Одноклассницы на миллион $ Жукова-Гладкова Мария
– К завтрашнему утру мы насобираем тебе половину. Двадцать пять. Ты можешь перекинуть не все, а только половину того, что там есть, – Арина мотнула головой на перегородку. – Я созвонюсь со своим банком, уточню, пришли ли деньги, если да – съезжу в Швейцарию и привезу твою вторую половину. Тогда перекинешь остальное.
– К тому времени в банке уже хватятся, если они, конечно, не полные дубы, и установят новую защиту, – заметил Кондратьев.
Правда, Егор задумался, прикидывая, что двадцать пять штук зеленых сразу – тоже неплохо, тем более его услуги наверняка еще когда-нибудь понадобятся Арине, да и она – баба честная, так что должна заплатить и вторую половину, но для порядка решил еще поломаться.
– А как я могу быть уверен, что, получив половину, вы не свалите отсюда навсегда? – спросил он.
– Нельзя же все бросить?! – одновременно воскликнули и Арина, и Нилов.
Кондратьев усмехнулся.
– Ладно, – сказал он. – Привозите завтра утром половину. Перекину. Во сколько вас ждать?
Арина с Ниловым переглянулись.
– В девять, – сказала она. – Только, пожалуйста, будь в норме, Егор.
– Не боись, Ариша. Ради такого дела буду.
Арина с Ниловым встали, попрощались с хозяином до завтра и спустились вниз к машине.
– И где ты намерена достать двадцать пять штук? – поинтересовался Нилов, когда они тронулись с места.
– Десять – твои. А вообще-то давай пополам. По двенадцать пятьсот.
– То что, очумела? Рожу я их, что ли, к завтрашнему утру?
– Разбогатеть хочешь – родишь. Я тоже баксы дома не печатаю. Сейчас разделимся. Ты – по своим друзьям, я – по своим. Вечером подъезжай ко мне, чтобы с утра мы прямым ходом двинули на Васильевский.
– Но, Арина, послушай, где же я…
– Сам сказал, что десятку наберешь. Где десять – там и двенадцать с половиной. Где тебя высадить?
Нилов попытался еще что-то возразить, но Арина была неумолима. Он понял, что спорить бесполезно, и вышел у метро «Площадь Восстания». Арина поехала к своей подруге Наде, жившей напротив концертного зала «Октябрьский».
День выдался сумасшедший – и для Арины, и для Нилова. Надежда дала четыре с половиной. Марианны дома не оказалось. Арина созвонилась с Людмилой Иванниковой из банка «ИКИ» и заняла у нее четыре штуки, понимая, что свои надо оставить на поездку.
Алексей собирал по тысяче, по две. Насобирал. Вечером измотанный приехал к Арине, опять поймал на себе полный ненависти взгляд Тани, но не стал обращать на девушку внимания: не до нее было. Арина Викторовна тоже на дочь не особо смотрела: теперь ее волновали другие проблемы.
Нилов с Ариной сидели в ее комнате и считали деньги. Внезапно вошла Таня и увидела разложенные на тахте пачки «зеленых».
– Мама, ты что, в тюрьму сесть хочешь? – закричала она. – С кем ты связалась? Это же бандит! Во что он тебя впутал? Гони его в шею!
– Выйди и закрой дверь с той стороны, – процедила сквозь зубы Арина Викторовна, с трудом сдерживаясь.
– Мама! Ты только…
– Убирайся вон! – заорала Арина Викторовна. – Я для кого стараюсь, интересно? Для тебя, неблагодарной. Я твое будущее хочу обеспечить. Не суй нос в то, что не твоего ума дело. Катись отсюда.
Таня молча стояла в дверях несколько секунд, потом еще раз с ненавистью посмотрела на Нилова и ушла к себе в комнату.
Арина с Алексеем продолжали считать деньги.
Они сложили купюры в полиэтиленовый мешок и опустили в большую сумку Нилова. Арина позвонила Марианне и предупредила, что завтра с утра немного задержится: у нее есть дела. Марианна только спросила, во сколько Арина планирует появиться. Та ответила, что, наверное, опоздает на час-полтора.
Глава 14
Год 1995-й. Понедельник, 27 марта
В девять они были уже на Васильевском. Абсолютно трезвый Егор открыл дверь.
– Считай, – сказала Арина, выкладывая на стол полиэтиленовый мешок из сумки Нилова.
– Я тебе верю, – ответил Кондратьев. – Пошли в мой кабинет. Или здесь посидите?
