Звездный лед Рейнольдс Аластер
– Если уж ты не доверяешь Маккинли, доверься хоть Джиму Чисхолму. Уж его-то ты послушаешь?
В ближайшем окне по каньону пронеслась с ревом, будто исполинский поршень, стена пыли, заглотив ажурный подвесной мост.
– Я доверяла прежнему Джиму, но не уверена, что к нам вернулся целиком он.
Посещая Беллу, Хромис неизменно находила ее встревоженной. В последнее время Белла обнаружила, что мертвая женщина-политик – единственная, чьим советам нет убедительных причин не доверять.
Прошли дни. Затем недели. Передачи «мускусных собак» стали умнее, изобретательнее. Ролики их по-прежнему беспрепятственно проникали в сеть и делались настырнее, убедительнее, конкретнее. В обмен на доступ к Янусу «собаки» обещали людям доступ к открывающему двери ключу, полученному от «шепчущих», плюс к тому технологию сдвига координатных систем, о которой уже говорила Хромис.
Белла решила рассказать ей все, что узнала о других культурах Структуры.
– «Фонтаноголовые», «мускусные собаки», а еще «шепчущие» и «вырвавшиеся», – задумчиво перечислила Хромис. – Несомненно, есть еще и множество иных.
– Маккинли сказал – тридцать пять рас, включая нас.
Белла шла по длинной извилистой дорожке между огромными баками «океанариума» в нерабочее время, после его закрытия для посетителей.
Когда генетически реконструированные скаты, манты, акулы выросли из аквариумов офиса Беллы, та с радостью подарила жителям Крэбтри рыб и общественный аквариум, сделанный из старой камеры «токамака» под остатками «Хохлатого пингвина». Рыба плыла между ненужными уже магнитами и зеркалами системы удержания плазмы, теперь ржавыми и заросшими кораллами, будто снасти и пушки древнего затонувшего галеона.
– Вы прибыли сюда на Янусе, принесенные против воли сквозь пространство и время, – размышляла Хромис. – Возможно, другие расы оказались здесь сходным образом.
– На борту их версий Януса?
Хромис остановилась изучить текст под аквариумом, когда светящийся голубой угорь выскользнул из трещины в станине магнита.
– Почему нет? Ледяной спутник, вдруг начавший двигаться под собственной тягой? Как думаешь, хватило бы этого, чтобы привлечь внимание большинства разумных рас?
– Но зачем?
– Могу предложить несколько причин. Правда, ни одна не выглядит обнадеживающей. Начнем с простейшей и потому наиболее вероятной. Представим, что спикане – простоты ради будем звать их так – были одной из первых возникших разумных рас во всей Галактике. Причем задолго до людей. Здесь я говорю не о нескольких миллионах лет.
– Полагаю, кому-то же надо быть первым, – согласилась Белла.
– Если они и не стали первейшими, то уж точно были среди самым-самых. И они делали то же самое, что и мы: глядели в ночное небо и удивлялись, куда же подевались остальные? Конгресс Кольца Линдблада – и другие политические объединения рядом с нами – выслали зонды в Галактику, но ко времени моей записи эти зонды прошли всего десять-одиннадцать тысяч световых лет. Доступные нам границы постоянно расширялись – но мы по-прежнему не находили выжившие разумные расы. И даже когда взглянули дальше, нацелили наши телескопы на звезды за пределами границы материального познания – то и там не заметили признаков разумной жизни. Насколько мы знали, наша экспансия шла по пустой, безжизненной Галактике.
– И вы думаете, что спикане тоже видели только пустоту?
– Если и существовали другие культуры, они не дожили до эпохи спикан. Наверное, те пришли к выводу, что разум – слишком редкое и хрупкое явление, чтобы выживать в течение вселенски больших промежутков времени. Потому контакты между разными расами представлялись чрезвычайно маловероятными. А если и произойдет исключительно редкое событие взаимодействия двух летающих меж звездами рас, то вряд ли они встретятся на равных. Технологическое и умственное различие окажется таким, что даже диалог, не говоря уже о взаимовыгодной торговле, будет немыслим. Белла, что нового может тебе предложить обезьяна? Или землеройка? Мы говорим про разрыв между культурами приблизительно такого порядка.
Белла кивнула. Они с Хромис уже столько раз вели диалог на сходные темы, что соображения казались привычными до обыденности, будто слова затверженной мантры.
– Вряд ли они бы сумели осмысленно общаться.
– Конечно же не смогли бы. И потом, спикане хотели не просто контактов, а контактов равных. Причем так сильно, что решились поменять правила игры.
– На то и Структура, – заметила Белла.
– Сделанная в конце времен, а скорее, запущенная строиться спустя очень долгое время после конца спикан. Структура – место сбора разумных рас, каким еще только предстояло родиться и развиться. Спикане рассыпали по Галактике ловушки – устройства вроде Януса – и принялись ждать. За исключением возможных послов в далекое будущее, должных собрать Структуру, спикане исчезли из Галактики – то ли вымерли, то ли ушли куда-то еще. А после их исчезновения неизбежным образом развились другие культуры. Промежутки между их возникновением могли составлять многие миллионы лет, но ведь они ничто по сравнению с возрастом Галактики.
– Хромис, у меня кружится голова и от восемнадцати тысяч лет. Время намного большее я и представить не в силах.
– Понимаю тебя. Но если я права – а я всего лишь фантазирую, – то назначение Структуры и состояло в сведении этих промежутков к нулю, в соединении рас, будто они сосуществуют единовременно. Как в зоопарке, сжимающем ареалы обитания, сводящем в одно место животных, которые никогда бы не ужились на таком пространстве в природе. Структура сжимает и время, сводя разумы воедино.
– Используя ловушки, чтобы заманить к себе.
– Они – ключ. Рано или поздно представители разумных рас наткнутся на свои эквиваленты Януса. Мы-то едва успели покинуть Землю. А другие культуры могли провести в космосе тысячи и даже сотни тысяч лет, перед тем как обнаружить свой Янус. – Хромис улыбнулась Белле с симпатией. – С чем-то вроде сдвига систем отсчета за сотни тысяч лет можно пересечь всю Галактику и создать империю из сотен миллиардов миров, нечто столь великолепное, что невозможно представить его тленным. Но даже и сотня тысяч лет – всего лишь мгновение по сравнению с галактическим временем.
– «Фонтаноголовые» намного опередили нас.
– Несомненно, они летали к звездам задолго до того, как попали в ловушку. Конечно, если попали сюда так же, как и вы. А может, прошли миллионы лет с тех пор, как «фонтаноголовые» покинули родной дом. Но прогресс их не продвинулся так уж далеко. Им еще нужны материя и энергия. А у вас это есть. И это главное.
– А «мускусные собаки»?
– Другая культура, выхваченная из иной временной точки. То же самое справедливо для всех остальных. Родившиеся позднее, скорее всего, имели смутное представление о предшественниках – как «фонтаноголовые», узнавшие о нас по нашим руинам. – Затем Хромис мрачно добавила: – В Структуре могут быть и расы, знающие «фонтаноголовых» по их руинам.
– Но зачем делать это? Если спикане заинтересованы в контакте, где же они сами?
– Возможно, не так заинтересованы в самом контакте, как в исследовании его протекания. Когда открываются врата в торцах отсеков, расы могут взаимодействовать друг с другом. Контакты не всегда проходят хорошо. Но если в Структуре уже тридцать пять разумных рас, возможно немалое количество комбинаций.
– Я думала, «фонтаноголовые» – смотрители зоопарка. Но по-твоему, скорее кукловоды.
– Не исключено.
– Но что случится, если мы захотим покинуть сцену?
– У вас меньше выбора, чем вы думаете, – тактично указала Хромис, чуть нахмурившись. – Если Структура способна удержать «фонтаноголовых», не говоря уже про тридцать три прочие инопланетные расы, из которых даже не все состоят из барионной материи, то покинуть Структуру – не вполне тривиальная задача.
– Это не помешает нам попытаться.
– Конечно не помешает. Но следует иметь в виду: пока вы не знаете о том, что вас ждет за пределами Структуры.
– Я пообещала вернуть моих людей домой.
– Некоторые обещания лучше нарушить. Уж поверьте мне. Я – политик.
Белла вздрогнула, заслышав внезапно приближающиеся шаги. «Призрак», не оставлявший ее, развернулся, приняв позу, характерную для угрозы низкого уровня.
– Привет, Лиз, – сказала Белла.
– Хромис все еще с тобой? – спросила Лиз Шен.
Белла покачала головой. Хромис исчезла в момент появления Лиз.
– Случилось что-то важное?
– Да. Важнее некуда. Опять Светлана. Она отправилась к «мускусным собакам».
Глава 35
Светлана медленно поднималась к ломаным костям «потрохабля». Вокзал Второго яруса превратился в светящуюся точку рядом с цитаделью посольства «фонтаноголовых». Строительные купола, трубопроводы и кабели проекта Второго яруса едва затронули огромную черноту внешней оболочки Януса. Люди могут заселить и эту черноту, но пройдут столетия, прежде чем плотность населения приблизится к уровню тесных земных городов. А когда это произойдет, когда «железное небо» от полюса до полюса покроется оживленным, сверкающим мириадами огней человеческим поселением, люди еще больше раздвинут границы своих владений.
Экран шлема замигал – новое сообщение.
– Светлана, это вы? – спросила диктор хорошо поставленным, вежливым, почти бесстрастным голосом.
– Да, я.
– Мы высылаем шаттл, чтобы забрать вас на корабль. Воздержитесь от любой активности, и все будет хорошо.
Светлана отключила движки скафандра и осталась медленно дрейфовать. От борта «потрохабля» отделилось нечто похожее на цисту, растягивая жирные волокна-связки с кораблем до тех пор, пока они не лопнули. Циста приблизилась, со странной легкостью разгоняясь и тормозя. Как и материнский корабль, она состояла из жилистых волокон, обернутых вокруг угловатых, чужеродно выглядящих механизмов. На шаттле открылась пара мясистых дверей – будто взрезали и раскрыли грудную клетку для операции на сердце. Скафандр вплыл в мягкое красное окружение и остался висеть. Ребристые двери закрылись, заключив человека внутри. Сквозь лицевой щиток различалось неясное розово-алое сияние. Похоже, стены пульсировали. Показания датчиков на экране шлема оставались неизменными. «Шакри» не обнаружил никакого повода для беспокойства.
Путешествие к «потрохаблю» заняло, похоже, всего несколько секунд. Светлана не ощутила ни ускорения, ни торможения до того, как двери открылись снова. Она попала в гораздо большее помещение, залитое таким же розово-алым светом. Зал походил на огромную пещеру, где стены не отличались от пола и потолка. Украшало их – если украшало, конечно, – множество сложно перекрывающихся слоев жирно поблескивающих желваков и засохших жилистых останков. Там и сям виднелись разноцветные пятна и мазки: желтые, бурые и зеленые, оттенка гнилостной слизи. Свет шел от матовых сфер, внедренных в центры морщинистых завихрений на стенах, – словно от заплывших бельмами глаз.
Впервые после ухода из Форпоста Светлана ощутила свой нормальный вес. Она вышла из шаттла и ступила на извилистый пандус, уводящий к нижней части зала. Казалось, гравитация близка к земной, хотя из-за скафандра с уверенностью сказать было трудно. Света развернулась, снимая всю розовую пещеру, чувствуя себя обязанной сохранить увиденное для других. В дальней стене открылась еще одна дверь, похожая на разорванную грудную клетку. От внезапного движения за ней Светлана вздрогнула, но сумела обуздать страх. Затем появилась «мускусная собака».
Насчет нее Света кардинально ошиблась. Первая мысль – это вообще несколько существ, а не одна особь. Инопланетянин выглядел как пара-тройка сцепившихся из-за куска мяса дворовых псов. Беспорядочная масса разнородных конечностей, шерсть цвета спекшейся на солнце глины, черная морда с зубастой пастью, а над ней – слишком уж много глаз. Оценить форму тела было непросто: тварь непрерывно скреблась, чесалась и мочилась. Она брела, принюхиваясь, царапаясь, испуская желтые струи из слишком многих мест. Ростом она доходила гостье всего лишь до пояса.
Она заговорила – какофония придушенного рыгания, бульканья, хрипа. Но поверх наложилась произведенная невидимым аппаратом спокойная, уверенная речь диктора Си-эн-эн:
– Светлана Барсегян, добро пожаловать на борт «потрохабля». Мы надеемся, пребывание здесь покажется вам приятным. Вы можете покинуть нас в любое время, но, надеюсь, вы останетесь хотя бы ненадолго.
– Спасибо, – выговорила Светлана, и скафандр транслировал ее речь наружу.
– Вдыхать нашу атмосферу вполне безопасно для вас. Здесь нет вирусов, токсинов или микроорганизмов, способных повредить вам либо причинить неудобства.
Светлана глянула на дисплей. Да, внешней атмосферой можно дышать, но скафандр тут же добавил, что анализ может оказаться неверным и потому следует соблюдать осторожность.
– Спасибо, мне хорошо и в скафандре.
«Мускусная собака» обнюхала скафандр, потерлась, поелозив особенно задней частью тела.
– Пожалуйста, вдохните наш воздух. Это доставит нам большое удовольствие.
Светлана покачала головой, надеясь, что тварь распознает жест. Поведение диктора показывало, что «собаки» уже освоили до мелочей язык человеческого тела.
– Если вы не против, я пока останусь в скафандре. Не то чтобы я не доверяла вам, но мне спокойнее внутри его.
«Собака» замерла, рассматривая ее.
– Хорошо. Мы понимаем. Возможно, в следующий раз, когда вы больше привыкнете к нашему кораблю?
– Возможно.
– Я должен представиться. Я – Тот, Кто Приветствует.
– Здравствуйте, Тот, Кто Приветствует. Спасибо за гостеприимство.
«Мускусная собака» задержалась, опрыскивая мочой часть комнаты. Светлана заметила, что залитый мочой пол на время теряет цвет.
– Мы всецело рады. А теперь не согласитесь ли следовать за мной? Я должен проводить вас к Тому, Кто Переговаривается.
– Идемте.
Она пошла вслед за сгустком дергающихся рыже-бурых конечностей, останавливаясь всякий раз, когда тварь мочилась на стену. «Собака» привела в помещение в глубине корабля. Стены ее покрывали такие же, как и в первом зале, многолетние слои ссохшихся выделений, спекшиеся, загрубелые и, наверное, многометровые. Светлана подумала, что, возможно, сам «потрохабль» в немалой мере – продукт выделений.
– Я оставляю вас с ним – Тот, Кто Приветствует отступил.
Другая «собака» сидела у стены с дисплеями: мозаикой хаотичных форм экранов, вдавленных в стену из чего-то глиноподобного под самыми разными углами. Каждый экран показывал свой канал «Шипнета». Морда твари дергалась, как будто совершенно случайным образом, от экрана к экрану. Светлана услышала бормотание множества человеческих голосов и поверх него синтезированную речь «мускусных собак».
Вторая «собака» выждала, пока уйдет первая, и лишь тогда показала, что заметила присутствие Светланы. Существо отвернулось от стены с дисплеями, задрало морду и живо обнюхало гостью.
– Тот, другой, коснулся вас, – сказала тварь, обходя кругом.
Члены ее дергались, ударялись друг о друга, словно у «собаки» патологически расстроилась координация.
– Он терся о мой скафандр.
Тварь наклонила голову, замерев, будто взвешивая только что услышанное. Затем выговорила:
– Я – Тот, Кто Переговаривается. Я весьма признателен за то, что вы поднялись на борт «потрохабля». Мы можем очень многое вам предложить для торговли. С ключом «шепчущих» вы сможете попасть в закрытые прежде для вас области Структуры. С фемтомашинами и технологией сдвига инерциальных систем вы будете с выгодой для себя торговать с несколькими менее развитыми культурами. А с учетом того, что «вырвавшиеся» опять на свободе, подобная торговля может очень вам помочь, когда речь зайдет о выживании. Вам не стоит полагаться на Союз Пятой Оси в смысле защиты от «вырвавшихся». «Ходульники» положились на них – и что с ними теперь? А фемтотехнологии и сдвиг – лишь первое из того, что мы можем предложить вам. Если наши переговоры произойдут успешно, последует и многое другое.
Светлана, не будучи посвященной Беллой в рассказанное Маккинли, мало что поняла из слов «собаки».
– А чего же вы хотите от нас?
– Того же, что и «фонтаноголовые»: доступа к глубинным частям вашего мира.
– Качать энергию из Януса?
– Именно, – ответила тварь после секундного раздумья.
– А что требуется от меня ради вступления сделки в силу?
– Всего лишь, как от официального представителя вашей расы, разрешение.
«Мускусная собака» снова наклонила в задумчивости голову.
– Кстати, метод вашего приближения к нам был отчасти странен. Наверное, технические неполадки побудили вас высверлить проход в прозрачной конструкции?
– Да.
Для того чтобы выбраться наружу, Светлана использовала закрепленный на скафандре резак, прорезая стены лифтовой шахты, полностью блокировавшей отверстие в «небе». Света поднялась внутри ее над «небом», а затем прорезала новую дыру уже выше. Шахта без труда починит сама себя, но известие о повреждениях и о том, что Света отправилась к «собакам», наверняка уже достигло Беллы.
– Мы так и подумали, – заметила «собака» хитро. – И никаких больше вопросов?
– Никаких.
– Это хорошо. Нам всегда приятнее, когда мы уверены, что имеем дело с официальным представителем, а не с предприимчивым самозванцем. Вообразите только, какие неприятности и конфузы нам это причиняло в прошлом.
– Насчет меня не беспокойтесь, – заверила Светлана.
Она не сомневалась: «мускусная собака» видит ложь насквозь. Видит и не придает значения.
– Тогда начнем. В знак нашей доброй воли я уже загрузил чертежи новой наноплавильни в память вашего скафандра. Эта технология из послепорогового времени, когда появился «трансгрессивный разум». Среди данных вы найдете оружие, инструменты и защиту, вместе с протоколами более эффективного плавильного котла. Но все эти технологии должно использовать лишь разумным и ответственным образом.
– Я понимаю.
– Светлана Барсегян, мы надеемся, что наши дары помогут вам упрочить свое положение как официального посла.
– Я приложу все усилия, – пообещала она, вызывая на экран каталог файлов.
Там оказалось много новых данных в формате, подходящем для наноплавильни. Даже после невероятного прогресса последних тридцати пяти лет названия переданных «собаками» файлов создавали впечатление фундаментальной, революционной новизны.
– Как вы сумели это сделать? – только и спросила она.
Тот, Кто Переговаривается оторвал взгляд от экранов.
– Мы уже подвергли ваши протоколы передачи данных интенсивному изучению. Ваш скафандр гораздо менее изолирован от окружающего, чем вы считаете. – Пасть «собаки» раскрылась в слюнявой улыбке. – Но не тревожьтесь. Мы не станем злоупотреблять слабостями ценного торгового партнера.
Света глянула на экраны, вдавленные в стену: там, судя по содержанию каналов, обычная жизнь Крэбтри. Белла еще не выступила с осуждением бывшей подруги.
– И что мы будем делать дальше?
– Обсудим условия доступа к Янусу. Мы начнем с одной точки забора энергии. Это никак не скажется на вашей активности по ее сбору. В обмен мы предложим чертежи для создания ключа «шепчущих».
– И он откроет для нас ворота?
– Он сработает четыре раза, затем прекратит действовать. Если вы захотите открыть больше ворот, вам придется договариваться с нами опять. Тогда мы продадим вам новый ключ, работающий ограниченное число раз.
– Я не совсем понимаю, как оно сработает…
– Что именно?
– В наш мир только один путь – через отверстие у посольства «фонтаноголовых».
– Мы заметили. А они ввели свои энергозаборы внутрь Януса, не так ли?
– Именно, – подтвердила Света с безапелляционностью, выдающей давнюю привычку командовать.
– Между внутренностью Януса и посольством есть связь посредством кабелей, труб?
– Нет, – ответила Света, пытаясь говорить с прежней уверенностью.
– Наши технологии требуют материальной связи. А их необходимо вести к «потрохаблю» через отверстия в «небе».
– Вы можете их сделать?
– С легкостью. С вашего разрешения, конечно. Мы начнем с одного отверстия, с единственной осторожной пробы, – ответила «мускусная собака», разглядывая гостью со странным напряженным вниманием. – Надеюсь, это сделает ваше возвращение домой менее проблематичным.
– Звучит вполне разумно.
– Значит ли это, что вы даете нам разрешение?
– Полагаю, да.
– Чертежи ключа окажутся в памяти вашего скафандра в самом скором времени.
– Мы сможем изготовить его в наших наноплавильнях?
– Да, но следует соблюдать осторожность. Ключ должен собираться с использованием фемторазмерных технологий, но фемтомашины внедрятся в операционное ядро наноплавильни лишь временно. Когда ключ будет готов, слой фемтомашин самоуничтожится и распадется.
– Звучит как-то чересчур сложно.
– Наша программа-чертеж позаботится обо всем. Позднее мы сможем договориться о передаче вам постоянного фемтотехнологического ядра, позволяющего изготовить двигатель, смещающий системы отсчета.
– Давайте начнем с одного отверстия и одного энергозабора.
– Хорошо. Но нужно договориться еще кое о чем, перед тем как считать нашу встречу благополучно завершившейся. Дело незначительное, ничего не стоящее для вас. Когда мы закончим его, вам и будут переданы чертежи ключа.
Слова «собаки» встревожили Светлану. В них чувствовалась неприятная подоплека.
– И что такое?
– Это касается другой «мускусной собаки». Того, Кто Приветствует. Вскоре он прибудет сюда, чтобы сопроводить вас в зал прилета. Обязанность Того, Кто Приветствует, – встречать визитеров и провожать их. Оттого и имя.
– Я понимаю, но…
– Когда он явится, вы должны отказаться от его сопровождения. Он будет напуган и оскорблен, станет умолять, но необходимо проявить твердость. Вы должны сообщить ему, что находите его поведение оскорбительным, и не желаете более проводить время в его компании.
– Я не нахожу его поведение оскорбительным.
– Но тем не менее вы должны солгать, иначе наши переговоры не придут к положительному финалу.
– Не понимаю. Зачем лгать ему?
– Я и не ожидаю, что вы поймете, – проговорила «мускусная собака» и звучно зевнула – жест, очень похожий на человеческий вздох. – Мы – сообщество разделенное на фракции. Команда «потрохабля» разделена на много групп… э-э… стай «мускусных собак». А любая стая хочет доминировать над остальными. Всегда.
– А-а, теперь ясно.
– В данное время обострились противоречия между отделом, за который отвечаю я, – подразделением, ведающим торговлей, – и отделом, где служит Тот, Кто Приветствует. Потому необходимо, чтобы я утвердил свой авторитет. Если я не пристыжу Того, Кто Приветствует, мое положение станет шатким. И ваше – тоже. Тогда нам придется прекратить переговоры.
– Все же он не сделал ничего плохого.
– Прикоснувшись к вам, он попытался утвердить свою власть над вами как над вещью. Оставил свой личный химический отпечаток на вашем скафандре, утверждая свое владение вами. А для меня это непереносимо.
– Он заявил на меня права?
– Да. Мы никогда не скрывали того, что являемся существами, жестко контролирующими свою территорию.
Скафандр передал поскребывание, шорох, шелест. Вернулась первая «мускусная собака», едва не спотыкаясь о мешанину собственных хаотично шевелящихся ног. Когда обе твари встали рядом, Светлана не смогла различить, кто из них кто.
– Если переговоры завершены, я готов отвести вас к шаттлу, – сообщил Тот, Кто Приветствует.
– Обсуждение прошло очень хорошо, – проговорил с нарочитой вежливостью Тот, Кто Переговаривается. – Да-да, очень хорошо. Не так ли, Светлана Барсегян?
Когда все закончилось и Светлана пристегнула шлем на место – увы, но в ходе переговоров его все же пришлось снять – и очистила легкие от застоялого, смердящего воздуха «потрохабля» – но воздух был, как и обещал Тот, Кто Приветствует, вполне пригодным для дыхания, – она не удержалась:
– И что с ним станет?
– С кем?
Тот, Кто Переговаривается теперь помечал скафандр, стирая метки, оставленные соперником. «Мускусная собака» прикасалась железами, оставляя быстро засыхающую корку, задирала лапу, мочилась, обходила скафандр и мочилась снова, замирала в задумчивости, будто старый садовник, поливающий клумбы в сосредоточенном глубокомыслии.
– С тем, кого вы попросили унизить.
– А, с ним! Вернется к своей фракции. Все узнают, что он не снискал вашего одобрения и вы отвергли его, вступив в отношения с моей фракцией.
– И тогда что?
– Его накажут.
– Как же? – упрямо спросила она.
– Его разорвут на части, – ответила «собака» равнодушно. – Разорвут, а затем съедят.
Глава 36
Белла планировала нанести срочный визит «фонтаноголовым», когда узнала, что Джим Чисхолм уже отправился вниз. Она села на ближайший поезд и встретилась с Джимом в Поддырье, в укрытой и безопасной части Вокзальной площади. Это место окружила импровизированная изгородь из мерцающих «призраков», взявшихся за руки, будто цепочка бумажных человечков.
За нею случайные прохожие с тревогой смотрели на происходящее, представляя, насколько скверный оборот приняли дела, раз уж сам Чисхолм решил спуститься в город. Из всех оживленных мертвых он один по-настоящему так и не вернулся из могилы. Белла подумала с раздражением, что Светлана тут оказалась целиком права. Явился человек с лицом Чисхолма, но вовсе не тот Джим, какого знали на «Хохлатом пингвине». И дело было не только в том, что его мозг восстановили, использовав уцелевшие части мозга Шроупа. Хотя иногда привычки и манеры Шроупа проскальзывали в поведении нового Джима с пугающей очевидностью. Теперь вокруг Джима ощущалась аура чужеродности, будто заряд статического электричества. Она не пугала. Белла ни на секунду не усомнилась в дружелюбии старого друга. Он остался добрым человеком. Но вместе с тем появилась проницательность и расчетливость. В его поведении читалась снисходительная мудрость старшего, глядящего сверху вниз, казавшаяся временами холодностью.
Он еще носил старые очки-полумесяцы. И взгляд его оставался всегда очень серьезным, даже суровым.
– Белла, пришла беда. Настоящая.
– Ты имеешь в виду наши новости или свои?
– Думаю, и те и другие. «Мускусные собаки» верны себе. Раньше или позже они искусили бы кого-нибудь, и контакт состоялся бы все равно. Помешать тому было бы трудно – разве что ввести военное положение и тотальный контроль. Можешь представить, как переживает Маккинли. Остается лишь надеяться, что ситуация еще поправима.
– Маккинли же предупреждал, что не бывает безопасного общения с «мускусными собаками».
– Он был прав. Но если ты станешь действовать прямо сейчас, еще есть надежда спасти хоть что-нибудь.
– Я не знаю, сколько вреда она успела причинить.
– Скоро узнаешь, – проговорил Джим, снимая очки и протирая линзы бежевым рукавом. – До сих пор ты вела себя правильно. Решение воздержаться от публичного заявления было верным. Пусть «мускусные собаки» считают, что визит Светланы был официально санкционирован.
– И что дальше?
– Попробуй договориться со Светланой, если сможешь. Убеди ее отказаться от дальнейших переговоров. Если «мускусные собаки» поймут, что здесь ловить больше нечего, возможно, они оставят попытки и уберутся восвояси.
– Я сделаю что могу. Наверное, стоит послать Райана – она скорее послушает его, чем меня.
– Мудрое решение. Я бы предложил свою кандидатуру, но, если Света уже поддалась на уговоры «собак», мои протесты для нее стоят немногого. – Он водрузил очки на нос. – К тому же сейчас меня занимает другое дело.
– А, твои скверные новости.
– «Мускусные собаки» позволили «вырвавшимся» войти в соседний с нами отсек. Ворота открыты. На пять световых минут – свободное пространство. «Вырвавшиеся» идут сюда.
– И это, как мне кажется, еще не самое плохое?
– Нет. Изгнанный «шепчущий» вернулся в посольство. Он теперь не сомневается: между «собаками» и «вырвавшимися» заключена сделка. Скорее всего, ворота оставлены открытыми вовсе не случайно.
– А о природе сделки по-прежнему никаких догадок?
Джим помрачнел:
– «Шепчущий» добыл новые сведения. И похоже, сделка имеет отношение к Янусу. И связана с доступом к нему.
– Что за сделка?
– Янус – машина, созданная, чтобы привезти нас сюда, защитить и обеспечить выживание во время перелета. Она содержала достаточно энергии для движения с ультрарелятивистской скоростью плюс небольшой запас на непредвиденные случаи. Теперь мы прибыли к месту назначения, работа машины закончена. Мы этого не замечали, но ведь запасы энергии на Янусе не безграничны, и они уменьшаются.
– Он умирает, – подумала вслух Белла.
– Энергия иссякает. Нам бы еще хватило на десятилетия, но рано или поздно не осталось бы ничего. Это случается со всеми лунами, прибывшими в Структуру: они иссякают, словно старые батарейки. Но по меркам Структуры мы прибыли только что. У нашего Януса еще немалый заряд внутри.
– И зачем он нужен?
– Если сведения «шепчущего» верны, «мускусные собаки» попытаются извлечь всю энергию в один присест.
– Зачем? Я не понимаю…
– Чтобы проделать дыру в Структуре, – ответил Джим спокойно. – И вырваться наружу, в окружающую Вселенную.
Белла вздрогнула:
– Это… и в самом деле возможно?
– Согласно истории Структуры, это уже делалось. Но лишь однажды. И никаких сведений от прорвавшейся наружу расы больше не поступало.
– Ну, они все же попытались. Не пожелали сидеть взаперти до скончания времен.
– Там не все так просто. Ни у кого нет сведений об условиях за пределами Структуры. Пока не попадешь наружу, не узнаешь, чего там следует ожидать. Структура может оказаться формой защиты.
– Ею всегда могут воспользоваться решившие остаться.
– Не забывай, что об ушедших наружу не поступило больше никаких известий.
Читать бесплатно другие книги:
