Когда прерывается фильм Чейз Джеймс

– В самом деле? Ну, ты-то его не ждешь, так что я не вижу причин для волнения.

Лепски свернул на стоянку машин возле дома Харди и остановился:

– Пойдем поговорим с Харди.

Выйдя из машины, Лепски увидел знакомого полицейского, который стоял на углу, и подозвал его.

– Послушай, Джимми. Мы сейчас идем к Харди. Я, собственно, не ожидаю никаких затруднений, но, если ты услышишь выстрелы, в тот же миг звони ребятам. Не входи в дом и не строй из себя героя. Позвони только ребятам и вновь встань на своем посту. Мы ищем Джека и Мо. Если они выйдут из дома, задержи их.

Полицейский настолько хладнокровно отнесся к этому приказанию, что Уильяме позавидовал ему.

– О\'кей, на углу есть телефонная будка, – сказал Джимми. – Я, если услышу выстрелы, побегу звонить оттуда.

Лепски кивнул в знак согласия и вместе с Уильямсом направился к дому. Портье бросил на них подозрительный взгляд, сразу же сообразив, что это полицейские.

– Мистер Харди дома?

– Он только что пришел, минут пять назад. Мне позвонить ему?

– Нет, этого делать не следует. А если вы все-таки позвоните ему, вам не поздоровится.

Лепски кивнул Уильямсу, и они вошли в лифт. Пока кабина поднималась, Уильяме спросил:

– А что мы теперь будем делать?

– Я не думаю, что у нас могут быть неприятности. Харди не так глуп, чтобы прятать у себя этих парней. Я позвоню и войду к нему, а ты оставайся в коридоре и не показывайся. Если услышишь что-нибудь подозрительное, врывайся в квартиру мне на помощь. Но только смотри не убей меня при этом. Понял?

Уильяме кивнул.

Лифт остановился. Мужчины вошли в широкий коридор, и Лепски моментально показал Уильямсу место, где он может спрятаться.

Наблюдая за тем, как Лепски звонит в дверь квартиры Харди, Уильяме восхищался его мужеством. Для напарника это дело казалось не более волнующим, чем обычное посещение театра.

Вскоре Джина открыла дверь. Лепски бросил взгляд в гостиную и увидел Харди, сидящего возле молодой, красивой женщины. Он оттеснил Джину и вошел.

– Эй! Вы кто? – завизжала Джина. – Что…

Лепски уже стоял в гостиной. Харди узнал его и побледнел.

– Зачем вы врываетесь ко мне? – недовольным тоном спросил он. – Я занят, разве вы этого не видите?

Лепски удивленно и испытующе смотрел на Валери. Где он уже видел эту девушку?

– Успокойтесь, – сказал он Харди. – Лучше представьте меня своей гостье.

– Что-то я не помню, чтобы когда-нибудь приглашал вас к себе, – начал Харди. – Вы…

– Представьте меня, говорю вам!

Подошла Джина.

– Это Мэри Шерек из «Майами сан», – сказала она.

Лепски хорошо знал Мэри Шерек, она частенько брала у него интервью. Он невозмутимо смотрел на незнакомку.

– Действительно? А я Том Лепски из криминальной полиции. Всегда бываю рад познакомиться с сотрудниками прессы.

– Мисс Шерек уже собирается уходить, – добавила Джина.

– Придется ей немного подождать, – возразил Лепски.

Он сделал шаг назад, чтобы все трое были в поле его зрения.

– У меня есть хорошая история для вашей газеты, мисс Шерек. Так что не уходите. И еще попрошу вас показать мне свое удостоверение.

– Что вам, собственно, нужно? – спросил Харди.

– Джек и Мо. Где они?

– Почему вы меня спрашиваете? Я о них ничего не знаю.

Лепски взглянул на портфель, лежавший на столе.

– Шеф несколько другого мнения. Эти парни разыскиваются по обвинению в трех убийствах. Либо вы заговорите, либо будете обвинены как их соучастник.

Харди медлил. Он знал, что Джек и Мо могут услышать каждое его слово.

– Я же вам уже сказал, что не видел их несколько дней, – наконец ответил он.

