Дуэт смерти Робертс Нора

21

Уже поздно вечером, обсудив все возможные случайности, убедившись, что все обстоятельства рассмотрены, проанализированы не раз и не два, Ева уехала домой с Рорком.

Соммерсет, как всегда поджидавший в холле, изогнул бровь.

— Я вижу, вы прошли массаж лица, лейтенант.

— Завтра здесь будет Трина, попрошу ее сделать массаж лица вам. Может, ей удастся снять трупное окоченение.

Поднимаясь по лестнице, Ева нахмурилась.

— Черт, неудачно получилось. У него лучше вышло. Как будто мне нужен еще один повод разозлиться.

— Удивляюсь я тебе, откуда ты берешь силы с ним пикироваться? Лично я хочу провести час в джакузи.

Ева повела напряженными плечами и тут же поморщилась: это движение что-то стронуло у нее внутри, опять началась пульсирующая боль.

— Отличный план. У меня все болит. Повсюду. То тут, то там.

— Наполни ванну, мы вместе искупаемся. А я добуду нам обоим по большому бокалу вина.

— Что ж, мы вроде бы все предусмотрели.

Ева прошла в ванную, вызвала голосовой командой воду, установила температуру. Пока огромная ванна наполнялась, она еще раз перебрала в уме все этапы завтрашней операции.

— Вроде бы ничего не упустили. Места гораздо меньше, его можно контролировать. И никаких лишних гражданских. Если миссис Мимото не сдрейфит… Ей бы, главное, продержаться, пока он не войдет внутрь… Для дела было бы лучше, если бы он подсыпал ей отравы, но мы можем взять его и раньше, если она испугается. У нас на него уже много чего есть.

«Сегодняшний провал лишил ее уверенности, — с горечью подумал Рорк. — Она начала сомневаться в себе».

— Оставь это на время. Передохни, не надо гадать, от этого только хуже.

Он принес два бокала вина — очень больших.

— Запасной вариант мне больше нравился с самого начала. Но я так хотела взять его сегодня, закрыть и… — У Евы сам собой открылся рот, когда Рорк снял рубашку. — Вот черт! Я не знала, что тебе тоже досталось.

— Угу. — Он взглянул на себя в зеркало, полюбовался на букет синяков у себя на ребрах. — Второе из моих любимых лиц не пострадало, а вот все остальные части чувствуют себя так, будто я провел десять раундов с чемпионом-тяжеловесом и победы не одержал. Там был настоящий дурдом.

— Нам повезло, что никто не попал клиентом в похоронную контору.

Ева тоже сняла рубашку, и Рорк осторожно провел пальцем по ее синякам.

— Больно?

— И не говори. — Освободившись от одежды, Ева погрузилась в горячую воду. — Спасибо тебе, сладчайший Иисус.

— Когда с этим покончим, поиграем в доктора. — Рорк тоже полез в ванну и поморщился. — Черт побери, Ева, это же горячо! Не боишься, что кожа слезет?

Она открыла один глаз.

— Ты, главное, ложись, тогда поймешь, как здорово. Включить массаж. О мой бог!

Рорк невольно засмеялся, скользнув в просторную емкость рядом с Евой. Может, не такая это плохая мысль — потерять несколько слоев кожи, особенно побитой, покрытой синяками кожи. В любом случае искупаться в горячей — чуть ли не кипящей! — воде рядом со своей женой в конце трудного дня… Да, это многое искупало.

Рорк взял свой бокал, отпил глоток.

— Вот допью и, может быть, почувствую себя почти человеком.

— Да брось! Ты же крепкий парень. Дублинский уличный крысеныш. Тебе и раньше доставалось по ребрам.

— Ну, я же с тех пор постарел, разве не так?

Рорк закрыл глаза. Пусть горячая вода делает свое дело.

