Танец ветра Робертс Нора

– За причинение вреда частной собственности, нарушение спокойствия и оскорбление действием, – бросил он через плечо.

– Вы меня поняли? А теперь, если не хотите, чтобы я дала вам пинка в зад при всем честном народе, садитесь в машину. Проедемся. Вы имеете право сохранять молчание, – продолжила Рипли, чувствительно ткнув верзилу в спину.

– Мэм… – Зак решил, что женщине под сорок. Она была бы ничего себе, если бы не окровавленная губа и подбитый глаз. – Пойдемте со мной. Я отведу вас к врачу.

– Не нужен мне врач. – Женщина съежилась в углу. Зак заметил на ее руках неглубокие порезы, оставленные осколками стекла. – Что будет с Джо?

– Мы поговорим об этом позже. Не могли бы вы назвать свое имя?

– Дайана. Дайана Маккой.

– Позвольте помочь вам, миссис Маккой.

Дайана Маккой ссутулившись сидела на стуле. К ее левому глазу был приложен мешочек со льдом. Она упорно отказывалась от медицинской помощи. Зак предложил ей чашку кофе.

– Миссис Маккой, я хочу помочь вам.

– Я в порядке. Мы возместим ущерб. Пусть агентство по найму составит перечень, и мы все оплатим.

– Мы этим займемся. Расскажите мне, что случилось.

– Мы поссорились, только и всего. Такое бывает. Не нужно сажать Джо под замок. Если хотите, мы заплатим штраф.

– Миссис Маккой, у вас разбита губа, глаз заплыл, а руки в синяках и порезах. Муж избил вас.

– Я сама напросилась.

Когда Рипли шумно выдохнула, Зак бросил на сестру предупреждающий взгляд.

– То есть вы просили его ударить вас, миссис Маккой? Сбить с ног и раскровенить губу?

– Я разозлила его. Он был не в духе. – Распухшая губа заставляла ее проглатывать некоторые звуки. – Мы приехали в отпуск, и мне не следовало ворчать на него.

Должно быть, женщина почувствовала неодобрение Рипли, потому что резко повернула голову и бросила на нее вызывающий взгляд.

– Джо работает как вол пятьдесят недель в году. Самое малое, что я могу для него сделать, это дать ему отдохнуть хотя бы во время его отпуска.

– А я считаю, – возразила Рипли, – что он мог бы не бить вас по лицу, хотя бы во время вашего отпуска.

– Рипли, принеси миссис Маккой стакан воды.

«И помолчи». – Зак этого не сказал, но выражение его лица было достаточно красноречивым.

– Просто я сегодня встала не с той ноги. Джо не ложился допоздна, сидел перед телевизором и пил пиво. Оставил комнату в беспорядке. Разбросал пустые банки из-под пива, рассыпал по ковру картофельные чипсы. Я разозлилась и набросилась на мужа, как только он встал. Если бы я послушалась его и замолчала, ничего бы не случилось.

– Миссис Маккой, ваше нежелание замолчать не дает ему права пускать в ход кулаки.

Женщина выпрямилась.

– Отношения между мужем и женой – их личное дело. Конечно, нам не следовало бить посуду, но мы за нее заплатим. Я сама приберу в доме.

– Миссис Маккой, у вас в Ньюарке есть специальные программы помощи жертвам насилия, – начал Зак. – Есть убежища для женщин, которых бьют, как вас. Я могу позвонить туда.

Хотя глаза у Дайаны распухли, они все же могли метать молнии.

– Я не нуждаюсь в этом. Вот еще выдумали. Вы не можете держать Джо за решеткой, если я не выдвину против него обвинения. А я этого не сделаю.

– Тут вы ошибаетесь. Я могу задержать его за нарушение порядка. А владельцы дома могут подать на него в суд.

– Вы все портите. – По щекам миссис Маккой покатились слезы. Она взяла протянутый Рипли бумажный стаканчик и залпом выпила воду. – Разве вы не понимаете? Вы все портите. Он хороший человек. Джо хороший человек. Просто немного вспыльчивый, вот и все. Я сказала, что мы заплатим. Я выпишу вам чек. Мы не хотим неприятностей. Я сама разозлила его. Я тоже бросала в него тарелки. Тогда сажайте и меня вместе с ним. Какой в этом смысл?

