Улыбка смерти Робертс Нора
«Джесс наслаждается результатами своей работы, – размышляла она. – Ведет подробные записи. Может, у него есть еще один дневник, который при обыске не нашли? Придется самой заглянуть в студию».
Погруженная в свои мысли, Ева вышла на тридцать девятом этаже, подошла к стеклянным дверям лаборатории. Здесь было тихо, только светились огоньки камер слежения. Если люди и работали в лаборатории, то их видно не было.
Она назвала охраннику свое имя, спросила, где находится кабинет Рианны, и пошла по коридору со стеклянными стенами, из которого открывался роскошный вид на город. Звучала какая-то бодрая музыка, и Ева мрачно подумала о том, что какому-то умнику пришла в голову мысль стимулировать работников лаборатории посредством музыки. Вот еще один пример контроля над поведением.
Проходя мимо кабинета, на котором висела табличка с фамилией Уильяма, Ева решила, что с этим специалистом по играм полезно было бы побеседовать. Может, у него есть какие-нибудь интересные гипотезы? Она постучала, но никто не отозвался. Ева взглянула на часы. Сколько же времени они тратят на ужин? Ведь всего-то надо взять еду, прожевать и проглотить. Заметив на двери записывающее устройство, она нажала кнопку и произнесла:
– Это Даллас. Послушайте, Уильям, если у вас найдется пара свободных минут после ужина, может быть, вы со мной встретитесь? Я сейчас иду в кабинет Рианны. Если ее нет, оставлю сообщение и вернусь в офис Рорка.
Она нашла кабинет Рианны, постучала. Ответа не было, но секунд пять спустя дверь неожиданно отворилась. «Если бы Рианна не хотела меня пускать, она бы заперла дверь», – решила Ева, вошла и стала осматриваться.
Кабинет был в чем-то схож с его хозяйкой. Все блестит и сверкает, мебель очень возбуждающих красноватых тонов, на белых стенах лазерные картинки.
Письменный стол стоял у самого окна, сидя за ним, тоже можно было любоваться панорамой города. Часть кабинета занимал огромный диван с такими же глубокими креслами. Рядом – столик, инкрустированный блестящими камушками, на которые падал свет от торшера под красным абажуром.
Ева машинально взяла в руки виртуальные очки, лежавшие на столике, но тут же с опаской положила их обратно: при виде этого прибора ей теперь становилось не по себе.
В другом углу стоял компьютер. «В этом отсеке нет ничего женского, – отметила Ева. – Строгий деловой стиль». Работавший компьютер тихо гудел, на мониторе мелькали какие-то значки. Они показались ей похожими на те, которые она только что видела в кабинете Рорка. А впрочем, эта компьютерная белиберда всегда казалась ей одинаковой.
Ева подошла к столу, но на нем не было ничего интересного. Серебряная ручка-сувенир, массивные золотые серьги, фотография улыбающегося Уильяма на пляже. Лист с распечаткой – все те же непонятные значки.
Ева присела на край стола и, достав сотовый телефон, связалась с Пибоди.
– Есть что-нибудь?
– Сын Дэвон готов нам помочь. Он знает, что мать обожала компьютерные игры, особенно ролевые. Он сам этим не увлекается, но говорит, что знает одну из ее постоянных партнерш. Он за ней какое-то время ухаживал. Имя ее он сообщил. Она живет здесь, в Нью-Йорке. Сведения по ней я подготовила. Переслать вам?
– Думаю, вы можете побеседовать с ней сами. Договоритесь о встрече, в участок вызывайте, только если она станет отказываться.
– Хорошо, мэм, – ответила Пибоди. – Займусь этим немедленно.
Ева хотела поговорить и с Фини, но в этот момент открылась дверь, в кабинет влетела Рианна и, увидев Еву, замерла.
– Ева? Я не думала, что вы уже здесь.
– Увы, времени у меня всегда немного, а дверь оказалась незапертой. Наверное, мне не следовало этого делать?
– Нет-нет, – замахала руками Рианна. – Это я такая несобранная. Простите, что задержалась. Уильям весь ужин рассказывал мне о проблемах с каким-то электронным узлом. Я оставила его размышлять над этим и дальше, за десертом. – Она бросила взгляд на работающий компьютер, сделала движение, чтобы выключить его, но передумала. – Здесь работа никогда не кончается. Как, я полагаю, и в полиции. Я не успела выпить бренди после ужина. Присоединитесь ко мне?