— Но не ослабел. — Чтобы это доказать, Ева провела рукой вниз по его груди, по животу, нашла и погладила отвердевшую плоть. — Нет, не ослабел.

Его губы изогнулись в улыбке.

— Значит, ты хочешь взбаламутить не только горячую воду.

— Считай, я тебе задолжала. — Ева передвинулась, оседлала его и увидела, как в его глазах загораются огоньки веселья и желания. — Сколько раз тебя били, сколько раз кровь пускали по моей вине, как ты думаешь?

— Я давно счет потерял. — Его руки заскользили по ее спине. Ева раскрылась и втянула его внутрь. — О, чудесно! Это куда лучше вина помогает забыть все мои неприятности.

Ева отняла у него бокал и глотнула, ритмично вздымаясь и опадая.

— Это все в медицинских целях.

— Я примерный пациент.

Она поднесла бокал к его рту, наклонила, потом отставила в сторону и прижалась к его губам губами.

— Здорово, — прошептала Ева. — Здорово.

Медленно и плавно, пока вода била и кипела вокруг, а над ванной клубился пар, они взмывали и опускались вместе. Страсть мешалась с нежностью, Ева опустила голову на плечо Рорку, позволила своему телу увлечь их обоих к наслаждению.

Бурление воды, плавное скольжение вниз, тихие, нежные вздохи…

— Хорошо вернуться домой, — прошептала Ева.

— Всегда.

— Ну теперь, когда мы вновь почувствовали себя людьми, давай останемся здесь и будем упиваться этим волшебным чувством.

Рорк обнял ее, снова закрыл глаза и начал упиваться.

Легкий секс и долгое отмокание в ванне сделали свое дело: боль стихла. И все же Рорк не позволил Еве одеться, пока не обработал ее синяки эбонитовой палочкой с мазью, чтобы скорее заживали, и не приложил новый холодный компресс к ее лицу.

— Ну-ка дай сюда палочку, — потребовала Ева. — У тебя синяков больше, чем у меня, и выглядят они хуже.

Он отдал ей палочку, но повернул ее к зеркалу, чтобы она могла на себя полюбоваться.

— О черт! — Ева потрогала наливающийся пурпуром глаз. — Черт! Сколько ни мажь, ни прикладывай компрессы, к субботе это не сойдет.

— Ну, это будет не первая твоя свадьба с фонарем под глазом. Вспомни, какой у тебя был фингал на нашей свадьбе! Самое впечатляющее Трина замаскирует.

— Не напоминай. Черт, я ведь должна позвонить Луизе? Что-нибудь сказать насчет завтрашнего дня?

— Все уже улажено. Соммерсет об этом позаботился.

— Должна же быть эта дурацкая репетиция.

— Все уже улажено, — повторил Рорк и легонько поцеловал ее.

— Вот черт! Теперь у него будет новый повод на меня фыркать. Я хочу созвониться с Бакстером и Трухартом. Просто хочу убедиться, что в доме Мимото все в порядке.

— Ну, если это поможет тебе успокоиться… Мне тоже нужно кое-что проверить. А потом я хочу поесть.

Они разошлись по разным концам спальни с сотовыми телефонами. Закончив разговор, Рорк увидел, что Ева сидит, нахмурившись и мрачно уставившись в пространство.

— Проблемы?

— Нет. Они на месте, дом под охраной. Ночью будут дежурить посменно на всякий случай. Бакстер говорит, что миссис Мимото и ее муж в полном порядке, завтрашнего не боятся. Да что там не боятся, предвкушают! Просто умирают от желания в этом поучаствовать.

— Совсем недавно, всего несколько часов назад, ты сама говорила с ними обоими.

— Знаю. И они согласились. На них можно положиться. Просто я ожидала… чего-нибудь. Нервов, каких-нибудь вопросов, просьб… Я думала, их придется успокаивать… Вместо этого они приготовили ужин. Представляешь? Сами, в кухне, из продуктов! Бакстер говорит, они пошли в магазин и специально купили продукты, когда я с ними поговорила, чтобы приготовить большой домашний ужин для него и Трухарта.

