Крест Морриган Робертс Нора

20

Блэр любила лес. Ей нравился его запах, деревья с толстыми стволами, а игра света и тени казалась ей настоящей музыкой. Земля под ногами была устлана листьями и чарующей зеленью мха. Веселый ручей придавал чащобе еще большее сходство с волшебной сказкой. Его тонкая, извилистая лента добавляла изящную мелодию журчащей на камнях воды к роскошной симфонии леса.

Она уже бывала в графстве Клэр, бродила по его земле, а теперь удивлялась, почему пропустила это место, где жили ее предки. Наверное, она не должна была найти его раньше времени. Чтобы не знать.

И вот время пришло. Теперь она вместе с этими людьми, в этом месте.

Ведьма и маг. Они были переполнены любовью, сияющей и новой, буквально излучали ее.

Сила это или слабость — выяснится позже.

Единственное, что она точно знала — ей хотелось иметь огненный кинжал Гленны.

Ведьма что надо. Потрясающие волосы, и это городское чувство стиля, заметное даже в простой одежде — брюках и рубашках. Кроме того, насколько могла судить Блэр, котелок у нее варит превосходно. А Блэр кое-что смыслила в таких вещах. Вчера вечером Гленна изо всех сил старалась выглядеть гостеприимной. Кормила ужином, убирала комнату, выделенную для гостьи.

К такому обращению Блэр не привыкла. Это было приятно.

Маг, похоже, был цельной личностью. Больше наблюдает, но говорит мало. Это вызывало уважение. Волшебная сила окружала его, словно вторая кожа.

Что касается вампира, то с ним она еще не определилась. Киан будет потрясающим союзником — или врагом, хотя до сегодняшнего дня она не могла представить вампира в качестве союзника. Тем не менее что-то мелькнуло в его лице, когда брат вспомнил о Ноле.

Вторая женщина была тихой, как мышка. Осторожная и, кажется, мягкая. Судя по всему, Мойра еще не составила своего мнения о Блэр — впрочем, как и Блэр о ней.

А парень? Ларкин. Красавчик. Атлетически сложен, полон сил и энергии — он может быть незаменим в бою. Умение менять облик тоже пригодится, если он действительно мастер. Нужно попросить, чтобы он продемонстрировал свое искусство.

А пока есть время насладиться утренней прогулкой по лесу, прислушиваясь к журчанию воды, наблюдая за игрой света.

Обогнув скалу, Блэр вскинула голову при виде фигуры, калачиком свернувшейся в тени.

— Это тебе вместо будильника, — пробормотала она, спуская тетиву арбалета.

Вампир даже не успел открыть глаза.

Блэр подобрала стрелу и снова зарядила арбалет.

Она подстрелила еще троих и спугнула четвертого, который бросился бежать по тропинке, петляя между лучами света. Не имея возможности как следует прицелиться и не желая понапрасну тратить стрелу, Блэр бросилась в погоню. На тропу выскочил конь — огромный черный зверь с всадником, похожим на золотого бога. Взмахнув мечом, Ларкин мгновенно обезглавил вампира.

— Отличная работа! — крикнула Блэр.

Ларкин направил коня к ней, через потоки света, пробивавшиеся сквозь листву.

— Что ты здесь делаешь?

— Убиваю вампиров. А ты?

— Лошади нужно размяться. Нельзя гулять одной в лесу, так далеко от дома.

— Но ты же гуляешь.

— Его они не догонят. — Он похлопал Влада по шее. — Быстрый, как ветер. Ну и скольких ты видела?

— Четырех убила я, пятого прикончил ты. Наверное, есть еще.

— Говоришь, четырех? Ты не теряешь времени даром. Собираешься еще поохотиться?

Похоже, он был не против, но Блэр колебалась. Незнакомый партнер — верный путь к гибели, даже если он только что продемонстрировал завидное владение мечом.

— Пока достаточно. По крайней мере один из них побежит к мамочке и расскажет, что днем мы выкуриваем их из гнезд. Это ее достанет.

— Достанет?

— Выведет из себя.

— Ага. Это точно.

— Но в любом случае нам нужно потренироваться, чтобы я посмотрела, на что ты способен.

— Увидишь.

— Я ваш новый начальник. — Блэр заметила, что Ларкин не особенно обрадовался этой новости — но кто мог его упрекнуть? Она протянула руку: — Поднимешь, ковбой?

Он наклонился, подхватил девушку под локти и посадил сзади себя.

— Ну что, этот парень быстро скачет? — спросила она.

— Держись, и покрепче.

Ларкин сдавил пятками бока жеребца, пустив его в галоп.

Гленна добавила в кипящую жидкость щепотку серы.

— Понемножку, — рассеянно заметила она, обращаясь к Хойту. — А то переборщим, и… — Гленна отпрянула от вспыхнувшей жидкости.

— Береги волосы, — предупредил Хойт.

Она схватила несколько шпилек и торопливо сколола пряди на затылке.

— Ну, что тут у нас?

Кинжал на металлическом подносе по-прежнему был окружен пламенем.

