Горький шоколад после любви Жукова-Гладкова Мария

Глава 12

Юля

– Привет! – прозвучал в трубке до боли знакомый низкий хрипловатый голос Ящера.

– Чем обязана? – спросила я официальным тоном.

– Может, просто звоню узнать, как поживаешь, – усмехнулся Славик. – Ты произвела на меня неизгладимое впечатление, Юленька! Ни с одной женщиной у меня не связаны такие воспоминания, как с тобой. Помнишь, как ты страстно отдавалась мне в «Крестах»?

Я решила промолчать.

– Тоже вспоминаешь? – продолжал Ящер. – Ведь признай: хорошо тебе было, не правда ли?

– Экстремальная ситуация, опасность…

Ящер опять усмехнулся.

– Любишь ты ходить по лезвию бритвы, девочка, ой, любишь. – Внезапно он посерьезнел. – У меня к тебе деловое предложение.

– Ну? – «Что еще надумал этот скользкий тип?»

– Хочу пригласить тебя к себе вместе с оператором.

– Это на шведскую троечку, что ли? – решила я съехидничать. – Знаешь ли, Слава, я хоть и любительница экстремальных ситуаций, но только вдвоем. Один мужчина – и я. Без оператора в какой-либо роли. Тем более, насколько мне известно, у Пашки в связи с ежедневным потреблением слишком больших доз алкоголя произошла девальвация некоторых способностей… Конечно, ты вполне способен поработать за двоих, но…

Славик хохотнул и пояснил, что желает дать мне официальное интервью.

– Для «Криминальной хроники»?

– И для твоей «Хроники», и для «Новостей», и просто можете отдельно запустить. Вы с Пашкой снимете, потом ты начальству своему покажешь – и вперед. В любую программу! Лучше – во все. Думаю, твоей старой выдре это понравится. Она в состоянии оценить юмор.

– А интервью на какую тему?

– Мои перспективные планы.

– По углублению криминогенной обстановки в родном городе? Увеличению смертоубийств и членовредительств на квадратный километр? Развитию способностей по уклонению от справедливого возмездия у будущих преступников? Что надумал-то?

– Приезжай – узнаешь.

Я спросила, куда ехать.

Славик назвал адрес ночного клуба, где я была в компании с Мишкой Макаровым в пятницу.

Я замолчала на мгновение, потом заметила, что, насколько мне известно, у клуба по понедельникам выходной. Или Славик меня на конец недели приглашает?

– Нет, сегодня давайте. Говорить я буду в пустом клубе. А дальше посмотрим. Может, в пятницу-субботу уже приедете само действо снимать.

Мне-то что – позвонила Виктории Семеновне, обрисовала ситуацию, главная сказала: раз приглашает, дуйте с Пашкой в клуб, а там видно будет. Я позвонила Пашке, заехала за ним (машину мне починили быстро), и мы отправились по уже знакомому адресу.

Встретили нас, как дорогих гостей, Пашке тут же налили пива, мне – соку, провели в зал со сценой, но на сей раз без ринга, корыта, желе и огромного количества столиков. Интересно, куда они их убирают? Славик в строгом черном костюме, белой рубашке, при галстуке с золотой булавкой расположился за единственным столиком перед сценой, с высоким бокалом в руке, в котором плескалось что-то зеленоватое. Я села напротив с апельсиновым соком. Под чутким Пашкиным руководством установили свет.

Я с обворожительной улыбкой заявила в камеру, что известный бизнесмен и меценат, владелец сети ночных клубов Вячеслав Николаевич Астахов любезно согласился дать интервью нашему телеканалу.

– Что бы вы хотели сообщить нашим телезрителям, Вячеслав Николаевич? – спросила я.

А Вячеслав Николаевич, которому, как я поняла, не дают спокойно спать лавры крестного папы Ивана Захаровича Сухорукова, вечно придумывающего что-то оригинальное и развлекающего народ, решил тоже поразвлечься сам и повеселить граждан.