Позже Зак и сам задавал себе тот же вопрос. Переубедить Дайану было невозможно. Тодд не считал себя пупом земли и догадывался, что многие уже пытались сделать это. Нельзя помочь тому, кто яростно отвергает всякую помощь. Хотя совместная жизнь Маккоев явно грозила закончиться трагедией.

Единственное, что Зак мог сделать, – это удалить несчастную пару с острова.

На наведение порядка ушло полдня. Чек на две тысячи долларов удовлетворил агентство по найму. Когда Маккои отправились собирать вещи, в доме уже работала бригада уборщиков. Зак молча ждал, пока Джо Маккой складывал чемоданы и сумки-морозильники в багажник «Гранд Чероки» последней модели.

Супруги сели в машину с противоположных сторон. Дайана надела большие солнечные очки, чтобы скрыть синяки. Оба подчеркнуто не смотрели в сторону Зака, который в патрульной машине следовал за ними до самого парома.

Тодд стоял на берегу и смотрел им вслед.

Зак не надеялся, что Нелл ждет его на прежнем месте, и решил, что оно и к лучшему. Он был слишком зол и подавлен, чтобы разговаривать с ней. Куда спокойнее было сидеть на кухне с Люси и бутылкой пива. Он подумывал, не достать ли вторую, но в этот момент вошла Рипли.

– Я не понимаю. Просто не понимаю таких женщин. Здоровенный мужик лупит ее по лицу, а она говорит, что сама виновата. И верит в это. – Рипли достала две бутылки пива, открыла и одну сунула брату.

– Может быть, ей это необходимо.

– Черта с два, Зак. Черта с два! – Все еще кипя от злости, Рипли опустилась в кресло напротив. – Здоровая женщина, с головой на плечах… Что заставляет ее цепляться за мужчину, который в припадке плохого настроения лупит ее, как боксерскую грушу? Если бы она подала на него жалобу, мы продержали бы этого типа достаточно долго, чтобы дать ей время собрать вещи и уйти. Нам следовало посадить его в любом случае.

– Она бы никуда не ушла. Его арест ничего не изменил бы.

– Я знаю, что ты прав. Просто это бесит меня, вот и все. – Рипли глотнула пива, не сводя глаз с брата. – Ты думаешь о Нелл. По-твоему, с ней было то же самое?

– Не знаю. Она об этом не говорит.

– А ты спрашивал?

– Если бы она хотела, то рассказала бы сама.

– Не злись на меня. – Рипли устроилась в кресле с ногами. – Я спрашиваю, потому что знаю тебя как облупленного. Если у тебя с ней серьезно, ты ничего не добьешься, пока не узнаешь ее историю. Без этого ты не сумеешь ей помочь, а если не сумеешь помочь, то сойдешь с ума. Сейчас ты переживаешь из-за того, что не смог помочь женщине, которую до сих пор ни разу не видел и больше не увидишь. В тебе сидит ген доброго самаритянина.

– Тебе что, больше некому действовать на нервы?

– Некому. Потому что я люблю тебя больше всех. Кончай пить пиво, возьми Люси и поплавай под парусом. До вечера еще далеко, а это прояснит тебе мозги и улучшит настроение. Когда ты мрачный, сидеть с тобой никакого удовольствия.

– Может быть, я так и сделаю.

– Вот и хорошо. Ступай. Второго скандала за день ожидать не приходится, но я все равно объеду остров. Просто так. На всякий случай.

– Ладно. – Зак встал, немного подумал, нагнулся и поцеловал сестру в макушку. – Я тоже люблю тебя больше всех.

– А то я не знаю… – Когда брат был уже у порога, Рипли сказала ему вслед: – Знаешь, Зак, какой бы ни была история Нелл, между этой девушкой и Дайаной Маккой есть одна большая разница. Нелл сумела уйти.

10

В понедельник весь поселок говорил только о случае на даче Эбботтов. Каждый успел составить о происшедшем собственное мнение. Особенно те, кто не был очевидцем.

– Бастер сказал, что они перебили все его безделушки… Нелл, милочка, мне немного салата с крабами, – сказала Доркас Бармингем, а потом снова повернулась к своей спутнице. Они с Бидди Девлин, двоюродной сестрой Майи и владелицей магазина «Все для пляжа», каждый понедельник встречались в кафе за ленчем а-ля фуршет. Это всегда происходило в половине первого.

– Я слышала, что шерифу Тодду пришлось силой выводить этого человека из дома, – промолвила Бидди, – взяв его на мушку.

– Ох, Бидди, ничего подобного. Я разговаривала с Глэдис Мейси, которая узнала это у самой Энн Поттер, которая и послала за шерифом. Пистолет Зака оставался в кобуре… Нелл, и холодный «мокко».

– Для полицейского домашние ссоры – один из самых опасных вызовов, – сообщила Бидди. – Я где-то читала… О боже, Нелл, суп пахнет просто божественно. Не помню, пробовала ли я когда-нибудь гаспачо [5] . Мне чашечку кофе и одно шоколадное пирожное.

– Если хотите, я принесу вам заказ, – вызвалась Нелл. – Садитесь за столик.

– Нет, нет, мы подождем. – Доркас помахала рукой, отказываясь от предложения. – У вас и так хватает работы… Кстати, я слышала, что, хотя этот скот разбил жене губу и поставил ей фонарь под глазом, она защищала его. И даже не стала подавать жалобу.

– Это просто стыд и срам. Держу пари, ее отец бил ее мать. Она наверняка привыкла к таким вещам и думает, что в этом нет ничего особенного. Все повторяется. Так говорит статистика. Насилие рождает насилие. Уверяю тебя, если бы эта женщина выросла в нормальной семье, она бы не стала жить с таким чудовищем.

– Леди, с вас тринадцать восемьдесят пять.

Пока женщины по привычке препирались, кому платить, у Нелл шумело в голове. Нервные окончания ныли, как при зубной боли.

Эта еженедельная игра двух дам обычно забавляла Нелл, но сегодня ей хотелось, чтобы они поскорее ушли. Она больше не могла слышать о Дайане Маккой.

«Что вы об этом знаете? – с горечью думала она. – Благополучные женщины, живущие легко и спокойно, что вы знаете о страхе и беспомощности?»

Ей хотелось крикнуть, что повторение тут ни при чем. И пример родителей тоже. Она выросла в семье, где все любили друг друга. Да, конечно, бывали ссоры, раздражение и обиды. Иногда кто-то повышал голос, но до кулаков не доходило никогда.

До Ивена Ремингтона никто не поднимал на нее руки.

Черт побери, статистика здесь не подтверждалась.

Когда женщины направились к стойке, тонкая стальная полоса с острыми краями впилась ей в виски… Смертельно измученная Нелл повернулась к следующему покупателю и натолкнулась на изучающий взгляд Рипли.

– Нелл, похоже, тебе нездоровится.

– Голова болит, вот и все. Что будешь брать?

– Может, примешь аспирин? Я подожду.

– Нет, все в порядке. Сегодня очень вкусный салат с фруктами и капустой. Скандинавский рецепт. Многие хвалят.

– Раз так, давай. И чай со льдом. Ох уж эта парочка, – сказала она, кивнув в сторону Бидди и Доркас. – Трещат как попугаи. От этого у кого угодно начнется головная боль. Думаю, тебе все уши прожужжали сплетнями о вчерашнем.

– Да. – Ей хотелось на часок прилечь в темной комнате. – Просто сенсация.

– Зак делал все, чтобы помочь этой женщине. Но она не хотела, чтобы ей помогали. Странно…

– Далеко не каждый знает, что делать с этой помощью и можно ли доверять человеку, который ее предлагает.

– Заку доверять можно. – Рипли положила деньги на стойку. – Он не любит громких слов и предпочитает действовать, нежели разглагольствовать, так что, когда доходит до дела, на него можно положиться… Нелл, я бы на твоем месте что-нибудь сделала с этой головной болью, – сказала она, взяла поднос и пошла к столику.