— Огонь все еще не укрощен. Мы должны подчинить его своей воле, чтобы не сгореть вместе с вампирами.

— Должно получиться. — Гленна взяла меч и погрузила его в жидкость. Потом отступила на шаг, протянула руки над дымом и прочла заклинание.

Хойт оторвался от своего занятия, любуясь девушкой; магия подчеркивала и усиливала ее красоту. И как он жил без нее? Ему не с кем было поделиться самым сокровенным — даже Киан не понимал его. И никто не мог заглянуть ему в глаза, так что замирало сердце.

Языки пламени лизали края котла, поднимались по лезвию меча, а Гленна застыла рядом, в дыму и пламени. Ее голос был музыкой, сила — танцем.

Пламя погасло, и Гленна взяла меч щипцами и отложила в сторону — остужаться.

— Придется над каждым клинком работать отдельно. Конечно, это займет много времени — несколько дней, но в конце концов… Что? — встрепенулась она, поймав его пристальный взгляд. — Я измазалась сажей?

— Нет. Ты прекрасна. Когда мы поженимся?

Она удивленно заморгала.

— Я думала, потом, когда все закончится.

— Нет. Я не могу ждать. Дни проходят, и каждый из них драгоценен. Я хочу, чтобы мы поженились здесь, в этом доме. Скоро мы отправимся в Гилл, а там… Мы должны сделать это здесь, Гленна, в доме, который станет нашим.

— Конечно. Я понимаю, что твоя семья не может присутствовать, за исключением Киана и Блэр. Моя тоже. Но когда все закончится, Хойт, когда все снова будут в безопасности, я хочу устроить еще один обряд. И пригласить родных.

— Сейчас обручение, потом свадьба. Так тебя устраивает?

— Превосходно. Но что значит «сейчас»? Сию минуту? Я так не могу. Сначала нужно… как-то подготовиться. У меня, например, нет платья.

— Мне казалось, ты предпочитаешь совершать обряды обнаженной.

— Очень смешно! Подождем несколько дней. Скажем, до полнолуния.

— Конец первого месяца. — Он кивнул. — Да, так будет правильно. Я хочу… Что это за крики?

Подойдя к окну, они увидели Блэр, оживленно спорящую с Ларкином. Мойра стояла рядом, уперев руки в бока.

— Кстати, об обрядах, — заметила Гленна. — Похоже, самая интересная часть утренней тренировки началась без нас. Пожалуй, нам лучше спуститься.

— Она медлительная и неуклюжая, а это верный путь к смерти.

— Неправда, — огрызнулся Ларкин. — Она метко стреляет из лука и очень умна.

— Потрясающе — она умертвит вампира с помощью мысли. Пусть продемонстрирует, как это делается. Что касается лука — да, у нее глаз как у орла, но невозможно все время держаться от врага на расстоянии.

— Я сама могу за себя постоять, Ларкин. А ты… — Мойра посмотрела на Блэр. — Мне не нравится, когда со мной разговаривают, как с дурочкой.

— С мозгами у тебя все в порядке, а вот с правой рукой — неважно. Ты дерешься, как девчонка.

— Это естественно.

— Но не на тренировке и не в бою. Тут ты солдат, и врагу плевать на твой пол.

— Кинг хотел, чтобы она делала то, что у нее лучше получается.

— Кинг мертв.

Все умолкли. Атмосфера сгустилась до такой степени, что ее можно было резать на ломтики боевым топором Киана. Затем Блэр вздохнула. И поняла, что переборщила.

— Послушайте. То, что случилось с вашим другом, ужасно. Клянусь, я не хотела бы оказаться на его месте. Но чтобы не повторить его судьбу, вы должны устранить свои слабости — а их у вас предостаточно. А таланты можете развивать в свободное время.

К ним подошли Гленна и Хойт.

— Ты поручил мне это? — она повернулась к Хойту.

— Да, — подтвердил он.

— А нас уже не спрашивают? — Лицо Ларкина напряглось. — Совсем?

— Все равно тебе нечего возразить. Она — лучшая.

— Потому что она твоя родственница.

Блэр повернулась к Ларкину.

— Потому что я справлюсь с тобой за пять секунд.

— Уверена? — Тело Ларкина замерцало, и он изменил облик, превратившись в волка. Животное присело, напряглось, приготовившись к прыжку, и оскалилось.

— Потрясающе, — пробормотала Блэр: ее гнев тут же испарился, сменившись неподдельным восхищением.

— Ларкин, перестань! — Мойра, терпение которой было явно на пределе, шлепнула ладонью по шкуре волка. — Он рассердился из-за того, что ты была груба со мной. А у тебя нет причин для оскорблений. Я согласна, что нужно устранять слабости. — Киан говорил то же самое, вспомнила Мойра. — Я хочу тренироваться, но не собираюсь терпеть твои грубости.

— Предпочитаешь кнуту пряник? — спросила Блэр. — Всегда удивлялась, почему люди так падки на лесть. Послушай, в свободное время мы можем вместе заняться маникюром и поболтать о парнях. Но на тренировке я буду настоящей стервой — потому что хочу, чтобы ты осталась жива. А тебе не больно, — спросила она Ларкина, который снова принял человеческий облик, — когда меняются кости и другие органы?

— Немного. — Никто еще не задавал ему такой вопрос. Ярость угасла так же быстро, как и вспыхнула. — Но менять облик здорово, и я не обращаю внимания на боль.

Ларкин обнял Мойру за плечи, успокаивающе погладил и повернулся к Хойту и Гленне.

— В лесу ваша девушка убила четверых вампиров. Пятого прикончил я.

— Этим утром? Пятерых? — Гленна во все глаза смотрела на Блэр. — Далеко от дома?

— Близко. — Блэр оглянулась на лес. — Думаю, это были дозорные, причем не очень опытные. Застала их во время сна. Лилит сообщат об этом. Вряд ли она обрадуется.

Дело было не в том, чтобы просто убить уцелевшего вампира; по крайней мере, Лилит в этом ничуть не сомневалась. Его смерть должна быть как можно более мучительной.

Молодой вампир, имевший неосторожность вернуться в логово после утренней вылазки Блэр, теперь висел над огнем животом вниз, медленно поджариваясь. Запах нельзя было назвать приятным, но Лилит понимала, что власть требует определенных жертв.

Она обошла вокруг костра, стараясь не подставлять подол красного платья языкам пламени.

— Почему бы нам не обсудить все снова? — Ее голос звучал ласково, как у опытного учителя, беседующего с любимым учеником. — Человек — женщина — убила всех, кого я отправила в дозор, за исключением тебя.

— Мужчина. — Боль не давала вампиру говорить, и слова с трудом слетали с его губ. — Лошадь…

— Да, да. Я забыла о мужчине на лошади. — Остановившись, Лилит оторвала взгляд от унизанных кольцами пальцев. — Он появился уже после того, как она — если можно так выразиться — разделалась с четверыми?

Лилит присела, похожая на прекрасного паука, и посмотрела в его налитые кровью, бешено вращавшиеся глаза.

— И почему же она смогла это сделать? Потому что вы спали!

— Они. Остальные спали. Я был на посту, ваше величество. Клянусь.

— На посту, говоришь. А одинокая женщина жива. Жива, потому что — я ничего не путаю? — ты сбежал?

— Я вернулся… чтобы сообщить. — Капли пота падали в огонь и с шипением испарялись. — Остальные… они убежали. Скрылись. А я пришел к тебе.

— Совершенно верно. — Она игриво похлопала его по носу. — Думаю, твоя верность заслуживает награды.

— Спасибо. Спасибо, ваше величество.

Повернувшись — движение сопровождалось шелестом шелковых юбок, — Лилит улыбнулась мальчику, который сидел по-турецки на полу пещеры и методично отрывал головы пластиковым фигуркам героев фильма «Звездные войны»[29].

— Если сломаешь все игрушки, Дэви, с чем ты будешь играть?

Мальчик недовольно поджал губы и обезглавил Энакина Скайуокера[30].

— Они мне надоели.

— Да, знаю. — Она ласково провела рукой по золотистым волосам ребенка. — И ты слишком долго сидел взаперти, правда?

— Мы можем выйти? — Он подпрыгнул, и его глаза округлились в предвкушении удовольствия. — Можно выйти на улицу и поиграть? Пожалуйста!

— Пока еще нет. Ну, не дуйся. — Она приподняла его подбородок и поцеловала в губы. — А то твое лицо застынет, как у них. Послушай, мой мальчик, хочешь новую игрушку?

Круглые щеки мальчика вспыхнули, и он в гневе разломил на две части фигурку Хана Соло[31].

— Надоели мне игрушки.

— Это будет новая игрушка. Такой у тебя еще не было. — Она оглянулась и, не убирая пальца с подбородка ребенка, повернула его голову. Теперь они оба смотрели на подвешенного над костром вампира.

Увидев их глаза, несчастный задергался, тщетно пытаясь освободиться.

— Это мне? — радостно спросил Дэви.

— Все тебе, моя пышечка. Только обещай мамочке не приближаться к огню. Я не хочу, чтобы ты сгорел, золотко. — Она поцеловала его маленькие пальчики и встала.

— Ваше величество, умоляю вас! Ваше величество, я же вернулся!

— Не люблю неудачников. Будь умницей, Дэви. И не испорть свой обед. — Лилит махнула Лоре, которая молча стояла у входа.

Крики раздались раньше, чем за ними успела закрыться дверь. Щелкнул замок.

— Охотник, — сказала Лора. — Скорее всего. Никакая другая женщина не сумеет…

Взгляд Лилит заставил ее замолчать.

— Я не давала разрешения говорить. Только моя любовь спасает тебя от наказания. Но на этом милости заканчиваются.

Покорно опустив голову, Лора последовала за Лилит в соседнюю пещеру.

— Ты потеряла трех моих солдат. Что ты можешь на это сказать?

— У меня нет оправданий.