– Здесь посидим, – ответила Арина.
Кондратьев удалился за перегородку. Арина с Ниловым закурили. Они старались не встречаться друг с другом глазами.
Наконец появился улыбающийся Егор и протянул дискету Арине.
– Все сделано, – сообщил он. – Хотелось бы мне посмотреть на лица банкиров, когда они обнаружат пропажу!
«Не исключено, что мне это предстоит сегодня», – пронеслось в голове Арины.
– Вы все перекинули? – уточнил Нилов.
– С валютных счетов – да. Рублевые не трогал. Да и потом тут…
Кондратьев махнул рукой.
– Ну зачем вам детали? Когда позвоните в Швейцарию или ты туда лично приедешь, Ариша, все узнаете.
– Когда ты будешь им звонить? – повернулся Алексей к Арине.
– Сегодня с работы во второй половине дня.
– Слушай, потом же счет придет. Ведь могут же…
– На организацию приходит общий счет за весь месяц, и только если ты специально попросишь, тебе за отдельную плату дадут распечатку по датам и кодам. У нас этого делать никто не будет, а если бы и стали, то все равно не доказали бы, что это я связывалась с банком – туда Марианна регулярно названивает. Она же не записывает, в какой день и в какое время набирала номер.
– Это дело надо отметить, – сказал Егор, доставая из шкафа непочатую бутылку водки.
И Арина, и Нилов покачали головами.
– Мы оба за рулем, – сказала Арина. – Вот когда привезем тебе вторую половину…
– Ну, может, по чуть-чуть, а?
– Егор, ты понимаешь, что нам отсюда ехать на работу? Мы же не можем дышать на начальство алкогольными парами!
– Они у вас что, трезвенники?
И Арина, и Алексей засмеялись.
– Нельзя на работе – и все. Заедем через недельку-другую. Машины специально оставим дома. И привезем чего-нибудь для банкета.
Кондратьев пожал им обоим руки, проводил до двери, потом вернулся в свою комнату и один выпил всю поллитровку.
В четыре часа Арина позвонила в свой банк и попросила Андреаса Рупрехта, который вел ее счет. Арина неплохо говорила по-немецки и была в состоянии сама объясниться с банкиром, не то что господин Жеребцов, который всегда просил Марианну заняться его делами, связанными со швейцарскими банками. Да, знание иностранных языков иногда оказывается очень кстати. Какие бы возникли проблемы, если бы она сама не могла говорить ни на одном понятном Рупрехту языке…
Арина представилась Андреасу Рупрехту, для вежливости спросила, как дела, он поинтересовался, когда госпожа Родионова собирается к ним, она ответила, что, по всей видимости, на следующей неделе, может, даже на этой, только ей вначале требуется уточнить, поступили ли на ее счет деньги и сколько. Андреас попросил назвать номер счета.
– В2А194114.
– Минутку, госпожа Родионова.
На счет госпожи Родионовой сегодня с утра поступило семьсот восемьдесят тысяч долларов.
У Арины перехватило дыхание. В глубине души она все еще сомневалась – до самой этой минуты, пока Рупрехт не подтвердил, что деньги в самом деле пришли. Но они на ее счету! Арина выдохнула воздух.
– Спасибо, Андреас, – поблагодарила она. – Я буду у вас, как только смогу вырваться.
Арина повесила трубку и вытерла пот со лба. Семьсот восемьдесят тысяч! Те двадцать три, что лежали на ее счету до этого дня, показались ей просто копейками. Ей очень захотелось выпить. Арина знала, что у шефа в шкафу всегда стоит коньяк, но что подумает Жеребцов, если она вдруг попросит ей налить? А плевать, что подумает. Какое его собачье дело?
Арина встала из-за стола, вышла из бухгалтерии и направилась по коридору к кабинетам Марианны и Жеребцова. Секретарша Лена, сидевшая в приемной, из которой открывались две двери в личные кабинеты начальства, подняла на нее глаза от компьютера и сообщила:
– Пока нельзя. Слышите?
Арина услышала за дверью Олега Александровича разговор на повышенных тонах. Ругалось несколько человек.
– Что-то случилось? – поинтересовалась Арина Викторовна у секретарши.
– Видимо, да, – пожала плечами Лена. – Наши партнеры прилетели: главный «папа» с телохранителем. С ними еще какой-то мужик. Насколько я поняла, из банка.
– А кто именно из банка, ты случайно не знаешь? Мне как раз надо поговорить о следующем переводе средств в Финляндию за сахар. Тогда можно было бы не тратить время в конце недели, а решить все прямо у нас в офисе.