Однако Вячеслав Николаевич также задался целью помочь питерским бизнесменам (владельцам сетей, известных компаний), взяв на себя роль массовика-затейника, и организовать народную забаву. Погулять, так сказать, от души, с истинно русским размахом. Шумно, буйно, весело, с традиционной пьянкой и, главное, мордобоем.

Но мордобоем организованным. Вячеслав Николаевич решил выделить один из своих клубов – а именно тот, в котором мы находились, – под бои без правил для бизнесменов нашего города. Этакий «Король ринга» питерского розлива из деловых кругов. Участники также смогут поведать народу, с каким энтузиазмом они трудятся на благо потребителей и как мечтают и в дальнейшем удовлетворять все их потребности.

Ринг Ящер предоставит всем, желающим показать себя. Он понимает: основная масса кандидатов в «короли» никакими приемами не владеет, поэтому бой будет без правил. Есть еще кое-какие задумки, но Вячеслав Николаевич пока не собирается раскрывать все свои секреты. Народу, он уверен, бои понравятся. По мнению Вячеслава Николаевича, городу нужны молодые, здоровые, энергичные, способные постоять за себя деловые люди, борцы во всех планах, причем трезво смотрящие на жизнь. Ящер собрался пропагандировать спорт на всех уровнях, в меру своих возможностей.

В заключительной части своего выступления Вячеслав Николаевич попросил телезрителей высказать мнение по поводу его предложения и приглашал первых кандидатов в «короли» на вечер субботы. Билеты на действо будут продаваться, начиная со среды. Вячеслав Николаевич обещал позаботиться и об интеллигенции, представители которой в силу финансовых возможностей не являются постоянными клиентами его клубов. Для них он специально выделяет дешевые места – на втором этаже. Пашка тут же заснял второй этаж, с которого, как я понимала, сцену будет видно не хуже. Только я подозревала, что места там на этот раз будут стоячими.

– Ваша прибыль будет только от продажи билетов? – спросила я.

– Желающие могут разместить рекламу в моем клубе. Места тут достаточно. Надеюсь, телевидение будет передавать бои в прямом эфире, а вы, уважаемая Юлия Владиславовна, согласитесь комментировать. Например, в компании с моим обычным конферансье. Он хорошо разбирается в борьбе. Более того, мы будем принимать ставки. И прямо в зале, и по Интернету. У меня уже все продумано. Так что ждем участников! И, конечно, зрителей.

Славик поговорил еще пару минут и закруглился.

– Ну, ты дашь это в эфир? – спросил он, когда Пашка выключил камеру.

– Думаю, Виктория Семеновна захочет лично расцеловать тебя. Мордобой известных бизнесменов! И как это кому-то раньше не пришло в голову? Ты билетик нашей главной обеспечишь?

– Среди почетных гостей, – сообщил Славик. – Ну, будешь участвовать в проекте?

Я кивнула и спросила:

– Ивана Захаровича пригласишь?

– А как же? Чтоб такое мероприятие – и без крестного отца?

– Как он первый недодумался? – покачала я головой.

– А у него мозги не в ту сторону направлены. Он же все что-то строит. Память на века о себе хочет оставить! А мне на следующие поколения глубоко плевать. И на то, вспомнят меня в двадцать втором веке или нет. Я сейчас живу и хочу получать от жизни все.

– Уесть, значит, решил Сухорукова, – я констатировала факт.

– Решил, – признал Ящер. – Но идея тебе понравилась?

– Очень. Только вот согласятся ли крупные бизнесмены? Я так понимаю, что ты хочешь заполучить именно известных людей или владельцев известных компаний.

– А ты сомневаешься? Стопроцентно, наверное, нет. Но часть – однозначно. Да даже если одна четверть согласится, это уже немало. Но, думаю, будет больше. Кое с кем я уже говорил. Они готовы. Отчего же не воспользоваться возможностью себя, любимого, разрекламировать? Особенно тем, у кого нет огромных прибылей. А пойдет бизнесмен косяком – и все остальные подтянутся. Что им остается? Во-первых, реклама. Во-вторых, возможность официально набить конкуренту морду. Так-то ведь ни на улице, ни в ресторане, ни в бизнес-центре мордобой устраивать не будешь. Статейку тут же впаяют. А тут – такое удовольствие. Я тебе с ходу могу назвать несколько человек, которые только ради этого будут участвовать в мероприятии. Мне взятку сунут, чтобы в пару поставил с нужным человеком, о кого они давно мечтали кулаки почесать.