В глазах Рорка загорелся интерес.

— Что у них было на ужин?

— Жареный цыпленок — настоящий цыпленок! — с картофельным пюре, зеленой фасолью и подливкой. Все настоящее. Стоило небось дорого. А на десерт у них был лимонный торт с меренгами. И все это они приготовили сами для пары копов. Между прочим, Бакстер уже в нее влюблен. Она собирается открыть дверь и впустить в свой дом человека, который хочет ее изнасиловать с особой жестокостью и убить. Она это знает. И она испекла торт для пары копов.

— Куда катится мир? — насмешливо спросил Рорк. — А почему тебя так удивляет, когда с тобой обращаются по-доброму?

— Они приготовили гостевую спальню, чтобы тот, кто не на дежурстве, мог соснуть. Да, меня это удивляет. Он хочет все это уничтожить. Хочет уничтожить женщину, готовую нести расходы, хлопоты, заботиться о совершенно чужих людях. Думающую о всяких мелочах, лишь бы совсем посторонним людям было хорошо и удобно. И вот это меня как раз совсем не удивляет. Я тут сидела и думала, хорошо это или плохо.

— Ты хороший коп, просто замечательный коп, если задаешься такими вопросами. — Рорк наклонился и коснулся губами ее заплывшего глаза. — Давай посмотрим, вдруг у нас тут тоже найдется жареный цыпленок на ужин?

Дик и Чарити Мимото обитали в симпатичном доме на одну семью в Уайт-Плейнс. Респектабельный старый район выстоял под напором времени и лишь выиграл от соседства новых современных домов с их молодыми обитателями. Большие тенистые деревья, красивые садики оживляли картину. Лужайки были подстрижены, тротуары подметены, стены блистали свежей краской.

— Мы пятьдесят три года здесь живем, — сказала Еве Чарити Мимото. — Хотели пустить корни, когда начали строить семью. И нам хотелось жить в таком районе, где дети могут играть во дворе. Мой Дик, он рукастый, многое сам ремонтировал за эти годы. Скажу вам мое мнение: человек, который сам может починить протекший унитаз, стоит любого миллионера. А ваш умеет работать по дому? — спросила Чарити, указывая пальцем на обручальное кольцо Евы.

Ева решила, что это первый случай и, наверное, последний, когда ей пришлось по-настоящему задуматься, приходилось ли Рорку когда-нибудь чинить протекший унитаз.

— В своем роде да.

— Дик пристроил солярий своими собственными руками, сам сделал ремонт внизу, чтобы у нас была хорошая, большая семейная комната. Я уж не упомню, сколько раз он менял обстановку в кухне и в ванных. Хочется идти в ногу со временем.

— Это очень хороший дом, миссис Мимото.

Впрочем, Еву больше интересовала планировка, чем кухонное оборудование.

— В таком месте хорошо растить детей и удобно размещать старших, когда приезжают погостить. Мы ничего не говорили родным об этом деле. Обычно мы от родных ничего не скрываем, вся семья знает, что у кого творится, так что это для нас нехарактерно.

— Я ценю ваше сотрудничество, миссис Мимото. Для нас главное — обеспечить вашу безопасность и задержать этого человека. И то и другое мы сделаем сегодня, после чего не будем больше вам мешать.

— О, вы нам совсем не мешаете! — Чарити замахала обеими руками. — Мы с таким удовольствием принимали Дэвида и Троя, — добавила она. Ей явно было приятно называть Бакстера и Трухарта по именам. — Такие милые молодые люди. Съешьте булочку, — предложила она Еве, протягивая плетеную корзинку, застланную салфеткой. — Совсем свежие, я их этим утром испекла.

— Я…

— Давайте не стесняйтесь. Вам полезно немного мяса нарастить на косточки.

