Молчание Апостола Вершовский Михаил

Тогда выбора нет: речь идет о знаменитой Башне сокровищ Эдуарда Третьего Плантагенета. Мне доводилось разок бывать в ней. Не особо приметная снаружи трехэтажная башня, построенная специально для хранения личных ценностей короля и его супруги. Внутри она впечатляет гораздо больше. Думаю, обратив все, что там находится, в деньги, можно было бы оплатить внешний долг Соединенного Королевства. Туда можно попасть и с экскурсией, но это делается заранее.

– Значит, посещение башни переносится?

– Ни в коем случае, Эли. У нас на это нет времени. За мной – за нами – идет охота, вам ли это не знать. Значит, наша задача: выяснить, кто и почему охотится, как нейтрализовать угрозу. Кстати говоря, собрав кусочки лонгдейловского пазла воедино, мы отправимся на поиски таинственного предмета. А ведь вы наверняка голодны. Может быть, сначала хороший сытный завтрак?

– Хороший, сытный и долгий – в следующий раз, Артур. Но вот от сэндвича с крепким – очень крепким – кофе я бы не отказалась. Всю ночь меня словно трясли в гигантском шейкере: ваше похищение, убийство Лонгдейла, полиция… Кофе!.. Но ведь Джеймс уехал по вашему заданию.

– С такой задачей прекрасно справится и горничная.

Сэр Артур нажал кнопку селектора, стоявшего на небольшом столике рядом с компьютерным столом, и одними губами произнес:

– Кухня.

– Слушаю вас, сэр, – ответил тихий, усталый голос из спикера.

– Лилит, тебе не трудно было бы сделать пару сэндвичей с… – Он вопросительно взглянул на Эли.

– С сыром и зеленью, – мгновенно ответила она.

– Один с чеддером и зеленью и один с ветчиной. Ах, да, и кофе, будь добра. Вам?

– Очень крепкий, сладкий, со сливками.

– Ты слышала, верно, Лилит?

– Да, сэр.

– Ну а мне как всегда. Черный, без сахара, но тоже крепкий.

– Будет через пять минут, сэр.

– Дворецкий? Горничная? Вот что значит жить красиво. – Эли подмигнула хозяину дома.

– Еще кухарка и садовник. Я баронет или нет? Баронет. Богач? Настоящий, спасибо предкам. Уж на пару сэндвичей моих денег как-нибудь хватит.

Через пять минут миловидная девушка, одетая так, как одевались горничные, наверное, в начале XX века, негромко постучала о косяк открытых дверей кабинета.

– Все на подносе в столовой, сэр. Или вы предпочтете, чтобы я принесла это сюда?

– Нет-нет, Лилит, благодарю. Мы пройдем к большому столу.

Пока горничная стояла в дверном проеме, Эли внимательно рассматривала ее. Та почти не поднимала глаз, скрестив руки на черном переднике. Ровные мягкие черты лица, слегка поджатые губы, стоит как по линеечке, само воплощение скромности. Большие глаза, заметные круги под ними – признак физической измотанности. С общим обликом девушки это как-то не вязалось. Зато голос!.. Тихий, с нотой печали и одновременно мелодичный.

Эли искоса бросила взгляд на Артура. Да или нет? Есть между ними что-то? Вряд ли. Уж больно похожа она на воспитанницу пансионата. Пожалуй, даже с небольшим перебором.

Артур и Эли поднялись, чтобы направиться в столовую.

Лилит поклонилась и так же, с руками на переднике, спросила:

– Я вам еще нужна, сэр?

– Нет, спасибо, дорогая. Мы управимся за десять минут. Ты свободна.

Девушка удалилась мелкими семенящими шажками.

Эли покачала головой и сказала:

– Интересная юная особа. Я и не думала, что таких еще производят. Где вы ее разыскали? И до чего неподходящее имя: Лилит[18]. Расскажите о ней!

– Эге! – отозвался Артур, наливая кофе в чашки и подвигая Эли сахарницу и молочник с подогретым молоком. – Если бы вы знали хоть сотую часть всего! Однако рассказать о ней и ее фантастически непростой жизни мог бы лишь один человек. Увы, он давно скончался.

– Диккенс?

– Достоевский.

Дожевывая сэндвич, Артур достал из кармана домашней бархатной куртки начатую пачку сигарет и вопросительно взглянул на Эли. Та уже доедала свой мини-завтрак.