– Слав, а ты смертельных случаев не боишься?

– Если честно, мне на всех – с высокой колокольни. Но разве они сами будут так рисковать? Что получится, если он конкурента на ринге при таком скоплении народа в прямом эфире убьет? Какой тогда бизнес? С ринга – прямиком в «Кресты». Они просто будут бить друг другу морды. Себе в удовольствие и на радость народу. Я ведь специально социологов нанимал, чтобы простых людей поспрашивали. И в любом случае я буду всем предлагать шлемы или даже намордники – в настоящих боях без правил иногда в них дерутся. Я тебе потом их покажу. У нас есть. Пусть и сами приносят любую защитную экипировку.

– А угрожать сопернику они смогут перед боем? – спросила я, вспоминая девчонок в розовом желе.

– Запросто! Объявим, что это ни в коей мере не является настоящей угрозой, просто участник так разогревает болельщиков, заводит публику.

О розовом желе Славик не сказал ни слова. Я не спрашивала, чтобы не показывать своей осведомленности, но подозревала, что Ящер и его каким-то образом использует. Ведь среди деловых людей есть и особы женского пола. Да и особи мужского вполне могут в нем поваляться.

– А почему ты хочешь, чтобы «Ринг» вела я?

– Прекрасно подходишь. Я же тебя, стерву, хорошо изучил. Будешь отлично смотреться!

Я обещала Славику позвонить, чтобы сообщить, когда интервью пойдет в эфир, и мы расстались, довольные друг другом.

Женщина с самого начала потребовала пятьдесят процентов. Он торговался. Она напомнила, что многие кандидаты – ее постоянные клиенты и только она сможет уговорить их поучаствовать. Или их жен, чтобы те убедили мужей. Ведь многие жены – тоже ее клиентки. И девочек поставит она.

Он заметил, что девочек и у Него хватает. И вообще, с девочками проблем в городе нет.

– Но ты ведь знаешь качество моих девочек, – сказала женщина, потом напомнила, что Его клубы – не единственные в городе. И еще неизвестно, у кого больше связей – у нее или у Него. Он должен быть ей благодарен за то, что она пришла к Нему.

В конце концов Он неохотно согласился.

Глава 13

Аня и Ольга

Аня еще никогда не видела своего мужа в такой ярости. Он был сильно пьян, что еще усугубляло ситуацию. Правда, по дороге домой он молчал, но как только они переступили через порог… Он напомнил ей разъяренного медведя, разбуженного среди зимы, – хотя она видела медведей только в зоопарке и по телевизору, но почему-то в голову лезло именно это сравнение. Или льва, у которого отобрали пойманную им дичь. Или раненого слона.

Георгий выхватывал из серванта тарелки одну за одной и нещадно бил их. Аня вздрагивала при каждом звоне и хрусте стекла, на которое в ярости муж наступал каблуком. Тихонов уже порезал руки в нескольких местах, но не обращал внимания на выступившую кровь. Вначале Аня не понимала его: он орал то что-то про рога, то про позор, то про какие-то фирмы, партнеров… Аня сидела в уголке и ждала окончания истерики. Она считала происходящее именно истерикой пьяного мужика. Может, это от усталости, перенапряжения, нервов? Она ушла в свои мысли, отключилась.

Она была очень довольна собой. Сегодня она доказала, на что способна! Она почувствовала себя личностью. Как ей было здорово на ринге! Какой кайф она получила, подмяв под себя эту пьяную дуру! А деньги! Деньги, заработанные за какие-то пять минут!

Внезапно Георгий подскочил к ней, схватил за платье, поднял на ноги и подтянул ее лицо к своему, полному ненависти.