– Нет, благодарю. Я на службе.
– Тогда кофе. – Рианна подошла к стойке, налила бренди и кофе. – У меня сегодня голова кругом идет. Рорку понадобились данные о новом аппарате для виртуальных игр, причем все – от замысла до воплощения.
– Так это ваш прибор? Как же я не догадалась…
– Главным образом Уильяма. Но и я принимала некоторое участие. – Она протянула Еве кофе. – Итак, что я могу для вас сделать?
– Я надеюсь, что вы согласитесь дать нам консультацию. Задержанный сейчас находится под стражей, он взял себе адвоката, но, думаю, с его стороны препятствий не будет. Мне нужен его психологический портрет, составленный с учетом вашей теории.
– Вы имеете в виду генетическую предопределенность? – Рианна потерла руки. – Интересно. В чем он обвиняется?
– Я не могу обсуждать это до тех пор, пока не заручусь вашим согласием и не получу разрешение майора Уитни. Тогда я смогу назначить тестирование на семь утра.
– Семь утра?! Ого! Видите ли, я типичная сова. Если вы хотите, чтобы я была в такую рань в рабочем состоянии, вам надо меня чем-то подманить, – улыбнулась Рианна. – Осмелюсь предположить, что доктор Мира уже проводила тестирование. Очевидно, выводы, к которым она пришла, вас не устраивают?
– Мы довольно часто проводим повторное тестирование у другого консультанта. – Ева поняла, что начала защищаться. А защищалась она тогда, когда чувствовала за собой вину.
– Но отчеты доктора Миры обычно безукоризненны, и их редко ставят под сомнение. Видимо, вам очень нужно добиться его обвинения.
– Мне очень нужно добиться правды. – Ева нахмурилась и встала. – И для этого я хотела бы услышать несколько мнений. Мне казалось, что вас интересуют такие вещи, но если…
– Очень интересуют. Только я люблю заранее знать, с чем придется работать. Кроме того, мне нужны результаты сканирования мозга задержанного.
– Они у меня есть.
– Да? – Рианна сверкнула своими кошачьими глазами. – Еще мне понадобятся сведения о его родителях. Они известны?
– Эти сведения мы собрали перед консультацией у доктора Миры. Они будут предоставлены и вам.
Рианна отхлебнула бренди.
– Наверное, это дело об убийстве? Ведь вы, насколько я знаю, занимаетесь как раз такими делами. Изучаете способы лишения жизни?
– Можно и так сказать.
– А вы как это назовете?
– Изучением тех, кто лишает жизни.
– Пожалуй. Но для этого вам приходится изучать и тех, кто умер, а следовательно, и саму смерть. Как и по какой причине это случилось, что происходило между убийцей и его жертвой. Очень увлекательно! Что, интересно, должен чувствовать человек, занимающийся смертью день за днем, год за годом? Это вас мучает, Ева, или, наоборот, закаляет?
– Злит, – коротко ответила она. – И времени на философствование у меня не остается.
– Извините, дурная привычка, – вздохнула Рианна. – Уильям говорит, что я вечно все анализирую и тем самым убиваю живое чувство. – Она улыбнулась. – Но это, кажется, преступлением не считается. Я готова вам помочь, звоните своему майору, – сказала она. – И, если разрешение будет дано, обсудим детали.
– Благодарю. – Чтобы не смущать Еву, Рианна вышла в соседнюю комнату, а Ева с замиранием сердца набрала номер Уитни.
Но как убедить его в своей правоте? Ведь у нее нет никаких новых данных.
– Даллас, черт подери, вы что, решили переиграть доктора Миру?
– Мне нужно узнать другую точку зрения, майор. Это допускается. Если мне не удастся убедить прокурора обвинить Джесса в принуждении к самоубийству, я буду держаться за остальные правонарушения, но мне нужно подтверждение его намерения причинять зло.
Ева понимала, что навязывает Уитни свою игру, и, затаив дыхание, ждала его решения.
«Дайте мне шанс! – думала она. – Он должен заплатить за все».