– Весьма прискорбно для вас. – Быстрым движением Том схватил портфель, раскрыл его и высыпал содержимое на софу.

Харди выругался и подошел к Лепски, который с усмешкой смотрел на него.

– Хотите иметь неприятности, Харди? Зачем вам понадобилось столько денег?

– Чтобы держать пари. А теперь уходите.

– Сначала для верности обыщу вашу квартиру, а ордер на обыск занесу вам как-нибудь попозже.

– Тогда вы быстро вылетите со своей службы, – пригрозил Харди. – И не воображайте, что я с вами шучу.

Лепски знал, что не имеет права производить обыск без ордера, а у Харди было достаточно связей, чтобы доставить ему неприятности…

– Хорошо, я принесу эту бумагу. Я принесу ее вам немедленно. А пока несколько моих людей будут следить за вашей квартирой. Но объясните мне, к чему все это, если вы здесь никого не прячете?

– Уходите отсюда, – прошипел Харди.

Лепски пожал плечами:

– О\'кей, но я скоро вернусь. – Направившись к двери, он добавил: – Не забудьте, что возле дома стоят трое моих людей. Итак, прошу вас, оставайтесь здесь до тех пор, пока я не вернусь.

Проходя мимо Валери, он взял ее за руку.

– Пойдемте со мной, мисс Шерек, у меня есть для вас история.

Харди и Джина, не двигаясь, следили, как они выходят из квартиры.

При виде Лепски Уильяме облегченно вздохнул.

– Все в порядке? – спросил он, недоуменно глядя на Валери.

– Не знаю, во всяком случае, ты пока что останешься здесь, – сказал Лепски. – Не выпускай никого из квартиры, а я скоро принесу ордер на обыск. Если кто-нибудь из них захочет выйти, прикинься грубым и злым. Я с этой дамой заеду в управление, и через десять минут мои ребята тебя сменят.

Уильяме сглотнул слюну.

– Через десять минут?

Лепски подвел Валери к лифту, они вошли, и он нажал кнопку.

– А теперь скажите мне, кто вы на самом деле, – строго спросил он, устремив на нее пронзительный взгляд полицейского. – Вы не Мэри Шерек, я ее хорошо знаю. Прошу вас назвать свое имя.

– Получилось недоразумение. – Валери старалась справиться с нарастающим волнением. – Они сами приняли меня за эту Мэри Шерек.

– Вы не работаете в «Майами сан». Я знаю всех их репортеров. Я отвезу вас сейчас в управление полиции, и пусть шеф сам поговорит с вами.

«Как жаль, что я не могу убежать от него», – подумала Валери.

Она холодно посмотрела на полицейского:

– Если вы непременно хотите знать, я – миссис Бурнетт. Мой отец – Чарльз Треверс. Вероятно, вы слышали это имя? Я не поеду с вами.

Только теперь Лепски узнал ее. У него было такое чувство, будто он наступил на ручку граблей и она ударила его по голове.

– Этого я никак не ожидал, – произнес он. – Прошу извинить меня.

Валери улыбнулась:

– Хорошо.

Она выскочила из остановившегося лифта и быстро прошла через холл. Лепски не спеша последовал за ней. Он видел, как Валери подозвала такси, села в машину и уехала.

Дежурный полицейский подошел к нему.

– Оставайся здесь, – приказал ему Лепски. – Не исключены неприятности. Я поехал за ордером на обыск. Будь внимателен!

И он поспешил к своей машине.

Джек вышел из спальни. Его толстое лицо блестело от пота, а маленькие глазки злобно блестели.

– Давай деньги, – прошипел он. – Мы сматываемся.

– Ты же сам слышал, что он сказал, – заныл Харди. – Вы не сможете выйти. Там стоят его полицейские.

В дверях показался Мо:

– Нас не остановит пара фараонов. Давай деньги.

– Вы этого не сделаете! – воскликнул Харди. Он с трудом подавлял дрожь в голосе. – Если начнется стрельба, они узнают, что я прятал вас у себя. Вы должны подумать…

– Морда! – рявкнул Джек.

Он медленным шагом подошел к софе и стал складывать деньги в портфель. Защелкнув замок, он открыл дверь в переднюю, вынул пистолет и протянул его Мо.

– Подождите, ради бога! – закричал Харди.

– Эй, ты! – Джек кивнул Джине и направился к ней.

– Оставь ее в покое… – начал Харди.

В этот момент Мо поднял пистолет и ударил им Харди по голове. Тот покачнулся и упал.

Джина хотела закричать, но Джек ткнул пальцами ей под ложечку. От этого у Джины перехватило дыхание. Джек схватил ее за плечи и потряс. Запах пота, исходивший от него, усилил страх девушки.

– Послушай, – зашептал Джек. – Выйди в коридор и заговори с полицейским. Одно неверное движение – и ты получишь дырку в голове. Ну, выходи! – Он подтолкнул ее к двери.

Джина послушно вышла в переднюю. Джек и Мо следовали за ней. Джек приказал ей открыть дверь. Джина помедлила, но потом повиновалась и вышла в коридор. Уильяме, с оружием в руках, уставился на нее.

– Назад, – запинаясь проговорил он. – Вы не должны выходить из квартиры. Идите назад.

Вдруг из-за двери показалась темная фигура Мо. Из его пистолета вырвалось пламя. Уильяме его так и не увидел. Он только почувствовал сильный удар в грудь и выронил пистолет. Затем он повернулся и рухнул на мягкий ковер возле самых ног Джины.

Джина прижала руку к губам и отступила назад. Мо вышел из-за дверей. Его губы сжались в тонкую линию. Убедившись в том, что второго полицейского возле квартиры нет, он пошел к лифту. Он побледнел и тяжело дышал. Джек с портфелем в руках последовал за ним и нажал кнопку.

В это время Харди пришел в себя, повернулся на бок и через открытую дверь увидел Джека в кабине лифта. Не раздумывая, он вытащил свой пистолет и нажал на спуск. Джина упала на колени и закричала.

Мо услышал этот выстрел и заметил, как дернулся Джек. Он с ужасом наблюдал, как гигант медленно опустился на пол. Его рубашка на левой стороне груди начала краснеть. Мо не сразу понял, что Харди убил его друга. Содрогаясь и обливаясь потом, он схватил портфель.

Когда двери лифта открылись, в холл вбежал дежурный полицейский с пистолетом наготове. Оба выстрелили одновременно. Пуля Джимми пробила левое ухо Мо, а его пуля попала Джимми точно между глаз. Он упал, не издав не единого звука.

Выстрелы встревожили прохожих, они побежали по улице, женщины пронзительно кричали.

Запыхавшийся Мо кинулся через холл. При виде его портье бросился на пол. Мо пробежал мимо него к лестнице, ведущей в подвал, ругаясь, сбежал вниз и помчался по тускло освещенному коридору.

Вой приближающейся полицейской сирены усилил его панику. Мо остановился перед дверью, отодвинул два тяжелых засова и вышел на солнечную боковую улочку, которая спускалась к морю.

Мо бросился вверх по этой улочке. Женщина с выкрашенными в синий цвет волосами смотрела в окно. Она встретилась с ним взглядом, отшатнулась и закричала.

Мо убрал пистолет за пояс и быстрыми шагами двинулся вдоль моря. Метрах в пятидесяти от него находился бар «Фрис». Сэм Фрис, толстый пожилой негр с Ямайки, когда-то имел любовные отношения с Мо. Он курил марихуану и собирал дань с парней, обрабатывающих ипподром.

Мо вошел в темный маленький бар. В это время дня посетителей у Сэма не было. Он сидел за стойкой и дремал. Перед ним стояла чашка с кофе. Мо схватил его за руку.

– Фрис! Ты должен спрятать меня. За мной гонится полиция!

Фрис тотчас же очнулся. Двигаясь с ловкостью змеи, он потянул Мо в боковую комнату, где на матрасе спал какой-то мужчина, отодвинул занавеску, и они попали в другую комнату. Оттуда Фрис увлек Мо в темный коридор, и они остановились у дощатой стены. Фрис нащупал потайной крючок и сдвинул в сторону часть перегородки. За ней показалась маленькая комнатка.