– Опозорила меня, дрянь! На, получай! Мало я тебя бил! Драки ей захотелось!

Георгий ударил ее по лицу, потом еще раз, затем бросил на пол, к счастью, не на осколки, которые все лежали одной кучей, и сам навалился сверху. Аня сопротивлялась, но Георгий был гораздо сильнее, да еще в ярости. Он задрал на ней подол, быстро разделся сам, надавливая одной рукой Ане на горло. В какое-то мгновение ей показалось, что она задохнется…

Георгий затих, лежа на ней. Аня неотрывно смотрела в потолок, ненавидя Тихонова, не понимая – почему у нее так сложилась, вернее, не сложилась жизнь?

Наконец Тихонов поднялся, поправляя одежду, посмотрел на продолжавшую неподвижно лежать на спине Аню с высоко задранным платьем, легко пнул ее ногой.

– Как ты понимаешь, наша семейная жизнь закончена, – заявил Гера. – Чтоб сегодня духу твоего в моей квартире не было!

Аня стояла в раздумье у края тротуара и не решалась голосовать – потому что пока не определилась, куда она поедет. К бабушке с дедушкой? Но ей не хотелось смотреть им в глаза и она точно знала, что не сможет им объяснить, что произошло. И им не нужно знать всех деталей. Но они ведь обязательно будут ждать каких-то объяснений и еще больше волноваться за нее, а им и так хватает переживаний.

Единственным возможным вариантом была Ольга. Правда, она сейчас на работе: Ольга говорила, что сегодня ей трудиться чуть ли не до утра. Но можно подождать на лестнице. Аня найдет, где посидеть.

Аня подняла руку, голосуя. Пожилой мужчина помог ей положить в багажник чемодан. Сумку она взяла с собой в салон.

– Ты почему здесь сидишь? – послышался удивленный голос Веселко, поднимавшейся к себе на третий этаж.

Аня расположилась на чемодане, поставив сумку на пол. Она прислонилась спиной к стене между дверями квартир и слегка задремала.

Ольга посмотрела на чемодан, на сумку, на грустное лицо Ани со следами слез и побоев и без какой-либо косметики – и, как ей самой показалось, все поняла. Но поняла она далеко не все… И она даже представить себе не могла, какую роль для нее планирует Аня. Правда, в связи с последним развитием событий планы Ани несколько поменялись.

– Тихонов? – только и спросила Веселко. – Все кончено?

Аня молча кивнула.

– Ты не очень долго ждала?

– Около часа.

Ольга достала ключ, вставила в замок, открыла дверь.

– Так, – заявила Веселко, – давай вздохнем для начала, а потом все обсудим. Закинь пожитки в комнату, я пока чайник поставлю. Поболтаем.

– Я могу принять душ? – спросила Аня.

– Конечно! А…

– Меня изнасиловал Тихонов. – Аня разрыдалась. Только подруга не знала, что слезы – часть игры. Хотя Ане на самом деле было себя жалко.

Ольга обняла ее, гладила по голове, успокаивая, как маленькую девочку. Аня долго плакала, поток слез никак не хотел останавливаться.

После того, как Аня почти полчаса простояла под струями теплой воды, снова и снова натирая тело мочалкой, смывая водой новые потоки слез, она понемногу успокоилась. Ольга налила ей коньяку, он подействовал, как лекарство.

– Я его ненавижу, – призналась Аня. – Ты не представляешь, как я его ненавижу! Он…

Аня захлебнулась словами, а потом продолжила свой рассказ короткими обрывочными фразами, стараясь произвести на Ольгу впечатление:

– Он схватил меня! Он таскал меня за волосы. Потом толкнул меня на шкаф. Тот, что стоит в гостиной. Потом ударил меня по лицу. Потом еще раз. Он заорал, что сделает меня уродиной, чтобы на меня больше никогда не посмотрел ни один мужчина. Потом он разорвал на мне платье. И бросил меня на пол. Расстегнул ремень…

Ольга снова налила по рюмочке коньяку. Аня выпила залпом.