Но времени на лечение у Нелл не было. Она едва успела проглотить пару таблеток аспирина. Пег опоздала, прибежала впопыхах, долго извинялась, но искорки в глазах сменщицы говорили о том, что тут виноват мужчина.

После работы Нелл отправилась к Глэдис Мейси, с которой предстояло уточнить меню праздника (слава богу, в последний раз). По дороге пришлось зайти в коттедж и взять свои вырезки и картотеки.

Когда она добралась до дверей Глэдис, головная боль превратилась в настоящий кошмар.

– Нелл, я уже говорила, что стучать не надо. Просто входите и позовите меня, – сказала Глэдис, проводя ее в дом. – У меня голова идет кругом. На днях я видела одну передачу по каналу «Дом и сад», и та навела меня на мысль, которую я хотела обсудить с вами. Наверное, было бы хорошо развесить на деревьях лампочки, а во внутреннем дворе и вдоль тропинок – бумажные фонарики в форме сердечек. Что вы об этом думаете?

– Миссис Мейси, я думаю, вы можете делать все, что вам хочется. Я всего лишь поставщик продуктов.

– Нет, милочка, я считаю вас координатором праздника. Давайте сядем в гостиной.

Комната была безукоризненно чистой, как будто хозяйка считала пыль смертным грехом. Все предметы мебели гармонировали друг с другом, с обивкой дивана, тюлевыми шторами и даже узкой полоской под потолком, которой заканчивались обои.

Тут стояли парные лампы, парные кресла и парные угловые столики. Цвет ковра сочетался с цветом штор, а цвет штор – с цветом диванных подушек.

Все деревянное было из светлого клена, не исключая стенку с большим телевизором, по которому шла передача «Сплетни Голливуда».

– Это шоу – моя слабость. Сплошные знаменитости. Мне нравится рассматривать их наряды… Садитесь, – велела Глэдис. – Устраивайтесь поудобнее. Сначала выпьем холодной коки, потом засучим рукава и возьмемся за работу.

Когда Нелл впервые увидела дом Глэдис, она призадумалась. Каждая комната была ухожена, как церковная скамья, и забита мебелью, как демонстрационный зал магазина. Журналы лежали на кофейном столике в строгом порядке, а букеты шелковых цветов были тех же розовато-лиловых и синих оттенков, что и обивка мебели.

То, что в доме было уютно и симпатично, скорее заслуга его обитателей, чем оформления.

Нелл села и раскрыла свои картотеки. Она знала, что Глэдис принесет чай в бледно-зеленых чашках и поставит их на синие блюдца.

Как ни странно, эта уверенность подействовала на Нелл успокаивающе.

Она начала перечитывать свои записи, но тут услышала щебетание ведущей, и у нее свело живот.

– Вчерашний прием прошел с небывалым блеском. Ивен Ремингтон, выдающийся брокер и поверенный звезд, в костюме от Хьюго Босса, смотрелся как один из его собственных клиентов. Хотя Ремингтон опровергает слухи о романе между ним и бывшей в тот вечер его спутницей Натали Уинстон, очаровательно выглядевшей в расшитом бисером платье-футляре от Валентино, однако авторитетные источники утверждают обратное. Ремингтон овдовел в сентябре прошлого года, когда его жена Элен, видимо, потеряла контроль над машиной, возвращаясь в их дом в Монтерее. Ее седан «Мерседес» рухнул в пропасть на шоссе номер один. Увы, тело так и не было найдено. Ток-шоу «Голливуд Бит» искренне радо, что Ивен Ремингтон пришел в себя после трагического события…

Нелл вскочила; ее дыхание стало частым и судорожным. Лицо Ивена заполнило весь экран. Была видна каждая точеная черта его лица, каждая прядь его золотых волос.

Нелл слышала его голос, холодный, звонкий и удивительно спокойный.

«Думаешь, я не вижу тебя, Элен? Думаешь, я позволю тебе уйти?»

