Огненный трон Риордан Рик
Мы уже почти подошли к столу, когда Бес вдруг застыл на месте.
– Это она, – прошептал гном.
– Кто? – спросил Картер.
– Плохо дело. – Бес даже побледнел. – Мог бы догадаться… Проклятье! Вам придется пойти без меня.
Я пригляделась к медсестре (она все еще стояла к нам спиной). Обыкновенная женщина с избыточным весом. Ничего впечатляющего. Мясистые руки. Шея толще моей талии. Кожа, правда, какая-то странноватая, с багровым оттенком. И чего это Бес испугался?
Я решила у него спросить, но бог гномов спрятался за ближайшим горшком с пальмой. Целиком укрыться ему не удалось, да и гавайская рубашка на маскировочное средство тоже не тянула.
– Бес, хватит паясничать.
– Тише! Я невидимый!
– У нас нет времени разбираться с ним, – вздохнул Картер. – Сейди, идем.
Мы подошли к столу.
– Можно у вас спросить?
Женщина повернулась, и я завопила от неожиданности. Я честно старалась не показывать, что шокирована, но не смогла. Трудно оставаться спокойной, когда перед тобой – бегемотиха.
Нет, я не хотела обидеть таким эпитетом толстуху. Она действительно была бегемотихой. Вытянутая морда напоминала перевернутое сердце на открытке-«валентинке». Жесткие усы, маленькие ноздри и рот с двумя крупными нижними зубами. Черные глазки-бусинки. И вот это странное «лицо» окаймляли совершенно роскошные черные волосы. Но еще более странным оказалось ее тело. Под расстегнутым медицинским халатом виднелся топик-бикини! Естественно, массивная верхняя часть оттуда просто вываливалась, а нижней частью был огромный живот беременной женщины накануне родов.
– Чем вам помочь? – спросила она.
У нее был приятный, дружелюбный голос. Вот не подумала бы, что бегемотихи умеют разговаривать такими голосами.
– Здравствуйте, бе… Я хотела сказать, безумно рада, что мы сюда добрались, – промямлила я. – Мы с братом ищем…
Я повернулась к Картеру. Тот смотрел куда угодно, только не на медсестру.
– Картер, объясни.
– Что? – Моя отчаянная просьба вышибла его из очумелого состояния. – Да. Прошу прощения, никак богиня Таурт? Я угадал?
Бегемотиха оскалила нижние зубы. Вероятно, это у нее называлось улыбкой.
– Как приятно, когда тебя хоть кто-то узнаёт! Да, дорогой. Я – Таурт. Значит, вы кого-то ищете? Родственников? Вы – боги?
У нас за спиной раздался подозрительный шорох. Бес поднял горшок и, заслоняясь чахлой пальмой, пытался переместиться за колонну. Глаза Таурт изумленно расширились.
– Никак Бес?! – воскликнула она. – Бес!
Гном опустил горшок и принялся теребить свою рубаху. Лицо у него было краснее, чем у Сета.
– Разве так ухаживают за пальмами? – забормотал он. – Совсем засохла без полива. Сейчас другие посмотрю. Наверное, тоже сохнут.
Он хотел улизнуть, но Таурт его снова окликнула:
– Бес! Это же я, Таурт! Иди сюда!
Бес дернулся, будто ему выстрелили в спину. На лице его появилась вымученная улыбка.
– А-а… привет, Таурт. Надо же!
Бегемотиха вышла из-за стола. Она была еще и на высоких каблуках! Даже я знала, что беременным женщинам крайне нежелательно носить туфли на высоких каблуках. Таурт раскрыла Бесу свои объятия, но Бес довольно робко протянул ей руку. Кончилось это весьма странным танцем с элементами объятий и рукопожатий. Танец меня не потряс, но я сразу поняла: эта парочка давно знакома.
– Так вы знакомы? – спросила я.
Бес был готов прожечь меня глазами. Таурт покраснела. Надо же, оказывается, бегемотихи умеют краснеть!
– Давным-давно… – Таурт повернулась к богу гномов. – Как поживаешь, Бес? После всех тех ужасов во дворце я боялась…
– Хорошо поживаю! – выкрикнул Бес. – Спасибо, Таурт. Я хорошо поживаю. Ты тоже? Рад. Слушай, у нас тут важное дело. Сейди тебе расскажет.
Гном вытолкнул меня вперед и еще ухитрился лягнуть.
– Да, Таурт. У нас очень важное дело. Мы ищем Ра, чтобы его пробудить.
Если Бес намеревался направить разговор в другое русло, замысел удался. Таурт разинула пасть, что можно было истолковать как угодно.
– Пробудить Ра? Это… это очень непросто. Бес, ты им помогаешь?
– Угу, – буркнул он. – Ты же знаешь…
– Бес нам очень помогает, – сказала я. – Наша подруга Баст попросила его сопровождать нас.
Я сразу поняла, что зря произнесла имя богини кошек. Любезность бегемотихи сразу понизилась на десять градусов.
– Понятно, – сухо проговорила Таурт. – Любезность для Баст.
Уж не знаю, когда и в чем Баст перешла ей дорогу. Но пусть Бес сам разбирается со своими подругами, а у нас есть дела поважнее.
– Таурт, нам обязательно нужно найти Ра. На карту поставлена судьба всего мира.
Таурт скрестила могучие руки на столь же могучей груди и скептически посмотрела на меня.
– Дорогая девочка, Ра удалился несколько тысяч лет назад. Пытаться разбудить его – опасная затея. И почему это надо делать сейчас?
– Сейди, расскажи ей. – Бес осторожно пятился задом, словно готовился нырнуть в гибискус. – Никаких секретов. Таурт можно полностью доверять.
– Бес, это не шутка? – встрепенулась бегемотиха, явно польщенная его словами.
– Сейди, рассказывай! – взмолился Бес.
И я стала рассказывать. Я показала Таурт «Книгу Ра», объяснив, почему нам нужно спешно пробудить бога солнца. Естественно, мне пришлось упомянуть и Апофиса, и угрозу разрушения мира. Я не знала, как Таурт воспринимает мои слова, поскольку совершенно не знакома с бегемотовыми реакциями. [Картер, нечего пихаться. Такое слово существует. Я не виновата, что его нет в твоем словаре.] Слушая меня, бегемотиха нервно теребила свои длинные волосы.
– Все это очень плохо, – заключила она. – Очень, очень плохо.
Потом она посмотрела на песочные часы. Даже без солнца игла четко отбрасывала тень на иероглифическое изображение пятерки:
– У вас совсем мало времени, – сказала Таурт.
Картер тоже посмотрел на песочные часы и нахмурился:
– Разве мы сейчас не в четвертой области?
– В четвертой, дорогой, – согласилась Таурт. – Эта область называется по-разному: Солнечные земли, земля Отдохновения. Но прежде всего – это четвертая область.
– Тогда почему тень указывает на пять часов? – удивился мой брат. – Насколько я знаю, мы должны были бы застыть во времени четвертого часа.
– Здесь, малыш, все не так, – сказал Бес. – Мы сейчас в четвертой области, но это не значит, что время смертного мира остановилось. Если хочешь пройти путь бога солнца, нужно держаться его времени.
Я ничего не поняла ни из объяснений Таурт, ни из слов Беса. Я вообще не хотела забивать себе голову посторонними вещами. Главное – найти Ра. Но мой братец, естественно, был иного мнения.
– Что случится, если мы намного отстанем? – спросил он.
Таурт снова взглянула на солнечные часы. Тень чуть сдвинулась с иероглифической пятерки.
– Области связаны с отрезками ночи. В каждой вы можете пробыть столько, сколько захотите, но войти и выйти отсюда можно лишь в тот час, который они обозначают.
Я потерла виски.
– У вас не найдется таблетки от головной боли?