– Посиди здесь, – сказал он. – Я о тебе позабочусь.

Он задвинул стенку, поспешил обратно на свое место, сел и закрыл глаза. Через несколько минут в бар вошли двое полицейских. Один из них направился к стойке и ткнул кулаком в толстую физиономию негра.

– Проснись, тетя! – рявкнул он. – Где Мо Линкольн?

– Линкольн? Я не видел его уже больше недели.

Полицейские обыскали все грязные комнатушки, но нигде не нашли Мо.

Узнав об убийстве Уильямса, Террелл и Беглер вскочили в полицейскую машину и помчались к дому Харди.

Лепски был уже там. Харди лежал на софе, на его лбу виднелся кровавый шрам от удара револьвером. Бледная, испуганная Джина сидела в кресле с бокалом виски в руках. Лепски нервно ходил взад и вперед по комнате, готовый броситься на любого из них при малейшем подозрительном движении.

Когда Террелл с Беглером вошли в дом, санитары вытаскивали на носилках бездыханное тело Джека. Террелл бросил взгляд на неподвижную глыбу мяса и вошел в двери квартиры.

– Этот подлец прятал их, – сказал Лепски, едва увидев их. – Плевал я на то, что он теперь говорит, но он их прятал.

– О\'кей, – кивнул Террелл. – Займись поисками Мо, а я сам поговорю с этим типом.

Лепски повернулся и вышел из квартиры.

Харди начал постепенно приходить в себя. Он встретил холодный, жесткий взгляд Террелла и понял, что ему необходимо тут же сочинить историю, правдоподобную настолько, чтобы Террелл поверил и не отправил его в газовую камеру.

– Шеф, вчера вечером они пришли сюда, – начал он рассказ. – Меня не было дома, и Джек и Мо угрозами заставили Джину открыть им дверь. Когда я вернулся, они сообщили мне, что это они убили Хенекея. Он обманул их в каком-то деле, суть которого они мне не объяснили. И потребовали от меня денег для побега. Я, конечно, поначалу отказывал, но что я мог поделать? Они пригрозили, что, если я их не послушаю, они отомстят мне за это – отыграются на Джине. А когда такие люди, как они, угрожают, то всегда выполняют свои обещания. Мне пришлось достать для них деньги. А потом явился Лепски. Они слышали, как Лепски сказал мне, что оставляет дежурить за дверью двоих полицейских. Как только Лепски ушел, они вынудили Джину выйти в коридор и отвлечь внимание Уильямса. Потом Мо выскочил и убил вашего парня.

Драматическим жестом Харди положил на стол револьвер.

– Я застрелил Джека и признаюсь вам в этом. Я схватил оружие и выстрелил в тот момент, когда он уже начал спускаться в лифте.

В начале шестого Террелл узнал от Лепски, что тот встретил в квартире Ли Харди миссис Валери Бурнетт, которая выдавала себя за репортера газеты «Майами сан».

Террелл устал и был озабочен: Мо Линкольн снова ускользнул от него. Они арестовали Харди, обвинив в убийстве Джека, но адвокат Харди быстро освободил его под залог. Харди утверждал, что он убил Джека только потому, что тот собирался застрелить Джину. Девушка подтвердила его показания, и полицейским не оставалось ничего другого, как освободить Харди.

Сперва Террелл не хотел верить, что Валери выдавала себя за репортера «Майами сан», но, когда наконец Лепски убедил его в этом, сел в машину и поехал в отель «Спэниш Бэй».

Валери приняла его в своей гостиной.

– Очень жаль, что мне приходится беспокоить вас, – начал Террелл. – Но один из моих сотрудников сообщил мне, что он застал вас в квартире Харди. Это правда?

Валери села и спокойно посмотрела на него:

– Да, я была там. Дело обстояло так: мисс Мэри Шерек хотела уехать домой к родителям, но у нее на это не было денег. Мне стало жаль ее, и я купила у нее репортерское удостоверение. Вероятно, я не должна была этого делать, но мне стало очень жаль ее и нужен был какой-нибудь предлог, чтобы дать ей нужную сумму денег.