– Извините, что задержалась, но я решила, что вы не откажетесь попробовать чужое кондитерское изделие. Я испекла этот кекс вчера, но Карл успел умять половину. И как в нем только помещается? Если бы я съедала десятую часть того, что…

Глэдис, державшая в руках поднос, увидела лицо Нелл, застыла на месте и осеклась.

– Милочка, вы так побледнели… Что случилось?

– Прошу прощения. Мне что-то нехорошо. – Нелл ударила в живот ледяная кочерга страха. – Голова болит. Наверное, я не смогу сегодня заняться делом.

– Конечно, конечно. Бедная девочка. Не волнуйтесь. Я отвезу вас домой и уложу в постель.

– Нет-нет, я пройдусь пешком. Подышу свежим воздухом. Извините меня, миссис Мейси. – Нелл стала неловко собирать свои картотеки и чуть не заплакала, когда коробки выпали из трясущихся пальцев. – Я позвоню вам и приду в другой день.

– Не думайте об этом. Нелл, дорогая, вы дрожите.

– Мне нужно домой. – Она бросила еще один испуганный взгляд на экран и устремилась к двери.

Нелл не позволяла себе бежать. Если кто-то бежит, люди это замечают и начинают задавать ненужные вопросы. Надо было держаться спокойно и не привлекать внимания. Но ничего не получилось. Руки тряслись, дыхание прерывалось, мысли путались. В голове звенело только одно:

«Думаешь, я позволю тебе уйти?»

По коже тек холодный пот. Она ощущала запах собственного страха. Нелл быстро обернулась, но ничего не увидела: в глазах было темно. Едва она переступила порог коттеджа, как почувствовала острую боль и тошноту.

Нелл еле успела добежать до ванной. После того как желудок вывернуло наизнанку, она легла на пол и стала ждать, когда пройдет дрожь.

Потом она с трудом поднялась, стащила с себя одежду, бросила ее на пол, встала под душ и до отказа вывернула кран горячей воды, представив себе, что струя проникает под кожу и согревает ее оледеневшие кости.

Нелл завернулась в полотенце, забралась в постель, укрылась с головой и провалилась в забытье.

Диего вскарабкался по простыне и молча улегся рядом, охраняя ее сон.

Она не знала, сколько проспала, но проснулась разбитой, как после долгой болезни. Все тело ныло, живот болел. Хотелось снова уснуть и не просыпаться. Но это не выход.

Следовало немедленно взять себя в руки. Обычно это ей удавалось.

Нелл сидела на краю кровати и, как старуха, проверяла состояние своего тела. Если постараться, то можно вспомнить лицо Ивена. Она закрыла глаза и мысленно вызвала его образ.

Это тоже было своего рода проверкой.

Она может и будет смотреть на него, вспоминать, каким было его лицо и каким стало.

Пытаясь успокоиться, Нелл взяла котенка и стала гладить его.

Она снова убежала. Прошел почти год, но стоило ей увидеть Ивена на экране телевизора, как она перепугалась до потери пульса. Этого зрелища было достаточно, чтобы обрушить стену, которой она себя так долго окружала, и превратить Нелл в кусок дрожащей от страха протоплазмы.

Она сама позволила этому случиться, так и не сумев освободиться от его власти. Никто не сможет изменить это состояние, кроме нее самой. «Мне хватило смелости бежать, – сказала себе Нелл. – Теперь нужно найти смелость остаться на месте».

Она не станет свободной, пока не сможет думать и говорить о нем без страха.

Нелл представила, что перед ней висит фотография Ивена, а она разбивает ее. Бьет молотком прямо по стеклу.

– Ивен Ремингтон, – еле слышно прошептала она, – ты больше не посмеешь прикоснуться ко мне. Я покончила с тобой и начинаю новую жизнь.

Это стоило Нелл последних сил. Она вздохнула, спустила Диего на пол, встала и натянула рубашку и шорты. Нужно было работать, составить и оценить меню. И подумать над тем, как переделать вторую спальню в кабинет.

Если Глэдис Мейси нужен координатор праздника, будет ей координатор.

Когда Нелл, сбежав от Глэдис, пулей влетела в дом, она уронила свои бумаги и так и бросила их. Теперь она собрала рассыпавшиеся заметки, вырезки из журналов, наброски меню, отнесла их на кухню и слегка удивилась, увидев, что солнце еще не зашло.