– Может, в милицию заявить? – вдруг спросила Аня, посмотрев на Ольгу. – Могут мужа посадить за изнасилование жены? А? Как ты считаешь?

– Могут, конечно, – протянула Ольга, – но…

– Что «но»?

– Даже если и заведут на Герочку уголовное дело, хороший адвокат его отмажет, – заметила Ольга. – А у него явно есть среди знакомых хорошие адвокаты, и он в состоянии оплатить их услуги.

– Да, это я сглупила, – признала Аня. – Не будем никуда обращаться. Тем более, я полчаса стояла в душе… – Аня горько усмехнулась. – Права была мать, с детства внушавшая мне, что в жизни можно рассчитывать только на себя. Каждый день в этом убеждаюсь. Я хочу отомстить Тихонову. Ты просто не представляешь, Ольга, как я хочу ему отомстить! Не ходите, девки, замуж, замуж за миллионеров! Ой, надо бы бабушке с дедушкой позвонить! Предупредить, что я больше с Тихоновым не живу…

Ольга взглянула на часы.

– Ты их разбудишь. Ночь на дворе. Перепугаешь до смерти… Может, до утра подождем?

– Да, ты права… И они меня сразу же будут к себе зазывать… А я не хочу у них жить. Оль, я поживу здесь? Расходы – пополам. Ты же сама говорила, что тебе дорого за квартиру платить? На первое время деньги у меня есть. На днях на работу устроюсь. Оль, можно я тут поживу?

– Ну конечно! О чем разговор? Я буду только рада. А сейчас тебе нужно отдохнуть. Ложись спать, Анюта. Утро вечера мудренее. А завтра позвонишь твоим. И придумаем, как тебе жить дальше.

– Оля, но ты поможешь мне ему отомстить?

– Помогу.

– Клянись! Мне больше не на кого рассчитывать!

Ольга разлила остатки коньяка, подруги чокнулись, выпили и отправились спать. На Анином лице играла довольная улыбка.

– Ну как, заявки от потенциальных участников поступают? – спросила женщина при следующей встрече.

– О, да, – кивнул Он. – И как я сам недодумался такое шоу устроить? Только ведь всех все равно не соберем.

– Соберем достаточно. А для колеблющихся у меня тоже есть вариант. Ко мне тут жена бизнесмена одного подвалила, из моих клиенток. Понимает: надо мужика на шоу гнать, да он и сам понимает, но с борьбой у него – по нулям.

– У тебя есть конкретное предложение? – Он тут же принял стойку боевого пса.

– Есть, – таинственно улыбнулась женщина.

Глава 14

Юля

Следующим вечером позвонил Яков Соломонович.

– Юлечка Владиславовна! – раздался глас вопиющего в пустыне, то бишь Якова Соломоновича в трубке.

– Что случилось?! – воскликнула я.

– Горе! Горе мне, горе! Я такое предположить не мог в самом страшном из страшных снов! Что такое репрессии? Что такое погромы? Таки ничто!

– Яков Соломонович… – попыталась я вклиниться в поток стенаний Шейнина, но у меня ничего не получилось.

В голове судорожно металось: что еще случилось с Левочкой? Я почему-то не сомневалась, что дело в племяннике. Убили? Изувечили? Опустили? Для любого нормального мужчины последнее хуже смерти, хотя с точки зрения Якова Соломоновича… Может, Левочка в тюремной больничке?

– Если вы хотите, чтобы я вам помогла, скажите наконец нормально, что произошло! – рявкнула в трубку.

Трубку из рук Якова Соломоновича забрали, и в ней послышался другой мужской голос.

«Карен Мартиросян? Пришел бить морду? За то, что вынудил прервать поиски падлы Саида?»

Но это оказался адвокат Зиновий Яковлевич. Кстати постоянный защитник Ящера, причем впервые защищавший его по малолетке и поднявшийся, в частности, благодаря Славке.