– Репортерское удостоверение передаче не подлежит, – строго проговорил Террелл. – А почему вам, собственно, пришла в голову мысль купить его?

Валери сделала неопределенный жест рукой:

– Боюсь, вам будет трудно это понять. Вы ведь не можете поставить себя на мое место. Видите ли, я богата и ничего не делаю. И меня всегда интересовали преступления. – Она улыбнулась. – Убийство этой девушки, Сью Парнелли, очень меня заинтриговало. Я читала об убийстве в газетах, и, когда разговаривала с Мэри Шерек, репортером «Майами сан», мне вдруг в голову пришла мысль, что было бы неплохо и, должно быть, очень интересно познакомиться с теми людьми, которые причастны к этому делу. Удостоверение же репортера давало мне право прийти к ним и запросто побеседовать. Итак, я поддалась своему искушению и купила это удостоверение. Вероятно, вам это покажется странным, но люди, у которых много денег и мало занятий, делают такие вещи просто ради собственного развлечения.

Террелл пристально смотрел на Валери. Он не верил ни одному ее слову. Но он знал, что должен вести себя очень осторожно.

– Это была очень глупая и очень опасная выдумка, миссис Бурнетт, – наконец сказал он.

– Я с вами согласна. Очень жаль, что я доставила вам столько хлопот. Будьте так добры и отнеситесь к этому как к причуде глупой, избалованной женщины.

Но Террелла нельзя было так просто одурачить.

– Когда вы были в той квартире, вы знали, что там находятся двое убийц?

– Конечно не знала.

– Могу я теперь забрать у вас репортерское удостоверение?

– Вы ведь не собираетесь причинять этой девушке неприятности? – вздрогнула Валери. – Во всем этом только моя вина. А удостоверение я разорвала, когда вернулась в отель.

Решив больше не настаивать, Террелл переменил тему разговора:

– Еще кое-что, миссис Бурнетт. Как мне стало известно, вы заплатили Гомеру Хейру двадцать тысяч долларов якобы в виде аванса, как он сам заявил мне. Это дело меня не касается, но я считаю своим долгом предупредить вас, что Хейр – ненадежный и нечестный человек.

Он помедлил некоторое время, потом продолжил:

– У меня сложилось такое впечатление, что Хейр шантажирует вас. Сейчас у меня появился самый подходящий случай упрятать этого мошенника на четырнадцать лет за решетку. Если у вас есть какие-нибудь сведения, которые могли бы послужить для меня руководством к действию, я сохраню их в полной тайне. Вы можете быть в этом уверены. – Он замолчал и быстро добавил: – Вам действительно нечего сказать мне?

Валери похолодела. Молча она смотрела на Террелла, потом с трудом выговорила:

– Я дала деньги Хейру для того, чтобы он провел для меня одно чисто личное расследование. – Она поднялась. – Очень мило с вашей стороны, что вы хотите помочь мне, но я в этом не нуждаюсь. И извините меня за глупый поступок.

Террелл прищелкнул языком и тоже встал:

– Ну хорошо, миссис Бурнетт. Если вы все-таки измените свое решение, вы знаете, где меня найти.

На полпути к двери он остановился:

– К сожалению, на этом дело для вас еще не кончается. Мы будем судить Харди за убийство, и, возможно, он попросит вас выступить как свидетельницу. Я совсем не убежден в том, что вы сказали мне правду. Подумайте об всем еще раз. Многие убеждались в том, что лучше иметь меня на своей стороне, чем на противной.

Террелл вышел из комнаты и тихо прикрыл за собой дверь.

Вечером, в четверть восьмого, Гомер Хейр, Сэм Карш и Луцилла собрались на семейный совет.

Карш только что вернулся из клиники, где обрабатывали его ссадины и шишки. Более семи часов ушло у него на то, чтобы оправиться от полицейского обращения и вернуться домой. Даже и сейчас еще он временами прикладывал к глазу кусок льда и стонал, но это не производило особенного впечатления ни на Хейра, поглощавшего своего цыпленка, ни на Луциллу.

– Я с самого начала говорила вам, что это дело мне не нравится, – заявила Луцилла. – А теперь вот тебе и на!

– Террелл просто блефует, – сказал Хейр, не переставая жевать. – Я сказал ему, что это гонорар, и ему не удастся ничего доказать. Бурнетт побоится говорить. Так почему же вы так волнуетесь?

– Тебе хорошо говорить, – заскулил Карш. – А погляди на меня. Эти выродки избили меня, и знаешь, что они мне говорили? Они обещали брать с меня штраф за превышение скорости каждый раз, когда увидят меня за рулем. Посмотри, как они отделали мой глаз.

– Перестанешь ты, наконец, ныть? – зашипела Луцилла. – Кого это заботит? Я…

Послышался звонок в дверь, и кто-то вышел в прихожую. Все трое беспокойно оглянулись. Луцилла встала, а Хейр перепугался, увидев входящую Валери. Он с усилием изобразил масленую улыбку, встал и поклонился:

– Миссис Бурнетт, какая честь! Входите, прошу же вас.

Валери перевела взгляд с него на Карша, потом на Луциллу. Карш поспешно убрал кусок льда и смущенно посмотрел на гостью.

– Вот так-то, дети, – весело скомандовал Хейр. – Идите, миссис Бурнетт вы не нужны.

– Напротив, – холодно возразила Валери, закрывая дверь.

Она была бледна, но выражение глаз и твердо сжатые губы заставили Хейра насторожиться.

– Ваши помощники, без сомнения, знают, что вы шантажируете меня.

Карш вздрогнул и тоже побледнел. Даже Луцилла изменилась в лице.

– Я не хочу этого слушать, миссис Бурнетт, – спокойно произнес Хейр.

– Ничего не могу поделать. Вам придется выслушать и еще более неприятные вещи. – Валери села. – Я разговаривала с шефом полиции Терреллом. Ему очень хочется посадить вас за решетку лет на четырнадцать.

Хейр упал в кресло.

– То, что он хочет, и то, что он может, – это совершенно разные вещи, миссис Бурнетт.

– Ну, мне стоит только сообщить ему, что вы и ваши помощники шантажируете меня, и всех вас посадят в тюрьму.

– Прошу не впутывать меня в это дело, – горячо проговорил Карш.

– Замолчи! – Хейр гневно посмотрел на зятя, а затем обратился к Валери: – Нужно ли мне напоминать вам, миссис Бурнетт, что грозит вам, если вы доверитесь Терреллу? Допустим, что для нас эта история может окончиться плохо. Но ведь и Террелл не сможет скрыть того факта, что ваш муж – убийца. И, насколько я понимаю, вы дали мне эти деньги для того, чтобы сохранить дело в тайне, не так ли, миссис Бурнетт?

Валери покачала головой и возразила:

– Это неверно. Я дала вам эти деньги, потому что вы шантажировали меня. У полиции и у моего банкира есть список номеров банкнотов, которые я передала вам. Полиция к тому же знает, от кого вы получили эти деньги. Им будет совсем не трудно доказать, что вы шантажировали меня с ведома ваших помощников.

– Позвольте! – Капли пота выступили на лбу Карша.

– Замолчишь ты, наконец? – рявкнул на него Хейр. – Миссис Бурнетт, я полагаю, что вы сейчас просто блефуете. Неужели вы хотите сказать, что вам безразлично, если вашего мужа обвинят в убийстве?

– Вам отлично известно, что мне это не безразлично, – тихо проговорила Валери. – Но только теперь я поняла, что меня просто шантажируют. И я подумала: пусть лучше моего мужа будут судить, чем я буду платить деньги шантажистам. Единственные улики против моего мужа находятся у вас в руках. Полиция, конечно, заинтересуется, почему вы утаили их. Это факт. Плюс деньги, которые я вам заплатила. Эти обстоятельства приведут вас прямиком в тюрьму. Вероятно, на такой же срок, который ожидает и моего мужа.

Гомер Хейр начал терять былую уверенность.

– Я все же убежден, что вы блефуете, – заявил он. – Вашего мужа пожизненно упрячут в сумасшедший дом.

– Может быть. Но мы найдем самого лучшего адвоката, так что вполне возможно, что его и освободят. Я не блефую. – Она протянула руку и взяла телефонную трубку. – Раз уж вы настаиваете на своем мнении, мне остается только позвонить шефу полиции Терреллу.

– Подождите, не звоните! – воскликнул Карш.

Валери положила трубку и посмотрела на Карта. Тот бросил на Хейра гневный взгляд:

– Ах ты, старый жирный идиот! Я ведь предупреждал тебя. А теперь мы попали в переплет, так что ты, разнообразия ради, лучше помолчи. Я сам все улажу.

Хейр помедлил, затем повернулся на своем вращающемся кресле спиной к Валери. Казалось, что его в любой момент может хватить удар.

– Миссис Бурнетт, – начал Карш. – Прошу вас, поверьте мне, что ни я, ни моя жена не приложили к этому рук. Мы вернем вам деньги и отдадим вещественные доказательства. На таких условиях вы согласны забыть про это дело? Мы не хотим иметь неприятностей с полицией, а вам нет никакого резона привлекать внимание к вашему мужу, не так ли? Ведь верно?

– Дурак! Она же блефует! – закричал Каршу Хейр.

Валери взглянула на Карша:

– Дайте мне пиджак, зажигалку и деньги. – Сердце Валери колотилось, но ей удалось холодно посмотреть на Карша. – Тогда я забуду, что когда-нибудь была здесь.

Карш в ту же секунду поспешил к сейфу, вынул из него завернутый в коричневую бумагу пиджак и положил на стол, затем вытащил и золотую зажигалку. После этого он достал портфель и передал деньги Валери.

Когда она ушла, Хейр через всю комнату швырнул остатки недоеденного цыпленка.

– Вы идиоты! Неужели вы не поняли, что это был только блеф? Вы выбросили в окно полмиллиона долларов!

– В самом деле? – с иронией спросил Карш. Он снова прикладывал лед к глазу. – Зачем же ты тогда разбрасываешься едой? Если мы так бедны, нам следует беречь каждую крошку.

Глава 11

До десяти вечера Мо просидел в тайнике Фриса. Фрис поручил своим парням все время держать его в курсе действий полиции. Около девяти часов ему доложили, что полиция ведет поиски в другом районе и опасность миновала.

Фрис поспешно вызволил Мо из тайника и провел в комнату, где стояли только кровать, стол и два стула.

– Сейчас они уже ушли, – сказал Фрис. – Что ты собираешься делать?

Пока Мо сидел в тайнике, у него было достаточно времени, чтобы оплакать Джека. Его горе было искренним и сильным. Он боготворил Джека, и жизнь без него казалась ему ненужной и пустой. Мо просто не мог себе даже представить, что он будет делать без Джека. Словно перед ним захлопнулась дверь в будущее. Те пять тысяч, которые они прихватили из квартиры Ли Харди, теперь ничего для него не значили. К чему ему эти деньги, если Джека нет в живых?

Фрис озабоченно смотрел на него. Таким он Мо еще никогда не видел: растерянный, с угрюмым лицом и тревожным взглядом.

– Мо, беби, что с тобой происходит? Я могу переправить тебя на пароход, который уже сегодня отплывает на Ямайку. Деньги у тебя есть?

Мо сел, положил портфель с деньгами на стол и уставился в пустоту, словно и не слышал вопроса Фриса.

– Беби, ты должен наконец собраться с силами, – настаивал тот. – Они в любое время могут вернуться. Они ведь знают, что мы с тобой друзья. Тебе следует уходить отсюда, и немедленно.

Внезапно Мо очнулся от своей летаргии. Черные глаза загорелись злобой.

– Я знаю, что мне теперь делать! Я убью этого мерзавца, который застрелил Джека.

Фрис с ужасом посмотрел на него:

– Ты сошел с ума! Тебе нужно скрыться. Оставь в покое Харди и подумай о себе.

– Я ему за все отплачу. Мне все равно, что будет теперь со мной. Но ему я отомщу.

Фрис всплеснул руками:

– Оставь его в покое. Ребята сами о нем позаботятся. Сейчас все полицейские в городе ищут тебя. Тебе нужно сесть на пароход, и я это устрою. Не думай больше о Харди, ребята все сделают.