквозь тонкую стену. Я была вынуждена использовать слово «свидания» в широком смысле, так как женщины эти, похоже, очень мало интересовались Келланом как личностью. Они бывали больше очарованы его малой толикой славы и, конечно, безупречным сложением. Одна и та же девушка никогда не переступала порог нашего дома дважды, и все эти особы выстроились в бесконечную череду. Мне было дурно. Спать стало невозможно. В конце концов я начала вырубаться от изнеможения. Но эти переживания вкупе со злым огнем, пылавшим внутри меня, делали свое черное дело.

– Ты опять глазеешь на Келлана. Вы с ним ссоритесь или что? – Дженни рассматривала меня с любопытством.

Я вздрогнула, поняв, что далеко улетела в своих мыслях и последние несколько минут открыто пялилась на него. Оставалось надеяться, что больше никто не заметил. Я же постаралась изобразить искреннюю улыбку:

– Нет, у нас все отлично… Идеально.

– Ты ведь уже не злишься на тех женщин с вечеринки?

Меня обожгло, едва она возродила это жуткое воспоминание. Мне хотелось согнуться, держась за живот, – до того он болел. Но я осталась стоять, проглотив сказанное и силясь сохранить фальшивую улыбку.

– Понимаешь, он такой. Всегда таким был и всегда будет. – Дженни пожала плечами.

– Нет же… Мне все равно, что он делает. – Я выделила «что» сильнее, чем требовало небрежное высказывание, и Дженни обратила на это внимание. Она хотела продолжить, и я, чтобы остановить ее, выпалила первое, что пришло в голову: – А у тебя с Келланом когда-нибудь…

Я прикусила язык, сообразив, куда мог завести мой вопрос. Я совершенно не хотела этого знать.

Однако она поняла, хмыкнула и покачала головой:

– Нет, ни в коем случае.

Она посмотрела на Келлана, сидевшего за своим столом. Он уже усадил на край какую-то симпатичную азиаточку и что-то нашептывал ей, не забывая, к ее вящему восторгу, покусывать ее за ухо. Келлан явился в бар одетым в ту самую чертову футболку, и это сработало. Еще раньше он собрал вокруг себя стайку восхищенных девиц и обязал их выслушать пару-другую куплетов. Похоже, он сократил свой выбор до одной. Я вспыхнула, зная, что впоследствии увижу ее – или услышу.

Дженни оглянулась на меня, не прекращая улыбаться:

– Но только не потому, что он не пытался.

Я удивленно моргнула, а затем поняла, что напрасно. Дженни была красивой.

– Он что, приставал к тебе?

Она кивнула, встала и обогнула стол, чтобы пристроиться рядом.

– Ммм… Постоянно – всю первую неделю на этом месте. – Дженни скрестила на груди руки и стояла впритык ко мне, наблюдая за Келланом и его кралей.

– Однажды мне пришлось сказать ему прямо: нет, но мы можем дружить, если он прекратит попытки залезть мне в трусы. – Она рассмеялась. – Он нашел это крайне забавным и отстал, и с тех пор у нас с ним все замечательно.

Мне было сложно не показать свое удивление. Она заворачивала его снова и снова? Я потерпела в этом столь сокрушительное фиаско, что мне представлялась чудом чья-то способность добиться успеха.

– А почему ты не?..

Дженни задумчиво посмотрела на меня:

– Я знала, что он за фрукт, с самого начала. Меня не интересует разовый секс, а я не думаю, что он способен на большее. – Она покачала головой. – По крайней мере, не сейчас. Может быть, настанет день, и он повзрослеет, но… – Дженни вновь пожала плечами. – Игра не стоила свеч.

Я зарделась и отвернулась, чувствуя себя конченой дурой. Она была права. Келлан таким и был – соблазнителем. Но он не годился для серьезных отношений. Никогда не был готов к ним и никогда не будет. Я горестно наблюдала, как он ворковал со своей барышней. Дженни с интересом уставилась на меня.

– Кира, а почему ты спрашиваешь?

У меня не было никакой причины заваливать ее вопросами о Келлане.

– Просто так. Обычное любопытство.

Какое-то время она пристально изучала меня, а я прикидывала, как бы ускользнуть, при этом ее не обидев.

– Он клеился к тебе?