— Спасибо. Миссис Мимото, мне хотелось бы обговорить с вами все, что мы просим вас сказать и сделать. Давайте уточним, где будут расставлены офицеры. Нам важнее всего ваша безопасность.

— Сядьте, — велела ей миссис Мимото. — Садитесь прямо здесь, я сварю кофе, и мы поговорим.

Ева съела булочку — и в самом деле изумительную! — выпила кофе — не такой уж плохой с учетом того, как она была избалована, — и тщательно обговорила все детали плана.

Разговор о выпечке и протекающих унитазах насторожил ее: ей казалось, что Чарити Мимото не вполне отдает себе отчет, какому риску подвергается. Обсуждение за кофе с булочкой помогло Еве достигнуть двойной цели: подробно проинформировать женщину, которую она выставила наживкой в западне, и развеять собственную тревогу.

Миссис Мимото задавала нужные вопросы и давала правильные ответы. В своей чистенькой, надраенной до блеска кухне, окруженная развешанными по стенам детскими рисунками, она казалась уютной, домашней и гостеприимной бабушкой, но ума ей было не занимать, и хребтина у нее была стальная.

— У вас есть еще вопросы? Может, вас еще что-то смущает? Тревожит?

— Это вам надо перестать тревожиться. — Чарити ласково потрепала Еву по руке. — Вы волнуетесь, прямо как моя Сиринити. Я же вижу. От беспокойства бывают головные боли и плохое пищеварение.

— Миссис Мимото, я обязана задать вам этот вопрос. Разве вам не страшно?

— Почему мне должно быть страшно, когда у меня полон дом полиции? — Поразительно спокойные и мудрые глаза этой удивительной старухи смотрели на Еву с веселым любопытством. — Разве вы ему позволите причинить мне зло?

— Нет, мэм, я вам клянусь, он не причинит вам вреда. Но мы просим вас открыть дверь убийце. И я повторяю: мы могли бы взять его еще за порогом. У нас на него достаточно материала для ареста.

— Но вам легче будет положить мяч в корзину, если вы возьмете его внутри, после того как он попытается меня опоить. У меня дочь — судья и куча адвокатов в семье. Копы тоже есть. Уж мне ли не знать, что к чему. — Чарити наклонилась вперед. — Знаете, чего я хочу, милая? Я хочу, чтобы вы взяли этого гребаного ублюдка, чтобы вы взяли с поличным и хорошенько приложили мордой об стол. И я хочу в этом участвовать.

Ева не смогла удержаться от улыбки, услышав бранные слова в красивой домашней кухне.

— Мы так и сделаем.

— Отлично. Хотите еще булочку?

— Нет, честное слово — не надо.

Ева отодвинулась от стола, и в эту самую минуту вошел Макмастерс.

— Извините, что помешал. Миссис Мимото, ваш муж спрашивает, не могли бы вы ему помочь, если найдется минутка.

— Не может найти любимые носки. — Чарити покачала головой, поднимаясь на ноги. — Семьдесят лет живем, а все никак не упомнит, куда он их девает. Пейте кофе. — Проходя мимо Макмастерса, она потрепала его по плечу. — Сегодня мы его возьмем, и ваша девочка упокоится с миром.

Лицо Макмастерса одеревенело. Он упорно смотрел в пол.

— Она права, — сказала Ева, подходя к нему. — Это часть нашей работы. Это все, что мы можем. Я должна задать вам вопрос, Джона, и хочу услышать правдивый ответ. Мы его возьмем. Вам этого довольно?

Макмастерс с трудом оторвал взгляд от пола и посмотрел в лицо Еве.

— Вы хотите знать, можете ли вы мне доверять.

— Да, я должна знать, могу ли я вам доверять. Не могу поставить себя на ваше место, но это не значит, что я не могу понять конфликт.

— Я обдумывал возможность его убить. Это было бы так просто! Вы же знаете: я об этом думал.