– Молодой. Года тридцать два. Очень подтянутый, усики черные…
– А, Иннокентий, – поняла Арина.
Рядом с Леной затрещало переговорное устройство.
– Водки и побольше, – велел голос Олега Александровича. – С закуской. И побыстрее.
Переговорное устройство отключилось.
Лена с Ариной Викторовной переглянулись.
Секретарша набрала номер охраны и попросила ребят сбегать в соседний магазин, где «Эккотрейдинг» и «Элекрен» были постоянными покупателями.
– Что могло случиться? – спросила Арина Викторовна, прекрасно зная, что: пропажу обнаружили. С поездкой в Швейцарию, наверное, стоит повременить или найти достаточно веский повод, чтобы не вызвать ненужных вопросов. И как хорошо, что она вчера не обращалась к Марианне. Не нужно привлекать к себе лишнее внимание.
Глава 15
Год 1995-й. Воскресенье, 26 марта
Марианна проснулась поздно. Ей так не хотелось вставать. Она с облегчением подумала, что сегодня воскресенье и никуда не надо торопиться. Можно было еще немного понежиться в постели.
Она непроизвольно протянула руку к животу и мысленно спросила:
«Как ты там, малыш? С добрым утром!»
Пока ребенок еще не давал никаких ответных сигналов.
Марианна медленно встала с кровати, умылась и стала размышлять, заниматься ли ей теперь на тренажере или нет. Решила заниматься: во-первых, организм привык, во-вторых, не стоит во время беременности только в постели валяться. Во-третьих, наверное, следует добавить упражнения для групп мышц, которым придется хорошо поработать во время родов.
Она не собиралась в ближайшее время вести затворнический образ жизни и всячески избегать волнений: по мнению американских ученых, мать таким образом оказывает плохую службу будущему ребенку – он будет не в силах противостоять стрессам. Матери нужны и положительные, и отрицательные эмоции: ребенок еще в утробе учится перенимать ее реакции. Жизнь должна быть насыщенной – и тогда у плода лучше разовьются мозг и нервная система. Американским специалистам Марианна всегда доверяла больше, чем нашим.
Она позанималась на тренажере, приняла душ, выпила стакан своего любимого апельсинового сока, съела банан и яблоко. Яша полакомился кусочком вареной колбаски, запив его теплым молоком.
Марианна долго сидела на кухне и смотрела в окно на озаряемый ярким мартовским солнышком двор. Весна вступала в силу, правда, остатки почерневшего снега еще лежали в затененных местах. Скоро распустятся листочки, станет совсем тепло.
«Как быстро летит время, – подумала Марианна. – Не успели оглянуться – зима позади. Так же быстро закончится лето. И десять лет после окончания школы пронеслись так быстро. Как один день».
Ей уже двадцать семь. Когда там должен появиться малыш? Где-то в конце октября. Или начале ноября. Совсем скоро. А сколько всего нужно успеть к тому времени! Закупками приданого, естественно, займется мама. Ей это будет в радость. Надо приобрести какой-то новый костюм, чтобы подольше скрывать беременность. Марианне совсем не хотелось раньше времени сообщать окружающим, что она готовится стать матерью. То, что она не будет употреблять алкоголь, никого не удивит: она все время на машине, это известно подругам, коллегам и партнерам.
Но что делать с дискетой? Естественно, у Иосифа возникнут вопросы. И он привык всегда получать ответы, причем любыми доступными способами. А Лысому доступны все способы. Чувство жалости ему, пожалуй, незнакомо. Что ему говорить? Видимо, надо валить все на Зерковского со Степановым, тем более они там изображены во всей красе. Сладкая парочка. Может, и Славку так удастся отмазать.
Правда, Иосифу плевать на Славку. Он его видом не видывал, слыхом не слыхивал. Сидит, дурак, ну и пусть сидит, скажет господин Лескин. Но версия, что она хочет помочь подруге (что соответствует действительности), должна устроить Лысого. И он будет ей обязан, если она спасет его деньги.
Может, позвонить Ухову? Но что может обычный следователь? В сравнении с возможностями Иосифа, которому принадлежит полгорода или одна треть, ну одна четверть, уж точно, – ничего. И дискета, на которой имеется фотография Зерковского со Степановым, ничего не доказывает. Нет, что-то, конечно, доказывает, но не освобождает Славку. Впутывать Нилова Марианне не хотелось. Она сделала запись разговора только для того, чтобы на всякий случай обезопасить себя, но закладывать Алексея не собиралась.
Константина, управляющего банком «ИКИ», она знала не очень близко. Конечно, ручку ей всегда целовал, дверь открывал, комплименты говорил. С его замом Иннокентием ей работать не доводилось. Она только смутно представляла, как он выглядит. Бухгалтерией и банком занималась Арина. Какие-то вопросы решал Жеребцов. По большому счету банковских дел Марианна не касалась: ее обязанностью было заключать контракты с западными партнерами и следить за тем, чтобы нужный товар шел в Россию.
С Иосифом, конечно, приходилось неоднократно сталкиваться. И с его братвой. И слышать об их подвигах.
Марианна приняла решение.
Домашнего телефона Лысого у нее не было. Она надеялась, что у него включен сотовый, и набрала его.
– Лескин, – послышалось в трубке.
– Иосиф Миронович, добрый день. Марианна Мальцева беспокоит.
– Марьяша? – искренне удивился Лысый. – Что-нибудь случилось? Тебя кто-то обидел?
– Да нет, Иосиф Миронович. Никто не обидел и, надеюсь, с божьей помощью и с вашей, естественно, никто и не осмелится. – Лескин усмехнулся в трубку. – Просто у меня оказалась весьма любопытная информация, которая, думаю, заинтересует вас лично. А то, как мне кажется, кто-то хочет обидеть вас. Я, конечно, могу ошибаться…
– Ты редко ошибаешься, девочка, – заговорил очень деловым тоном Иосиф. – Короче, Марианна, что все-таки произошло?
– Ко мне попала дискета. Вам следует взглянуть, что на ней.
Иосиф молчал несколько секунд.
– Чья это дискета? – уточнил он.
– Не знаю. Только догадываюсь.
– Как она к тебе попала?
– Случайно. Как именно – не спрашивайте. Могу только сказать, что мне ее не давали. Сама взяла, но для других целей – для моих личных. Тот, у кого взяла, не знает, что взяла. В общем…
– Давай отложим этот разговор до тех пор, пока я на нее не взгляну. Ты сейчас где?
– Дома.
– Я заеду через полчаса. Диктуй адрес.
Марианна продиктовала.
– Я даже не спрашиваю, есть ли у тебя дома компьютер.
Марианна усмехнулась в ответ.
Иосиф приехал с бутылкой шотландского виски «White Horse» с черной наклейкой – Лысый всегда выбирал все самое дорогое – и букетом роз.
«Неужели и этому придется сказать, что беременна?» – подумала Марианна.
– Иосиф Миронович, ну зачем вы…
– Марианночка, ну могу же я тебе цветочки хоть когда-нибудь подарить?
Гость взглянул на столик между двух кресел и увидел вазу со свежими розами.
– Вижу, что не я один. Неудивительно: такая женщина…
– Спасибо, но пить я не могу.
– Ты меня обижаешь. В кои-то веки заехал к тебе в гости.
«Придется прямо в лоб».
– Я беременна, Иосиф Миронович, и собираюсь рожать. Мне в самом деле нельзя.
У Иосифа открылся рот и округлились глаза от удивления.
– Ты?.. Правда?… То есть… В самом деле?
Марианна кивнула.
Иосиф внезапно расхохотался.
– Ну ты даешь, девка. Вот от кого не ожидал, так это от тебя…
Он покачал головой, снова уставился на нее, еще раз усмехнулся.
– Ну дала…
– А почему вы так удивляетесь, Иосиф Миронович? Что тут странного? – с невинным видом поинтересовалась Марианна. – Пару минут назад вы говорили, что я такая женщина, а теперь считаете невероятным, что я намерена выполнить свое женское предназначение.
Впервые за время их знакомства Иосиф не нашел нужного ответа, а только почесал свою лысину.
– Вообще-то ты правильно делаешь, – наконец сказал он. – Когда-то все равно надо. А с возрастом все сложнее и сложнее решиться. У тебя родители живы?
– Да.
– Братья или сестры есть?
– Я – единственный ребенок.
– Ну, тогда никаких проблем. Давай-ка выпьем за это дело. Ах да, тебе нельзя. Я выпью. А у тебя лимонад есть?
Марианна принесла из кухни сок и налила себе в стакан. Они чокнулись.
– За тебя, Марьяша, и за твоего малыша.
Лысый осушил стакан, крякнул, закусил конфеткой, еще раз усмехнулся и покачал головой.