– Ради бога, прошу вас. Какой же кофе без сигареты, – отреагировала она.

Артур протянул пачку ей. Она отрицательно помотала головой и достала словно из ниоткуда синюю пачку «Голуаз».

Артура передернуло.

– Как вы их курите? Это же убийство!

– Как и любой табак. А курю я их вот так. – Она подождала, пока Артур щелкнет «Ронсоном», и продолжила: – Сначала в себя. – Затяжка была сделана с явным наслаждением. – Потом из себя. – Эли выпустила облако сизого дыма.

– Оригинально, – заметил МакГрегор, попыхивая своей сигареткой.

За окном у тротуара мягко заурчал двигатель «Роллс-Ройса». Артур подбежал к окну, раскрыл его и увидел, как в окошко автомобиля высунулась рука Джеймса с поднятым большим пальцем.

– Готово.

– Значит, в дорогу? Уже одеваюсь, – откликнулась Эли.

Сев в машину, Артур поднял стеклянную перегородку и вскрыл небольшой желтый конверт, который доставил ему дворецкий. Там была какая-то книжечка в кожаной обложке размером с водительские права, бывшие в ходу до эпохи пластиковых карточек.

– Можно? – спросила Эли, взяла документ, открыла его. – Бог мой! Да вы похожи!

– В этом и весь смысл. – Артур улыбнулся. – А ведь приятно прокатиться на машине с членом палаты лордов, согласитесь.

– Безусловно. Если нас не прихватят на этом мелком мошенничестве.

– Вообще говоря, это уголовное преступление. Но не прихватят. Почему, кстати, вас удивило наше сходство? У него должно было быть три уха или?..

– Нет, просто по телефону вы все время повторяли: «Пуффи, Пуффи». Вот я и решила, что это будет такой розовощекий поросеночек. А здесь вполне пристойный джентльмен.

Артур расхохотался.

– А ведь вы угадали. В Кембридж он и пришел эдаким поросеночком, с округлым животиком и походкой вперевалку. Но наша alma mater и неизбежная в Кембридже гребля все-таки сделали из него человека. К третьему году он уже участвовал в регате с Оксфордом. К четвертому году учебы нас с ним порой путали: тот же цвет волос и глаз, тот же овал лица, вдобавок и пузцо исчезло. Так что, Эли, позвольте представиться: виконт Кобэм, к вашим услугам.

– Не очень впечатляющий сертификат, дорогой виконт.

– А это не сертификат, а всего лишь удостоверение личности. Пропуск. Проехать там да сям, попасть туда, вот как мы сегодня. А сертификат – о, это нечто, настоящее произведение искусства. Тисненое золото на лучшей бумаге, все положенные гербы, печати и подпись ее величества. У Пуффи такая штука в дорогой рамочке красуется в гостиной.

– А как его зовут, вашего Пуффи? Не могу же я к вам на людях так и обращаться: «Пуффи, дорогой, ты опять потерял нашего мопсика?»

– Разумно. Но вот, видите, написано: «Джеффри Кобэм». Можно просто Джефф. Несложно запомнить. Так же, как и то, что вы – Элеонор.

– Почему? Еще проще. Эли – Элеонор. Ведь, назови вы меня Эли вместо напыщенного Элеонор, никто не среагирует. Может, так и будем делать, все-таки привычнее?

– Согласен. Но добавлять «дорогая» при этом обязательно.

– Возражений нет.

Небольшой черный «Форд» свернул с Блю Энкор-лейн на Форт-роуд и через пару миль выехал к берегу Темзы. Слева от него высились краны и строения порта Тилбери, но не порт был его целью.

Водитель заглушил двигатель, выбрался из машины и пешком двинулся к воде. Одет он был неброско и к месту: джинсы, высокие ботинки, свитер, утепленная джинсовая куртка и вязаная шапочка. В двухстах метрах от него на воде покачивался катер, точнее, его корма. Нос уже был вытащен на песчаный берег.

Мужчина махнул рукой. Человек на катере, одетый как обычный лондонский докер, ответил ему тем же. Водитель «Форда» направился к небольшой посудине.

Дойдя до нее, он дождался, пока шкипер катера спрыгнул на землю. Они обнялись.

– Слава Иисусу Христу, брат Дидимус! – произнес шкипер.

– Во веки веков, аминь, брат Франциск, – отозвался приехавший.

