Международное частное право. Учебник Гетьман-Павлова Ирина

В судебной практике распространен принцип выбора судом права того государства, которое в наибольшей степени учитывает интересы потерпевшего (принцип защиты слабой стороны). В деликтных отношениях широко применяется оговорка о публичном порядке в силу публично-правового характера таких обязательств. Во французском праве имеет место расширительное толкование гражданско-правовой ответственности – эти вопросы относятся к законам «благоустройства и безопасности», которые обязательны для всех лиц, пребывающих на территории Франции (Л. А. Лунц).

Во многих кодификациях МЧП подчеркивается: «Правила безопасности и поведения, установленные тем государством, в котором имело место противоправное действие, должны соблюдаться во всех случаях» (ст. 110 Закона о МЧП Румынии). В соответствии с законодательством Швейцарии и Туниса иностранные правила техники безопасности и нормы дозволенного поведения «принимаются во внимание».

Стандарты поведения и безопасности определяются на основе права места совершения вредоносного деяния. Если вред наступил в другом государстве, право которого предусматривает более высокий стандарт поведения, и деликвент предвидел наступление вреда в этом государстве, применяется право места наступления вреда (ст. 3543 ГК штата Луизиана).

В связи с повсеместным распространением института страхования гражданской ответственности во многих юрисдикциях предусматривается, что «потерпевший может предъявить свое притязание непосредственно к страховщику обязанного представить возмещение лица, если это предусматривает право, подлежащее применению к недозволенному действию, или право, которому подчинен договор страхования» (ст. 40.4 Вводного закона к ГГУ). Прямой иск к страховщику гражданской ответственности предъявляется по месту делового обзаведения страховщика, либо по месту совершения противоправного действия, либо по месту наступления вредных последствий.

Во многих странах используется понятие «локализация деликта» для определения материального права, применимого к деликтным обязательствам. Такой подход свойственен главным образом судам стран общего права. В судебной практике и законодательстве разработана теория индивидуальной локализации конкретного деликтного отношения – законопроект Австралии о выборе права:

1) требование, возникающее из личного вреда, подлежит определению в соответствии с правом места нахождения лица в момент причинения вреда. Если пострадавшее лицо умирает, требование, возникающее ввиду смерти, подлежит определению в соответствии с тем же правом;

2) требование, возникающее из утраты имущества или повреждения имущества, из вмешательства в права собственности или владения, подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте нахождения имущества, когда оно было утрачено или ему был нанесен вред или когда случилось вмешательство;

3) требование, возникающее из диффамации (diffamare – разглашать, лишать доброго имени, порочить), подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте, где на момент диффамации заявитель имел место пребывания или основное место осуществления коммерческой деятельности;

4) требование, возникающее из угрозы утраты, вреда или убытков, подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте, где утрата, вред или убытки случились бы, если бы угроза была осуществлена;

5) любое другое требование, возникающее из утраты, вреда или убытков, подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте, где случились наиболее существенные обстоятельства относящихся к делу событий;

6) если суд определит, что обстоятельства требования имеют существенно большую связь с каким-либо другим местом, требование подлежит определению в соответствии с правом, действующим в другом месте.

Ранее общая концепция деликтных обязательств предписывала применение к ним только закона суда в связи с принудительным характером этих обязательств (Л. А. Лунц). В настоящее время традиционные деликтные привязки – закон места совершения деликта и закон суда – считаются слишком «жесткими». К деликтным обязательствам возможно применение автономии воли, личного закона, права наиболее тесной связи, права существа отношения: «К требованию, основанному на противоправном действии, нарушающем существующее между причинителем вреда и потерпевшим правоотношение, применяется право, применимое к этому правоотношению» (ст. 132.3 Закона о МЧП Швейцарии). Если обязательство возместить вред возникает из договорного обязательства, эти требования регулируются правом, применимым к договору (ст. 3127 ГК Квебека).

Основная коллизионная привязка в международном деликтном праве – закон места причинения вреда. До настоящего времени законодательство многих государств закрепляет это коллизионное начало как единственную императивную привязку деликтных обязательств: «Внедоговорные обязательства регулируются законом места, где случилось обстоятельство, из которого они вытекают» (ст. 10.9 ГК Испании, ст. 20 ГК Греции). Законодатель Южной Кореи использует эту привязку ко всем «обязательствам по закону»: «Совершение и последствия обязательств, вытекающих из ведения дел без поручения, неосновательного обогащения или незаконного действия, регулируются законом места, где случилось обстоятельство, которое вызвало такое ведение дел без поручения, неосновательное обогащение или незаконное действие» (ст. 13 Закона Южной Кореи). Данная формула прикрепления регулирует обязательственные правоотношения внедоговорного характера, основание которых – юридический факт причинения ущерба личности или имуществу. Привязка к закону места причинения вреда содержит скрытую коллизию: что считать местом причинения ущерба – место совершения вредоносного действия или место проявления вредоносных последствий. Страны англо-американской правовой системы традиционно под местом причинения вреда понимали место совершения вредоносного действия, а страны континентальной правовой системы права – место проявления вредоносных последствий.

В настоящее время на территории государств – членов ЕС применяется толкование Европейского Суда по делу Bier v. Mines de Potasse d’Alsace (1976), в соответствии с которым под местом причинения вреда следует понимать и место совершения действия, лежащего в основе деликта, и место проявления вредных последствий (Н. Ю. Ерпылева).

Если событие, повлекшее возникновение обязательства о возмещении вреда, произошло на борту корабля, в открытом море или на борту воздушного судна, то в качестве права места, где случились факты, обусловившие возникновение обязательства по возмещению вреда, применяется право государства национальности морского судна или регистрации воздушного судна (Венгрия, Балканские страны).

12.2 Общие принципы коллизионного регулирования внедоговорных обязательств

Коллизионный принцип «закон места причинения вреда» применительно к обязательствам из деликтов закреплен в законодательстве всех государств и считается общим началом для определения применимого права: «Внедоговорные обязательства подчиняются закону государства, на территории которого производится действие, приводящее к появлению обязательства» (ст. 21 ГК Египта).

В большинстве юрисдикций коллизионная привязка к закону места причинения вреда является не единственной, и даже не всегда может считаться основной. Применимое право определяется как по месту причинения вреда, так и по месту наступления вредных последствий путем следующих законодательных подходов:

1) альтернативное применение обоих коллизионных начал (Румыния, Чехия). «Обязательства, возникшие из неправомерных действий, подчиняются праву места, где неправомерные действия были совершены. Если противоправное действие, повлекшее причинение вреда, было совершено в одной стране, а вред наступил в другой стране, применяется право страны, где наступил вред» (ст. 25 Закона о МЧП Турции). Важное уточнение закреплено в законодательстве Югославии – к ответственности за вред, причиненный помимо договора, применимо право места совершения действия или право места наступления последствий, с учетом того, какое из них более благоприятно для потерпевшего;

2) деликвент предвидел наступление вреда в данном государстве (Швейцария, Канада): «Обязательство возместить вред, причиненный другому лицу, регулируется правом страны места совершения вредоносного действия. Однако если вред наступил в другой стране, подлежит применению право этой страны, если лицо, совершившее вредоносное действие, должно было предвидеть наступление вреда» (ст. 3126 ГК Квебека);

3) требование потерпевшего (Тунис, Италия). «Притязания из недозволенного действия подчиняются праву того государства, в котором обязанное представить возмещение лицо действовало. Потерпевший может потребовать, чтобы вместо этого права применялось право того государства, в котором наступил результат» (ст. 40.1 Вводного закона к ГГУ);

4) инициатива суда в интересах потерпевшего: «Ответственность за вред, причиненный вне договора, определяется по праву, действующему в месте и во время совершения причинившего вред действия или бездействия. В интересах потерпевшего применимым может быть признано право государства, на территории которого вред наступил» (§ 32 Указа Венгрии).

В судебной практике сформировались презумпции «общего гражданства» и «общего домицилия». Они закреплены во многих современных кодификациях МЧП: «В отношении возмещения вреда в результате противоправного действия… если гражданство обеих сторон совпадает или место их жительства находится в одной и той же стране, может применяться право страны, гражданами которой стороны являются, или право места их жительства» (ст. 146 Закона Китая об общих положениях гражданского права (1986 г.). Рассмотрим законодательные подходы к применению презумпций «общего гражданства» и «общего домицилия»:

1) в большинстве стран применяется только презумпция общего домицилия или общего места проживания (Тунис, Украина, Квебек, Швейцария). «Если обязанное представить возмещение лицо и потерпевший на момент влекущего ответственность события имели свое обычное местопребывание в одном и том же государстве, то применяется право этого государства. Если речь идет об обществах, союзах или юридических лицах, то к месту обычного пребывания приравнивается то место, в котором находится главный орган управления, а если задействован филиал, то место его расположения» (ст. 40.2 Вводного закона к ГГУ);

2) необходимо одновременное наличие обоих условий (Италия, Польша): «В случае если причинение вреда затрагивает только граждан одного и того же государства, имеющих место жительства на его территории, применяется право данного государства» (ст. 62.2 Закона о реформе МЧП Италии);

3) презумпция общего гражданства имеет приоритет: «Если… причинитель вреда и пострадавший имеют одно и то же гражданство или, при отсутствии такового, одно и то же обычное место пребывания и они оказываются в иностранном государстве случайно, применимым законом будет закон [их] гражданства или общего пребывания» (ст. 45.3 ГК Португалии).

В отдельных юрисдикциях при определении применимого права законодательно предписывается проводить разграничение между вредоносным действием и вредоносным бездействием (Перу, Португалия): «Внедоговорная ответственность, основанная либо на незаконном действии, либо на опасности, или на каких-либо дозволенных действиях, регулируется законом государства, где происходит основная деятельность, причиняющая вред; в случае ответственности за бездействие является применимым закон места, где ответственное лицо должно было действовать» (ст. 45.1 ГК Португалии).

Составные части деяния, причинившего ущерб, могут иметь место на территории различных государств (ситуация, типичная для современной действительности). Такие случаи учитываются законодателем: «В случае когда составные части этих событий (правонарушения или деликта) случились в различных местностях, применимое право:

(a) для иска с основанием в отношении личного вреда, причиненного лицу, или смерти, вытекающей из личного вреда, – право местности, где лицо находилось, когда оно понесло вред;

(b) для иска с основанием в отношении вреда имуществу – право местности, где имущество находилось, когда оно было повреждено;

(с) в любом другом случае – право местности, в которой случились наиболее значимые составная часть или составные части этих событий» (ст. 11.2 Закона Великобритании).

Законодательство Турции устанавливает: в случае совершения противоправного деяния в нескольких местах достаточно, если деяние является противоправным по праву хотя бы одного такого места.

В случае совместного причинения вреда применимое право определяется отдельно для каждого причинителя независимо от степени его участия в совершении противоправного действия (ст. 140 Закона о МЧП Швейцарии).

Определение применимого права по деликтным обязательствам, связанным с иностранным правопорядком, производится на основе принципа наиболее тесной связи (Турция, Лихтенштейн, Австрия, ФРГ): «Внедоговорные требования о возмещении вреда определяются согласно праву того государства, в котором были осуществлены причинившие вред действия. Если, однако, в отношении заинтересованных лиц присутствует более прочная связь с правом одного и того же другого государства, то определяющим является это право» (ст. 52.1 Закона о МЧП Лихтенштейна). Существенно более тесная связь может следовать:

– из особого правового или фактического отношения между участниками по поводу обязательственного отношения;

– из обычного местопребывания участников в одном и том же государстве в момент события, имеющего правовое значение (ст. 41.2 Вводного закона к ГГУ).

В недавнем прошлом ни судебная практика, ни законодательство не предусматривали возможности автономии воли сторон по обязательствам из причинения вреда. Современный подход основан на иной позиции: любое обязательственное отношение, в том числе внедоговорного характера, предполагает право сторон на выбор применимого законодательства. Некоторые государства закрепили правомочие сторон самим избрать применимое право; в соответствии с общей концепцией деликтных обязательств этот выбор ограничен законом страны суда (Тунис, Украина, Швейцария). Неограниченная автономия воли сторон предусмотрена в законодательстве ФРГ: «После наступления события, приведшего к возникновению внедоговорного обязательства, стороны могут избрать право, которое будет применяться к этому обязательству. Права третьих лиц остаются незатронутыми (ст. 42 Вводного закона к ГГУ).

Общепринятые начала теории обязательственного права заключаются в том, что деликтные обязательства возникают независимо от вины деликвента (умышленной или неосторожной). Наличие вины презюмируется, невиновность нужно доказать. По решению суда возможно перераспределение бремени доказывания (например, по искам из нарушения исключительных авторских прав). «Если по праву места совершения причинившего вред действия или бездействия ответственность обусловливается наличием вины или неосторожности, способность нести вину определяется либо по личному закону причинителя вреда, либо по праву места совершения правонарушения» (§ 32 Указа Венгрии). По общему правилу нельзя привлечь к ответственности за действие или бездействие, не являющееся противозаконным по местному закону (Венгрия, Южная Корея, Украина, Китай, Египет, ОАЭ).

Правовые последствия обязательств из причинения вреда не могут противоречить закону страны суда (Южная Корея, Венгрия): «Если обстоятельство, которое случилось в иностранном государстве, является незаконным действием в соответствии с законом Республики Корея, пострадавшая сторона не может требовать чего-либо помимо возмещения ущерба или любого другого удовлетворения, которое признается законом Республики Корея» (ст. 13 Закона о МЧП Южной Кореи). В последнее время это правило в значительной мере смягчается: «Притязания, которые подчиняются праву какого-либо другого государства, не могут быть предъявлены в той мере, в какой они:

– идут существенно дальше, чем это необходимо для соразмерного возмещения потерпевшему;

– явно служат другим целям, нежели соразмерное возмещение потерпевшему;

– противоречат правилам о правовой ответственности какой-либо обязательной для Федеративной Республики Германии конвенции» (ст. 40.3 Вводного закона к ГГУ).

В праве США господствует теория «приобретенных прав» – обязательство, возникшее в месте совершения деликта, следует за деликвентом и может быть принудительно исполнено в любом месте. Начиная с 50-х гг. XX в. суды стали применять право того штата, который наиболее тесно связан с предметом спора. Суд учитывает место совершения правонарушения лишь как один из фактов дела и выбирает между вариантами:

– право штата, где находится домицилий сторон;

– право штата, где имели место другие события, имеющие значение для рассмотрения дела;

– право штата, который наиболее заинтересован в исходе дела.

Такой подход к разрешению коллизионного вопроса закреплен во Втором своде законов о конфликте законов (1971 г.).

В американской доктрине проводится разграничение между деликтами из договора и деликтами, возникающими в случае отсутствия контрактных отношений. Этот вид деликтов трактуется достаточно широко, включая правонарушения со стороны производителя товаров (существуют договорные отношения между продавцом и производителем, продавцом и покупателем, но отсутствуют контрактные отношения между покупателем и производителем товара). Представители доктрины акцентируют внимание на том, что наиболее сложны те дела, в которых либо нет договорных отношений между сторонами, либо в договоре отсутствует оговорка о применимом праве.

С точки зрения американской доктрины, оптимальное решение – это выработка коллизионных норм, учитывающих специфику каждого вида деликтов. При разрешении спора между производителем и конечным потребителем продукции необходимо применять право места совершения договора купли-продажи, для остальных видов деликтов – право места причинения ущерба (М. Солимайн).

По общему правилу «любой вопрос в деликтных или квазиделиктных обязательствах регулируется правом штата, устремлениям которого был бы нанесен наиболее серьезный ущерб, если бы его право не было применено к этому вопросу. Этот штат определяется посредством оценивания силы и уместности имеющих отношение к делу устремлений вовлеченных штатов в свете… контактов каждого штата со сторонами и событиями, порождающими спор, включая место действий и вреда, домицилий, обычное пребывание или место коммерческого обзаведения сторон, а также штат, в котором отношение между сторонами, при его наличии, было сосредоточено; устремлений предотвращать неправомерное поведение и исправлять последствия вредоносных действий» (ст. 3542 ГК штата Луизиана). Установленное таким образом право не применяется, если из совокупности обстоятельств «с очевидностью явствует, что устремлениям другого штата был бы нанесен более серьезный ущерб, если бы его право не было применено к конкретному вопросу. В таком случае применяется право другого штата» (ст. 3547).

Закон о МЧП Великобритании устанавливает: «Общим правилом является то, что применимым правом является право местности, в которой события, составляющие рассматриваемые правонарушение или деликт, случились» (ст. 11.1). Правила общего права о применении к искам из деликтов английского права не применяются в случаях (ст. 10), когда:

– составляющее правонарушение действие, будь оно совершено в Великобритании, могло бы послужить основанием для иска в английском суде;

– составляющее правонарушение действие не должно быть «оправдываемо» по праву места его совершения.

Привязка к закону места совершения правонарушения не является императивной. Если при сравнении всех обстоятельств (факторов, связывающих деликт с определенной местностью) выясняется, что «сущностно более подходящим» является право другого государства, применяется право этого государства (принцип наиболее тесной связи). Критерии установления более тесной связи – «факторы, относящиеся к сторонам, к любому из событий, которые составляют… правонарушение или деликт, к любому из обстоятельств или последствий этих событий» (ст. 12).

По общему правилу ст. 11 (праву места совершения деяния) ответчик по иску из деликта может защищаться посредством ссылки, что его деяние является законным или «простительным» с точки зрения права того государства, на чьей территории оно совершено. Такое возражение должно быть принято во внимание судом. В английском праве за основу принимается закон места совершения деликта, однако возмещение не должно превышать положенного по английскому праву.

Квалификация для целей МЧП вопросов, возникающих при каком-либо требовании, как вопросов, относящихся к правонарушению или деликту, производится судами места рассмотрения дела. Прямо запрещается применение отсылок – «применимое право… не включает любые коллизионные нормы. Применимое право используется для решения вопроса, имел ли место деликт, создающий право на иск (ст. 9).