– Ладно, я даю согласие, лейтенант, – сказал Уитни после длительной паузы. – Надеюсь, в данном случае перерасход бюджета будет оправдан. Мы оба прекрасно знаем, как все доверяют отчетам доктора Миры.
– Понимаю и ценю. Отчет доктора Отт, по крайней мере, заставит адвоката Барроу изрядно попотеть. В настоящее время я работаю над выявлением возможных связей между подозреваемым и жертвами. Результаты будут готовы к девяти утра.
– Если нет, шкуру спущу! Или ее спустят с меня. Все, Даллас. Действуйте.
Ева тихо выдохнула. Она отыграла себе еще немного времени, вот что важно. Теперь она может кое-чем заняться. Если ни Фини, ни Рорк к завтрашнему утру ничего не найдут, значит, этого не может найти никто. Джесс поплатится за свои преступления, но убийства останутся нераскрытыми.
Ева на мгновение прикрыла глаза. Вот чем она занимается всю свою сознательную жизнь. Она мстит за погибших.
Ева снова открыла глаза, и взгляд ее упал на монитор. Теперь на нем были не какие-то загадочные значки, а связный текст:
«Дрю Матиас под именем Автофайл. Дрю Матиас под именем Бангер. Дрю Матиас под именем Холодик».
У Евы бешено забилось сердце, в какую-то долю секунды все разрозненные сведения соединились в стройную систему. Рианна Отт уверяла, что ничего не знает о юноше из «Олимпуса», и между тем у нее в компьютере сведения о нем, которые с таким трудом отыскал Фини. Рианна Отт изучала способы воздействия на человеческий мозг и занималась разработкой компьютерных игр. Так, значит…
Ева обернулась. Рианна стояла на пороге и внимательно смотрела на монитор.
– У вас только что участилось сердцебиение, Ева, и адреналин подскочил. – Она задумчиво наклонила голову. – Милая вы моя! А ведь дело серьезное…
Рианна подняла руку. В ней сверкнуло парализующее устройство – из тех, которыми вооружены все нью-йоркские полицейские.
Несколькими этажами выше Рорк сидел у компьютера и просматривал сведения по Матиасу. «Кажется, мы вышли на что-то интересное», – подумал он. Переключив компьютер на автоматику, он стал просматривать данные по виртуальному устройству, изготовленному в его лаборатории. Не странно ли, что некоторые детали волшебного синтезатора Джесса Барроу как две капли воды похожи на детали его нового аппарата?
Загудел внутренний телефон.
– Я просил меня не беспокоить.
– Прошу прощения, сэр. Здесь Мэвис Фристоун. Она утверждает, что вы ее примете.
Рорк вздохнул и выключил второй компьютер.
– Впустите ее, Каро, и можете уходить домой. Вы мне сегодня не понадобитесь.
– Спасибо. Сейчас я ее провожу к вам.
Рорк задумчиво взял в руки виртуальные очки, которые оставила ему Рианна. Улучшенная модель, новая серия. С сублиминальными эффектами. Неужели где-то произошла утечка информации?
Он решил проверить, какие изменения внес Уильям во вторую серию, уже запущенную в производство, и вставил диск в компьютер. Пока он будет беседовать с Мэвис, компьютер проанализирует информацию.
Дверь распахнулась, и в кабинет ворвалась Мэвис.
– Это я, я во всем виновата! Просто не знаю, что делать.
Рорк вышел из-за стола, взял Мэвис за руку и взглянул на растерянную секретаршу.
– Идите домой. Я сам разберусь. Да, пожалуйста, сохраните в охранной системе допуск для моей жены. Мэвис, сядь. Отдышись. – Он подвел ее к креслу и погладил по голове. – Не надо плакать. Так в чем ты виновата?
– Я о Джессе. Он меня использовал, чтобы добраться до тебя. Даллас сказала, что моей вины в этом нет, на самом деле… – Она судорожно вздохнула. – У меня есть вот это. – Она протянула Рорку видеокассету.
– Что это?
– Демонстрационная запись моего выступления. И почему я ее сразу не прослушала?! Может быть, это послужит доказательством. Возьми себе.
– Хорошо. – Он забрал у нее кассету. – А почему ты не отдала ее Еве?
– Я хотела… Я думала, она здесь. Наверное, Джесс дал мне ее по ошибке. Я даже Леонардо ничего не сказала. Какая я ужасная дура!
Рорк подошел к встроенному в стену бару и смешал в бокале успокоительный коктейль.
– На, выпей. Что это могут быть за доказательства?
– Не знаю. Ты меня презираешь?
– Радость моя, я тебя обожаю. Выпей все.
– Правда? – Мэвис послушно выпила коктейль. – Ты мне очень нравишься, Рорк, и не потому, что ты можешь помочь финансировать проект. Просто хорошо, что ты есть.
– Спасибо.
– А еще я благодарна тебе за то, что ты умеешь сделать Еву счастливой. Она сама это плохо понимает, потому что до тебя просто не знала, что такое счастье. Понимаешь?
– Перестань, Мэвис, не то я сейчас зарыдаю… А теперь сделай три глубоких вдоха.
– Хорошо. – Она сделала три вдоха, не сводя при этом глаз с Рорка. – У тебя это здорово получается. Умеешь успокаивать людей. Готова поспорить, что Даллас не разрешает тебе помогать ей.
– Обычно нет. Но порой она просто не догадывается, что я этим занимаюсь. – Он улыбнулся. – Мы ведь с тобой неплохо ее изучили, да, Мэвис?
– Мы ее любим. Ой, мне так стыдно. – Она снова заплакала, но уже без истерики. – Я все поняла, когда стала просматривать эту кассету. Не все, но кое-что. Очевидно, эту копию Джесс сделал для себя. Там в конце записи идет его текст. Он изложил свои соображения по поводу… – Она запнулась на мгновение. – Я хочу, чтобы он был за это наказан. Просмотри с того места, которое я отметила.
Рорк ничего не сказал и вставил диск в видеоплеер. Экран залился светом, зазвучала музыка, потом она стала тише, и послышался голос Джесса:
– Я не знаю, каковы будут результаты. Когда-нибудь я научусь их фиксировать. Сейчас же могу только строить предположения. Обращение к памяти. Возврат к воспоминаниям о психологической травме… В сознании Даллас явно есть какие-то темные места. Что ей будет сниться после того, как она прослушает диск? И сколько времени потребуется на то, чтобы я убедил ее в необходимости делиться своими впечатлениями со мной? Какие тайны она скрывает? Так хочется это узнать! Теперь я жду удобного случая добраться до темных сторон личности Рорка. А они у него тоже есть, причем так близко к поверхности, что, кажется, еще немного, и ты их увидишь. Я все время думаю об этих двоих, о том, как они сдерживают себя… Это идеальные испытуемые! Какое счастье, что Мэвис меня свела с ними. Через полгода я изучу их досконально, научусь предугадывать их реакции и смогу заставить их делать то, что нужно мне. И тогда – слава, богатство, власть! Я стану королем мира виртуальных наслаждений!
Рорк прослушал все молча и не стал вынимать кассету, опасаясь, что нервы не выдержат и он ее просто растопчет.
– Я уже наказал его, – произнес он наконец. – Но недостаточно. – Он повернулся к Мэвис. Она встала и молча смотрела на него. – Помни одно: ты ни в чем не виновата.
– Может быть. Мне еще надо подумать. Я знаю только, что без меня он бы до вас не добрался. Как ты думаешь, это поможет засадить его за решетку?
– Несомненно. И надолго. Можешь на меня положиться.
– Спасибо. Ну все, я пойду. Извини за беспокойство.
– Я всегда рад тебя видеть.
– Если бы не Даллас, ты бы, завидя меня, мчался прочь со всех ног, – усмехнулась она.
Рорк подошел к ней и неожиданно поцеловал прямо в губы.
– И это было бы моей ошибкой. Я вызову для тебя машину.
– Совершенно необязательно…
– Машина будет ждать у центрального входа.
– Один из твоих роскошных лимузинов?
– Так точно.
Он проводил ее до двери и задумался. Эта кассета – еще одно доказательство вины Джесса. Но с убийствами по-прежнему никакой связи нет.
Рорк вернулся к столу, перевел изображения с обоих компьютеров на экраны. А потом уселся в кресло, взял виртуальные очки и стал их рассматривать.
Связаться с Центральным участком Ева не успевала, но она сунула руку в карман и нажала кнопку экстренного вызова, непрерывно глядя на парализующее устройство. Ей не было видно, на какую позицию оно настроено. Но в любом случае одно неосторожное движение – и она будет частично парализована или мертва.
– Гражданским лицам запрещено пользоваться этим оружием, – сказала она как можно спокойнее.
– Думаю, при данных обстоятельствах это несущественно. Выньте свое оружие, Ева, и положите его на стол. Я бы не хотела причинять вам боль, – добавила она, увидев, что Ева не шелохнулась. – Но мне придется действовать по необходимости.
Глядя прямо в глаза Рианны, Ева потянулась к заплечной кобуре.
– Только не вздумайте его использовать, – предупредила та. – Аппарат включен на минимум, но и этого достаточно, чтобы вы несколько дней были парализованы. Плюс мозговая травма и частичная потеря памяти.
Ева очень хорошо знала, что может сделать это оружие, поэтому осторожно вынула свое и положила на край стола.
– Вам придется переключить свой аппарат на максимум и убить меня, Рианна. Но убивать вы меня будете не заочно, как остальных. А ведь это гораздо труднее.
– Я хочу попытаться вообще этого избежать. Короткий, безболезненный, даже приятный сеанс виртуальной игры – и мы внесем необходимые изменения в вашу память и наведем вас на нужную цель. Вы же настроены на Джесса, Ева. Пусть все так и остается.
– Почему вы убили этих четверых, Рианна?
– Они сами себя убили. Вы же были на крыше, когда Сериз Дэвон с нее прыгала. Надо верить тому, что видел собственными глазами. Во всяком случае, большинство людей так и поступает. – Она вздохнула. – Но вы, похоже, к этому большинству не принадлежите.
– Почему вы их убили?
– Я просто подтолкнула их к тому, чтобы они покончили с собой в определенном месте и в определенное время. Почему? – пожала плечами Рианна. – Потому что я могла это сделать.
Она очаровательно улыбнулась, а потом звонко рассмеялась.
20
«Как скоро Рорк меня хватится?» – думала Ева. Впрочем, Пибоди и Фини должны отреагировать на ее сигнал быстрее. Так что надо постараться выиграть время. И у нее было ощущение, что ей удастся это сделать: Рианна была из тех, чье непомерное самолюбие требовало постоянного восхищения окружающих.
– Вы работали с Джессом?
– Он жалкий любитель, – презрительно усмехнулась Рианна. – Всего-навсего пианист. У него есть определенные инженерные способности, но не хватает ни воображения, ни твердости характера. Женщины вообще смелее и порочнее мужчин. Вы с этим не согласны?
– Нет. Думаю, смелость и порок не имеют пола.
– Ну что ж. – Рианна поджала губы. – Я остаюсь при своем мнении. А с Джессом я немного общалась пару лет назад. Мы обменивались идеями, обсуждали разные теории. Очень удобная вещь – подпольная электронная сеть. Меня забавляло то, что он возомнил себя господом богом, я льстила ему, и он поделился со мной кое-какими из своих находок. Но я уже тогда была далеко впереди. Честно говоря, я и не подозревала, что он так продвинется. Насколько я понимаю, это изменение настроения и некоторые внушения, так?
– Вы пошли дальше?
– О, намного дальше! Может, присядете, Ева? Так нам обеим будет удобнее.
– Мне и стоя удобно.
– Как угодно. Но, будьте добры, сделайте несколько шагов назад. Не хотелось бы, чтобы вы попытались воспользоваться оружием. Тогда мне придется пустить в ход свое, а было бы безумно жаль терять такого хорошего слушателя.
Ева отступила назад. Она вдруг снова подумала о Рорке. Ведь если он отправится искать ее, то явится сюда безоружным. Нет, уж пусть лучше сидит у себя в кабинете: так он, по крайней мере, в безопасности.
– Вы же врач, – напомнила Рианне Ева. – Психиатр. Вы многие годы посвятили тому, чтобы помогать людям. Зачем убивать, Рианна? Вас же учили спасать.
– Возможно, такова моя генетическая предрасположенность, – улыбнулась она. – Ах да, вам же не нравится эта теория. Вы готовы были на нее опереться только для того, чтобы достичь желаемого результата по вашему делу. Впрочем, она и не может вам нравиться: вы ведь не знаете, кто вы и откуда. – Она заметила, как сверкнули Евины глаза, и удовлетворенно кивнула. – Я изучила все сведения о Еве Даллас, как только узнала, что Рорк поддерживает с вами отношения. Я очень привязана к Рорку и даже одно время подумывала, не попробовать ли превратить нашу короткую связь во что-то постоянное.
– Он вас бросил?
Оскорбление попало в цель.
– Такой чисто женский приемчик не делает вам чести, Ева. Нет, не бросил. Мы просто разошлись в разные стороны. Но у меня было намерение со временем опять с ним сблизиться. Поэтому, узнав, что он стал проявлять такой повышенный интерес к женщине-полицейскому, я была заинтригована. Это совсем не в его стиле. Но вы… вы оказались любопытной особой. Особенно вы меня заинтересовали после того, как я собрала о вас определенные сведения.
Она уселась на ручку кресла. Парализующее устройство было по-прежнему нацелено на Еву.
– Бедный измученный ребенок, найденный на улице в Далласе. И ничего не помнит: ни того, как там очутилась, ни того, кто ее бил, насиловал, терзал. Чистый лист! Мне показалось это любопытным. Ни прошлого, ни родителей, ничего. Я с удовольствием займусь изучением вашего сознания.
– Вы до него не доберетесь!
– Доберусь обязательно. Вы сами меня об этом попросите после парочки сеансов той игры, которую я для вас подобрала. Мне даже жаль, что вы забудете все, что мы с вами сейчас обсуждаем. У вас такой острый ум, такая удивительная энергия… Но зато у нас будет возможность поработать вместе. Я очень люблю Уильяма, но он такой… близорукий.
– Он в этом замешан?
– Никоим образом. Первый опыт я поставила именно на Уильяме. Опыт оказался удачным, и мне стало гораздо проще с ним: он подчинялся любому моему требованию. Уильям лучше меня ладит с электроникой. Он помогал мне улучшить программу, которую я послала сенатору Перли.
– Зачем?
– Это был еще один опыт. А кроме того… Перли слишком рьяно выступал против воздействия на подсознание. Электронные игры обожал, что, я думаю, вы уже успели выяснить, но все время настаивал на ограничениях. Он выступал против порнографии, требовал запретить эротические игры для двоих, возмущался рекламой, использующей воздействие на подсознание, и все такое прочее. Короче говоря, я назначила его жертвенным тельцом.
– Как вы раздобыли его данные?
– Уильям постарался. Он ведь очень умен. На это у него ушло несколько недель, но он сумел проникнуть в засекреченные сети. Так же, как ему удалось залезть в компьютеры Управления полиции.
– И оттуда вы получили сведения обо мне?
– Естественно. Ну а потом он заслал туда вирус. Чтобы отдел электроники знал, чем себя занять. Впрочем, это была только шутка. У Уильяма такое доброе сердце, он бы страшно расстроился, узнав, что принимал участие в принуждении людей к самоубийству.
– Но тем не менее вы его использовали, сделали причастным к этому. Вас это не волнует?
– Нет. Уильям сделал все, что от него требовалось, но на его месте мог быть кто-то другой.
– Он же любит вас, неужели вы этого не видите?
– Да ладно вам! – рассмеялась Рианна. – Он щенок. Все мужчины таковы, когда перед ними хорошенькая женщина. Они садятся на задние лапки и бросают на тебя умоляющие взгляды. Это забавно, иногда утомительно, но порой полезно. – Она с любопытством посмотрела на Еву. – Только не говорите мне, что с Рорком вы не чувствуете своего женского превосходства.
– Мы никогда не используем друг друга.
– Значит, вы просто не понимаете свое преимущество. – Рианна нахмурилась и поспешила сменить тему. – Многоуважаемая доктор Мира, очевидно, сочла бы меня социопатом с тенденцией к насилию и тягой к власти. Патологической лгуньей с нездоровым, даже опасным интересом к смерти.
Ева выдержала паузу.
– А вы бы согласились с этим диагнозом, доктор Отт?
– Конечно. И я с удовольствием объяснила бы ей, почему я такая. Моя мать покончила с собой, когда мне было шесть лет. Отец не смог этого пережить. Он отдал меня дедушке с бабушкой и отправился куда-то залечивать раны. Думаю, это ему так и не удалось. Но я прекрасно помню лицо моей матери после того, как она приняла смертельную дозу снотворного. Она казалась такой красивой и счастливой. Так почему же смерть не может быть увлекательным приключением?
– Попробуйте сами, – предложила Ева, – и вы все поймете.
– Когда-нибудь. Но только после того, как я завершу свои исследования.
– Так, значит, мы все для вас – лабораторные крысы? Лягушки под микроскопом?
– В какой-то мере – да. Единственный, кого мне, пожалуй, жаль, – это Дрю Матиаса. Он был юн и талантлив… Я иногда консультировалась с ним, когда мы с Уильямом работали в «Олимпусе». Дрю в меня влюбился, и мы неплохо проводили время. Я была польщена, а Уильям терпим к моим развлечениям на стороне.
– Матиас слишком много знал, поэтому вы послали ему программу и велели повеситься? – догадалась Ева.
– Приблизительно так. В этом не было бы необходимости, но он не хотел, чтобы наши отношения прекращались. Поэтому Дрю должен был умереть – иначе он когда-нибудь взглянул бы на все трезво и понял бы слишком многое.
– А почему вы заставляли своих жертв обнажаться? Хотели их унизить?
– Нет! – Эта мысль, похоже, шокировала Рианну. – Вовсе нет. В этом есть своя символика. Нагими мы приходим в этот мир, нагими и уходим. Мы завершаем круг. Дрю умер счастливым. Как и все остальные. Ни страданий, ни боли. Только радость. Я не чудовище, Ева, я ученый.
– Нет, вы чудовище, Рианна. Современное общество сажает таких, как вы, в тюрьму. В тюрьме вы не будете счастливы.
– Этого не случится. За все заплатит Джесс. После моего завтрашнего отчета вы сделаете все, чтобы посадить его. Думаю, вам удастся убедить всех остальных в том, что он принуждал людей к самоубийству, поскольку сами вы будете в этом абсолютно уверены. Ну а когда я буду ставить следующие опыты, то постараюсь, чтобы это происходило вдали от вас. Вас это больше беспокоить не будет.
– Но одного человека вы выбрали рядом со мной. – Ева почувствовала, что тошнота подступила к горлу. – Зачем вам это понадобилось? Чтобы привлечь мое внимание?
– Отчасти поэтому. Мне хотелось посмотреть, как вы работаете, проверить, действительно ли вы такой прекрасный полицейский. А кроме того, я решила оказать вам маленькую услугу: я знала, что вы терпеть не могли Фицхью. Да и многие считали его высокомерным ослом, человеком неприятным в общении. И знаете, он обожал жестокие игры, поэтому я выбрала для него кровавую смерть. Лично я с ним никогда не встречалась, но иногда натыкалась на него в компьютерной сети.
– У него были близкие, – произнесла с трудом Ева. – У Перли, Матиаса и Сериз Дэвон тоже.
– Да ладно вам! Жизнь продолжается, – махнула рукой Рианна. – Все устроится. Такова человеческая природа. А что касается Сериз, то в ней материнских чувств было не больше, чем в дворовой кошке. Она была такая самоуверенная. Это меня просто бесило! Можете считать, что я выбрала ее следующей жертвой из чувства личной неприязни. Забавно было смотреть, как она умирала. Какая улыбка! Они все улыбались. Это была моя маленькая шутка и мой прощальный подарок. Ведь смерть – это так увлекательно, так прекрасно, так радостно! Умри – и ты испытаешь истинное наслаждение. Они все умирали с наслаждением.
– Они умирали с застывшими на лицах улыбками и ожогом в мозгу.
– О каком ожоге вы говорите? – нахмурилась Рианна.
Когда же наконец придет помощь? Сколько ей еще надо продержаться?
– Вы не знали об этом? В ваших опытах был один маленький недостаток, Рианна. В лобной доле мозга остается небольшой ожог, который виден при сканировании как затемнение. Если бы не это, едва ли мне удалось бы что-нибудь раскопать.
– Ерунда! – Рианна снова махнула рукой, но видно было, что она задумалась. – Это могло быть вызвано интенсивностью сублиминального воздействия. Оно ведь должно быть очень точно направленным, чтобы преодолеть инстинктивное сопротивление – тот самый инстинкт выживания. Надо будет над этим поработать, отладить. – Во взгляде ее читалось неудовольствие. – Ну, ничего. Уильям с этим справится. Я не люблю недочетов.
– А между тем в вашем исследовании их предостаточно. Чтобы продолжать работу, вам надо постоянно держать под контролем Уильяма. Интересно, сколько раз вы испытывали на нем свое устройство, Рианна? А что, если при повторном воздействии этот ожог увеличивается? Ведь неизвестно, какой вред это может принести.
– Это все можно исправить. – Она рассеянно барабанила пальцами по колену. – Я сделаю ему сканирование мозга. Если ожог у Уильяма есть, я его вылечу.
– У него наверняка есть ожог. – Ева подошла чуть ближе. – Он был у всех. А что, если вам не удастся вылечить Уильяма? По-видимому, тогда его тоже придется убить. Вы не можете рисковать: вдруг этот ожог вызовет непредсказуемое поведение?
– Нет. Нет. Я займусь этим немедленно. Сегодня же вечером.
– Может быть, уже поздно.
– Все можно вылечить! Я так далеко зашла, что не могу смириться с неудачей.
– Боюсь, что придется. Не думаю, что вам будет легко контролировать меня.
– У меня уже есть данные вашего мозга, – напомнила ей Рианна. – И программа для вас готова. Так что все как раз будет очень легко.
– Я вас еще удивлю, – пообещала Ева. – А Рорк? Ведь он рано или поздно все узнает, а без него вы не можете создавать свое оборудование и программы. Вы и его собираетесь контролировать?
– Я бы это сделала с превеликим удовольствием. Даже начала составлять программу: небольшая прогулка, так сказать, по закоулкам памяти. Рорк такой изобретательный любовник. У нас не было времени сопоставить впечатления, но, думаю, вы со мной согласитесь.
Ева готова была взорваться, но сдержалась.
– Хотите получить от своей игрушки сексуальное удовольствие, доктор Отт? Поведение, недостойное ученого.
– Зато как это забавно! Я не такой мастер, как Уильям, но хорошую игру могу оценить. Игры порой могут развлечь и помогают расслабиться. Собственно, с этого все и началось. Мы с Уильямом решили, что, изучая непосредственно реакции игроков, сможем разработать новые опции для нашего виртуального устройства. Но никто и не подозревал, что именно я создаю. Ну а что касается Рорка… Мне пришлось пересмотреть свое решение. К сожалению, он слишком углубился в изучение нашего устройства. Это становится опасным, и тут уже не до развлечений… А впрочем, Рорк вовсе не так уж необходим. – Она улыбнулась уголком рта. – Как вы полагаете, кто будет владеть всем его состоянием, если с ним что-то случится?
Рианна весело рассмеялась, а Ева молча смотрела на нее.
– Ну, конечно же, вы, дорогая! Все это будет вашим, все будет под контролем у вас, а следовательно, и у меня. Не волнуйтесь, я не заставлю вас вдоветь долго. Мы вам кого-нибудь найдем. Я сама выберу вам нового мужа.
У Евы от ужаса кровь застыла в жилах, сжалось в комок сердце.
– Вы сделали программу для него?
– Закончила сегодня днем. Интересно, он ее уже опробовал? Рорк такой внимательный человек, он интересуется всей производимой его компаниями продукцией.
Ева сделала небольшое движение в сторону стола, на котором лежал ее револьвер, и это не ускользнуло от внимания Рианны.
– Не делайте этого. Мне придется вас парализовать.
– Я задушу вас своими собственными руками. – Ева постаралась сделать максимально глубокий вздох. – Клянусь!
Рорк, сидевший в своем кабинете, снова просматривал информацию на компьютере. «Я что-то упустил, – думал он. – Но что?»
Он протер глаза, сел поудобнее. Надо передохнуть, решил он. Прочистить мозги, дать отдых глазам. Взяв со стола виртуальные очки, он стал задумчиво вертеть их в руках.
– Вы не станете рисковать. Попытайтесь только, я вас парализую, и вы не успеете ему помочь. А так – остается надежда, что вы сможете это остановить, сможете спасти его. – Она презрительно усмехнулась. – Видите, Ева, я вас прекрасно понимаю.
– Ошибаетесь!