– Рад видеть вас в добром здравии, брат, – сказал шкипер.

– И я рад нашей встрече. Заказ приехал?

– Доставлен в лучшем виде.

Шкипер сделал знак рукой, и на берег с борта катера спрыгнул матрос с продолговатым плоским чемоданом, который он бережно прижимал к груди.

– Брат Франциск, понятно, что мы не будем рассматривать заказ прямо здесь, на берегу. Кто знает, какие видеокамеры порта куда направлены и какова их разрешающая способность. А уж дома я поиграю с привезенным вволю. Пока просто скажите, что привезли.

Брат Франциск слегка удивленно пожал плечами.

– В точности то, что было заказано, брат. «M40A5» с глушителем, десятикратная оптика «Unertl». Да что я вам рассказываю, вы же эту игрушку как родную знаете.

Брат Дидимус довольно хмыкнул.

– Ночная оптика? – спросил он.

– Как положено, съемный вариант «AN/PVS-22».

Дидимус протянул ключи от машины матросу, продолжавшему прижимать плоский продолговатый чемодан к груди.

– Будь любезен, брат…

– Роберто, – с готовностью откликнулся тот.

– Будь любезен, брат Роберто, положи кейс в багажник моего «Форда». Постарайся засунуть его поглубже, под заднее сиденье.

– Есть! – отрапортовал тот.

– Мы не в армии и не в легионе. С богом. Брат Франциск, игрушка, из тех, что поменьше, тоже в кейсе?

– Конечно, брат Дидимус. И тоже в соответствии с заказом. SIG Sauer GSR. Версия «Скорпион», с глушителем и ночной оптикой. – Его вдруг передернуло.

– Что-то не так, брат Франциск?

– Страшная машинка. Просто представил себе… пуля калибра одиннадцать с половиной миллиметров, да еще, не дай господь, в живот!..

Дидимус рассмеялся.

– Главное, помнить задачу, брат. А задача в том, чтобы мы, а не в нас. Но вы правы, машинка серьезная. Еще в легионе, помнится, стрелял я из такой в местного полицейского в одной жаркой стране. Попал точно в плечо. Рука отлетела вмиг. Я глазам своим не поверил. Серьезная машинка. – Он обнял собеседника. – С богом, дорогой брат. И как там у вас – семь футов под килем?

– А нам больше и не надо, с такой-то посудинкой. Храни Господь, брат.

И Франциск зашагал к видавшему виды катеру, а Дидимус отправился к автомобилю по мелким бурунам песка. Они пересеклись с братом Роберто, так же церемонно обнялись, пожелали друг другу опеки Господней.

Проверив, как уложен кейс, Дидимус набросил на него байковое одеяло в пятнах машинного масла, закрыл багажник и сел за руль. Через пять минут он уже свернул с Форт-роуд на Блю Энкор-лейн и двинулся в сторону города.

– Come together, right now over me[19], – внезапно раздалось не слишком мелодичное пение баронета МакГрегора.

– Что с вами, дорогой виконт? – удивленно спросила Эли.

– Эх, молодо-зелено, – отозвался Артур. – Если вы не узнали пешеходный переход[20], то посмотрите хотя бы на название улицы.

Эли посмотрела и пожала плечами.

– Ну, хорошо. Эбби-роуд. Но ведь еще не Вестминстер.

– Теперь скажите, что название The Beatles вам тоже ничего не говорит, и мы сегодня же оформляем развод, виконтесса.

– Слово вообще-то знакомо, – произнесла Эли с издевкой. – Но вот эпоха… Это что-то из позапрошлого века или восемнадцатого?

– Из каменного, – буркнул Артур, изображая обиду.

– Мне очень жаль, виконт, но я изучала историю, то есть те времена, когда люди уже умели писать, а не доисторические эпохи. – Она рассмеялась. – Но все-таки мне больше всех остальных нравится Because из того же альбома. Очень приятная, мелодичная вещь.

– Ладно. На сегодня развод отменяется. То есть пока, до поры до времени.

Перегородка между шофером и пассажирами с жужжанием открылась.

– Мы подъезжаем, сэр.

«Роллс-Ройс» подкатил к пропускному пункту. Джеймс остановил его так, что сидевший справа Артур оказался прямо у окошка, в котором сияла розовощекая физиономия полицейского. Баронет МакГрегор распахнул корочку члена палаты лордов виконта Кобэма. Полицейский взял под козырек, а левой рукой нажал кнопку подъема шлагбаума.

