Путь хитреца Саньков Владимир

Часть 1

Глава 1

Сногсшибательная Ева

Если бы дьявол решил соблазнить Еву в наши дни, ему трудно было бы найти более располагающее для этого место, чем ночной клуб «Кракатау». В этом заведении, устроенном в одном из спальных районов Москвы, все напоминало бы его подземное царство, начиная с вулканического антуража и заканчивая потно-перегарным духом, заменившим серный смрад бурлящего кратера.

Однако в случае с Евой Силинской, это и здесь было бы невозможно. Поскольку именно ее иначе как демоном в юбке никто и не называл. Еще только нарисовалась в свете бегущих огней ночной рекламы узнаваемая фигура высокой стройной блондинки, как в этом известном в Москве заведении что-то забурлило. Первым отреагировал Мефистофель. Так прозвали фэйс-контрольщика Макса за его жидкую бородку и хитрый взгляд. Он сдернул с пояса рацию и нажал кнопку:

— Николай Владимирович! У нас гости. Ева.

— Отлично! — отозвался искаженный динамиком голос. — Встреть как надо.

Реакция работников клуба будет понятной, если взять в расчет тот факт, что в последнее время «Кракатау» уже не рокотал как раньше. И его все чаще называли просто «кратером». Конкуренты растащили публику по разным районам большого города, и очередь перед входом в это популярное когда-то заведение значительно укоротилась. Для привлечения посетителей нужно было каждый раз придумывать что-то новенькое, стоящее немалых денег и усилий. Но когда в клубе появлялась Ева, подготовленное шоу можно было сворачивать. Ева была интереснее любого шоу.

— Евочка! — расплылся в кривой улыбке Макс — Мефистофель. — Какими ветрами?

— Мимолетными! — непринужденно ответила блондинка. — А ты, Макс, уже нашел своего Фауста?

Пока они любезничали таким образом, мимо прошмыгнули две не очень совершеннолетние пигалицы из собирающейся очереди. Обычно Макс — фейс-контрольщик со стажем — такого бы не допустил. Но не в этот раз.

Сегодня Ева была не одна. Ее более скромная подруга немного терялась в лучах евиной славы, несколько проигрывая в росте и яркости прически. Но если бы в полутьме ночного клуба кто-то более внимательно присмотрелся к подружке эффектной блондинки, то обнаружил бы небесно-голубые глаза, глядящие из-под челки темно-русых волос, удачно расположенные на правильном, даже красивом личике с еле заметными следами вечернего макияжа. Эти глаза с неподдельным интересом поглядывали по сторонам. Похоже, девушка была впервые в подобном месте. Внимательный наблюдатель безусловно оценил бы и ее точеную фигурку в стильном, со вкусом подобранном наряде, выглядывающем из-под короткой шубы, и элегантную походку.

Проходя внутрь в почетном сопровождении «служителя преисподней», Ева не преминула бросить снисходительный взгляд на завистливо зыркающих девиц из очереди на фэйс-контроль. Те, похоже, надолго застряли за дверями клуба, отстукивая зубами прогрессивные ритмы ночной прохлады.

Суета у входа вскоре перенеслась в основное помещение клуба. Посетители увидели, как из помещения в форме языка пламени над танцполом, в котором, как известно, располагался административный офис, появился человеческий силуэт. Вращающийся прожектор выхватил из темноты лицо управляющего клубом — тридцатипятилетнего Николая Владимировича Савельева. Он какое-то время стоял у перил, не сводя глаз с входа, и затем с очередным всполохом красного света исчез.

Он появился внизу у гардеробной, оформленной в виде заполняемой лавой пещеры с оплавленными каменными краями, чтобы поприветствовать редкую гостью:

— Е-ева! — протянул Савельев, распахивая свои объятья. — Я боялся, что ты продала свою душу кому-то еще — так давно тебя не было! Ладно — душа, оставь нам хотя бы тело! — ему удалось выбить из нее смешок, и они по-дружески расчмокались.

Надо сказать, что интерес начальника «кратера» к Еве объяснялся не только коммерческими выгодами. Красавица пользовалась какой-то особой благосклонностью хозяина клуба. И Николаю Владимировичу было дано четкое указание: «любить, уважать, в обиду не давать». Савельев понял, как хотел: охране дал указание приглядывать, что делать с уважением — не ясно, а вот полюбить пару-тройку раз при случае планировал. Не нравиться Ева не могла. Вот и сегодня мраморная кожа красавицы всколыхнула в нем не слишком глубокие, но все же плохо контролируемые чувства. Однако он хорошо знал, что собой представляет собой предмет его вожделения. Нужен подходящий момент — ошибка могла стоить репутации и работы.

Другие охранники с физиономиями, внезапно потерявшими привычную скуку, засуетились ближе к местам основных развлечений, о чем-то оживленно переговариваясь. Для любого человека, не накрытого трансом жесткого ритма или дурманом наркоты, было очевидно, что происходит что-то необычное, нарушающее размеренный ритм ночной жизни клуба. Новость дошла и до официантов, которые начали сбиваться с витиеватого маршрута «бар — столики» в сторону входа.

Кто же такая Ева Силинская?

Из толпы ее выделял не только высокий рост, усиленный двенадцатисантиметровыми каблуками. Светлые прямые волосы средней длины стильно обрамляли ее лицо, челкой наискосок прикрывая один глаз. На фоне джинсовой обыденности черные прямые брюки превращали ее ноги в бесконечность, а ремень с большой серебристой пряжкой «Прада» на стройной талии отделял их от эффектного бюста. Довершала картинку этого глянцевого разворота белая шелковая блузка с острыми уголками воротничка, ярко сияющая в свете флуоресцентных ламп.

Модные этикетки дорогих брендов. Модная прическа. Модный макияж. Модным было даже выражение ее лица, покрытое скукой. Лишь при виде приятных знакомцев на лице вырисовывалась правильная улыбка, и оно снова приходило в исходное модное состояние.

Но это лишь внешняя часть образа. Интереснее другое.

Она не пьет и не ширяется — пара недопитых коктейлей не в счет. Она не встанет скромно у стенки, как это делают многие девушки, и не будет тихо тусоваться с друзьями. Если уж общаться с людьми, то нужно быть в центре, в самом центре всеобщего внимания. Но и в клубы она ходит, в общем-то, не для этого. Ева приходит на охоту. Если уж она выбралась из дома, то лишь для того, чтобы развеять осточертевшую скуку. Но вовсе не ради любви или секса. Она не очень-то любит мужчин и почти не переносит женщин. Она любит Игру.

Ее любимая игра — динамо. Ее метод — унижение. Поэтому мужчины, которые ее знают, побаиваются ее. Боится Еву и Николай Савельев. Он помнит, как она ради удовольствия расправлялась с другими посетителями клуба. Это всегда было эффектным зрелищем, но он не хотел бы оказаться на их месте. Ева редко играла в «динамо первой степени» — разогреть парня до неровного дыхания и обломать — это для начинающих. Ее любимый уровень — второй. Это когда, чередуя кнут и пряник, доводишь жертву до белого каления, чтобы на все был готов ради желаемого, и издеваешься над ним, демонстрируя окружающим свою безграничную власть. А еще бывает «динамо третьей степени». Но до этого пока не доходило. Нравилось Еве растягивать игру. На такой длинный «крючок» и был подсажен управляющий «кратером» Савельев. То погоняя, то притормаживая коней, Ева умело добивалась от него беспочвенной надежды и всецело пользовалась результатами своего труда.

Выбрав до последней капли свою порцию внимания, Ева королевской походкой направилась к наскоро освобождаемому для нее официантами столику. Ее симпатичная подружка шла следом.

Многие сотрудники и гости известного клуба наблюдали это дефиле к столику. Среди них оказались два очень странных посетителя, которые в интерьере молодежного тусовочного заведения выглядели по меньшей мере неуместно. Странно не только их проникновение в ночной клуб — куда смотрел Мефистофель? Чего им вообще тут делать? За самым дорогим столиком в удобном для наблюдения месте — под тенью декоративной глыбы из застывшей лавы.

Один из них седоватый мужчина лет пятидесяти с аккуратно постриженной бородкой в костюме от Бриони и дорогих швейцарских часах. Другой, возрастом постарше, совсем седой, в простой зеленоватой двойке поверх зеленого же, но другого оттенка свитере. В руке он держал старинную деревянную трость с головой змеи вместо ручки.

С еле заметными улыбками на губах два почтенных посетителя наблюдали, как с Евой, торжественно несущей свое красивое тело к намеченной цели, столкнулся парень чуть выше среднего роста с небольшим шрамом на шее. При столкновении бокал с коктейлем в его руке опрокинулся, и грязное шоколадное пятно бессовестно расползалось по дорогой белой блузке, противно приклеиваясь к евиной коже. На какое-то время красавица ошалела, но затем взорвалась в бешеной истерике:

— Мудак! Ты куда смотришь?!

Ее ярость была вполне оправдана, если учесть стоимость блузки, а также факт напрочь испорченного вечера. Она грубо толкнула его и повернула к гардеробной, но почему-то передумала. Подбежавший официант тщетно пытался помочь ей справиться с пятном. Наконец, вдвоем с подружкой они все-таки сели за столик.

— Это он! Это он! — медленно приходя в себя, Ева вдруг разобрала, что Катя — так звали ее подружку — что-то говорит.

— Что? Кто «он»?

— Ну, помнишь, я тебе рассказывала про парня… гада, который испортил наши отношения с Карпасовым? В школе.

— Ну.

— Это он. Артем Берестага.

Ева посмотрела на парня внимательней. Ей показалось, что она уже видела где-то его лицо. Но это было не важно. Она на некоторое время даже забыла про блузку. Катя Ярославцева — ее единственная настоящая подруга на протяжении уже многих лет. Вывод прост: уходить нельзя. Этот засранец должен быть наказан!

— Он тебя видел?

— Нет.

Ева улыбнулась подбежавшему Савельеву и с невинной ужимкой показала на пятно. Управляющий все понял:

— Сейчас что-нибудь придумаем.

И, конечно, придумал. Отправил администратора за новой блузкой в круглосуточный магазин. А затем подозвал вышибалу и показал взглядом на виновника евиной трагедии. А Силинская поманила вышибалу пальцем и, когда тот наклонился, добавила от себя:

— От меня передай приветик!

Тот, усмехнувшись, кивнул. Девушки наблюдали, как вышибала подошел к столику, за которым расположилась компания из трех человек: герой предстоящей разборки, черноволосая девица и еще один рослый парень. А когда выдворяемый встал из-за стола и отправился впереди здоровяка-охранника к выходу, оставшиеся чему-то заухмылялись. Подруги не придали этому значения.

— Так проще всего, — прокомментировала Ева.

Хотя было видно, что она не удовлетворена.

Заработав пару очков в глазах красавицы, Николай Савельев размышлял, как это можно использовать. Он даже придумал слова, с которыми можно подкатить к ней, но решил оставить попытку до появления помощника с новой блузкой. Он проконтролировал, чтобы официантка приняла у них заказ, и отправился к себе в каморку.

Поднимаясь по лестнице, он вдруг снова увидел отмеченного шрамом. Савельев не поверил глазам, видя, как тот вернулся и спокойно садится за покинутый пятью минутами ранее столик. Вышибалы нигде не было видно. В обстановке полной неясности начальник «кратера» принял логичное решение. Вбежав в администраторскую, он приник к мониторам и начал нервно переключать внешние камеры. Вышибала нашелся. Он неподвижно стоял на парковке, глядя в ночное небо.

— Чушь какая-то, — выругался Савельев.

Он перемотал запись на несколько минут назад. Вот они выходят, охранник что-то говорит, затем проводит резкий удар, потом еще и еще. Но все выпады лишь протыкают воздух! Ничего не понимая, управляющий клубом еще раз прокрутил эпизод. Противник ничего не делает, кажется, чуть поворачивается и все! Что за акробат? Этот охранник — лучший боец в клубе с приличной реакцией и хорошо поставленным ударом. Но тот делает какие-то еле уловимые движения, и крепкие кулаки вышибалы лишь колышут воздух.

— Что он говорит? — пробормотал про себя недоумевающий Николай Владимирович.

Действительно, меченый все время что-то говорит, точнее, оба разговаривают. Теперь они как будто толкаются или борются.

— Охренеть! Они что, обнимаются?! — обалдел от увиденного Савельев.

Он переключил монитор на камеру: вышибалы на улице уже не было. Впрочем, найти его не составило труда. Охранник с мокрыми от слез глазами сам шел навстречу начальнику.

— Что это было? — завопил управляющий клубом, осматривая вышибалу в поисках крови. Но тот был чист.

— Что это было — я спрашиваю?!

Но и в этот раз он не получил ответа. Здоровяк был в глубокой прострации. Савельев оттолкнул его и вышел на помост. Обладатель шрама, как и раньше, сидел за столиком, о чем-то оживленно разговаривая со своими друзьями. Решив собрать всю свою стражу и разобраться с непонятным посетителем, Николай Владимирович направился к выходу, где расположились охранники.

В не меньшем недоумении оказались и подруги, увидев, как неудавшаяся жертва вышибалы вернулась без единой царапины за столик. Через некоторое время неуверенной походкой в администраторскую прошел охранник. Но более всего впечатлило то, как был остановлен выскочивший оттуда Савельев каким-то дедом в дорогом костюме. Тот что-то резко сказал управляющему и хлопнул его рукой по лбу. Вместо ответа Савельев ретировался назад в каморку.

Ева поняла, что простой план провалился. И если Катя зачем-то шифровалась, прячась в тени интерьерных декораций, ее подруга в упор смотрела на своего обидчика, сидящего к ней боком в пяти метрах. Ева Силинская понимала: следующий ход за ней.

Она подняла глаза на каморку администратора, в которой спрятался давно облизывающийся на нее Савельев. Пересеклась на мгновение взглядом со старым знакомым — тот отвел взгляд. Они «поиграли» в прошлый раз, когда она отмечала в клубе свое двадцатисемилетие. Тот рисовался перед компанией, и она, разыграв легкую партию, выставила его полным придурком, заставив к тому же вымаливать у нее прощение. А потом еще и подставила под удар влюбленного в нее вышибалы, делая при этом невинное личико. Здесь нет уже уволившегося из-за нее охранника, который пытался «что-то изобразить», но она «развела» его, доведя до каления, и презрительно «размазала» на глазах у своих. Это было похоже на избиение младенца. Ну, что ж, раз без нее не обойтись, пришло время отпустить с цепи демона в юбке.

Расстегивая на ходу запачканную блузку, сногсшибательная Ева уверенными шагами направилась к своей новой жертве. Катя лишь хлопала ресницами, видя, как ее подруга резко развернула своего обидчика на стуле. Перекинув ногу, она устроилась на его коленях! Лицом к лицу. Стащила с себя мокрую блузку и, оставшись во флуоресцентно-белом лифчике, бросила ее на колени оторопевшему соседу Берестаги. Роскошная грудь Евы Силинской раскачивалась прямо перед глазами парня. Чаровница обаятельно улыбнулась:

— Как настоящий джентльмен, ты должен дать свою рубашку — мне холодно!

Катя как будто заново открывала подругу. Она имела представление об увлечениях Евы и не одобряла их. Но воочию, зная Евину цель, наблюдала такое впервые. Раздираемая смешанными чувствами, она смотрела, как парочка игриво общается. Сквозь рев захватившего абсолютную власть модного хауса расслышать слова было невозможно. Но отчетливо видно, как ее подруга вдруг залепила парню пощечину и, вырвав из рук его приятеля блузку, стремительно покинула их компанию. Видимо, план не сработал.

— Урод! — раздраженно сказала Ева, бухнувшись на стул рядом с подругой, и, чуть отдышавшись, добавила: Наивный. Это только начало. Сейчас сам прибежит!

Но прибежал Савельев с новой блузкой. Он вел себя странно, пряча глаза. Ева в благодарность ему вынужденно улыбнулась — блузка была, конечно, полный отстой — но ничего не сказала. Когда управляющий отошел, Ева более критично осмотрела себя в маленькое зеркальце, затем сняла блузку и, не колеблясь, оторвала оба рукава и воротник. Она натянула на себя новый наряд, улыбнувшись открывшей от восхищения рот подруге.

— Пошли, оторвемся, — показала она Кате на кипящую массу извивающихся тел. Стараясь не поворачиваться к Берестаге лицом, Катя последовала за подругой.

Похоже, Ева знала свое дело. Берестага действительно вскоре подошел, выруливая между танцующими. Катя поспешила раствориться в толпе. По пути она задержалась перед официантом, перегородившим проход. Тот переставлял принесенные напитки с подноса на столик, за которым сидели два мужчины в возрасте — один старше другого. Один из них недавно завернул Савельева.

«Что они-то тут делают?» — подумала девушка и в наступившей между композициями относительной тишине услышала обрывок их разговора. Она не поняла, кто говорил:

— …тебе не выиграть этот спор. Он мой!

— Вряд ли, — ответил второй и со смешком добавил:

— У меня меньше кругов…

Окончание фразы заглушили звуки накатившего музыкального хаоса. Ей показалось, что оба, усмехаясь, смотрят на Берестагу. Проход освободился. Девушка прошла к своему столику и продолжила наблюдение.

Ева и ее обидчик, несмотря на энергичную музыку, обнялись в медленном танце и о чем-то кокетливо болтали. Катя пыталась разобраться в себе. Ей не нравилась сама идея игры, но было очень интересно смотреть. Тревожило и еще какое-то неясное чувство. Катя заметила, что, несмотря на появление на вулканических глыбах полуобнаженных танцовщиц, многие посетители предпочли наблюдать за развивающейся драмой.

Внезапно Ева резко оттолкнула партнера и, покинув танцпол, вернулась за столик.

— Вот теперь посмотрим, как он запляшет, — прокомментировала она, удовлетворенно наблюдая, как ее будущая жертва идет к ней.

Но, не дойдя до их столика, Берестага свернул в сторону и присоединился к своим приятелям. Силинская только хмыкнула:

— Ну что ж, так даже интереснее!

В течение следующего часа, умело маскируясь от Берестаги, Катя наблюдала череду подходов и разрывов, толчков и объятий, оплеух и поцелуев, содержавшихся в арсенале женских уловок все более поражающей ее подруги. Ева, безусловно, была игроком высочайшего класса.

Теперь она опять сидела на коленях у Берестаги, который, судя по всему, уже созрел. Проявляла необычную для себя нежность, ее глаза светились, а может быть горели демоническим огнем. Она даже плакала! Это были настоящие рыдания со всхлипываниями. Казалось, они говорили друг другу какие-то очень откровенные вещи. Такой Катя никогда не видела подругу. Предвидя, что сейчас произойдет, она искренне пожалела парня.

Ева играла как никогда. Она была на абсолютном пике вдохновения. Благодаря таланту чувствовать партнера, она на уровне тончайших переживаний в каждый момент ощущала его внутреннее состояние и легко вычисляла момент, когда можно перевернуть игру. И такие состояния подходили все чаще и все глубже — она это чувствовала — закабаляли его сознание. Но по дикой случайности в каждый предкульминационный момент он вдруг цеплялся за какое-то слово или жест, и Еве приходилось начинать заново. Однажды момент настал, и Ева решила, что пора действовать. Но когда она пыталась встать, ее нога как-то глупо застряла между стулом и его ногой — все рассмеялись, и момент был упущен.

Ей как всегда нравилась эта игра. Впрочем, нет, как-то совсем иначе. Она задевала совершенно новые чувства, и Ева сама начала увлекаться. Чтобы сбить напряжение, девушка залпом выпила бокал «Куантро» — французского ликера, который в народе получил название «бабоукладчик» за свой коварный нрав. Сладкий и легкий, он имел свойство неожиданно ударять в голову. Об этом ей только что рассказал Артем. Милый парень.

Блузка — вообще ерунда. Будет повод порыться по шкафам — там много ненадеванных вещей с этикетками — или, еще лучше, пробежаться по магазинам. Во всяком случае это не повод ускорять игру. Ведь она и играет ради удовольствия. И совсем не хочется его прерывать. Она, конечно, сделает то, ради чего все затевалось. Обязательно сделает. Чуть позже. Получив еще несколько таких мгновений…

Мгновений, которые заставляли биться ее, казалось, совсем застывшее сердце, как африканский барабан. И даже слезы, которые она обычно не использовала в игре — лишь в крайнем случае — под натиском какого-то внутреннего восторга теперь сами просились наружу.

В какой-то момент, когда Кате показалось, что игра затягивается, Ева оторвалась от Берестаги и, покачиваясь, подошла к ней.

— Катюш, прости, пожалуйста. Мне нужно поехать… — она споткнулась, — возьми мою машину, — на столик упали ключи от «ауди». Ева была под шафэ.

— Ты же не пьешь!

— Я чуть-чуть.

— Зачем ты? Тебя дома ждет муж, Ева! — пыталась образумить ее Катя.

— Я не надолго, — она виновато улыбнулась и присоединилась к собравшейся уходить компании, послав подруге воздушный поцелуй.

Катя с осуждением смотрела ей вслед. Она знала, что ее муж Сергей сейчас пытается дозвониться на выключенный телефон. Ева сознательно не давала им с Катей обменяться номерами, чтобы была возможность не отвечать.

Как на бесконечном ярко-белом батуте, совершая гигантские прыжки в невесомость, Ева мчалась по облакам навстречу утреннему солнцу. Она легко перепрыгивала высочайшие заснеженные горные вершины, мелькающие между пухлых, залитых солнцем облаков, испытывая удивительный восторг от легкости, скорости, абсолютной свежести и чистоты окружающего ее фиолетового неба. И только появившаяся мелодия, которая с каждым мгновением становилась все громче и громче, вдруг начала тянуть ее куда-то вниз, закручивая как в воронку вихря, роняя на серую земную поверхность. Одновременно с падением с трудом приходило понимание того, что это лишь сон и нужно найти этот чертов телефон, так бесцеремонно вытащивший ее из прекрасного забытья.

— Да, — ее голос прозвучал утробно грубо.

— Ева, где ты? С тобой все нормально? — раздался в трубке взволнованный голос подруги. Легкая картавинка в ее голосе, как обычно, придавала ему особое очарование.

Глаза начали привыкать к утреннему свету. Ева обвела комнату взглядом, медленно осознавая, где она и что произошло этой ночью.

— В гостинице.

От внезапно пришедшей мысли кровь ударила в голову. Ева, совсем проснувшись, еще раз осмотрела гостиничный номер в поисках кого-то или чего-то, но, не обнаружив никаких признаков искомого, в ярости ударила кулаком по кровати:

— Гад!

— Что? — не поняла Катя.

— Катюха, приедь, пожалуйста, — упавшим голосом попросила Ева, — машина у тебя.

Когда подруга появилась в гостинице, Ева Силинская была уже одета. Она, слегка растрепанная после бурной ночи, сидела на кровати и курила. А на ее растерянном лице блуждала, казалось бы, неуместная в такой ситуации улыбка. Подойдя утешить подругу, Катя обнаружила на прикроватной тумбочке записку: «Спасибо за увлекательную игру. А.Б.»

— Потрясающий ублюдок! — пробормотала Ева, продолжая чему-то глупо улыбаться.

Глава 2

Специалист

Еще стрелки настенных часов не подобрались к восьми утра, а в переговорной комнате шестьсот четвертого офиса арендованной части здания НИИ космического приборостроения уже царила суета. Сотрудники расставляли бутылки с минералкой и цветы, вытирали мебель, настраивали проектор. Стоит однако отметить, что и переговорной эта комната стала только вчера вечером, когда из нее в срочном порядке были вынесены потрепанные столы, стулья и морально устаревшие компьютеры, заменены шторы на новые и в правильном порядке расставлена собранная по разным комнатам более или менее приличная мебель. Даже видавшая виды дверь заменена на несколько более презентабельную, снятую с петель кабинета генерального директора ООО «Ростелематикс». А сам генеральный директор Рыжиков Сергей Игоревич, который обычно не появлялся на работе раньше одиннадцати, теперь носился между своим полуразрушенным кабинетом и новой переговорной, нервно контролируя все вплоть до наклона цветов в вазе.

— Ну, наконец-то! — прикрикнул он на своего заместителя Шкварина Юрия Петровича, когда тот переступил порог офиса. — Он вот-вот появится! Специалист где?

— Здравствуйте, Сергей Игоревич, он не должен опоздать, мне за него поручились — обязательный человек, — залепетал зам.

— Ой, не дай бог! Нам самим ни за что эти переговоры не разрулить. Звони ему, не застрял ли где — пробки по Москве восемь баллов!

Бывший работник вышеназванного НИИ сорокасемилетний Сергей Игоревич Рыжиков по внешности напоминал мышь. Ходил всегда в сером костюме поверх серой же сорочки. Предпочитал галстуки в оттенках серого и, если бы ему удалось найти в продаже серые туфли, обувь тоже была бы мышиного цвета.

В жизни он придерживался давно выведенного правила, которое в интерпретации неизвестного остряка звучало так: «Синоптиком ты можешь и не быть, но знать, откуда ветер дует, ты обязан». Поэтому синоптиком, а точнее ученым, он так и не стал, хотя кандидатскую степень получил. Впрочем, не за научные открытия, а благодаря советской системе карьерного роста, где главным были не личные заслуги, а личные связи.

Его более талантливые коллеги либо давно переметнулись на ту сторону океана, либо ушли в бизнес. Сергей Игоревич с завистью поглядывал на их успехи, но не имея способностей ни к науке, ни к управлению, так и не нашел себя. Ему тоже хотелось хорошую машину и просторную квартиру. Он устал экономить и отказывать своим детям в дорогих игрушках, которыми хвастались их сверстники. Но возможности вырваться из бедности не находилось.

И все же, руководствуясь второй частью своей любимой поговорки, он таки дождался часа икс. Рассмотрев в последних веяниях новой государственной политики шанс, который приходит лишь однажды, он зарегистрировал ООО «Ростелематикс», арендовал в здании родного НИИ небольшое помещение под офис и, переманив к себе нескольких сослуживцев на условиях совмещения, начал искать инвесторов под свою «великую идею».

Собственно все величие идеи было не столько в уникальности, сколько в своевременности. Тут сказался наработанный навык Сергея Игоревича определять, когда и откуда дует ветер.

Итак, с того самого момента, как в государственную казну стали попадать легкие деньги от резко подорожавшей нефти, а отношения с некоторыми довольно-таки западными соседями по планете напрягаться, руководство страны обозначило новые приоритеты в развитии государства. Один из них оказался весьма близок Сергею Игоревичу. Развитие российской ГЛОНАСС — глобальной навигационной системы. Американская GPS успешно функционировала уже не первый десяток лет и распространилась настолько, что присутствовала в виде маленького чипсета не только в миллионах навигационных приемников, приклеенных к лобовым стеклам автомобилей по всему миру, но и во многих телефонах, смартфонах, треккерах и тому подобных устройствах. Однако самым неприятным местом в этой истории для любого государства, осмелившегося противоречить заокеанским соседям, было то, что вся военная мощь государства находилась в полной зависимости от американских навигационных спутников. Суда, воздушная и наземная техника передвигалась по GPS координатам, с их же помощью настраивались системы наведения огня. Общеизвестно, что спутники GPS дают два сигнала: один закодированный — для армии США, другой открытый — для гражданского использования. Позже эту проблему ярко продемонстрировал военный конфликт с Грузией. Тогда американцы даже не стали отключать гражданский сигнал, а лишь скорректировали его точность. И российские «СКАТы» жгли траву рядом с огневыми позициями грузин с погрешностью в четыреста метров.

Так что собственная система спутникового наведения России была очень нужна. И не только России. Многие государства ожидали прекращения монополии США в навигации.

Спутники ГЛОНАСС начали выводить на орбиту земли еще в восьмидесятые. Но неуклюжие, как и все советское, они работали в половину срока меньше американских и их требовалось не менее тридцати против двадцати четырех спутников GPS. А когда у государства, наконец, нашлись деньги для запуска недостающих аппаратов, Сергей Игоревич скептически прокомментировал:

— Дождались. Сейчас схлопнутся те, что построены первыми, и начнем все с начала.

Так оно и вышло. Тем не менее, курс был задан. И Президент с телевизионного экрана подытожил:

— Государство берет на себя обязательства по выводу спутников на орбиту, а производство ГЛОНАСС-устройств должен обеспечить бизнес.

— Какой в жопу бизнес? — комментировал Рыжиков прямо в телевизор. — Мы уже самовары в Китае производим!

И все же руководящая рука твердо взмахнула, и бизнес заметался в поисках технологий. Вот тут-то Рыжиков и почуял дуновение попутного ветра. В НИИ стали захаживать люди в дорогих костюмах, и сладкий запах манны небесной вскружил голову Сергея Игоревича.

Для того чтобы собрать из китайских комплектующих любое приемное устройство ГЛОНАСС, необходима одна маленькая деталька. И главная заковырка здесь даже не в слове «деталька», а в слове «маленькая». Но о таких «мелочах» затуманенная разыгравшимся воображением голова Сергея Игоревича тогда и не думала.

Он знал, что ни один банк не даст денег под одни только обещания его «липовой» фирме. Рыжиков показывал очередному «костюму» институтское оборудование, дипломы и свидетельства о научных степенях своих почти сотрудников, вдохновенно расписывал сияющие перспективы разработки первого ГЛОНАСС-чипсета.

— Огромная российская армия и военно-морской флот, гражданская авиация и судостроение, автомобилисты, мотоциклисты, велосипедисты и даже пешеходы России и всего мира, тайно ненавидящего американцев, ждут этого первенца новой российской науки, — вдохновенно вещал генеральный директор научно-производственной фирмы «Ростелематикс».

Его воодушевление, подкрепленное бумагами с печатями серьезных государственных учреждений, убедило Станислава Михайловича Артюхина — частного инвестора, заработавшего свой капитал на спекуляциях долговыми обязательствами крупных нефтяных и газовых компаний.

В девяностые, когда благодаря «виртуозной» государственной политике деньги у всех закончились, а работать было как-то нужно, предприятия платили своим работникам тем, что производили — водкой, колбасой, туалетной бумагой, а поставщикам и подрядчикам — долговыми расписками. Народ как-то обходился без денег, заедая тоску водкой, колбасой или туалетной бумагой. А вот векселя, наводнившие страну, уже никто не хотел принимать. И тогда появились артюхины. Они завязывали отношения с нужными сотрудниками крупных компаний, и, выкупая векселя по дешевке у отчаявшихся коммерсантов, за приличный откат, но уже по полной стоимости загоняли их обратно.

Но девяностые закончились. Если ничего не предпринять, скоро закончатся и заработанные деньги. И артюхины разбежались по большой стране в поисках поля чудес, в которое можно было закопать свои медяки и пожать урожай золотоносных деревьев.

Станиславу Михайловичу, похоже, улыбнулась удача. Рыжиков пообещал чипсет через девять месяцев.

«Это ничего, — подумал Артюхин, — все равно никто быстрее не сделает. Ведь, насколько известно, никто даже не начал разрабатывать. Денег, правда, многовато хотят».

— Пять миллионов долларов?! — возмутился он тогда. Но в КБ того же НИИ попросили восемь и полтора года на разработку.

И все же, стать владельцем первого в мире чипсета, который уже ждут миллионы потребителей, это ли не удача? И сделка состоялась. Деньги приличными траншами перекочевывали со счета на счет, и быстро распухший штат работников ООО «Ростелематикс» с воодушевлением взялся за работу.

И надо сказать, что ровно через девять месяцев, выдержав родовые муки, к моменту, когда GPS-навигаторы китайского производства подешевели до неприличия и сильно уменьшились в размерах, научно-производственная компания «Ростелематикс», потратив все деньги, произвела на свет первый в мире ГЛОНАСС-чипсет. Успех мероприятия подпортили только две маленькие подробности: микрочип получился размером с кулак и ценой в десять китайских навигаторов, купленных на «Горбушке» по розничной цене. Китайский GPS модуль был не больше пятикопеечной монеты и стоил так дешево, что им вполне можно было вместо кафельной плитки оклеивать санузлы в домах артюхиных…

Увидев, во что превратились его потом заработанные пять миллионов, Станислав Михайлович сначала побледнел, потом его охватила дрожь, а затем он взорвался смачным русским матом. Он назвал разработку Рыжнкова, этот шедевр российской науки, гребаной котлетой и энергично рекомендовал тому засунуть ее в то место, из которого после соответствующей переработки котлета должна выходить.

— Не поспеваем, — беспокойно оправдывался Рыжиков, — китайцы материал не вовремя поставили, а потом он еще с браком оказался, меняли.

К слову сказать, инвестор так и не узнал о тайном третьем недостатке разработанного фирмой Рыжикова продукта. Чипсет не то чтобы нестабильно принимал сигнал спутника, он вообще его редко находил.

Конечно, нельзя сказать, что все деньги, полученные от частного инвестора Артюхина, пошли непосредственно в дело. Кое-что, как это бывает, с сияющей новым блеском эмблемой BMW въехало в гараж Рыжикова. Кое-то перевалилось на счета туристических компаний, организовывавших директору «Ростелематикс» «трудовые командировки» на Мальдивы и Сейшельские острова. Кое-что выпадало в виде премий «за прорывные достижения» и «послеполуденную работу».

Но будет несправедливым также сказать, что Рыжиков не старался.

— «Ростелематикс» — это наша вторая семья, — любил повторять он, подбирая сотрудников, способных в первую очередь хорошо вжиться в теплый коллектив. Чудаков и работников не от мира сего он отсеивал на первом же собеседовании. Ну не мог он идею всей своей жизни доверить таким вот непрогнозируемым типам. А типы прогнозируемые, которые и составляли штат научно-производственной компании «Ростелематикс», делали все, что умели: всецело поддерживали идеи своего начальника, бегали, если нужно, в магазин, где надо держали, что сказано, паяли. Поэтому основная тяжесть инновационной деятельности лежала на главном конструкторе, генеральном директоре, учредителе компании Рыжикове Сергее Игоревиче.

Теперь ситуация оказалась очень сложной. Разработчик первого в мире ГЛОНАСС-модуля не знал, что делать. Уменьшить чипсет в размерах без смены команды и оборудования, еще минимум года работы и, главное, солидных дополнительных вливаний не получится. А самой плохой новостью было то, что одновременно с ростом трудностей желание продолжать эту бесперспективную работу у Сергея Игоревича сильно поубавилось.

Новая уникальная идея, все чаще прорывающаяся сквозь совесть бывшего научного сотрудника НИИ Космического приборостроения, постепенно оформлялась в простое слово «бежать». Формирование этой идеи закончилось в тот момент, когда оказавшийся не добрым русским меценатом, а злобным и деспотичным любителем своих денег, Артюхин пригрозил Рыжикову бандитами:

— Ты у меня дерьмо будешь жрать! — пообещал он.

Сергей Игоревич не ожидал столь агрессивной реакции со стороны своего инвестора. И бежать он готов не был. Деньги были потрачены. А когда на следующий день после неудачной презентации его зам Шкварин предположил, что Артюхин может попытаться забрать оборудование и даже его, Рыжикова, личное имущество, Сергей Игоревич напряженно откинулся в кресле и жалобно простонал:

— Не хотелось бы.

Тогда Юрий Петрович решился предложить свою идею для разрешения сложившейся ситуации.

— Помните, Сергей Игоревич, я рассказывал про специалиста, мастера по запудриванию мозгов.

— Ну-ну, — Рыжиков наморщил лоб.

— Говорят, он такое выделывает. Если нанять его и организовать еще одни переговоры с инвестором. Ведь есть же чип-то у нас. Пусть убедит его в том, что все в порядке, мол, надо еще малость деньжат, времени и будет все в шоколаде.

— Чушь! — ругнулся Рыжиков. — Живым бы остаться, а ты говоришь «еще денег и времени». А чем он на самом деле занимается? У него в визитке что, так и написано: мастер-ломастер по запудриванию мозгов?

— Визитку не видел, а называется он… что-то вроде… специалист по организации событий.

— Хм. Ну, зови, посмотрим, что за перец. Других идей все равно нет…

Пока язык Сергея Игоревича договаривал последнюю фразу, через его ученый мозг молнией просквозила надежда. Нужных денег и времени от инвестора, конечно, не получить, но если удастся выдоить хоть что-нибудь, появится возможность организовать отступление по всем фронтам: списать с компании оборудование, перевести личное имущество на родственников или продать, в конце концов, обанкротить «Ростелематикс». А, может быть, и вообще дернуть куда-нибудь за границу. С деньгами можно многое.

Так было решено попробовать. Первым делом нашли специалиста.

— Артем Викторович Берестага, — протянув Сергею Игоревичу руку, представился молодой человек лет тридцати с еле заметным шрамом под воротничком темно-серой сорочки. Русоволосый, с честными глазами, четко фиксирующими взгляд на собеседнике.

«Не похож на супер-манипулятора, — подумал Рыжиков, — хотя держится уверенно». Рисковать вторично уже не хотелось, и первый в мире разработчик гигантских «микрочипов» думал, как бы ему проверить паренька: на что он способен? Однако тот взял инициативу в свои руки.

— Сколько времени и денег вам нужно, чтобы закончить работу?

Шкварин, конечно, уже ввел специалиста в курс дела.

— Чем больше, тем лучше, — хитро улыбнулся Рыжиков. — Но я понимаю, что чудес не бывает. Паратройка месяцев и пара миллионов дали бы нам шанс на победу.

— Мне понадобится два дня на изучение объекта. Тогда и обговорим все условия.

— А если он в это время нагрянет? — забеспокоился Сергей Игоревич, имея в виду инвестора.

— Скажите, что у вас есть решение и просите неделю на подготовку. В такой ситуации он будет рад любым вариантам.

Через два дня он действительно появился и без обиняков выдал:

— Если я правильно понимаю, дорабатывать продукт вы не собираетесь?

Рыжиков сначала смутился от столь неожиданного разоблачения, но взял себя в руки:

— А зачем вам правильно понимать? Лучше понимать так, как выгодно, — он отстучал на своем смартфоне сумму с несколькими нулями и придвинул аппарат к глазам специалиста, — это если он даст два месяца. А если даст еще два миллиона, то так, — он отстучал другое число.

Берестага удивленно вздернул брови и, улыбнувшись, кивнул.

Решив вопрос с авансом, партнеры пожали друг другу руки.

— Переговоры через три дня. Участвовать буду я с двумя помощниками, — сказал Артем Викторович, — вы действуете строго по моему сценарию. Назначьте переговоры на восемь утра. Инструктаж накануне вечером.

И вот теперь, когда стрелки настенных часов в импровизированной переговорной стремились выстроиться в порядке, означавшем восемь утра, Сергей Игоревич, так и не сумевший убедиться в профессионализме нанятого специалиста, беспокойно гонял сотрудников. Инструкцию он получил накануне вечером по телефону. Весь ее смысл укладывался в одно незатейливое слово: поддакивать. Специалист всю работу взял на себя. Но Сергей Игоревич на собственном опыте знал, что не всякую работу можно сделать, как следует. И это вызывало беспокойство. Как результат треволнений последних дней он обнаружил на своем лице нервный тик. Он пытался придавливать его пальцем, но это не помогало. Успокоить тик не смогла даже смазливая секретарша Оленька, которая раньше запросто успокаивала все, что возбуждалось на теле Сергея Игоревича.

Без десяти восемь появился помощник специалиста. Молодой высокий чуть полноватый парень с насмешливой ухмылкой. Он выглядел несколько неряшливо, хотя был одет как типичный офисный работник: серый в полоску костюм, светлая сорочка и невзрачный галстук. Поздоровавшись со всеми за руку, Семен Цыбулька — так звали молодого человека — наградил каждого своей беспечной улыбкой и принялся осматривать переговорную. При осмотре он особое внимание уделил секретарше Оле, особенно ее ногам и бюсту. Удовлетворившись увиденным, он уселся на вращающееся кресло из кабинета Сергея Игоревича и перевел глаза на напряженные лица Рыжикова и Шкварина:

— Чего приуныли? Отвисайте, будет все ок.

Но эта ободряющая фраза на Сергея Игоревича не оказала никакого успокаивающего воздействия. Шкварин уже передал ответ специалиста, смысл которого заключался в том, что он появится своевременно. И не для того, чтобы что-то выяснить, а скорее с целью отвлечься, генеральный директор вступил в разговор:

— Где Артем Викторович?

— Да он в вашего клиента вирус инсталлирует. Сейчас подготовит, а перепрограммировать будем уже здесь.

— Чего? Какой вирус? — не понял Рыжиков.

— Ну, оперативку ему перегружает. Проще говоря, мозги как надо настраивает. Как нам с вами надо, — пояснил самоуверенный помощник. — Подготовит, здесь останется только кликнуть по монитору, и дело в кепке.

Часы уже изрядно перевалили за восемь, когда в офисе появился специалист. Он с располагающей улыбкой пожал всем руки.

— Вы готовы? — спросил он Рыжикова после приветствия. — У нас тоже все по плану. Кофе клиенту не предлагать, можно чай, вот этот, — он передал Шкварину коробку, исписанную иероглифами, и с улыбкой уточнил: только сами не пейте.

Он внимательно посмотрел на своего партнера — тот был бледен как первый снег — и, подойдя к нему вплотную, как бы ободряюще похлопал сзади по плечу, одновременно поднеся к его лицу какую-то странную штуковину вроде брелока. Под толстым стеклом что-то было. И пока Рыжиков пытался рассмотреть что, специалист сделал неясное движение рукой. Сергей Игоревич почувствовал легкое давление пальца выше плеча. Уже в следующий момент Берестага убрал руку, а Рыжиков ощутил, как его тело впервые за последние пять дней расслабилось. Он вдруг осознал, что специалист что-то говорит, услышав лишь окончание фразы:

— …удивительным то, что сигнал от зрачка активирует нужные участки мозга, расслабляя другие.

Рыжиков почувствовал, что его внутреннее состояние изменилось от нервно-панического до расслабленно-уверенного. «К черту такие фокусы», — подумал он, решив держаться на всякий случай подальше от новоявленного Калиостро.

В это время Оленька в приемной готовила принесенный специалистом чай. Она много слышала об удивительных оздоравливающих свойствах восточных чаев. И ее так манили таинственные иероглифы, что она не удержалась и, убедившись, что никто не видит, сделала несколько глотков.

— А почему так рано начинаем? — поинтересовался Шкварин, вспомнив, что убедить инвестора на это время удалось лишь благодаря уловке, якобы представитель крупного заказчика — по сценарию его изображать должен был сам Берестага — после обеда улетает в загранкомандировку.

— Чтобы клиент был в нужном состоянии, — пояснил специалист.

Такое ли состояние клиента нужно было Берестаге, но вид наконец-то с приличным опозданием появившегося инвестора явно желал быть лучше. Навстречу открывшему дверь Шкварину шагнул человек со взбитой шевелюрой и сдернутым галстуком. Первым делом он попросил пить, и секретарша Рыжикова, которую почему-то стало клонить в сон, принесла подготовленный по рецепту специалиста и уже остывший чай. Пока Станислав Михайлович пил, все отметили жесткий тремор его руки со свежей царапиной. Инвестор был явно не в себе. Затем он поднял красные от лопнувших капилляров глаза и произнес дрожащим голосом:

— Простите за задержку, я только что сбил человека.

Надо сказать, что последние сутки в жизни Артюхина выдались не самые сладкие. Вынужденно согласившись на ранние переговоры, Станислав Михайлович решил лечь пораньше, дабы со свежими силами противостоять жалобному нытью мошенника Рыжикова. Но едва его мысли начали терять сосредоточенность, затрещал дверной звонок.

— Какого клоуна принесло? — ругнулся хозяин квартиры и, накинув халат и тапочки, пошел открывать. В глазок никого не было видно. Он уже повернул обратно, как раздался второй звонок. — Кто там?

— Дяденька, купите щеночечка! — раздался из-за двери тоненький детский голосок. Артюхин еще раз посмотрел в дверной глазок. На этот раз разглядел чью-то шапку и открыл дверь.

— Вы чего?

Перед дверью стояли два сорванца не старше десяти-одиннадцати лет, держа в руках маленький шерстяной комочек.

— Купите щеночечка, — загнусавил один из них, — а то мы его утопим.

— А ну быстро по домам! — прикрикнул бизнесмен и захлопнул дверь. — Пацаны деньги выпрашивают, — пояснил он жене.

Раздраженный, он успел только накрыться одеялом, как звонок повторился. Тяжело дыша, Артюхин снова залез в шлепанцы и халат. Потопал к двери.

— Я что, неясно сказал? — рявкнул Станислав Петрович, открыв дверь.

— Ну, жалко же щеночечка-то! — заныл тот, что помельче.

Поняв, что просто так они не отвяжутся, Артюхин сбавил обороты:

— Сколько хотите, вымогатели?

— Двести.

Станислав Петрович сходил за деньгами и, заплатив пацанам, закрыл дверь. Не успел он сделать и нескольких шагов от двери, как снова заверещал звонок.

«Похоже, вечер удался», — подумал Артюхин.

— Что еще?! — он был на взводе.

— Вы щеночечка забыли.

Страницы: 12345678 ... »»

Читать бесплатно другие книги:

«Художник Орлович сидел в своей студии, что за старой стеной Китай-города, окнами на Большой театр. ...
«Однажды, во время путешествия по Америке, мы с Ильфом поссорились.Произошло это в штате Нью-Мексико...
В старину ставили храмы на полях сражений в память о героях и мучениках, отдавших за Родину жизнь. Н...
«… Испытанный в баталиях под командованием великого Суворова, Багратион предчувствовал, что солдаты ...
Повесть из сериала «Хакер»Есть над чем поломать голову частному детективу Валерию Марееву – уж больн...
«Против председателя сельсовета, боком к столу, утонув в новеньком, необъятном кресле (председатель ...