А ей-то казалось, что прошли чуть ли не сутки…

Часы показывали шесть. Времени вполне достаточно, чтобы обдумать последние предложения Глэдис Мейси и составить перечень услуг, которые будет оказывать ее фирма.

Нужно будет принять предложение Майи и воспользоваться компьютером магазина, подготовить визитные карточки, тексты рекламных объявлений. Подсчитать количество потенциальных клиентов, прикинуть бюджет, завести гроссбухи…

Кто станет с ней разговаривать, если она не относится к делу всерьез?

Наконец Нелл оторвалась от своих записей и удивилась, что до сих пор даже не подумала о кофе.

Ее заставил обернуться негромкий стук в дверь.

«Нет, только не сейчас», – подумала она, увидев за стеклом Зака.

Но Тодд уже стоял на пороге и пристально рассматривал Нелл. Его выцветшие брови сошлись на переносице, лоб прорезала хмурая морщина.

– Как вы себя чувствуете?

– Нормально.

– Что-то не похоже.

Можно было только представить себе, как она выглядит.

– Я неважно себя чувствовала. – Она пригладила волосы. – У меня болела голова, и я ненадолго прилегла. Но теперь все в порядке.

«Ничего себе в порядке… Лицо бледное, глаза ввалились, – подумал Зак. – Оставить ее одну – то же, что бросить беспризорного щенка на обочине шоссе».

Тодда выручил Диего, выскочивший из угла и набросившийся на его ботинки. Зак взял котенка на руки, погладил его и подошел к Нелл.

– Вы что-нибудь принимали?

– Да.

– Ели?

– Нет. Зак, мне не нужна сиделка. Это была всего-навсего головная боль.

Головная боль не может заставить стремглав бежать из чужого дома, словно за ней гнался сам дьявол. Именно так выразилась Глэдис.

– Милая, вы неважно выглядите. Поэтому я вынужден прибегнуть к фирменному средству, с помощью которого восстанавливало силы несколько поколений Тоддов.

– Спасибо, но мне нужно немного поработать.

– Работайте. – Зак отдал ей котенка и пошел к холодильнику. – На кухне я не специалист, но с этим управлюсь. Так поступала моя мать, когда одному из нас нездоровилось. У вас есть какое-нибудь желе?

«Желе стоит у тебя под носом, – сердито подумала Нелл. – Почему мужчины моментально слепнут, стоит им открыть дверцу холодильника?»

– На второй полке.

– Я не… ах да. Мы всегда покупали виноградное, но земляничное тоже сойдет. Работайте. Не обращайте на меня внимания.

Нелл спустила Диего и подтолкнула его к блюдечку.

– Что вы собираетесь готовить?

– Омлет и бутерброды с желе.

– Бутерброды с желе… – Усталая Нелл села. Возражать не было смысла. – Звучит заманчиво. Вам позвонила миссис Мейси, верно?

– Нет. Я ее видел. Она сказала, что вас что-то расстроило.

– У меня просто болела голова. Сковородка в нижнем ящике, слева.

– Я найду все, что мне нужно. Кухня не такая большая.

– Вы кормите омлетом и бутербродами с желе каждого местного жителя, у которого болит голова?

– По выбору. Меня влечет к вам, Нелл. Если я прихожу и вижу, что по вас словно каток проехал, то не могу остаться равнодушным.

Она молча смотрела за тем, как Тодд готовит омлет. На ее вкус, он добавил многовато соли. Да, он хороший человек. Добрый, порядочный. Но она не имеет права распускаться.

– Зак, я не могу дать вам то, чего вы хотите и ищете. Вчера я просто переоценила свои силы. Мне не следовало…

– Откуда вы знаете, чего я хочу? – Он взбивал смесь. – В конце концов, это мои трудности, верно?

– Я вела бы себя нечестно, если бы дала вам понять, что между нами что-то может быть.

– Я уже большой мальчик. – Он положил на сковородку столько масла, что Нелл поморщилась. – И давно уже не считаю, что все на свете должно быть честно. Кроме того, между нами уже что-то есть. Зачем притворяться? – Когда масло растаяло, он обернулся и сказал: – То, что мы не спали вместе, ничего не меняет. Если бы меня вчера не вызвали, это случилось бы.

– И было бы ошибкой.

– Без ошибок жить на свете неинтересно. Кстати, если бы я хотел всего лишь переспать с вами, я бы уже это сделал.

– Наверное, вы правы.

– Вы про ошибки или про секс? – спросил он и начал намазывать желе на хлеб.

Нелл не нашлась что ответить. Впрочем, это не имело значения. Зак действительно был добрым, порядочным человеком, но упрямым как осел.

– Я сварю кофе, – сказала Нелл.

– Кофе здесь не нужен. Нужен чай. И я заварю его сам.

Зак наполнил чайник, поставил его на плиту, потом вылил смесь для омлета на зашипевшую сковородку.

– Ну вот, вы рассердились…

– Я пришел сюда не в духе, а когда увидел вас, настроение у меня окончательно испортилось. Но, как ни странно, я могу сердиться на женщину и при этом не давать воли рукам. Я поразительно владею собой, правда?

Нелл тяжело вздохнула и ответила столь же иронично:

– Я прекрасно знаю, что далеко не каждый сердитый мужчина склонен к физическому насилию. Вот какая я умная.

– Рад за нас обоих. – Зак нашел чай в пакетиках, подходивший скорее для изысканных фарфоровых чашек, чем для подержанных фаянсовых кружек, стоявших в буфете Нелл.

Он выложил омлет на тарелки, нашел вилки и разорвал на салфетки бумажное полотенце.

«Да, на кухне он не специалист, – думала Нелл, когда Зак поставил перед ней тарелку и начал класть пакетики в кружки. – Но управляется неплохо». Ни одного лишнего движения. Что это, врожденное изящество или привычка?

Впрочем, какая разница?

Зак взял Диего, отважно карабкавшегося по его джинсам, и посадил к себе на колени.

– Ешьте.

Нелл подцепила вилкой кусочек омлета и попробовала.

– Вкуснее, чем можно было ожидать. Вы высыпали в сковородку чуть ли не полкило соли.

– Я люблю соленое.

– Не кормите кота со стола. – Сидеть за столом, есть пересоленный омлет и земляничное желе, намазанное на сложенные куски хлеба, было удивительно приятно. – Я уже не такая нервная, как раньше, – сказала она. – Но иногда еще случается. Пока это не пройдет, я не стану усложнять жизнь ни себе, ни кому-нибудь другому.

– Разумно.

– Я хочу сосредоточиться на работе.

– Каждый сам выбирает, что ему делать в первую очередь.

– Есть вещи, которым мне нужно научиться, хотя бы для себя самой.

– Угу. – Он доел омлет и принялся за чай. – Рипли сказала, что вы ищете компьютер. Агентство по найму собирается обновлять оборудование, можете совершить выгодную сделку. Зайдете и спросите Мардж. Она там главная.

– Спасибо. Завтра обязательно зайду. Почему вы больше не сердитесь? – спросила вдруг Нелл.

– Кто сказал? – усмехнулся Зак.

– Я в этом разбираюсь.

Зак посмотрел ей в лицо. Нелл снова порозовела, но все равно выглядела усталой.

– Не сомневаюсь… – Тодд взял тарелку и сполоснул ее под краном. – Я могу позлиться и позже. Если верить моей сестре, я на этом собаку съел.

– Ну, тут вам до меня далеко. – Довольная тем, что они вновь оказались на равных, Нелл взяла свою тарелку. – Знаете, я пришла в себя. Вы были правы насчет фирменного средства Тоддов. Весьма действенно.

– Еще бы… И все же виноградное желе было бы лучше.

– Непременно куплю. На всякий случай.

– Вот и хорошо… Ну, не буду мешать вам работать. Подождите минутку.

Он привлек Нелл к себе, заставил ее подняться на цыпочки и властно поцеловал в губы. Кровь ударила ей в голову, отхлынула, от слабости и желания у Нелл подогнулись колени.