– Удачи, сержант, – ласково, как и положено высокой особе, произнес Артур, когда машина двинулась.

– И вам доброго дня, милорд, – донеслось вслед.

– Здесь сворачивай налево, Джеймс. Не будем же мы ставить машину у парламента. Воспользуемся платной стоянкой у Вестминстерского аббатства.

Так они и сделали.

Выбравшись из машины, Артур осмотрелся. Аббатство он видел далеко не первый раз, и не оно было его целью. Однако где же эта Башня сокровищ? Ведь он в ней как-то даже был. Но Вестминстер… Это огромный город сам по себе. Заблудиться в нем не сложнее, чем в каком-нибудь Париже.

Внезапно в поле зрения Артура попал человек в темно-синей форме с эмблемой охранной фирмы на рукаве. МакГрегор двинулся в его направлении, помахивая рукой.

– Сэр! Одну минутку, сэр!

Человек обернулся и пошел навстречу Артуру.

– Чем могу быть полезен, сэр?

– Мы пытаемся найти Башню сокровищ короля Эдуарда Третьего. Не очень высокая трехэтажная готическая башня, мне в ней доводилось бывать. Но как добраться до нее отсюда? Вам знакомо это строение?

– О да, сэр. Но сдается мне, сегодня она закрыта для экскурсий.

– Вот ведь невезение!.. Жена приехала всего на один день, у нас возник небольшой спор, и я хотел показать ей кое-что из гардероба королевы Филиппы Геннегау. Ее наряды ведь тоже там, в башне.

– Вы совершенно правы, сэр. И по части гардероба, и по части невезения.

– Они не сделают исключения даже для члена палаты лордов? – Артур достал из внутреннего кармана волшебную корочку и раскрыл ее.

– О, милорд, думаю, для вас исключение можно сделать. Идите прямо по этой аллейке около сотни ярдов, потом сверните направо и через полсотни ярдов – налево. Ошибиться будет невозможно, тем более что башня вам знакома. Я тем временем предупрежу охрану. – Он еще раз взглянул на пропуск и достал из чехла рацию. – Болтон! – Потом этот человек посмотрел на Артура и поинтересовался: – Сколько времени вы хотели бы там провести?

– Бог мой, минут пятнадцать-двадцать, не более. Нас интересует вполне конкретный предмет.

– Болтон!

– Слушаю, сэр, – задребезжала мембрана рации.

«Везет! – подумал Артур. – Нарваться сразу на старшего, который вдобавок принял морду старины Пуффи и мою собственную за чистейшую монету».

– Можете идти к башне, милорд, вас будут ждать.

Удаляясь, Артур и Эли слышали, как шеф охраны отдает распоряжения Болтону. Следуя полученным указаниям, они вышли к башне за какие-то десять-двенадцать минут. Полноватый охранник – видимо, тот самый Болтон – уже стоял на ступеньках, ведущих в башню, и крутил головой, высматривая высокородных гостей.

Увидев приближающуюся пару, он бросился им навстречу.

– Виконт Кобэм! Виконтесса! Я – охранник Болтон. Мой шеф мистер Шоу сообщил мне о вашем прибытии. Прошу вас.

Поравнявшись с Болтоном, Артур протянул ему руку, которую тот принялся трясти так, словно во всей славной Англии до сих пор не видел живого аристократа и не удостаивался чести пожать руку титулованной особы.

Потом Болтон пропустил их вперед и, сопя, сказал:

– Мистер Шоу говорил, что вы интересуетесь какой-то конкретной вещью. Это верно?

– Вы совершенно правы, Болтон. Венчальным платьем королевы.

– Тогда на самый верх нам не нужно. Гардероб на втором, то есть здесь же. Марли! – позвал Болтон. – Это смотритель музея. Ну же, Марли!

– Чего тебе? – отозвался хриплый голос сверху.

– Спустись сюда. У нас важные гости.

– Неужели ее величество?

– Пэра Англии, члена палаты лордов вам будет недостаточно, мистер Марли? – невероятно аристократичным голосом отозвался Артур, произнося в нос едва ли не каждый звук.

Раздался топот башмаков по ступенькам, и перед гостями возник смотритель, маленький, рыжий, в толстенных очках и клетчатом пиджаке.

«Отчего бы и нет, – подумал Артур. – Ведь сегодня неприемный день».

Его бакенбарды дали бы серьезную фору дворецкому Джеймсу Робертсону.

– Смотритель музея Пол Марли к вашим услугам, господа, – он церемонно поклонился.

– Дорогой мистер Марли! – МакГрегор, он же виконт Кобэм, не стал терять время на официальные представления. – У нас с супругой возник серьезный спор. Конфликтом я его, правда, не назвал, но… Скажите, у вас как-то помечаются даты, когда тот или иной, скажем так, экспонат попал в сокровищницу?

– Не только когда попал, но и откуда, ваша милость! Эти данные представлены и на табличках у каждой из выставленных вещей. Вас интересует что-то конкретно?

– Да, Марли. Нам хотелось бы видеть платье, в котором королева Филиппа Геннегау шла под венец.

– Это здесь же, милорд, на этом же этаже. Будьте добры проследовать за мной. – Смотритель подпрыгивающими шажками двинулся вдоль рядов платьев, костюмов, камзолов и прочих предметов одежды, спрятанных в защитные стеклянные футляры. – А вот и оно, – Марли сделал широкий дугообразный жест рукой, словно сам только что сшил драгоценное платье.

– Какая безвкусица, – шепнула Эли на ухо Артуру.

– Отчего же? Вам оно пришлось бы к лицу, – отозвался он.

Эли, однако, была права. Показаться в таком платье на улице было бы очень забавно. Длиннющее, белое, сверкающее отделкой из драгоценных камней, с полою длиной едва ли не в два ярда…

Ага. Вот и табличка. Она гласила:

«Подвенечное платье супруги короля Эдуарда III. В этом платье она венчалась 24 января 1328 г. Платье было изготовлено в мастерской мэтра Жермо и доставлено во дворец 10 января 1328 г. Тогда же внесено в реестр сокровищницы Его Величества».

– Подумайте только. – Смотритель всплеснул руками. – Двадцать третьего декабря будущая королева прибыла в Лондон, а двумя неделями позже этот шедевр уже был готов для королевского венчания в соборе Йорка. Какие были мастера!

Артур приподнял бровь. Главным его предметом в Кембридже была история, но этот рыжий карлик по части исторических дат разбил его наголову.

– Французы… – с оттенком гордости в голосе шепнула Эли.

– Какая безвкусица, – так же шепотом повторил он ее прежнюю оценку и добавил уже вслух, обращаясь к Марли: – Могу ли я записать обе даты? У вас найдется какой-нибудь обрывок бумаги?

Веснушчатая рука смотрителя сунулась в карман пиджака и вынырнула с блокнотом и авторучкой.

Он протянул их МакГрегору и сказал:

– Прошу вас, милорд. После просто оторвите страницу с записью.

Артур записал обе даты. Кто знает, какую из них имел в виду Лонгдейл? Потом член палаты лордов вернул авторучку и блокнот их владельцу и протянул ему руку.

Марли почтительно, с полупоклоном пожал ее и произнес:

– Для меня это такая честь, ваша милость!

– Марли, вы упомянули о дате приезда королевы в Лондон. Вы что, помните все даты, связанные со здешними экспонатами? – не отнимая руки, спросил Артур.

– О да, милорд. Для меня это дело принципа.

– В таком случае, познакомиться с вами – это честь для меня, любезнейший мистер Марли.

Уже оказавшись снаружи и отойдя от башни на приличное расстояние, Эли не выдержала и прыснула.

– Каков гном! Конечно, будь он плейбоем с сотнями миллионов фунтов в кармане, на кой черт бы ему все это знать.

– Плейбой с миллионами, но отнюдь не в кармане, окончил Кембридж, дорогая Эли. Основная специальность – история. Но не история того, когда и каким Жермо, – он нарочито произнес это на карикатурно-французский манер: «Жегмо» – сварганена какая-то чудовищная тряпка, – сердито отозвался Артур. – Так вот, юмористы. Вопрос на засыпку. В чем юмор на уровне косметических салонов в браке этих двоих?

– Вы об Эдуарде Третьем и его невесте Филиппе Геннегау?

– Да.

– Просветите, виконт.

– Вы не находите ни щепотки юмора в том, что внук Филиппа Красивого женится на правнучке Филиппа Лысого?