Я побледнела и постаралась удержать себя в руках.

– Да нет, конечно.

Это была правда… Ну, может, полуправда.

Дженни не купилась на это.

– Кира, если тебе нужно выговориться, то я всегда выслушаю. Я все пойму.

Я кивнула и хмыкнула, как будто мне было все равно:

– Знаю. Спасибо, Дженни. Пойду-ка я лучше работать, а то людей одолела жажда. – Я попыталась издать смешок, но тот получился безжизненным и фальшивым.

Дженни смотрела мне вслед, явно терзаясь подозрениями, после чего не менее настороженно переключилась на Келлана. Черт, они же друзья… Вдруг она скажет ему? Вдруг он чем-то поделится?

Если на первых порах Келлан ограничивался флиртом и даже в этом умерился, покуда мы развлекались, то теперь я наблюдала намного большее, чем хотела. Неприятности подкарауливали повсюду. Мне было не уклониться. Если у меня случался выходной, он приводил девушку домой, и мне приходилось слушать, как они целуются в кухне, прежде чем скрыться наверху. Когда же я работала, то к моему возвращению и подъему по лестнице он уже оказывался глубоко погруженным в очередную «встречу». Всем этим особам было глубоко наплевать на то, что у Келлана были соседи за стенкой. Я думаю, им не было дела и до соседей по улице. Быть может, они исходили из ложной посылки насчет того, что Келлан выплачивал премии за самое громкое исполнение, за больший энтузиазм, за самое впечатляющее «о боже». Опять же – нельзя исключить, что этот козел и впрямь раздавал призы. Мне становилось тошно и тяжко, когда я слышала, как выкрикивали его имя. Серьезно – будто он не знал, как его зовут. На самом деле единственным именем, которое он помнил, наверное, и было его собственное.

Не удавалось скрыться и на работе. Келлан вечно ошивался где-то поблизости, вылизывая своим языком очередное горло. Однажды я даже видела, как он пытался учить какую-то девчонку игре на бильярде, что возбудило во мне самодовольный смех, благо я знала, что он никудышный игрок. Но вид того, как он перегибает через стол другую… Да, это было немного неприятно. А наблюдать за тем, как они вчистую мажут на пару и девчонка немедленно разворачивается к нему, буквально готовая поиметь его тут же, было неприятно уже всерьез.

К моменту, когда он всего за неделю добрался до пятой в очереди, я наконец не выдержала. Злобно ворочаясь в постели, я пыталась не обращать внимания на смех и звуки любовной возни, долетавшие из коридора.

– Денни! – гаркнула я.

Денни повернулся ко мне, оторвавшись от телевизора, которым, прибавив громкость, увлекся с избыточной сосредоточенностью.

– Что?

– Это уже не смешно! – уставилась на него я. – Сделай что-нибудь! Мне надо, черт побери, хоть немного поспать!

И чтобы Келлан не был потаскуном! Наш последний поцелуй был потрясающе нежным, однако теперь он казался фальшивым в сравнении со страстными звуками, доносившимися из соседней комнаты.

– Что же мне сделать? – встревожился и немного смутился Денни. – Постучаться и попросить угомониться?

Да! Именно этого я и хотела, – может быть, он сумеет и вышвырнуть эту тварь!

– Не знаю… Сделай что-нибудь!

– Ну, он же нас терпит, – хохотнул Денни. – Может быть, это его отыгрыш.

Я отвернулась, боясь, что меня выдаст вдруг ставший раненым взгляд. Денни был прав, он просто не о том подумал.

Он же прикинул в уме.

– Все это немного странно. У Келлана никогда не бывало проблем с женщинами, но, когда мы въехали, он явно переживал застойный период. – Денни встряхнул головой. – Ну, значит, все пришло в норму.

– Нет, я ему не потакаю, – глупо уставился он на меня. – Но дело в том, что… Келлан есть Келлан. – Денни пожал плечами.

Рассвирепев от этого сильнее, чем следовало, я рыкнула на Денни:

– Что значит – «никогда не было проблем с женщинами»? Ты знал его всего лишь год, когда сам учился в школе. А он кем был? Учился на первом курсе? Или на втором? Какой у него мог быть опыт?

Денни снова пожал плечами, слегка озадаченный моей реакцией:

– Ну, скажем так – Келлан рано начал. – Он рассмеялся, вспоминая. – Однажды, когда родителей не было дома, он приволок близняшек…

Он не закончил – я пригвоздила его взглядом.

– Не для меня. Они скрылись в его комнате. Я ничего не видел. Я к ним не прикасался… Честное слово.

Денни просиял своей дурацкой улыбкой и смолк.

Мой взор ничуть не смягчился. Я и не думала, что он к ним прикасался. Не это меня взбесило. На что же я так разозлилась? Получалось, что Келлан всегда был кобелем. Не стала же сюрпризом его манера вести себя с женщинами? Он не принадлежал мне, а я – ему. Переживать на этот счет явно не следовало…

Я подавила вдруг навернувшиеся слезы и сделала отчаянную попытку говорить ровно.

– Пожалуйста, потолкуй с ним, вот и все.

Денни пристально посмотрел на меня и наконец отозвался:

– Нет.

Мои глаза стали ледяными, и я уставилась на него:

– Почему?

Продолжая задумчиво изучать меня, он спокойно ответил:

– Извини, но ты раздуваешь из мухи слона.

Я оперлась на локти, начиная раздражаться. Обычно он мне ни в чем не отказывал.

– Из мухи слона?

Денни тоже сел прямее.

– Кира, ты и сама понимаешь, что мне неприятно это говорить, но… Это его дом, и если ему хочется развлечься ночью, то он точно имеет на это право. Он позволяет нам жить здесь почти даром. Ничего лучше нам пока не найти. Прости, но тебе придется потерпеть и по возможности не обращать внимания.

Его тон, несмотря на милый акцент, не допускал возражений. Денни не собирался ничего обсуждать. Это был не тот тон, к которому я привыкла. Он мне не понравился.

– Отлично, – сказала я, распалившись, и повалилась на подушки.

Денни оперся на локоть и склонил голову набок, наблюдая за мной, а затем искушающе провел пальцами по моей руке.

– Знаешь что… А давай их заглушим?

Находясь абсолютно не в том настроении, я ударила его в грудь подушкой и плюхнулась на свою половину, подальше от Денни. Он раздосадованно вздохнул и отвернулся назад к телевизору, чуть прибавив и без того слишком громкий звук, так как стоны и вздохи волшебным образом набрали силу.

– Хорошо… Тогда можно я досмотрю передачу?

– Делай что хочешь. – Я закусила губу и взмолилась, чтобы меня одолел сон.

Прошло несколько дней, и ничего не изменилось. Денни определенно не собирался говорить с Келланом о вещах, которые считал не нашим делом. Я возражала, но не могла внятно объяснить причину. Мое раздражение зашкаливало. С Келланом «поговорю» я – и буду далеко не таким дипломатом, как Денни.

Чмокнув Денни на прощание в щеку – безделица, ради которой я не потрудилась вылезти из постели и которая пусть и любовно, но говорила: «Паршиво же мне с тобою, дружок», я оделась и отправилась в ванную приводить себя в порядок. Видок у меня был жуткий. Под глазами – круги от недосыпа, прическа – воронье гнездо, из-за того что я ворочалась всю ночь. Мода, взятая Келланом, грозила отправить меня прямиком в дурдом. Я принялась остервенело расчесывать волосы, живописуя в уме незамутненный лик Келлана на каждой свалявшейся пряди.

Его же реальное лицо я узрела скорее, чем хотелось… Оно было лучше, чем в моем воображении, и это глубоко возмутило меня.

– Доброе утро.

Я промолчала, мгновенно взбешенная его лучистыми глазами, миленьким приветствием и дикой, всклокоченной шевелюрой. Мысленно я поклялась не обмолвиться с ним нынче ни словом. Раз уже мне приходилось слышать его в избытке, то он мог не слушать меня вообще.

– Кира?

Я упрямо схватила кофейную кружку и принялась наполнять ее, игнорируя его сладкий голос и потрясающий запах, различимый даже издалека.

– Ты злишься на меня?

Казалось, его забавляла эта мысль.

Нарушив обет молчания, я глянула на Келлана:

– Нет.

Что ж, ненадолго меня хватило.

– Прекрасно, потому что не за что. – Его улыбка подрагивала, пока он вещал.

– Вот я и не злюсь… – Я знала, что говорю вызывающе, но ничего не могла с этим поделать. Коль скоро с утра была его очередь слушать, я как минимум постараюсь, чтобы сказанное звучало неприятно. – С какой стати?

– Мы оба покончили с прошлым, когда дела вышли из-под контроля. – Он склонил голову набок и прищурился.

– Я знаю. Я там была.

В моем голосе безошибочно обозначился лед, и Келлан нахмурился:

– Я делаю только то, о чем ты просила. Ты же хотела быть в курсе, если я буду с кем-то встречаться.

Теперь он тоже набрался дерзости. Мой утренний настрой пришелся ему не по нраву.

Это меня вполне устраивало. Мне было не по нраву его поведение.

– Я не хотела никаких секретов друг от друга, но… – Я гневно покачала головой, не сводя с Келлана глаз. – Я не хотела этого лицезреть!

Его глаза похолодели и сузились еще больше.

– А где же мне?.. – Он умолк и сделал вдох, успокаиваясь. – Я вынужден это видеть, слышать… Ты тоже не тихоня. По-твоему, мне приятно? Было приятно когда-нибудь?

Келлан вновь глубоко вздохнул и встал, тогда как я пылала от стыда.

– Я стараюсь и все понимаю. И тебе не мешало бы.

Не взглянув на меня, он вышел вон.

Я отправилась на занятия на автобусе, как поступала с момента, когда Келлан начал устраивать свои «свидания». Вот, значит, как? Я должна проявить понимание? Мне следует смириться с его обслуживанием всего города? Да, он слышал мои выкрутасы с моим парнем, но… Я не знала, имеет ли это отношение к делу, однако то, что происходило – происходит – между нами с Денни, разительно отличалось от траха ради траха. Это было тошнотворно. Я ненавидела каждую секунду каждого прожитого дня.

Вздыхая, я дошла через кампус до аудитории. Морозный воздух гнал прочих студентов мимо меня, в тепло. Вдобавок ко всему я ежедневно скучала по Келлану. Мне не хватало его даже теперь. Моя ломка не стала менее болезненной лишь оттого, что я была зла на него. Если на то пошло, она даже усугубилась по той причине, что мне подыскали замену. Со вздохом я вошла в корпус, где мне предстояла лекция по литературе, и мгновенно застыла. Знакомые рыжие кудряшки прямо по курсу. Те самые, от которых я держалась подальше: сию минуту они вышагивали навстречу мне, взвинченные настолько, что видно было издалека.

Кэнди замерла прямо передо мной, едва я попыталась выскользнуть из дверей.

– Ты подружка Келлана?

Однако резко. Ни тебе здрасьте, ни чего еще. Нас ведь даже не познакомили.

Я вздохнула и обошла ее, направившись к аудитории. Она двинулась рядом, пламенея кудрями не меньше, чем настроем.

– Нет… Я уже сказала твоим шпионкам несколько месяцев назад. Он просто мой сосед.

– А люди твердят мне, что вы на пару бродите по кампусу неразлейвода.

Тон у нее был отвратный. Под людьми она, очевидно, разумела двух своих подружек. Я покраснела, зная, что мы держались несколько беспечно на территории университета, хотя вряд ли нас можно было назвать «неразлейвода». В надежде скрыться от нее в помещении я ускорила шаг. Она без труда подстроилась и сверлила меня ледяным взглядом, явно дожидаясь объяснений.

– Не знаю, что тебе сказать. У меня есть парень, и это не Келлан.

Парень, которому я решила быть верной. Парень, который не снимал трусы перед каждой оголодавшей встречной. Придя в бешенство, я ляпнула лишнее:

– Если тебе так неймется с ним перепихнуться, приходи в бар «У Пита». Он постоянно там торчит.

Она прекратила преследование, едва я дошла до двери в мое убежище.

– Может, я так и сделаю, – отозвалась она довольно спесиво, когда я пересекала порог.

Что ж, тушите свет…

Как будто желая приумножить гадости этого дерьмового дня, дурацкий автобус сломался на обратном пути. Мне пришлось ждать следующего. Нас даже не выпустили, чтобы мы могли пойти пешком при желании. Похоже, у водителя выдался день не лучше моего, и он демонстрировал свою власть над нами, беспомощными созданиями. Конечно, нашлись боевые люди, которые просто вырвались из автобуса, но я была не настолько отважна и побаивалась водителя, а потому осталась сидеть и ворчать в салоне.

Я и так задержалась в университете – готовилась к занятиям и, если не врать себе, не торопилась домой, и вот теперь я всерьез опаздывала на работу. Надо было ехать прямо туда, но я собиралась заскочить домой и принять душ. День вышел долгим и изматывающим.

Машина Келлана стояла у дома, и я пролетела мимо нее к двери. Я отчаянно не хотела просить его о чем бы то ни было и уж точно не стремилась пережить очередную тягостную поездку, но вдруг он выручит меня и отвезет в «Пит»? Смена начиналась через десять минут. Если снова автобусом, я опоздаю вконец…

Я быстро поднялась к себе и бросила сумку. Стянув блузку, я схватила с пола форменную футболку – швырнула ее туда накануне после работы. Быстро надев ее, я заметалась по комнате в поисках резинки для волос. Отыскав одну между кроватью и столиком, я наспех собрала волосы в хвост. Затем я снова влезла в куртку, подхватила сумку и выскочила в коридор.

Стоило мне задаться вопросом, куда подевался Келлан, как я услышала негромкую музыку и обнаружила, что дверь в его комнату приоткрыта. Думая лишь о том, что я безнадежно опаздываю и нуждаюсь в его помощи, я автоматически взялась за нее и отворила чуть шире. Заглянув в щель, я потрясенно застыла. Желудок свело, к горлу подступила тошнота. Рассудок отказывался осмыслить увиденное.

Келлан сидел на краю постели. Он опустил голову, закрыл глаза, покусывал губу и вцепился одной рукой в простыни. Мозг противился, но вскоре вся картинка обрела фокус. Белокурая женщина с распущенными волосами стояла перед ним на коленях, уткнувшись лицом ему ниже пояса. Зрелище не оставляло сомнений в том, чем она занималась.

Полностью поглощенные своим приятнейшим делом, они вряд ли видели в дверном проеме меня. Больше всего на свете мне хотелось бежать от них сломя голову, пока меня не стошнило на месте. Но я не могла ни пошевелиться, ни отвести взгляд от ужасного зрелища.

Должно быть, женщина наконец осознала, что в комнате кто-то есть. Она начала отстраняться. Келлан был не таким бдительным – а может, просто не парился. Приоткрыв рот, задышав ощутимо чаще и чуть покривившись лицом, он машинально притянул ее назад. Женщине сорвало крышу, ей это чрезвычайно понравилось, но у меня во рту стало кисло – содержимое желудка запросилось на выход.

Восстановив способность двигаться, я вылетела из комнаты и кубарем скатилась по лестнице. Думая лишь о бегстве и целиком отдавшись во власть реакции «бей или беги», я спешно прихватила ключи от машины Келлана, валявшиеся на столике у входа. Хлопнула дверью, – если ему было невдомек, что я находилась дома, то теперь будет знать!

Перебирая на бегу ключи, я выбрала нужный. Келлан никогда не запирал свою крошку, поэтому я распахнула дверцу, юркнула внутрь и немедленно завела двигатель. Когда тот ожил, меня охватил издевательский восторг при мысли, что Келлан услышит и мигом поймет, что я сделала. С полсекунды я наблюдала за входом, но он не выскочил. Я врубила заднюю передачу и вырулила, горя нетерпением убраться подальше. Дом замаячил в зеркале заднего вида, однако никто так и не появился. Наверное, Келлан слишком увлекся своим «свиданием», чтобы переживать за тачку.

Желая поспеть на работу к началу смены, я нарушила полдюжины правил, однако приехала вовремя. Припарковавшись у «Пита», я улыбнулась. Езда получилась классной, и я чувствовала приятный холодок, воображая, как взбесится Келлан, когда обнаружит пропажу своей драгоценной машины. Отлично. Не мне одной свирепеть в этом доме. Злобно улыбаясь, я включила радио, нашла какую-то польку и вывернула звук на полную, прежде чем захлопнуть за собой дверцу. Детская выходка, дело ясное, но мне стало лучше, и я ухмылялась во весь рот, пока шла через стоянку.

– Эй, ты сегодня бодрячком, – воскликнула Дженни, едва я появилась на пороге, еще немного на взводе после угона.

– Серьезно? Да вроде не с чего…

Я широко улыбнулась ей, заталкивая ключи в передний карман джинсов.

Однако в ходе работы мое приподнятое настроение сошло на нет, сменившись печалью по поводу сцены, свидетельницей которой я нечаянно стала. Слушать, как развлекается Келлан, было одно, а увидеть – совсем другое. Я впала в нешуточное уныние, когда часом позже дверь бара распахнулась от ожесточенного пинка.

Поморщившись, я оглянулась на звук. Келлан пробирался ко мне с видом куда более собранным, чем совсем недавно. Он был в ярости. Неистовые синие глаза мгновенно впились в мои. Мэтт, очутившийся сзади, попытался положить ему на плечо руку. Келлан порывисто оглянулся, отпрянул и сказал что-то резкое. Мэтт моментально вскинул руки, явно идя на попятную.

Мое сердце учащенно забилось, я запаниковала и попятилась. Не надо было брать его машину. Что на меня нашло? Может, просто швырнуть ему ключи и удрать? Раздражение вспыхнуло во мне с новой силой, и я сделала глубокий вдох. Нет! Он меня пальцем не тронет. Если этому козлу понадобились ключи, пусть подойдет и возьмет их.

Келлан спешил ко мне. Люди, стоявшие между нами, немедленно расступались при виде его лица. Горящие глаза злобно сощурились, губы сжались в ниточку, руки стиснулись в кулаки, грудь вздымалась и опадала – в гневе он был поразительно красив.

Дойдя до меня, он лишь протянул руку.

– Что? – заносчиво осведомилась я, ожидая реакции более бурной.

– Ключи, – проскрежетал он.

– Какие ключи?

Не знаю, зачем я его распаляла. Может быть, недавнее зрелище наконец развязало мне руки?

Он сделал глубокий вдох, желая вернуть самообладание.

– Кира… Вон там стоит моя машина. – Он указал в сторону парковки. – Я слышал, как ты ее забрала…

– Раз слышал, то почему не остановил? – съязвила я.

– Я…

Я нацелилась пальцем ему в грудь и перебила:

– Ты, – я пошевелила пальцами в воздухе, изображая кавычки, – был на свидании.

Он заметно побледнел. Он явно не догадывался, что я все видела. Но вот гневный румянец вернулся.

– И что с того? Поэтому ты вправе украсть мою машину?

Конечно, он был прав, но я не собиралась это признавать и надменно ответила:

– Я ее позаимствовала. Чисто по-дружески, разве это не принято?

Келлан сделал очередной глубокий вдох и сунул руку в передний карман моих джинсов.

– Эй! – Я попыталась отпихнуть его, но он уже взял, что хотел.

Покачивая ключами передо мной, Келлан прошелестел:

– Мы не друзья, Кира. И никогда ими не были.

С этими словами он повернулся и вышел из бара.

Я вспыхнула от обиды и бросилась в коридор, оттуда – в туалет. Там я сползла по стене, тяжело дыша ртом и стараясь не разреветься. Белая как снег, я была близка к обмороку. Сердце разрывалось на куски.

Усиленно вдыхая и выдыхая, я услышала, как открылась дверь.

– Кира?.. – позвала Дженни.

Не в силах ответить, я могла лишь тупо смотреть на нее. Она подошла и опустилась на колени рядом.

– Что случилось? Тебе плохо?

Я обессиленно покачала головой. Затем принялась извергать прерывистые, вымученные рыдания. Дженни немедленно села подле меня, бережно приобняв меня за плечи.

– Кира, в чем дело?

Мне удалось выдавить между всхлипами:

– Я совершила чудовищную ошибку…

Она погладила меня по голове и притянула к себе.

– Что стряслось?

Мне вдруг не захотелось ограничиваться машиной – меня подмывало выложить ей все. Я задохнулась: но как? Она возненавидит меня, она не поймет…

Дженни не сводила с меня глаз.

– Кира, мне можно рассказать. Я ничего не скажу Денни, если ты не хочешь, чтобы он знал.

Мои рыдания облегчились, я удивленно моргнула. Она уже знала? Признание вырвалось прежде, чем я успела сдержаться.

– Я спала с Келланом.