– Сейди, все проще простого, – сказал Картер, чтобы позлить меня. – Это похоже на вращающуюся дверь. Нужно дождаться, когда откроется ячейка, и войти в нее.
– Почти так, – согласилась Таурт. – С большинством областей мы имеем… назовем это припуск. Вы можете покинуть четвертую область, когда захотите. Но через некоторые ворота вы сумеете пройти только в определенное время. Войти в первую область можно на закате. Выйти из двенадцатой – лишь на рассвете. А ворота восьмой области – земли Трудных Задач… открыты лишь на протяжении восьмого часа.
– Земля Трудных Задач? – поморщилась я. – С таким названием мне она уже не нравится.
– Не бойся, девочка. С вами будет Бес, – успокоила меня Таурт, мечтательно глядя на гнома. – Трудные задачи… не такие уж трудные.
Бес испуганно глядел на меня, словно умолял о спасении.
– Но стоит вам замешкаться, – продолжала Таурт, – и врата закроются раньше, чем вы в них пройдете. Тогда вы окажетесь заперты в Дуате до завтрашнего вечера.
– Если мы не остановим Апофиса, никакого завтрашнего вечера уже не будет, – сказала я. – Это мне понятно. Остальное – нет.
– Так ты нам поможешь? – осторожно спросил у Таурт Бес. – Где Ра?
Богиня теребила волосы. Ее руки представляли собой помесь человеческих рук и конечностей бегемота. Короткие толстые пальцы оканчивались длинными ногтями.
– Рада бы, мои дорогие, но я не знаю, где его искать, – вздохнула Таурт. – Четвертая область необычайно громадна. Возможно, Ра находится где-то здесь, но коридоры нашего пристанища тянутся далеко-далеко. Несметное количество дверей. У нас огромное множество обитателей.
– И ты не знаешь, кто где находится? – удивился Картер. – Должна же быть… какая-то схема. План.
Таурт грустно покачала головой.
– Я стараюсь изо всех сил, но я одна. Из помощников – только шабти и светящиеся шары… А здесь тысячи престарелых богов.
Мне стало совсем грустно. Я могла запомнить десяток-полтора главных богов, но тысячи! В зале я насчитала дюжину совершенно незнакомых обитателей. Из зала расходилось шесть коридоров. Это на первом этаже. А вверх вели две лестницы и три лифта. Возможно, мне почудилось, но когда мы сюда вошли, коридоров было меньше. Остальные добавились за то время, что мы здесь находились.
– Все эти старики и старухи – боги? – решила уточнить я.
Таурт кивнула.
– Большинство их даже в древности были второстепенными божествами. Маги не считали их опасными и не тратили силы, чтобы их пленить. Веками эти боги жили в одиночестве и забвении. Рано или поздно каждый из них оказывался здесь. Они просто ждут.
– Чего? – спросила я. – Смерти?
Таурт отрешенно посмотрела в пространство ближайшего коридора.
– Не знаю. Иногда они исчезают, но неизвестно, то ли они заблудились в коридорах, то ли нашли себе новое помещение и спрятались там. Возможно, кто-то из них действительно исчез. Но самое печальное, что это ничуть не меняет дела. В Верхнем мире их имена давным-давно забыты. А если ваше имя перестают повторять, разве это жизнь?
Она многозначительно посмотрела на Беса, будто вкладывала в свои слова дополнительный смысл, предназначенный только для него.
Бог гномов быстро отвел глаза и опять перескочил на другую тему. Он указал на старуху с львиной головой, продолжавшую бесцельно кружить на коляске по залу и жалобно мяукать.
– Это, кажется, Мехит? У нее был храм близ Абидоса. Второстепенное божество. Ее всегда путали с Сехмет.
Услышав имя Сехмет, второстепенная богиня вяло заурчала, затем вернулась к своему мяуканью.