Эли захохотала, но тут же прикрыла рот рукой. К ним подходил шеф секьюрити мистер Шоу.

– Виконт, виконтесса, надеюсь, все прошло так, как вам было нужно? – поинтересовался он.

– Да, мистер Шоу, – ответил Артур. – Не могу выразить словами, как мы благодарны вам за вашу помощь.

– Пустяки, – с поклоном отозвался тот. – Всегда к вашим услугам. Вот, на всякий случай. – Он протянул псевдовиконту свою визитку с номером мобильного телефона.

– Благодарю, – сказал Артур. – Надеюсь, до встречи. – Он протянул руку, которую мистер Шоу почтительно пожал.

Джеймс дожидался их, попыхивая классической шотландской трубочкой с узким мундштуком.

– К Биг-Бену вы отправитесь пешком, сэр? – поинтересовался он.

– Нет. Подъедем с некоторой помпой, – ответил Артур. – И в башню пойду я один.

– С чего это вдруг? – вспыхнула Эли.

– У англичан странные законы и правила. Иностранцы вообще не допускаются в башню, а подданные короны могут попасть туда только по предварительной заявке, поданной членом парламента. Кроме того, Эли, там нет лифта. Вам пришлось бы подниматься по тремстам тридцати четырем ступеням. Соответственно, столько же и назад. Но сейчас к ним придет не заявка, а самый настоящий член палаты лордов. Не имеют права отказать. И время, вы сами знаете, нас поджимает.

– Тогда зачем его тратить на этот чертов колокол?

– Я пытался вам объяснить по дороге, но вы были увлечены красотами столицы былой империи.

– А если повторить, хотя бы в двух словах?

Артур достал письмо Лонгдейла, переведенное с тарабарского, и прочитал короткий фрагмент вслух:

– «Часть шифра находится не так уж далеко от места, где вы найдете координаты, на внутренней поверхности большого звонка, названного то ли в честь боксера, то ли инженера-литейщика».

– И?..

– Вы вряд ли являетесь любительницей пива, виконтесса.

– Это правда. И?..

– В противном случае вы знали бы, что половина споров в пабах состоит в том, в чью честь назван Большой Бен: то ли конструктора и литейщика сэра Бенджамина Холла – Бен номер один, который руководил установкой колокольчика, – то ли чемпиона Англии по боксу в тяжелом весе тех же времен Бенджамина Конта – Бен номер два. Вы поняли меня?

– Да, – буркнула Эли и прижалась носом к окошку «Ройса».

Они действительно подкатили к башне с помпой. Джеймс в форменной шоферской фуражке буквально вылетел из-за руля, чтобы открыть самозваному виконту дверцу.

Тот выбрался из машины и зашагал по ступеням ко входу, у которого стояла королевская охрана в медвежьих шапках.

– Виконт Кобэм, – небрежно бросил Артур, махнув раскрытым пропуском перед носом гвардейцев. – Мне нужно осмотреть Большой Бен на предмет его готовности к предстоящим международным торжествам.

– Каким, сэр? – неосторожно поинтересовался младший из двоих гвардейцев.

– А это, сэр, вас совершенно не касается, – заявил визитер, упирая на «сэр».

Пока оба гвардейца пребывали в легком нокдауне, Артур шагнул в распахнутые двери. Войдя внутрь, он сунул парламентский пропуск старшему инспектору башни и объяснил ему свою задачу. Тот настоял на том, что поднимется вместе с виконтом.

Длинноногий МакГрегор шагал через две ступеньки. Пожилой инспектор едва поспевал за ним. Однако, оказавшись на площадке с гигантским колоколом, оба дышали с трудом. Подъем действительно был утомительным. Артур от души пожалел человека лет шестидесяти, которому приходится совершать такое несколько раз в день.

Виконт с озабоченным видом обошел колокол, похлопывая по его поверхности ладонью, потом остановился и обратился к инспектору:

– Мне нужно видеть и внутреннюю поверхность.

Тот молча сделал жест, мол, прошу вас, но не тронулся с места.

Артур нырнул под край Биг-Бена, но понял, что поторопился. Там было довольно темно.

Он вылез наружу и, смущенно улыбаясь, обратился к спутнику:

– Простите, у вас не найдется фонарика?

Тот так же молча вынул из инструментального пояса, утыканного всякой всячиной, от отверток до гаечных ключей, фонарик на светодиодах и протянул его проверяющему.