Эльфийские камни Шаннары Брукс Терри
— Держись рядом, — тихо сказал он. — Ни в коем случае не отходи далеко.
— Да, — пообещала Амбель. Она напряженно смотрела на него, потом быстро огляделась вокруг. — Ты думаешь?..
Неожиданно ее перебил Кефело — он громко потребовал музыку и захлопал в ладоши, побуждая остальных делать то же. Долинец и эльфийка послушно присоединились ко всем, подойдя поближе к костру. Вил осмотрелся — у него появился план.
— Там действительно кто-то есть, и, если он нападет на лагерь, мы убежим. Мы попробуем добраться до Артака и ускачем на нем. Ты согласна рискнуть?
Она кивнула:
— Да.
Струны затрепетали серебряным плачем, скитальцы начали хлопать в ладоши, сначала как-то вяло, потом все тверже и уверенней.
Вдруг откуда-то сверху снова донесся кашель; грозный, жуткий, он прогремел из темноты с пугающей неожиданностью. Со стороны часовых послышались крики не крики — исполненные ужаса рыдания: «Бес! Бес!» Сборище у костра быстро рассеялось, мужчины схватились за оружие, женщины и дети бежали в замешательстве куда глаза глядят. Кашель поднялся до пронзительного визга и затих. Что-то громадное и темное двигалось из ночного мрака прямо на лагерь.
— Демон, — упавшим голосом произнес Вил.
Существо появилось между двумя повозками, круша их, как карточные домики. Да, это был демон, но гораздо больше тех, с которыми Вил и Амбель столкнулись у Надежного Приюта. Ростом более пятнадцати футов, он стоял на двух ногах, его массивное тело, уродливая гора железных мускулов, было обтянуто серо-коричневой гладкой шкурой, собирающейся в складки. Чешуйчатый гребень шел от шеи вниз по спине и, раздваиваясь, спускался по обеим ногам. Казалось, морды у него не было, лишь одна огромная разинутая пасть со множеством острых зубов. В когтистых лапах болталось искалеченное тело часового.
Отбросив труп в сторону, тварь устремилась вперед. Кефело и еще около дюжины скитальцев встретили ее мечами и копьями, но те лишь скользнули по толстой шкуре. Чудище было медлительным и громоздким, но удивительно сильным. Оно легко проломилось сквозь ряд защитников, раскидав их по сторонам. Кефело бросился наперерез, высоко подпрыгнув, чтобы всадить свой широкий меч прямо в разинутую пасть чудовища. Оно приостановилось, захлопнуло пасть. Меч разлетелся на куски. Когтистые лапы потянулись к старейшине, тот успел увернуться, но другой скиталец в спешке споткнулся и упал на землю. Нога чудовища, похожая на скалу, опустилась на него.
Вил уже тащил Амбель к дальнему концу лагеря, туда, где были привязаны кони, как вдруг увидел, что Кефело тоже упал. Остальные пытались задержать чудовище, но оно в мгновение ока схватило упавшего и подняло его над головой. Вил видел, как скитальцы бросились защищать Кефело, стараясь отвлечь внимание чудища на себя. Двое пытались вырвать обмякшее тело из цепких лап. И это им удалось. Отбиваясь от мечей и копий, которые вонзались в него, демон направился к ближайшей повозке. Подняв тяжелую повозку, он с силой швырнул ее на землю, и та разлетелась вдребезги. Медная утварь и яркий шелк сверкнули в отблесках пламени. Скитальцы закричали и возобновили безнадежную атаку.
Амбель настойчиво тянула Вила за руку, но он все еще медлил. Ему не верилось, что эта гигантская и неповоротливая тварь могла преследовать их всю дорогу от Надежного Приюта. Нет, она вырвалась из-за стены Запрета сама по себе и бродила здесь, по Тирфингу, пока случайно не наткнулась на их караван. Слепая и бестолковая, она пришла сюда одна, но обладала такой разрушительной силой, что было ясно: скитальцы не могут противостоять ей. Несмотря на все их сопротивление, демон уничтожит весь караван. В этом Вил не сомневался.
Но он знал и то, что скитальцы не побегут. Яркие повозки, громоздкие жилища на колесах, — это их дом. Здесь все, что у них есть. Нет, они не побегут, они будут сражаться до последнего и в конце концов все погибнут. Демон — существо другой эпохи; он сильнее их всех, вместе взятых, людей из плоти и крови. Лишь сила, равная ему, может его остановить. И здесь только он, Вил Омсворд, обладает такой мощью. Но ведь это не его битва. Эти люди обокрали его; он им ничем не обязан, скорее наоборот. Его первая и единственная забота — Амбель. Надо забирать ее и уходить как можно быстрее. Но что тогда будет со скитальцами, их женщинами и детьми? Разве они сделали ему что-нибудь плохое? Без его помощи им не спастись.
Вил уже совсем было решился и вдруг вспомнил слова своего деда. Шиа рассказывал ему, как однажды воспользовался эльфийскими камнями и тем самым выдал себя врагу. Сейчас может произойти то же самое. Алланон предупреждал его, что некоторые из демонов знают старинную магию. Если сейчас он достанет эльфийские камни, то рискует привести демонов прямо к себе.
Он быстро оглянулся на Амбель. Едва увидев его глаза, она сразу же поняла, что он собирается сделать, и отпустила его руку. Вил стянул правый сапог и достал кошель с эльфийскими камнями. По крайней мере, он должен попробовать. Он должен сделать это. Он не может дать людям погибнуть.
Он высыпал камни на раскрытую ладонь. Они переливались мягким голубым блеском. Вил сжал их в кулаке и рванулся к лагерю.
— Оставайся здесь, — бросил он Амбель.
— Нет, подожди… — крикнула она ему вслед, но он уже был далеко.
Демон оставил кибитки в покое и теперь теснил скитальцев к центру лагеря. Кефело снова стоял на ногах, правда нетвердо; он прислонился спиной к одной из повозок и что-то кричал своим людям. Вил несся вперед; он остановился в двадцати ярдах от чудища, поднял кулак с эльфинитами над головой и повелел силе камней выйти наружу.
Но ничего не произошло.