– А с работой что думаешь делать? – внезапно спросил он.
– Проживут без меня пару неделек, – пожала плечами Марианна. – Потом снова возьмусь за дело. Я не собираюсь сидеть ни в каких декретных отпусках: я же свихнусь дома. И, как вы правильно заметили, мама и папа есть. Пусть нянчатся.
– Значит, я спокоен, – заявил Иосиф. – Ты же знаешь, что меня прежде всего беспокоит дело. Пару неделек подождем. Или даже няню тебе наймем – в подарок от нашего стола вашему столу.
– Спасибо, Иосиф Миронович. Что не сделаешь для работника, только бы он работал!
Марианна направилась к компьютеру, включила его, вставила дискету, на которую скопировала все, что было записано на дискете Нилова, и запустила ее.
Иосиф встал за спиной Марианны и уставился на экран. Крупный бриллиант на руке Лысого, лежавшей на спинке стула, играл и переливался.
– А это кто такие? – спросил он. – Эй, погоди-ка, вот этого слева когда-то видел. Зрительная память у меня прекрасная, – он кивнул на Степанова. – Второго, пожалуй, нет. Чему они тут так радуются?
– Смотрите дальше.
Как выяснилось, Лысый не был профессионалом в плане компьютеров. Он тупо смотрел на экран, на какие-то латинские буквы и многочисленные цифры.
– Марьяш, ты объясни мне по-русски, в чем тут дело, – наконец попросил он.
Марианна выключила компьютер, вынула дискету, написала на бумажке пароль и протянула Иосифу.
– Отдайте это ребятам в банке. Только тем, кому можете полностью доверять. Константину или Иннокентию. Они должны сразу же понять.
Иосиф продолжал тупо смотреть на нее. Внезапно его глаза снова начали округляться: теперь от ужаса. Он вытянул указательный палец вперед и уже открыл рот для того, чтобы закричать. Даже не оборачиваясь, Марианна поняла, что появилось ее домашнее животное, и спокойно сказала:
– Это уж. Он не кусается. Успокойтесь.
Иосиф опустился в кресло и в бессилии откинулся на спинку. Как и вчера Нилов, он тут же достал из кармана платок и вытер пот со лба.
– Ну ты даешь, – сказал он. – Хочешь, чтобы меня инфаркт хватил? Две такие встряски меньше чем за полчаса.
– Будет и третья.
– То есть?
Внезапно зазвонил телефон. Марианна встала с кресла и направилась к тахте, рядом с которой на тумбочке стоял аппарат. Она послушала, что сказали в трубке, и повернулась к Иосифу:
– Вас.
Продолжая вытирать лысину, Иосиф подошел к аппарату. Определенно звонил кто-то из его ребят. Лескин периодически посмеивался, потом пожелал звонившему хорошо повеселиться, хотя парень и так уже был не совсем трезв, как поняла по голосу Марианна. Голос показался ей знакомым. Иосиф попрощался до завтра.
– Я оставил свой сотовый в машине Павлу, – объяснил Лескин. – И велел ему давать твой, если что-то важное. Тут, конечно, особой важности не было, – Иосиф кивнул на аппарат и снова усмехнулся.
– Случилось что-нибудь? – спросила Марианна.
– У меня – нет. У него, – Иосиф снова кивнул на телефон. – Парень работает у меня вместо Игоря. Тут вляпался по глупости. Трахнул малолетку. Она, конечно, выглядит старше тебя, но надо было думать. Мне с ее отцом отношения портить не хочется: из мэрии он. Наш человек. И знает, что Сцепщик – моя правая рука. Вот он вчера и женился. Но я думаю, что это ему не помешает жить, как жил. Девка дома будет сидеть, а Сашка гулять и делать деньги. Сама знаешь, какие мы все. Или работаем, или отдыхаем. Тем более парень молодой. Ему ребята объяснили, что не все ли равно, на ком быть женатым? Ну, на этой, ну, на другой. Главное, чтобы жить не мешала.
Марианна внимательно выслушала Иосифа и поняла, почему она до сих пор не замужем, если у потенциальных избранников такой подход к обустройству семейной жизни.
– Иосиф Миронович, я могу у вас поинтересоваться, зачем мужчины вообще женятся? Чтобы им стирали, готовили, ждали в любой момент, когда бы ни пришел?
Лескин задумался. Потом ответил:
– Женятся по разным причинам. Во-первых, смотря кто. Я, например, в свое время женился, чтобы привязать женщину к себе. Хотел, чтобы вот именно эта навсегда стала моей. Кроме женитьбы, другого способа не было. Да и времена были другие. Я ведь женат уже тридцать два года. И все на одной. Дети от нее. Ни за что не разведусь. Могу, конечно, гульнуть, в баньку с девочками сходить, но моя знает, что вернусь все равно к ней. Я, кстати, склонен и вторую женщину иметь постоянную, а не шляться направо-налево, но тут, наверное, возраст дает о себе знать.
Марианна попыталась что-то возразить, но Иосиф предупредительно поднял руку и продолжал:
– Вторая причина – ты вляпался, тогда тебя вынуждают жениться. Вот как Сцепщик, например. Третья – то, что ты сказала. На любой, которая тебя обхаживать будет, причем молча. На условиях: я тебя содержу – ты сидишь дома и не дергаешься. Еще… Полное взаимопонимание и равный брак равных партнеров бывают редко. Ну, можно еще по расчету: чтобы продвинуться по служебной лестнице, получить назначение. Но это было более актуально в доперестроечные времена. А тебе, честно скажу, замуж не выйти. Ты уж прости меня, старика.
– Да какой вы старик, Иосиф Миронович!
– Да, старик, старик. Дед я уже. Ты слишком самостоятельная, Марьянка. И независимая. Мы, мужики, этого не любим. Налей-ка мне еще кофейку.
Марианна отправилась на кухню, заварила кофе и принесла в комнату. Себе снова наполнила стакан соком.
– А теперь давай вернемся к нашим баранам, Марьяша. О чем мы говорили?
– Вы не поняли, что это за дискета?
Иосиф покачал головой.
– Кто-то вломился в «ИКИ». Вам следует установить новую систему защиты.
– Что?! – взревел Лескин, вскакивая с кресла. Лицо и лысина Иосифа начали багроветь.
Марианна тут же плеснула виски в стакан и протянула гостю. Он выпил залпом. Вытер рот рукавом. Плеснул себе еще. Снова выпил.
Яша залез на компьютер и устроился на мониторе, свесив голову.
– Кто? – прошипел Лысый.
– Этого я не знаю. У меня нет техники, чтобы это определить. И, откровенно говоря, достаточных знаний, чтобы разобраться, откуда, когда…
Иосиф выпил еще.
– Те двое, что изображены на фотографии? – спросил он.
– Подозреваю, что да, – ответила Марианна. – Тот, которого вы никогда не видели, – опытный программист. Второй – бизнесмен средней руки, гонит сюда спиртное из Польши.
– Да, я его вспомнил, – кивнул Иосиф. – Под моей «крышей» работает. Но я сам с такой мелочью не общаюсь. А ты их знаешь?
– Да, – кивнула Марианна. – И теперь я объясню вам, что нужно мне.
Лысый приподнял брежневские брови.
– Ни вы, ни я благотворительной деятельностью не занимаемся.
Иосиф улыбнулся и кивнул. Такой язык он понимал прекрасно.
– Да, Марианна, с меня услуга. Но говори, что начала.
– Эти двое подставили мужа моей подруги. Я точно не знаю, как. Он сейчас в «Крестах». Я не сомневаюсь, что ни за что. Кстати, в его невиновности не сомневается и следователь, который ведет дело.
– Но все указывает на него? – уточнил Лескин.
– Этот козел молчит. То ли запуган, то ли не хочет подставлять брата, то ли…
– Брата? – перебил Лысый.
– Степанов, ну этот, средний бизнесмен – двоюродный брат Славки и использовал его как мальчика на побегушках. Послал его за дискетой к Зерковскому, программисту. Тот дискету отдал. По крайней мере, говорит, что отдал Славке, но она всплыла совсем в другом месте. На то же время другому человеку назначили встречу в том же месте, велели принести пятнадцать штук «зелеными» – естественно, было за что, но я могу только догадываться, за что именно. Дело этого шантажируемого и ведет Ухов – следователь. Славку взяли в момент передачи денег. Он молчит. Вы его не знаете: он не способен ни на шантаж, ни на организацию всей этой схемы. Я считаю, что организовала все вот эта сладкая парочка. Как – не представляю.
Иосиф молча думал. Налил еще виски, выпил, съел конфету, прожевал печенье. Его лицо опять приняло нормальный цвет.
– У тебя огурцы соленые есть? – спросил он у Марианны.
– Кабачки и помидоры маринованные.
– Давай кабачки.
Читать бесплатно другие книги:
