Ответы: Об этике, искусстве, политике и экономике Рэнд Айн
Красота - это чувство гармонии. Будь то изображение, человеческое лицо, тело или закат солнца, рассмотрите предмет, который называете красивым, как целое и спросите себя: из каких частей он сделан, каковы его составные элементы и все ли они гармоничны? Если да, получается красота. Если имеются противоречия или конфликты, результат непривлекателен или вообще уродлив.
Самый простой пример - человеческое лицо. Вы знаете, из каких черт складывается лицо человека. Если лицо асимметричное, с неопределенной линией подбородка, очень маленькими глазами, красивым ртом и длинным носом, вам придется признать, что это лицо не является красивым. Но если все эти черты гармонично объединены в целое, если все они отвечают вашему представлению о значимости каждой черты в целостности человеческого лица, то это лицо красиво.
В этом смысле хорошим примером будет красота различных человеческих рас. Скажем, негритянское или восточное лицо строится по иному стандарту, а значит, то, что было бы красиво для лица белого человека, не будет красивым для них (и наоборот). Есть определенные расовые нормы, по которым мы судим, какие черты лица согласно данной классификации гармоничны или деформированы.
Это касательно красоты человека. Что касается заката, к примеру, или пейзажа, то вы сочтете его красивым, если все краски дополняют одна другую, или хорошо сочетаются, или контрастно друг друга усиливают. И вы назовете вид уродливым, если это гнилые дождливые сумерки, когда небо и не розовое, и не серое, а некоего «модернистского» оттенка.
Поскольку это объективное определение красоты, то, конечно, могут существовать и универсальные стандарты - при условии, что вы определили, признаки каких предметов собираетесь классифицировать как красивые и что считаете гармоничным отношением элементов предмета. Заявить, что «красота в глазах того, кто смотрит», - это, разумеется, чистый субъективизм, если понимать это высказывание буквально. Красота не есть то, что вы по непонятным причинам решаете считать красивым. Однако, если бы не было оценщика, ничто и не было бы оценено как красивое или безобразное. Ценности формируются сознанием наблюдателя, но создаются согласно стандартам, опирающимся на реальность. Итак, суть в том, что ценности, в том числе и красоту, нужно рассматривать как объективное, а не субъективное или инстинктивное [РО11 76].
Заключение. Жизнь Айн Рэнд
Айн Рэнд родилась в России в 1905 г. и уехала в Америку в 1926 г.
Что вы можете сказать о своем образовании в России: хорошо ли оно вас подготовило к карьере писателя?
Ничто в России или Америке меня к ней не подготовило. Все, что касается писательства, я сделала сама. Поэтому я не верю во врожденный талант. Нельзя родиться писателем, и незачем ждать, когда вас сформирует образование. Вы сами делаете себя писателем.
Единственное, за что я признательна своей школе, - за учительницу (она встретилась мне года за три до ее окончания, когда мне было двенадцать или тринадцать). Она преподавала родную речь - здесь этот предмет назывался бы английским языком, а там русским. Она велела нам прочитать «Евгения Онегина» (роман Пушкина в стихах) и дала такое задание: написать в сочинении, что мы думаем о персонажах романа, и указать, что в романе привело нас к таким выводам. Это был лучший способ объяснить, что, оценивая персонажа, надо судить по конкретным событиям, чертам или действиям. Это относится и к писательству. Если хочешь рассказать о персонаже, опиши конкретные действия, по которым читатель сделает вывод: «У него такой-то характер, поскольку он сделал или сказал то-то». Это был лучший в моей жизни урок обусловленности в литературе, и я запомнила его навсегда. Каких только сочинений я не писала в средней школе, но это осталось в моей памяти. То был прекрасный совет. А еще я многому научилась у Виктора Гюго [ОС 80].
Как вы относитесь к сочинительству в своей жизни?
Как будто не имею права ни на что, кроме как бежать к письменному столу: ни права жить, ни права дышать - вот как я к этому отношусь. Остановиться можно, только если вот-вот рассыплешься. Это как будто быть беременной: есть нечто живое, что требует полнейшего внимания, и вы постоянно находитесь под давлением этого обстоятельства. Такое отношение к творчеству у меня всегда, что бы я ни писала - статью или «Атлант расправил плечи», над которым работала тринадцать лет [ОС 80].
Почему вы написали «Атлант расправил плечи»?
Потому что мне понравилась эта история. Я всегда пишу прежде всего потому, что хочу создать образ идеального человека в действии. Для этого написаны все мои романы. Я не пишу беллетристику с одной лишь целью распространения своих идей. Для этого я пишу небеллетристические произведения. Тогда зачем я включаю в романы философские идеи? Чтобы изобразить идеального человека - или любого человека, - писателю нужна (явная или неявная) философская база. Чтобы что-то утверждать о человеческой жизни, нужна философская система координат. Я выяснила, что моя концепция идеального человека - мои взгляды на этику - противоречит почти всему, что утверждалось в философии. Из существовавших философов, мысли которых переполнены мистическими противоречиями, я обязана только Аристотелю. Ничья иная философия не соответствовала моим идеям полностью, и мне пришлось создать собственную, чтобы мои персонажи и мои идеи стали понятны читателю [NC 69].
Айн Рэнд вышла замуж за Фрэнка О'Коннора в 1929 г. и оставалась его женой вплоть до его смерти в 1979 г.
Каким из своих достижений вы больше всего гордитесь?
Никогда не задумывалась об этом. Я не оцениваю свои достижения подобным образом. Но экспромтом скажу - браком с Фрэнком О'Коннором [FHF 72].
С учетом требований, предъявляемых к человеку профессией писателя, что бы вы посоветовали супруге или супругу писателя? Научите, как достичь гармонии? Как вам с мужем удалось прожить вместе такую чудесную жизнь, если сочинительство всегда бъло для вас на первом месте?
Я могла бы лишь переадресовать ваш вопрос Фрэнку О'Коннору, который, к сожалению, недавно умер. Это было его достижение, а не мое. Он всегда был чрезвычайно озабочен тем, чтобы меня не потревожить, - не мешал мне допоздна засиживаться за работой и жить по безумному распорядку, - поскольку питал глубочайший интерес к моей писательской деятельности. Мы были духовными соратниками. Я всегда говорила ему, что без него писать бы не смогла. Он это отрицал: он был уверен, что я бы тогда просто взорвалась. Пожалуй, вот единственная дань, которую я с моими читателями могу ему воздать. Я убеждена, что без него не смогла бы последовательно придерживаться предпосылки о благожелательности вселенной, а без этого не смогла бы написать то, что написала, когда мир вокруг нас становился все хуже и скатывался к Эллсворту Тухи[77]. Я не смогла бы писать про Джона Голта, если бы не тот факт, что я знала одного человека, который действительно соответствовал моим героям и моему взгляду на жизнь. Он подарил мне благожелательную вселенную, о которой я писала. Мы были женаты больше пятидесяти лет [ОС 80].
Айн Рэнд было шестьдесят четыре, когда она отвечала на этот вопрос.
За последние двадцать пять лет в ваших философских воззрениях произошли существенные изменения?
Я не меняла своих философских взглядов, т.е. своего фундаментального представления о природе человека, о бытии, о человеческом знании и ценностях, последние шестьдесят четыре года. За долгие годы я очень многому научилась и часто улучшала отдельные формулировки и детали своих умозаключений, но основы не меняла никогда [FHF 69].
Какая у вас цель в жизни?
Цель моей жизни - наслаждаться ею рациональным образом: использовать свой ум по максимуму; искать, ценить и поддерживать величие человека; делать свой выбор рационально; постоянно расширять свои знания. Это весьма амбициозная программа, и по большей части я ее выполнила [FHF 69].
Как вы справляетесь с мыслью о том, что смертны?
Никак не справляюсь. Когда это случится, меня уже не будет, чтобы это осознать. Меня интересует лишь время, пока я нахожусь здесь. То, что я смертна, по определению означает конец меня. Так зачем об этом волноваться? [FHF 73].
Как вы думаете, что произойдет с вами после смерти?
Полагаю, меня похоронят. Я не верю в мистику или в жизнь после смерти. Это не означает, что я считаю человеческий ум непременно материалистическим, но он и не мистический. Мы знаем, что у нас есть ум и тело и что они не могут существовать друг без друга. Следовательно, когда я умру, это будет конец меня. Но, полагаю, не конец моей философии [FHF 69].
Постскриптум от редактора
Мы отмечаем столетие со дня рождения Айн Рэнд (2 февраля 2005 г.), а популярность ее романов и влияние ее философии объективизма продолжает расти. Продажи ее книг недавно достигли полумиллиона экземпляров в год, а в общей сложности их продано уже 22 миллиона. С каждым годом идеи и произведения Айн Рэнд все чаще попадают в философские сборники, учебные курсы и обсуждаются на философских конференциях. Институт Айн Рэнд - основанный в 1985 г. Леонардом Пейкоффом, соратником Айн Рэнд более тридцати лет и ее юридическим и духовным наследником - продолжает с успехом знакомить с ее полемическими и вдохновляющими идеями все новые поколения интеллектуалов.