Внутри у Вила все сжалось. Случилось то, чего он боялся больше всего, — он не может управлять силой эльфийских камней. Алланон ошибся. Только Шиа, его дед, мог вызвать их силу. Они не слушаются Вила! Они неподвластны ему!
Но они должны! Он попробовал снова. Где-то в камнях таится волшебная сила. Она должна выйти наружу! Опять ничего. Но на этот раз Вил ощутил то, чего не заметил раньше, — какой-то барьер, о который разбивались все усилия, барьер внутри себя. Он был слишком слаб для камней, он сам себе мешал…
В его мысли ворвались резкие крики скитальцев, и тут Вил увидел, что демон движется прямо к нему. Теперь между ними не было никого, скитальцы оказались за спиной чудовища. Они изо всех сил пытались отвлечь демона от Вила, но демон с жутким ревом поднял лапу, сбив наземь двух человек и раскидав остальных. Кефело, прихрамывая, начал пробираться к ним на помощь, опираясь на обломок копья; его зеленый плащ почернел от грязи и крови. Казалось, на мгновение все застыло без движения, как будто время остановилось на миг. Вил отчаянно взывал к силе эльфийских камней. Ему не пришло в голову бежать, он стоял в центре лагеря — маленькая, одинокая фигурка с рукой, поднятой к ночному небу.
Потом, непонятно откуда, появилась Эретрия, легкой тенью она промелькнула мимо Вила, сунув демону в морду пылающий факел. Чудище обхватило кусок горящего дерева и стало медленно пережевывать его. Похоже, дьм и огонь не пришлись ему по вкусу. Воспользовавшись этим мгновенным замешательством, Эретрия схватила Вила и потянула его назад. Потом они оба, потеряв равновесие, упали. Скитальцы уже пришли в себя, они хватали из костра горящие поленья и тыкали ими в демона. Но тот рвался вперед. Вил торопливо вскочил на ноги, помогая подняться Эретрии. В ту же секунду появилась Амбель; она твердо держала своими хрупкими руками тяжелое копье. Долинец молча схватил ее за руку, оттолкнул обеих девушек назад и повернулся навстречу приближающемуся демону.
Чудовище нависло над ним. Вил Омсворд протянул вперед руку, крепко сжимая эльфийские камни. Теперь он не колебался. Больше не было никаких сомнений, никакой неуверенности. Он как будто проник в себя и смел барьер, стоящий между ним и силой эльфинитов, смел его силой воли, рожденной отчаянием и необходимостью. Он сам не понимал, как это получилось. Когда это произошло, Вил почувствовал — что-то в нем изменилось; он не мог понять что, но был уверен, что эта перемена не к добру. Что-то было не так. Но времени на раздумья не оставалось. Он проник в самое сердце камней и наконец вызвал их волшебную силу. Ослепительный синий свет вырвался из его сжатой руки, рассеянное сияние в какую-то долю секунды собралось воедино и острым лучом устремилось прямо на демона. Чудище взревело — сила камней прожгла его насквозь. В последней отчаянной попытке демон потянулся за Вилом. Но долинец не отступил ни на шаг. Все вокруг подернулось синей дымкой, луч снова вонзился в чудовище. На этот раз демон не смог устоять против древней магии. Пламя охватило его, он превратился в столб сплошного огня. Только мгновение синее пламя пылало в ночи, затем рассыпалось искрами и исчезло.
Вил Омсворд медленно опустил руку. Там, где еще секунду назад стоял демон, теперь была лишь выжженная земля и тонкая струйка дыма поднималась вверх. Лес словно замер, мертвая тишина нарушалась только треском костра скитальцев. Вил нерешительно огляделся. Мужчины с оружием, все еще поднятым для битвы, женщины, прижимающие к себе детей, стояли и смотрели на него с недоверием и даже страхом. На мгновение Вил растерялся. Что, если они набросятся на него, ведь теперь они знали, что он обманул их? Он оглянулся на Амбель — она тоже застыла в изумлении.
Потом прямо к нему направился Кефело, встал напротив и с досадой отбросил в сторону обломок копья, на который опирался. Его и без того смуглое лицо было черно от крови и сажи.
— Кто ты? — тихо спросил он. — Скажи мне, кто ты?
Долинец колебался.
— Я уже говорил тебе, кто я, — ответил он наконец.
— Нет. — Кефело покачал головой, — Ты не простой Целитель, это ясно. Вот только кто? — Голос стал настойчивым и тяжелым. — Ты — что-то большее. Я чувствовал это.
Вил не знал, что ответить.
— Скажи мне, кто ты? — повторил Кефело, теперь в его голосе таилась угроза.
— Я уже говорил тебе. Я — тот, кто я есть, и не больше.
— Ты ничего мне не говорил! — Лицо старейшины вспыхнуло гневом. — Я думаю, ты знал об этом чудовище. Я думаю, оно пришло сюда из-за тебя. Все это — из-за тебя!
Вил покачал головой:
— Оно натолкнулось на нас случайно; так получилось, что в этот момент мы были здесь.
— Ты лжешь мне, Целитель! — Вил постепенно закипал:
— Кто кому лжет, Кефело? Мы играли в твою игру, ты сам установил правила.
Скиталец угрожающе шагнул вперед:
— Я смотрю, ты хорошо выучился этим правилам.
— Вряд ли, — спокойно ответил долинец.
Он слегка приподнял руку, сжимающую эльфийские камни. Движение это не укрылось от Кефело; скрипнув зубами, он отошел, потом с вымученной улыбкой заметил:
— Ты говорил, что у тебя нет с собой ничего ценного, Целитель. А об этом ты забыл? Вил покачал головой:
— Камни подчиняются только мне. Они были бы бесполезны для тебя.
— Неужели? — Скиталец даже не потрудился скрыть насмешку в своем голосе. — Так ты что, волшебник? Или, может быть, ты сам бес? Почему ты не скажешь, кто ты?
Вил колебался. Отступать было некуда. Он должен прекратить этот бесполезный разговор. Амбель подошла к нему сзади и осторожно взяла его за руку. Ее присутствие успокоило Вила.
— Кефело, — сказал он твердо, — ты вернешь моего коня. — (Лицо скитальца потемнело.) — Мы с Амбель должны ехать немедленно. Я уничтожил одного беса, но их еще много — я знаю это. Они гонятся за нами. А теперь, когда я использовал эльфийские камни, они знают, где нас можно найти. Нам надо ехать, и вам тоже нужно уходить отсюда как можно скорее.