— Если бы вы сказали, что вам это не приходило в голову, я бы не поверила. — Ева не могла угадать по лицу, по глазам, что творится у него в душе. Он был хорошим копом, умел скрывать, что у него на уме. — Мне хотелось бы верить, что вы взвесили все «за» и «против», оценили последствия. Вам пришлось бы оставить вашу жену в трудный момент, когда она больше всего в вас нуждается. Есть и другие последствия, но в данный момент они для вас не так важны.

— Я хочу его убить. Хочу, чтобы он страдал. Хотел бы я сказать, что жетон и все, что он символизирует, меня остановит, не даст мне его убить. Хотел бы я сказать, что перспектива ареста, страх оставить Кэрол одну, когда я ей нужен, может меня остановить.

— А что может вас остановить?

— Я хочу, чтобы он страдал. Мне кажется, я буду теперь до конца жизни просыпаться каждое утро с мыслью, что моей девочки больше нет. — Он медленно втянул в себя воздух и так же медленно выдохнул. — Я хочу до конца жизни просыпаться каждое утро с мыслью, что он за это расплачивается. Каждый день, каждый час до конца моих дней. Я буду это осознавать. И моя жена тоже будет. Я должен быть здесь, я должен видеть, как начнутся его страдания. Можете во мне не сомневаться. Если этого мало…

Он вынул оружие из кобуры на бедре и протянул Еве.

— Вы дали мне ответ, — сказала она.

Макмастерс кивнул и зачехлил оружие. Поднявшись наверх, Ева прошла в кабинет Дика Мимото, где электронный отдел оборудовал свой командный пункт. Вместе с Фини она наблюдала за суетой возле дома. В комнате было тесно от снимков и спортивных трофеев. Огромное откидное кресло было развернуто к развлекательному центру, а по бокам от него громоздились полки с книгами, фотографиями в рамочках и все новыми и новыми спортивными безделушками. Из окна было видно, как мужчины семейства Мимото загружают два огромных внедорожника для своего короткого путешествия.

— Старик играл в бейсбол в школе, в колледже и так далее, вплоть до ветеранской лиги. Его взяли в команду «Янки», он отыграл сезон, выбил триста пятьдесят два очка.

Заинтригованная Ева присмотрелась к сувенирам.

— В какой позиции?

— Кетчер. Потом повредил колено, на этом все кончилось. Подался в учителя физкультуры, тренировал школьную команду. Потом его сделали директором школы, администратором школьного округа, потом он ушел в политику. Во время летних каникул работал в строительстве. Потрясающий мужик, — добавил Фини с восхищением в голосе. — Он был тут, спрашивал меня насчет оборудования. Хотел бы я сохранить хоть половину мозгов, когда буду в его возрасте.

Ева отвернулась от полок с трофеями.

— Я правильно поступила, Фини? Может, зря я пустила сюда Макмастерса?

Он сел и откинулся в кресле.

— А как тебе самой кажется? Ты правильно поступила?

— Да. Мне кажется, да.

— Ну и делай как знаешь.

Вернувшись к экрану, Ева продолжила наблюдение за Мимото. Чарити стояла на крыльце подбоченившись и отдавала распоряжения, пока мужчины занимались погрузкой. Со стороны все выглядит так, как в обычное утро, решила Ева. Обычное летнее утро в пригороде. Члены семьи переговариваются, смеются, подначивают друг друга.

На глазах у Евы мистер Мимото крепко обнял жену на прощание и что-то прошептал ей на ухо. Слов было не разобрать, но Ева видела, как шевелятся его губы.

— Он беспокоится?

Фини покачал головой:

— Вроде бы должен волноваться. Я его прямо спросил, думал, надо его подбодрить. Но он сказал, что его Чарри может сама за себя постоять. Он ею гордится, сразу видно. Должен сказать, мне самому кажется, что она сможет свалить ублюдка одной левой.

— Может, и так. — Ева положила ладонь на плечо Фини. — Но все-таки давай-ка лучше мы это сделаем. Все, они поехали.

Чарити весело помахала им вслед, потом повернулась и вошла в дом, задержавшись по дороге, чтобы выполоть из клумбы осмелившийся пролезть туда сорняк.

Через несколько минут до Евы донеслись звуки фортепьяно.

— Очень мило, — похвалил Фини, выслушав несколько тактов. — Приятно послушать классику, да еще в таком стильном исполнении.

— Да, наверное, — кивнула Ева. Она подошла к включенному защитному экрану и сквозь него оглядела улицу с другой точки. — А что это, Бетховен или что-то в том же роде?

— Детка! — Фини испустил скорбный вздох. — Просто не знаю, что мне с тобой делать. Не понимаю, где я облажался, но культуры в тебе нет ни на грош. Это Спрингстин. Босс.

— Чей босс?

Фини с отвращением покачал головой.

— Безнадега! Прозвище у него такое — Босс. П'шла вон отсюда, темнотища, и пришли мне Джеми, мы заступаем на работу. К тому же он хоть понимает, что такое классическая музыка.

— Прекрасно. Проверь еще раз глаза и уши, — напомнила Ева уже на пороге. — Хочу убедиться, что они работают там, где нужно. Повсюду.

Она еще раз обошла весь дом, проверила, все ли члены команды заняли свои места и все ли средства связи и наблюдения работают. Никаких накладок чтоб не было, думала Ева. Только не в этот раз.

Она присоединилась к Пибоди в комнате, примыкавшей к большой гостиной. Чарити называла эту комнату своим кабинетом.

— Какая приятная музыка, — заметила Пибоди.

— Это Спрингстин, — заявила Ева с видом знатока. — Он ей сперва позвонит по мобильнику, чтобы была готова, чтобы сразу открыла дверь. И он же должен убедиться, что она одна, что в доме пусто. Тот же почерк, что и с Диной. Хороший район, большинство жильцов сейчас на работе. Она предложит ему что-нибудь поесть, попить. Такая у нее привычка — обязательно всех угощать. Он это знает, на это и рассчитывает.

— Уже совсем скоро, — сказала Пибоди. — А она все играет себе как ни в чем не бывало.

— Из нее вышел бы хороший коп. — Ева бросила взгляд на мини-экран, дававший ей полный обзор гостиной.

У нее люди были расставлены снаружи и внутри, кое-кто из них — например, она сама и Пибоди — буквально в двух шагах от Чарити Мимото.

Нет, Ева не позволит ублюдку хоть пальцем тронуть эту женщину.

Но пусть он войдет в дом. Он не услышит, как захлопнется дверца клетки, подумала Ева. Он не узнает, что попал в западню.

— Мы его засекли, — объявил у нее в ухе голос Дженкинсона. — Движется на восток пешком. В двух кварталах. Темно-синяя рубашка, коричневые брюки, бейсболка, черные очки. За плечами черный рюкзак. В руке цветы.

Ева вспомнила, что и Дине он принес цветы.

— Слышу четко и ясно. Всем стоять на месте. Боевая готовность. Расчеты А и Б, ждите, пока он не войдет, потом переходите на вторую позицию. Тишина в эфире.

Она выждала, пока все не подтвердили, что ясно слышали и поняли приказ.

— Миссис Мимото?

— Да, дорогая?

— Он на подходе. Всего в паре кварталов отсюда. Вы в порядке?

— В полном порядке. А вы как?

Ева покачала головой. Похоже, Чарити Мимото ничем не смутишь.

— У нас все хорошо. Он несет вам цветы. Я хочу, чтобы вы все сделали так, как мы репетировали, но вы же захотите поставить эти цветы в воду? Вы извинитесь и уйдете в кухню.

— И тут-то как раз он подсыплет мне отравы в лимонад, верно?

— Весьма вероятно. Оставайтесь в кухне. Мы вас прикроем, миссис Мимото.

— Конечно, вы меня прикроете, но, главное, вы его прикройте. — Подал голос ее мобильник. — Держу пари, мы уже знаем, кто звонит. Не беспокойтесь. Алло?

Ева увидела, как Чарити улыбается в видеоэкран телефона. Она чуть-чуть повернула аппарат, как ей и было велено, чтобы Ева со своего дисплея разглядела на экране лицо звонящего.

«А вот и ты, сволочь, — подумала Ева. — Давай-давай. Ты, главное дело, иди, не останавливайся».

— Привет, Денни! Я как раз думала о вас.

— Привет, миссис Эм. Простите, я немного припозднился, просто хотел дать вам знать. И спросить: у нас все в силе? Ваш муж и родные уехали? Все в порядке?

— Конечно, у нас все в силе! Я приготовила кувшин лимонада и булочки испекла. А мои мужчины уже на пути к чащобам дикой природы! — Чарити беспечно рассмеялась. — Хорошо побыть в компании… Мне тут еще двое суток торчать одной.

— О, вам вовсе не за чем было так хлопотать, миссис Эм. Но если это ваши знаменитые булочки, я бегом бегу. Буду у вас через минуту!

«Давай беги, — мысленно подгоняла его Ева, пока разные группы у нее в наушнике докладывали о его продвижении. — Давай беги, входи скорей, сукин ты сын».

— Вот и прекрасно. Я пока разолью лимонад, — говорила между тем Чарити. — Увидимся через минуту.

— Бесподобно, — сказала Ева.

— Похоже, я упустила свое призвание, — жизнерадостно откликнулась на это Чарити. Она встала и разлила лимонад по стаканам. — Могла бы стать звездой экрана.

Ева видела, как ее взгляд стал жестким, видела, как она глотнула воздуха и испустила долгий, медленный выдох. А потом ее лицо снова стало приветливым.

— Ну вот и мы, — пробормотала Чарити и двинулась к двери.

— Идет по дорожке к крыльцу, — предупредил голос Финн в наушнике у Евы.

— Всем стоять на месте. Двигаемся расчетами только по команде. Не болтать. Ждать моего сигнала.

Она увидела, как Чарити открывает дверь, увидела быструю лукавую улыбку на лице Дэррина Паули.

— Вы сегодня чудесно выглядите, миссис Эм.

— Ой, да вас только послушать! Идите сюда. Ой, какие чудные ромашки! Ну разве они не прелесть?

— Просто хотел вас поблагодарить, что позволили перенести мой урок на сегодня.

— Как это мило. — Чарити вдохнула запах цветов. — Давайте не будем спешить. Присядьте, выпейте лимонаду. Держу пари, вам пить хочется после быстрой ходьбы.

— Да, пожалуй.

— Вы ж человек молодой, вам небось всегда есть хочется. Скушайте булочку.

— Спасибо.

Он движением плеч сбросил рюкзак и поставил его возле стула, потом снял бейсболку и темные очки. Чарити стояла на месте, улыбаясь ему.

— Как ваша мама поживает?

— О, с ней все в порядке. Жаль, что ей приходится так много работать. Хотел бы я сделать для нее больше, чем могу.

— Держу пари, вы делаете больше, чем она могла бы мечтать, — сказала Чарити, и Ева понадеялась, что только ей одной слышен сарказм, просквозивший в голосе старой женщины. — То-то она удивится, когда вы ей сыграете! Не знаю другого мальчика в вашем возрасте, который пошел бы на такое, чтобы сделать приятное своей матери.

— Я всем ей обязан. Бьюсь об заклад, ваша семья то же самое думает о вас, особенно ваши дети. А вы уверены, что не боитесь остаться тут совсем одна? До воскресенья, так вы сказали?