Применение иностранного права не может противоречить принципам английского публичного порядка и отменять действие английских сверхимперативных норм. Все процессуальные вопросы по искам из деликтов (правила о доказывании, выступлениях в суде или ведении дел) регулируются исключительно английским правом (законом суда). По общему правилу не применяются иностранные уголовные, налоговые или другие публично-правовые положения (ст. 14).

12.3 Коллизионное регулирование отдельных обязательств внедоговорного характера

Как правило, законодатель предусматривает специальное регулирование отдельных видов обязательств внедоговорного характера. Прежде всего это касается «квазиделиктных» («деликтоподобных») обязательств. В некоторых юрисдикциях обязательства из неосновательного обогащения, из недобросовестной конкуренции, из ведения чужих дел без поручения регулируются на основе единой коллизионной привязки (Венесуэла, Квебек, Тунис, Перу). «Управление делами других, неосновательное обогащение, уплата недолжного и иные обязательства, основанные на законе… подчиняются праву государства, на территории которого произошло обстоятельство, из которого данное обязательство возникло» (ст. 60 Закона о реформе МЧП Италии).

В большинстве государств предусмотрено дифференцированное коллизионное регулирование различных обязательств внедоговорного характера.

Неосновательное обогащение считается одним из видов деликтов. Современное право содержит единое понятие неосновательного обогащения, которое включает уплату несуществующего долга, получение недолжного, заключение «кабальных» соглашений и «тщетных договоров». С материально-правовой точки зрения, неосновательное обогащение влечет восстановление сторон в прежнее состояние (реституцию), возврат недолжно полученного и деликтную ответственность виновного лица.

Для разрешения коллизионных вопросов обязательств из неосновательного обогащения применяются дифференцированные критерии выбора права, которые устанавливаются при помощи теорий локализации, наиболее тесной связи, существа отношения. Господствующей является теория коллизионной привязки к месту обогащения: «Обязательства, основанные… на неосновательном обогащении, регулируются правом места совершения действия, которое послужило основанием возникновения этих обязательств» (ст. 3125 ГК Квебека).

В континентальном праве по спорам из неосновательного обогащения применяются право места, где произошло необоснованное обогащение (Венгрия, Украина), и закон, на основании которого осуществлена передача имущественной ценности в пользу обогатившегося (Португалия, Испания). К притязаниям вследствие посягательства на охраняемый интерес применяется право государства, в котором произошло посягательство (ФРГ). Стороны могут договориться о применении закона суда (Украина, Швейцария).

К ведению чужих дел без поручения применяется право места, где совершены подобные действия (Испания, Португалия, Румыния): «К ведению чужих дел без поручения является применимым закон места, в котором происходит основная деятельность ведущего дела лица» (ст. 43 ГК Португалии). К обязательствам, вытекающим из использования чужой вещи без ведения чужого дела, применимо право места, где совершился факт, из которого возникло обязательство (Балканские страны). К притязаниям вследствие исполнения чужого обязательства применяется право, регулирующее указанное обязательство (ФРГ).

Право места осуществления деятельности – генеральная коллизионная привязка ведения чужих дел без поручения; если, однако, это деяние находится во внутренней связи с каким-либо другим правоотношением, действует право, применимое к такому правоотношению (Лихтенштейн, Австрия, ФРГ).

Требования о возмещении вреда и другие требования из недобросовестной конкуренции определяются по праву того государства, на чей рынок конкуренция оказывает влияние (Австрия, Швейцария, Румыния).

Право, применимое к возмещению ущерба, причиненного вследствие недостатков товаров, работ (услуг), определяется по выбору потерпевшего (Украина, Швейцария, Румыния). «Ответственность за товар регулируется, по выбору потерпевшего лица, правом:

1) государства, в котором изготовитель имеет свое коммерческое обзаведение или же свое место жительства (место нахождения);

2) государства, в котором товар был приобретен, если только изготовитель не докажет, что товар был выпущен на рынок без его согласия;

3) государства, где произведено вредоносное действие;

4) государства, где потерпевшее лицо имеет свое обычное место пребывания» (ст. 72 Кодекса Туниса).

В случае применения иностранного права к требованию о возмещении вреда, причиненного недостатками или неверным описанием товара, может быть присуждено только такое возмещение, которое полагалось бы за такой вред в соответствии с правом страны суда (Швейцария, Румыния).

В Швейцарии, Румынии, Великобритании требования о возмещении вреда, основанные на посягательствах против личности, предполагают отдельное коллизионное регулирование. К требованиям о защите прав личности, основанным на факте распространения порочащих сведений в средствах массовой информации; к требованиям о защите прав личности, нарушенных вследствие обработки персональных данных и ущемления права на получение сведений о таких данных «применяется, по выбору потерпевшего:

a) право государства обычного пребывания потерпевшего, при условии, что причинитель вреда должен был ожидать наступления вредных последствий на территории этого государства;

b) право государства, в котором причинитель имеет место делового обзаведения или обычного пребывания;

c) право государства, в котором наступили вредные последствия посягательства, при условии, что причинитель должен был ожидать наступления вредных последствий на территории этого государства.

К праву на опровержение порочащих сведений в средствах массовой информации периодического характера применяется исключительно право государства, в котором была выпущена в свет публикация или передача» (ст. 139 Закона о МЧП Швейцарии).

К требованиям о возмещении вреда, причиненного недвижимым имуществом, применяется, по выбору потерпевшего, право места нахождения вредоносного имущества или право места наступления вредных последствий (ст. 138 Закона о МЧП Швейцарии).

Законопроект Австралии о выборе права содержит специальный раздел «Автотранспортные происшествия». Требование, возникающее из личного вреда, вызванного полностью или частично автотранспортным происшествием, подлежит определению в соответствии с правом, действующим в месте нахождения лица в момент причинения вреда. Если пострадавший умирает в результате вреда, требование, возникающее ввиду смерти, подлежит определению в соответствии с тем же правом.

Применимое право по требованиям, возникающим из личного вреда, вызванного автотранспортным происшествием, может подчиняться праву государства, установленного на основе принципа наиболее тесной связи. Критерии наиболее тесной связи:

– место пребывания сторон на момент происшествия;

– место регистрации вовлеченных в дело транспортных средств.

По желанию истца требование в отношении личного вреда или смерти, вызванных автотранспортным происшествием, может применяться:

– право места пребывания истца;

– право места регистрации транспортного средства;

– право, в соответствии с которым при определении требования не является необходимым устанавливать небрежность или вину.

Право, применимое к требованиям в связи с личным вредом или смертью, вызванными автотранспортным происшествием, определяет:

– правомочие взыскать убытки или компенсацию в отношении смерти или вреда по иску против лица, которое несет ответственность ввиду существования договора страхования, предоставляющего страховое покрытие в отношении ответственности за смерть или вред; или предоставляет возмещение или покрытие, схожее по природе со страховым покрытием в отношении ответственности;

– правомочие получить возмещение или взыскать долю ответственности в отношении обязанности уплатить убытки или компенсацию за смерть или вред.

Вопросы, относящиеся к распределению ущерба и финансовой защите, регулируются правом, определяемым в следующем порядке (ст. 3544 ГК штата Луизиана):

– если на момент наступления вреда пострадавший и причинитель вреда были домицилированы в одном и том же штате – правом этого штата (лица, домицилированные в штатах, чье право по конкретному вопросу является, по существу, идентичным, рассматриваются, как если бы они были домицилированы в одном и том же штате);

– если на момент наступления вреда пострадавший и причинитель вреда были домицилированы в различных штатах:

и вред, и поведение, которое причинило его, имели место в одном штате – правом этого штата;

вред и поведение, которое причинило его, имели место в различных штатах – правом штата, в котором наступил вред, при условии: а) пострадавший был домицилирован в этом штате; б) деликвент должен был предвидеть наступление вреда в этом штате; в) право этого штата предусматривает более высокий стандарт финансовой защиты для пострадавшего, чем право штата, в котором вредоносное поведение имело место.

12.4 Коллизионное регулирование внедоговорных обязательств в Российской Федерации

Генеральная общая коллизионная норма деликтных обязательств в российском праве – это применение права страны места совершения вредоносного действия или бездействия (п. 1 ст. 1219 ГК РФ). Закон места совершения деликта применяется во всех случаях, независимо от того, совершено ли правонарушение на территории РФ или за границей.

Право места наступления вредоносных последствий применяется, если деликвент предвидел или должен был предвидеть наступление вредных последствий на территории этого государства. Российский законодатель учитывает современные тенденции коллизионного регулирования деликтных отношений и предусматривает применение презумпций общего гражданства и общего домицилия. Приоритет принадлежит презумпции общего гражданства (п. 2 ст. 1219 ГК РФ):

– к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда за границей, если стороны являются гражданами или юридическими лицами одной и той же страны, применяется право этой страны;

– если стороны такого обязательства не являются гражданами одной и той же страны, но имеют место жительства в одной и той же стране, применяется право этой страны.

Деликтный статут правоотношения определен в ст. 1220 ГК РФ:

– способность лица нести ответственность за причиненный вред;

– ответственность лица, не являющегося непосредственным деликвентом;

– основания ответственности, ее ограничения и освобождения от нее;

– способы, объем и размер возмещения вреда.

Российский законодатель закрепляет специальную коллизионную привязку для решения вопросов деликтоспособности иностранцев – на основании права, подлежащего применению к деликтному обязательству в целом, а не на основании коллизионного принципа личного закона (ст. 1220 ГК РФ).

После совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлекшего причинение вреда, стороны могут договориться о применении к обязательству, возникшему вследствие причинения вреда, права страны суда (п. 3 ст. 1219 ГК РФ).

Установление содержания иностранного деликтного права производится российским судом исходя из правил официального толкования иностранного права (по правилам ст. 1191 ГК РФ). Случаи ограничения применения иностранного права, закрепленные в ст. 1192, 1193 ГК РФ, применяются и к спорам из деликтных обязательств. Воздушный кодекс РФ и КТМ РФ предусматривают специальные случаи ограничения применения права места причинения вреда. Нормы этих кодексов имеют приоритетное применение перед нормами ГК РФ, поскольку и Воздушный кодекс РФ, и КТМ РФ являются специальными законами, регулирующими отношения в конкретной области, и в данном случае действует принцип приоритета специального закона перед общим (ГК РФ).

В разделе о внедоговорных обязательствах ГК РФ закреплены нормы о применимом праве к ответственности за ущерб, причиненный вследствие недостатков товара, работы или услуги. Законодатель предусматривает особые нормы для решения коллизионных вопросов этих отношений. Устанавливается право потерпевшего на выбор наиболее благоприятного для него закона: страны места жительства самого потребителя; страны места жительства или места нахождения лица, оказывающего услугу, либо производителя; страны, где потребитель приобрел товар или получил услугу («цепочка» коллизионных норм – ст. 1221 ГК РФ).

Выбор потерпевшим применимого права может быть признан только в случае, если причинитель вреда не докажет, что товар поступил в соответствующую страну без его согласия. Если потерпевший не воспользовался предоставленной ему возможностью выбора применимого права, то коллизионное регулирование осуществляется по общим правилам деликтных обязательств (п. 3 ст. 1221 – отсылка к ст. 1219 ГК РФ).

К обязательствам, возникшим вследствие неосновательного обогащения (ст. 1223 ГК РФ), применяется право страны, где обогащение имело место. Возможна автономия воли сторон, ограниченная правом выбора закона страны суда. Кроме того, применяется право существа отношения (п. 2 ст. 1223 ГК РФ). К обязательствам, возникшим вследствие недобросовестной конкуренции, применяется право страны, рынок которой затронут такой конкуренцией, если иное не вытекает из закона или существа обязательства (ст. 1222 ГК РФ).

Тема 13 Международное наследственное право

Богуславский, М. М. Международное частное право: учебник. М., 2006.

Гущин, В. В., Дмитриев, Ю. А. Наследственное право и процесс: учебник. М., 2005.

Звеков, В. П. Международное частное право: учебник. М., 2004.

Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации/ под ред. А. Л. Маковского, Е. А. Суханова. М., 2003.

Лунц, Л. А. Курс международного частного права. В 3 т. М., 2002.

Медведев, И. Г. Международное частное право и нотариальная деятельность. М., 2005.

Международное частное право: учебник/ под ред. Г. К. Дмитриевой. М., 2007.

Международное частное право: учебник/ под ред. Н. И. Марышевой. М., 2004.

Международное частное право: Иностранное законодательство. М., 2001.

Толстых, В. Л. Коллизионное регулирование в международном частном праве: проблемы толкования и применения раздела VI части третьей ГК РФ. М., 2002.

Федосеева, Г. Ю. Международное частное право: учебник. М., 2005.

13.1 Основные проблемы международного наследственного права

Международное наследственное право – это совокупность норм, регулирующих наследственные отношения, связанные с правопорядком двух и более государств. Такие отношения входят в сферу действия МЧП. Отношения по наследованию – наиболее «консервативная» сфера гражданского оборота. Они тесно связаны со сложившимися в обществе нравственными представлениями, семейными устоями и национальными традициями. Принципиальные различия национальных материально-правовых норм наследственного права порождают трудно разрешимые коллизионные проблемы:

– определение круга наследников по закону и по завещанию;

– определение круга недостойных наследников;

– определение обязательной доли;

– состав наследственного имущества;

– требования к форме завещания;

– наследованием движимого и недвижимого имущества;

– применение принципа единства наследственной массы;

– вопросы действительности завещания.

Наследственное право континентальных стран (Франция, Германия, Италия, Испания, Япония, Бразилия) придерживается концепции наследования как правопреемства (наследники становятся на место наследодателя в отношении его прав и обязанностей). В отдельных случаях наследование представляет собой сингулярное правопреемство: к другим лицам переходит отдельное имущественное право (наследственная трансмиссия, легат).

В большинстве стран общего права (США, Великобритания, Индия, Канада, Австралия) при наследовании имеет место не правопреемство, а ликвидация имущества наследодателя. Это осуществляется в рамках особой процедуры («администрирование») и под контролем суда. Наследники не являются преемниками прав и обязанностей наследодателя, имущество которого превращается в особую разновидность доверительной собственности (траст). После завершения процедуры администрирования оставшееся имущество передается наследникам.

Открытие наследства – это юридический факт, в силу которого возникают наследственные правоотношения. Основания открытия наследства – смерть наследодателя или объявление его умершим. На территории РФ не могут приниматься во внимание иные основания открытия наследства (гражданская смерть или посвящение себя служению религии – Греция).

Если несколько лиц, последовательно призываемых к наследованию, погибают при одном и том же несчастном случае, возникают сложности с установлением момента смерти каждого. Для решения этой проблемы ФГК закрепляет несколько презумпций: «Если несколько лиц, последовательно призываемых к наследованию… погибают при одном и том же несчастном случае, причем нельзя установить, которое из этих лиц умерло первым, то предположение о том, кто пережил других, устанавливается обстоятельствами дела, а если эти обстоятельства неизвестны, то сообразно с силой, присущей возрасту и полу. Если те, кто погиб совместно, не достигли 15летнего возраста, то предполагается, что старший по возрасту пережил других. Если все они были старше 60 лет, то предполагается, что младший по возрасту пережил других. Если одни не достигли 15летнего возраста, а другие были старше 60 лет, то предполагается, что первые пережили вторых».

В США применяется понятие «момент открытия наследства», т. е. день, час и минута. Последовательность смертей не важна, если наследник не пережил наследодателя на определенное время («часовое пережитие»). При наличии доказательств, что одно лицо пережило другое на какоето время, наследование происходит в обычном порядке (на основе правила «о смерти в быстрой последовательности»).

Наследование по завещанию является основным видом наследования. Исходное начало наследования по завещанию и в континентальном, и в общем праве – сочетание двух основополагающих принципов: свободы завещания и охраны интересов семьи. Практически везде завещание понимается как односторонняя сделка, волевой акт наследодателя.

В подавляющем большинстве стран существует понятие обязательной доли – ограничение принципа свободы завещания в пользу членов семьи наследодателя.

Во Франции «свободная доля» – это доля, доступная собственнику для завещательных распоряжений и прижизненных дарений; остальное имущество подлежит распределению между близкими родственниками наследодателя (дети и родители). Размер свободной доли зависит от количества детей – чем больше детей, тем меньше размер этой доли.

В Англии нет понятия обязательной доли. До 1938 г. наследодатель мог лишить семью права на наследство; в настоящее время переживший супруг, бывший супруг, не вступивший в новый брак, и дети наследодателя (в том числе внебрачные) имеют право на получение «разумного содержания» из наследственного имущества.

Требования к завещанию:

– простая письменная форма (олографическое завещание): «Испанцы могут совершать олографическое завещание… даже в странах, чьи законы не допускают упомянутое завещание» (ст. 732 ГК Испании). Никто, кроме завещателя, не вправе подписывать завещание, даже если наследодатель присутствует при этом. Однако завещание не может быть признано недействительным, если необходимая подпись выполнена в начале завещания, между строк, после преамбулы, на оборотной стороне листа (Закон Канады о реформировании наследственного права (1994 г.);

– обязательное удостоверение в установленном законом порядке (у нотариуса, в иных компетентных органах) или завещание в виде публичного акта: «Завещание, совершенное португальским гражданином в иностранном государстве с соблюдением компетентного иностранного закона, влечет последствия в Португалии, только если была соблюдена какая-либо торжественная форма его совершения или одобрения» (ст. 2223 ГК Португалии).

Законодательство большинства стран предусматривает возможность составления тайных (закрытых) завещаний (Испания, Франция, Россия). В некоторых странах разрешены совместные завещания (Англия, Шотландия, Германия, Австрия и др.); большинство стран запрещают такие завещания (Франция, Италия, Нидерланды): «Не является действительным в Испании совместное завещание… которое испанцы составляют за границей, даже если его разрешают законы государства, где оно было составлено» (ст. 773 ГК Испании).

Наследование по закону имеет субсидиарное значение и производится, если:

– завещание отсутствует, отменено, признано недействительным;

– по завещанию наследуется только часть наследственной массы;

– существуют лица, имеющие право на обязательную долю в наследстве;

– наследник по завещанию отказался от наследства.

Определение круга наследников по закону основано на принципах родства, брака и государственной принадлежности наследодателя (А. В. Алешина). На основе первого принципа призываются родственники наследодателя, второго – переживший супруг, третьего – государство, гражданином которого был наследодатель или в котором он постоянно проживал.

В ФРГ и Швейцарии порядок призвания родственников к наследованию определяется системой «парантелл»:

– наследодатель и его потомки;

– родители наследодателя и их нисходящие;

– дедушки и бабушки наследодателя по отцовской и материнской линии и их нисходящие.

Законодательство ФРГ не ограничивает число парантелл; наследниками могут стать самые дальние родственники. В Швейцарии круг наследников по закону ограничен тремя парантеллами. Переживший супруг не включается ни в одну из парантелл, но призывается к наследованию наряду с родственниками, входящими в состав первых трех парантелл, устраняя от наследования всех остальных.

В Англии привилегированное положение в ряду наследников по закону занимает переживший супруг. При наличии нисходящих переживший супруг имеет право на получение фиксированной денежной суммы, установление размера которой – компетенция лордаканцлера. Если все наследственное имущество меньше установленной денежной суммы, оно полностью переходит к пережившему супругу.

Если пережившего супруга нет, наследование происходит последовательно по очередям:

– нисходящие наследодателя;

– родители наследодателя;

– полнородные братья и сестры;

– неполнородные братья и сестры;

– дедушка и бабушка (по отцовской и материнской линии);

– полнородные дяди и тетки;

– неполнородные дяди и тетки.

В наследственном праве большинства государств закреплен институт недостойного наследника . Недостойные наследники отстраняются от наследования на основаниях, указанных в законе.

По законодательству Ирана объявление лица недостойным наследником осуществляется в рамках регламентации наследования по закону (варасат). Права наследования лишены иноверцы и лица, совершившие умышленное убийство наследодателя (за исключением необходимой самообороны). Не могут наследовать супруги, если в суде один из них обвинил другого в супружеской измене.

Закон Испании о наследовании (1981 г.) определяет круг лиц, не имеющих права наследовать ни но закону, ни по завещанию:

– родители, бросившие своих детей или заставляющие своих дочерей заниматься проституцией либо совершившие против них акты насилия;

– лица, осужденные за действия, направленные против наследодателя, его супруга, нисходящих или восходящих родственников;

– лица, клеветнически обвинившие наследодателя в совершении преступления, по которому он был осужден к каторжным работам или пожизненному заключению;

– совершеннолетний наследник, который, зная о насильственной смерти наследодателя, не заявил о ней органам следствия в течение месяца со дня смерти наследодателя.

Один из самых сложных вопросов международного наследственного права – определение понятий движимого и недвижимого имущества.

В англо-американском праве исторически сложилось деление имущества на реальное (real property) и персональное (personal property). Определение реального имущества сформулировано в английском Законе о собственности (1925 г.) – это земля, материальные вещи, неразрывно связанные с землей и составляющие единое целое. Приравненные в России в порядке правовой фикции к недвижимости космические объекты, самолеты и корабли, к реальному имуществу ни в Англии, ни в США не относятся – они считаются особым видом движимого имущества, подлежащим регистрации (В. Б. Паничкин, О. Ю. Боровик).

ГК Италии дает исчерпывающий перечень объектов, относящихся к недвижимому имуществу: земля, водные источники и ручьи, деревья, строения и другие сооружения, соединенные с землей постоянно или на определенное время, все, что естественным или искусственным образом оказывается в земле. Все остальное имущество считается движимым.

При рассмотрении споров из наследственных правоотношений во многих случаях возникает проблема оговорки о публичном порядке: при определении наследственных долей отдельных наследников, круга недостойных и обязательных наследников. В государствах общего и континентального права не могут применяться положения мусульманского права, устанавливающие наследственные привилегии в силу старшинства или принадлежности к мужскому полу (наследник получает двойную долю наследства по сравнению с наследницами).

13.2 Коллизионное регулирование в международном наследственном праве

По общему правилу в сфере наследственных прав иностранцы должны пользоваться национальным режимом: «Иностранцы призываются к наследствам, на которые не имеется завещания и открывшимся в Чили, тем же образом и согласно тем же правилам, что и чилийцы» (ст. 997 ГК Чили). Во многих государствах предоставление иностранцам национального режима обусловлено наличием взаимности: «В отсутствие международной взаимности являются не [право] способными наследовать по завещанию или без завещания… иностранцы, которые согласно законам своей страны не могут завещать или оставить без завещания свои имущества в пользу мексиканцев» (ст. 1328 ГК Мексики).

В США (Калифорния, Невада, Айова) действуют законы, в силу которых право наследования находящегося в США имущества признается за проживающими за границей иностранцами только при наличии взаимности. Бремя доказывания взаимности возлагается на призываемого к наследованию иностранца: он должен доказать (в данном конкретном процессе, независимо от того, было ли это доказано в другом аналогичном процессе), что государство его проживания предоставляет американским гражданам право наследования находящегося на территории этого государства имущества.

Суды США в наследственных делах иногда придерживаются практики валютной взаимности: для признания прав наследования в отношении находящихся в США денежных сумм выставляется требование представить доказательство того, что американец из государства проживания наследника-иностранца также может получить причитающиеся ему наследственные суммы путем перевода их в США.

Законы штатов Нью-Джерси, Массачусетс, Нью-Йорк предоставляют судам право отказывать в разрешении на выплату наследственных сумм находящимся за границей наследникам. В отношении этих сумм дается распоряжение об их взносе в депозит казначейства, если суд придет к выводу, что иностранный наследник не получит от наследства выгоды, не приобретет контроля в отношении наследства, т. е. по праву своего государства не сможет самостоятельно распорядиться полученным наследством (М. М. Богуславский).

В доктрине выработано понятие «наследственный статут» правоотношения (статут наследования) – определяемое на основании коллизионной нормы право, подлежащее применению ко всей совокупности наследственных отношений, связанных с иностранным правопорядком.

Законодательство отдельных стран устанавливает единый статут наследования – вся совокупность наследственных отношений, связанных с иностранным правопорядком, регулируется на основе единой коллизионной привязки:

1) закон страны гражданства наследодателя: «Наследственные отношения определяются по праву государства, гражданином которого являлся наследодатель на момент своей смерти» (ст. 28 ГК Греции). Это коллизионное начало является наиболее распространенным (Япония, Балканские страны, Алжир);

2) закон страны последнего места жительства наследодателя: «Наследование определяется, каким бы ни было местонахождение имуществ, законом последнего места жительства наследодателя» (ст. 2100 ГК Перу);

3) закон страны места нахождения наследства: «Закон места нахождения наследственных имуществ на момент кончины лица, о наследовании после которого идет речь, определяет все относящееся к наследованию по закону и по завещанию» (ст. 2400 ГК Уругвая).

Тунисский законодатель установил альтернативное применение трех коллизионных начал: «Наследование подчиняется внутреннему закону государства, гражданство которого имел наследодатель на момент смерти, или закону государства его последнего места жительства, или закону государства, в котором он оставил после себя имущества» (ст. 54 Кодекса МЧП).

Основная коллизионная привязка наследственных отношений – личный закон наследодателя. В связи с этим возникает проблема перемены домицилия «с обманной целью»: опекун намеренно меняет место жительства несовершеннолетнего, чтобы изменить распределение наследства в случае его смерти. В деле Potinger v. Wightman (1918 г.) решение английского суда основано на доктрине обхода закона. Утверждалось, что когда ребенок поражен смертельной болезнью и его мать покидает место своего пребывания с «обманной целью» наследовать его имущество, она не имеет действительного намерения переменить свой домицилий: «Домицилий будет считаться обманным, если нельзя найти никакой иной причины для его перемены, кроме намерения обеспечить для себя преимущества в правопреемстве в отношении движимого имущества ее детей» (М. Вольф).

Наследование открывается в момент смерти лица по его последнему месту жительства (Чили). Открытие наследства, принятие и раздел наследственного имущества подчиняются праву места нахождения наследства (Турция). Вопросы покупки наследства или распоряжения ожидаемым наследством подчиняются личному закону наследодателя на момент его смерти (Венгрия).

Одна из специальных проблем в области наследования – проблема завещательной дееспособности. Сложность этой проблемы связана с ее двойственностью: завещательная дееспособность – одно из проявлений дееспособности физического лица (входит в содержание его личного статута), но в то же время относится только к сфере наследственных отношений (Н. И. Марышева). Общая коллизионная привязка – личный закон наследодателя:

1) закон страны гражданства:

– на момент составления завещания: «Способность делать, изменять или отзывать какое-либо распоряжение на случай смерти… определяются личным законом их автора на момент заявления. Тот, кто приобрел новый личный закон после того, как он сделал распоряжение, сохраняет способность, необходимую для отзыва распоряжения согласно предыдущему закону» (ст. 63 ГК Португалии). Данное начало закреплено в законодательстве Италии, Японии, Южной Кореи;

– на момент смерти наследодателя: «Существенные положения, регулирующие завещательные и иные распоряжения, получающие действие после смерти, регулируются правом государства, гражданином которого лицо, делающее такие распоряжения, является на момент своей смерти (ст. 17 Закона о МЧП ОАЭ);

2) закон страны постоянного места жительства наследодателя в момент составления завещания или в момент смерти: «Лицо является способным составлять завещание, если на момент составления завещания оно обладало этой способностью согласно праву штата, в котором оно было домицилировано либо на этот момент, либо на момент смерти» (ст. 3529 ГК Луизианы);

3) альтернативное применение закона гражданства и закона домицилия: «Лицо вправе сделать распоряжение на случай смерти, если на момент распоряжения оно способно к этому по праву государства своего места жительства или обычного пребывания либо по праву одного из государств, гражданином которых оно является» (ст. 94 Закона о МЧП Швейцарии);

4) альтернативное применение закона гражданства и закона домицилия по указанию наследодателя: «Лицо может указать для регулирования в целом наследования после него на закон какого-либо государства; это указание имеет действие, только если лицо на момент смерти обладало гражданством этого государства или имело там свое место жительства. Это указание должно быть выражено в каком-либо заявлении, облеченном в форму распоряжения на случай смерти» (ст. 1044 Кодекса БуркинаФасо);

5) альтернативное применение закона гражданства, закона домицилия и закона места нахождения недвижимого имущества по указанию наследодателя: «Лицо может указать в завещании право, применимое к наследованию его имущества, при условии, что этим правом является право страны его гражданства или его домицилия на момент осуществления выбора права или на момент его смерти либо право места нахождения принадлежащего ему недвижимого имущества, но лишь применительно к наследованию этого недвижимого имущества» (ст. 3098 ГК Квебека);

6) право любого государства по выбору наследодателя: «Завещатель вправе подчинить передачу своего имущества в порядке наследования иному закону, чем тот, который назван в статье 66, но не вправе исключить применение императивных норм последнего» (ст. 67 Закона о МЧП Румынии).

Вопросы толкования завещания, его действительность с точки зрения содержания, вопросы пороков и умаления свободы выражения воли (юридический акт совершен по ошибке, вследствие сообщения неверных сведений, обмана, принуждения или недолжного внимания) предполагают самостоятельное коллизионное регулирование:

1) общий статут наследования (основной правопорядок, применимый к наследованию в целом): «Действительность составления распоряжения на случай смерти и его обязательность подчиняются тому праву, которое на момент распоряжения подлежало бы применению к правопреемству по случаю смерти» (ст. 26.5 Вводного закона к ГГУ);