– Юленька, вы не могли бы сюда приехать? Мне одному с ним не справиться. Мы сейчас в квартире Софочки, – и Зиновий Яковлевич продиктовал адрес. – Надеюсь на вашу трезвую голову, – сказал напоследок адвокат.

Я прыгнула в машину и поехала.

Яков Соломонович носился по квартире и рвал на себе волосы. Зиновий Яковлевич молча сидел за столом и попивал белое вино, предложил мне, но я сказала, что за рулем. Потом мы вместе сделали попытку усадить за стол Якова Соломоновича, поняли тщетность наших усилий, и я обратила взор на Зиновия Яковлевича.

– У Софочки любовь с Кареном Мартиросяном, – сообщил Зиновий Яковлевич.

Яков Соломонович завыл и вырвал у себя очередной клок волос. Я чуть не свалилась со стула.

– А… как они познакомились? – спросила я, немного придя в себя.

Как выяснилось, Карен Мартиросян все-таки пришел резать Якова Соломоновича. А в тот момент Софочка убирала квартиру брата. Карен проник в квартиру без помощи ключа и увидел Софочку – женщину с весьма пикантными формами, не только не потерявшую привлекательности с возрастом, а как раз наоборот, в особенности, если судить по количеству Софочкиных любовников. Карен, сбежавший из мест не столь отдаленных, где с женщинами большая напряженка, при виде Софочкиных форм забыл, что пришел резать Якова Соломоновича, тем более, что Якова Соломоновича и вообще какого-либо мужчины в пределах видимости не наблюдалось. И Карен пал, сраженный любовным жаром, к Софочкиным ногам.

Софочка всегда любила первобытный тип мужчин, а такого страстного, как Карен, не встречала никогда. Когда Яков Соломонович вернулся вечером домой с работы, его какое-то время даже не замечали, несмотря на то, что он несколько раз вежливо откашлялся.

Первым его заметил Карен и не узнал – на этот раз Яков Соломонович не показался ему похожим на Саида. Карен за это время подзабыл. Карен принял Якова Соломоновича за мужа Софочки и объявил ему, что Софочка с ним разводится и выходит замуж за Карена. Она только что обещала Карену родить сына, потому что всех детей Карена, даже девочек, от разных женщин вырезал Саид, падла.

Софочка тоже заметила Якова Соломоновича и объяснила Карену, что это не муж, а брат, то есть будущий родственник Карена. Карен вылез из постели и отправился лобызаться с новым родственником, потом предложил выпить за знакомство.

Софочка опять влезла и сказала, что они уже знакомы, только произошло это при неприятных обстоятельствах, но кто старое помянет… Тем более, если бы Карен тогда не полез бить морду Яше, сейчас они бы все вместе за столом не сидели. И вообще, любая настоящая мужская дружба начинается с хорошей драки. Карен предложил Якову Соломоновичу выпить на брудершафт.

Затем Софочка сообщила, что уже рассказала Карену о том, какое горе постигло их семью, и Карен пообещал оказать содействие в вызволении Левочки из «Крестов».

– Если Карен будет оказывать содействие, то Левочка вполне может задержаться в местах не столь отдаленных лет этак на десять, – заметила я. – Если не дольше.

– Я сказал то же самое, – кивнул Зиновий Яковлевич.

Яков Соломонович наконец прекратил беготню по комнате, сел, выпил водки, утерся рукавом и заявил:

– Мы не должны подпускать Карена к Левочке!

– Так в чем проблема? – не поняла я. – Карен объявлен во всероссийский розыск, да, пожалуй, еще и по линии Интерпола. Вроде бы до последней отсидки его в семи странах искали? Вы боитесь за Софочку? Так с органами всегда договориться можно. Вы меня за этим пригласили? Сейчас позвоню знакомым, объясню ситуацию… Потом Зиновий Яковлевич подключится и…

Яков Соломонович покачал головой.

– Нет, Юлечка Владиславовна, не пойдет.

– Почему?

– Я не могу сдать Карена органам.

Я смотрела вопросительно. Адвокат спокойно попивал белое вино.

– Во-первых, я вообще никого не могу сдать органам. Когда из-за меня поймали Карена, я волосы на себе рвал. Вы не представляете, сколько моих родственников и знакомых пострадали от репрессий! И чтобы я сам, своими руками, кого-то отдал в лапы органов? Да пусть Карен хоть всех азербайджанцев перережет! Хотя я лично ничего против азербайджанцев не имею, как, впрочем, и армян. Но я человека сдавать не буду. Я перед Кареном и так виноват. Человек, вместо того чтобы вершить кровную месть, в тюрьме сидел. Я понимаю чувства Карена и считаю его намерения справедливыми. Этот падла Саид вырезал все его семьи, даже девочек! Пусть режет своего Саида, падлу, и всех его родственников, или как там у них положено. И потом, у Софочки любовь…

Яков Соломонович вздохнул. Любовь у Софочки – это дело серьезное, правда, слишком уж частое. А если Софочку оторвать от мужчины, она и вены себе порезать может, и таблеток наглотаться. Уже неоднократно этим занималась, правда, ее всегда спасали. А Яков Соломонович, по его собственному признанию, уже несколько подустал за свою долгую жизнь спасать Софочку. Да и Софочка его не простит, если он сдаст Карена. Надо просто надеяться, что или Карен от нее вскоре сбежит, или он сам Софочке надоест.

А пока они обосновались в квартире Якова Соломоновича, потому что, по словам Софочки, Каренчику незачем лишний раз рисковать, выходя на улицу, чтобы перебраться в квартиру Софочки. Да и к Софочке из-за Левочки кто-то из органов прийти может. Яков Соломонович взял необходимые вещи и поехал в квартиру сестры. Любовнички остались у него.

– Теперь как минимум неделю из постели вылезать не будут.

– Почему? – спросила я. – Любовники Софочке через неделю надоедают?

– У меня в квартире продуктов на неделю, – вздохнул Яков Соломонович. – Софочка как раз сегодня закупила по моей просьбе.

– А она работает? – поинтересовалась я.

– Сегодня позвонила на работу и взяла отпуск за свой счет для устройства личной жизни. На работе Софочку хорошо знают. И ее, и ее отпуски. Не дать нельзя – она все равно на работу не придет.

– Понятно, – сказала я.

– Надеюсь, Юлечка Владиславовна, вы не станете сообщать вашим знакомым из органов о местонахождении Карена Мартиросяна? Не нужно разбивать сердце моей сестры. Если она совершит очередную попытку самоубийства, это будет на вашей совести!

– Не собираюсь я никому ничего сообщать. Только я, если честно, не доверяла бы этому Карену Мартиросяну.

– Таки конечно, – кивнул адвокат. – Человек горячий, восточный. Сейчас любовь, через минуту: «Зарэжу!» Софочку спасать надо. Юленька, какие у вас идеи на этот счет? Если отбросить вариант сдачи Карена органам… Куда бы его отправить, причем так, чтобы Софочка не резала себе вены? И так, чтобы Карен забыл о спасении Левочки? Чем бы его занять?

По-моему, ответ был один: натравить Карена Мартиросяна на Саида, падлу. Он же ради кровника побег совершил! Вот только вопрос: где взять Саида? Я, признаться, в жизни его не видела и не представляла, чем он занимается, кроме вырезания армянских семей.

– Юленька, а вы не могли бы поинтересоваться этим вопросом у ваших знакомых из органов? Ведь они же получили ориентировку на Карена? Вам об этом сказали? Ваш интерес будет вполне естественным. Вы еще и репортажик можете сделать. С моей стороны – любые комментарии! Что попросите, то и скажу в камеру. И Яков Соломонович, я уверен, тоже интервью даст – о том, как он зря пострадал за Саида. Но цель вы поняли? Нужен Саид, падла!

– Может, Яков Соломонович заявит, что хотел бы с Саидом лично познакомиться? Из-за кого ему морду били? И желает изменить внешность, чтобы ни в коей мере не быть на Саида похожим, даже без бороды и усов.