Кефело молча смотрел на них, явно раздумывая, что из того, что он услышал, было правдой. В конце концов осторожность победила подозрения. Он отрывисто кивнул:
— Берите коня и уходите. Вы мне больше не нужны, и видеть вас не хочу.
Он повернулся и пошел прочь, приказывая собираться в дорогу. Он явно намеревался немедленно покинуть Тирфинг. Вил некоторое время наблюдал за ним, потом ссыпал камни обратно в кошель и положил его на место, во внутренний карман рубашки. Он взял Амбель за руку, и они направились к лошадям. Но вдруг Вил вспомнил об Эретрии; он поискал ее глазами, она смотрела на него из тени повозок.
— До свидания, Вил Омсворд, — спокойно сказала она.
Вил улыбнулся. Она знала, что упустила возможность уехать с ним. На мгновение Вил засомневался. Она спасла ему жизнь, он должен как-то отблагодарить ее. Разве не будет справедливо, если теперь он поможет ей? Но он знал, что это невозможно. Амбель — вот его единственная забота. Он отдаст свой долг, но не теперь. Когда-нибудь потом, в другой раз.
— До свидания, Эретрия, — ответил он. Ее лицо осветила ослепительная улыбка.
— Мы еще встретимся! — крикнула она, повернулась и исчезла.
Через пять минут Вил и Амбель верхом на Артаке уже ехали на север, прочь от лагеря скитальцев, медленно растворяясь в ночи, пока совершенно не пропали из виду.
ГЛАВА 17
До рассвета оставался примерно час, когда они выехали к южному берегу Мермидона, в нескольких милях от того места, где река выбирается из лесов Западной Земли на земли Каллахорна. Они гнали Артака всю ночь, прямо на север по открытым лугам, стараясь как можно дальше отъехать от Тирфинга, и остановились только раз, чтобы попить воды и размять затекшие мышцы. Поэтому, когда наконец они добрались до реки, и конь, и всадники едва держались на ногах. Там, где они выехали к реке, не было ни единого пригодного для переправы места: по обе стороны от них, насколько хватало глаз, лишь широкий поток быстрой, пенистой воды. Путешественники сразу поняли, что придется либо перебираться вплавь, либо ехать вдоль берега, пока не встретится отмель. Однако Вил не хотел ничего предпринимать, пока темно, поэтому он решил, что до первых лучей солнца лучше всего отдохнуть. Он отвел Артака в небольшую рощицу на берегу. Потом расстелил пледы для себя и для Амбель, и они быстро заснули.
Вил проснулся от солнечного света, струившегося сквозь листву деревьев с безоблачного, ясного неба. Был уже почти полдень. Он потряс Амбель за плечо, и она тоже проснулась. Умывшись речной водой, путешественники быстро позавтракали и снова отправились в путь.
Они проехали несколько миль вверх по течению, почти до самых западных лесов, но не нашли ни единой отмели, по которой могли бы переправиться через реку. Чтобы не терять времени в поисках подходящей переправы, они решили перебираться вплавь. Вил привязал их немногочисленные пожитки к шее Артака и подтолкнул черного гиганта к воде. Вода оказалась неожиданно холодной, а течение сильным, и, хотя их отнесло почти на полмили вниз, они все-таки благополучно выбрались на другой берег.
Дальше путешественники направились прямо на север. Теперь они ехали медленно и часто шли пешком, чтобы дать коню как следует отдохнуть. Вил был уверен, что они отъехали достаточно далеко от Тирфинга, чтобы сбить со следа возможную погоню, и не хотел зря утомлять черного гиганта. До Арборлона еще далеко, и Вил рассудил, что конь может понадобиться до того, как они доберутся до эльфийского города. К тому же к утру они выйдут к долине Ринн, где будут в относительной безопасности.
Возможно, у Амбель было свое мнение на этот счет, но она держала его при себе. После того как они ушли от скитальцев, настроение эльфийки заметно улучшилось. Она снова смеялась и напевала, часто останавливалась рассмотреть цветок или крошечную травинку — малюсенькие кусочки жизни, которая наверняка прошла бы для Вила незамеченной в безбрежном просторе лугов, если бы не Амбель. Они мало разговаривали, хотя эльфийка, улыбаясь, с удовольствием отвечала на вопросы Вила о различных растениях. Но все же большей частью она держалась с Вилом замкнуто и отчужденно, отказываясь поддерживать разговор на другие темы. В общем, все было точно так же, как во время пути на север от берегов Радужного озера.
В течение дня Вил не раз возвращался мыслями к Эретрии: ему было интересно, действительно ли она покинет Кефело и скитальцев, как грозилась, и увидит ли он ее снова, как она обещала. В ней было что-то, что волновало его, какое-то пленительное очарование. С самого первого взгляда она напомнила ему Сирен, которые, как говорят, живут на Кургане Битвы, — завораживающие и соблазнительные создания, они наполняют разум дикими, неистовыми, но сладостными мыслями. Вил улыбнулся такому сравнению. Действительно, глупо. Эретрия не видение, не греза, она — девушка из плоти и крови. Но было что-то, что роднило ее с Сиренами: она тоже была созданием лжи и обмана. Вил чувствовал, что здесь он прав, и это почему-то беспокоило его. Но он не забыл и то, как она рисковала жизнью, чтобы спасти его. Вилу очень не хотелось, чтобы за этим стояла какая-нибудь хитрость.
Еще до темноты они свернули на запад и поехали вдоль кромки леса, который тянулся на север к Стреллихеймским равнинам. Когда темнота сгустилась, Вил повернул Артака и углубился в лес, следуя тоненькой ленточке ручья. Там, где ручей впадал в реку, они сделали привал. Здесь было вдоволь питьевой воды и сочной травы для Артака. Сначала Вил и Амбель напоили и накормили коня и только после этого поужинали сами. Костер мог бы выдать их, поэтому путники ограничились фруктами и овощами, предусмотрительно запасенными Амбель. Они были незнакомы долинцу, но ел он с большим удовольствием. Он даже решил, что со временем мог бы привыкнуть к столь странной пище, как, например, этот удлиненный оранжевый овощ — или фрукт? Не успел Вил закончить ужин, как Амбель повернулась к нему с лукавым выражением лица:
— Ты не будешь возражать, если я спрошу тебя кое о чем?
Он усмехнулся:
— Откуда я знаю, буду я возражать или нет, если даже не знаю, о чем ты собираешься спросить?
— Хорошо, ты не отвечай, если не захочешь, но это беспокоит меня с того самого момента, как мы покинули скитальцев.
— Если так, спрашивай.
Бледный свет звезд и луны едва пробивался сквозь густое сплетение ветвей над их головами, и Амбель придвинулась поближе к Вилу, чтобы лучше видеть его лицо.
— А ты скажешь мне правду? — Она смотрела ему прямо в глаза.
— Да.
— Там, в Тирфинге, когда ты использовал эльфиниты, ты… — Она колебалась, как будто не могла подобрать нужные слова. — С тобой ничего не случилось? Я имею в виду… что-нибудь нехорошее?
Он во все глаза уставился на нее. Какое-то смутное предчувствие поднималось из глубин его сознания, пока неуловимое, но, тем не менее, Вил ощущал его.
— Странный вопрос.
— Я понимаю. — На лице Амбель промелькнула улыбка, затем оно снова стало серьезным. — Я не могу описать его, правда, — это чувство, которое я испытала, когда наблюдала за тобой. Сначала ты, похоже, не смог совладать с камнями. Ты поднял их вверх, но ничего не произошло, хотя было видно, что ты мучительно пытаешься вызвать их силу, чтобы остановить демона. Потом, когда они наконец ожили, с тобой что-то случилось… какая-то явная перемена — она отразилась у тебя на лице, как… как боль.
Долинец медленно кивал. Теперь он вспомнил. Когда все закончилось, он словно забыл об этом — просто не думал. Это произошло непроизвольно, само по себе. Но теперь Амбель напомнила ему, и его прежние ощущения ожили в памяти. Он взглянул на эльфийку, та поняла его состояние. Забота и участие светились в ее глазах.
— Если тебе не хочется… — быстро начала она.
— Нет. — Голос Вила был тверд и спокоен. Он медленно покачал головой. — Я сам не знаю, что это было; вдруг наш разговор поможет мне понять…— Он глубоко вздохнул и продолжал, тщательно подбирая слова: — Внутри у меня был барьер, какая-то преграда, и этот барьер мешал мне пробиться к силе эльфийских камней. Я никак не мог ни обойти его, ни прорваться через него. — Он опять покачал головой. — Но когда демон навис надо мной, а вы обе, ты и Эретрия, были рядом и все мы готовились к смерти, я как-то сломал этот барьер. Он просто рассыпался в прах, и я проник в глубь камней… — Он с минуту помедлил. — Это была не боль, но какое-то странное ощущение, неприятное, как будто со мной что-то случилось, что-то… Даже не знаю, как это назвать. Я чувствовал — случилось что-то плохое, что-то неправильное, хотя я делал все правильно.
— Что-то плохое случилось с тобой, — прошептала она, немного подумав. — Может быть, эльфийская магия вредна для тебя?
— Может быть, — согласился Вил. — Но мой дед никогда не говорил ни о чем подобном. Разве может быть так, что магия совершенно не затронула его и так повлияла на меня? Почему она воздействует на нас по-разному?
Амбель с сомнением покачала головой:
— Магия эльфов по-разному действует на различных людей. Так было всегда. Эта магия рождается из души, а разве души людей могут быть одинаковыми?
— Но мы очень похожи с моим дедом, у нас так много общего, даже больше, чем с отцом. — Вил как бы размышлял вслух. — Безусловно, дед должен был чувствовать то же самое, но тогда бы он мне сказал.
Амбель крепко сжала его руку:
— Знаешь, тебе не надо больше пользоваться ими. Он улыбнулся:
— Даже чтобы защитить тебя?.. — Он сказал это легко, будто в шутку, но Амбель оставалась серьезной, ей было явно не до шуток.
— Я не хочу, чтобы из-за меня тебе был причинен вред, — сказала она спокойно. — Не я позвала тебя в это путешествие, мне вообще не нравится, что ты здесь. Но раз уж ты здесь, я буду говорить откровенно. Магия эльфов — это не то, с чем можно забавляться; она может оказаться гораздо опаснее того Зла, против которого создавалась. Наши летописи предупреждают об этом. Эта магия может разрушить и тело, и душу. Раны тела можно исцелить, А раны души? Как ты вылечишь их, Целитель? — Она пододвинулась ближе. — Никто не стоит того, чтобы так рисковать, никто. И особенно я.
Вил некоторое время молча смотрел на нее. В глазах Амбель стояли слезы. Он взял ее руки в свои.
— Мы побережем друг друга, правда? — Он попытался улыбнуться. — Может быть, нам и не придется использовать камни еще раз.
Она ничего не сказала в ответ, но по ее лицу ясно читалось, что она не верит ни единому его слову.
В полночь знакомый вой демонов-волков разорвал тишину ночи — пронзительный, голодный, полный ненависти. Вил и Амбель мгновенно проснулись, грезы сна переплелись с ужасом реальности. Вой замер, отдавшись эхом в наступившей гулкой тишине, затем поднялся снова — пронзительный и высокий. Долинец и эльфийка не колебались ни секунды — они вскочили на ноги, натянули сапоги, накинули на плечи плащи. Оседлав Артака, они снова направились на север.
Они ехали рысью, стараясь держаться открытых мест, но и не удаляясь от края леса. Холодный воздух, влажный от росы, был наполнен запахами ночи. Вой вервульфов доносился пока издалека, откуда-то выше по течению Мермидона. Демоны-волки искали их.
Артак бежал ровно, без усилий летел сквозь высокую густую траву, — еще одна сумрачная тень, скользящая в летней ночи. Вил внимательно следил за тем, чтобы конь не ускорял шаг: надо было распределить его силы разумно. Еще рано, погоня только началась. Вервульфы скоро поймут, что беглецы совсем рядом, вот тогда-то он и пришпорит Артака. Вил сердился на себя; он не мог предположить, что их обнаружат так быстро. Эльфийские камни открыли врагу, где их можно найти. Но это было в Тирфинге. Демоны-волки оказались проворней, чем он думал: они немедленно направились по следу и настигли их здесь, уже в лесах Западной Земли. Очень скоро они найдут место последней стоянки — вот когда начнется настоящая погоня! Вервульфы помчатся за ними.
Они ехали уже час не разбирая дороги, жуткий вой преследовал их. Но теперь ему вторили крики откуда-то из лугов под хребтом Зубов Дракона и с равнин на севере. Сердце у Вила упало: вервульфы окружали их. Только Западная Земля еще оставалась открытой. «А что будет, когда перекроют и этот путь?» — вдруг подумал Вил. Он вспомнил, как это было у Серебряной реки. В долине Ринн вполне может быть ловушка. Может, их специально гонят в долину, где уже поджидают демоны? Однако разве у них есть выбор?
Позади раздался бешеный вой и визг: демоны-волки нашли их стоянку.
Вил пустил Артака галопом. Теперь волки знают, что их добыча поблизости. С севера и востока послышался такой же пронзительный и свирепый крик — охота началась. Артак несся вперед — весь в пене, уши прижаты. Луга постепенно переходили в бесплодную пустошь; они приближались к Стреллихейму. Долина Ринн была где-то рядом. Низко пригнувшись к шее коня, Вил подгонял Артака.
Шел уже третий час погони, луга Каллахорна давно остались позади, земля под копытами Артака стала жесткой и растрескавшейся, вой вервульфов раздавался так близко, что, казалось, еще секунда — и они возникнут из темноты за спиной. Ветер и пыль слепили беглецов, тела их покрылись испариной от страха и напряжения, как вдруг впереди, наконец, показалась неровная гряда гор — ворота в долину Ринн. Горный кряж возвышался над лесами Западной Земли — жесткий и щетинисто-черный на фоне ночного неба. Беглецы немедля свернули прямо к проходу. Артак рвался вперед, несся сквозь темноту; две сгорбленные фигуры отчаянно вцепились в седло.
Вот и проход — отвесные скалы смутно вырисовывались с обеих сторон. Слезящимися от пыли и ветра глазами Вил напряженно вглядывался в темноту впереди, искал демонов, которые, как он предполагал, могли ждать их здесь. Он даже удивился, когда никого не увидел. Радостное возбуждение охватило его. Похоже, они спасены! Волки остались позади; они не успеют настигнуть беглецов до того, как те скроются в лесах Западной Земли, в стране эльфов. А там им помогут…
Но кто? Пугающий вопрос вертелся у него в мозгу, повторяясь снова и снова в ритме широкого шага черного гиганта, исчезая и возвращаясь опять.
Вил похолодел. О чем он думает? Кто им поможет? Никто даже не знает, что они должны приехать, — никто, кроме Алланона, но его нет. Помогут? На какую помощь он рассчитывает? Один раз демоны уже пробрались в самое сердце Арборлона, чтобы уничтожить Избранников. Так что же, по его мнению, должно помешать им поймать одного невероятно глупого долинца и слабую, даже невооруженную девушку? Тем более в глухих лесах? Свернув в долину Ринн, они углубятся в лес, где Артак не сможет быстро бежать. Здесь волкам будет еще удобнее преследовать их — эти твари невероятно проворны и легко пробираются меж деревьев и сквозь заросли кустарника. Дурак! Тупица! Он сам, своей недальновидностью, зачеркнул их единственный, слабенький шанс на спасение. Он был так занят мыслями о том, откуда они убегают, что совершенно забыл подумать, куда им надо бежать. Теперь они вряд ли спасутся. Демоны-волки настигнут их и убьют. И это его вина.
Надо что-то делать. Он лихорадочно думал. Должен же быть какой-то выход! Оставалось только одно оружие — эльфийские камни.
Потом Амбель закричала, указывая рукой куда-то в небо. Вил поднял голову.
Прямо на них летело черное чудовище, перепончатые крылья, казалось, закрывали горный хребет, на извивающейся шее болталась маленькая голова с каким-то не то крюком, не то клювом. Скорее всего, оно явилось из Стреллихейма и теперь, пронзительно визжа, неслось прямо на них. Вил никогда не видел ничего подобного. Он неистово закричал, подгоняя Артака, но черный гигант несся уже на пределе сил. Впереди неясно вырисовывался пролом в скалах. По ту сторону лежали леса, которые могли бы спасти их от этого кошмара, леса, где такая огромная тварь просто не смогла бы двигаться.
Нужно всего лишь несколько секунд…
Чудовище летело на них. Оно, казалось, опускалось, как скала, грузно оседая вниз из темноты ночи. Вил Омсворд наблюдал за его приближением: вот промелькнула морда, чем-то неуловимо похожая на лицо человека, но искаженное, как-то странно сморщенное и абсолютно черное; красные глаза горели слепой яростью, они будто пронизывали насквозь, пригвождая к месту. Вил почувствовал, как его мужество тает под этим взглядом.
Он уже подумал, что все кончено. Но Артак все-таки достиг прохода и, сделав последний рывок, нырнул в темноту деревьев по ту сторону.
Они неслись по узкой тропинке, Артак почти не замедлял бега, умудряясь увертываться от сплетения стволов и зарослей густого кустарника. Вил и Амбель отчаянно вцепились в него, ветви хлестали со всех сторон, ежесекундно угрожая сбросить на землю. Вил попытался как-то замедлить бег коня, но ему это не удалось. Артак понес. С ним уже нельзя было сладить.
Сбитые густой темнотой леса и извилистой дорогой, они почти сразу потеряли всякую способность ориентироваться. Больше не было слышно ни воя демонов-волков, ни визга крылатого чудовища, страх не оставлял Вила: он боялся, что в такой неразберихе они могут случайно повернуть обратно и выехать прямо к тем, от кого убежали.
Он гневно дергал за поводья, но Артак не обращал на это никакого внимания.
Долинец уже было махнул на все рукой и потерял надежду остановить вороного, как вдруг огромный конь сам резко сбавил шаг и замер как вкопанный. Он стоял прямо посредине лесной дороги, тяжело дыша. Потом Артак наклонил голову и ласково заржал. Последовала долгая тишина. Вил и Амбель вопросительно смотрели друг на друга.
Вдруг прямо перед ними выросла высокая темная фигура, беззвучно выскользнувшая из ночного леса. Это случилось так быстро, что Вил не успел даже подумать об эльфийских камнях. Темная тень вышла вперед — это был человек в черном плаще, он нежно прикоснулся к потной шее Артака, медленно провел рукой по влажной атласной коже. Лицо человека поднялось к свету — это был Алланон.
— С тобой все в порядке? — мягко спросил он у Амбель, снимая ее с седла и осторожно опуская на землю.
Она молча кивнула, в ее зеленых, как море, глазах отразилось изумление, отчасти гнев. Друид нахмурился, затем повернулся, чтобы помочь Вилу, но тот уже стоял на земле.
— А мы думали, тебя уже нет, — смущенно пробормотал долинец, не веря своим глазам.
— Похоже, кто-то заранее объявил меня мертвым, — заметил маг с некоторым раздражением. — Как видишь, я вполне…
— Алланон, нам надо уходить отсюда. — Вил тревожно оглянулся назад. Он очень торопился, слова наскакивали друг на друга. — Демоны-волки гнались за нами, до самого Мермидона. Всю дорогу. А там еще это черное, летающее, оно…
— Вил, не торопись.
—… едва не схватило нас в долине… такое громадное… я никогда не. видел ничего…
— Вил!
Долинец умолк. Алланон покачал головой, почти осуждающе:
— Не позволишь ли и мне вставить слово? — Вил покраснел и кивнул. — Спасибо. Прежде всего, теперь вы в относительной безопасности. Демоны больше не преследуют вас. Тот, кто ведет их, чувствует мое присутствие. Он боится меня и поэтому повернул обратно.
Вил как будто сомневался:
— Ты уверен?
— Уверен. Никто не преследует вас. Теперь идите сюда, оба, и садитесь.
Он подвел их к упавшему дереву на краю дороги. Долинец и эльфийка устало сели. Алланон остался на ногах.
— Нам надо идти в Арборлон, прямо сейчас, — сообщил он. — Но у нас есть несколько минут, чтобы отдохнуть перед дорогой.
— Как ты оказался здесь? — спросил Вил.
— Я мог бы задать тебе тот же вопрос. — Друид поплотнее закутался в плащ. — Вы поняли, что случилось с вами там, у реки?
Вил кивнул:
— Думаю, да.
— Это был Король Серебряной реки, — мягко прервала Амбель. — Мы видели его, он говорил с нами.
— Он говорил с Амбель, — поправил Вил. — А ты? Он и тебе помог?
Алланон покачал головой:
— Я даже не видел его — только свет, который окутал вас и унес. Он — отшельник, и очень таинственный, он мало кому показывается. Очень-очень немногим. Но вам он явился. Думаю, на то были причины, которые известны только ему. Во всяком случае, его появление вызвало немалое замешательство среди демонов, и я воспользовался этим, чтобы спастись самому. — Он помолчал. — Амбель, ты сказала, он говорил с тобой. Ты не вспомнишь, что он сказал? — Эльфийка смутилась:
— Нет. Не точно… Все было как сон. Он говорил что-то о… единении… соединении…
Тень понимания промелькнула в темных глазах друида. Но она тут же исчезла; ни Вил, ни Амбель ничего не заметили.
— Ладно. — Мага как будто перестало это интересовать. — Он помог вам, когда нужна была помощь, и за это мы в долгу перед ним.
— Перед ним — да, безусловно, но уж никак не перед тобой. — Амбель и не пыталась скрыть свое раздражение. — Где ты был, друид?
Алланон как будто удивился:
— Я искал вас. К несчастью, Король Серебряной реки разлучил нас. Я знал, что вы в безопасности, но я не знал, куда он перенес вас и где вас искать. Я мог бы воспользоваться волшебством, но это был бы неоправданный риск. Тот, кто ведет демонов, кто прорвался сквозь стену Запрета, владеет не меньшей силой, чем я, а может быть, даже большей, и он узнал бы, где мы находимся. Поэтому я просто продолжил свой путь в Арборлон, надеясь найти вас по дороге. Я исходил из того, что вы точно следуете моим указаниям. Я был вынужден идти пешком — твоего серого, Вил, я потерял в битве — и поэтому был уверен, что вы где-то впереди. Но я ошибся. Когда ты использовал эльфийские камни, я это понял. — Он пожал плечами. — Я уже почти дошел до Арборлона, но сразу повернул обратно и пошел на юг по лесному краю, полагая, что вы будете искать убежища в лесах. Но я снова ошибся. Потом я услышал вой вервульфов и понял, что вы пытаетесь скрыться в долине Ринн. Вот почему я здесь.
— Складывается впечатление, что ты только и делаешь, что ошибаешься. Не слишком ли много ошибок, друид? — резко прервала его Амбель.
Алланон ничего не ответил, он смотрел ей прямо в глаза.
— Во-первых, ты серьезно ошибся, когда пришел за мной, — продолжала эльфийка, теперь ее слова звучали как обвинение.
— Так было нужно.
— Это как посмотреть. Сейчас меня волнует то, что демоны постоянно на шаг опережают тебя. Сколько раз они едва не схватили меня?
Алланон выпрямился:
— Много, слишком много. Больше это не повторится.
Амбель поднялась, ее лицо потемнело.
— Я больше не верю твоим обещаниям. По-моему, пора закончить это путешествие. Я хочу домой — в Надежный Приют, а не в Арборлон.
Лицо друида ничего не выражало.
— Пойми, я делаю для вас все, что могу.
— Может быть. А может быть, ты делаешь только то, что нужно тебе самому. — Друид напрягся:
— Это несправедливо, эльфийка. Ты ничего не знаешь.
— Я знаю одно. Я знаю, что ты и мой защитник, которого ты мне выбрал, пока мало мне помогли. Я была бы гораздо счастливей, если бы никогда не встретила вас обоих.
Амбель была так рассержена, что едва не расплакалась. Она с яростью смотрела на Алланона и Вила, как бы ожидая, что они возразят ей на это.
Но они молчали. Тогда она резко развернулась и направилась по дороге в темноту.
— Ты говорил, что мы должны идти в Арборлон сейчас, друид? Ну так пошли. Я хочу, чтобы все это побыстрее закончилось, — потребовала она.
Вил Омсворд смотрел ей вслед с возмущением и обидой. В какое-то мгновение он даже подумал, а не остаться ли ему здесь, на этом бревне, и пусть эльфийка идет своей дорогой. Действительно, от него мало проку. Вдруг он почувствовал руку Алланона у себя на плече.
— Не торопись осуждать ее, Вил Омсворд, — мягко сказал друид.
Алланон убрал руку и направился к Артаку. Взяв поводья, он вопросительно оглянулся на Вила. Тот тряхнул головой и поднялся. В конце концов, ничего не остается, как идти дальше.
Друид уже направил коня вслед за Амбель, которая скрылась в сумраке леса. Вил неохотно поплелся за ним.
ГЛАВА 18
Настал вечер следующего дня. Длинные тени протянулись по лесному городу Арборлону, серые сумерки сгустились в ночь. Эвентин Элессдил сидел один у себя в кабинете и механически просматривал список дел на следующее утро. На его лице лежала печать усталости, король щурил покрасневшие глаза. Масляная лампа едва освещала его письменный стол. Комната была окутана полумраком и тишиной, Эвентин напряженно думал.
Потом он быстро взглянул на Манкса: старый пес растянулся в дальнем углу комнаты у книжного шкафа и звучно храпел во сне. Лохматые бока ритмично подымались и опускались, воздух выходил из носа с забавным гнусавым сипением. Король улыбнулся и покачал головой — он многое бы отдал за одну ночь спокойного сна. Но ему не было покоя. Кошмары теснились в его снах — искаженное отражение тревожной реальности, проникающее в его сновидения. Они мучили и дразнили. Зло кралось сквозь его сны — безжалостное, разрушительное, полное ненависти. Кошмары неизменно возвращались каждую ночь, пронзали его разум, прерывали сон, пока, наконец, рассвет не прекращал эту бесполезную борьбу.
Он потер ладонями лицо, потом глаза, закрывая их от света. Ему надо поспать, обязательно надо поспать. Но король знал, что и во сне ему не будет покоя.
Когда он убрал руки, оказалось, что он смотрит прямо на Алланона. Сначала он подумал, что это ему мерещится из-за усталости и недосыпания. Эвентин резко сощурился, но друид не пропал. Король вскочил на ноги, не сводя глаз с неожиданного гостя:
— Алланон! Я думал, у меня галлюцинации!
Друид шагнул вперед, и они обменялись крепким рукопожатием. Король нерешительно смотрел на Алланона, даже не пытаясь скрыть свое волнение.
— Ты отыскал ее? — Маг кивнул:
— Она здесь.
Эвентин не сразу нашелся что сказать. Двое мужчин молча смотрели друг на друга. Манкс поднял голову и зевнул.
— Не думал я, что она когда-нибудь вернется, — проговорил наконец король и, поколебавшись, спросил: — Где она?
— Она в безопасности, — ответил Алланон и отпустил руку эльфа. — У нас мало времени, Эвентин Элессдил. Я хочу, чтобы ты немедленно собрал Совет — твоих сыновей и самых доверенных людей, кому мы можем открыть правду. Выбирай тщательно. Через час пусть все соберутся в зале Большого Совета эльфов. Скажи им, что я буду говорить. Больше не говори ничего. Проследи, чтобы стража несла караул снаружи. Об этом не должен знать никто. Все. Встретимся через час.
Он повернулся и направился к окну.
— Амбель?.. — крикнул было король ему вслед.
— Через час, — повторил друид, затем скользнул за занавеску и пропал.
Час прошел, и все, кого позвал Эвентин, собрались в зале Большого Совета. Старинный шестиугольный зал был похож на глубокую пещеру: стены из камня и тяжелого дуба сходились кверху, образуя остроконечный свод, по форме напоминающий звезду. В комнате горели масляные светильники, низко подвешенные на длинных черных цепях. У стены напротив дверей находилось небольшое возвышение для королевского трона, низкие ступени вели к массивному, ручной работы креслу, за ним висели знамена с гербами королевских домов. По остальным стенам располагались места для членов Совета — по двенадцать рядов вдоль каждой стены, все они возвышались над отполированным каменным полом, огороженным низким барьером. В самом центре зала стоял широкий овальный стол, двадцать кресел за ним предназначались для членов Большого Совета
Сейчас из них были заняты только шесть. В одном сидел Андер Элессдил. Он мало разговаривал с остальными, неотрывно глядя на огромные двойные двери в дальнем конце зала. Он был занят мыслями об Амбель. Хотя отец, придя к нему с известием о возвращении Алланона, ничего не сказал о ней, Андер был уверен, что друиду удалось найти Амбель и привести ее в Арборлон, в противном случае их не стали бы собирать с такой поспешностью. И еще он был уверен, что Алланон намерен просить Совет доверить ей поиски Источника Огненной Крови. Андер не знал, что ответит на это Совет. Если король станет говорить первым и поддержит друида, тогда, возможно, и остальные уступят его желанию. Скорее всего, Эвентин сначала послушает, что скажут другие, и только потом будет решать. Но нельзя ничего сказать наверняка, надо учитывать и те чувства, которые эльфы теперь питают к Амбель.
Андер быстро взглянул на отца и тут же отвел взгляд. «А что скажет он сам?» — мысль пришла внезапно. Ему тоже предложат говорить, а он не может быть беспристрастным, когда речь идет об Амбель. Он напряженно думал, противоречивые чувства боролись в нем. Любовь к племяннице, обманутые надежды, досада — все перемешалось в его мыслях. Андер крепко сжал руки перед собой. Может, будет лучше, если он вообще промолчит и подчинится решению большинства.
Взгляд Андера скользил по лицам собравшихся. Вот, все они здесь, все, кого король удостаивал особым доверием. И Дардан, и Рой, но те стоят на страже у входа. Конечно, были еще люди, которых отец мог бы позвать сюда, — все очень хорошие люди. Но король выбрал именно этих. «Что ж, это разумный и взвешенный выбор», — думал про себя Андер, пытаясь определить, какое суждение выскажет каждый из них, когда король спросит их совета.