– Грустная история, – вздохнула Таурт. – Она пришла сюда вместе с мужем – богом Онурисом. В древние времена это была знаменитая пара. С ними связана романтичная история. Онурис отправился в Нубию, где Мехит томилась в плену. Он вызволил ее из плена, и они поженились. Мы думали, что им предначертана долгая счастливая жизнь. Но люди почему-то их быстро забыли. Тогда оба пришли сюда. Я радовалась, что хотя бы они не страдают от одиночества. А потом Онурис куда-то исчез. И рассудок Мехит стал быстро угасать. Теперь она целыми днями катается по залу. Бедняжка забывает собственное имя, хотя мы постоянно ей напоминаем.
Я подумала о Хнуме, о том, как он страдал, не зная своего тайного имени. А несчастная богиня Мехит продолжала гонять коляску взад-вперед, мяукая и рыча. Она уже ничего не помнила о своей былой славе. Я представила, каково Таурт заботиться о тысячах престарелых богов, пребывающих в вечном маразме, но обреченных на бессмертие.
– Таурт, как ты выдерживаешь все это? – с нескрываемым сочувствием спросила я. – И почему ты здесь работаешь?
Она поправила шапочку.
– Долго рассказывать, дорогая. А у нас так мало времени. Я не всегда работала здесь. Когда-то я была богиней-покровительницей. Отпугивала демонов, хотя не так успешно, как Бес.
– Не скромничай. Ты здорово их пугала, – возразил Бес.
Бегемотиха восхищенно ахнула.
– Как приятно, что ты помнишь. Я защищала беременных и рожениц.
– Это потому, что ты сама беременна? – спросил мой братец, кивая на ее здоровенный живот.
– Нет, – ответила озадаченная богиня. – А почему ты так подумал?
– Ну, в общем…
– Не будем отвлекаться, – сказала я, заглаживая бестактность Картера. – Ты начала рассказывать, почему решила ухаживать за престарелыми богами.
Таурт посмотрела на солнечные часы. Тень неумолимо ползла к шести.
– Я всегда любила помогать людям, но в Верхнем мире… словом, я вдруг поняла, что больше не нужна там.
Таурт старалась не смотреть на Беса, но гном покраснел даже больше, чем она.
– А здесь требовался кто-то для присмотра за немощными богами, – продолжала она. – Думаю, я понимаю их печаль. Понимаю вечное ожидание.
Бес кашлянул в кулак.
– Время поджимает! Кстати, а тебе самой здесь попадался Ра?
Таурт задумалась.
– Возможно. В одной из палат юго-восточного крыла мне встретился бог с головой сокола. Это было очень, очень давно. Я думала, что это Немти, но, может, это был и Ра. Он иногда любил появляться в соколином обличье.
– Куда надо идти? – спросила я. – Может, «Книга Ра» укажет нам путь?
Таурт повернулась к Бесу.
– Бес, просьба о помощи исходит от тебя? Ты и вправду уверен, что это важно? Или ты просишь только потому, что так тебе велела Баст?
– Нет! Да! – в отчаянии выпалил гном, надувая щеки. – Я хотел сказать… да, это важно. И Баст тут ни при чем. Это я тебя прошу. Мне нужна твоя помощь.
Таурт подошла к ближайшей колонне и вынула из скобы факел.
– Если так, идем вон туда.
И мы двинулись по коридорам бесконечного магического дома престарелых богов. Нас вела богиня-бегемотиха, освещая дорогу факелом. Как я и говорила, для семьи Кейн это была вполне обычная ночь.
Мы заходили во множество палат. Вначале я их считала, затем сбилась со счета и бросила. Большинство дверей были закрыты, но несколько оказались открытыми. Дряхлые боги лежали на кроватях, глядя на мерцающие экраны телевизоров. Некоторые просто лежали в темноте и тихо плакали. Пройдя двадцать или тридцать таких палат, я уже больше не хотела смотреть. Тяжелое это зрелище, тем более что я почему-то всегда представляла богов вечно молодыми. Такими, как Анубис.
Я шла, держа в руке «Книгу Ра», но напрасно я надеялась, что свиток укажет нам путь. На пересечении коридоров Таурт останавливалась. Похоже, она сама не очень-то знала, куда нас ведет.
Мы прошли еще несколько коридоров. Свиток оставался холодным. Меня начала охватывать паника. Картер это заметил.
– Все будет нормально, – пообещал он. – Мы обязательно найдем Ра.
Я вспомнила, с какой скоростью двигалась тень на солнечных часах. Потом подумала о Владе Меншикове. Хотелось верить, что Огненное озеро превратило его в большую жареную сосиску, но это уже смахивало на фантастику. Если Меншиков продолжал охотиться за нами, он был совсем близко.
Мы свернули в очередной коридор, и вдруг Таурт остановилась как вкопанная.
– Боги египетские, – прошептала она.
Впереди нас прыгала старуха с лягушачьей головой.
Как прыгала? Так и прыгала: на целых десять футов, затем квакала, и все повторялось. Причем она скакала не по прямой, а зигзагами, от стены к стене. Ее тело, руки и ноги выглядели вполне человеческими. На ней был зеленый халат. Из воротника халата торчала настоящая лягушечья голова: коричневая, влажная и густо покрытая бородавками. Выпученные глаза бегали, оглядывая окружающую местность. Судя по тревожным интонациям кваканья, старуха заблудилась.
– Хекет опять заблудилась, – подтвердила мои догадки Таурт. – Подождите здесь, я быстро.
Бегемотиха поспешила к женщине-лягушке.
Бес вытащил носовой платок и принялся обтирать вспотевший лоб.
– А я-то не мог понять, куда подевалась Хекет. Она была богиней лягушек.
– Надо же, у лягушек была своя богиня, – искренне удивился Картер.
Таурт пыталась успокоить старуху. Говорила с ней тихо и ласково, обещая помочь Хекет найти ее комнату и прося перестать прыгать от стенки к стенке.
– Она просто замечательная, – сказала я. – Таурт, естественно.
– Да, – согласился Бес. – Приятная.
– Приятная? По всему видно, что она тебя любит. Почему же ты…
И вдруг ответ выскочил сам собой. Можно сказать, ответ шмякнул меня по физиономии. И я повела себя ничуть не деликатнее Картера.
– Понимаю, из-за чего ты дергаешься. Помнишь, Таурт вспомнила про жуткое время во дворце? Так это она освободила тебя из плена?
Бес утирал платком шею. Не скажу, чтобы в коридоре было жарко, но гном весь вспотел.
– Почему ты так думаешь? – настороженно спросил он.
– Уж очень ты смутился, когда ее увидел.
Я хотела было сказать: «Наверное, она видела тебя в твоих экзотических плавках», но поняла, что не это смутило Беса.
– Я думаю, Таурт видела тебя в такой период жизни, о котором тебе хочется забыть.
Бес смотрел на Таурт с той же гримасой боли, с какой в Петербурге он смотрел на дворец Меншикова.
– Она не раз меня выручала, – горько вздохнув, признался гном. – Она удивительная, щедрая, добрая. В древности все считали, что у нас… отношения. Нам постоянно говорили, мол, мы созданы друг для друга… Парочка богов, отпугивающая демонов. Два «недоразумения природы». Мы с ней несколько раз встречались. Но Таурт, слишком добрую, слишком отзывчивую, не нужно было завоевывать. А я тогда потерял голову из-за другой.
– Из-за Баст? – спросил Картер.
Гном понурил плечи.
– Не буду скрывать. Тем более вы и сами догадались. Да, из-за Баст. Она была самой почитаемой в народе богиней. И меня тоже очень почитали. Мы виделись на разных празднествах. Она была… такая красивая.
«Типично мужские аргументы, – подумала я. – Они видят только внешнюю сторону». Но свои мысли я оставила при себе.
– А Баст, – со вздохом продолжал Бес, – относилась ко мне, как к младшему брату. Да и сейчас так относится. Больше я ее ни с какой стороны не интересую. Но понял это не сразу. Таурт пыталась открыть мне глаза, а я лишь отмахивался от нее, словно от прилипчивой мухи. Говорил обидные вещи.
– Но из плена тебя вызволяла все-таки Таурт, – сказала я.
Бес печально кивнул.
– Я тогда звал на помощь всех. Думал, Баст обязательно откликнется. Или Гор. Или еще кто-то из богов. Я не знал, куда они все подевались, ведь в древности дружил со многими богами. А тут – зову, зову, и никого. Потом Таурт откликнулась, хотя сильно рисковала. Во время свадьбы карликов Таурт пробралась во дворец. Она все видела: потешную свадьбу и то, как меня унижали царские гости. Ночью она взломала мою клетку и освободила меня. Я ей всем обязан. А тогда, тогда из-за стыда я… сбежал. Стоит мне подумать о Таурт, я сразу вспоминаю ту ночь и слышу смех гостей Меншикова.
И опять в голосе Беса была такая боль, словно все это случилось не двести с лишним лет назад, а вчера.
– Бес, она ни в чем не виновата. И тебя ни в чем не упрекает, напротив, была бы рада заботиться о тебе. Но ты и сегодня пытался ее оттолкнуть.
– Поздно. Слишком поздно, – мрачно произнес Бес. – Я причинил ей столько страданий. Время назад не повернешь, но…
Мы так и не узнали, к чему относилось его «но». Таурт шла к нам, ведя под руку заблудившуюся богиню лягушек.
– Вот так-то оно лучше, дорогая, – приговаривала бегемотиха. – Идем с нами. Мы поможем тебе найти твою комнату. И незачем скакать по коридору.
– Но это не просто прыжки, – квакающим голосом возразила Хекет. – Это – скачок веры. Где-то поблизости должен быть мой храм. Ведь мы в Кусе? Прекрасный город Кус.
– Конечно, дорогая, – в который уже раз поддакнула ей Таурт. – Но мы не в Кусе. Твоего храма больше нет. Все наши храмы исчезли. Но у тебя замечательная комната.
– Нет, – квакнула Хекет. – Жрецы все так же совершают жертвоприношения в мою честь. Я должна…
Ее большие желтые глаза остановились на мне. Я чувствовала себя мухой, которая вот-вот окажется на липком лягушачьем языке.
– Вот и моя жрица! – заявила Хекет. – Она услышала мой зов и пришла.
– Нет, дорогая, – мягко возразила Таурт. – Эту девочку зовут Сейди Кейн. Она здесь совсем по иной причине.
– Моя жрица.
Хекет осчастливила меня прикосновением своей влажной костлявой руки. Мне стоило большого усилия воли не дернуть плечом и не отскочить.
– Скажи в храме, чтобы начинали без меня. Скажешь? Я прибуду позже. Так ты им скажешь?
– Хм… да. Конечно, госпожа Хекет.
– Вот и хорошо. – Ее глаза уже глядели куда-то в пустоту. – Что-то меня в сон клонит. Тяжелое это дело… все помнить.
– Да, дорогая, – заворковала Таурт. – А почему бы тебе не прилечь в свободной комнате? Когда отдохнешь, мы продолжим искать твою.
Бегемотиха повела богиню лягушек в ближайшую свободную комнату.
Бес печальным взглядом проводил Таурт.
– Ужасный я гном, – сказал он.
Наверное, мне стоило как-нибудь его ободрить, но мой мозг занимали совсем другие мысли. «Скажи, чтобы начинали без меня», – попросила Хекет. Следом вспомнились ее странные слова: «скачок веры».
У меня перехватило дыхание.
– Сейди, что с тобой? – забеспокоился Картер.
– Я знаю, почему свиток не показывает нам путь. Я должна произнести вторую часть заклинания.
– Но мы пока не нашли Ра, – напомнил мне брат.
– А мы и не найдем его до тех пор, пока я не начну произносить вторую часть.
– О чем речь? – спросила вернувшаяся Таурт.
Она встала рядом с Бесом, отчего бедняга гном чуть не дал деру.
– Я говорю о заклинании. Я должна совершить скачок веры.
– Это на нее богиня лягушек подействовала, – раздраженно бросил Картер.
– Успокойся, болван! Подсказка может прийти откуда угодно. Хекет, сама не зная, подсказала мне правильную мысль. Это единственный способ найти Ра.
– Послушай, малышка, ты затеваешь опасную штуку, – всполошился Бес. – Представляешь, ты начнешь произносить вторую часть заклинания, а мы не найдем Ра? Тогда сила заклинания…
– Знаю. Вся сила заклинания ударит по мне.
Таков магический закон. Заклинание всегда должно иметь цель, иначе вся сила, направляемая магом, обратится против него. Мне в случае неудачи грозила участь Меншикова, если не полное уничтожение. Я все понимала, но продолжала стоять на своем:
– Это – единственный способ. Мы не можем до бесконечности бродить по коридорам и заглядывать во все комнаты. Ра появится только в том случае, если мы его призовем. Нужно рискнуть. Так мы докажем, что достойны взятой на себя миссии. Вам придется вести меня за руку. Я не должна запнуться ни на одном слове.
– А ты смелая девочка, – сказала Таурт, поднимая факел повыше. – Не беспокойся, я тебя поведу. Начинай чтение.
Я развернула свиток на второй части. Ряды иероглифов, прежде казавшиеся мне бессмысленным набором фраз, вдруг обрели стройность и ясность.
– «Я призываю имя Ра, спящего повелителя, властелина полуденного солнца, который восседает на троне огня…»
И прочее в таком же духе. Думаю, вы уловили общую идею. Я описывала, как Ра поднимался из моря хаоса. Я читала о том, как его свет озарял земли только что возникшего Египта, неся жизнь долине Нила. Я читала, и мне становилось все теплее.
– Сейди, ты вся дымишься! – испуганно воскликнул Картер.
Трудно не поддаться панике, когда слышишь такие слова. Но брат был прав. Дым шел от всех частей моего тела и серой струйкой растягивался в воздухе, указывая направление.
– У меня что, разыгралось воображение или дым действительно показывает, куда идти? – спросил Картер и тут же вскрикнул: – Ой!
Вопль его не имел никакого отношения к магии. Не отрываясь от чтения свитка, я наступила Картеру на ногу. Смысл моего послания был предельно прост: «Заткнись и иди, куда указывает дым».
Таурт вела меня за руку. Бес и Картер шли по бокам, изображая не то охрану, не то почетный караул. Двигаясь за путеводным дымом, мы прошли еще два коридора и поднялись на следующий этаж. Свиток «Книги Ра» стал совсем горячим. Дым заслонял иероглифы на папирусе.
– Ты умница, Сейди, – восхищенно шепнула Таурт. – Я помню этот коридор.
Я слушала ее вполуха, не позволяя себе оторваться от чтения. Я читала о том, как барка Ра плыла по небу, о его мудрости правителя и битвах, в которых он победил Апофиса.
По моему лбу текли струйки пота. Глаза щипало. Хотелось думать, что от едкого пота, а не от чего-то другого.
Я дошла до строчки: «Ра, зенит солнца…» и остановилась перед дверью.
Дверь как дверь, похожая на десятки других. Но я уверенно распахнула ее и вошла внутрь, продолжая читать. До конца второй части заклинания оставалось совсем немного.
Внутри царил полумрак. В неровном, дрожащем свете факела Таурт я увидела древнего старика. Он был дряхлее всех стариков, каких мы замечали, заглядывая в комнаты. Он спал. Его лицо было сморщенным, руки – высохшими до толщины палочек. Сквозь совсем прозрачную кожу просматривалась каждая жилка. Многие бахарийские мумии выглядели куда более живыми. А здесь – здесь была лишь телесная оболочка.