И понял, что не может точно ответить на этот вопрос.
Справа от отца сидит Арион Элессдил. Это место наследного принца. Именно к Ариону сначала обратится король, как он делал всегда, когда надо было принять важное решение. Арион был гордостью и силой отца, старик без памяти любил его. Одно присутствие старшего сына вселяло в короля уверенность и спокойствие; Андер знал, что сам он при всем своем старании не мог вызвать у отца подобные чувства. Но в Арионе не было сострадания, и иногда он выказывал такое чудовищное упрямство, которое сразу сводило на нет все его хорошие качества. Трудно предугадать, что он станет говорить, когда речь коснется Амбель. Когда-то он очень любил девочку, единственную дочь своего обожаемого брата Айне. Но теперь все это в прошлом. Со смертью брата его чувства к Амбель почему-то изменились, и изменились еще сильнее, когда она отказалась от служения Элькрис, от долга Избранника. Арион очень разгневался на нее, и большей частью — за ту боль, которую она доставила Эвентину. Невозможно определить, насколько глубок его гнев. «Но глубок», — подумал Андер, и это его сильно встревожило.
Рядом с Арионом сидел первый королевский министр Эмер Чиос. В силу своей должности он председательствовал в Совете, если король по каким-либо причинам отсутствовал. Чиос всегда прямо и искренне выражал свои взгляды, он мудр и уравновешен, на него можно положиться. Эвентин и его первый министр не всегда сходились во мнении, часто на Совете возникали споры по определенным вопросам, но, тем не менее, каждый глубоко уважал мнение другого. Андер знал точно: Эвентин прислушается к тому, что скажет Чиос.
Следующий — Каел Пинданон, командующий эльфийской армией, старейший и ближайший друг короля. Хотя он был моложе Эвентина на десять лет, выглядел он гораздо старше: его загрубевшее, с жесткими чертами лицо походило на сухое дерево, растрескавшееся от времени и непогоды; его покрывали многочисленные шрамы и рубцы — отметины минувших сражений; седые волосы спускались ниже плеч, в усах прятался тонкий упрямый рот. Волевой и твердый как сталь, Пинданон был самым дальновидным из советников короля. Беззаветно преданный Эвентину, он всегда исходил из интересов короля. Так будет и сейчас.
Последний из сидящих у стола, стройный темноволосый эльф с настороженным выражением лица и проницательными карими глазами, не был членом Большого Совета. Он сидел рядом с Пинданоном, слегка отодвинув свой стул от стола. Он, как и Андер, ни с кем не разговаривал, а просто молча смотрел на остальных. За поясом у него были два больших боевых кинжала, на спинке стула висел в ножнах широкий меч. Кроме маленького медальона на серебряной цепочке с гербом Элессдилов, на нем не было никаких знаков отличия. Криспин, начальник личной гвардии короля, военной элиты Эльфийских Охотников, следившей за личной безопасностью Эвентина Элессдила. Его присутствие на Совете казалось Андеру странным; вряд ли король стал бы спрашивать у него совета. Однако отец далеко не всегда делал то, чего ожидал от него Андер.
Разные судьбы, разные характеры у этих людей, и только в одном они схожи — все они абсолютно преданы старому королю. Вполне возможно, что именно их беззаветная верность и повлияла на решение короля собрать их здесь. Сейчас им предстояло принять важное решение. Король чувствовал: им он может доверить такую ответственность. Возможно, они здесь еще и потому, что именно их совета будет искать король, когда придет время защищать эльфийские земли.
А время это наступит скоро. Теперь уже вряд ли удастся избежать смертельной схватки между демонами и эльфами. С каждым днем опасность все ближе. С каждым днем Элькрис все слабее, гниение неумолимо распространяется по ее ветвям, жизнь покидает ее. Скоро, очень скоро у нее уже не будет сил, чтобы поддерживать Запрет. Каждый день приходили новые донесения о каких-то странных и пугающих тварях, рыскающих на границах Западной Земли (эльфы охраняли границы от долины Ринн до Саранданона, от Заплетенной Пущи до Кершальта), число которых постоянно росло. И их будет все больше и больше. Вырвавшись из-за стены Запрета, они объединят свои силы и ударят по эльфам.
Андер поднял руки, загораживая глаза от света. Его тревожило одно: Элькрис погибала слишком быстро. Даже если Алланон привез Амбель, им может просто не хватить времени, чтобы добраться до Источника Огненной Крови. Время! Оно решает все.
Тяжелые двери в дальнем конце зала распахнулись, все шесть голов повернулись как одна. Вошел Алланон, неприступный и грозный в своем неизменном черном плаще, с ним — еще двое, они были плотно закутаны в дорожные плащи, низко надвинутые капюшоны скрывали лица.
«Амбель! — сразу же подумал Андер. — Одна из них безусловно Амбель! Но кто второй?»
Все трое молча подошли к столу. Друид усадил своих спутников, затем повернулся к королю:
— Мой господин. — Он слегка поклонился.
— Алланон, — ответил король, — приветствую тебя.
— Все собрались?
— Все. — Одного за другим Эвентин представил собравшихся. — Говори, друид, все, что ты собирался сказать.
Алланон сделал несколько шагов вперед и встал точно посредине между эльфами и двумя таинственными фигурами.
— Да. Я ничего не буду повторять, поэтому очень прошу слушать меня внимательно. Это очень серьезно. Эльфам грозит опасность. Элькрис умирает. Она умирает быстро, и с каждым днем все быстрее. Она гибнет, вместе с ней слабеет стена Запрета. Демоны начали вырываться в наш мир. Некоторые уже на свободе. Скоро освободятся все, и тогда они постараются вас уничтожить. — Друид сделал еще шаг вперед. — Не сомневайтесь в этом, высокие эльфы. Вы еще не ощутили ту степень ненависти, которая движет ими. Но я видел некоторых из них и даже по этим немногим понял, какая ненависть снедает их всех. Она страшна, она не знает границ. Но самое главное — она дает им силу, и эта сила гораздо больше той, которая была у них раньше, до изгнания с земли. Не думаю, что вы сможете устоять против нее.
— Ты не знаешь армию эльфов… — Лицо Пинданона потемнело.
Читать бесплатно другие книги:
